Текст книги "Христос родился в Крыму. Там же умерла Богородица"

2. Царь Ирод, бегство Святого Семейства и избиение младенцев

Уже само начало труда Томаса Мэлори исключительно интересно. Как мы увидим, рассказывая об обстоятельствах рождения короля Артура, Мэлори следует в общем евангельской версии рождения Христа.

Томас Мэлори пишет следующее. «Случилось так во времена УТЕРА Пендрагона, когда он был королем и властвовал над всей Английской землей, что жил тогда в Корнуэлле могучий герцог, который вел с ним долгую войну, а звался тот герцог герцогом Тинтагиль-ским. Раз послал король Утер за этим герцогом и повелел ему явиться и привести с собой жену, ибо о ней говорили, что она прекрасна собой и замечательно мудра, звали же ее Игрейна.

И когда герцог со своей женой предстали перед королем, то стараниями баронов примирились они друг с другом. Королю очень приглянулась… та женщина, и он… пожелал возлечь с нею, но она была женщина весьма добродетельная и не уступила королю. И тогда сказала она герцогу, своему мужу:

– Видно нас пригласили сюда, чтобы меня обесчестить… Давайте сей же час уедем отсюда, тогда мы за ночь успеем доскакать до нашего замка…

Так они и сделали, и отбыли тайно, и ни сам король, и никто из его приближенных не подозревал об их отъезде.

Но как только король Утер узнал об их столь внезапном отъезде, разгневался ужасно; он призвал к себе своих тайных советников и поведал им о внезапном отъезде герцога с женою. И они посоветовали королю послать за герцогом и его женою и велеть им вернуться ради неотложного дела…

Посланцы воротились с ответом… что ни сам он, ни жена его к нему не приедут. Сильно разгневался король и послал снова к герцогу и прямо объявил ему, чтобы он снаряжался и готовился к осаде, ибо не пройдет и сорока дней, как он, король, доберется до него…

Герцог… подготовил и укрепил два своих самых больших замка… Потом жену свою Игрейну поместил он в замке Тинтагильском, сам же засел в замке Террабильском…

И вот в великой поспешности подошел Утер с большим войском и обложил замок Террабиль и разбил вокруг множество шатров. Было там большое сражение, и много народу полегло и с той и с этой стороны» [564], с. 13–14.

Итак, плохой царь Утер угрожает хорошему герцогу и его добродетельной жене, желая взять ее себе в наложницы. Почувствовав опасность, герцог с женой ночью спасаются бегством из владений царя Утера. Царь обозлился и высылает солдат, дабы захватить герцога и его жену. Происходит сражение, в котором полегло много народу. Однако царю Утеру пока не удалось овладеть женой герцога.

Вероятно, здесь УТЕР – это евангельский царь ИРОД. Кстати, эти имена могли переходить друг в друга при обратном прочтении и переходе Т – Д. Описано бегство Святого Семейства в Египет. Пока что здесь еще нет речи о Младенце Иисусе, однако буквально через несколько абзацев он появится на страницах труда Мэлори. Говорится о советниках, обсуждавших с Утером сложившуюся ситуацию. Может быть, это – отражение евангельских Волхвов, беседовавших с Иродом по поводу Иисуса.

Сказано и об избиении Иродом вифлеемских младенцев – солдаты Утера убили много людей «из-за герцога и его жены».

Похоже, что в описанном сюжете «склеились» две евангельские истории. Первая – это преследование Иродом Девы Марии (добродетельная герцогиня) и ее мужа Иосифа (герцог). Вторая – желание царя Ирода жениться на Иродиаде, жене брата своего Филиппа. На страницах Томаса Мэлори здесь Дева Мария могла быть спутана с Иродиадой.

Однако, скорее всего, тут громко звучит скептическая раввиноиудейская версия Непорочного Зачатья [307]. Напомним, что в данной версии Дева Мария становится предметом вожделения некоего римского солдата, который упорно добивается ее благосклонности. Он достигает желаемого путем обмана, проникнув к Марии ночью под видом ее мужа. В результате затем рождается Иисус. В «античной» римской версии (см. Тита Ливия) все это представлено как изнасилование ночью, тайком от окружающих, благородной римлянки Лукреции нехорошим римлянином Тарквинием. См. подробности в нашей книге «Царский Рим…».

