Текст книги "Беседы на Евангелия"

Помолимся!

Боже, благоволивый наименовать нас пастырями в народе, сотвори, молим Тя, да имеем силу быть в очах Твоих тем, чем мы называемся на языке человеческом, Господом нашим Иисусом Христом, Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков! Аминь.

Беседа XVIII,
говоренная в храме святого апостола Петра в воскресный день Страданий[37]37
  В шестой воскресный день Великого поста. – Ред.


[Закрыть]. Чтение Святого Евангелия Ин. 8, 46–59

В то время сказал Иисус народу иудейскому и первосвященникам: Кто из вас обличит Меня во грехе? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога. На это Иудеи отвечали и сказали Ему: не правду ли мы говорим, что Ты Самарянин и что бес в Тебе? Иисус отвечал: во Мне беса нет; но Я чту Отца Моего, а вы бесчестите Меня. Впрочем, Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий. Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек. Иудеи сказали Ему: теперь узнали мы, что бес в Тебе. Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек. Неужели Ты больше отца нашего Авраама, который умер? и пророки умерли: чем Ты Себя делаешь? Иисус отвечал: если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто. Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш. И вы не познали Его, а Я знаю Его; и если скажу, что не знаю Его, то буду подобный вам лжец. Но Я знаю Его и соблюдаю слово Его. Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался. На это сказали Ему Иудеи: Тебе нет еще пятидесяти лет, – и Ты видел Авраама? Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь. Тогда взяли каменья, чтобы бросить на Него; но Иисус скрылся и вышел из храма, пройдя посреди них, и пошел далее.

1. Представьте, возлюбленнейшие братия, кротость Божию. Он пришел отпускать грехи и говорил: кто из вас обличит Меня во грехе? Не считаем недостойным доказывать из разума, что не грешник Тот, Кто силою Божества мог оправдывать грешников. Но весьма страшно то, что присовокупляется: Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога. Ибо если слышит слова Божии тот, кто от Бога, а тот, кто не от Него, и слышать слов Его не может, то да спросит каждый самого себя: принимает ли он слова Божии ухом сердца и разумеет ли, откуда он? Истина повелевает желать Небесного Отечества, умерщвлять пожелания плоти, чуждаться славы мира, не желать чужого, щедро раздавать свою собственность. Итак, да размыслит каждый из вас сам с собой, имел ли силу этот глагол Божий в слухе его сердца? И по тому признает ли, что он от Бога? Ибо есть некоторые, которые заповедей Божиих не удостаивают слышания даже телесным слухом. И есть некоторые, которые хотя и принимают их телесным слухом, но не имеют никакого сердечного расположения к ним. И есть некоторые, которые охотно принимают слова Божии, но после времени слез[38]38
  Имеется в виду – слез временного раскаяния. – Ред.


[Закрыть] возвращаются к нечестию. Подлинно не слышат слов Божиих те, которые презирают их на деле.

Итак, возлюбленнейшие братия, представьте жизнь вашу пред очи ума и с высоким размышлением убойтесь того, что слышится из уст Истины: Вы потому не слушаете, что вы не от Бога. Но то, что говорит Истина о нечестивых, нечестивцы обнаруживаются сами собою в делах своих. Ибо затем написано: На это иудеи отвечали и сказали Ему: не правду ли мы говорим, что Ты самарянин и что бес в Тебе.

2. Но послушаем, что отвечает Господь на такие поношения: Во Мне беса нет; но Я чту Отца Моего, а вы бесчестите Меня. Поскольку самарянин значит сторож, и, верно, тот Сторож, о Котором Псалмопевец говорит: аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс. 126, 1) и Которому через Исаию говорится: страж, что за эту ночь, страж, что за эту ночь (Ис. 21, 11)[39]39
  По Вульгате.


