Текст книги "Мозаика"

Она еще некоторое время разглядывала фотографию, а затем, смакуя, стала переворачивать страницы. Драгоценные камни, картины, скульптуры и другие произведения искусства, украденные немцами в Советском Союзе, были вывезены и выставлены напоказ в Кенигсбергском замке. Она выросла в богатстве и роскоши, всегда была окружена очень дорогими вещами, но их никогда не бывает достаточно. В великом искусстве есть что-то таинственное и по сути своей соблазнительное. Им никогда нельзя налюбоваться в полной мере, с каждым взглядом оно меняется и, в свою очередь, меняет вас. Это переплетение, которое дает зрителю возможность на одно сердцебиение заглянуть в вечность красоты, которой никто по-настоящему не может обладать.

И тут она увидела инкрустированный самоцветами ларец со сверкающими сапфирами, жемчугами и полудрагоценными камнями.

Она была потрясена. Не может быть...

В юности она слишком часто видела его. Многие годы именно в нем или в великолепной копии держали сигары, и стоял ларец на письменном столе ее деда Редмонда во флигеле в Арбор-Нолле.

У нее перехватило дыхание.

Со страхом она перевернула несколько страниц. И увидела...

Изумрудные серьги матери.

То были особенные серьги, за которые мать боролась в ночь убийства. Серьги, которые дед Остриан – Дэниэл Остриан – подарил матери в день ее свадьбы. Воспоминание об ужасной смерти матери, словно ножом, пронзило ее, но она постаралась взять себя в руки. Значит, оба ее деда обладали экспонатами из замка, в котором хранилась Янтарная комната...

Она перелистала еще несколько страниц. И оцепенела.

В тот же миг она попыталась отвести взгляд. Потому что с фотографии на нее сверкнуло кольцо с александритом.

Кольцо с великолепным зеленым камнем, а также с розеткой драгоценных камней в форме колокольчиков. Уникальное и прекрасное. Кольцо, которое спровоцировало ее слепоту в Лондоне...

Она захлопнула книгу.

Но было уже слишком поздно.

Тут же Джулия ощутила странный запах, который уже возникал раньше...

И вдруг она почти физически ощутила, как ее мозг закрывается. Отключается.

Темнота возникла на горизонте поля зрения. Она безжалостно надвигалась. Джулия попыталась отогнать ее. Но та черным туманом приближалась к ней. Холодная, пустая и неумолимая. Фойе стало растворяться в ней...

В груди запульсировало, и темнота закрывала все, как вороново крыло, отрезая от нее мир.

Теперь она знала то, чего не знала раньше. Кольцо, которое провоцирует ее слепоту, было из Кенигсбергского замка. Второй клад Гиммлера. Кольцо, которое заставляло ее мозг воссоздавать в подсознании травму, полученную от неведомого происшествия в ночь дебюта, было украдено из нацистских трофеев.

Что-то оборвалось у нее внутри.

Один миг. Она опять слепа.

* * *

15.58. ВОСКРЕСЕНЬЕ

ДЖОРДЖТАУН, ВАШИНГТОН

Сэм чувствовал себя виноватым. Он солгал Джулии. Он действительно собирался нанести визит директору в Силвер-Спринг, но не сразу. Сначала он хотел встретиться лицом к лицу с Винсом Редмондом. Во всем, что происходило, видна была рука Редмондов. Он не обсуждал это с Джулией, чтобы не тревожить ее.

Джорджтаун с его причудливыми домами времен федералистов[32]32
  Первая политическая партия США, образована в 1789 году.


[Закрыть] и королевы Виктории, большими ставнями, высокими деревьями и кирпичными тротуарами был одним из самых престижных районов Вашингтона, он просто излучал атмосферу больших денег и изысканности. Рядом с Сэмом лежал его девятимиллиметровый браунинг. Редмонду лучше было бы не раздражать его.

Подъехав к кварталу, где жил Редмонд, он осмотрелся вокруг, высматривая поблизости людей Компании, но улица была пуста. Он взглянул на номера домов. Он бывал у Редмонда в прошлом году, сразу после того, как Винс был назначен заместителем директора по разведке. То была одна из обязательных для посещения вечеринок с фирменными канапе и морем хорошей выпивки. Но сейчас он не был уверен, который из особняков является домом Винса...

