Текст книги "Король психов"

Глава тридцать шестая
Бегство из королевского госпиталя

Возвращаясь с очередной прогулки, – против обыкновения он вышел на Лондонскую улицу еще до полудня, – Тюрморезов увидел, как к подъезду госпиталя подошли три молодых человека.

Он издалека узнал их. Киевлянин, Сергей и Василий выглядели пациентами травматологического отделения, – головы всех троих были покрыты синяками и едва зажившими ссадинами, оставшимися после ударов. Их нанес им, орудуя стулом, Тюрморезов.

Король Психов остановился. Потом развернулся и неспеша пошел в обратную сторону – прочь от госпиталя.

Перешел на другую сторону улицы. Опять двинулся в сторону главного фасада старинной лечебницы. Мимо проезжали автомобили, – поток был довольно плотный, по тротуару сновали пешеходы. В тот момент, когда трое появятся под сводами портика, являвшего собой часть главного фасада, Тюрморезов рассчитывал поравняться с какими-нибудь прохожими и, прячась за ними, пройти дальше по улице, – старые знакомые не заметят его. Зачем они пришли в госпиталь? Лечиться? Не слишком ли поздно решили обратиться к врачу?! Причем все трое одновременно…

Его бывшие соседи вновь мелькнули за колоннами. Тюрморезов тут же пристроился слева от двух рослых негритянок, размашисто шагавших по улице и о чем-то громко разговаривавших на непонятном ему языке. Как за живым щитом прошел за ними достаточно большое расстояние. Только потом свернул налево, на соседнюю улицу.

У Короля Психов не оставалось сомнений: Василий, Сергей и Андрей пришли к госпиталю, разыскивая его. Быть может, даже навели справки по телефону и знали, что лже-Виктор поступил на лечение именно сюда.

В один из первых дней после драки с Королем Психов беседовали в госпитале два офицера полиции, – оба они были в строгих гражданских костюмах. Евграф сообщил им, что не знает людей, которые напали на него: познакомился с ними в баре за кружкой пива. Потом новые приятели пригласили его в дом к какому-то их знакомому, имени которого он не помнит. Там и произошла ссора.

Офицеры ему явно не поверили. Евграф не хотел рассказывать правду, так как опасался серьезного разбирательства дела. Лже-Виктор не забывал о том, что живет в Великобритании по фальшивому паспорту и любое сколько-нибудь пристальное внимание полиции к его персоне может кончиться для него плачевно…

Правда, он не думал при этом, что эта троица станет его преследовать и дальше…

* * *

Евграф гулял по Уайтчепелю примерно два часа. Он по многу раз проходил по одним и тем же улицам, двигаясь по изломанным замкнутым маршрутам. Дважды столкнулся взглядами с официантом за витриной одного кафе. Тридцать минут назад лже-Виктор уже проходил здесь. И официант, точно так же, как и теперь подавая клиенту чашку кофе, посмотрел тогда на привлекшего его внимание прохожего с забинтованной головой.

Тюрморезов хорошо знал этот район. Пока он был в госпитале, все его прогулки проходили именно здесь. В какой-то момент ему показалось, что он привлек внимание не только официанта. Несколько кварталов его преследовал молодой парень в джинсах и свитере. Евграф был уверен – это полицейский агент, один из тех, кого направили в окрестности Королевского госпиталя в связи с делом нового Джека Потрошителя.

Почувствовав себя уставшим, Король Психов пошел в сторону главного подъезда лечебницы… Трое по-прежнему стояли у массивных подпоров. Те образовывали арки по краям просторного портика перед входом в госпиталь.

Знакомые были намерены во что бы то ни стало повстречаться с ним. Должно быть, узнали от секьюрити, что лже-Виктор отправился на прогулку, но через некоторое время вернется.

И без того Тюрморезов в последние дни был в тяжелом психологическом состоянии. Как только осознал, что избежать встречи с троицей не удастся, – они явно были готовы поджидать его до самой ночи, – ему стало еще хуже. «В здании – дух Меррика, снаружи – эти ублюдки… Я не жилец!»

Он развернулся и пошел прочь от Королевского госпиталя.

