Текст книги "Лираэль"

Глава тридцать седьмая
Корыто на реке

Следуя совету Санар и Риэлле, Лираэль провела свою первую ночь вдали от ледника Клэйр, встав на якорь с подветренной стороны у длинного, узкого островка посреди реки Раттерлин, так, чтобы до обоих берегов оставалось больше четырех сотен ярдов глубокой, стремительной воды.

На рассвете, позавтракав овсянкой, яблоком, изрядно зачерствевшим пирогом с корицей и запив это все несколькими глотками чистой речной воды, Лираэль подняла якорь, убрала его в клюз и посвистела Псине. Та тут же приплыла с островка, где честно исполнила свой собачий долг, на случай, если однажды туда заглянут другие псы.

Но едва Лираэль подняла парус и ладья начала разворачиваться по ветру, как Псина внезапно напряглась и, указав на реку впереди, предостерегающе гавкнула.

Девушка пригнулась под гиком и посмотрела в направлении указующей собачьей лапы на некий предмет в двух-трех сотнях ярдов ниже по течению. Она не сразу сообразила, что это: на поверхности реки в лучах утреннего солнца поблескивало что-то металлическое. А когда девушка все-таки опознала находку, то вгляделась еще внимательнее, проверяя, не обманывают ли ее глаза.

– Очень похоже на жестяное корыто, – медленно произнесла она. – А внутри – какой-то человек.

– Это и в самом деле корыто, – согласилась Псина. – С человеком внутри. Там есть и еще что-то… Ты бы вложила стрелу в тетиву, хозяйка.

– Человек без сознания. Или мертв, – отметила Лираэль. – Может, просто проплывем мимо?

И все-таки, предоставив «Искательнице» самой выбирать курс, Лираэль взялась за лук и торопливо натянула его. А затем ослабила завязки на ножнах меча и достала из колчана стрелу.

«Искательница», похоже, вполне разделяла опасения Псины: она отклонилась чуть в сторону. Корыто, гонимое только течением, двигалось куда медленнее. «Искательница», при ветре с траверза, летела как птица: она вполне могла обогнуть корыто по широкой дуге и плыть себе дальше.

Плыть себе дальше – именно этого Лираэль и хотелось. Еще не хватало связываться с незнакомцами без насущной необходимости. Но ведь рано или поздно ей придется общаться с людьми, а этот человек, похоже, попал в беду. Не по доброй же воле он пустился по реке Раттерлин в ненадежном жестяном корыте?

Лираэль нахмурилась, надвинула головной платок пониже на лоб, скрывая лицо. Когда до корыта осталось каких-нибудь пятьдесят ярдов и ладья как раз проплывала мимо, девушка вложила стрелу в тетиву, но этим и ограничилась. Незнакомец о приближении «Искательницы», похоже, не подозревал: он даже не шевельнулся. Лежал себе на спине на дне корыта, подтянув колени к груди и свесив руки за бортики. Лираэль заметила рядом с ним рукоять меча, а на его груди…

– Колокольцы! Это некромант! – воскликнула девушка, натягивая лук. На Хеджа незнакомец не походил, но всякий некромант опасен. Пристрелить его – всего-навсего мера самозащиты. В отличие от своих мертвых прислужников, некроманты текучей воды не боятся. Этот, наверное, просто притворяется раненым, чтобы вернее заманить ее в ловушку…

Лираэль уже готовилась спустить тетиву, как вдруг Псина гавкнула:

– Погоди! От него не пахнет некромантом!

От неожиданности рука Лираэль дернулась, стрела взвилась в воздух и пролетела в футе от головы незнакомца. Если бы беднягу угораздило сесть, острие воткнулось бы ему в горло или в глаз и уложило его на месте.

Описав дугу, стрела плюхнулась в воду на безопасном расстоянии от корыта. А из-под ног незнакомца выбрался белый котик. Он уселся юноше на грудь и зевнул.

Едва завидев кота, Псина заливисто залаяла и кинулась к воде. Лираэль едва успела бросить лук и ухватить собаку за хвост, прежде чем та выпрыгнула за борт.

Песий хвост радостно заходил ходуном, да так быстро, что Лираэль с трудом его удерживала. Она понятия не имела, проявление ли это дружелюбия – или Псине не терпится погоняться за котом.