[Закрыть], то Господь не благоволил отвечать: «Я не самарянин», но: во Мне беса нет. Поскольку Ему сделано два порицания, то одно Он опроверг, а на другое молча согласился. Ибо он пришел Стражем рода человеческого; и если бы Он сказал, что Он не самарянин, то отверг бы, что Он Страж. Но Он умолчал о том, на что согласился, и терпеливо опроверг то, что было сказано ложно, говоря: во Мне беса нет. Этими словами что другое приводится в замешательство, если не гордость наша? Она, хотя бы легко была затронута, воздает жесточайшими обидами, нежели какие получила, делает зло, какое может, грозит и тем, которого сделать не может. Вот Господь, принимая обиду, не гневается, не отвечает поносительными словами. Если бы Он захотел отвечать говорящим тем же самым: бес в вас, – то подлинно сказал бы истину, потому что если бы они не были обладаемы бесом, то не могли бы так нечестиво говорить о Боге. Но получив обиду, Истина не хотела говорить даже того, что было истинно, для того, чтобы не показаться, будто Он сказал не истину, невызванный отплатил поношением. Через это что внушается нам, если не то, чтобы мы в то время, в которое получаем ложные поношения от ближних, молчали даже о действительных пороках их для того, дабы должности справедливого исправления не обратить в оружие мщения? Но поскольку каждый, имеющий ревность Божию, подвергается бесчестию от людей нечестивых, то пример терпения показал нам в Себе Самом Господь, Который говорит: но Я чту Отца моего, а вы бесчестите Меня (Ин. 8, 49). Но что при этом должно делать нам, еще увещевает нас примером, когда присовокупляет: Впрочем, Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий. Мы верно знаем, что Отец весь суд отдал Сыну (Ин. 5, 22), и, однако же, вот Тот же Сын, принимая оскорбления, не ищет славы Своей. Нанесенные оскорбления Он предоставляет суду Отца для того, чтобы подлинно внушить нам, сколь мы должны быть терпеливы, когда не хочет мстить за Себя даже Тот, Кто судит. Но когда развращение нечестивых возрастает, тогда проповедь не только не должна быть прерываема, но еще должна быть усиливаема. К этому увещевает нас примером Своим Господь, Который после того, как назван бесноватым, еще щедрее продолжает благодеяния Своей проповеди, говоря: Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек. Но как для добрых необходимо, чтобы они от поношений делались еще лучшими, так нечестивые от благодеяния делаются всегда худшими. Ибо по выслушании слова они опять говорят: теперь узнали мы, что бес в Тебе.

Поскольку они привязались к вечной смерти и этой самой смерти, к которой привязались, не видали, то, имея в виду одну только смерть телесную, пребывали в слепоте при слове истины, говоря: Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек. Поэтому они Авраама и пророков, как бы из почтения к ним, предпочитают самой Истине. Но нам ясно открывается, что те, которые не знают Бога, ложно чтут и слуг Его.

3. И замечательно, что Господь видит, что они явно противятся Ему, и, однако же, не перестает проповедовать им повторенным голосом, говоря: Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался (Ин. 8, 56). Ибо Авраам видел день Господень тогда, когда во образ Верховной Троицы гостеприимно принял трех Ангелов (Быт. 18); по принятии их он говорил к Троим так, как бы к Одному, потому что хотя в Лицах есть число Троичности, однако же в естестве единство Божества, но плотские умы слушающих не возводят глаз выше плоти, когда в Нем рассматривают один только возраст плоти, говоря: Тебе нет еще пятидесяти лет, – и Ты видел Авраама? Искупитель наш благосклонно отвлекает их от взора на плоть Свою и влечет к созерцанию Божества, говоря: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь. Ибо прежде указывает на прошедшее время, а Я есмь стоит в настоящем [времени]. И поскольку Божество не имеет прошедшего и будущего времени, то Он не говорит: «Я был прежде Авраама», но: прежде нежели был Авраам, Я есмь. Поэтому и к Моисею говорится: Аз есмь Сущий. И рече: тако речеши сыном Израилевым: Сущий послал меня к вам (Исх. 3, 14). Итак, Авраам имел и прежде, и после, потому что мог и наступить через присутствие свое, и отступить через течение жизни. Но Истина имеет быть всегда, потому что для Нее ни начинается что-либо в прежнее время, ни кончается в последующее. Но умы неверующих, не имея силы выдержать этих слов Вечности, берутся за камни, и Кого не могли понять, Того хотели забросать камнями.