* * *

После двухчасовой прогулки по Лондонским улицам вконец измотанный и подавленный Тюрморезов оказался в районе порта. Там он зашел в бар – довольно сомнительное место, где собиралась всякая неблагополучная публика. Ни на кого не глядя и словно бы не замечая ничего по сторонам, Евграф прошел через небольшой зал к круглому столику в углу, уселся на стул. Поднял руку и велел бармену принести ему пива, но тот даже не посмотрел в его сторону. Тюрморезов сказал еще раз – громче, но все равно: голос его прозвучал глухо и бармен не повернул головы. Лишь когда Евграф с явным усилием попытался крикнуть – звук опять получился слабым, – человек за стройкой заметил его и кивнул головой.

Минут через пять он поставил перед ним на стол кружку с крепким английским элем.

На забинтованную голову Тюрморезова здесь никто не обращал внимания. Евграф потягивал кружку за кружкой, потом попросил принести ему поесть… К вечеру в баре стало людно и шумно. Свободных мест не хватало, но, несмотря на то, что у столика лже-Виктора стоял пустовавший стул, за него никто не садился.

Евграф потягивал пиво и с каждым часом туман в его голове все усиливался. Когда он пришел в этот бар, у него еще появлялись в голове мысли о том, что надо придумать какой-то способ вернуться в госпиталь, избежав встречи с троицей. Но теперь он уже думал, что лучше неизвестность и ночевка где-нибудь в зале ожидания на вокзале, чем новая встреча с этими ужасными людьми, с духом Меррика…

«Странно, – подумал он в момент, когда опьянение, не подкрепленное очередной вовремя выпитой кружкой пива, стало ослабевать. – До того, как я напился, у меня не возникало таких «пораженческих» настроений. Не собирался уступать ни Меррику, ни этим подонкам… А теперь… Чувствую себя так же, как и в тот день, когда они заманили меня в тот дом…» В памяти Короля Психов возникла картина: он в комнате, пытается защититься от града сыпавшихся на него ударов, сзади – окно…

Заказав еще пива, Евграф выпил очередную кружку залпом…

За окнами бара – ночь огромного города, полная ярких огней, верениц движущихся с зажженными фарами автомобилей, вспыхивающие рои красных светляков – тормозных огней. Он сам не заметил, как к нему за столик подсел какой-то невзрачный, ничем не примечательный тип… За исключением одного – перед тем, как заказать себе еду и выпивку, этот человек пересчитал купюры в бумажнике, вдруг уронил его на пол и тут же внятно выругался по-русски…

«Сколько же здесь иммигрантов из России!» – во время своего пребывания в Лондоне Тюрморезов не уставал поражаться тому, какое количество иммигрантов, для которых родной язык – русский, прибыло сюда в последние годы. Он то и дело встречал людей, говоривших между собой или по мобильному телефону на его родном языке – на улицах и в больших торговых центрах, в кафе, в автобусах…

Весь следующий час этот русский человек методично напивался. Сначала он залил в себя два литра крепкого английского эля, потом принялся за водку «Столичная», – несколько бутылок этой марки стояли на специальных полках позади бармена. Еще только войдя в бар, Евграф обратил на них внимание.

Отбивная с картофелем фри, которую официант поставил на столик перед русским вскоре после того, как тот пришел сюда, стояла почти нетронутой.

Поначалу Евграфу, – он сам был здорово пьян, – казалось, что его сосед пытается алкоголем заглушить страх. Глаза невзрачного молодого мужчины перебегали с предмета на предмет, с одного посетителя бара на другого, ни на ком не останавливаясь и словно направленные куда-то внутрь самого себя, в свои мысли. Время от времени лицо русского кривила гримаса, – он точно бы припоминал что-то мучительно неприятное.

По мере того, как незнакомец все сильнее пьянел, он становился спокойнее. Он что-то спросил у Евграфа по-английски, тот ответил – тоже по-английски. Они принялись переговариваться, потом Тюрморезов вдруг перешел на русский язык, незнакомец никак не высказал своего удивления, словно с самого начала знал, что его собеседник, так же как и он сам – из России. Дальше они говорили уже только по-русски.