Весь этот шум наконец-то разбудил незнакомца в корыте. Он медленно сел, явно не вполне понимая, где он. Кот, рискуя свалиться, вскарабкался ему на плечо. Сначала человек посмотрел не в ту сторону, ища, откуда доносится лай, затем обернулся, увидел ладью – и тотчас же схватился за меч.

Лираэль проворно подняла лук и вложила в тетиву новую стрелу. «Искательница» развернулась против ветра, ход ее замедлился, а Лираэль получила возможность встать поустойчивее и прицелиться как следует.

Первым заговорил кот – по-прежнему позевывая:

– Ты что тут делаешь?

Лираэль так и подпрыгнула от изумления, но стрелы не выронила.

Она уже собиралась было ответить, когда поняла, что кот обращается к Псине.

– Пф, – фыркнула Псина. – Чтобы такой скользкий прохвост, как ты, да не знал ответа на свой вопрос? Как тебя теперь звать-то? И что это с тобой за жалкий голодранец?

– Называют меня Моггетом, – ответствовал кот. – Ну, по большей части. А какое имя ты…

– Жалкий голодранец способен сам за себя ответить, – возмущенно встрял незнакомец. – А ты кто или что такое? И ты тоже, девочка! Это ведь ладья Клэйр, так? Ты ее украла?

«Искательница» даже вильнула от такого оскорбления, а Лираэль крепче сжала лук, правой рукой подбираясь к тетиве. Ну и наглый же голодранец, притом что явно младше ее! И при нем – колокольцы некроманта! Собой, правда, очень даже недурен, что в глазах Лираэль служило очередной «черной меткой». В трапезной к ней вечно подкатывали смазливые красавчики, уверенные, что девушка не отвергнет их домогательств.

– Я – Шкодливая Псина, – невозмутимо сообщила собака. – Я сопровождаю Лираэль, Дочь Клэйр.

– То есть тебя тоже украли, – проворчал Сэм, не задумываясь о том, что несет. Все его тело невыносимо ныло, а сидящий на плече Моггет причинял дополнительное неудобство и раздражал до крайности.

– Я – Лираэль, Дочь Клэйр, – объявила девушка. Она так рассердилась, что в кои-то веки даже забыла смутиться и почувствовать себя самозванкой. – А ты кто и что такое? Ну, помимо того, что грубиян и наглец?

Незнакомец – да он же на самом деле совсем мальчишка! – глядел на нее во все глаза, пока Лираэль, мучительно покраснев, не опустила голову, спрятавшись за платком и завесой волос. Она отлично понимала, о чем думает парень.

Не может быть, что она – Дочь Клэйр. Все Клэйры – высокие, светловолосые, утонченные. А эта девчонка… девушка… темноволоса и одета как-то странно. Ее ярко-красная жилетка ничуть не похожа на усыпанные звездами белоснежные одеяния тех Клэйр, которых Сэмет видал в Белизаэре. И отрешенной уверенности провидиц ей тоже недостает: случайно сталкиваясь с ними в коридорах дворца, принц всегда ощущал себя не в своей тарелке.

– С виду ты не похожа на Дочь Клэйр, – заявил он, руками подгребая поближе. Течение уже понемногу относило его от «Искательницы», и ему стоило немалого труда удержаться рядом. – Но, наверное, придется поверить тебе на слово.

– Стоять! – скомандовала Лираэль, вполсилы натягивая тетиву. – А ты-то кто такой? И почему при тебе колокольцы некроманта?

Сэм опустил взгляд на собственную грудь. Он напрочь позабыл, что на нем бандольер. Только теперь паренек осознал, как ему холодно, как давят на него колокольцы и как ему трудно дышится.

Он отстегнул бандольер, пытаясь придумать какое-нибудь уклончивое объяснение, но Моггет опередил его.

– Мои приветствия госпоже Лираэль. Этот жалкий голодранец, как метко описала его твоя прислужница, – на самом деле его высочество принц Сэмет, преемник Абхорсена. Отсюда и колокольцы. А теперь о важном. Не будете ли вы так любезны нас спасти? Личный корабль принца Сэмета – не совсем то, к чему я привык. Кроме того, принцу не терпится поймать мне рыбоньку на завтрак.