4. Что же сделал Господь против неистовства мечущих камни, открывается через непосредственное присовокупление: но Иисус скрылся и вышел из храма. Весьма удивительно, возлюбленнейшие братия, почему скрытием Своим Господь отклонил от Себя преследователей Своих, тогда как если бы благоволил проявить могущество Божества Своего, мог бы тайным мановением ума связать их во время бросания камней или подвергнуть наказанию внезапной смерти. Но поскольку Он пришел страдать, то не хотел употреблять права суда. Известно, что Он перед самым временем страдания показал, какое имел могущество, и, однако же, претерпел то, для чего пришел. Ибо когда Он гонителям Своим, ищущим Его, сказал: это Я (Ин. 18, 6), тогда одним этим изречением поразил их гордость и всех поверг на землю. Следовательно, и в этом месте почему Тот, Кто мог избавиться от рук бросающих камни не скрываясь, почему Он скрывается, если не потому, что Искупитель наш, сделавшись человеком среди человеков, одно проповедал нам словом, а другое – примером? Что же говорит Он нам этим примером, как не то, чтобы мы даже тогда, когда можем противопоставить силе силу, смиренно уклонялись от гнева гордящихся? Поэтому и через Павла говорится: дайте место гневу [Божию] (Рим. 12, 19). Да взвесит человек, с каким смирением он должен убегать от гнева ближнего, когда Бог уклонился от неистовства раздраженных скрытием Себя! Итак, никто да не раздражается против выслушанных поношений, никто да не воздает поношением за поношение. Ибо, по подражанию Богу, славнее молча избежать обиды, нежели победить ответом.

5. Но против этого гордость в сердце говорит: постыдно молчать по получении обиды. Кто видит, что ты слышишь поношение и молчишь, тот подумает, будто ты терпишь, но сознаешься в преступлениях. Но от чего рождается этот голос в нашем сердце против терпения, как не от того, что мы в глубине души утвердили эту мысль и, когда ищем славы на земле, не заботимся о благоугождении Тому, Кто призирает на нас с неба? Итак, по принятии поношения обсудим на деле глас Божий: Впрочем, Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий. Но написанное о Господе скрылся может быть понимаемо и иначе. Ибо Он многое предсказывал иудеям, но они смеялись над словами предсказаний Его. От предсказания они сделались даже худшими, так что дошли до бросания камней. Что же Господь обозначает скрытием Себя, как не то, что самая Истина скрывается от тех, которые не хотят следовать словам ее? Потому что истина удаляется от того ума, в котором не обретает смирения. И как много ныне есть таких, которые осуждают ожесточение иудеев за то, что они не хотели слушать проповеди Господней, и, однако же, сами таковы для делания, каковы, по их обличению, те были для верования. Они слушают заповеди Господни, признают чудеса, но отказываются оставить свои беззакония. Вот Он зовет, а мы не хотим идти. Он терпит, а мы нерадим о Его терпении. Итак, братия, пока есть время, да оставит каждый свое нечестие; да устрашится терпения Божия, дабы после не подвергнуться неминуемому гневу Того, Кого, ныне Кроткого, он оставляет без внимания.

Беседа XIX,
говоренная к народу в храме святого мученика Лаврентия в неделю Семидесятницы[40]40
  Подготовительный период перед началом Великого поста. Этот воскресный день соответствует Неделе о блудном сыне в Православной традиции. – Ред.


[Закрыть]. Чтение Святого Евангелия Мф. 20, 1–16

В то время сказал Иисус учеником Своим притчу сию: Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных.

