Текст книги "Бури"

– Да, отдыхаю от путешествий, когда хочется просто поваляться на солнце или поездить верхом.

– Лошадь тоже созданная?

– Нет, живых существ я создавать не умею. Конь из одного мира, где часто бываю.

– Ясно. И давно ты путешествуешь?

– Не очень.

Они замолчали. Шанталь отпила большой глоток. Чай был вкусным.

– И как долго ты ещё пробудешь здесь?

– А что? – и Владрик лукаво посмотрел на неё.

– Просто интересно, – поспешно отвернулась девушка, спасаясь от его взгляда. – Потому что я, наверное, отправлюсь дальше. Этот мир поначалу казался мне терпимым, но сейчас… Нет. Хватит с меня этих глупостей.

– Глупостей вроде отношений? – уточнил Владрик.

– Да. Потому что отношения с мужчинами, подобными Стволу и Рыбе – это глупость.

– Рыба и Ствол придурки. Неужели ты приняла близко к сердцу их пьяный бред?

– Ну как сказать… Ведь они подсели именно ко мне, хотя в баре хватало женщин.

– Немного самокритики не помешает, особенно тебе. Ты вся такая самовлюбленно-самодовольная!

– Ты отвратителен! – рассмеялась Шанталь. Злоба прошла сразу, как он принёс чай.

– Да, и я это знаю, – ухмыльнулся Владрик. – У тебя есть какой-то свой маршрут? Куда пойдёшь?

– Точно не скажу. Пока что мне трудно управляться с перемещениями.

– А я пойду в какой-нибудь мир, совсем не похожий на этот, – ответил мужчина. – Здесь скука смертная, можно только отдыхать. Иногда хочется приключений, если ты понимаешь, о чём я, – и Владрик ей подмигнул.

– Не совсем…

– Не похожа ты на маменькину дочку, чтобы не знать, о чём я.

– Я дочь своей матери, – сказала Шанталь, – но мы с тобой, скорее всего, смотрим на приключения по-разному.

– Это верно. – Он глянул на часы. – Знаешь, Шанталь, мне пора. В девять часов я встречаюсь в баре с другом. Он должен прибыть из другого мира. Он тот ещё простофиля, опоздает, конечно. Но я всё равно пойду. Хочешь, останься пока здесь.

– Нет. Я пойду с тобой. В смысле, в ту же сторону. Я верну одежду, как только доберусь домой.

– О, боже, не болтай чушь. Нужна она мне… Что я с ней делать буду? В женщину наряжаться? Оставь себе. На память. Если я уйду в другой мир, не факт, что вернусь сюда. Никогда не знаешь, что тебя ждёт за Промежутком.

Она поднялась, Владрик взял со стола небольшой рюкзак, и они вышли из дома.

Орех после ругался, говорил, что волновался, но она равнодушно глядела ему в глаза. Какая разница, что он думал и чувствовал? Шанталь собрала вещи, и, ничего ему не сказав, шагнула в Промежуток, пока он завтракал. Ей отчаянно захотелось этих самых «приключений», о которых говорил Владрик.

Её выкинуло в какое-то полупустое здание. Старая мебель, обветшалые стены, и всё вокруг пропитано покоем и тишиной. Ветви деревьев давно разрушили крышу и упрямо лезли всё дальше, вглубь дома. Она вышла наружу и поняла, что попала в заброшенный город. Вокруг было много подобных домов: трава, и корни, и ветви медленно пожирали их. Природа брала своё. Девушка пошла дальше, оглядываясь. Может, стоит сразу уйти отсюда? Кажется, ничего интересного. Подумаешь, заброшенный город. Она такие и на Земле видела.