Лираэль вопросительно взглянула на собаку. Она отлично знала, кто такой принц Сэмет. Но с какой стати сыну короля Оселка и Абхорсена Сабриэль плавать в корыте по реке Раттерлин, за много лиг от столицы?

– Он точно принц королевского рода, – заверила Псина, украдкой принюхавшись. – Я чую Кровь. А еще он ранен – и оттого раздражителен. На самом-то деле он еще щенок. А вот второго остерегайся. Этого самого Моггета. Я знавала его встарь. Он в самом деле слуга Абхорсена, но он – скованное порождение Свободной магии. Служит он не по доброй воле, и с него ни в коем случае нельзя снимать ошейник.

– Наверное, придется все-таки взять их на борт, – медленно проговорила Лираэль, надеясь, что Псина станет возражать. Но собака встретила ее взгляд – и ухмыльнулась во всю пасть. Дело решила «Искательница»: чуть шевельнув рулем, ладья медленно направилась к корыту.

Лираэль вздохнула, отложила лук, но на всякий случай пододвинула ближе меч. Вдруг Псина ошибается? Вдруг этот принц Сэмет – на самом деле некромант, а никакой не преемник Абхорсена?

– Положи меч рядом! – крикнула Лираэль. – А ты, Моггет, садись в ногах принца. Когда поравняетесь с нами, не двигайтесь, пока я не прикажу.

Сэм ответил не сразу. Он зашептался с котом: точь-в-точь как она с собакой.

– Ладно! – крикнул парень, выслушав доводы кота, и осторожно отложил меч вместе с колокольцами на дно корыта. Похоже, у бедняги жар, подумала Лираэль, подплывая ближе: щеки принца пылали нездоровым румянцем, глаза покраснели.

Моггет изящно спустился в корыто и спрятался под ободком. Импровизированное суденышко плыло себе, подпрыгивая на волнах. «Искательница» повернула на другой галс, чтобы сойтись борт к борту.

Ладья и корыто столкнулись с громким лязгом. Лираэль с удивлением отметила, насколько низко корыто сидит в воде: с расстояния этого видно не было. Принц сердито зыркнул на нее снизу вверх, но, верный слову, с места не двинулся.

Лираэль проворно перегнулась через борт и левой рукой дотронулась до знака Хартии на его лбу, изготовившись тотчас же рубануть мечом, если знак окажется поврежден или подделан. Но палец ощутил знакомое тепло истинной Хартии, светлое и сильное. Невзирая на все рассказы Псины, Хартия явственно была и будет всегда, и длиться ей вечно, без начала и конца.

В свой черед Сэм неуверенно протянул руку, по-видимому дожидаясь разрешения, – слишком уж близко от него посверкивало острие меча. Девушка кивнула, и принц дотронулся до ее лба двумя пальцами. Ее знак Хартии полыхнул ослепительной вспышкой, ярче солнечных бликов на реке.

– Ну ладно, давайте перебирайтесь из корыта, – скомандовала Лираэль, нарушая тишину. Девушка вдруг снова занервничала, ведь теперь ей предстоит плыть в одной ладье с чужаком. А что, если он станет болтать без умолку, или попытается ее поцеловать, или еще что-нибудь? Нет, прямо сейчас он вряд ли способен на многое. Лираэль отложила меч и протянула руки, помогая ему перебраться через борт. И непроизвольно поморщилась: от найденыша пахло кровью, грязью и страхом, а мылся он в последний раз явно очень давно.

– Спасибо, – пробормотал Сэм, переползая через планшир. Сведенные судорогой ноги отказывались слушаться. Паренек закусил от боли губу, но не вскрикнул. Соскользнув наконец на палубу, он сел, перевел дух и срывающимся голосом попросил:

– Ты… ты не могла бы забрать мой меч, колокольцы и переметные сумы? Боюсь, я даже двинуться не в силах.

Лираэль поспешила исполнить его просьбу. Переметные сумы она извлекла в последнюю очередь. При этом равновесие корыта нарушилось, оно закачалось, одним концом черпануло воды. На мгновение выровнялось, просело в воде еще глубже, но тут накатившая волна перелилась через борт – и корыто, опрокинувшись, ушло в прозрачную воду, точно невиданная серебряная рыба.

