Текст книги "Записки художника-архитектора. Труды, встречи, впечатления. Книга 1"

Затем «верба» на Красной площади, которая превращалась на три дня шестой недели поста в своеобразную шумную ярмарку[327]327
  Речь идет о временном рынке, который действовал во время двунадесятого праздника – Вход Господень в Иерусалим (Вербное воскресенье), который отмечается на 6-й неделе Великого поста, в преддверии Пасхи.


[Закрыть]. Палатки со всевозможным товаром, начиная от самовара, кончая книгами, но более всего [было] ярославцев, привозивших сладкие пряники, халву и цукаты, кучи крашеных деревянных яиц, детских игрушек; пищат резиновые чертики, мальчишки продают «адвоката из-под Каменного моста», бабочки, цветы из ваты и всякий вздор с прибаутками. А над головами разноцветные группы шаров. Красиво и красочно! Праздничный выезд купеческих экипажей с разряженными невестами. Много пустяков, но без них жизнь скучна.

Тихие улочки района, где я жил у Красных Ворот, в пост совершенно вымирали. По Орликову и соседнему Докучаеву переулку езды почти не было, только утром проедет водовоз, так как никакого водопровода в нашем районе не существовало, и соседние Дьяковские бани снабжались своим артезианским колодцем. У водовоза хозяйки покупали ведро воды за копейку. Конечно, воду берегли. Не было и канализации, а вечером тянулись отходники, так называемые ассенизаторы, со своими бочками, но и эти обозы были редки. Всякий домохозяин старался пореже прибегать к очистке своих дворов и примитивных холодных отхожих мест, так как это ложилось большим расходом на содержание дома. Бывали курьезы вроде того, что старик П.В. Берг, владелец Даниловского сахарорафинадного завода и Рождественской мануфактуры, лично ходил по ночам контролировать отходчиков, опускал палочку в бочку, чтобы удостовериться, полна ли она. Он же ходил в баню пешком, а при выходе покупал на две копейки два моченых яблочка, при этом долго торгуясь. Сыновья П.В. Берга Сергей и Василий впоследствии уже имели роскошные дома на Арбате, где теперь театр им[ени] Вахтангова[328]328
  Театр им. Евг. Вахтангова вырос из Мансуровской студенческой студии, созданной Е.Б. Вахтанговым в 1913 г., позже 3-я Студия МХТ (с 1921). Она размещалась в жилом особняке XIX – начала XX в., принадлежавшем В.П. Бергу (Мансуровский пер., 3; 1873, архитектор А.С. Каминский). В 1926 г. театру присвоено имя его основателя (с 1956 г. академический). В 1941 г. здание пострадало от бомбежки, восстановлено в 1947 г. по проекту архитектора П.В. Абросимова в стиле советского классицизма (Арбат, 26).


[Закрыть], и в Денежном (теперь ул[ица] Веснина) переулке, где ныне помещается итальянское посольство[329]329
  Дом С.П. Берга был построен в стиле сложной эклектики, гармонично сочетал элементы готики, барокко и модерна (Денежный пер., 5; 1883, архитектор П.С. Бойцов). Он приобрел печальную известность в связи с убийством там 6 июля 1918 г. немецкого посла В. Мирбаха. С 1922 г. в нем находится посольство Италии. Денежный пер. в 1933–1994 гг. имел название ул. Веснина в честь архитектора Л.А. Веснина.


[Закрыть].

Царский павильон на Воробьевых горах. Открытка конца XIX в.

Водовозы ездили в 7 часов утра, за ними раздавался зычный голос поставщиков продуктов: «Угля, угля, угля; картухля, огурцы соленые». На лотках мясники носили мясо, частенько давая на «поход» печенку для кошек. Булочники аккуратно приносили булки, и лишь за черным хлебом ходили в булочную, да за разной мелочью в бакалейные лавочки, где всегда находилась второстепенная гастрономия, и тут же продавались свечи, керосин, рукавицы, писчая бумага, тесемки и прочее. Больших гастрономических магазинов было мало. Ближайший к нам был Самсонова (где теперь станция метро у Кировских ворот[330]330
  Речь идет о наземном павильоне станции метро «Кировская» (с 1990 г. «Чистые пруды»), построенном в 1935 г. на площади Кировские Ворота (с 1994 г. площадь Мясницкие Ворота).


[Закрыть]). Самсонов обслуживал Мясницкую, Покровку и Лубянку. Лучшие магазины находились на Тверской: Андреева, Белова и Генералова. Только с 1902 г. был открыт магазин Елисеева, удивившего москвичей ненужной, безвкусной мишурной отделкой своего магазина в доме бывш[ем] Малкиеля[331]331
  Следует уточнить, что московский купец Г.Г. Елисеев в 1898 г. приобрел дом в Москве (Тверская, 14; конец 1780-х гг., архитектор М.Ф. Казаков; переделка 1874, архитектор А.Е. Вебер), в котором 23 января 1901 г. открыл магазин под названием «Магазин Елисеева и погреба русских и иностранных вин». Этот дом ранее принадлежал подрядчику С.М. Малкиелю (с 1870).


[Закрыть], <а раньше Козицкой, строенном еще Казаковым в строгих формах классицизма, так изувеченного отделкой по рисункам архитектора Барановского (из Ленинграда).

Мой наставник житейского обихода Савельев, просвещая меня в отношении гастрономии, указывал, что солонина лучшая у Сафатова на Сретенке, а рыба – у Суворова на Солянке, или у Титова в Охотном Ряду, а разные грибы и соленья у Головкина. Но это были чисто платонические экскурсии, так как подобные “раритеты” приходились мне не по карману>[332]332
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 73.


[Закрыть].

При пятнадцати рублях, какие я получал из дому, можно было очень редко зайти к Филиппову, тогда еще торговавшему в скромном одноэтажном доме на Тверской, и съесть жареный пирожок или полакомиться за три копейки пирожным[333]333
  Торговый дом Д.И. Филиппова (булочная Филиппова, Тверская, 10; нач. XIX в.; 1837; 1891–1897, архитектор М.А. Арсеньев – полная перестройка с изменением фасада; 1907, 1911, архитектор Н.А. Эйхенвальд; 1934 – надстройка). В советское время в бывшей булочной Филиппова работал хлебный магазин. С 2008 г. здание находится на реконструкции, сохраняется только чать лицевого фасада.


[Закрыть]. Пара калачей за пять копеек – к утреннему и вечернему чаю была моей обычной едой.