Он повернул за угол, объехал квартал. Винс вместе со всей семейкой Редмондов должен за многое ответить, вне зависимости от степени своего участия – большой или малой. Покончив с Винсом, он собирался отправиться к директору и сдать их всех. Он готов был дойти с этим до Белого дома, если не получит быстрых и удовлетворительных ответов.

Он почувствовал прилив гнева. А затем пришел страх. Он испугался за Джулию. Многие годы произошедшее с Ирини в Восточном Берлине наполняло его чувством вины, тоски и потерянной навсегда любви. Но теперь он должен был стряхнуть с себя все это. Пережитое не должно туманить его рассудок. Как легко умирают люди, которых ты любишь.

Озираясь, он опять повернул на улицу, где жил Редмонд. Но не заметил ничего подозрительного. Улица была чиста... за исключением черного «Ягуара» марки «Экс-кей-и», который только что остановился перед особняком, находившемся в двух третях квартала справа от него. Он замедлил ход, чтобы понаблюдать. Нескладная, мускулистая фигура, появившаяся с водительской стороны, сомнений не вызывала. Пинк Пинкертон. Его союзник и самый близкий друг. Какого черта он здесь делает? Он что, пытается помочь Сэму? Или он?..

Вспомнилось, как неохотно Пинк согласился оказать ему простую услугу: съездить в Остер-Бэй, чтобы проверить поселковую службу.

Сэм нажал на тормоза. Крейтон Редмонд близко подошел к тому, чтобы объявить Джулию убийцей, не сказав об этом напрямую. Винс Редмонд его сын. У каждого из них и у обоих вместе были деньги и связи, чтобы нанять Майю Стерн и «чистильщиков». А Стерн и «чистильщики» явно намерены убить или, по меньшей мере, захватить Джулию.

Сэм содрогнулся от страха. Неужели он ошибся? Он дважды обращался к Пинку, полагался на него. Дал ему телефонный номер театра. А по нему можно узнать адрес.

Джулия осталась там.

В неистовстве он схватил свой сотовый телефон и набрал номер...

* * *

16.05. ВОСКРЕСЕНЬЕ

БАЛТИМОР (ШТАТ МЭРИЛЕНД)

Слезы брызнули из глаз Джулии. Сердце упало. Внутри – абсолютная пустота. Но прежде чем она смогла осознать, что это значило – снова стать слепой,– она услышала звуки.

Кто-то был в гараже!

– Сэм? – нерешительно позвала она.

Ничего не видя, она спотыкаясь пробиралась по фойе, вытянув вперед руки. Упала. Снова поднялась на ноги. Не думая, запахнула плотнее пальто. Она почти почувствовала чудесный запах Сэма. Все вновь и вновь ее предавали.

– Сэм?

В гараже слышны были тихие голоса. И вдруг ее мозг вновь заработал.

Сэм сказал, что позвонит перед возвращением. Значит, это не Сэм.

Голоса в гараже были тихими, но с того места, где стояла Джулия, она могла слышать, как кто-то подходит к двери, ведущей в фойе. Сердце колотилось. Голоса и шаги отражались от твердого дерева пола. Они были слишком осторожными. Если бы по какой-то причине Сэм забыл позвонить и просто приехал, не предупредив о себе, она услышала бы его обычную уверенную походку, быстрый ритм его шагов...

Она нащупала «вальтер» в кармане. Его твердые формы успокаивали.

Но она была слепа. Если она не может видеть, она не может и прицелиться.

Шаги в гараже были осторожными, испытывающими. Затем стали увереннее.

Джулия споткнулась. Она сказала себе, что знает, как справиться. Она долгое время была слепой и знала больше, чем могла бы выразить. После паузы она выставила перевязанные руки вперед, как радар. Джулия успокаивала себя и изучала эхо, отраженное от поверхностей. Она сделала три шага направо.

Буфетная стойка. Джулия быстро ощупала ее поверхность и пошла вдоль нее туда, где должна была быть дверь в неосвещенный зрительный зал. Со вздохом облегчения она нашла ручку. Дернула ее, чтобы открыть...