– Прощай, мой гордый корабль, – прошептал Сэм, наблюдая, как корыто медленно погружается ниже полосы света в темные глубины. Принц откинулся к борту и вздохнул – не то от боли, не то от облегчения.

Моггет резво прыгнул на палубу, едва корыто стало наполняться водой, и теперь они с Псиной сидели морда к морде, едва не соприкасаясь носами. Просто сидели, не сводя друг с друга глаз, но Лираэль подозревала, что они еще и общаются каким-то тайным способом, непостижным для их «хозяев». Особого дружелюбия в них не ощущалось. Оба выгнули спины, а Псина тихо, утробно рычала; этот угрожающий звук клокотал где-то в глубине ее груди.

Лираэль между тем занялась делом: вновь развернула «Искательницу» вниз по течению реки, ловко поднырнув под крутанувшимся гиком. Ладье ее помощь не особо требовалась, но девушке хотелось хоть чем-то себя занять, чтобы избежать разговоров. Но вот ладья понеслась дальше – и повисло гнетущее молчание. Звери по-прежнему сидели нос к носу. Лираэль чувствовала, что должна сказать хоть что-нибудь. Эх, будь она в библиотеке, она бы просто написала записку!

– А что… мм… с тобой случилось? – спросила она Сэма, что лежал, вытянувшись в полный рост, на дне лодки. – Как ты оказался в корыте?

– Это долгая история, – слабо отозвался Сэм. Он попытался приподняться и сесть, чтобы лучше видеть собеседницу, но голова его бессильно откинулась назад и с глухим стуком ударилась о банку. – Ой! Если в двух словах, то я удирал от слишком навязчивых мертвых, а лучшего корабля, чем корыто, под руку не попалось.

– Мертвые? Здесь, поблизости? – содрогнулась Лираэль, вспоминая о своей собственной встрече со Смертью. И с некромантом Хеджем. Она-то полагала, что в Жизни он находится где-то поблизости от Красного озера, как в ее видении. Но может, он еще туда не добрался? Вдруг Хедж где-то здесь, рядом?..

– В нескольких лигах вверх по течению, прошлой ночью, да, – кивнул Сэм, потыкав пальцем в плоть вокруг раны. Под штаниной нога казалась дряблой и здорово распухла – верный знак того, что заклинание, препятствующее заражению, не сработало: сказались перенапряжение и усталость.

– Выглядит не лучшим образом, – нахмурилась Лираэль. Темное пятно засохшей крови виднелось даже сквозь ткань. – Это некромант тебя так?

– Ммм, – промычал Сэм. Ему казалось, он вот-вот снова потеряет сознание. Бередить рану явно не стоило. – Нет, к счастью, никакого некроманта рядом не было. Мертвые выполняли отданный им приказ, а умом ведь они не блещут. Это меня еще до того пырнули.

Лираэль на мгновение задумалась: сказать – не сказать? Но он ведь принц королевской крови и преемник Абхорсена.

– Просто вчера я как раз сражалась с некромантом, – призналась девушка.

– Что?! – вскричал Сэм, резко усаживаясь, несмотря на накатившую тошноту. – Некромант? Здесь?

– Не совсем. Мы были в Смерти. Я не знаю, где находится его физическое тело.

Сэм застонал и снова откинулся назад. Но на сей раз Лираэль была начеку и вовремя поддержала ему голову.

– Спасибо, – пробормотал Сэм. – Он был такой… такой тощий, лысоватый, с металлическими красными пластинами на локтях?

– Да, – прошептала Лираэль. – Его зовут Хедж. Он пытался отрубить мне голову.

Сэм глухо закашлялся и перегнулся через борт; на шее его вздулись жилы. Лираэль едва успела отдернуть руки, как его вырвало прямо в реку. Парнишка повисел там минуту-другую, затем из последних сих побрызгал себе в лицо холодной водой.

– Извини, – пробормотал он. – Нервная реакция, видимо. Так ты говоришь, что сражалась с некромантом в Смерти? Но ты же Клэйра. Клэйры в Смерть не спускаются. Ну то есть вообще никто не спускается, кроме некромантов и моей матери.

– А я – спускаюсь, – в свой черед пробормотала Лираэль, краснея до корней волос. – Я… я – помнящая. Мне нужно было кое-что там выяснить – ну, заглянуть в прошлое.

