Текст книги "Защитить великое равновесие"

Но Адаму были необходимы советы командора, как в области техники, так и в области закулисных интриг среди руководства корпорацией. Формально, будучи членом правящего клана Греев, юноша очень мало знал об изнанке деловой жизни. Харрисон же имел почти столетний опыт работы в корпорации, поднимаясь почти с самого низа. Преодолеть путь от простого технического специалиста до руководителя планетарного филиала, не имея родственных связей в руководстве, удается далеко не каждому. И хотя Адам прекрасно понимал, что именно необдуманные поступки командора привели к огромным жертвам среди лайонов, парень не мог не восхищаться мужеством и самоотверженностью, с которыми тот пытался исправить их последствия в настоящий момент. Харрисон старался приносить пользу везде, где только мог, помогая и советами, и физическим участием.

И Адам понимал, что поддерживает его только надежда, что Лейссанн, однажды, вернется к жизни. Юноша видел, какой надеждой горели глаза немолодого мужчины, когда их караван достиг Великого Дома семьи Лейссанн. Но среди встречающих ее не было, и Нэйссанн довольно туманно высказалась о ее состоянии.

И теперь он с тревогой переводил свой взгляд с Нейссанн на Нюррсс. Девушка же хмуро посмотрела в сторону командора, но неожиданно поддержала его решение.

– Я бы тоже хотела посмотреть на нее до нашего ухода в горы, – негромко произнесла Нюррсс. – Если это не повредит процессу восстановления!

У Адама по позвоночнику пробежал противный холодок, в словах любимой девушки почудилась какая-то обреченность. Нэисс тоже внимательно посмотрела на свою воспитанницу и предложила:

– Мы можем все пойти и посмотреть, на данном этапе вреда это не принесет, а возможно и пойдет на пользу.

Все дружно поднялись из-за стола и последовали за Нэйссанн по крутой, пристенной лестнице. Адаму пришлось помогать Харрисону, мужчине не только был непривычен такой способ передвижения, но и волнение отняло у него последние силы.

Нэйссанн привела их в небольшую комнату с куполообразным потолком, похожую на ту, в которой Адам жил вместе с Нюррсс во время предыдущего посещения Эосстанна. Судя по всему, дом тоже хранил эту комнату в неприкосновенности, в ней стояло некоторое количество мебели, висело небольшое зеркало и несколько картин, одна из которых была неоконченной.

– Я помню, как Лейсс начинала рисовать ее, в свое последнее посещение! – с грустью промолвила Луррдесс, подходя поближе.

На картине проступало изображение башен на фоне закатного неба, на котором отчетливо виднелись выстроившиеся в линейку полные луны. Адама же привлекла к себе другая картина, на которой был изображен командор Харрисон. Правда, там он выглядел гораздо моложе и счастливее.

Парень перевел взгляд на своего соотечественника и проследил направление его взгляда. И в очередной раз похолодел от ужаса. Харриссон смотрел на углубление в дальней части комнаты. Там из пола поднимался стандартный восстановительный кокон, образованный тонкими побегами, а над ним висела Сиуррлинн. Вернее, она была притянута к стене дома похожими побегами, которые, как ему показалось, впились в ее тело в самых разных местах. Лицо, однако, оставалось свободным, а глаза – закрытыми.

– Что она делает? – прошептал юноша, обращаясь к Нюррсс.

Та недоуменно пожала плечами, а ответила ему Нэйссанн.

– Сестра пытается воспользоваться помощью Великого Дома и, уговорить Лэйссанн, вернуться к нам! – с печальным вздохом ответила Мудрая.– Вы, сами, сейчас увидите, что с телом все в порядке, но просыпаться она не желает!

Повинуясь прикосновению Нэисс, побеги кокона начали медленно разворачиваться, и перед собравшимися предстало прекрасное тело молодой лайонской женщины. Адам вынужден был признать правоту командора, мать и дочь были удивительно похожи, возможно только, что мускулы его подруги были несколько лучше развиты, что и неудивительно при ее военной подготовке.

Со стороны Харрисона раздался какой-то сдавленный звук, он подошел к зеленому ложу и опустился перед ним на колени. Мужчина, просто, смотрел на женщину, не решаясь прикоснуться. А Нюррсс быстро подошла с другой стороны и приложила пальцы к сонной артерии.