Телефон зазвонил у нее за спиной. Она подпрыгнула. Сэм?Но она не могла останавливаться...

Джулия шагнула в холодную пустоту зрительного зала. Как только дверь закрылась за ней, она услышала их.

– Там дверь! – Это был голос Майи Стерн. – Туда!

У Джулии не было времени, чтобы сориентироваться. Она шла по этому проходу всего лишь несколько часов назад. Все что она узнала, все что случилось с ней, должно ей теперь помочь. Полная странной веры и отчаяния, она бросилась вперед. Она была напутана, но полна решимости. Ей обязательно нужно найти темную, лишенную света сцену, где преследователи были бы так же слепы, как и она. Это было ее единственной надеждой.

Дверь позади нее распахнулась. Теплый воздух из фойе поплыл к ней.

Она побежала быстрее, стараясь высоко поднимать ноги, чтобы избежать неровностей старого пола.

– Вот она! – опять Майя Стерн. – Остановите ее!

Джулия задыхалась. По лицу тек пот. Она заставила себя бежать еще быстрее. Мимо нее просвистела пуля и попала во что-то деревянное. Щепки разлетелись в воздухе и, как иголки, осыпали ей голову, ее швырнуло вперед. Падая, она сильно ушибла плечо. Болевой импульс устремился в мозг, но она вряд ли заметила его. На четвереньках она неистово устремилась к ряду сидений.

– Хватай ее! – радостно закричал один из мужчин.

– Но где же она? – спросил второй.

– Я ничего не вижу, – пожаловался третий. – Где, черт возьми, тут выключатель!

– Мы должны найти ее! – приказала Майя Стерн. – Рассредоточьтесь! Вперед!

Послышались звуки четырех пар бегущих ног, Она проскользнула на животе вниз, под сиденья, выдерживая направление к сцене. Ноги топали мимо нее, разделялись, ходили кругами. Половина преследователей бежала, прочесывая второй проход, другая половина вернулась обратно в первый. Пульс громом отдавался у нее в ушах. Она продолжала скользить и ползти, протискиваясь и проталкиваясь по вытертому деревянному полу.

Теперь шаги замедлились. Стали осматривать поочередно каждый ряд.

– Нам нужно хоть немного света, – настаивал один из мужчин. – Единственное место, где она может быть, – это под креслами.

В тот момент, когда в фойе вновь зазвонил телефон, Джулия уперлась в стену. Авансцена! Она пальцами на ощупь определила ее высоту. Слышала приближающиеся шаги, но они пока не достигли ее. Со вздохом облегчения она подтянулась и перевалилась через край сцены.

Неожиданно кто-то коснулся ее ноги, и тут же рядом зашарила чья-то рука.

– Она здесь!

Она что было силы пнула ногой. Попала. «Чистильщик» крякнул и потерял ориентир. Его руки суетливо шарили по полу сцены, вновь ища вслепую.

Но Джулия была уже наверху и бросилась вперед, проверяя пункты, по которым она могла бы ориентироваться в бесконечной, сбивающей с толку ночи. Она может сделать это!

Она ощутила что-то большое слева от себя. Сверху почувствовала мягкое колыхание старого бархатного занавеса. Сзади продолжал звонить телефон, подавая надежду на помощь. Но она не могла думать об этом. Теперь что-то было справа – низкое и легкое, вроде кухонных стульев. И она вспомнила эти стулья! Тихо и поспешно уходя в глубь сцены, она отчаянно пыталась придумать какой-нибудь план. Она не может видеть и потому не может стрелять в «чистильщиков». Она оказалась здесь в ловушке, не имея открытой двери, чтобы вырваться наружу. Единственный выход для нее – через гараж. Ей нужно найти какой-то способ, чтобы остановить и удержать их.

Она попыталась мысленно представить себе, что видела в луче фонаря. И тут вспомнила о кладовке. Сэм оставил ее дверь открытой.

«Чистильщики» уже догадались, что она находится на сцене. Они услышали тихий звук ее шагов и уже последовали за ней. Они наталкивались друг на друга и ругались. Они были так же слепы, как и она, но у нее не было времени на то, чтобы испытать удовлетворение от этой мысли.