Как мы увидим в следующем разделе, практически тот же сюжет описывает и Томас Мэлори, рассказывая о зачатии Артура.

3. Дух Святой, Непорочное Зачатье и рождение Христа=Артура

Томас Мэлори сообщает: «Но вскоре от ярости и от великой любви к прекрасной Игрейне занемог король. И пришел к королю Утеру сэр Ульфиус…

– Господин мой, сказал сэр Ульфиус, – я пойду и сыщу Мерлина, дабы он исцелил вас…

Отправился Ульфиус на поиски и… повстречал Мерлина в нищенских отрепьях…

– Ну что ж, – сказал Мерлин. – Я-то знаю, кого ты ищешь, – ты ищешь Мерлина… это я. И если король Утер хорошо наградит меня… тогда я сделаю так, что и его желание целиком сбудется… Скачи своей дорогой, ибо я прибуду скоро вслед за тобой.

Возрадовался Ульфиус и во весь опор поскакал назад… Глядит Ульфиус, а уж Мерлин стоит у входа в шатер. Пригласили Мерлина приблизиться к королю…

– Сэр, – сказал Мерин, – мне ведомы все тайники вашего сердца… Если вы поклянетесь мне, что… исполните мое желание, тогда и ваше желание сбудется. Поклялся король на четырех Евангелиях.

– Сэр, – сказал Мерлин, – вот мое желание: в первую ночь, которую проведете вы с Игрейной, будет вами зачато дитя, и когда родится оно, отдайте его мне, дабы я мог вскормить его по своему усмотрению, ибо вам это будет во славу, а младенцу на пользу…

– Я согласен, – молвил король…

– Тогда готовьтесь, – сказал Мерлин. – Сегодня же ночью возляжете вы с Игрейной в замке Тинтагиль. Видом будете вы как герцог, ее супруг, Ульфиус примет облик сэра Брастиаса… я же обернусь рыцарем по имени Иордан… Задавайте поменьше вопросов ей и ее людям… поспешите лечь в постель, да не вставайте поутру, покуда я не приду за вами…

Но герцог Тинтагильский заметил, как отъезжали они из-под стен замка Террабиль. И тогда под покровом ночи выбрался он… дабы внести смятение в королевское войско, и в этой вылазке сам герцог был убит, прежде даже, нежели король успел доехать до замка Тинтагиль. Так, уже после кончины герцога, возлежал король Утер с Игрейной, три с лишним часа спустя его кончины, и зачал король в ту ночь Артура; а утром, еще до рассвета, вошел к королю Мерлин и возвестил, что настал срок, и король поцеловал прекрасную Игрейну и с великой поспешностью удалился.

Когда же услышала леди Игрейна весть о кончине герцога, ее супруга, – что он, по всем рассказам, убит еще прежде, чем возлег с нею король Утер, подивилась она тому, кто бы это мог быть, взошедший к ней в обличии ее господина? И она горевала втайне, но хранила молчание.

А между тем собрались все бароны и стали молить короля, чтобы тот положил конец распре между ним и леди Игрейной. Король дал им на то свое соизволение… И вот, наконец, стараниями посредника помирился с нею король.

– Ну, теперь-то все уладится, – сказал Ульфиус. – Наш король – молодой и полный сил рыцарь, а супруги не имеет, леди же Игрейна прекрасна собой; нам всем была бы превеликая радость, если бы король соблаговолил взять ее себе в королевы.

Все сразу на то согласились… и в то же утро с великой поспешностью сыграли они свадьбу…

А между тем королева Игрейна день ото дня все тяжелела и тяжелела. И случилось через полгода, что король Утер, лежа подле своей королевы, стал вопрошать ее во имя правдивости… чье дитя носит она в своем теле. Королева же в горьком замешательстве не ведала, как отвечать ей…

– Сэр, – отвечала она. – Я скажу вам всю правду. В ту ночь, когда был убит мой супруг, в самый час его кончины, как о том поведали нам его рыцари, пришел ко мне в замок Тинтагиль муж, лицом и речью подобный моему супругу… и я легла с ним, как подобало супруге, и вот… в ту самую ночь и было зачато это дитя.