– Ее сердце бьется, и она спокойно дышит, – недоуменно произнесла девушка. – Но я не ощущаю ее присутствия.

– Вот, и я о том же говорю! – тяжело вздохнула Нэйссанн.

– Быть может, оказалось слишком поздно? И сознание растворилось в поле Равновесия? – Луррдесс озвучила опасения всех остальных, могло статься, что от Лейссанн осталась пустая телесная оболочка, жизнедеятельность которой поддерживается силами Великого Дома.

– Сиуррлинн утверждает, что – нет! – покачала головой Нэйссанн. – И мне тоже кажется, что она выходила на контакт с Нюррсс, когда та засыпала в родном доме. Но возвращаться в реальную жизнь она, по какой-то причине, не желает, хотя, Сиуррлинн непрерывно находится в поле разума, пытаясь отыскать и вернуть ее.

Адам бросил взгляд на лицо Нюррсс, на котором отражались самые смешанные чувства, и подумал, что он знает причину. Лейссанн боялась встречи с дочерью теперь, когда той все было известно об ее отношениях с Харрисоном. Боялась признать, что стала причиной войны, а также горя мужа и дочери. Юноша подошел к Нюррсс и обнял ее за плечи:

– Ты должна простить свою мать, любимая! Подумай о нас с тобой! Мы тоже смогли полюбить друг друга, несмотря на все, что разделяло наши народы: войну, смерть близких и генетическую несовместимость! Ты сама признала, что мы – две половинки целого! А что было бы, если к моменту нашей встречи у тебя уже имелся ребенок? Твое сердце тоже разрывалось бы на части!

– Он прав, Нюррсс! – тихо промолвила Нэйссанн. – Как ни печально, но ты – дитя Равновесия! Твой отец очень любил Лэйссанн, а она поддалась на зов полной луны. А позднее встретила того, кто покорил ее разум и завоевал ее сердце. На долю твоей матери выпало так много горя в прошлой жизни, что она отказывается вернуться, считая, что предала тебя и твоего отца. И стала причиной бед своего народа. А на самом деле, она хотела только счастья, для всех!

Со стороны командора раздался сдавленный стон, мужчина закрыл лицо руками. Харрисон понимал, что хотя, прямо, его никто не обвиняет, но основная вина за сегодняшнее состояние Лейссанн лежит на нем.

– Я тоже очень хочу, чтобы она вернулась! – прошептала Нюррсс. – Быть может, мне попробовать позвать ее?

– Но если даже Сиуррлинн, при ее способностях и опыте, это не удается… – с сомнением покачала головой Луррдесс.

– А я думаю, что у нее получится! – уверенно вмешался Карраивву. – Я-то прекрасно помню, как сильна связь Нюррсс и Великого Дома! И мне тоже кажется, что тень сознания Лейссанн привязана к нашему дому, у меня тоже временами, во сне, появлялось ощущение ее присутствия! И если сестренка захочет, то перед ней ничто не устоит! Даже все поле разума Равновесия!

При этих словах Адам почувствовал, что плечи Нюррсс ощутимо вздрогнули. Юноша вспомнил о том, что его подруга опасается влияния Равновесия и отважно предложил:

– Давай, мы окунемся туда вместе! И Нэисс нам поможет!

Нюррсс благодарно взглянула на него, но не успела ответить, услышав испуганный вскрик Луррдесс. Оглянувшись в ее сторону, молодые люди поняли, что она указывает в сторону кокона. Командор Харрисон, все это время, стоявший на коленях возле Лэйссанн, внезапно упал на пол.

– Он потерял сознание и еле дышит! – воскликнула Нэйссанн, первой подскочившая к нему.

– Харрисон чувствовал себя все хуже и хуже, но отказывался ложиться на восстановление, – сообщил Адам, разглядывая мертвенно-бледное лицо мужчины. – Я думаю, он хотел ее увидеть и умереть! Но он нам очень нужен! Без его помощи нам очень сложно будет работать с его подчиненными. А еще, он очень много знает о корпорации!

– Тогда его срочно нужно в кокон! – решительно заявила Луррдесс.

– Но таким восстановлением необходимо управлять! – подала голос Нюррсс. – А мне бы хотелось, чтобы Нэисс подстраховывала мои поиски матери!

