Текст книги "Записки художника-архитектора. Труды, встречи, впечатления. Книга 1"

На итальянских озерах пейзаж становится сглаженным, с мягкими очертаниями гор, темной зеленью кипарисов и особой прозрачностью голубых зеркальных вод. По берегам белеют домики и виллы, а в населенном городке Комо – целый неисчерпаемый арсенал богатейшей ломбардской архитектуры, так живописно спаянной с природой. Высятся стройные тонкие квадратные кампанилы[627]627
  Кампанила (ит. campanile – «колокольня») – в итальянской архитектуре Средних веков и Возрождения квадратная (реже круглая) в основании колокольня, как правило, стоящая отдельно от основного здания храма.


[Закрыть], шедевр архитектуры собор «Duomo»[628]628
  Собор Дуомо – кафедральный собор города Комо, возведенный по проекту Лоренцо-дель-Спацци, строительство началось в 1396 г. и завершилось в 1740 г.


[Закрыть]. В городе сохранились остатки и римского зодчества, и много ранней романской архитектуры.

Погода была весенняя, ликующая, и солнце палило. Воскресный день угасал, мы возвращались обратно и тихо брели у изумрудом окрашенного озера, и вдруг я услышал наши родные звуки! Остановился пораженный – то итальянец играл на гармошке! Чем-то пахнуло давно знакомым от этого тихого перебора трехрядки… Возвращались мы по дороге в галерее, вырубленной в скале, в галерее полумрак, приятная прохлада, а сквозь арки – панорама озера с дальними вершинами Пилатуса и Риги-Кульма. Эта дорога Аксен-штрассе оканчивалась у городка Бруннена, откуда прошли до Цюриха через кантон Швиц, родины и места деятельности героического народного вождя Юрга Иенача, воспетого К.Ф. Мейером в его повести[629]629
  Мейер К.Ф. Юрг Иенач. Роман (1876).


[Закрыть], являющейся в Швейцарии такой же ходовой книгой, как у нас сказ о легендарном Еруслане Лазаревиче[630]630
  Еруслан Лазаревич – герой древнерусской книжной сказочной повести и фольклора.


[Закрыть].

Вернулись опаленные солнцем и обветренные, молодость усталости не знает! И снова за работу. В это время меня неожиданно навестил мой уфимский друг доктор В.П. Ружевский, <приехавший вместе со своей женой, добрейшей Екатериной Павловной, отдохнуть в Швейцарии>[631]631
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 200.


[Закрыть]. Мы успели вместе побывать на Рейнском водопаде[632]632
  Рейнский водопад – водопад на реке Рейн в швейцарском кантоне Шаффхаузен.


[Закрыть], подойдя к нему снизу мчащейся водной лавины.

Туристы любят оставлять свои автографы на стенах и дверях беседки, откуда обычно любуются на эффект постоянно ревущего водопада. Была весна. Производился ремонт, и столяр тщательно сострагивал дверь с автографами, чтобы в сезон она снова заполнилась нелепыми росчерками фамилий. Но на скале, высоко над водопадом оказался автограф, высеченный в камне и красноречиво гласящий: «Здесь был капитан Копылов». Приятно узнать соотечественника!

Швейцария. Замок Кибург. Фото конца XIX в.

Швейцария. Фото конца XIX в.

Озеро Комо. Панорама Белладжо. Фото конца XIX в.

Наступил летний семестр. Обычно аккуратный мой отец присылал мне в конце месяца денежное письмо с 5 печатями и вложением 27 рублей. Прошла неделя, письма нет. Я послал запрос. Пришло 1, 15 число, письма нет, нет и денег. К Чернышеву – заем в 50 франков. Подработать рисунками для ситцев уже нельзя: Морозов уехал в Москву. Наконец, как-то вечером наш старичок-почтальон появился у меня в комнате и вручил мне заказное письмо от отца. Но на письме не было печатей, и никаких денег в нем не оказалось, а гласило оно следующее: «Любезный мой сын, Илья Евграфович! (всегдашнее его обращение) Посылаю тебе мое родительское благословение, на веки нерушимое, а денег не посылаю, трудно мне стало. Ты же учишься второй год, и, если ты ничему не научился и не можешь заработать себе на пропитание и на жизнь, то напиши, и я пришлю тебе денег на проезд домой, где делом займешься, в лавке торговать будешь или на хутор поедешь работать. А если ты чему-нибудь научился и можешь уже содержать себя, то и без моих 27 руб[лей] проживешь». Дальше шли поклоны от домашних и родных с припиской: «А рыжий жеребенок подох, и корова Буренка пала…»

Невеселый был момент. Пошел я сейчас же к Чернышеву, дал ему прочесть письмо.