Соседа по столику звали Владимиром. Он оказался бизнесменом, который имел дела и в Москве, и в Лондоне.

– Консультирую тут несколько компаний, которые работают на рынке России, – проговорил Вова. Состроил гримасу, – в алкогольном тумане, который клубился у Евграфа в голове, промелькнула трезвая мысль: новому знакомому не очень нравится его занятие. А может быть неприятны те, кого он консультирует?..

– Работаю и с нашими, из Москвы, которые хотят начать бизнес здесь, – добавил новый знакомый Короля Психов.

Больше на тему занятий Владимира в Лондоне они не говорили. О том, чем зарабатывает на жизнь «Виктор» в столице Великобритании, его новый знакомый не спросил.

По мере того, как оба сильнее погружались в алкогольный туман, разговор их становился все более бестолковым. Тюрморезов, хоть и заказывал пиво кружку за кружкой, – при этом не выпил ни рюмки водки. Вова же налегал на «Столичную», – опьянел бизнесмен из России гораздо сильнее Короля Психов.

В середине ночи Вова встал из-за стола, покачнулся, схватился за спинку стула…

– Помоги мне выйти… – пробормотал он. – А то сейчас повалюсь прямо на чей-нибудь столик.

Евграф и сам нетвердо стоял на ногах, но все же взял нового приятеля за предплечье, довел его до выхода из бара.

На улице было свежо. Они побрели по тротуару. Тюрморезов отпустил Вову, того тут же повело в сторону. Мгновенно вцепился двумя руками обратно в предплечье лже-Виктора.

– Сюда… Нам надо повернуть, я живу вон там! – проговорил новый знакомый Короля Психов, когда они дошли до пересечения с какой-то улицей.

– Возьмем такси… – Тюрморезов при этом думал о том, куда поедет, после того, как проводит Вову.

«Не хочу возвращаться в это ужасное здание… Меррик, эти трое у подъезда!.. Даже, если их сейчас нет, стоит мне завтра выйти на улицу… Будут подкарауливать меня каждый день…»

– Такси ни к чему, – проговорил Вова. – Я живу здесь недалеко. Пойдем… Вот сюда…

Они свернули в мрачный переулок. Дома по обе его стороны не производили впечатления жилья для богатых людей.

«И здесь поселился преуспевающий бизнесмен?!»

Дверь подъезда заперта. Вова открыл ее обычным ключом, – не пластиковой карточкой с чипом, как во многих других, более «продвинутых» лондонских домах.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, вошли в квартиру. Тесная «студия» с маленькой кухонькой, установленной вдоль одной из стен, обставлена старой потрепанной мебелью. Вова зажег свет. Не говоря ни слова, новый знакомый Тюрморезова торопливо пересек расстояние от двери до стоявшего у противоположной стены кожаного дивана, рухнул на него.

Постояв несколько минут посередине студии и убедившись, что ее хозяин уже спит, Тюрморезов подошел к широкому креслу, сел в него. Он сам не заметил, как заснул…

* * *

«Сон алкоголика краток и тревожен» – эта фраза, которую говорил в психушке один знаток белой горячки, всплыла в мозгу лже-Виктора, когда примерно через два часа он проснулся. В студии по-прежнему ярко горел свет. Но за окном – уже солнечное утро. Вова по-прежнему спал, широко раскрыв рот, запрокинув голову и свесив руку с дивана на пол.

Тюрморезов встал с кресла, подошел к выключателю, погасил свет. Дверь в санузел, – она была рядом с входной, – приоткрыта. Он направился туда.

Нажал кнопку выключателя, шагнул внутрь. И так и остался стоять, едва преодолев порог…

* * *

На мраморной столешнице лежал нож. Лезвие его было перепачкано в бурой засохшей крови. Король Психов подошел ближе. Кто он, этот Вова?!