По дворам ходили старьевщики, заунывно тянувшие мелодию: «Буты-ы-ы-лок, банок, есть старья», – большинство были татары, но попадались и русские, покупавшие всякое тряпье и хлам. И из таких-то старьевщиков вышел впоследствии купец Грачев, специализировавшийся на железных отбросах, под конец купивший дачу Торопова на Воробьевых горах[334]334
  Дача Грачевых «Воробьевка» (бывш. Торопова; Косыгина, 18; автор проекта и точная дата постройки неизвестны) была возведена в начале XX в. на бровке Воробьевых гор (теперь стоит у пересечения улицы Косыгина с проспектом Вернадского). Здание сильно переделано в советские годы, сохранив лишь наиболее крупные элементы композиции – нижний кирпичный этаж, мансарду, балкон.


[Закрыть] и имевший большой дом за Бутырской заставой.

Когда кучи снега таяли, текли ручьи и только ждали весеннего солнца, чтоб высушило тротуары. На тротуарах первыми вестниками обновленной природы появлялись мальчишки, игравшие в «Бабки» и «Орлянку»[335]335
  См. примеч. 66 к гл. 1. «Орлянка» – игра, состоящая в том, что игроки бросают монету и выигрывает тот, кто угадает, какой стороной (решеткой или орлом) она упадет.


[Закрыть]. Весной разносчиков прибавлялось. А когда раздавались крики: «Молодой шпинат, крапивка молоденькая», – значит, наступало лето. Пасхальный перезвон с гуляньем под Девичьим[336]336
  Имеется в виду Новодевичий монастырь.


[Закрыть] окончился, нам было не до гулянья, готовились к экзаменам и разъезжались по родительским домам или поступали чертежниками к архитекторам на все лето, до 16 августа (по ст[арому] стилю), когда снова нужно было идти в училище.

Окрестности Москвы. Воробьевы горы. Ресторан Крынкина.

Открытка начала XX в.

На второй год ученья при посредстве Каминского я был переведен в течение года из копировального класса в младший проектный, а с весны после экзаменов стал работать у него на квартире в его мастерской в его же доме на Старой Божедомке. Каминский засадил меня сначала за рисование орнамента и за раскраску гуашью. Это были рисунки комнатной росписи, мебели, бронзы и особенно много было рисунков материй и парчи для фабрики Сапожникова[337]337
  Торгово-промышленному товариществу «А. и В. Сапожниковы» (с 1877 г. владелец В.Г. Сапожников) принадлежали парчово-шелкоткацкое предприятие в Москве и первая в России механическая шелкокрутильная и ткацкая фабрика в селе Куракино Мытищинской волости Московского уезда.


[Закрыть]. Научился я также рисовать шаблоны в натуральную величину архитектурных деталей, мебели, серебряных изделий, а также церковной утвари.

Стиль своих рисунков Каминский называл «русским», но он был далек от подлинного русского орнамента, <который мы видели в древнерусском искусстве>[338]338
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 75.


[Закрыть]. Тогда культивировался и в училище, и даже в Академии художеств чисто эклектический прием орнаментальной композиции; так, например, брались мотивы даже из турецкого орнамента. Каминский был отличный рисовальщик, его рисунки для изделий художественной промышленности были красивыми, эффектными, хотя и отзывались так называемой «ропетовщиной» (это мотивы русского орнамента, взятого с русских полотенец, где так часто вышивался крестиком петушок, и такие орнаменты применял особенно часто архитектор Ропет и др., особенно в деревянной резьбе). Свои рисунки Каминский публиковал в сборнике «Работы русских архитекторов»[339]339
  Речь идет о «Художественном сборнике работ русских архитекторов и инженеров», учредителем и главным редактором которого в 1889–1892 гг. был А.С. Каминский.


[Закрыть]. Каминский как акварелист был известен, и его превосходные акварели из путешествия по Италии украшают собрание рисунков и акварелей Государственной Третьяковской галереи. Акварель Каминского «Фонтан в Витербо»[340]340
  Каминский А.С. «Фонтан в Витербо» (ГТГ, 1859).


[Закрыть] – совершеннейшая работа по рисунку и колориту. Обычно Каминский давал начатый рисунок с прокладкой в уголке основной расцветки, остальное нужно было докончить самому.

Каминский строил много церквей[341]341
  А.С. Каминский проектировал соборы, церкви и колокольни; по его эскизам производили внутреннюю отделку храмов и расписывали иконостасы. Кроме того, ему принадлежат многочисленные гражданские постройки: деловые здания, доходные дома, гостиницы, училища, больницы и др.


[Закрыть], но они грузны по массам, некрасивы и вовсе не передают стиля старой русской архитектуры. Постройки Каминского, при всем их большом профессиональном мастерстве, показывают поразительное падение знания русского зодчества. Выстроенный им собор в г[ороде] Ельце, собор в Николо-Угрешском монастыре[342]342
  Следует уточнить, что главный собор в Ельце – Вознесенский собор строился 44 года (1845–1889, архитектор К.А. Тон), А.С. Каминский контролировал его возведение в самом конце и спроектировал иконостас собора. Спасо-Преображенский собор в Николо-Угрешском монастыре (1880–1894, архитектор А.С. Каминский).


[Закрыть] со всей его внутренней росписью, или, например, так называемый Третьяковский проезд, ведущий на ул[ицу] 25 Октября[343]343
  Улица 25 Октября – в 1935–1990 гг. название Никольской улицы в Москве.


[Закрыть], – это нерусская архитектура и нерусская орнаментика[344]344
  А.С. Каминский принял участие в завершении работ по строительству Вознесенского собора в городе Ельце (1845–1889); построил Спасо-Преображенский собор в Николо-Угрешского монастыре под Москвой (1880, освящен в 1894); в Москве оформил в «русском стиле» здание с проездной аркой в Третьяковском проезде (1870–1871) и др. Орнаментика – в архитектуре искусство или способ отделки (украшения) здания с использованием орнаментов.


[Закрыть]; между тем, целые поколения молодых архитекторов воспитывались на таких образцах.

Деятельность Каминского оборвалась внезапно. На углу Кузнецкого и Неглинной строился дом Купеческого общества. Плохо рассчитанное основание на сваях дало осадку, обвалились выведенные стены и задавили рабочих, из которых несколько погибло. Каминский и инженер Попов были отданы под суд, и Каминский присужден был к домашнему аресту: два месяца не выходил он из своей квартиры, у подъезда которой дежурил солдат, никого к нему не допуская[345]345
  В 1888 г. обрушился доходный дом Московского купеческого общества, возведенный по проекту А.С. Каминского и под непосредственным руководством инженера Попова. Строительство велось с нарушением технических норм. А.С. Каминский был признан виновным, его приговорили к церковному покаянию и шестинедельному содержанию на гауптвахте, замененному домашним арестом. Эти трагические события фактически прервали его архитектурную деятельность, в начале 1893 г. он был уволен из архитекторов Московского купеческого общества.


[Закрыть].