– Что такое помнящая? Какое отношение прошлое имеет к Смерти? – недоумевал Сэм. Голова у него шла кругом. Либо девушка бредит, либо он просто не способен понять, что она такое говорит.

– Мне думается, – заявила Псина, отвлекаясь от своей беседы нос к носу с котом, – моей хозяйке стоит заняться твоей раной, юный принц. А уж тогда мы начнем с самого начала.

– Ну, это долгая песня, – мрачно встрял Моггет, высматривая за бортом рыбу. О чем бы там он ни вел разговор с Псиной, судя по его виду, победителем ему выйти не удалось.

– Некромант, – прошептал Сэм. – Он тебя тоже обжег?

– Нет, – озадаченно покачала головой Лираэль. – Что значит – тоже? А кого он обжег?

Теперь недоумевала она. А Сэм так ничего и не ответил. Веки его дрогнули – и глаза закрылись.

– Позаботься лучше о его ране, хозяйка, – посоветовала Псина.

Лираэль досадливо вздохнула, вытащила нож и принялась срезать Сэмову штанину. Одновременно она дотянулась до Хартии – и теперь извлекала знаки для заклинания, способного очистить рану и срастить разорванные ткани.

А с объяснениями, разумеется, придется подождать.

Глава тридцать восьмая
«Книга мертвых»

Объяснений пришлось ждать почти целый день: только когда «Искательница» наконец мягко ткнулась носом в песчаную отмель, а Лираэль принялась ставить лагерь на островке, Сэм пришел-таки в себя. За ужином, состоящим из жареной рыбы, сушеных помидоров и сухарей, молодые люди рассказали друг другу, что с ними произошло. Лираэль не переставала удивляться, до чего легко оказалось общаться с принцем. Почти так же, как с Псиной. Наверное, это потому, что он не из Клэйр.

– Значит, ты провидела Николаса, – убито проговорил Сэм. – И он сейчас совершенно точно с этим некромантом, с Хеджем. Откапывает какой-то жуткий артефакт Свободной магии. Наверное, это и есть «Ловушка для молний», о которой он мне писал. Я-то надеялся – дурак я был! – что это всего-навсего совпадение. Что Ник никак не связан с Врагом, а к Красному озеру направляется, потому что прослышал про какую-то достопримечательность.

– Сама я его не провидела, – неохотно призналась Лираэль, заранее предупреждая любые просьбы узнать больше с помощью ее предполагаемого Прозрения. – Ну то есть мне это все показали. Чтобы провидеть окрестности близ этой ямы, понадобилась Стража, составленная более чем из тысячи пятисот Клэйр. Но даже им неведомо, когда это было… или будет. Может, этого еще вообще не произошло.

– Думаю, Ник не так уж долго успел пробыть в королевстве, – с сомнением протянул Сэм. – Но до Красного озера, скорее всего, сейчас уже добрался. А раскопки, явленные тебе в видении, вероятно, начались еще до него. Мертвые в синих шляпах и головных платках – это наверняка беженцы-южаки, те, что прошли за Стену больше месяца назад.

– Ну, согласно второму видению Клэйр, я отыщу Николаса на Красном озере, и это случится очень скоро. Но я не хочу ехать туда совсем не подготовленной. Тем более если с ним Хедж.

– Положение дел ухудшается день ото дня, – простонал Сэм, стискивая голову руками. – Нам следует известить Эллимир. И, ну, не знаю… надо срочно вернуть родителей из Анцельстьерра. Вот только там еще эта проблема с южаками… Может, мама могла бы приехать, а отец бы пока остался…

– Мне кажется, Клэйры уже послали известия всем, кому следует. Но они знают меньше нас, так что надо бы нам отправить послания и от себя тоже. А еще нам придется взять дело в свои руки, так? Король и Абхорсен и услышат-то о происходящем не скоро, не говоря уж о том, чтобы вернуться.

– Наверное, – без всякого воодушевления согласился Сэм. – Эх, ну почему только Николас не дождался меня у Стены!