Джулия была здесь раньше и могла положиться на свои проприоцепторы. Она быстро повернула налево, за кулисы. Лихорадочно рылась в памяти... ведь она так легко запоминает... слепые вообще обладают великолепной памятью и умением ориентироваться в пространстве. Но сейчас ей нужно было вспомнить все быстро и точно...

Пока она прислушивалась к приближающимся шагам, телефон в фойе перестал звонить.

В конце концов она ударилась ногой об стену, ушибив большой палец. Она быстро проскользнула вдоль стены, надеясь, что двигается в правильном направлении. «Чистильщики» продолжали идти следом, теперь уже тихо и быстро. Ее руки шарили по стене, как встревоженные птицы, и наконец она нащупала высокую плоскость под прямым углом к стене.

Открытая дверь кладовки.

Она нашла стальную скобу и открытый, свободно болтающийся висячий замок. Затем брус, который висел перед дверью. Она быстро придумала, что делать.

Джулия протянула руки, закрыла дверь, а затем вновь открыла ее.

Хриплый скрежет дверных петель эхом отозвался на пустой сцене, предупреждая Майю Стерн и остальных убийц о том, где ее можно найти.

38

16.16. ВОСКРЕСЕНЬЕ

Джулия пыталась успокоиться. Она говорила себе, что это похоже на подготовку к одному из ее выступлений. Ей показалось, что где-то в глубине сознания она услышала несколько тихих аккордов успокаивающей музыки. Она знала, как сделать это.

Все ее органы чувств были настороже. Она тихо шагнула в сторону от открытой двери. Напряжение пульсировало в висках. Тревога иглой пронизывала желудок. Она слилась с полной тьмой и ждала, прижавшись к стене около двери, задыхаясь от нараставшего страха. Может ли она полагаться на то, что жажда крови и охотничьи инстинкты заведут их в ее ловушку?

Затем она услышала шаги и тихие голоса. Они шли на скрип открываемой двери. Двигались на звук так же уверенно, как смерть машет косой, направляя ее на жертву. Чтобы сразить и убить ее.

Она затаила дыхание.

– Здесь дверь, – пробормотал один голос.

Джулия изо всех сил старалась сдержать дыхание и уловить каждый звук. Тепло тел «чистильщиков» касалось ее, подобно горячей руке.

И они вошли в кладовку. Она слышала, как они, ругаясь, спотыкались о сваленные в кучу предметы.

Она подошла к двери и осторожно закрыла ее. Раздался громкий скрип. Внутри закричали. Сердце Джулии забилось быстрее. Она повернула тяжелый брус, и тот спокойно лег в скобы.

И почти в тот же момент чья-то рука схватила ее за плечо. Грубое мужское дыхание опалило ей лицо. Обезумев от страха, она попыталась вывернуться. И тут же поняла – один из «чистильщиков» не зашел в кладовку. Он остался ждать снаружи. Поскольку он не двигался, а ей страстно хотелось поскорее освободиться, она потеряла бдительность и упустила его.

В ужасе она боролась, но у противника были стальные мускулы. Рука развернула ее, сжала горло, и человек прижал ее к стене, как пленника, ожидающего пытки. Она задыхалась.

– Я поймал ее! – закричал он в сторону двери. – Сучка, – пробормотал он. – Сучка.

Она забарабанила руками по его груди, ловила ртом воздух, слыша, как где-то далеко звонит телефон и проклиная себя. Она попалась в силки тренировки и опытности «чистильщиков». Есть у них жажда крови или нет, но они действовали с убийственной эффективностью.

– Ты думала, что убежишь, да? – сказал он. – Теперь ты умрешь. Нет, не сейчас. Но скоро. Тебе предстоит умереть определенным способом. Мы тебе все расскажем об этом.

Он оттащил ее в сторону и одной рукой нащупал брус. У нее не было времени запереть его на висячий замок. В одну секунду Майя Стерн и все ее «чистильщики» освободятся.

– Ты умная девчонка. Тебе будет интересна умная смерть, которую мы приготовили тебе.