Ученики училища слишком подражали своим учителям, а архитекторы повторяли свои неудачные искания. Свежестью веяло только от работ одного из учеников, Саввы Крошечкина. Вначале он дал интерпретации палладианства[346]346
  Палладианство – направление в европейской архитектуре XVIIXVIII вв., ветвь классицизма, названо по имени итальянского архитектора эпохи Позднего Возрождения Палладио. На основе античных и ренессансных традиций архитектор разработал типы городского дворца, загородной виллы, церкви, творчески осмыслил ордерную систему, добивался связи здания с городской или природной средой.


[Закрыть], а под конец [своей] в вине загубленной жизни дошел до такой ординарной архитектуры, образцом которой остался фасад Курского вокзала, нарисованный им для архитектора Орлова, строителя этого вокзала[347]347
  В 1894 г. была организована Московско-Курская, Нижегородская и Муромская железная дорога, для которой было построено новое здание Курского вокзала (1896, архитектор Н.И. Орлов).


[Закрыть].

Зимний рынок в районе Старой площади в Москве. Фото конца XIX в.

Из архитекторов того времени талантливее других были: Д.Н. Чичагов, автор здания Городской думы (теперь Музей Ленина)[348]348
  Здание Московской городской думы было построено Д.Н. Чичаговым в «русском стиле» в 1890–1892 гг. С 1936 г. в нем находился Центральный музей В.И. Ленина (с 1993 г. филиал ГИМ – «Музей В.И. Ленина»), в 2012 г. разместился Музей Отечественной войны 1812 года (Площадь Революции, 2/3).


[Закрыть]; М.Н. Чичагов, выстроивший театр Корша (ныне филиал МХАТ в Петровском переулке)[349]349
  См. примеч. 61.


[Закрыть]; К.В. Терский, строитель театра «Парадиз» (теперь Театр Революции на ул[ице] Герцена), причем фасад театра рисовал Ф.О. Шехтель, бывший в то время помощником у Терского[350]350
  Здание театра «Парадиз» – другие названия: Никитский театр, «Интернациональный» (Б. Никитская, в 1920–1993 гг. Герцена, 19/13) было построено в «русском стиле» антрепренером и актером Г. Парадизом (1884–1885, архитектор К.В. Терский при участиии Ф.О. Шехтеля). В дальнейшем в доме размещались, сменяя друг друга, несколько театров: Театр революционной сатиры (Теревсат, с 1920 г.), Театр Революции (с 1922 г.), Московский театр драмы (с 1943 г.), Московский академический театр им. Вл. Маяковского (с 1954 г.).


[Закрыть]; П.С. Бойцов[351]351
  См.: Нащокина М.В. Бойцов. Серия «Великие архитекторы». Т. 54. М., 2016.


[Закрыть], работавший во французском Ренессансе и выстроивший, между прочим, дом Четвертинской, позже Олсуфьева (ныне Дом писателя на ул[ице] Воровского), а также дом С.П. Берга в Денежном переулке, где теперь помещается итальянское посольство[352]352
  Особняк князя Б.В. Святополк-Четвертинского (Поварская, 52; 1889, архитектор П.С. Бойцов); до 1917 г. принадлежал графине А.А. Олсуфьевой, с 1932 г. – Дом писателей, с 1934 г. – Центральный дом литераторов. См. также примеч. 111.


[Закрыть]. К этой же плеяде относится и академик В.П. Загорский, строитель неудачного здания Московской консерватории на ул[ице] Герцена[353]353
  В 1895–1901 гг. по проекту В.П. Загорского был построен концертный зал с новым зданием Московской консерватории (Б. Никитская, 13). При строительстве была сохранена фасадная стена здания XVIII в., принадлежавшего княгине Е.Р. Дашковой с полуротондой на уровне двух нижних этажей.


[Закрыть], получивший академика только потому, что был дворцовым архитектором, имея связи при дворе.

Мы чертили, снимали кальки (тогда еще не было светописной бумаги и калек требовалось немало). Натягивали бумагу на доски, как научились у сторожей в училище (у Шилинского и Плаксина). Ходили по обмерам, посылали нас и за кнопками, карандашами и бумагой на Кузнецкий Мост в единственный художественный магазин Аванцо или позже Дациаро[354]354
  Торговый дом Аванцо и Издательский дом Дациаро, основанные итальянскими коммерсантами во Франции и в России в XIX в., имели магазины, предлагавшие широчайшую гамму печатных изданий – от книг до первых изобразительных открыток. В 2010 г. российские предприниматели в Италии продолжили традиции производства высококачественных изделий под маркой «Avanzo Daziaro».


[Закрыть]. Несколько лет спустя открылся магазин художественных принадлежностей Надежина на Сретенке. Благодаря масляным краскам фабриканта Досекина (брата художника), обычно изготовленным на асфальтовом лаке и низкой олифе, Врубель испортил своего «Демона»[355]355
  Видимо, речь идет о картине М.А. Врубеля «Демон (сидящий)» (ГТГ, 1890).


[Закрыть].

Летом я жил на даче в с[еле] Богородском[356]356
  Дачи в селе Богородском с середины XIX в. пользовались большой популярностью в среде интеллигенции. В 1879 г. село вошло в черту Москвы. В 1886 г. из Сокольников в Богородское проложили линию конно-железной дороги. В настоящее время это район Восточного административного округа Москвы.


[Закрыть], откуда ходил пешком до Сокольников, а дальше ехал на конке на Божедомку к Каминскому. Квартиру переменил и поселился с товарищем, также работавшим у Каминского, на Тихвинской улице, около Пали-хи, в доме Жиделева[357]357
  Речь идет о доме А.В. Жиделева на Тихвинской ул. (д. 4), которым он владел в 1892–1893 гг. Не сохранился.


[Закрыть]. Это было выгоднее: мы платили вдвоем за комнату шесть рублей в месяц, а готовила нам хозяйка, муж ее, попросту называвшийся Сергушкой, работал переплетчиком в типографии Кушнерева на Пименовской улице (теперь Красно-пролетарская улица)[358]358
  Краснопролетарская улица (в XVII в. – Воротническая, с XVIII в. по 1929 г. – Пименовская).


[Закрыть]. Он носил нам только что отпечатанные книги и аккуратно доставлял журнал «Русская мысль»[359]359
  «Русская мысль» (М., 1880–1918, издавался за рубежом до 1927 г.) – литературно-политический журнал, созданный В.М. Лавровым.


[Закрыть]. Тихвинская улица была тихой, без всякой езды, за домом были пруды с развесистыми ветлами на берегу, и мальчишки катались там на самодельных плотах (теперь здесь проложена Новосущевская ул[ица]). На углу Палихи, где теперь бани, находился большой двор с вывеской, изображавшей двух бодающихся быков и подписью: «Продажа лучших племенных быков». <Рядом была булочная Дроздова и маленькая колониальная лавочка Матвеева – наши поставщики и хронические кредиторы>[360]360
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 78.