Кровь, безусловно, человеческая… «А может быть, нет?!..» Он выскочил из ванной. Стремительно подошел к маленькой кухоньке. Через окна, которые не были зашторены, в комнату проникал свет разгоравшегося дня. На кухоньке – никаких следов приготовления пищи, здесь давно ничего не готовили…

Ему стало жутко. «Они окружают меня со всех сторон. Ненормальные!.. В госпитале – Меррик, у его подъезда – трое… Здесь… Он явно убил человека. И даже не потрудился избавиться от главной улики!» Королю Психов захотелось немедленно покинуть студию. Но вместе с этим желанием пробудилось жгучее любопытство: какую тайну скрывают этот человек и эта большая комната?.. У окна стоял письменный стол, на нем в беспорядке разбросаны газеты, рекламные листовки. Взгляд Тюрморезова приковала записная книжка.

Оно подошел к столу, взял ее в руки, раскрыл на одной из страниц…Тут он испытал еще один шок…

* * *

Его глаза выхватили словосочетание «Группой личностей», выведенное печатными буквами ручкой в середине страницы. Выше– дата. С нее минуло уже несколько месяцев.

Он прочитал строку: «Мои связи с «Группой личностей» должны быть прекращены…»

Повинуясь какому-то инстинкту, резко обернулся: новый знакомый по-прежнему спал. Тюрморезов продолжил чтение. Он волновался: буквы плясали перед глазами. Почерк, – принадлежала ли эта книжка Вове? – был у того очень неровный. Иногда он писал четкими прописными буквами, но потом шла скоропись: буквы плясали, наскакивали друг на друга… Мог ли сам писавший разобрать через некоторое время собственный текст?..

Тюрморезов услышал за своей спиной шорох. Резким движением схлопнул записную книжку, положил ее на стол. Обернулся: Вова лежал так же, как и за несколько минут до этого. Глаза его были закрыты…

Перед тем, как Король Психов обернулся в первый раз, Вова открыл глаза, увидел стоявшего возле стола лже-Виктора, внимательно разглядывавшего страницу записной книжки. Конечно, хозяин студии прекрасно знал, что записано в этой коричневой компактной книжице. Лже-Виктор обернулся. Вова тотчас опустил веки…

Сейчас Евграф сделал несколько шагов в сторону от стола. Новый знакомый по-прежнему не шевелился. Тюрморезову хотелось продолжить чтение дневника, но он опасался, как бы Вова, неожиданно проснувшись, не увидел его с записной книжкой в руках.

«Надо забрать дневник себе!.. Прочту его позже», – он решительно шагнул к столу.

– О, Витек! Мы здорово перебрали вчера! – раздалось за спиной.

Не достигнув стола, Тюрморезов замер, развернулся. Вова спускал ноги с дивана. Вид у него был неважный: огромные синяки под глазами, бледное лицо. Теперь он вовсе не показался Королю Психов эдаким неприметным человечком, – в облике нового знакомого было нечто зловещее. Может быть, Евграф обращал слишком большое внимание на его тонкие красные губы? Или на дрожавшие длинные крепкие пальцы с широкими квадратными ногтями, – в них чувствовалась недюжинная сила. Или на всю его фигуру, которая теперь казалась ему хищной, – словно какая-то большая птица сидит на краю скалы, готовая ринуться вниз, налететь на жертву…

– Ты давно на ногах? Только что встал? – проговорил Вова.

Лже-Виктор промолчал.

Вова поднялся, подошел к лже-Виктору, незаметно для него кинул взгляд на записную книжку, потом посмотрел за окно.

– Пойдем, поправимся после вчерашнего! – он хлопнул Тюрморезова по плечу. Тут же охнул и, обхватив ладонями голову, медленно отправился в санузел.

Дверь была закрыта минут пятнадцать. Потом, когда Вова вышел из-за нее, Евграф тут же вошел внутрь. Ножа на столешнице не было. Стараясь не шуметь, Король Психов обыскал все ящички в тумбе, на которой стояла раковина. Ножа не нашел.

«Он отмыл лезвие от крови, вытер… Туалетной бумагой, – Евграф кинул взгляд на рулон, висевший на вмонтированном в стену держателе. – Принес нож в комнату и теперь прячет где-нибудь…»

Евграф вышел из санузла. Вова караулил его у двери.

– Пошли, сколько можно тебя ждать, – он раскрыл входную дверь и первым вышел из квартиры. Меньше чем через десять минут они опять были во вчерашнем баре.