– Правду вы говорите, – молвил король. – Ведь это я сам взошел к вам в его обличьи. И потому не бойтесь, ибо отец этого ребенка – я.

И он поведал ей, как все это было сделано по наущению Мерлина. Сильно возрадовалась королева, когда узнала, кто отец ее ребенка» [564], с. 15–16.

Примерно то же самое рассказывает о рождении Артура и хронист Ненний в своей «Истории бриттов» [155], с. 92–94.

Перед нами – слегка преломленная история Непорочного Зачатья и Рождества Христова. В самом деле.

• Иудейско-раввинская версия оспаривает Непорочное Зачатье, см. [307], и считает, что когда Дева Мария была замужем, к ней ночью явился римский солдат Пантера (Пантира) под видом ее законного мужа Иосифа и возлег с ней. Мария зачала и затем родила Иисуса.

Буквально то же самое про рождение Артура рассказывает и «английская» версия. Только вместо Пантеры здесь выступает король Утер.

• Иудейские источники относились, в основном, отрицательно к Иисусу. Его презрительно именовали мамзером, незаконнорожденным [307]. Такой же мотив проступает и в «английских» текстах по отношению к Артуру. Когда в полный рост встал вопрос о престолонаследии и юный Артур оказался главным претендентом (об этом ниже), «многие лорды тут разгневались и говорили, что позор превеликий им и всему королевству, что будет ими править ХУДОРОДНЫЙ ЮНЕЦ» [564], с. 20.

• В обеих версиях четко говорится о преднамеренном и ловком обмане. Женщина была обманута, когда к ней под обликом ее мужа явился совсем другой человек. Когда обман открылся, было уже поздно – женщина зачала дитя.

• В обоих случаях обманутая женщина была замужем, добродетельной и не имела абсолютно никакого намерения изменять мужу. В «английской» версии (то есть с точки зрения царь-градского семейства Ангелов) королева Игрейна категорически отвергла начавшиеся притязания короля Утера. В римской версии, где говорится о Лукреции и Тарквинии, римлянка Лукреция тоже замужем, добродетельна, и яростно сопротивляется насильнику Тарквинию, вторгшемуся к ней ночью. Кстати, он проник тоже при помощи обмана, усыпив бдительность как хозяйки дома, куда явился гостем, так и слуг. В книге «Царский Рим…» мы предъявили параллелизм между историей Лукреции и историей Девы Марии.

• В евангельском изложении Непорочное Зачатье от Духа Святого возвещает Деве Марии Архангел Гавриил. Вообще, здесь речь идет о чуде. А в «английской» версии тут тоже появляется некий кудесник-колдун, маг Мерлин. Он – волшебник, может менять облик людей, предвидит будущее. Он наводит чары [564], с. 44. Чародей Мерлин является то в виде старца, то как юноша. Именно он устраивает обманное и чудесное проникновение короля Утера в спальню Игрейны. Следовательно, в этом эпизоде волшебник Мерлин является преломленным отражением Гавриила или Духа Святого на страницах «английских» сказаний о короле Артуре.

• Центральной идеей данного евангельского сюжета является Непорочность Зачатия. Примечательно, что «английская» версия фактически говорит то же самое. В самом деле. Королева Игрейна зачала Артура от короля Утера в тот момент, когда ее законный муж был уже мертв по крайней мере несколько часов. Так что с формальной точки зрения супружеской измены (причем, повторим, неосознанной, – для королевы) не было. Первый муж (герцог) умер, женщина зачинает дитя от нового, второго мужа (Утера). При этом надо иметь в виду, что король Утер всего лишь через несколько дней уже законно женится на Игрейне, еще до рождения Артура. Так что «английские» летописцы, фактически излагая здесь евангельские события, имели все основания считать Артура законным ребенком. Хотя, надо сказать, все-таки здесь примешивается сильная струя обмана и чуда, организованного Мерлином.

В итоге, как видим, король Утер «превращается» в данном эпизоде в божество, в Духа Святого. Он нисходит на землю и зачинает Артура-Иисуса.