– В досягаемости больше нет ни одной Говорящей с Лесом! – сокрушенно развел руками Карраивву. – Все заняты в убежищах!

– Но у нас же есть один управляемый кокон! – резонно заметил Адам. – Я думаю, что Сиуррлинн вполне справится, если мы положим Харрисона в тот же кокон, что и Лэйссанн!

Женщины несколько смущенно переглянулись, делить на двоих кокон полагалось только очень близким людям, но тут в разговор вступил, молчавший до этого мгновения, Стеррлинн.

– Если нам так нужен этот чужак, то все средства хороши! А с Лейссанн они как-нибудь разберутся, разногласия между мужчиной и женщиной всегда проще уладить в постели! – пробасил прямодушный скульптор.

И призвав себе на помощь Харривау, он быстро раздел командора и уложил рядом с Лейссанн. Нэйссанн поманила к себе Нюррсс и они запели, подгоняя рост побегов.

Когда тела мужчины и женщины скрылись в зеленой массе, Нэисс предложила Нюррсс вызвать основание нового кокона. Девушке оказалось достаточно, приложить к полу ладони, и Великий Дом сразу откликнулся.

– Я думаю, что она не менее талантлива, чем Сиуррлинн! – ошеломленно пробормотала Луррдесс, глядя, как стремительно дом исполнил ее пожелание.

– Только душа у нее гораздо лучше! – пробурчал в ответ Стеррлинн.

Нюррсс только слегка улыбнулась в ответ и, сбросив свою тунику, опустилась на ложе. Адам последовал за ней, а Нэисс опустилась рядом, с удивлением наблюдая, как стремительно оплетают побеги обнявшуюся пару.

На этот раз общение с Домом было совсем другим. Отсутствовало ощущение тепла и безопасности, вокруг звенело предельное напряжение и чувство тревоги. Перед глазами всплыло встревоженное лицо Сиуррлинн, но Нюррсс только мельком взглянула в ее ярко-зеленые глаза, отмахнулась от навязчивого контакта и поспешила дальше. Девушке показалось, что на границе сознания мелькнула знакомая тень и тут же скрылась.

– Мама, вернись! Ты нужна нам! – позвала Нюррсс, но ответа не последовало.

Девушка опешила, как же искать ускользающее сознание? Как заставить Лейссанн выйти на контакт? И тут она вспомнила слова брата о том, что ему помогали самые яркие воспоминания, находящие отклик в памяти Великого Дома. Нюррсс постаралась успокоиться и вернуться в первую ночь, которую она провела в Великом Доме, вспомнить ласковые руки матери, ее уютный запах, мурлыкающий голос:

– Нюррсс, мой прелестный котенок!

И почти сразу, на границе сознания возникло знакомое присутствие. Стараясь не спугнуть, девушка промолвила:

– Ты обещала, что мы всегда будем вместе, а теперь избегаешь меня!

Волна глубокой печали накатила на нее, присутствие стало сильнее, откуда-то прозвучал бесплотный голос:

– Мы можем быть вместе – здесь! Останься со мной, тут так спокойно и безопасно! Великий Дом позаботится о нас! О тебе, обо мне и твоей малышке!

Следом зазвучала знакомая мелодия колыбельной, обволакивающая и успокаивающая, отнимающая желание покидать это уютное место, где Нюррсс могла быть рядом с матерью и отцом, купаться в их любви и заботе.

– А кто позаботится о Великом Доме? – ворвался в ее сознание требовательный голос Адама. – Кто позаботится обо всем Великом Лесе?

Знакомое присутствие испуганно отпрянуло, но Нюррсс не собиралась его отпускать.

– Адам прав! – крикнула она вслед. – Ты можешь остаться здесь и бродить в своих воспоминаниях! Но у моей дочери их еще нет! Я не имею права предать ее! Я хочу, чтобы она тоже бегала по лесу, а не ползала в темных и душных тоннелях! Но так и будет, если мы, все, будем прятать голову в песок. Чтобы спасти Равновесие, нам нужен каждый Слышащий, каждый лайон! Я всю жизнь любила тебя, гордилась тобой, отец пошел на многие жертвы, пытаясь спасти тебя! И даже Харрисон сумел переступить через свою гордость, чтобы помочь тебе вернуться! Не разочаровывай нас!