Она уже хотела шагнуть в Промежуток – и наплевать, что это отнимет у неё ещё силы, – как вдруг услышала шаги за спиной. Они возникли внезапно, и девушка поспешно обернулась. За ней, прихрамывая, шло существо, внешне очень похожее на человека. Но кожа у него была серая, лицо худое и голова совсем без волос, собственно, как и всё тело. Тёмные глаза смотрели на Шанталь пристально и жадно. Это был голодный взгляд. Существо улыбнулось, обнажая неожиданно белые зубы, острые, как бритвы. Шанталь отшагнула назад, и он тотчас кинулся на неё. Всё-таки нужно было сразу сматываться отсюда, – подумала она, пытаясь отбиться от существа рюкзаком. Она колошматила его по голове изо всех сил, а он остервенело грыз ремень сумки. Шанталь подумала, что будет, если он надумает также цапнуть её за руку – и испугалась. Схватила сук, лежащий возле руки, и безжалостно стукнула его по хребту. Он отпрыгнул, завизжав, но ей ничуть не было его жалко. Она подхватила с земли вещи и, воспользовавшись замешательством серого существа, позвала Промежуток. Но он не пришёл. Ничего – ни отклика, ни звука. Как будто его не существует. Другого выхода не было – Шанталь развернулась и бросилась бежать. Бегать она умела не очень хорошо, однако существо тоже не отличалось быстротой. Конечно, оно погналось за ней, но не сразу и далеко не так прытко, как она себе представляла. Она перепрыгивала через корни, ныряла под низкие ветки и всё время пыталась позвать Промежуток. Он не желал отвечать.

Впереди показался пологий склон. Ноги сами понесли её вниз: на берег реки. Река молчала – ни течения, ни ряби, ни плеска. Хотя вода была прозрачной и камушки на дне лежали разноцветные, весёлые. Шанталь обернулась и поняла, что существо её больше не преследует. Задыхаясь, она позволила себе минуту отдыха. Нет, не может быть, чтобы она не могла переместиться! Что за дурость! Как Промежуток может не слышать её? О таком Бури не предупреждал. Он должен был, должен! Нельзя же просто взять и не сказать об этом. Так можно и жизни лишиться, попасть в переделку, пораниться…

– Эй! – окликнул её незнакомый голос. Она поудобнее перехватила рюкзак за лямки – чтобы в случае чего можно было сразу ударить, – но это оказался человек, на сей раз вполне нормальный. – Эй! – повторил мужчина. – Ты что, с ума сошла здесь так разгуливать?

– Я не разгуливаю! – злобно ответила она. – Я убегала от этого серого паразита.

– Где он? – мужчина стал лихорадочно оглядываться вокруг, и девушка увидела, что у него в руках что-то вроде пистолета.

– Бежал за мной, но, видимо отстал.

– И что ты намерена делать? Стоять здесь и ждать, когда он вернётся и сожрёт тебя? – Мужчина посмотрел на неё как на идиотку.

– Пошёл ты знаешь куда! – ответила Шанталь. Она закинула рюкзак за спину и двинулась вдоль берега.

– И куда ты? – сказал он ей в спину. – Там же их логово.

– Знаешь что, умник! – разозлилась она, поворачиваясь и наступая на него. – Нет бы сразу сказать всё по-нормальному? Нужно выпендриваться, да?

– А нужна ты больно! Здесь каждый сам за себя.

– Вот и вали сам по себе! Нечего было заговаривать со мной. Пойду, куда захочу – не твоё дело. Болван!

Эта перепалка казалась ей бессмысленной. Рано или поздно она переместится – и пусть этот нахал остаётся тут. Девушка назло ему пошла по берегу в сторону чуть виднеющегося моста. Он молчал ей вслед: ни слова, ни мысли. Она решила: вот отойдёт подальше и переплывёт на тот берег. Почему-то ей казалось, что там безопасно. Шанталь тронула воду носком ботинка. Ничего особенного. Обычная вода. И река мелкая. Она пошла через неё, угрюмо обещая себе больше не привередничать. Предыдущий мир уж точно был получше этого. Нечего было капризничать.

Она дошла до середины реки, когда поняла, что Промежуток снова доступен, и без промедлений шагнула во тьму…

Глава 7. Сон второй

…Глубже дышать. У меня еще оставалось дыхание. Всё только начиналось. Эти образы перед глазами, знала ли я их? Знала ли прежнюю себя, спящую средь неизведанного? Накатывали и отступали, словно волны, чужие чувства, и я внимала им, внимательная в пустоте…

…Кристиан шагал по берегу размашисто и легко, иногда нарочно придерживал ход, дожидаясь волны – и его окатывало с ног до головы. Этот мир принял его ласково: он искупался и позагорал на солнышке, и вот теперь гулял, раздумывая, как быть дальше. Он мог бы выйти на след Леонида или Алана, но ни тот, ни другой ему были не нужны. Алан ещё на Земле дал всем понять, что ему попутчики не требуются, Леонид тоже никого за собой не звал. Кристиан был уверен, что они справятся с чем угодно и без его помощи. Штурман хотел найти Алеарда и Фрэйу. Может быть, Олана и Кёртиса, и Эвана. Тех, кто, как и он сам, хотели держать друг с другом связь, узнавать миры вместе. У него не выходило чувствовать Промежуток и реальности настолько хорошо, чтобы запросто отыскивать друзей. Пока не выходило, но он знал, что вскоре научится.