• Споры о законности или незаконности рождения Артура (Христа) велись очень упорные. Когда он послал подарки некоторым королям и рыцарям, те «даров не приняли и послов выгнали с позором, говоря: что нам за радость принимать подарки от безбородого юнца, который НИЗОК РОЖДЕНИЕМ?… Так и велели ему передать… позор им всем великий, если такой юнец будет править столь славным королевством…

Явился среди людей Мерлин в короле Карлионе. Сильно обрадовались короли Мерлину и спрашивали его:

– Какая причина, чтобы стать этому юнцу Артуру нашим королем?

– Сэры, – отвечал Мерлин. – … Он сын короля Утера Пендрагона, рожденный в браке и зачатый Игрейной, женой герцога Тинтагильского.

– Но тогда он ему незаконный сын, – сказали они.

– О нет, – сказал Мерлин, – был Артур зачат после смерти герцога, спустя более трех часов, а на тринадцатый день после этого Утер обвенчался с Игрейной. и тем доказываю я вам, что он – законный Утеров отпрыск… Он будет королем… над всею Англией, и будут в подчинении у него Уэльс, Ирландия, Шотландия и еще столько королевств, что мне сейчас и не счесть» [564], с. 21–22.

В последней фразе, вероятно, отразилось распространение христианства по многим странам.

Вопрос о законности рождения Артура вновь всплывает при его встрече с королевой Игрейной. Сэр Ульфиус во время пира неожиданно обвиняет королеву в лживости и предательстве перед Артуром. Артур возмущен и требует объяснений. Ульфиус говорит: «Из-за этой королевы… и великая война ваша, ибо если бы открыла она еще при жизни Утера тайну вашего рождения и КАК ВЫ БЫЛИ ЗАЧАТЫ, то не пришлось бы вам вести смертную войну… ВЕДЬ ПОЧТИ НИКТО ИЗ БАРОНОВ В ВАШЕМ КОРОЛЕВСТВЕ НЕ ЗНАЛ, ЧЕЙ ВЫ СЫН И КТО ВАС ПОРОДИЛ; ей же… надлежало открыто о том поведать… Оттого я и обвиняю ее в предательстве перед богом…

Тут заговорила Игрейна…

– Мерлин хорошо знает и вы, сэр Ульфиус, тоже, как пришел ко мне король Утер в замок Тинтагиль в обличии моего супруга, убитого за три часа до того, и как в ту ночь зачала я от него, а он на четырнадцатый день со мною обвенчался. И по его велению, когда родилось дитя, отдали его на воспитание Мерлину. А я никогда больше не видела ребенка и не знаю даже его имени; потому не смогла бы его признать…

Тут выступил сэр Эктор и свидетельствовал, как взрастил он его (Артура – Авт.) по велению короля Утера. И тогда заключил король Артур свою мать, королеву Игрейну, в объятия и целовал ее» [564], с. 40–41.

Мы видим, что тайна рождения Артура-Христа волновала многих. Все понятно. Чудо Непорочного Зачатья обсуждалось самыми разными людьми и отношение было неоднозначно.

Гальфрид Монмутский тоже уделяет этой истории значительное внимание. Для полноты картины приведем вкратце его версию [155], с. 92–94. Ко двору царя Утерпендрагона (Утера) прибывает наместник Горлой с женой Ингерной (Игрейной). Король тут же влюбился в его жену и стал оказывать ей повышенные знаки внимания. Муж, увидев это, без разрешения покидает царский двор вместе с женой. Разгневанный Утер требует, чтобы они вернулись, но Горлой отказывается и отправляет жену в замок Тинтаголь. Царь Утер, изнывая от любви к Ингерне, призывает к себе Ульфина. Тот советует вызвать всемогущего провидца Мерлина. Мерлина находят, и он соглашается помочь царю. Следует прибегнуть к неведомому ранее и неслыханному способу при помощи снадобий. «Я преображу тебя во второго Горлоя, а Ульфина – в Иордана из Тинтаголя, его приближенного. Сам я, тоже под чужой личиной, буду сопутствовать вам, и ты сможешь безопасно войти в крепость и проникнуть к Ингерне». Утер преобразуется в Горлоя и все три мужа беспрепятственно проникают в замок. «Всю ночь король пробыл с Ингерной и насытился желанной близостью. Ведь и ее обманул его облик, обманули и лживые речи, которые он искусно и складно строил… И та, не сомневаясь в правдивости его слов, не отказала ему ни в чем, чего бы он ни пожелал. Именно в эту ночь зачала она прославленного Артура».