1. Чтение Святого Евангелия для изъяснения своего требует многого разглагольствования, но я хочу, если смогу, говорить кратко для того, чтобы не обременить вас и продолжительной службой, и пространным изъяснением. Царство Небесное называется подобным хозяину, который для возделывания своего виноградника нанимает работников. Кто же справедливее удерживает это подобие с хозяином, как не Создатель наш, Который управляет созданными от Него и Своими избранными распоряжается в сем мире так, как господин дома подчиненными ему? Он имеет виноградник, то есть Вселенскую Церковь, которая от праведного Авеля до последнего избранного, который родится при кончине мира, столько произвела святых, сколько произрастила как бы виноградных лоз. Итак, этот хозяин для обрабатывания своего виноградника рано поутру, в третий час, в шестой, девятый и одиннадцатый, нанимает работников, потому что от начала мира сего и до кончины его Он не перестает собирать проповедников для научения народа верующих. Ибо утро мира протекло от Адама до Ноя, а час третий – от Ноя до Авраама, шестой – от Авраама до Моисея, девятый – от Моисея до пришествия Господня, одиннадцатый же – от пришествия Господня до кончины мира. В этот час были посланы проповедниками святые апостолы, которые, пришедши поздно, получили полную награду. Итак, Господь для научения Своего народа, как бы для обрабатывания Своего виноградника, ни в какое время не переставал посылать работников, потому что сперва через патриархов, потом через учителей Закона и пророков и, наконец, через апостолов, когда Он исправлял нравы народа Своего, как бы трудился над обработкой виноградника через работников. Впрочем, в известной мере или степени в этом винограднике был работником каждый, кто с правой верой соединял добрые дела. Итак, делателем с утра означается тот древний еврейский народ, который от самого начала мира, стараясь через избранных своих чтить Бога правою верою, как бы не переставал трудиться над обработкой виноградника. Но в одиннадцатый [час] призываются язычники, которым и говорится: что вы стоите здесь целый день праздно? Ибо те, которые в продолжение столь долгого времени мира не хотели трудиться для жизни своей, стояли как бы целый день праздными. Но обсудите, братия, что отвечают спрошенные, которые говорят ему: никто нас не нанял, потому что к ним не приходил ни один патриарх, ни один пророк. И что значит говорить: никто нас для труда не нанял, как не то, что нам никто не проповедовал о путях жизни? Итак, что скажем в извинение свое мы, не творящие добра, мы, которые почти от чрева матери пришли к вере, которые слушали о словах жизни с самых колыбелей и с телесным молоком принимали от сосцов Святой Церкви питие высшей проповеди?

2. Но мы можем те же самые различия часов применить к каждому человеку по временам возрастов. Потому что утро есть детство нашего разумения. Под третьим же часом можно разуметь отрочество, потому что когда пыл лет возрастает, тогда как бы уже солнце восходит на высоту. Но шестой [час] есть юношество, потому что когда в нем развивается полнота силы, тогда как бы солнце бывает на полудни. Под девятым же [часом] разумеется престарелость, в которую солнце как бы спускается с полуденной высоты, потому что этот возраст теряет уже жар юности. Одиннадцатый час есть тот возраст, который называется старостью или дряхлостью. Почему греки весьма старых (людей) называют не стариками (γέροντας), а старцами (πρεσβύτερες), дабы внушить, что те более, нежели старики, которых называют глубокими старцами (prouectiores). Итак, поскольку к добродетельной жизни иной приводится с детства, иной – в юности, иной – в мужестве, иной – в престарелости, иной – в глубокой старости, то и называются они делателями в винограднике с различных часов. Посему, возлюбленнейшие братия, обратите внимание на свои нравы и посмотрите, делатели ли вы Божии? Пусть каждый обсудит, что он делает, и подумает, трудится ли он в винограднике Господнем. Ибо кто в этой жизни ищет только своего, тот еще не входит в виноградник Господень. Для Господа трудятся те, которые помышляют не о своей, а о Господней прибыли, которые имеют ревность любви, усердие к благочестию, деятельны в приобретении душ, спешат вести с собою и других к жизни. Ибо кто живет для себя, кто питается удовольствиями своей плоти, тот справедливо обличается в праздности, потому что не приносит плода Божественного делания.