Песок вокруг был белым, множество ракушек то и дело попадались ему по дороге, и он останавливался, рассматривая их. На Земле он не видел подобных раковин: то изумрудно-зеленых, размером с грецкий орех, с яркими розоватыми пятнами, затейливо изогнутых по спирали, то ярко-алых, крупных, с фиолетовыми мерцающими вкраплениями, то снежно-белых, вытянутых, конусообразных, в чёрную звёздочку. Берег застилали стеклянные разноцветные камушки, сквозь которые можно было увидеть искажённый мир. Взглянешь – и день превратится в фиолетовую ночь, океан станет бордово-красным, а небо – зелёным… Они с Алеардом любили подолгу глядеть на небо, на воду или на огонь – не важно. Главное просто чувствовать, чувствовать одинаково. Кристиан улыбнулся – Фрэйа была такая же…

Берег был скалистым, и скалы эти то поднимались на огромную высоту, то становились покатыми и округлыми, то забирались в воду и торчали оттуда множеством островков, то отступали от берега прочь, чтобы размашисто шагать вглубь прекрасных земель. Стойкие деревца росли на них, ничуть не смущаясь бедной почвы, и обильно плодоносили. Плоды странно напоминали те, что он попробовал у капель. Скалы, за которые ловко цеплялись деревья, были серо-синими, с оранжевыми прожилками, а некоторые – бледно-коричневыми, переливчатыми, будто бы состояли из крохотных блестящих искорок. Несколько раз штурман замечал больших черепах, греющихся на солнце, но стоило ему подойти – и они прятались под панцирем, и сколько он не уговаривал и не задабривал их, показываться не желали. Всё вокруг было чистым, нетронутым, сокрытым, и оттого еще более волшебным. Он забрался на одну из ближайших скал. Пустынный океан, далекий, сияющий в лучах почти земного солнца… Красиво. Кристиан обернулся и увидел, что скальные уступы плавно переходят в долину, поросшую низким кустарником и теми же фруктовыми деревьями, а чуть дальше начинается уже самый настоящий лес. Идти к лесу ему не хотелось. Он посмотрел на пустынный пляж, простирающийся сколько хватало взгляда, и вдруг приметил за синими хребтами какое-то движение, как будто опустилась на берег огромная птица. Кристиан заинтересованно вертел головой, но она уже зашла за камни, и теперь, видимо, грелась на солнышке. Он решил пойти поглядеть, что это за зверь такой, но не успел.

Произошло неладное. Сжавшись, Кристиан попытался оттолкнуть настойчивый, болезненно отдающийся в голове голос, но тот оказался упрямее. Знакомые интонации, отчаянные слова… Долгое, испуганное эхо. Штурман хотел ответить, но ничего не вышло. Человек был так далек, что этого расстояния нельзя было измерить даже мыслью. Внезапно Кристиан понял, что кто-то из ребят провалился в Пропасть. Впервые в жизни ему стало по-настоящему страшно. Все остальные переделки, в которые он попадал, даже такие, которые приводили к травмам, не несли столь безжалостной, холодной угрозы. Пропасть означала смерть. Смерть – и ничего больше. Но если человек звал его, он был всё ещё жив. И бросить его означало убить в себе что-то важное. Кристиан понимал, что каждое мгновение могло стоить зовущему жизни, но он знал также, что его собственная жизнь держится на волоске. Он раздумывал над этим всего пару мгновений, затем шагнул в черноту, вот только увидеть скалистый берег Промежутка ему было не суждено. Он ещё успел подумать о том, кто научил его уходить в Пропасть, минуя Промежуток, и зачем ему дано это знание? Неужели ради этого мгновения? Неужели Бури заранее знал, что всё так и случиться? – и потерял сознание, не успев разобраться с этими мыслями.