– Возможно, у него не было выбора, – вмешалась Псина. Свернувшись в клубочек у ног Лираэль, собака внимательно прислушивалась к разговору. Моггет устроился неподалеку, вытянув лапы к догорающему костерку. У самой его морды валялись дочиста обглоданные рыбьи косточки. Отужинав, кот тут же заснул, словно до беседы Лираэль с Сэмом ему и дела не было.

– Наверное, – повторил Сэм, отрешенно разглядывая шрамы у себя на запястьях. – Этот некромант, Хедж, должно быть… должно быть, подчинил Ника себе, когда мы с ним были на Внешней границе. Я ведь после этого с Ником вживую уже не виделся. Мы только письмами обменивались. Что ж, мне ничего не остается, кроме как все-таки попытаться отыскать безмозглого идиота.

– Он выглядел совершенно больным, – вступилась Лираэль, сама удивляясь волне сочувствия и тревоги, что всколыхнулась в ней при одном воспоминании о юноше. Он тогда протянул ей руку и сказал: «Привет!» – Ему недужится, он сбит с толку. Думаю, Свободная магия плохо на него действует, а он сам не понимает, что это.

– Ник вообще никогда по-настоящему не понимал, как все здесь устроено, и отказывался признавать, что магия на самом деле работает, – пожаловался Сэм, завороженно глядя на пылающие угли. – А чем старше Ник становился, тем труднее с ним приходилось, вечно задавался вопросом: «почему?» да «почему?». Отвергал все то, что на первый взгляд противоречило его представлениям о силах природы и механике мира.

– Я тоже не понимаю Анцельстьерра, – призналась Лираэль. – Ну то есть я о нем наслышана, но ощущение такое, будто это совсем другой мир.

– Так оно и есть, – вставила Псина. – Во всяком случае, лучше думать о нем именно так.

– Анцельстьерр мне всегда отчего-то казался менее настоящим, чем королевство, – проговорил Сэм, по-прежнему глядя в огонь и почти не вслушиваясь. Он следил, как в воздух выстреливают искры, и пытался сосчитать их в каждой отдельной маленькой россыпи. – Вроде как сон, очень подробный, но все равно размытый, словно бледная акварель. Смягченный такой, невзирая на электрический свет, и электродвигатели, и все прочее. Наверное, это потому, что магии в школе считай что и не было – мы находились слишком далеко от Стены. Я умел ткать узоры из теней и показывать разные фокусы со светом, но только когда ветер дул с севера. А порою мне казалось, будто некая часть меня погружена в сон – ведь я не мог дотянуться до Хартии…

Юноша молча уставился в костер. Спустя несколько минут Лираэль нарушила молчание.

– Вернемся к нашим планам, – нерешительно начала она. – Я собиралась добраться до Квайрра и договориться с констеблями или королевской стражей, чтобы со мной отправили надежный эскорт до Закрая. Но, похоже, Хедж уже знает обо мне… о нас, так что ехать с большим сопровождением я не вижу смысла. Ну то есть мне все равно придется как-то добираться до Красного озера, только уже не столь открыто. Глупо будет просто-напросто пришвартоваться на пристани в Квайрре и сойти там на берег, правда?

– Все так, – подтвердила Псина, поднимая взгляд на хозяйку и явно гордясь тем, что Лираэль до всего додумалась сама. – От этого Хеджа неприятно пахнет… пахнет великим могуществом, причем достаточно сильно, чтобы я его почуяла, когда Лираэль вернулась из Смерти. Думаю, он больше, чем просто некромант. Но кто бы он ни был, он умен и он давно готовился к тому, чтобы выступить против королевства. У него наверняка есть слуги как среди живых, так и среди мертвых.

Сэмет ответил не сразу. Усилием воли он отвел глаза от огня и, нахмурившись, скользнул взглядом по спящему Моггету. Теперь, когда стало совершенно ясно, что Николас – в когтях Врага, Сэм понятия не имел, что делать. Отправиться спасать Николаса казалось отличной идеей дома, в безопасности башенной мастерской; там все представлялось таким простым и понятным.

– Нет, в Квайрр ехать нельзя, – произнес он наконец. – Мне кажется, нам надо отправиться в дом – ну то есть в дом Абхорсена. Оттуда я смогу послать вестовых соколов, и мы, мм… запасемся всем необходимым для путешествия. Кольчуги возьмем. Я себе меч получше подберу.