Тень ее матери металась, пытаясь ускользнуть, разорвать контакт, но Нюррсс почудилось, будто Великий Дом сомкнул свои стены, отделяя семью от остального Равновесия.

– Знаю, что тебе страшно, многое тяготит тебя! – мысли Нэисс тоже оказались рядом. – Но в том, что случилось с тобой, есть большая доля моей вины! Я тоже наделала много ошибок, но изо всех сил пытаюсь их исправить! Ты можешь убежать от нас, но от себя самой тебе не убежать! Оставь свои ошибки и боль в прошлом и вернись к тем, кто любит тебя сейчас!

– Вам будет лучше без меня! – прошелестел бесплотный голос, полный безмерной печали.

– Вернись, любимая! Я понял, как был неправ, пытаясь оторвать тебя от всего того, что ты любишь! Вселенная пуста без тебя, дай мне надежду, что ты будешь снова жива и счастлива, тогда я смогу умереть спокойно! – срывающийся, незнакомый голос вплелся в их разговор где-то на грани восприятия.

– Вернись, Лейссанн! – поддержал его Адам. – Мне долго не удержать Харрисона, ему не по силам влиться в поле Равновесия, он очень болен и совсем скоро уйдет навсегда! Если тебя не будет среди живых, то и ему незачем цепляться за жизнь. А он так нужен нам, чтобы защитить Равновесие, защитить твою дочь и внучку! Я готов отдать за это все силы, но их может не хватить!

Нюррсс чувствовала в его голосе предельное напряжение, парню каким-то образом удалось вступить в контакт с угасающим сознанием командора и транслировать его чувства собеседникам.

– Помоги ему, мама! – попросила Нюррсс. – Он достоин твоей любви! Харрисон отказался от возможности спастись, чтобы остаться рядом с тобой, а еще он попытался отослать семена Равновесия на другую планету вместе со своим другом. И помогает нам в поисках Творцов.

– Не делай этого, ты не понимаешь, насколько это опасно! – внезапно, в голосе Лейссанн прорезалась сильная тревога.

– Попробуй удержать меня! – сердито ответила Нюррсс. – Или объясни! Но – снаружи!

А затем рывком разорвала контакт и вынырнула в действительность, прихватив с собой Адама.

– Ты уверена в том, что ты делаешь? – встревожено промолвил юноша, помогая подруге, которая спешно выбиралась из кокона.

– Мы с ней слишком похожи! – насмешливо фыркнула Нюррсс. – Она, действительно, что-то знает и не простит себе, если не сумеет объясниться со мной.

– Хотелось бы в это верить! – пробурчал Адам, поднимаясь из кокона.

Но вынужден был проглотить свои возражения, потому как увидел, что соседний кокон тоже раскрывается, без всякой посторонней помощи. К нему с радостными возгласами кинулись Луррдесс с мужем, Карраивву с женой. Харриввау помог Нэисс подняться с колен, и они тоже поспешили туда. Адам передал подруге ее тунику, спешно натянул штаны, и молодые люди присоединились к остальным.

Лайоны расступились, пропуская Нюррсс и Адама. Подойдя поближе, юноша увидел, что Лейссанн продолжает лежать в коконе. Однако женщина поменяла положение и теперь прижимала ладони к груди командора. Когда ее дочь подошла вплотную, Лейссанн подняла на нее глаза и промолвила:

– Спасибо, что спасла нас! Еще немного, и Харрисон умер бы, а я окончательно растворилась в поле Равновесия!

Затем она перевела взгляд на Адама и продолжила:

– Я так рада, что у моей дочери есть такой друг, как ты! И то, что вы умеете слышать друг друга! Если бы у нас с Харрисоном и Кхаррикком была бы такая возможность, то можно было бы избежать огромного количества несчастий. Такое ощущение, что Вселенная специально свела вас вместе! Но я не просто так предупреждала вас об опасности! Вы уже поняли, что мое сознание крутилось вокруг нашего Дома. И я побывала во снах каждого из вас, когда вы были в коконе. Воспоминания о контакте с Обелиском были настолько сильными, что их невозможно было обойти стороной.

Лейссанн снова повернулась к дочери:

– Мне кажется, что Обелиск, и в самом деле, реагировал на вас не так, как на других! Он, как будто, пробудился от вашего совместного прикосновения. Я покопалась в твоей памяти, твои ощущения были похожи на контакт неопытного человека с полем Равновесия. Что-то попыталось утянуть тебя за собой!