Он упал на холодный цементный пол, но боли не ощутил. Чьи-то сильные руки схватили его за плечи и стали немилосердно тормошить. Это был Алеард. Кристиан плохо умел читать по губам, но сейчас разобрал слова без особого труда. Алеард яростно ругался и выглядел рассерженным. Прежде Кристиан не видел друга таким, Алеард ни разу в жизни не выходил из себя.

– Черт возьми, зачем ты пришел?! – рычал он на него, и Кристиан уже собрался вяло огрызнуться, но тут увидел Конлета – жалкого, растерянного, с огромными от страха глазами. – Бежим, быстро! – крикнул Алеард, и схватил штурмана поперек тела, помогая подняться. Неподалеку громыхало нечто тяжелое. Кристиану понадобилось еще несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя.

– Кто нас преследует? – спросил он, начиная осознавать, что если Алеард не в силах справиться с этим чем-то, значит, они действительно в Пропасти. Темнота больно давила на глаза, мешала дышать и чувствовать. Особая, густая темнота. Опасная. Злая. Упавшим зрением Кристиан кое-как разглядел остов здания – обшарпанный, без внешних стен.

– Спроси у Конлета, – ответил Алеард.

– Огромные машины. Называю их роботами сам не знаю почему… Они хотят одного – поймать и убить. Я не смог, простите…

– Чего уж там, – сказал Кристиан, поглядев на Алеарда. Друг уже взял себя в руки и теперь выглядел как всегда спокойно-сосредоточенным. Был ли он напуган или хотя бы взволнован – понять не удавалось.

– Хорошо, что позвал на помощь. Только зря ты звал всех подряд, – произнес Алеард. – Не дай Бог ещё кто-то придёт.

– Я испугался, – признался Конлет. Из его уст это прозвучало весьма устрашающе. Уж если Конлет чего-то испугался, этого действительно стоило опасаться. – Я пытался позвать Бури, но не слышу его. Я вообще не чувствую здесь Промежуток. Здесь нет ничего.

– Действительно, – признал Кристиан. – Обычно я всегда могу позвать Промежуток, но сейчас… Это не значит?..

– Это значит, что здесь мы сами по себе. Ни Бури, ни Промежуток не в силах помочь нам, – сказал Алеард. – И как отсюда выбраться, я не знаю. Возможно, мы застряли надолго или…

И он откашлялся.

– Ты всегда знаешь, как поступить, – сказал Кристиан уверенно. – Алеард, не говори мне, что мы здесь…

– Навсегда? – закончил тот и вдруг усмехнулся: – Стоит обрести счастье, как платишь за былые ошибки, и платишь жестоко. Хотя мне ли жаловаться? Мы обязательно подумаем что-нибудь, но не сейчас. Нужно уносить ноги.

В глубине дома раздался грохот.

– Он идет за нами, – прошептал Конлет. – Нужно перебраться в другое здание.

– Я видел там проход, – ответил Алеард.

– Ого, и сколько ты здесь? – спросил Кристиан.

– Всего пару часов, а вот Конлет уже несколько месяцев.

– Я не сразу позвал на помощь, – признался парень. – Поначалу не хотел никого звать, но они зажали меня в угол, и если бы не Алеард…

– Как тебе вообще удалось позвать нас, не представляю! – проворчал Алеард.

– Не знаю. Наверное, я был в отчаянии и очень громко орал, – смущённо ответил Конлет.

Кристиан сдержанно рассмеялся. То, что происходило, не было похоже на смерть. И надежда ещё жила в сердце. Ничего страшного. Всё будет…

– А я, получается, услышал эхо твоего зова? – спросил он.

– Мы предполагаем, что да, – ответил ему Алеард. – Сюда!

Они стали спускаться вниз, держась за торчащую арматуру. Алеард слезал последним, и ему не повезло. Приближающийся робот выбрал именно этот момент, чтобы проделать в остатках стены очередную дыру – и булыжник размером с небольшой арбуз попал Алеарду по голове. Мужчина свалился вниз, зацепив хребтом торчащие железяки, но сознания не потерял – только прижал рукой рану на голове, из которой уже обильно хлестала кровь – и крикнул так, что вконец перепугал Конлета:

– Вперед!!!

Они побежали по темным коридорам к виднеющейся вдалеке лестнице и стали быстро спускаться вниз. Кристиан постоянно искал глазами Алеарда, но тот только кивнул ему – мол, всё нормально.