Новый знакомый Тюрморезова заказал пиво и завтрак…

Глава тридцать седьмая
Безумная смерть идет по Уайтчепелю

Странно, переходя из бара в бар, они медленно приближались к району Лондонского Королевского госпиталя, который Тюрмрезов покинул накануне. Король Психов легко мог подтолкнуть своего приятеля «двигаться» в другом направлении, но не делал этого. Ему самому почему-то хотелось оказаться поближе к госпиталю.

Один раз он все же попытался сменить «направление», но тут Вова проявил неожиданное упрямство. При том, что уже был изрядно пьян. Почему его тоже словно бы тянуло к королевской лечебнице?

Они зашли в очередной бар. Себе Вова заказал виски, лже-Виктору – пиво. В заведении – полно народа. Со всех сторон раздавались громкие голоса, хохот подвыпивших людей.

Король Психов и его приятель сидели молча, посматривали по сторонам. Тюрморезову давно было не до веселья, – с того самого дня, как он попал в госпиталь. В последние сутки в мрачную картину его жизни добавилось еще несколько тяжелых подробностей.

Вова же с утра шутил, предлагал напиться, выглядел беззаботно. Не как бизнесмен, который ни на минуту не может освободиться от мыслей о своих делах, а как какой-нибудь разнорабочий, получивший нежданный отгул и знакомый только с одним способом убить время – гремя стаканами в злачных заведениях.

Но теперь и он выглядел напряженно. «Протрезвел?» – подумал Тюрморезов.

Он поймал на себе пристальный взгляд девушки, сидевшей от них через столик. Она тут же отвернулась. Ее лицо было откуда-то знакомо Королю Психов. «Где я ее видел?»

Тюрморезов встревожился: не к добру эта встреча! «Обязательно надо вспомнить, откуда я ее знаю…»

Он без всякого стеснения смотрел на девушку. За одним с ней столиком сидело еще два человека: юная англичанка, очевидно, ее подружка, – девушка говорила только с ней, – и обнимавший подружку парень. Тот большую часть времени молчал, потягивая пиво.

Девушка опять посмотрела на Тюрморезова. Несколько мгновений не отводила взгляда. Потом к ней подошел молодой человек, сидевший до этого на высоком табурете за барной стойкой.

Он слегка похлопал ее по плечу:

– Привет, Мэгги!..

В это мгновение Тюрморезов вспомнил, где он ее видел…

Девушка вздрогнула, резко повернула голову к молодому человеку.

– Я думал, ты все же заметишь меня! – продолжал тот. – Но ты так увлечена беседой…

– Извини, Том, я с друзьями. Мы хотим поговорить…

На лице парня отразилось разочарование. Он хмыкнул и, развернувшись, подошел к стойке. С недовольным видом забрался обратно на табурет.

Тюрморезов продолжал смотреть на Мэгги. Вова, почувствовав: что-то происходит, обернулся и тоже внимательно посмотрел на нее.

Эта была та самая англичанка, которую привел к ним в снятый вместе с другими иммигрантами домик Василий.

Наконец, Евграф отвел от девушки взгляд. «Она узнала меня. Первой!.. Какие отношения связывают ее с «эстонцем»? По-прежнему ли они дружат? – мысли вихрем проносились в его голове. – Не в ее ли доме они напали на меня?..»

Странным образом, – такое бывает у сумасшедших, – последний вопрос почему-то до сих пор не приходил в голову. Сказалось скорее всего и то, что Тюрморезов, находясь в госпитале, старался поменьше думать о троице и нападении. Ему хотелось забыть это ужасное событие, убедить себя в том, что его никогда не было.

Тюрморезов не заметил, как выпил кружку пива. Стаканчик нового знакомого уже пуст. Вова встал, подошел к стойке и повторил заказ. Пока шел к стойке внимательно рассматривал Мэгги.

После того, как Вова вернулся обратно уже с напитками, они с Евграфом некоторое время сидели, не произнося ни слова.

Старавшийся больше не смотреть на девушку, Евграф подумывал о том, чтобы поскорее встать и уйти из заведения. Большими глотками осушил кружку пива. Дело было за Вовой. Но тот на этот раз почему-то не спешил пить.