Женщина перевела глаза на парня и умоляюще промолвила:

– Я понимаю твои резоны в попытках найти помощь у Творцов, но умоляю тебя: будьте осторожны! Думаю, что не стоит, еще раз, будить здешний Обелиск, лучше попытаться достичь того, в который уже входил кто-то из лайонов. И делайте это вдвоем, держитесь друг за друга так, как вы это умеете! Я бы тоже пошла с вами, но ты прав: Харрисон может умереть, если я не помогу ему. Его болезнь зашла слишком далеко, вытащить его можно только под наблюдением, а Сиуррлинн тут – не вариант! Она слишком глубоко ушла в Равновесие.

Женщина неодобрительно посмотрела на Говорящую с Лесом, продолжавшую неподвижно висеть на стене. Затем перевела взгляд на свою наставницу:

– Тебе придется заняться ею, Нэйссанн! Похоже, что твоя сестра не выберется без помощи!

Мудрая обеспокоенно шагнула к сестре и прикоснулась к ее руке, но глаза Сиуррлинн по прежнему оставались закрыты. Нэйссанн развела руками и сокрушенно покачала головой:

– Похоже, что вам и в самом деле, придется идти без меня! Я не могу оставить ее в таком состоянии! И неизвестно, что она напридумывает вместе с Говорящими! Но и откладывать поход не стоит, если все так плохо, как рассказывал нам Харрисон!

Харриввау тяжело вздохнул, прижал к себе подругу и промолвил:

– У нас еще будет время для совместных походов по горам, я в этом уверен! А сейчас придется каждому заняться своим делом.

Он поцеловал Нэисс в лоб и быстро вышел из комнаты. Адам подобрал свою рубашку и последовал за ним, а Нюррсс поймала умоляющий взгляд матери и опустилась на колени перед основанием кокона.

– Мне так много надо сказать тебе, моя девочка! Но я знаю, что тебе надо идти, твою задачу выполнить некому. Ты такая же сильная и чистая, как твой отец, и если кто и сумеет спасти Равновесие, то только ты! – промолвила женщина со слезами на глазах. – Я бы очень хотела, чтобы все, наконец, утряслось и мы сумели снова зажить одной семьей. Ты, я и твои дети! И я хотела бы, чтобы ты назвала дочку Лейррисс, как звали твою бабушку, а сына – Кхаррикк.

– Ну, дочку-то я могу назвать, а с сыном еще надо погодить! – смущенно пробормотала Нюррсс.

– Их у тебя двое, малышка! Я слышала их голоса! – с улыбкой промолвила ее мать. – Голос девочки сильнее, но и мальчик не без таланта. Прислушивайся к ним, если окажешься в поле Равновесия. А теперь иди, и пусть Вселенная и Творцы помогут тебе!

С этими словами женщина снова опустилась на ложе, и зеленые побеги начали оплетать ее тело и тело командора. Нюррсс недоуменно покачала головой, но оснований не доверять матери у нее не было, Лэйссанн так долго была вплетена в поле Великого Дома, что слышала много больше нее.

Глава 10. Путь за Небесную Гряду.

– Надеюсь, что все пройдет благополучно, но как же, я хотел бы, лететь вместе с вами! – с тяжелым вздохом промолвил Харриввау, в последний раз осматривая собранную конструкцию.

– Будь у нас побольше времени, нам удалось бы создать летательный аппарат большей грузоподъемности, – посетовал Адам. – Я бы тоже хотел иметь в компании такого опытного путешественника! Будем надеяться, что в следующий раз ты сумеешь осуществить свою мечту! А сейчас нам необходимо торопиться, Главный Астроном утверждал, что до конца прохождения черной луны осталось совсем немного времени.

Юноша с сочувствием посмотрел на старого лайона, а потом вновь вернулся к проверке аппаратуры. Новая конструкция слабо напоминала их первый воздушный шар, хотя, и собирали его на той же основе. Овальный пузырь из плотного паучьего шелка наполнялся легким газом из баллонов, привезенных из поселения пришельцев, небольшой двигатель, вращавший винт, придавал дополнительную тягу в нужном направлении. Но все эти усовершенствования имели вес, поэтому путешественников оказалось, снова, двое.