– Давайте, нужно убраться подальше. – Он заметил тревожный взгляд друга и сказал как можно спокойнее: – Я в порядке. Не впервой, небось. Одной дыркой в голове больше, одной меньше…

Им удалось оставить далеко позади грохочущего убийцу и скрыться в глубине постройки. Кристиан тотчас склонился над Алеардом.

– Ничего себе! Голова кружится?

– Немного, – признал тот, – но ты всё исправишь.

– Я врач тебе что ли?! – злым шепотом возмутился мужчина. Он был в таком напряжении, что растерял своё обычное дружелюбие. Хотелось набрать гвоздей и завязать их в бантики.

– Тебе Конлет поможет, – спокойно сказал Алеард. – Если я отключусь – не пугайтесь. У меня в сумке есть все, что нужно.

– Есть у него! – чуть не плача, сказал Кристиан. – Садись, балда, сделаем, что сможем.

Алеард улыбнулся сквозь кровь, залившую лицо:

– Конечно, сделаете. Не зря же мы здесь вместе застряли.

Зашить рану оказалось не так просто. Конлет – и тот весь взмок от напряжения. Алеард стойко выдерживал боль, но так сжимал зубы, что щеки белели. Наконец они замотали ему голову, и он тотчас задремал.

– И как же тебе удалось так долго продержаться здесь? – спросил Кристиан, когда спустя время они с Конлетом сидели возле стены, пытаясь согреться.

– Только поначалу трудно, потом привыкаешь, – ответил Конлет. – Затягивает. Они меня окружили, но, думаю, что это случайность.

– Случайностей не бывает, – отозвался из своего угла Алеард. Он чувствовал себя лучше, что было само по себе странно, ведь от такого удара в реальном мире можно было запросто погибнуть.

– Алеард, а ты откуда?

– Неважно, где я был, – ответил мужчина, – главное, что я не хотел бы оказаться здесь. Но оказался. Неслучайно.

– Ты видел кого-нибудь из ребят? – спросил Кристиан.

– Да.

– А кого?

– Неважно. Видел – и хорошо, – проворчал Алеард.

– У них всё нормально?

– Ага.

Кристиан хмыкнул.

– Алеард, ты с детства молчун, но сейчас у меня ощущение, что ты не хочешь говорить из-за того, что чем-то сильно опечален.

– Так и есть, – ответил тот, отворачиваясь. – Извини, Крис. Не сейчас.

– Ладно, друг, отдыхай, – согласился мужчина. – Кстати, Конлет, а где ты был до этого?

Парень смутился.

– Я сразу оказался здесь. Решил, что смогу потом вернуться. Я полный идиот! Это даже не жажда познания, лишь самоуверенность, граничащая с тупизмом.

– Чтобы услышать от тебя такое! – усмехнулся Кристиан.

– Я упрямый осёл. Простите. Я не хотел, чтобы вы оказались здесь. Вернее, я просил о помощи, да, но это вышло само собой… Хотя нет, вру я все. Не само собой. – И он покраснел. Ни Алеард, ни Кристиан не стали нападать на парня, обсуждая его роковую ошибку. В этом не было смысла, ведь всё уже произошло, и Конлет был подавлен и расстроен, к тому же как никогда зол на себя.

– Эти временные искажения меня вконец запутали, – сказал Кристиан. – Алеард, в скольких мирах ты побывал?

– В нескольких. В одном я довольно долго жил, да и в других тоже по нескольку недель пробыл.

– А я – всего в двух. И в обоих вместе взятых – не больше недели. А Конлет тут – месяцы! У меня голова от этого трещит.

– Время волнует меня больше потому, что другие ребята могут попасть в беду, – повернулся Алеард, – и мы не сможем им помочь. Бури сказал, что некоторым может потребоваться помощь.

– Он и про меня говорил? – спросил Конлет.

– Нет. Про твое геройство он умолчал, – хмыкнул Алеард. – Но знал, конечно, иначе зачем так подробно рассказывал мне о Пропасти?

– Значит, он знал, – нахмурился Конлет. – Знал и не попытался вразумить меня. Зачем же так?

Алеард приподнялся и внимательно поглядел на парня.

– Ты сам-то как думаешь, зачем?

Конлет пожал плечами.

– Ты бы не послушал, – высказал предположение Кристиан. – И всё равно сделал по-своему. Разве нет?