3. Но кто пренебрег жизнью для Бога даже до последнего возраста, тот как бы до одиннадцатого часа простоял праздным. Поэтому справедливо стоящим без дела до одиннадцатого часа говорится: что вы стоите здесь целый день праздно? Ясно говорится как бы так: «Если вы не хотели жить для Бога в юности и мужестве, то, по крайней мере, опомнитесь в последнем возрасте; и хотя вы уже не способны много трудиться для путей жизни, однако же идите [пусть даже] и поздно». Итак, хозяин зовет и таковых; и они большей частью получают воздаяние прежде, потому что переходят от тела к Царству [Небесному] прежде, нежели те, которые оказались призванными с самой юности. Не в одиннадцатый ли час приходит разбойник, который запоздал хотя не по летам, но по наказанию, который на кресте исповедал Бога и почти с этим гласом исповедания испустил дух жизни? Хозяин начинает выдачу динария с последнего, потому что к райскому упокоению разбойника привел прежде Петра. Сколько было отцов прежде Закона? Сколько – под Законом? И, однако же, те, которые призваны в пришествие Господне, пришли в Царство Небесное без всякого замедления. Итак, те, которые потрудились с одиннадцати [часов], получают тот же самый динарий, которого с полным желанием ожидали трудившиеся с первого [часа], потому что равное воздаяние вечной жизни с призванными от начала мира получили те, которые пришли ко Господу при кончине мира. Поэтому те, которые дольше трудились, с ропотом говорят: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Тяжесть дня и зной перенесли те, которые трудились от начала мира; и поскольку им довелось здесь жить долго, то по необходимости надо было переносить и продолжительнейшие искушения плоти. Ибо для каждого перенесение тяжести дня и зноя означает утомление во время продолжительной жизни от зноя своей плоти.

4. Но можно спросить, каким образом подверглись ропоту те, которые поздно призваны к Царству? Ибо Небесного Царства никто из ропщущих не получает и никто не может роптать, кто получает. Но поскольку древние отцы до пришествия Господня сколь праведно ни жили, не были введены в Царство, доколе не снизошел Тот, Кто отверз для людей обители рая посредством Своей смерти, то самый этот ропот их состоит в том, что они и праведно ради получения Царства отжили, и, однако же, долго не были допускаемы к получению Царства. Ибо кого, по совершенному правосудию, приняли хотя спокойные места адовы, тому подлинно было свойственно и утрудиться в винограднике, и пороптать. Итак, как бы после ропота получают динарий те, которые после продолжительного пребывания в аду перешли к радостям Царства. Мы же, которые пришли в одиннадцатом [часу], после труда не ропщем и получаем динарий, потому что после пришествия Посредника, грядущего в сей мир, вводимся в Царство тотчас, как только выходим из тела, и без замедления получаем то, что древние отцы заслужили получить с великой отсрочкой. Поэтому-то Тот же Хозяин и говорит: Я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе. И поскольку само получение Царства есть выражение благости воли Его, то Он справедливо присовокупляет: разве Я не властен в своем делать, что хочу? Ибо глуп вопрос человека против благоволения Божия. Поскольку надо было бы жаловаться не на то, что Он не дает того, чем не должен, но на то, если бы Он не дал того, что должен был дать. Или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Но пусть никто не гордится ни делом, ни временем, когда затем Истина взывает этой полной мыслью: так будут последние первыми, и первые последними. Ибо вот мы, хотя уже знаем, что или сколько доброго мы сделали, но еще не знаем, с какою тонкостью будет испытывать это верховный Судия. И каждому должно радоваться именно тому, чтобы в Царстве Божием быть даже последним.