В это время происходит сражение, в котором погибает подлинный муж Ингерны. «После того, как свершилось это дерзостное деяние, к Ингерне явились гонцы, дабы возвестить ей и гибель наместника и исход осады. Но увидев короля, сидящего рядом с нею в облике наместника, они смешались и поразились, так как, оставив его убитым в бою, обнаружили, что он живой и невредимый перед ними. Ведь они не знали, что сотворили снадобья Мерлина. Узнав о толках по этому поводу, Утер усмехнулся и, обнимая Ингерну, сказал: "Как видишь, я не убит, но живу"… Покинув Ингерну, он направился к своему войску и… предстал перед своими как Утерпендрагон… возрадовался, что Ингерна освободилась от супружеских уз… взяв за себя Ингерну, осуществил таким образом свои заветные чаянья».

В общем, схема та же, что и у Мэлори.

4. Младенчество Артура и младенчество Ромула, то есть Христа

Томас Мэлори продолжает. «В скором времени пришел к королю Мерлин и говорит:

– Сэр, вам надлежит позаботиться о том, как будет вскормлено ваше дитя.

– Как тебе угодно, – отвечал король…

– Хорошо, – сказал Мерлин. – Я знаю одного барона в вашей земле, он человек очень честный и преданный, и ему будет поручено воспитать ваше дитя. Имя его – сэр Эктор… Пусть же пошлют за этим бароном… и вы выскажете ему свою волю, – пусть он… отдаст свое дитя вскармливать чужой женщине. Ваше же дитя пусть вскормит его жена. Когда родится это дитя, повелите отдать его мне тайно через задний замковый выход некрещенным.

Как Мерлин сказал, так все и было сделано. Когда прибыл в замок сэр Эктор, он обещал королю вскормить дитя… и король пожаловал его многими дарами. Когда же разрешилась королева от бремени, король повелел двум рыцарям и двум дамам взять дитя и запеленать его в золотое полотнище.

"И отдайте его первому нищему, что встретится вам у задних ворот замка".

Так передано было дитя Мерлину, а тот отнес его к сэру Эктору, окрестив у святого отца и нарекши его Артуром. И жена сэра Эктора вскормила его своей грудью» [564], с. 16–17.

Перед нами практически слово в слово прозвучала римская история Ромула (и его брата Рема). Судите сами.

• Младенца Ромула (и Рема) приказано тайно отдать чужому человеку, который должен унести Ромула вдаль, в пустынные места, и там оставить на погибель. Аналогично, младенца Артура отдают «нищему» волшебнику Мерлину, который уносит его вдаль от дворца, где Артур родился. Отличие от истории Ромула в том, что не предполагалось убивать Артура. Кстати, желание убить младенца Ромула – это отражение попытки евангельского царя Ирода уничтожить юного Иисуса, конкурента на престол. В связи с этим ст оит отметить, что младенец Артур с самого начала рассматривался как будущий царь:

«И громко вопросил Мерлин короля Утера:

– Сэр, быть ли вашему сыну Артуру после вас королем над этой страной со всеми ее владениями?

Тут повернулся Утер Пендрагон и молвил во всеуслышание:

– Даю ему божье благословение и мое… и пусть по чести и по праву ТРЕБУЕТ СЕБЕ МОЮ КОРОНУ, иначе же нет ему моего благословения» [564], с. 17.

• Римского Ромула обнаруживает пастух, приносит к себе в дом. При этом у самого пастуха только что родился собственный младенец, который умер. Его выдают за Ромула, а самого Ромула воспитывают в семье пастуха. Вполне аналогично, «английская» версия сообщает, что семья сэра Эктора отдает своего ребенка для воспитания «на сторону», а к себе принимает младенца Артура и воспитывает его как родного сына.

• Мотив воспитания царственного младенца чужой семьей является, скорее всего, слегка преломленным отражением евангельского рассказа, что младенец Иисус воспитывается Иосифом, то есть формальным мужем Девы Марии. Он не был отцом Христа, однако был честным, порядочным человеком и приложил все усилия, дабы воспитать Иисуса наилучшим образом. В тех случаях, когда сказание говорит о воспитании двух братьев-близнецов (Ромул и Рем), имеются в виду трою родные братья Христос и Иоанн Креститель.