Парень, обнимавший мэггину подружку, поднялся. Потянулся, – тело его затекло от долгого сидения. Вслед за ним встала и его девушка. «Сейчас вся троица уйдет!» – решил Евграф.

Вова опять обернулся. Мэгги и ее приятельница уже стояли возле столика, беседуя о чем-то. Потом они обнялись, подружка и ее молодой человек пошли к выходу из бара, а Мэгги села обратно за столик, отхлебнула из стаканчика. Кажется, в нем был виски… Посмотрела на Евграфа.

Тут к ней подсел молодой человек, только что занимавший место на табурете за стойкой.

– Она тебе нравится? – спросил Вова. Он наконец-то поднес ко рту свой стаканчик с виски. Отпил половину, – прежде всегда выпивал порцию залпом, – поставил стаканчик на стол.

– С чего ты взял?.. Да, пожалуй, что нравится… – пробормотал Король Психов.

Молодой человек продолжал что-то говорить Мэгги. Та натянуто улыбалась. Чувствовалось, что этот разговор не доставляет ей удовольствия. Она встала, парень тоже поднялся со стула. В руке он держал пивную кружку.

– Ладно, пока! Мне надо идти, – расслышал слова девушки Евграф.

Мэгги посмотрела на Короля Психов. Пошла к выходу, парень проводил ее разочарованным взглядом, медленно подошел к барной стойке.

Увидев, что девушка направляется к дверям, Вова напрягся. Глаза его заблестели.

– Пойдем… Узнаем, где она живет!.. Мне она тоже понравилась, – он встал из-за стола. Не обращая внимания на лже-Виктора, пошел к выходу из бара.

Немного промедлив, Тюрморезов встал и двинулся следом за ним. «В любом случае надо уйти из этого бара… Кто знает… Быть может, здесь могут появиться и эти трое».

Вслед за Вовой Евграф оказался на улице. Девушка стояла в метрах в десяти от бара и смотрела на его дверь. Говорила по мобильному телефону. Увидев Тюрморезова, тут же отвернулась. Продолжая говорить, сделала несколько шагов в сторону.

Вова медленно двинулся прочь от бара – к перекрестку, на котором горел одинокий фонарь. В квартале, где располагалось питейное заведение, было темно. Евграф пошел следом. В душе у него возникло нехорошее предчувствие. «С кем она разговаривает». Он обернулся. Девушка стояла и смотрела ему вслед, по-прежнему разговаривая по телефону. Евграф отвернулся, зашагал дальше. Вова уже повернул за угол. Король Психов свернул на соседнюю улицу следом за ним.

Новый знакомый стоял, развернувшись лицом к Евграфу. Негромким голосом велел лже-Виктору остановиться, а сам медленно подошел к углу. Осторожно выглянул из-за него. Тут же ринулся обратно к бару.

Евграф опять последовал за ним. Мэгги уже успела пройти значительно расстояние. Она была на другом конце улицы. Ее фигура едва виднелась в темноте. Затем она свернула в переулок. Когда они быстрым шагом зашли в него, она уже куда-то исчезла.

Тюрморезов видел: с его новым знакомым творится что-то необычное. На лице застыло решительное и злое выражение. Евграфу даже стало казаться, что Вова неожиданным образом протрезвел, – настолько увлекло нового знакомого преследование.

Стремительно пройдя вдоль всего переулка, оказались на перекрестке. Слева, – эта очередная улочка была хорошо освещена, – неторопливой походкой шла Мэгги. Через несколько секунд после того, как они увидели девушку, она обернулась. Заметив их, побежала…

Вова ринулся следом. Евграф тоже побежал. Он мог не преследовать девушку, но к новому знакомому притягивало знание о записной книжке.

Девушка резко повернула в проход между домами и на десяток секунд потерялась из вида. Свернув следом, они увидели впереди ее спину. Расстояние между ней и преследователями быстро сокращалось.