5. Но после этого весьма страшно то, что следует: ибо много званых, а мало избранных, потому что к вере приходят многие, а до Царства Небесного доводятся немногие. Ибо вот сколь много нас стеклось на сегодняшнее торжество, мы наполняем стены церкви; и, однако же, кто знает, сколь мало таких, которые могли бы причисленными быть к оному стаду избранников Божиих? Ибо вот голос всех взывает ко Христу, но жизнь всех не взывает. Многие на словах последуют Богу, а нравами бегут от Него. Посему-то Павел говорит: говорят, что знают Бога, а делами отрекаются (Тит. 1, 16). Потому же и Иаков говорит: вера без дел мертва (Иак. 2, 20, 26). Поэтому же через Псалмопевца Господь говорит: возвестих и глаголах: умножишася паче числа (Пс. 39, 6). Ибо, по призыванию Господню, верующие умножаются паче числа, потому что иногда к вере приходят и те, которые не принадлежат к числу избранных. Ибо здесь они за исповедание причислены к числу верующих, но там за нечестивую жизнь не заслуживают причисления к части верующих. Эта овчарня Святой Церкви принимает в себя козлов вместе с овцами, но, по свидетельству Евангелия, когда придет Судия, тогда отделит добрых от злых, как пастырь отделяет овец от козлов (Мф. 25, 32)[41]41
  И соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов (Мф. 25, 32).


[Закрыть]. Ибо те, которые здесь предаются удовольствиям своей плоти, там не могут быть причислены к овчему стаду. Там от участи смиренных Судия отлучает тех, которые здесь бодаются рогами гордости. Те не могут получить Царства Небесного, которые здесь, поставленные даже в небесную веру, полным желанием стремятся к земле.

6. И вы, возлюбленнейшие братия, видите многих таковых внутри Церкви, но не должны ни подражать им, ни презирать их. Ибо сегодня мы видим, что он есть, но не знаем, чем каждый будет завтра. Большею частью даже тот, кто по видимости идет позади нас, деятельностью в добром деле опережает нас; и едва мы завтра догоняем того, которому сегодня, казалось, мы предшествовали. Известно, что когда Стефан умирал за веру, Савл стерег одежды побивающих его камнями. Следовательно, руками побивающих камнями метал камни сам тот, кто выставлял на позорище всех, опытных в метании камней, и, несмотря на то, он трудами в Святой Церкви опередил того самого, которого преследованием сделал мучеником.

Итак, два предмета мы должны тщательно обсуждать. Поскольку много званных, а мало избранных, то, во-первых, необходимо, чтобы каждый о себе думал не много, потому что хотя он уже и призван к вере, однако же не знает, будет ли он удостоен Вечного Царства. Во-вторых, необходимо, чтобы каждый не смел отчаиваться в ближнем, которого, быть может, он видит валяющимся в пороках, потому что не знает богатства милосердия Божия.

7. Я вам, братия, рассказываю о событии, которое было недавно, для того, чтобы вы, когда видите решительных грешников, тем более благоговели перед милосердием Всемогущего Бога.

В текущем году в мой монастырь, находящийся возле церкви мучеников Иоанна и Павла, приходит некий брат на покаяние; его с любовью приняли, но он еще с большей любовью нес покаяние[42]42
  Свт. Григорий Двоеслов. Собеседования о жизни италийских отцов и о бессмертии души. IV, 38.