– В чем же дело? Ведь вы рисуете хорошо? Завтра утром пойдем к издателю, ему я детские сказки перевожу с русского, так ему, вероятно, нужны рисунки.

Утром мы отправились к типографщику Эббелю, я получил заказ – иллюстрировать детскую сказку о «Пчеле Мохнатке» (Желиховской[633]633
  Бондаренко ошибается, «Сказку о пчеле Мохнатке» написал в 1879 г. В.П. Авенариус.


[Закрыть]); срок был дан две недели. Через неделю я принес заказанные 8 рисунков и виньетки. Издатель удивился, что я так скоро выполнил заказ, внимательно посмотрел мои рисунки, сделанные на велюре литографской тушью.

– Это очень хорошо. Я могу еще дать вам заказ, – и начинает мне отсчитывать франки.

Принимая заказ, о цене я не говорил, Чернышев за меня сказал ему: «Заплатите, сколько полагается». Я ожидал сумму в 40–50 франков, но когда Эббель мне уплатил сто семьдесят франков, я невольно изумился, с затаенным дыханием спрятал скорее деньги в карман, поблагодарил и взял еще заказ на ряд рисунков.

Лаго Маджоре. Акварель Л. Премацци. Середина XIX в.

<– Ну, вот Вам и заработок, теперь пойдем в “Метцербай” (так в тексте. – Примеч. ред.) пиво пить, – приободрил меня Чернышев, но вторую кружку выпить на мой счет он отказался>[634]634
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 202.


[Закрыть].

Я воодушевился, ожил и сам благословил отца за мудрое письмо, т. к. последующие рисунки для издателя дали мне возможность не только содержать себя, спокойно занимаясь в Политехникуме, но я оделся, купил себе тирольский «лоден» (пальто с пелеринкой из верблюжьей шерсти), т. к. пальтишко осеннее, в котором я приехал, обтрепалось, как и мой единственный костюм. <Теперь появился хороший серый костюм, в дополнение были куплены котелки и новая фетровая тирольская шляпа с перышком>[635]635
  Там же.


[Закрыть]. Я зафрантил, но скромно, бережно расходуя заработанные франки. А когда товарищи по Политехникуму узнали, что отец отказался мне высылать деньги, то пришли на помощь, давали заказы на проекты подкрасить, подчертить и, более того, профессор геодезии Decher[636]636
  Decher – вставка в черновике вместо Рюггель (Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 202).


[Закрыть] устроил мне заказ от Политехникума сделать большие настенные чертежи в красках геодезических инструментов с их деталями. Отведена мне была комната в Политехникуме, предоставлен был казенный материал и дано разрешение работать и в субботу, и в воскресенье, и вечерами. Рьяно принялся я за эту серию таблиц, еще в 1912 году висевших в геодезическом кабинете Политехникума. О цене я не знал. Проф[ессор] Decher сам хлопотал у начальства и, когда окончены были таблицы, в классе мне выдали такую сумму, на какую я никак не рассчитывал, что-то более 300 франков! Это по тому времени для меня была колоссальная сумма! Какой радостный был день, и какое теплое письмо я послал отцу, сообщив, что хорошо зарабатываю. Какое благодетельное было отцовское письмо с благословением «на веки нерушимым»!

Теперь, живя на свои средства, зарабатываемые в немногие свободные часы и в воскресенье, а иногда и пропуская необязательные лекции, я стал бережлив во времени, и программа моего образования поневоле сузилась. <Как ни заманчивы были иногда лекции по истории литературы или лекции Гейма о Ницше, я уже не мог доставлять себе подобных излишеств, при горьком сознании огромной важности подобных лекций. Но зато появилась уравновешенная настойчивость в прохождении необходимого мне курса. Миновали дни, когда за нехваткой денег, высылаемых отцом, приходилось обращаться за займом к благодетелю Чернышеву, а у него, конечно, в кармане три франка.

Пейзаж Тироля. Фото конца XIX в.