– Послушал бы! – угрюмо возразил Конлет.

Алеард вздохнул и сел, потирая лоб.

– Конлет, не нужно лгать самому себе. Неужели слов о том, что Пропасть – это смерть, было недостаточно? Бури говорил ни в коем случае не упускать Промежуток. Он хотел лишь одного – доверия. Но ты усомнился. В ком? В нем или в собственной нерушимости? Ты хотел доказать, что превыше всех законов, но просчитался. И поверь, я не виню тебя. Но и ты не вини других в собственных ошибках. Бури дал всем нам свободу выбора. И ты свой выбор сделал.

Парень уткнулся в колени носом, и они какое-то время молчали.

– Ты прав, – негромко сказал он через несколько минут. – Конечно, прав. Я считал себя способным на всё. Теперь понимаю, что есть силы, неподвластные человеку с Земли. Более древние, более могущественные.

Алеард мягко улыбнулся, и Кристиану показалось, что вокруг стало теплее.

– Человеку подвластна даже смерть, Конлет. Ты по-прежнему сильный, всё ещё способный на многое. А ошибки – это важная составляющая твоей силы. Кто ж не ошибается?

Парень почесал в затылке.

– Спасибо, Алеард. И тебе, Кристиан, спасибо.

– На здоровье, – отозвался штурман. – И, продолжая тему о словах Бури, скажите, что ещё он говорил вам? Я так чувствую, он каждому сказал что-то особенное.

– Он упоминал о людях из других миров, которые повлияют на наши судьбы. Сказал, что каждый встретит их на своем пути, – отозвался Алеард.

– Лично я никого не встретил, по крайней мере, людей. Да и Конлет тоже, судя по всему.

– Значит, еще встретите, – ответил Алеард и снова отвернулся. Однако не прошло и минуты, как он встал и подошел к друзьям. – Конлет, ложись лучше ты, всё равно я не засну, голова раскалывается.

– Хорошо, но потом разбудите меня, я сменю вас, – и парень, поднявшись, залез под единственное одеяло и скоро заснул.

– Вот простая душа! Уже дрыхнет! – восхитился Кристиан. – Как ты? Не очень, да?

– Нормально, – ответил Алеард. – Но бывало и лучше.

– Слушай, друг… Эта Пропасть… Кхм…

– Тебя нужна конкретика? – улыбнулся Алеард. – Дела обстоят так: Пропасть – смерть. Мы трое – умерли. Звучит жутковато, я понимаю, но это правда. Конлет вот не верит, но что уж поделаешь. Прийти сюда по своей воле… – он вздохнул. – Глупее ничего нельзя придумать. Любопытство, Крис, противопоказано таким ребятам, как Конлет.

– А вылезти никак не получится? – нахмурился штурман.

– То есть воскреснуть? Хм… Ну, для этого надо понять саму Пропасть, наверное. Хотя можно ли понять смерть? Бури многое рассказал, но даже это не поможет.

– Мы и правда умерли?

– Да. Только не так, как могли бы умереть на Земле. Бури говорил, что Пропасть есть дно всех реальностей. Вылезти отсюда – значит, победить смерть. Трудновато, да?

– Если вообще возможно. А что говорит Конлет?

– А что он скажет? Ему стыдно. Но вряд ли он понимает, в какую бяку мы на самом деле вляпались.

– По уши, – кивнул Кристиан. – А если попробовать позвать Бури вместе, как бы войти в резонанс мыслями?

– У нас с тобой может получиться, но Конлет растерян и напуган, он не готов к этому, – ответил Алеард. – Хотя идея, как и всегда, отличная.

– Как и всегда, как же… Мои задумки обычно сам знаешь чем заканчивались.

– Если ты про лодку, тогда мы оба сдурили.

– Оба или нет, но вожжа попала под мой хвост.

– Ну да. Сначала под твой, а потом под мой. Ты же знаешь, Крис, что в любых начинаниях мы действовали сообща. Я не слишком удивился, когда понял, что ты придешь. Кому еще оказаться здесь, как не тебе? – И он невесело улыбнулся. – С тобой и Пропасть не страшна.

Штурман тихо хмыкнул.