[Закрыть]. За ним последовал в монастырь брат его по плоти, но не по сердцу. Ибо весьма осуждая жизнь покаяния и содержание, он жил в монастыре как гость, и, нравами удаляясь монашеской жизни, не мог он оставить монастырской жизни, потому что или не имел, чем заняться, или чем жить. Нечестие его было тягостно для всех, но все благодушно терпели его за любовь к брату его. Ибо он, будучи горд и непостоянен, не знал, будет ли еще какая-нибудь жизнь после нынешнего века, но смеялся над тем, если бы кто захотел ему проповедовать о ней. Итак, он жил в монастыре по обычаю века: ветрен на словах, непостоянен в движениях, надутый умом, щеголь по одежде, рассеянный по деятельности. Но в июле месяце, недавно протекшем, он был поражен болезнью той язвы, о которой вы знаете. Приближаясь к кончине, он начинает чувствовать необходимость умереть. И по предварительном уже омертвении конечных частей тела оставалась жизненная сила в одной только груди и в языке. Братия собрались и охраняли исход его, сколько могли, по милосердию Божию, молитвою. Но он, вдруг видя, что идет дракон, чтобы сожрать его, громким голосом начинает кричать, говоря: «Я отдан на сожрание дракону, который не может сожрать меня по причине вашего здесь присутствия. Что вы для меня останавливаете его? Дайте место, чтобы ему можно было сожрать меня!» И когда братия увещевали его ознаменовать себя крестным знамением, тогда он отвечал с силою, с какою мог, говоря: «Хочу перекреститься, но не могу, потому что дракон меня душит. Пена из пасти его застилает лицо мое, мое горло задушается его пастью. Вот мышцы мои им сжимаются, он уже и голову мою схватил в пасть свою». И когда он, бледнея, и трепеща, и умирая, это говорил, тогда братия начали еще более усиливать молитвы и своими молитвами помогать теснимому от дракона. Тогда он, неожиданно освобожденный, начал громким голосом кричать, говоря: «Благодарение Богу, вот он отступил, вот он выходит; от ваших молитв бежит дракон, который схватил меня». Тотчас же он произнес обет служить Богу и быть монахом; однако же с того времени доселе он страждет лихорадками, мучается от болезней. Поскольку он был предан продолжительным и долговременным порокам, то и мучится продолжительным расслаблением, и жестокое сердце выжигает жесточайший огонь очищения. Ибо по Божественному распоряжению устроено, чтобы продолжительные пороки выжигала продолжительнейшая болезнь. Кто поверил бы, что он будет когда-либо сохранен для покаяния? Кто в состоянии обсудить такое милосердие Божие?

Вот нечестивый юноша при смерти видит того дракона, которому служил в жизни, видит не для того, чтобы совсем потерять жизнь, но для того, чтобы знать, кому служил, чтобы, зная, противиться, противясь – победить его самого; и видит того, у кого прежде, не видя, был во власти, для того, чтобы после не быть уже у него во власти. Итак, какой язык в состоянии высказать непостижимое милосердие Божие? Какой ум не призадумается при таком богатстве любви? Об этом богатстве Божественной любви рассуждал Псалмопевец, когда говорил: Помощник мой еси, Тебе пою: яко Бог заступник мой еси, Боже мой, милость моя (Пс. 58, 18). Вот он, обсуживая, в какие затруднения поставлена жизнь человеческая, наименовал Бога помощником; и поскольку Он от настоящей напасти принимает нас в вечное упокоение, то называет еще Его приемлющим к Себе[43]43
  По Вульгате: «Заступник мой» – Susceptor meus.


[Закрыть]. Но, рассуждая, что Он видит наши пороки и терпит, к виновности нашей снисходит и, несмотря на то, через покаяние сохраняет нас к наградам, он не хотел назвать Бога милостивым, но назвал Его самой милостью, говоря: Боже мой, милость моя. Итак, вспомним о тех пороках, которые мы учинили, взвесим, с какою благостью Бог терпит нас; размыслим, как непостижима любовь Его, так что Он не только щадит виновность, но и обещает кающимся Царство Небесное; и от всех помышлений сердца говорим каждый от себя: Бог мой, милость моя — Ты, Который живешь и царствуешь, Троичный в единстве и единый в Троичности в бесконечные веки веков. Аминь.