В узкой улочке города небольшая площадка со старым фонтаном в каменном облезлом водоеме, столбик с журчащей струйкой воды увенчан каменной архаической фигурой рыцаря, столетия выветрили песчаник, и резкие черты скульптуры от этой патины времени стали живописнее, у самого водоема скамеечка каменная, такая не старая, на ней я любил посидеть, смотря на стоявшую против древнюю августинскую церковь с огромным циферблатом часов на башне. Шли минуты безвозвратно, думал я, и также вот уплывут неудержимо и скромные, только что размененные, русские кредитки в маленькой банкирской лавчонке приветливого Куглера.

Пейзаж Тироля. Фото конца XIX в.

Вот к нему-то мы с Чернышевым и направлялись в дни денежной депрессии. Достаточно было Чернышеву, указывая на меня, сказать, что вот ему нужно столько-то франков, чтобы Куглер выдавал желаемую сумму (всегда скромную) без каких-либо расписок: Чернышев ручался – этого достаточно.

Но бывало и так, что и занятых денег не хватит до получения отцовских – увлечешься лишней кружкой пива или театром, и тогда мой завтрак, обед и ужин состоял из хлеба и куска засохшего сыра, на случай валявшегося в платяном шкафу, бывшем в то же время и моим буфетом>[637]637
  Там же. Л. 203–204.


[Закрыть].

Вот и 15 августа. Осенние двухмесячные каникулы. Составилась большая группа из нас студентов, любящих пешеходные путешествия, и трех русских студенток университета. Отправились поздним вечером через хребет Альбис, чтобы встретить восход солнца на вершине Ютлиберг, царящей над Цюрихом. Неописуема интересная картина врывающихся первых лучей солнца, скользящих из-за спящих в сумраке скал. Ночная дорога захватывает своим мраком лесным с жуткими криками сов, неожиданно испуганных нашей веселой толпой.

Пейзаж Тироля. Фото конца XIX в.

Целью нашего путешествия было восхождение на ледники Энгадина[638]638
  Энгадин – долина реки Инн в швейцарском кантоне Граубюндене. Слева долина замыкается главным гребнем Североретийских Альп с вершинами, покрытыми ледниками.


[Закрыть]. Я узнал собственными ногами и боками, что такое альпийские ледники. Восхождение и спуск были тяжелыми, но полными новизны, неожиданных впечатлений, и молодость все побеждала. Откуда-то являлась несокрушимая вера, что так нужно и будет все хорошо. А почему это нужно [было], лезть на эти неприступные вершины, ломая себе ноги и удерживаясь о скользящую ледяную поверхность подкованными с огромными шляпками гвоздями башмаками и альпенштоком?

Ледники были побеждены, но компания наша постепенно таяла, многим оказалось восхождение не под силу, и первыми нас бросили спутницы-женщины.

Добравшись с трудом до Тироля, <наша уже поредевшая группа решила отдохнуть в Мерано. Центр тирольских курортов для легочных больных не представлял большого интереса. Туристы, больные, дороговизна гостиниц и бедный пейзаж>[639]639
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 205.


[Закрыть], мы уехали в Боцен. Живописный городок, коренной Тироль со своим особым говором. В каждом округе Тироля свое наречье, как и свой костюм, даже шляпы разнятся покроем и полями. Причем характерная черта: у тиролек шляпы были гладкие, без всяких украшений, у тирольцев же шляпы с обязательным пером глухаря.

Отдохнуть удалось хорошо. Здесь я неожиданно заработал 25 крон. Нося всегда с собой альбомчик и акварель, я рисовал, сидя на улице, характерную перспективу типичных домов с задним фоном горных громад. Не обращал внимания на туристскую толпу и местных тирольцев, я увлекся рисунком. Из окна гостиницы за мной долго наблюдал хозяин, и когда я пошел к себе в номер, он остановил меня и на своем твердом наречье с гортанными звуками предложил мне нарисовать его гостиницу. Это был небольшой дом, типичный тирольский, нижний этаж каменной кладки, гладко оштукатуренный, верхние два этажа из деревянных брусьев красной сосны с наличниками, затейливо вырезанными, а фронтон дома был обшит досками и раскрашен орнаментом с изображением головы золотого оленя. Гостиница называлась «Золотой олень».

Я с удовольствием ухватился за это предложение. <В магазине, где торговали вязаными куртками, шляпами, дорожными мешками, разными изделиями, путеводителями, продавали и бумагу, карандаши, краски. Отыскав блокнот большого размера и устроившись визави на лавочке, обычной у домиков тирольцев, я>[640]640
  Там же. Л. 206.