• Как римская, так и «английская» версии сообщают о богатых одеждах, в которые был одет Младенец Ромул-Артур в тот момент, когда его обнаружил (или получил) будущий приемный отец – пастух или сэр Эктор.

• Соответствие между Христом и Ромулом подробно установлено нами в книге «Царский Рим…». Там, в частности, мы показали, что в образе Римской Волчицы, а также Ларенции, жены пастуха, отразилась Мария Богородица. Следовательно, она же описана и «английскими» хронистами как жена сэра Эктора, вскормившая Артура своей грудью.

• Томас Мэлори добавляет, что «по прошествии же двух лет слег король Утер в жестокой болезни. Тогда недруги его вторглись в его владения, затеяли великую войну с его войском и многих из его людей перебили» [564], с. 17.

Вероятно, так отразилось избиение вифлеемских младенцев по приказу Ирода. Кстати, в данном эпизоде «король Утер», как мы видели выше, отождествляется уже не с Иродом, а с божеством, породившим Артура-Христа. Вторжение его недругов «через два года», по-видимому, соответствует евангельскому сообщению, что были перебиты младенцы в возрасте до двух лет, рис. 7.1.

• В «древне»-римском повествовании о Ромуле подчеркнуто, что сначала пастух и его жена не знали – кого они спасли и вскормили. Лишь затем выяснилось, что Ромул (и Рем) – знатного происхождения. Аналогично, в истории Артура, воспитавший его сэр Эктор сначала не подозревал, сколь высокого рода был мальчик.

Рис. 7.1. Избиение младенцев в Вифлееме. Старинная французская миниатюра. Взято из [537], с. 197.

Томас Мэлори передает следующие слова Эктора:

«– Нет, нет, господин мой Артур. Я никогда не был вам отцом, ни кровным родичем, но вижу, что вы еще выше родом, нежели я о вас думал.

И поведал ему сэр Эктор обо всем – как взял он его на воспитание и по чьей воле и как принял он его на руки от Мерлина.

Сильно опечалился Артур, когда узнал, что сэр Эктор ему не отец…

– Вы (говорит Артур – Авт.) – человек, которому я больше всего на свете обязан, вам и моей прекрасной госпоже и матери, вашей жене, что вскормила и вырастила меня, как родного сына…

– Сэр, – сказал сэр Эктор, – … сделайте сына моего, вашего молочного брата сэра Кэя, сенешалем всех ваших владений.

– Быть по сему, – отвечал Артур. – … Никому не достанется эта должность, покуда мы оба живы» [564], с. 19–20.

Тем самым, на сцене вновь появляется молочный брат Артура, практически того же возраста, по имени Кэй. Вероятно, это – отражение Иоанна Крестителя, описанного «древне»-римскими авторами как Рем, брат-близнец Ромула (Артура-Христа).

Поскольку мы начинаем обнаруживать в жизнеописании короля Артура события из «биографии» Андроника-Христа, есть все основания подозревать, что рано или поздно в рассказах об Артуре всплывет имя АНДРОНИК. И действительно, Томас Мэлори сообщает, что при дворе Артура был «почтенный герцог по имени АДРОН… А этот герцог был ДЯДЕЙ короля Артура» [564], с. 433.

Таким образом, «рядом» с Артуром мы видим «его дядю» Адрона. По-видимому, мы натолкнулись на след того, что в старых текстах Артура именовали Адроном, то есть Андроником. Но потом, в эпоху редактирования первоисточников, имя Адрон отделили от Артура и приписали «дяде».

Кроме того, в «английской» версии волшебник Мерлин тоже является, вероятно, отражением евангельского Святого Духа. Ведь именно Мерлин меняет не только облик Утера, но и свой собственный. Именно он устраивает Непорочное Зачатье. Именно ему потом вручается родившийся Младенец Артур для дальнейшего воспитания. Кроме того, согласно хронисту Гальфриду Монмутскому, Мерлин сам сообщает о себе, что В НЕМ ГОВОРИТ ПРОСВЕЩАЮЩИЙ ЕГО ДУХ [155], с. 87. Получается, что как король Утер, так и волшебник Мерлин являются преломлениями Духа Святого.