Адам посмотрел на Нюррсс, которая уже сидела в корзине, перевел взгляд на освещенные восходящим солнцем пики Небесной Гряды и подал знак, чтобы шар освободили от привязи.

Поначалу все шло хорошо, шар резво поднимался, сохраняя устойчивое положение. Парень запустил двигатель, направивший устройство, вместе с путешественниками, в сторону гигантского разлома, рассекавшего Небесную Гряду. Это ущелье резко отличалось от всего того, что Адам успел увидеть за время путешествия по горам. Создавалось впечатление, что каменные монолиты рассекли ударом гигантского меча, настолько ровными были стены ущелья. Парень успел подумать о том, что это не менее очевидное свидетельство деятельности Предтеч, чем башни Эосстанна. Только гораздо более внушительное и грозное. Здесь речь шла об устройстве, изменяющем облик самой планеты, которое могло бы служить и оружием, равного которому юноша еще не встречал.

Мощный поток воды, вырывавшийся из горной теснины, приводил в не меньшее изумление. Казалось, что вода льется прямо из кучевых облаков, плотной массой клубившихся над потоком и закрывавших обзор дальнего конца ущелья. С нижней части горного массива виднелся только отдаленный, заснеженный, пик, искрившийся на солнце. Неведомые Творцы сделали все возможное, чтобы скрыть от любопытных эту часть планеты. Добраться до нее не удавалось ни лайонам, ни людям.

Адам вспомнил, что сумел разглядеть из космоса только огромный круглый кратер, заполненный клубящейся массой облаков, образовывавших гигантскую воронку. И тонкую иглу центрального пика. Из разговоров с командором Харрисоном, парень тоже ничего существенного выяснить не сумел, фотографии из космоса давали только нечеткие очертания внешней гряды. По ним удалось только приблизительно определить длину ущелья. Юноша посмотрел на напряженное и решительное лицо своей подруги и осторожно направил летательный аппарат в клубящуюся облачную массу.

В первые мгновения ничего странного не происходило, шар медленно продвигался вперед, и в душе юноши возникла надежда на успешное завершение, хотя бы, первой части предприятия. Но вдруг, двигатель захлебнулся и замолк, а затем шар швырнуло к стене ущелья. Шест, которым Нюррсс попыталась оттолкнуться от стены, сломался и полетел вниз, девушка едва не последовала за ним, повиснув на страховочной веревке. Адам кинулся к ней и втащил обратно, но тут шар подхватил мощный воздушный поток, завертел и вновь ударил о стену. Смятые лопасти винта полетели в бездну, об управляемости конструкции больше нечего было и думать. У Адама успела мелькнуть мысль, что он не замечал, чтобы ранее из ущелья вырывались столь мощные воздушные вихри. А потом ему оставалось только судорожно цепляться за Нюррсс и страховочные канаты.

Девушка тоже вцепилась одной рукой в корзину, а другой – в его плечо и прокричала:

– Если мы упадем в реку, мне конец! Я плохо умею плавать!

Адам мгновенно проклял свою непредусмотрительность. Ему стоило бы догадаться, что в родных местах Нюррсс вода текла неглубокими ручейками и только изредка образовывала небольшие озера. Сам юноша хорошо изучил эту науку после того, как оказался на планете с большими водными пространствами. Парень сумел найти свободный конец веревки, которым связал себя и Нюррсс, закрепив ее на прочных ремнях, которыми была перепоясана их одежда, а потом попытался выглянуть из корзины.

Клубящееся марево не давало возможности оценить обстановку, но Адаму показалось, что в лицо ему попали крупные брызги.

– Похоже, что шар снижается! – выкрикнул парень. – Если окажемся в воде – не паникуй! По моей команде, постарайся обрезать ту веревку, которая крепится к корзине. А потом держись за другую, которая связывает нас с тобой.

Девушка кивнула, и вытащила широкий нож, Адам же начал развязывать узел своей страховочной веревки, надеясь, что его план сработает. Парень надеялся выплыть сам и вытащить подругу, в ином случае, тяжелые остатки шара вполне могли утопить путешественников.

Но в реальности все пошло совсем наоборот. При очередном сумасшедшем кульбите, который заложил воздушный шар, первой лопнула тонкая веревка, связывающая парня с девушкой. Адаму оставалось только цепляться за Нюррсс, которая пыталась пилить канат, приковавший ее к корзине. Шар, тем временем, метался вверх и вниз, периодически, погружая путешественников в воду. Но несло их, как ни странно, по-прежнему, в сторону котловины.