[Закрыть]работал не спеша, на совесть. Продолжил работу и на другой день. Получился вид гостиницы «Золотого оленя» и справа вдали весь горный пейзаж. Старательно отделал мелочи у себя в комнате. Пришлось подкупить немного акварели и новую широкую кисть. Работа хозяину понравилась, и он предложил мне за нее 25 крон (в Тироле тогда ходила австрийская монета). Пользы я получил немного, но удовлетворение было огромное. Особенно был доволен мой хозяин. Хлопал меня по ноге своей ладонью величиной в ведро, хвалил.

Выставил [он] на прилавке портрет своего заведения, и сцена была достойна Дефреггера, тирольского Репина, когда грузные тирольцы со своими огромными трубками, свешивающимися через губу, подходили к акварели и, тыча пальцем, ржали на весь зал: в дверях гостиницы я нарисовал фигуру хозяина.

Компания наша разбрелась, и я один поехал через Бреннер на Инсбрук и оттуда на Мюнхен.

В Мюнхене я уже бывал, иногда уезжая из Цюриха в субботу после лекций поездом часа через три Винтертур. Это название мне знакомо с того времени, когда я еще ездил на уфимских пароходах, где стоял подолгу и смотрел на работу машины, на видном месте которой ярко начищенная дощечка гласила: «Эшер-Висс. Винтер-тур. Швейцария». Вскоре – маленький городок Романзорн на берегу большого Боденского озера. Полуторачасовой переезд и – маяк Линдау старинного баварского городка; на пристани каменный домик беленький XVI века с разрисованным фасадом, очень схожим с фасадом дома той же эпохи в Базеле, где фасады расписывал Ганс Гольбейн-младший. Эта роспись фасада в сгущенном орнаменте и с бытовыми сценами так уместна особенно здесь, в Линдау, где природа не блещет богатством. Безлюдное огромное светлое озеро с пустынными берегами, немного зелени вокруг, равнинный пейзаж. Здания городка примитивные, все на подбор старые с аркадами первого этажа, ступенчатыми и высокими треугольными фронтонами, крыты черепицей, фасады гладкие, почти без скульптуры и только древняя скульптура виднеется в фонтане на косоугольной небольшой площади. Через пять часов Мюнхен. <Поздно приезжая в Мюнхен, шатался по его живописным улицам и заходил ужинать в “Кунстлерхауз”, нечто вроде клуба художников, но с открытым для всех рестораном. Клуб этот, отделанный красиво и с большими выдумками, с фресками и просто рисунками на стенах, был все же скучноватым и почему-то малолюдным. Несравненно интереснее толпа в тех ресторанах пивоварен, что были один возле другого на Карлштрассе. Пивоварни… “Святого Фомы” и т. п. были битком набиты народом; везде неприхотливая музыка, вроде оркестра из четырех человек, игравших с увлеченьем. Тирольцы играли иногда на цитрах и распевали свои песенки с притоптыванием четырехпудовыми башмаками и хлопаньем по ляжкам. Тирольцы очень музыкальны; народные песни там слышишь на каждом шагу, и если тиролец, набивая обручи на бочку или что-то строгая, не поет, то свистит каким-то особенным молодецким посвистом>[641]641
  Там же. Л. 207–208.


[Закрыть].

Мюнхен. Дворец Юстиции. Фото конца XIX в.

Весь день воскресенья посвящался осмотру Старой и Новой Пинакотек[642]642
  Пинакотека (греч. pinakotheke, pinax – доска, картина, theke – хранилище) – картинная галерея в Мюнхене, здание музея построено в 1826–1836 гг. Коллекция Старой пинакотеки начала складываться в XVI в. В ней представлены произведения мастеров Средневековья до середины XVIII в. Напротив Старой пинакотеки находится Новая пинакотека с работами художников XIX – начала XX в.


[Закрыть] – музеев мирового масштаба. Полторы тысячи картин Старой Пинакотеки могли лишь удивленно восхищать обилием живописных полотен, но и тогда поражался мощью Дюрера, необузданной кистью Рубенса и зачаровывался над пейзажами и Рюисдаля, и Клода Лоррена.

Юношеские восторги впоследствии корректировались более углубленным взором на мировые произведения живописи в парижском Лувре, собраниях в Италии, в Лондонской галерее[643]643
  Лондонская национальная галерея – музей в Лондоне на Трафальгарской площади, содержащий более 2000 образцов западноевропейской живописи XIII – начала XX в. (открыта в 1839 г.).