– А еще там безопасно, – обронила Псина, так и буравя глазами Сэма.

Сэм отвернулся, не в силах встречаться с Псиной взглядом. Каким-то непостижимым образом собака читала его тайные мысли. Некая его часть уверяла: он непременно продолжит путь. А другая часть нашептывала, что никуда он больше не поедет. Сэма словно разрывало надвое. Куда бы он ни направился, ему не избежать необходимости выказать себя преемником Абхорсена, и значит, очень скоро его разоблачат как самозванца.

– По-моему, неплохая идея, – одобрила Лираэль. – Дом Абхорсена ведь на Долгих утесах, так? А оттуда мы двинемся на запад, держась подальше от наезженных дорог. А лошади в доме есть? Я-то верхом ездить не умею, но я могу надеть хартийную оболочку, а ты…

– Моя лошадь мертва, – перебил Сэм. В лице его не осталось ни кровинки. – И другой мне не надо!

Юноша резко поднялся и захромал во тьму. Он долго простоял там, пристально глядя на Раттерлин и следя, как на темной глади играет серебристая рябь. Он слышал, как Лираэль и эта ее тварюка в собачьем обличье, такая же несносная, как Моггет, о чем-то тихо беседуют. Слов разобрать не удавалось. Но Сэм знал: речь идет о нем. И просто сгорал со стыда.

– Вот ведь избалованный капризуля! – раздраженно прошептала Лираэль. К таким выходкам девушка просто не привыкла. В ходе своих вылазок она делала, что хотела, а в библиотеке царила строгая дисциплина и четкий порядок подчинения. Сэм, конечно, поделился очень ценными сведениями, но во всех прочих отношениях он тот еще надоеда. – Я просто пыталась придумать какой-нибудь план. Может, нам с ним расстаться?

– С ним, конечно, непросто, – согласилась Псина. – Но на его долю выпали тяжкие испытания; он многое пережил, он вычерпан до дна, он ранен и напуган. Завтра он опомнится, и в последующие дни с ним проблем не будет.

– Надеюсь, – буркнула Лираэль. Теперь, когда она узнала больше про Николаса, и про «Ловушку для молний», и про нападение мертвых на Сэма, она поняла, что ей, по всей видимости, понадобится вся помощь, которой только удастся заручиться. И королевству – тоже. – В конце концов, это его работа, – добавила девушка. – Он же преемник Абхорсена. Мне полагается вернуться на безопасный ледник, а ему – разбираться с Хеджем и этими его раскопками!

– Если только Абхорсен и король не ошиблись насчет планов Хеджа, то никто и нигде не может считать себя в безопасности, – возразила Псина. – И все наследники Крови обязаны защищать Хартию.

– Ох, Псина! – жалобно всхлипнула Лираэль, порывисто обнимая собаку. – Ну почему все так сложно?

– Так уж вышло. – Псина шумно дышала хозяйке в ухо, пытаясь утешить ее. – Но утро вечера мудренее. Придет новый день и принесет с собою новые зрелища и новые запахи.

– И что толку? – проворчала Лираэль. Но все-таки прилегла на землю, подложив под голову тюк вместо подушки. Для одеяла было слишком жарко, пусть с реки и веяло прохладой. Жарко и ужасно влажно, а в довершение удовольствия в воздухе роились комары и гнус. Согласно календарю королевства, лето еще не настало, но погода отказывалась принимать во внимание человеческие расчеты. А освежающей грозы даже не предвиделось.

Лираэль прихлопнула ладонью комара и обернулась: Сэм вернулся и теперь рылся в своей переметной суме. Вот он достал что-то яркое, переливчатое и сияющее. Лираэль села и присмотрелась: в руках у Сэма искрилась инкрустированная драгоценными камнями лягушка. Причем крылатая.

– Я хочу извиниться за свое поведение, – пробормотал Сэм и поставил летучую лягушку на землю. – Эта штука здорово спасает от комаров.

Лираэль даже не пришлось спрашивать, как она действует. Лягушка перекувырнулась спиной вперед и языком подцепила сразу двух особенно крупных, налившихся кровью комаров.

– Оригинально, – сонно буркнула Псина, на миг приподнимая голову над своей уютной постелью – заботливо вырытой в песке ямкой.