[Закрыть].

Уличные торговки в Москве. Фото начала XX в.

В училище ходить было весело, и мы не замечали расстояния. Путь лежал через Екатерининский парк, где доживал последний год сад «Эрмитаж»[361]361
  Екатерининский парк – обширный парк при Екатерининском институте благородных девиц (в советское время – парк ЦДСА рядом с Центральным театром Советской армии). В непосредственной близости от него находился сад «Эрмитаж» на Божедомке, открытый для публики в 1824 г. Самым известным арендатором сада в 1876–1892 гг. являлся антрепренер М.В. Лентовский, построивший там несколько театральных помещений. После разорения Лентовского территория сада в 1890-х гг. была застроена.


[Закрыть], расположенный на земле Ханыковой. Вскоре сад закрылся, Ханыкова распродала владения под постройку, и так появились Новопроектированный переулок, Иерусалимский проезд, Антроповы ямы с прудами[362]362
  Антроповы Ямы – название местности в Москве в XIX – начале XX в. в районе Селезневской улицы. Названа по фамилии первого арендатора и вначале состояла из пустыря и прудов, используемых для разведения рыбы. До наших дней сохранился Селезневский пруд, также известный как Андропов (Антропов) или Антропова Яма.


[Закрыть] и на них «портомойня» для прачек. Далее шла Самотека, площадь со стоянкой ломовых извозчиков и трактиром. Затем начинался Цветной бульвар, где еще был ряд балаганов, вроде «Театра автоматических фигур», в числе которых объявлялась «механическая утка», причем отмечались ее достоинства, а именно, что она «ест, пьет и пищеваряет, как живая». Напротив, почти на углу Садовой, был маленький, иногда нами посещаемый трактирчик, называемый «Девять блюдечек», потому что за один рубль подавался небольшой графинчик водки с закуской на девяти маленьких блюдечках. Далее шла «Труба» (Трубная площадь) <с ее воскресным торгом птицей и собаками>[363]363
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 79.


[Закрыть]. На Цветном бульваре тогда еще не было павильонов садоводства, и весь бульвар в вечерние и ночные часы превращался в грязное торжище проституток из близлежащих переулков Сретенки. Рождественский бульвар был более опрятный.

Такое путешествие занимало много времени, но нужен же был моцион, и мы настолько к этому привыкли, что конкой почти не пользовались, да и конка ходила убогая, в одну лошадь, да и то только до Екатерининской площади (сейчас площадь Коммуны[364]364
  Речь идет о площади, которая до 1917 г. носила название Екатерининской, в 1932–1994 гг. – Площадь Коммуны, с 1994 г. – Суворовская площадь.


[Закрыть]). С Трубной площади к Сретенскому бульвару конка шла в гору, и тогда на подмогу пристегивали четверку лошадей с сидевшим наверху мальчишкой, прозывавшимся «фалетором»[365]365
  Форейтор – верховой, правящий передними лошадьми, запряженными цугом.


[Закрыть], с визгом и криком, нещадно настегивающим лошадей. По Садовой тащился вагон также в одну лошадь, причем путь был в одну линию, с разъездами на площадях, где обычно вагон долго ждал встречного, и пассажиры терпеливо мерзли в вагоне, пол которого в сильные морозы устилался соломой.

Так как ходить на квартиру обедать из училища было далеко, то мы обедали часто в столовых, называвшихся тогда «кухмистерскими», где за двадцать копеек мы получали сносный обед из двух мясных блюд, а то обходились ситничком у Моисеича.

Как-то в Александровском пассаже[366]366
  Пассаж – крытая галерея с рядом магазинов, имеющая выходы на параллельные улицы. Александровский пассаж (1865–?) находился между зданием Малого театра и магазином «Мюр и Мерилиз», имел выходы на улицы Петровка и Неглинная.


[Закрыть] (рядом с Малым театром на Неглинной) была устроена так называемая «Нормальная столовая». Она отличалась чистотой, причем в меню было подробное перечисление содержащихся в блюдах белков, жиров, сахара и пр[очего]. Обслуживали чистоплотные, одетые во все белое девушки, был дежурный наблюдающий врач, но долго эта столовая не просуществовала. <Однажды знакомый мне товарищ устроил мне обед в номерах “Эжень” на Петровке, в доме Харитоновой (позже Обидиной). В последнее время перед революцией номера уже были запущены и служили местом обитания “этих дам”. В наше же время это были первоклассные по чистоте меблированные комнаты, где останавливались иностранцы. Содержала их мадам Эжень, жена французского повара из “Эрмитажа”. Родом хохлушка, с плохим знанием русского языка и еще больше французского, она была состоятельной, энергичной и чистоплотной и умела поставить меблированные комнаты на высокую ногу; строгие правила царили в них. Кроме иностранцев в первом этаже обитали артисты театра Корша. Мосье Эжень умер. Мадам вышла замуж вторично, также за француза, мосье Мейнара, бывшего гувернера в семье богатых курских помещиков Коротневых. Мосье Мейнар стал называться в честь мадам Эжень также – мосье Эжень. Был не особенно далек, если мадам могла говорить:

Рынок на Никольской улице в Москве. Фото конца XIX в.

“У меня два идиёта – мосье Поль (муж) и свицар”. Ежедневный полотер Григорий, называвшийся мадам Эжень почему-то Андреем и всегда откликавшийся, получал иногда удар от хозяйки свернутым жгутом полотенцем, но отходчивая хохотушка сейчас же после битья приказывала повару сделать пирог и посылала жившему во дворе этого же огромного дома частному приставу (полицейскому). Пирог относил тот же обиженный Григорий. Как-то пристав встретил на лестнице идущего к нему с пирогом Григория.

Петровское-Разумовское. Фото конца XIX в.

– Что, видно била кого-нибудь? – спросил пристав.

– Била.

– Кого?

– Меня.

– Ну, ступай, отнеси на кухню.

Затем, наживши деньги, мадам Эжень продала свои меблированные комнаты некоему Андерсу, а сама уехала с мужем на его родину во Францию, где в Тулузе купила себе дом. После смерти дом она завещала дочери помещика Коротнева Соне, ставшей таким образом тулузской домовладелицей, но место для погребения мадам Эжень купила себе в Москве, в Новодевичьем монастыре, и заказала при жизни своей памятник. Иногда, бывая в Москве, она заезжала взглянуть, в порядке ли ее могила и памятник, и интересовалась, как идут дела в ее бывших меблированных комнатах>[367]367
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 80–81.


[Закрыть].