Она хватала ртом воздух и пыталась дышать, в то время как его рука душила ее. В ней закипало ожесточение.

Она не собиралась позволить этим подонкам убить ее.

Ее правая рука нащупывала карман.

Уверенный в ее беспомощности, невидимый человек прокричал:

– Стерн? Здесь дверь заложена стальным брусом. Я нашел его. Сейчас я выпушу вас.

У нее не было времени. Рука нырнула в карман и вытащила «вальтер». В одно мгновение она вспомнила слова Сэма: «Если у вас есть шанс, бегите. Если нет, стреляйте на поражение».

Как только стальной брус скрипнул, поднимаясь вверх, чтобы освободить дверь, она выхватила «вальтер», прижала его к груди «чистильщика» и дважды выстрелила.

Он крякнул. Брызнула кровь. Металлический брус звякнул, вернувшись на место. Отвратительный запах горячей крови заполнил голову. Тошнота подступила к горлу, но Джулия боролась, чтобы вдохнуть полной грудью. Рука, крепко державшая ее плечо, безвольно упала. С дрожью Джулия отбросила ее, и тело соскользнуло по двери на пол.

Майя Стерн уже кричала из кладовки:

– Риордан? Что там случилось? Риордан!

«Чистильщики», ругаясь, пытались пробраться к двери.

Джулия была жива и не могла поверить в это. Слава богу, у нее был пистолет. Теперь ей нужно было как можно быстрее выбраться отсюда. Может быть, где-то поблизости поджидают другие «чистильщики». Но она все еще была слепа...

И тут же ее мозг стал бороться со страхами. Слепота не имеет значения. «Если у вас есть шанс, бегите». Она прижалась к двери и шарила вокруг, пока не нашла стальной брус. Вспотевшими руками она защелкнула висячий замок.

Тяжело дыша, она повернулась и быстро прошла через сцену. Она уже достаточно хорошо запомнила ее и, руководимая своими рецепторами, спустилась в зрительный зал. В горле першило, но она вдыхала воздух свободы. Она почувствовала, как опять к горлу подступила тошнота, но справилась с собой. Если бы ее вырвало, она не обратила бы внимания. Она сделала то, что должна была сделать. Холодное чувство спокойствия овладело ею.

За спиной она слышала, как кричали «чистильщики» в кладовке. А затем тихие, резкие выстрелы. Они пытались прострелить себе путь с помощью пистолетов с глушителями.

Она улыбнулась. Им не прострелить стальной брус или висячий замок, который они просто не способны увидеть. Но они могут вырваться – одна из стальных скоб была закреплена изнутри, и если они начнут шарить руками, то найдут и выстрелами выбьют.

Джулия нашла первый ряд кресел, затем проход и взбежала по нему, вновь высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться. Наконец она нащупала дверь и стену зрительного зала – обширную твердую и плоскую поверхность, от которой быстро и резко отражались звуковые волны ее шагов.

Она замедлила шаг. Дошла до двери. И толкнула ее.

Воздух неожиданно стал теплее. Даже искусственный свет согревал помещение. Она была в фойе. Нашла буфетную стойку. Пользуясь ею, как ориентиром, двинулась мимо больших стеклянных дверей, которые были когда-то главным входом в кинотеатр. Считать шаги вряд ли было надежным способом, так что она стала медленно поворачивать голову слева направо и обратно. Так она могла держаться в середине фойе.

Наконец Джулия добралась до дальней стены и двери, которая вела в гараж. Сзади она слышала взбешенные крики киллеров. Ей нужно было выбираться отсюда.

Но она все еще была слепа.

* * *

Ей нужно было найти способ быстро вернуть зрение. Она положила руку на крыло автомобиля матери Сэма и проследовала вдоль него до ворот гаража. Она открыла их, молясь, чтобы снаружи ее не поджидал еще один «чистильщик». В ожидании нападения она быстро нащупала путь обратно и забралась на водительское место.

Неожиданно Джулию начало трясти, как кубик льда в пустом стакане. Ей стало холодно, как никогда. Зубы стучали. Страх ядом растекался по телу. Она убила человека. Застрелила его, разорвав ему грудь, и ощутила, как прекратилась в нем жизнь. Примерно как отключается электричество – резко, неожиданно. Необратимо.