– Я ее для мамы сделал, – признался Сэм. Голос его просто-таки звенел жалостью к самому себе. – Это все, на что я гожусь. Мастерить разные хитрые штуки.

Лираэль кивнула, наблюдая, как лягушка сеет смерть среди местной популяции насекомых. Двигалась она без видимых усилий, бронзовые крылышки трепетали часто-часто, точно у колибри, издавая негромкий характерный звук: так гудят плотно закрытые ставни на ветру.

– Моггету пришлось убить ее, – внезапно сообщил Сэм, снова уставившись в огонь. – Мою лошадь. Ее Капусткой звали. Я загнал ее, и она пала. Но я не смог нанести ей последний удар, даже из милосердия. Моггет был вынужден перерезать ей горло, чтобы ее не убили мертвые и не напитались ее жизнью.

– Похоже, выбора у вас не было, – произнесла девушка, испытывая чувство неловкости. – Ну то есть что еще вам оставалось делать?

Сэм молчал, не отрывая взгляда от последних догорающих алых углей, рассматривая оранжевые, черные и алые узоры и образы в золе. Отовсюду доносился приглушенный шум Раттерлин, а еще слышалось свистящее дыхание спящей Псины. Всем своим существом принц ощущал присутствие Лираэль – вот она сидит, совсем рядом, в трех-четырех шагах от него, и ждет, что он скажет.

– Я должен был сделать это сам, – прошептал Сэм. – Но я испугался. Испугался Смерти. Я всегда ее боялся.

Лираэль не находилась с ответом, чувствуя себя еще более неловко. Никто и никогда так не откровенничал с нею прежде, не делился тайнами настолько личными! Девушка не верила ушам своим. Он же сын Абхорсена, более того – преемник Абхорсена! Быть того не может, чтобы он боялся Смерти! Это все равно как если бы какая-нибудь Клэйра боялась Прозрения. Такое просто немыслимо.

– Ты устал, и ты ранен, – наконец произнесла она. – Тебе необходимо отдохнуть. Утром ты встанешь совсем другим человеком.

Сэм развернулся к девушке, но головы по-прежнему не поднимал, избегая встречаться с ней взглядом.

– Ты входила в Смерть, – пробормотал юноша. – Тебе было страшно?

– Да, – призналась Лираэль. – Но я все делала так, как говорится в книге.

– В книге? – Невзирая на жару, Сэма пробрало ледяным холодом. – В «Книге мертвых»?

– Нет, – удивилась Лираэль. Она никогда не слышала о «Книге мертвых». – В «Книге памяти и забвения». Там речь идет о Смерти только потому, что помнящему необходимо войти в Смерть и уже оттуда смотреть в прошлое.

– В первый раз о ней слышу. – Сэм покосился на переметные сумы, словно на раздутые ядовитые железы смертельно опасной змеи. – Мне полагается изучать «Книгу мертвых», а мне даже видеть ее тошно. Я хотел оставить ее дома, но она последовала за мной, вместе с колокольцами. Я… я не могу сбежать от нее, но и смотреть на нее не в силах. А теперь мне, вероятно, понадобится и то и другое, чтобы спасти Ника. Что за чертовская несправедливость! Я же не напрашивался в преемники Абхорсена!

«А я вовсе не просила, чтобы моя мать бросила меня, когда мне исполнилось только пять, я не просила рождаться Клэйрой, лишенной Прозрения», – думала про себя Лираэль. Для своего возраста он недостаточно взрослый, этот принц Сэмет, и, как верно заметила Псина, он устал и он ранен. Простим ему этот приступ жалости к себе. Если мальчишка не встряхнется и завтра, Псина его цапнет. С ней, с Лираэль, это всегда отлично срабатывало.

Так что, вместо того чтобы высказаться начистоту, Лираэль протянула руку и коснулась бандольера, лежащего рядом с принцем.

– А можно мне взглянуть на колокольцы? – попросила она. Лираэль ощущала их скрытую силу, даже пока колокола бездействовали. – А как ими пользоваться?

– В «Книге мертвых» есть все необходимые разъяснения, – неохотно сообщил Сэм. – Но упражняться с ними нельзя. Их можно только использовать по назначению. Нет! Не надо… пожалуйста, не доставай их!