[Закрыть]. Но слишком много отталкивающего ранжира было в мюнхенских музеях: немецкое чванство было и тогда неприятно.

Позднее, будучи в Мюнхене, когда уже был выстроен Национальный музей[644]644
  Баварский национальный музей – собрание произведений изобразительного искусства и предметов культурно-исторической значимости в Мюнхене. Музей был основан в 1855 г. королем Баварии Максимилианом II. С конца XIX в. музей размещается на улице Принцрегентенштрассе. Здание в стиле эклектики построено в 1894–1899 гг. по проекту придворного архитектора Габриэля фон Зайдля.


[Закрыть], я ревниво подолгу его осматривал. Как хотелось бы видеть наш московский Исторический музей не складом ценнейших сокровищ нашей культуры в безликих пустынных залах, а вот также последовательным, по эпохам, [их] разворотом в толково оформленных уютных помещениях, полно и всесторонне отражающих красоту бытового искусства народа. В галерее Шака[645]645
  Галерея Шака – художественный музей в Мюнхене, входит в состав Баварских государственных собраний картин. Основу музея составляет коллекция живописи графа Адольфа Фридриха фон Шака – известного мецената, поддерживавшего мюнхенских художников. Здание, в котором разместилась галерея, было построено Максом Литманом в 1907 г. для представительства Пруссии.


[Закрыть] восторгался модными тогда Францем Штуком, Бёклином, Сегантини: те годы были годами их продуктивной деятельности.

Особенно пленял своими портретами Ленбах; сработанные как бы часовым наброском, карандашом с мелом или немногими резкими мазками, они скрывали под собой огромную долгую и вдумчивую подготовку. Карнавал в Париже – изящная легкомысленная шутка, искрящийся бокал непосредственного веселья; в Мюнхене – тяжелое, плоское, часто грубо-вульгарное выраженье ожиревшего свиновода.

Так и искусство Парижа неистощимо богатое, жизнерадостное, светлое, не похоже на сытое искусство «пивного» Мюнхена.

В Мюнхен приехал я однажды в дни карнавала на масляной, справляемой и в Цюрихе, <в эти дни в учебных заведениях занятий не бывало>[646]646
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 208.


[Закрыть]. Огромная беснующаяся толпа студентов и художников мчалась в разноцветных всевозможных костюмах вдоль главных улиц, освобожденных в эти часы от всякой езды, <и жирные, налитые пивом шуцманы (полицейские) спешат покинуть свои посты, но не удается, набросилась группа студентов, напялили на каску бумажный колпак, веселая Коломбина обняла жирную шею напудренной ручкой и со смехом зовет в ресторан. В ответ только добродушная улыбка: дни карнавала свободны от полицейского порядка; непринужденность, веселое настроение, большие выдумки в костюмах и шалостях, но все это сдержано врожденным мюнхенским спокойствием и некоторой тяжеловесностью, результатом пивной культуры[647]647
  Там же. Л. 208, 210.


[Закрыть].

Мюнхен. Городская площадь. Открытка начала XX в.

Но более всего пленял меня Мюнхен насыщенностью живописи, росписью народного искусства, искусством, проникнувшим во все уголки быта. Не повлиял ли особенный свежий воздух Мюнхена на образование его художественной культуры также благотворно, как благодаря присутствию особых бактерий в долине р[еки] Изар, где расположен Мюнхен, могло получаться такое вкусное и здоровое знаменитое «мюнхенское» пиво, как это доказал Р. Кох? Каждая мелочь, вроде пробки на бутылку, пряник, шитая скатерть, переплет, расписная мебель – все это сочно, ярко нарисовано, особенно любовно передавая типы старого Мюнхена, эпохи Бидермейера, и растительный натуралистический орнамент в приятной цветистой комбинации. Всюду видна любовь к своему Мюнхену, начиная от коробочки или пивной кружки, где нарисован герб города: святой монашек держит в одной руке пивную кружку, в другой черную редьку (местная редька с черной поверхностью сладковатого вкуса, напоминающая редиску), кончая росписью стен скромной небольшой пивной, также художественно выполненная карта кушаний, таких дешевых>[648]648
  Там же. Л. 210.


[Закрыть].