И тут она услышала глухие удары, как будто «чистильщики» пытались пробить себе путь из кладовки. Ужас потряс ее. Рано или поздно они сделают это. Но никто не вбежал в гараж с улицы. Может быть, они никого не оставили снаружи...

Она должна подумать. Ей необходимо было видеть.

Она шарила вокруг, пока не нашла ключи. Джулия водила машину до тех пор, пока не потеряла зрение. Она включила зажигание, и двигатель завелся.

Она не смогла вернуть себе зрение, идя к своему «Стейнвею» в ночь после убийства матери. Сработал только способ Ориона. Она попыталась вспомнить сеанс. Первое, что он попросил ее сделать, – это успокоиться... "Мы начнем с некоторых общих успокаивающих упражнений, я приглашаю тебя пройти их. Это очень просто. Настолько, что ты можешь все сделать сама..."

Но ее сердце гулко колотилось. По венам растекался страх. А музыка – источник, к которому она много лет припадала в поисках успокоения, – исчезла.

Джулия сказала себе, что так не должно быть, вспомнила слова Ориона о том, что она может научиться сама возвращать себе зрение.

Она может сделать это. Джулия положила руки на колени и сосредоточилась. Вскоре на краю сознания возникла приятная, живая мелодия «Колыбельной» Брамса. Вначале мягко, но когда Джулия поддержала ее, она стала звучать увереннее.

Она ощутила покой. Почувствовала, как музыка овладевает ею.

Теперь она рисковала, вновь вспоминая сеанс с Орионом. Рядом с музыкой, играющей внутри, и с рокотом двигателя в ее тренированной памяти возникали его слова...

"В твоем сердце союз "и". Твое сердце перекачивает кровь по всему телу, а не к отдельным его частям. Оно не может выбрать одну сторону..."

Она стала глубже дышать и кивнула сама себе. "Мое "Я" не зависит от конкретного решения". Словно справившись с огромной тяжестью, она улыбнулась. Она может бежать. Она может сражаться. Она может делать то, что от нее требуется. Она может вынести все.

Джулия в мельчайших подробностях старалась воспроизвести сеанс у Ориона Граполиса. И вновь ржавый тормоз, который сдерживал ее, казалось, вдруг испарился и...

Неожиданно все это обрело смысл не только для ее мозга, но и для тела. В колыбельной, сместившейся на край ее сознания, больше не было надобности. Дрожь пробежала по ее телу, потому что...

Физически ее зрение работало нормально. Просто мозг отказывался видеть.

Но истина состояла в том, что... ей не нужно было знать, какое происшествие настолько травмировало ее, что она ослепла.

Ей не нужно было знать ничего.

Ненужно...

Сидя в машине, она ощутила, как странный запах стал виться вокруг нее. Внутри сердца скрипели и вставали на место массивные глыбы. Сердце колотилось от возбуждения...

Она слышала ритмичные удары, но это не было ее пульсом.

Топот ног... через фойе по направлению к гаражу.

Майя Стерн и двое «чистильщиков» вырвались наружу. Они шли убить ее.

Джулия приказала себе сохранять спокойствие. Спокойствие. Она заставила себя дышать. Она слушала музыку, держа руки на руле.

Шажок за шажком сосредотачиваясь, она вернулась обратно к странному запаху... к чувству гигантской перемены...

Она была слепа, как и раньше. Она совсем ничего не видела...

И вдруг мысль, казалось, не имевшая никакого обоснования, влетела в голову, как добрый ангел: «Я не должна больше наказывать себя».

Она не знала, к чему она приведет. Но на крыльях этой мысли улетело что-то старое и болезненное и...

Глаза ощутили тепло, увлажнились.

Она придержала дыхание, тая надежду...

Полоска яркого света застыла на горизонте.

Дверь в гараж распахнулась, из нее выбежали преследователи.

Времени больше не было. Ей оставалось только верить, что зрение возвращается. Нога нажала педаль газа, и старый «Шевроле» рванул к открытым воротам.