Пушкинская площадь. Вид на Страстной монастырь. Фото начала XX в.

Студенчество питалось плохо, кое-как. Рестораны были недосягаемы, мы только читали их вывески. Редко-редко собирались вскладчину, когда у кого-нибудь оказывались какие-то сверхсметные суммы в бюджете, и мы могли позволить себе роскошь вроде посещения ресторана у Сретенских ворот, «Саратова»[368]368
  Трактир купца Дубровина, затем Севастьянова «Саратов» у Сретенских ворот был одним из старейших и известных трактиров в Москве (дом не сохранился).


[Закрыть], где товарищи лихо сражались на бильярде. Я на бильярде не играл. Лучшие же бильярды славились у Саврасенкова на Тверском бульваре[369]369
  По свидетельству В.А. Гиляровского в ресторане Саврасенкова на Тверском бульваре (в районе д. 25) в двух бильярдных залах собирались лучшие игроки Москвы (См.: Гиляровский В.А. Москва и москвичи. М., 1956. С. 265).


[Закрыть], на правой стороне, где рядом находились и студенческие излюбленные пивные. Пьянства не было, но за бутылкой пива в десять копеек, к которой на придачу еще давали сушки, моченый горох, нарезанную тонкими ломтиками воблу и мятные прянички, велись отчаянные споры. 12 января (ст[арого] стиля) эти клубы оглашались сначала песнями: ведь день этот знала вся Москва – Татьянин день – праздник московского студенчества (12 января, в день св[ятой] Татьяны, было открытие Московского университета). После торжественного акта в университете с молебствием, студенты расходились по пивным, ресторанам и начиналось… Даже большие рестораны, вроде первоклассного «Эрмитажа», только что тогда отделанного по рисункам М.Н. Чичагова[370]370
  Участок земли на углу Неглинной ул. и Петровского бульвара до 1917 г. принадлежал Товариществу «Эрмитаж». Построенное в 1816 г. здание многократно перестраивалось: в 1864 г. по проекту Д.Н. Чичагова купец Яков Пегов и французский кулинар Люсьен Оливье (ему принадлежит рецепт знаменитого салата) осуществили перестройку старого углового дома под гостиницу «Эрмитаж» с одноименным рестораном, ставшим очень популярным у московской интеллигенции; в 1888 г. здание было перестроено Н.И. Якуниным по проекту архитектора М.Н. Чичагова; в начале XX в. – по проекту И.И. Бони, в 1912–1913 гг. – архитектором Ф.Н. Кольбе. Видимо, мемуарист имел в виду перестройку М.Н. Чичагова.


[Закрыть], открывали двери для студентов и угощали бесплатно пивом. Вечером же в этом ресторане и в «Праге»[371]371
  Не раз перестраивавшийся московский ресторан «Прага» стал популярен у московской интеллигенции лишь после перестройки Л.Н. Кекушевым в 1902 г. (Арбат, 2/1; 1902, архитектор Л.Н. Кекушев; 1914–1915, архитектор А.Э. Эрихсон). Автор пишет о его предшественнике – одноименном трактире, который начал работу в доме на том же месте в 1872 г. и славился невысокими ценами.


[Закрыть] собирались профессора вместе со студентами.

Собор Страстного монастыря. Фото конца XIX в.

Далеко за полночь шумела толпа, живая и веселая, молодая, сияющая от внутреннего огня, подогретая хорошей порцией горячительного. <На Рождественке был ресторан “Ливорно”, с Милютинского переулка по Мясницкой был ресторан, где у входа была вывеска “Вход собакам и комиссионерам воспрещен” (комиссионерами назывались рассыльные, постоянно стоявшие на углу Петровки и Кузнецкого. Одеты они были в ярко-красные шапки и серое пальто). Сзади Большого театра – ресторан Вильде, а на Кузнецком Мосту в подвале – ресторанчик “Венеция”, обычно посещавшиеся актерами. Туда устремлялись студенты-театралы для взаимного излияния чувств. Все это в скромных размерах, не гоняясь за качеством кулинарии, а больше налегая на… “русское, хлебное, очищенное”. Этот праздник многократно описан. Имея небольшое знакомство среди университетского студенчества, я принимал малое участие в этом празднике, тем более что был далек от кутежей и пьянства. Редкое посещение трактирчика “Девяти блюдечек” было больше актом компанейства>[372]372
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 82–83.


[Закрыть].

Зимой случилась у меня болезнь ноги, заставившая лечь в Мариинскую больницу (теперь больница им[ени] Достоевского)[373]373
  Мариинская больница для бедных была открыта в 1806 г. Построена на средства Московского присутствия Опекунского совета учреждений императрицы Марии Федоровны на ул. Божедомка (Достоевского, 4, корп. 1) по проекту И.Д. Джилярди и А.А. Михайлова; дворовые корпуса построены архитектором М.Д. Быковским (1855–1857). После 1917 г. больница получила имя Ф.М. Достоевского, который здесь родился в 1821 г. в семье врача М.А. Достоевского. В 1925 г. больница была ликвидирована, в здании разместился Московский туберкулезный институт (в настоящее время – НИИ фтизиопульмонологии МГМУ им. И.М. Сеченова).


[Закрыть], где главный доктор Савостицкий сделал мне операцию. <Операция была под хлороформом, и, засыпая под наркозом, я болтал всякий вздор с “умными” словами о Спенсере, Чернышевском и т. п. Фельдшерицы из больничной школы познакомились со мной, заботились обо мне, пока я лежал в больнице, и с некоторыми из них у меня завязалась чистая, юношеская дружба>[374]374
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 82–83.


[Закрыть]. В больнице я познакомился с мужем одной из фельдшериц С.А. Политковским. Это был незаурядный человек. Служил он в магазине Ге на Мясницкой. Доставил мне работу обмера большого дома, а затем заказал несколько рисунков для стеклянной посуды. Политковский был начитанный человек и поклонник философии Шопенгауэра. У них-то на даче я и жил в Богородском. Долгими вечерами мы читали «Мир, как воля и представление» в переводе Фета[375]375
  Шопенгауэр А. Мир как воля и представление (Die Welt als Wille und Vorstellung, 1819) / Пер. с нем. А.А. Фета. 1-е изд. СПб., 1881; 2-е изд. М., 1888.


[Закрыть]. Сестра жены Политковского была замужем за французом де Корвалем, служившим переводчиком в цензурном комитете. Корваль занялся со мной французским языком. Увлекательно рассказывал о своей поездке в Париж на выставку 1889 г[ода][376]376
  Всемирная выставка 1889 г. проходила в Париже и была приурочена к столетию взятия Бастилии. В качестве входной арки на территорию экспозиции в Трокадеро инженеру Гюставу Эйфелю была заказана знаменитая Эйфелева башня.