Она опять метнулась куда-то вбок. Они – за ней… Девушка оказалась в тупике. Впереди – забор высотой в человеческий рост. Как в сцене погони из детективных фильмов, Мэгги попыталась перелезть через него. Подпрыгнув, смогла уцепиться за верх забора руками, ноги заскользили по шершавой поверхности…Она сорвалась, упала, тут же вскочила на ноги, развернулась… Новый знакомый лже-Виктора был уже в метре от нее.

Когда Вова увидел, что девушке некуда бежать, резким движением выхватил из кармана короткой хлопчатобумажной куртки тот самый нож, который лежал утром на мраморной столешнице в ванной. Евграф не сразу увидел в руках знакомого орудие убийства… Впрочем, это уже не имело значения… Тюрморезов остановился в полутора метрах от жертвы.

Вова, как опытный мясник, вонзил лезвие в живот девушки. Та не сделала ни малейшей попытки защититься. Королю Психов показалось: девушка, наоборот, развела руки в стороны. Словно давая убийце возможность без помех вонзить нож в ее тело. Вова поворочал ножом в ране, потом вытащил его и ткнул Марго в сердце, – в этот момент она уже валилась на тротуарную плитку, которой вымощен тупичок. Евграфу видел: ткнувшись второй раз в девушку, лезвие даже не пронзило ее кожу. Лишь рассекло ткань кофточки.

Новый знакомый Тюрморезова наклонился к распростертому у ног телу, два раза резкими, сильными движениями ударил Марго ножом в лицо. Евграф отвернулся.

– Я забрызгался кровью! – проговорил Вова. Он сунул нож за пазуху, сделал шаг от тела, потянул лже-Виктора за руку. – Скорей отсюда!

Они побежали. Выскочив из узкого тупика, промчались по проходу между домами. Оказались на улице. Свернули не туда, откуда появились, преследуя Магги, а в противоположную сторону.

Вова перешел на шаг. Следом – и Евграф. Навстречу стали попадаться прохожие. Новый знакомый лже-Виктора несколько раз глубоко вздохнул, расправил плечи. Походка его стала более спокойной. Он выглядел человеком, который никуда не спешит, – в свое свободное время прогуливается по городу.

Тюрморезов почему-то не испытывал страха. Прикидывая, как скоро будет обнаружено тело, пришел к выводу: несколько часов у них есть. А может, на труп Мэгги с изуродованным лицом не наткнутся и до утра… Но вот мимо них промчалось несколько полицейских машин. Потом – карета «скорой помощи». Евграф подумал: это – не случайное совпадение.

Впоследствии оказалось, что он был прав.

Новый знакомый внешне никак не проявлял нервозности. Но вдруг свернул в маленькую улочку. Тюрморезов не понимал, куда они идут, – они удалялись от Вовиной студии, где было бы естественно спрятаться в их положении. Впереди виднелась укрепленная над входом в бар реклама местного пива.

– Завернем, – предложил Вова.

Он толкнул дверь…

Заведение оказалось довольно просторным, с большим количеством столиков. Примерно треть из них была свободна. Вова прошел в дальний конец зала, отодвинул стул. Сел. Тюрморезов расположился напротив.

– Черт, пятна… Кровь, – проговорил убийца. Тут же он встал, снял с себя курточку и свернув, так чтобы кровавые пятна не были видны, положил на приставленный к их столу свободный стул. Подошла официантка. Вова заказал виски – для себя, пиво – лже-Виктору.

Пока не принесли напитки, новый знакомый не произносил ни слова. Евграф тоже молчал. Минут через пять виски и пиво оказались на их столике. Вова залпом одолел порцию. Тюрморезов, не отрываясь от бокала, осушил его на две трети.

Вова откинулся на спинку стула. Прикрыл глаза. Вид у него в эти мгновения был безмятежный. Никак не подумаешь, что совсем недавно этот человек совершил зверское убийство.

– Я понял – ты не заявишь в полицию. Ведь утром ты видел нож и окровавленный палец и не заявил… – проговорил Вова по-прежнему с закрытыми глазами.

– Я не видел пальца… – Тюрморезов разглядывал лицо психопата и опять, как и тогда, когда он увидел его впервые, оно показалось ему совершенно непримечательным, лишенным индивидуальных черт, словно бы стертым.