– Да, дружище. Не будь тебя рядом, не думаю, что улыбался бы сейчас… Умеем мы с тобой попадать впросак. – Он помолчал. – Алеард, слушай… Может, ты не захотел мне рассказать из-за Конлета? Ну, про…

– Дело во мне самом, – Алеард сцепил руки на груди. – Я хочу разобраться во всем сам. В себе и в том, что происходит. Если теперь это имеет смысл для неё… Ты не представляешь, как я зол на Конлета, Крис! Если бы не этот камень, я бы сам разбил себе голову, чтобы остыть.

Штурман сжал плечо друга:

– Всё с вами было ясно ещё там, в реальной жизни.

– Да. И мне было ясно. Но я не хотел напугать ее, боялся оттолкнуть, что-то сделать не так.

– Бестолочь! – искренне выругался Кристиан. – Нет, ну что за дурень! С чего ты решил, что она испугается?

Алеард пожал плечами.

– Не знаю. Она не такая, как все. Не придумывает, просто чувствует.

– Знаешь что? Ты тоже не такой, как все! Вообще, откуда столько лишних мыслей берется в твоей рыжей голове?

– Откуда-то, – ответил Алеард, усмехнувшись. – Она меня плохо знает. Но там, откуда я пришёл сюда, всё было иначе.

– Ага! – обрадовался Кристиан. – А я что говорю!..

Алеард не сдержал улыбки, но тут же насторожился, поднимаясь:

– Ты слышишь?

– Что-то движется…

– Буди Конлета!

И Алеард вскочил, кидая на плечи рюкзак.

– Чего, пора, что ли? – сонно отозвался Конлет, но внезапно поблизости что-то взорвалось, стены задрожали, и парень сразу проснулся.

Это был самый утомительный день в жизни Кристиана. Несколько часов подряд им приходилось плутать в коридорах зданий, падать и вставать, прыгать через провалы, уворачиваться от летящих обломков. Роботы были меткими, но каждый раз им не везло: то стена оказывалась чересчур толстой, то что-нибудь с грохотом обрушивалось на их металлические головы, то ребята успевали уйти на другой уровень. Под конец дня, измученный и грязный, Кристиан заметил в этих «случайностях» некую закономерность и задумался. Он понимал, что машины не могут быть умнее их, но роботы определённо попали в какую-то полосу невезения. Это казалось невозможным. Штурман стал вспоминать всё, что было, и в голове крутилось только одно: кто-то помогает им. Но если это не Бури и не Промежуток, тогда…

– Алеард! – позвал он. Они бежали по полуразрушенному перешейку между двумя высоченными зданиями.

– Да?

– Тебе не кажется странным, что они нас ещё не прикончили?

– Нет, – ответил тот, подстраховывая Конлета над очередным провалом.

– Не может быть! Ты разве не видишь – происходит что-то весьма загадочное!

– Крис, ничего загадочного не происходит, уж поверь, – совершенно спокойно отозвался мужчина.

– Да ну тебя на фиг! – сказал Кристиан. – Я же серьёзно!

– Я тоже, – сказал Алеард, посмотрев ему в глаза.

И тут Кристиан вспомнил этот взгляд и то, как Алеард может смотреть на что-то – и словно не видеть… смотреть сквозь, через, мимо… Так было и сегодня. Иногда он подмечал, как друг на мгновение оборачивается – и делает что-то непознанное, что-то, чему и названия не дашь, и только глаза его выдают. Мысль, до этого витавшая облаком где-то в вышине, стала обретать формы, медленно опускаясь на землю. Кристиан вспомнил случай, когда Вика едва не утонула. Это произошло на новый год. Она провалилась под лёд, и Алеард прыгнул за ней. Они пробыли под водой около пяти минут. Кристиан знал – Алеард может задержать дыхание и на более длительное время. Но вот Вика… Подводным течением их унесло довольно далеко, но когда они вынырнули, пробив лёд, девочка дышала! Каким образом они его пробили при толщине в несколько сантиметров, и как она смогла спокойно дышать под водой всё это время – Алеард так и не смог объяснить родителям. Он молчал после произошедшего целую неделю, и Кристиану не удалось вытянуть из него ни слова. А Вика повторяла только одно: «Просто там был воздух!». Потом было ещё это его падение с обрыва. Упав с такой высоты, люди в живых не остаются, и все это знали. После того случая другие ребята стали сторониться Алеарда, и Кристиан ужасно злился на них. И ещё случай на лодке, когда Кристиан едва не лишился руки… Он пристально поглядел на друга: Алеард шёл впереди, указывая дорогу, иногда оглядывался. Мысль, сидевшая в закоулках разума, почти вылезла наружу. И тут коридор, по которому они шли, начал рушиться. Медленно, неотвратимо, пол под ними оседал. Кристиан понимал, что если они упадут с такой высоты, от них не останется и мокрого места. Они ринулись вперёд с запредельной скоростью. Конлет оказался проворней всех и успел запрыгнуть в дверной проём. Кристиан и Алеард не успели… Кристиан почувствовал, что пол теряет устойчивость – и они полетели вниз.