[Закрыть], откуда он привез мне целую серию изящных томиков французских философов и экономистов. Эти рассказы глубоко запали мне в память, возбудив не только простое любопытство, но и неудержимое желание побывать за границей.

В нашем товарищеском кругу прибавился новый член нашей «коммуны». Мы приютили его, это был студент Алексей Филиппов. В нем было много взбалмошного, но все искупалось жизнерадостностью и глубоким искренним увлечением русским искусством, чем он воодушевлял и нас. Он умел находить своеобразные черты русской народности в былинах, над которыми он трудился, когда писал сочинение на медаль, умел видеть самобытную, ясную красоту русского народного творчества. Общественность Москвы того времени еще не разбиралась в накопляемом материале по исследованию русского искусства; тогда еще не было кафедры русского искусства, бедна была и специальная литература, не было публичных лекций и докладов, не было художественного центра, где ищущий мог бы найти ответы на свои вопросы.

Глава 5
Москва полвека назад

Художественная жизнь Москвы развертывалась выставками. Ежегодно, обычно весной, на Пасхе, передвижники в классах нашего училища расставляли свои работы[377]377
  Объединение московских и петербургских художников – Товарищество передвижных художественных выставок (1870–1923), в которое входили И.Н. Крамской, Г.Г. Мясоедов, Н.Н. Ге, В.Г. Перов и др., ставя перед собой просветительские задачи, провело с 1871 г. в разных выставочных залах 48 выставок в Москве, Петербурге и других городах России. В Москве выставки Товарищества проходили в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (выставки 1-я, с 3-й по 34-ю и 46-я в 1872–1906, 1918 гг.).


[Закрыть], закрывая сзади простыми щитами с серым холстом гипсовых «дискоболов» и «геркулесов»[378]378
  «Дискобол» (V в. до н. э., скульптор Мирон, оригинал не сохранился) и «Геркулес Фарнезский» (IV в. до н. э., скульптор Лисипп, оригинал не сохранился) – самые известные античные скульптуры, гипсовые копии которых традиционно использовались для обучения в художественных учебных заведениях.


[Закрыть]. Тогда еще не заботились об оформлении выставочных помещений.

«Что-то дал Репин, Шишкин, Поленов…», и мы стремглав летели в наши классы еще в дни подготовки выставки. И вот тут-то и происходили интересные обсуждения: у картин толпились и авторы своих произведений, и наши профессора, и ученики. В залах дома Шидловского[379]379
  Следует уточнить, что Ю.А. Шидловский в 1888–1891 гг. владел домом в Козицком пер., рядом с Большой Дмитровкой.


[Закрыть] – против Страстного монастыря, на углу М[алой] Дмитровки были выставки периодические и «Петербургского общества художников» – разноценных групп художников[380]380
  Санкт-Петербургское общество художников, с 1914 г. Петроградское общество художников (1890–1918) – объединение академического направления. В него входили С.В. Бакалович, Н.П. Загорский, Г.И. Семирадский и др. Общество устраивало ежегодные выставки в Москве, Петербурге и других городах. Вероятно, речь идет о выставках в главном доме городской усадьбы Долгоруковых-Бобринских (Малая Дмитровка, 1/7), в котором с 1860-х гг. в течение 30 лет проходили различные художественные выставки.


[Закрыть]; но в этом доме я увидел поразившую меня глубоким подходом картину М.В. Нестерова «До государя челобитчики»[381]381
  Нестеров М.В. «До государя челобитчики» (1886, Волгоградский музей изобразительных искусств имени И.И. Машкова).


[Закрыть], а на ученической выставке его же «Христова невеста» показала совершенно новый мир проникновенного искусства[382]382
  Картина М.В. Нестерова «Христова невеста» (1886, частное собрание) экспонировалась на ученической выставке Московского училища живописи, ваяния и зодчества в 1887 г.


[Закрыть].

Тверская площадь. Гостиница «Дрезден». Открытка начала XX в.

История русской живописи расскажет о том сдвиге, какой произвели передвижники в эти годы.

Архитектурный мир дремал под скучные «Мотивы русской архитектуры»[383]383
  Речь идет об издании «Мотивы русской архитектуры» – ежемесячный альбом архитектурных рисунков, как современных, так и древнерусских, без текста (СПб., 1874–1880, редактор А. Рейнбот).


[Закрыть] – так назывался журнал, издаваемый Рейнботом, где литографированные листы разносили по России пряничную архитектуру Монигетти, Ропета, Харламова и др. Архитекторы ожили и зашевелились, когда был объявлен конкурс на проект огромного здания «Верхних торговых рядов» на Красной площади (бывш[ий] ГУМ)[384]384
  Здесь и далее автор иногда приводит советские названия улиц, зданий и учреждений.


[Закрыть]. Первую премию получил архитектор А. Померанцев; здание было выстроено по этому проекту[385]385
  Верхние торговые ряды на Красной площади (1889–1893, архитектор А.Н. Померанцев). В открытом архитектурном конкурсе 1888 г. участвовало 23 проекта, первую премию получил проект А.Н. Померанцева. Государственный универсальный магазин (ГУМ) с 1921 г., закрыт в 1930 г., вновь открыт после реконструкции 24 декабря 1953 г.


[Закрыть]. Представленные на конкурсе проекты, в том числе и проект Померанцева, страдали отсутствием композиции построения русских зданий. Такое распределение масс совершенно чуждо русской архитектуре. Строго разбитая симметрическим членением масса со скучным ритмом пролетов и унылой повторяемостью деталей в обработке фасада, с набором таких измельченных деталей преимущественно церковных зданий XVII века – все это далеко не русский стиль. А ведь стоящая напротив Кремлевская стена давала пример художественной композиции, выраженной в различных интервалах прясл[386]386
  Прясло – в русском оборонительном зодчестве участок крепостной стены между двумя башнями.


[Закрыть] стены и разновеликих башен.

Государственный банк. Открытка начала XX в.

Во время конкурса художник В.В. Верещагин сделал рисунок – эскиз проекта рядов[387]387
  В.В. Верещагин не участвовал в конкурсе архитектурных проектов Верхних торговых рядов, не успев организовать подготовку чертежей здания. Сохранился только эскиз проекта этого сооружения (1888, ГТГ).


[Закрыть]. Он чутьем угадал асимметричность русских построек, что он мог наблюдать в путешествиях по Северной Двине, описанных им в своей книге «По Северной Двине»[388]388
  Верещагин В.В. На Северной Двине. По деревянным церквам. С фототипиями. М., 1896.


[Закрыть]. Проект его слаб в архитектонике, но несравненно художественнее и ближе к подлинному русскому зодчеству. (Этот проект долго висел в отделе рисунков Гос[ударственной] Третьяковской галереи.)