– Странно, он был там… – пробормотал Вова и открыл глаза. – Палец был… Нет, стоп. Точно! Ты прав. Я разрезал его на мелкие куски и спустил в унитаз. Успел спустить в унитаз еще позавчера утром. Перед тем как отправиться пить…

Глаза нового знакомого подернулись пеленой. Евграф продолжал его рассматривать. «Заподозрить в нем ужасного преступника невозможно. Психопатия никак не отразилась на его лице».

Вова взмахнул рукой, подзывая официантку. Когда она подошла к столику, попросил двойную порцию виски.

«Он не похож даже на человека, который способен заказать и выпить двойную порцию крепкого алкоголя», – продолжал размышлять Тюрморезов.

Когда заказ был выполнен, новый знакомый Короля Психов тут же опрокинул стаканчик в глотку.

– Наверное, ты хочешь спросить, зачем я это делаю… Убийства… Никогда не приходилось этим заниматься?

Тюрморезов покрутил головой.

– Странно, мне показалось, ты один из нас… Теперь я могу сказать «из нас», потому что, признаюсь тебе честно, ты сидишь напротив одного из самых известных серийных убийц мировой истории. Новый Джек Потрошитель, о котором тебе рассказывали по телевизору – перед тобой! – Вова самодовольно рассмеялся. Тюрморезов понял: его новый знакомый сильно опьянел. «Должно быть, пережитое подействовало на него так, что он стал более восприимчив к спиртному», – подумал Евграф.

– Парень, нам нужны такие, как ты!.. – самодовольным тоном продолжал Вова. – Собственно говоря, я представляю здесь, в Лондоне, одну организацию. Если ты недавно приехал из России, то наверняка слышал о ней… «Группа личностей». Я входил в нее, пока был в Москве. Выполнил там одно ее важное задание… Как видишь, и там, и здесь я поднял большую шумиху. Было опасно оставаться в России дальше. Меня искали… Я перебрался в Лондон. Но я поддерживаю связь… Там нужны такие люди… Как ты. Без комплексов.

– Это стоит обсудить, – пробормотал Тюрморезов. Он мучительно соображал: что делать дальше? Безусловно, в его руках – важная нить. Ведет к самому сердцу подпольной организации. Но эти убийства!.. По своему опыту Евграф знал: связаться даже на короткий промежуток времени с таким человеком, как Вова – подвергнуть себя особой опасности. Новый знакомый непредсказуем. Насколько эффективно работает полиция – как быстро она сцапает нового Джека Потрошителя?.. Вова вел себя очень рискованно. Но это был его стиль…

Помимо того, что у Евграфа фальшивый паспорт, – одно это гарантировало ему тюремное заключение, – новое знакомство в сочетании с преступлением, совершенным Вовой на его глазах, могло обернуться ужасной катастрофой.

– Закажи мне еще виски… – проговорил Вова. Он наклонился к стулу, развернул свою куртку, извлек из кармана темно-синий полиэтиленовый пакет. Внутри него угадывался длинный узкий предмет – нож.

«Когда он успел засунуть его в пакет?» – поразился Тюрморезов. Следом в голове промелькнула мысль об особой предусмотрительности маньяка. Она чем-то неуловимым отличалась от предусмотрительности нормального человека.

Новый знакомый встал, зажав пакет в руке, направился в сторону туалетных комнат и входной двери.

Оставшийся за столиком Тюрморезов, – позже он припомнит этот момент, – почувствовал усиливавшееся внутреннее напряжение. Он пытался вспомнить место, в котором произошло недавнее убийство. «Ведь там могли быть свидетели!..» Перед его мысленным взором возникли стены домов, образовавшие тупик. Они были глухими. Но что было выше них? Он вдруг понял, что находясь там, смотрел только на Мэгги, на окровавленный нож нового знакомого и на него самого. Место, в котором совершилось преступление, не удостоилось его внимания. Евграф осознавал теперь, насколько ужасно его положение. Вычислят их или нет – лотерея на все сто процентов. Надеяться можно лишь на «таланты» и удачу Вовы, – что он делал все так, как надо, чтобы не быть в самое ближайшее время схваченным полицией.