Всё происходило так медленно. В эти мгновения ему даже не было особо страшно. Так чувствуешь себя на пороге неотвратимого. Каким-то образом они смогли уцепиться за оконные проёмы, и Кристиан видел, как приближается земля. Он не думал ни о чём, просто падал. А о чём подумаешь перед очередной смертью, если ты и так уже мёртв?

За несколько метров до земли время ускорилось, вошло в обычный ритм. Пространство странным образом исказилось и раздулось, и падение коридора снова замедлилось, как будто он залип в воздухе, втемяшился в гигантскую паутину. Алеард решительно толкнул Кристиана вперёд и выкинул из окна. Лететь было высоко, но оказаться раздавленным бетонный плитой – не лучше. Кристиан ожидал, что вот сейчас его просто-напросто расплющит о землю – ведь скорость они успели набрать порядочную, – но всё получилось иначе. Он действительно почувствовал толчок и дикую боль в ноге, успел услышать грохот за спиной, но до того как потерял сознание вполне чётко осознал, что остался жив.

Он очнулся от боли. Ему показалось, что болит всё: начиная от неестественно вывернутой ноги и заканчивая волосами. Над ним склонился Алеард, и как только Кристиан приподнял голову – друг влил ему в рот густую тёмную жидкость, по вкусу похожую на варенье.

– Очень больно? – спросил Алеард. Сам он выглядел не лучшим образом: повязка на голове пропиталась кровью, правую руку он прижимал к груди. Конлета рядом не было.

– Терпимо, – уговорил себя Кристиан.

– Сейчас станет легче, только тело онемеет. Леонид умеет делать лекарственные настои.

– Алеард, что там? – и штурман медленно кивнул на свою ногу.

– Сломана. Но я тебя починю.

– Алеард, я ведь не смогу теперь убегать, – сказал Кристиан хрипло. Он ощутил внутри сердца странную опустошённость. Всё равно, – эти два слова крутились в голове. Уже всё равно…

– Мои ноги пока что целые. Цепляйся! – и он вскинул его на плечи.

– Что у тебя с рукой?

– Я не знаю, кажется, вывих. Если найдём Конлета – он мне её вернёт на место.

– Иногда твоё спокойствие выводит меня из себя, – проворчал штурман. – Может, поорем немного?

– Ну да, – фыркнул Алеард. – Давай, начинай, и сюда съедутся роботы со всей округи.

И он быстрым шагом пошёл в сторону ближайшего здания. Миром правила тишина, только ветер шевелил черные листья черных деревьев, да откуда-то приходил невнятный унылый звон. Штурман понял, что это звенит у него в ушах. Он плохо помнил, что происходило потом – сквозь дурман зелья пробивалась боль, дышать было трудно. Алеард развёл небольшой костёр и уложил его поблизости, потом ещё долго возился с его ногой. Кристиан часто терял сознание. Его мутило. Еды не хватало, в этом царстве камня почти ничего не росло, черные деревья не плодоносили, лишь лохматые кустарники давали пищу в виде засохших сморщенных ягод. Внизу было куда опасней, чем в зданиях, но здесь имелась вода, и им рано или поздно пришлось бы спуститься, чтобы пополнить запасы. Вот они и спустились…

Когда Кристиан в очередной раз открыл глаза, Алеард уже осматривал собственные раны. Одна такая, на руке, выглядела ужасно. Это был глубокий и длинный порез, и он сильно кровоточил. Алеард недолго думая промыл его водой и небрежно замотал куском не особо чистой тряпки. Немного погодя они поели горьковатых кореньев и стали отдыхать. Конечно, отдых не заладился, и тот и другой часто морщились от боли, и Кристиан пытался шутить.