Затем было построено здание Московской городской думы по проекту архитектора Д.Н. Чичагова. На это здание также был конкурс[389]389
  Здание Московской городской думы (1890–1892, архитектор Д.Н. Чичагов). В 1888 г. был объявлен конкурс архитектурных проектов на возведение нового здания Московской городской думы, на который было представлено 38 проектов. Победил проект Д.Н. Чичагова, который по стилю перекликался с новым зданием Исторического музея.


[Закрыть], и проекты Г.И. Котова, М. Преображенского и Б. Фрейденберга были несравненно удачнее проектов Верхних торговых рядов, хотя с теми же основными недостатками. Мы смотрели на эту архитектуру, послушно компоновали в нашем училище избитые образцы, но чувство подсказывало, что это – не то. Лишь впоследствии, путем изучения памятников русского зодчества и благодаря поездкам по старым русским городам и на Север, открылись перед нами подлинные черты национального русского творчества.

Лубянская площадь. Фото конца XIX в. РГАЛИ

Я видел начало постройки этих рядов и еще застал разбираемое старое здание в стиле ампир, сооруженное в 1824 г. архитектором О. Бове[390]390
  Новое здание Верхних торговых рядов было возведено по проекту архитектора О.И. Бове в 1815 г.


[Закрыть]. Красивый, покрашенный в желтый цвет фасад, спокойный ритм арок и белых колонн, богатый карниз. Угловые части и средина были обработаны дорическими портиками, а в их фронтонах была прекрасная скульптура работы И. Витали, и памятник Минину и Пожарскому работы Мартоса[391]391
  Памятник Минину и Пожарскому (1818, скульптор И. Мартос) был установлен в середине Красной площади, напротив входа в Верхние торговые ряды. В 1931 г. он был перемещен к Покровскому собору (собору Василия Блаженного).


[Закрыть] находились в таком художественном консонансе[392]392
  Консонанс (фр. consonance, от лат. consonantia) – слитное, согласное звучание, созвучие, гармония. Музыкальный термин, примененный автором для скульптуры и архитектурной постройки.


[Закрыть]. Здание было огромное, но не спорило с Кремлем, а выделяло его монументальный ансамбль.

Но эти красивые стены скрывали поражающую грязь и убожество всевозможных «линий» центрального торгового пункта старой Москвы. Я видел, как ломались «ножевая линия», «сундучный ряд» и другие «линии» с несоответствующими названиями; так, например, в «ножевой линии» была торговля мануфактурой, в проходах с деревянными ларьками, плитами неровного пола и мокнувшими верхними световыми перекрытиями толпились москвичи под зазывы приказчиков. В углах проходов торговали пирожками. Посредине проходов над головами висели огромные иконы. На ночь проходы запирались и спускались злые собаки. Эту клоаку снесли, а против, вдоль Кремлевской стены, устроили временные «железные ряды». Это были деревянные каркасы, обшитые листовым железом с покрытием волнистым железом. Туда переселились торговцы, часть же их перешла в пассаж на Петровку, недавно выстроенный[393]393
  Речь идет о Петровском пассаже, принадлежавшем крупной домовладелице В.И. Фирсановой (Петровка, 10, Неглинная, 13; 1903–1906, архитекторы С.М. Калугин, Б.В. Фрейденберг).


[Закрыть].

Красная площадь. Вербный базар. Фото конца XIX в.

Между прочим, в «железные ряды» перебрались типичные фигуры «менял» – разменные лавки, содержавшиеся старообрядцами и богатыми скопцами, их безволосые опухшие лики были курьезны. «Менялы» разменивали всякого рода процентные бумаги, выигрышные билеты и крупные кредитные билеты на мелочь. Купцы любили рассчитываться с мастеровыми, поставщиками и даже между собой так наз[ываемыми] «сериями», у которых процентные купоны часто были отрезаны чуть не за год вперед. Нуждающемуся в деньгах человеку приходилось идти к «меняле», на этой операции наживались и купцы, и «менялы».

Верхние торговые ряды. Фото 1886 г.

«Город» составлял центр торговой жизни Москвы. Под таким названием следует считать весь тогдашний центральный район, обнесенный стеной Китай-города – Никольская, Ильинка, Варварка, Зарядье и Красная площадь, где у храма Василия Блаженного можно было видеть каждое утро сцену, напоминающую площадь перед [собором] Св[ятого] Марка в Венеции. Баба продает моченый горох, и происходит кормление голубей, снующих под ногами и смело садящихся к вам на руки, если увидят, как вы кидаете лакомое их блюдо.

Торговля в Москве носила живописный, оригинальный характер и была одной из главных сторон народной жизни. Разносчики и булочники доставляли хлеб на дом, записывая его стоимость в книжку. Рассчитывались в конце месяца, причем дети получали «презент» в виде какого-нибудь сдобного изделия. Кроме всяких разносчиков были лавчонки вплоть до «мышиных нор». Так назывались устроенные в ограде церкви Троицы на Листах на Сретенке, близ Сухаревой башни[394]394
  Храм Живоначальной Троицы в Листах – один из старейших в Москве (первое упоминание о церкви относится к 1632 г.), был закрыт в 1931 г., возвращен верующим в 1991 г. Сухарева (Сухаревская) башня была построена в Москве в 1692–1695 гг. на месте старых деревянных Сретенских ворот Земляного города. Разобрана в 1934 г.


[Закрыть], небольшие отверстия, чтобы только пролезть человеку в яму, вырытую в земле со стороны церковного двора, находившегося ниже уличной мостовой. Отверстия эти приходились на уровне тротуара, и в этих норах торговали бабы вязаными шерстяными чулками, варежками, перчатками, рукавичками и шарфами. Чтобы купить какую-нибудь вещь, нужно было присесть на корточки, и лицо торговки оказывалось на уровне вашего сапога. Шел торг с запросом, до 50 % окончательной цены. Но товар был добротный, домашней грубой работы, шерсть носилась подолгу.

Верхние торговые ряды. Открытка начала XX в.

В семидесятых годах открылись пассажи, много прибавилось магазинов после выставки 1882 г., устроенной на Ходынском поле, <где еще сохранился павильон в “русском” стиле (по рисунку архитектора Каминского)>[395]395
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 89. В 1882 г. в Москве проходила XV Всероссийская промышленно-художественная выставка. Экспозиция разместилась в отдельных павильонах на площади в 30 га на Ходынском поле.


[Закрыть]. В конце восьмидесятых годов появился пассаж Солодовникова (теперь сломанное здание Мосторга на Петровке); <был там магазин под претенциозным названием “À la Toilette”, содержал его М.И. Бурдон, комиссионер по доставке посуды и вина для первоклассных московских ресторанов, попутно же он привозил всю мелочь в виде украшений, бронзовой арматуры (осветительной), все то, что называется в Европе Bric-a-Brac[396]396
  Bric-a-Brac – старинные вещи (англ.).