В больших залах вроде «придворной пивоварни» (Hofbräuhaus[649]649
  Хофбройхаус («Придворная пивоварня») – известный пивной ресторан, открытый в качестве придворной пивоварни баварских герцогов в 1607 г. С 1828 г. открыт для свободного посещения.


[Закрыть]) целое огромное фресковое мастерство, с обязательными стилизованными видами старого Мюнхена и других городов Баварии. Стилизация в те годы начинала порабощать художника, мастерство сделало штрих художественным, выразительным без утрированной манерности. И у Дюрера мы видим стилизацию. Несомненно, истоки мюнхенского декоративного искусства идут от старых мастеров XVI и XVII вв. Это можно проследить и в музеях, и в целом ряде художественных журналов, посвященных декоративному искусству. Вскоре возник художественный журнал «Jugend» («Юность»)[650]650
  «Югенд» (нем. die Jugend – юность, молодость; подзаголовок – «Muenchener Wochenschrift fuer Kunst und Leben»; Мюнхен, выходил с перерывами в 1896–1940 гг.) – немецкий (баварский) иллюстрированный сатирический и общественно-политический еженедельный журнал, знаменитый журнал немецких художников стиля модерн (Югендштиля).


[Закрыть], объединивший целое направление.

Архитектура «немецких Афин» – преимущественно южно-германское барокко с большим живописным акцентом и новая архитектура стиля классицизма Л. Кленце. Католичество, крепко засевшее в Мюнхене, импонировало прекрасной постройкой Театинеркирхе[651]651
  Театинеркирхе (нем. Theatinerkirche) – католическая коллегиальная церковь Святого Каетана в Мюнхене, была придворной и одновременно орденской церковью ордена театинцев. Это первая церковь, возведенная в стиле итальянского позднего барокко по северную сторону Альп. Освящена в 1675 г.


[Закрыть] и монастырями в окрестностях города. Но эти же католические аббаты давали неистощимую пищу и для сатирических журналов. <В тонкостях различий стиля архитектуры в то время я еще мало разбирался и, приезжая в Мюнхен, больше занимался наблюдением. Художественный центр сказывался всюду. Можно было сидеть часами в художественном магазине Кендлера или торчать перед уличной лавчонкой-палаткой с картинами, акварелями и рисунками. Невольно заражался я этой темпераментностью и подтягивался в рисунке. Но пора ехать в Цюрих. Купишь на дорогу только что вышедший ежегодный календарь-альманах специальный “Мюнхенский календарь” с массой рисунков и “домой”. В вагоне, наполненном “сеппами” (крестьянами-баварцами) и табачным дымом, долго еще переживаешь впечатление. Гораздо позже постиг я разительную разницу между французскими Афинами – Парижем и Мюнхеном. Как несхожи их карнавалы, также далеко и искусство Парижа, особенно декоративное, от искусства Мюнхена, его народного творчества>[652]652
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 27. Л. 211–212.


[Закрыть].

В тот год приехал в Цюрих Дмитрий Глазунов, брат композитора, вместе со своей кузиной <Варенькой>[653]653
  Там же. Л. 212.


[Закрыть]. Мы как-то быстро сошлись, хотя Митя Глазунов был естественник, путешественник и учился тогда в Монпелье, <а Варенька вся была поглощена изучением политических наук, читала многотомного Луи Блана, постоянно в руках “Форвертс” (социал-демократическая газета), и все старалась обратить меня в социал-демократическую веру. Но я был неспособен и, главное, совершенно не имел времени изучать политическую экономию и читать Маркса, едва успевая справляться со своими обязательными занятиями в Политехникуме>[654]654
  Там же.


[Закрыть]. Оставался почти еще целый месяц каникул. Стояла осень, ранняя, цветущая, с ярким горячим солнцем. Сидеть в Цюрихе было досадно. Деньжонки еще были, Митя Глазунов предложил мне вместе с ним совершить скромную поездку в Испанию. Сосчитал я свою казну и вижу – маловато. Митя предложил мне одолжить недостающую сумму с тем, что по возвращении в Цюрих я отработаю и верну. А у меня уже был в перспективе большой заказ у издателя, краснощекого толстого Эббеля. Узнав, что я собираюсь съездить в Испанию, он дал поручение – сделать ряд набросков в виде виньеток типов и местностей для какой-то книжки. <Легкомысленно я согласился, полагая, что это так легко там сделать…>[655]655
  РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 28. Л. 3.


[Закрыть]