[Закрыть] и что продавали за одну, две или три марки в городах Германии, Швейцарии или за три франка в парижском магазине “Лувр”.

Тверская улица. Справа – Саввинское подворье. Фото конца 1900-х гг.

Тверская улица. Вдали справа – две башенки Саввинского подворья. Фото 1910-х гг.

Никольская. «Славянский базар». Открытка начала XX в.

Так называемые “художественные” вещи были по существу далеко не художественными, и такой магазин смело мог бы найти место в “Музее дурного вкуса”, устроенном в Штутгарте>[397]397
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 89. Солодовниковский пассаж (Кузнецкий Мост, 8/4/7; 1862, архитектор Н.В. Никитин) принадлежал купцу Г.Г. Солодовникову. В советское время в нем находились магазины Мосторга. Здание было разрушено в 1941 г. и разобрано в 1945 г.


[Закрыть].

В начале девятисотых годов открылся на Тверской в д[оме] Саввинского подворья (теперь передвинутого во двор дома № 5 по ул[ице] Горького)[398]398
  Следует уточнить, что здание Саввинского подворья (Тверская, 6, стр. 6; 1905–1907, архитектор И.С. Кузнецов) было построено как доходное конторско-гостиничное сооружение, в котором, в частности, в качестве арендаторов размещались магазины, фирмы, редакции и др. В ходе реконструкции улицы в 1939 г. дом был передвинут в глубь двора.


[Закрыть] японский магазин, где продавался товар невысокого качества, далекий от подлинного японского искусства. Веера, шарфы, шторы из бусинок и камыша, лаковые изделия и т. п. были для Москвы новым явлением, культивировавшим дурной вкус <и нисколько не развивавшим художественную культуру Москвы>[399]399
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 90 а.


[Закрыть]. Возможно, что этот магазин был маскировкой шпионов, каких засылала Япония перед Русско-японской войной 1904 г.[400]400
  И.Е. Бондаренко ошибся – магазин восточных товаров «Япония» в начале 1900-х гг. находился в доме Тверского подворья (Кузнецкий Мост, 17).


[Закрыть]

Охотный Ряд. Фото 1900-х гг.

Наблюдалось такое же сомнительное явление и перед Империалистической войной 1914 г., когда фотограф К.А. Фишер получил заказ от Министерства путей сообщения издать альбом о Великом Сибирском пути от Петербурга до Владивостока и города Дальнего[401]401
  Вероятно, имеется в виду альбом «Великий путь. Виды Сибири и великой Сибирской железной дороги» (Красноярск, 1899, редактор-издатель М.Б. Аксельрод, фотограф И.Р. Томашкевич). В 1900 г. альбом особо был отмечен на Всемирной выставке в Париже.


[Закрыть], для чего не в меру любезные чиновники министерства доставили чертежи всех путей, мостов, станционных построек и всех складов. Фото и копии чертежей Фишер отвозил в Берлин, куда часто ездил за машинами и оборудованием для своей фототипической мастерской[402]402
  «Фотография К.А. Фишера, бывшая И. Дьяговченко» (1889–1915, Кузнецкий Мост, 11, позднее 21/5) специализировалась на проведении портретной, театральной, архитектурной, хроникальной съемки. Непроверенные факты, приведенные автором, возможно, связаны с тем, что К.А. Фишер был прусским подданным.


[Закрыть].

Пассаж Александровский рядом с Малым театром был несравненно беднее [пассажа] Солодовникова, в нем больше торговали суровым товаром (скатерти, ткани, одеяла). Находившаяся между этими пассажами Голофтеевская торговая галерея, называвшаяся ранее Голицынской торговой галереей, сооружена была еще в 1842 г. арх[итектором] М.Д. Быковским. Галерея, впоследствии перестроенная арх[итектором] И.И. Рербергом[403]403
  Первым московским пассажем была галерея князя М.Н. Голицына (1835–1839, архитектор М.Д. Быковский). В середине 1870-х гг. пассаж перешел в руки замоскворецкого купца Конона Голофтеева и с 1878 г. стал носить имя Голофтеевского. Позднее после пожара на месте старого здания пассажа было возведено новое из стекла, железобетона и металла (1912–1913, архитектор И.И. Рерберг). Здание Голофтеевского пассажа было снесено в 1970-е гг., и на его месте построена вторая очередь ЦУМа.


[Закрыть], была мало посещаема публикой, более заполнявшей Солодовниковский пассаж, где под вечер всегда появлялись «эти создания», державшиеся «чинно и благородно», не то что на Неглинном проезде или совершенно грязном Цветном бульваре с их отребьем бедных женщин.

В 1889 г. был перестроен под пассаж купца Постникова старый дом на Тверской, возведенный в конце XVIII в. Казаковым для гр[афини] Мусиной-Пушкиной. Перестройку произвел арх[итектор] Эйбушиц. <Затея оказалась неудачной, пассаж не имел сквозных галерей, все было запутанно, темно, и публики было совсем мало, торговля шла тихая (теперь здесь театр миниатюр, ул. Горького, № 5/6). Также стало малолюдно и в новых Верхних торговых рядах на Красной площади, где только и славился своими парчами и шелком магазин бр[атьев] Сапожниковых, москвичи почему-то не любили эти новые ряды. В подвальном этаже рядов торговали горячей ветчиной, осетриной и пирожками, и москвичи любили эти закусочные>[404]404
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 91. В 1793 г. граф А.С. Мусин-Пушкин приобрел городскую усадьбу в начале Тверской улицы. Для него архитектор М.Ф. Казаков пристроил к старому дому угловую часть по Долгоруковскому пер. и переделал фасады в стиле классицизма. В 1886 г. владение перешло к жене купца Дмитрия Андреевича Постникова, Лидии Аркадьевне, по заказу которой здание было перестроено под пассаж (Тверская, 5, 1887–1888, архитектор С.С. Эйбушиц).


[Закрыть]. На Ильинке (теперь ул[ица] Куйбышева) и Варварке (ныне ул[ица] Разина) крупные мануфактуристы, вроде Саввы Морозова, Викулы Морозова и др., выстроили себе торговые (оптовые) помещения, так называемые «амбары», <богато отделанные; там, как и в Черкасском и других переулках, шла оптовая торговля, как и в “Нижних торговых рядах” (против церкви Василия Блаженного), выстроенных по проекту арх[итектора] Р.И. Клейна в том же неудачном “русском” стиле, как и Верхние торговые ряды>[405]405
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 91.


[Закрыть].