Неожиданно шар выскочил из дальнего конца ущелья, как пробка из бутылки игристого вина. Порыв ветра подхватил полупустую оболочку и поволок вверх. Выглянув за край корзины, юноша увидел, что причудливо изрезанная, скалистая, поверхность остается далеко внизу. Наверху же клубились плотные облака, проливавшие на путешественников обильные дождевые потоки. Адаму казалось, что неведомая сила закручивает облачный покров, выжимая из него воду.

Внезапно, прямо перед ними выросла почти вертикальная скала. Шар, с размаху, ударился об нее, Адама оторвало от Нюррсс и вытряхнуло из корзины. Не успев испугаться, парень плюхнулся в глубокий водоем, образовавшийся на дне котловины. К его удивлению, вода в нем оказалась довольно теплой. Вынырнув на поверхность, юноша увидел остатки оболочки воздушного шара, висевшие на остром выступе скалы. А под ними – Нюррсс, раскачивающуюся на страховочном канате. А еще ниже – обелиск.

Адам замахал рукой, пытаясь привлечь внимание девушки, указать на цель их путешествия, но Нюррсс поняла его неправильно. Она взмахнула широким ножом и перерубила-таки канат. И полетела прямо в воду. Парню оставалось только постараться быстрее добраться до места ее приводнения.

Плавать его подруга, и в самом деле, не умела, поэтому Адам истратил почти все силы, пока не выволок Нюррсс на острые уступы, торчащие из воды в основании центрального шпиля. А остаток ушел на то, чтобы выгнать воду из ее легких.

– Зря ты поторопилась! – со вздохом сказал юноша, когда Нюррсс окончательно пришла в себя. – От того места, где ты висела, до обелиска было совсем рукой подать! А теперь придется снова лезть в гору.

– Мне оттуда ничего не было видно! – ответила девушка, пытаясь отдышаться. – Сложно разглядывать горы, раскачиваясь вниз головой.

– Хорошо, что я успел заметить направление, в котором надо двигаться! – с тяжелым вздохом промолвил Адам, ощупывая пояс, чтобы понять, какие из инструментов остались у него в наличии.

На их счастье, небольшой молоток и пара костылей уцелели, а Нюррсс обнаружила маленькую бутылочку с укрепляющим эликсиром.

– Тогда – вперед и вверх! – скомандовал Адам, допив, после Нюррсс, остатки эликсира. – Мы должны добраться до обелиска, шар уничтожен, а другим путем из этой долины нам не выбраться!

– Да, уж! – тяжело вздохнув, ответила Нюррсс. – Творцы постарались сделать вход в свой мир наименее доступным. Непонятно только, зачем вообще они показывали его лайонам?

– Я думаю, что ответы на все вопросы мы отыщем в том городе, который посетил древний поэт! – ответил юноша, стараясь казаться уверенным в себе.

Его уверенность изрядно пошатнулась уже через час после начала восхождения. Несмотря на весь свой альпинистский опыт, приобретенный, как при исследовании мертвых планет, так и в заповедниках центральной планеты человечества, подниматься по почти отвесной, мокрой, скале удавалось с огромным трудом. И вскоре Адаму пришлось уступить Нюррсс свое место ведущего. Девушка сбросила обувь и цеплялась всеми когтями за каждую, едва заметную, трещину. Время словно остановилось, сквозь тучи, по-прежнему, пробивался рассеянный свет, от всего окружающего мира осталась только скользкая скала и нарастающая боль в мышцах. Но молодые люди упорно карабкались вперед.

– Остался последний рывок! – срывающимся голосом пробормотал Адам, пытаясь хоть немного расслабить гудевшие от усталости мышцы, упираясь спиной и ногами в стенки узкой, вертикальной расщелины, куда им с Нюррсс удалось протиснуться.

– Но он – самый сложный! – ответила девушка, указывая на странный карниз, отходивший от основной скалы почти под прямым углом, судя по всему, обелиск находился, как раз, на нем. – Как мы попадем туда? Карниз слишком широк, чтобы забраться на него снизу!

– Значит, спрыгнем на него сверху! – предложил парень, выглядывая из расщелины. – Попробуем, по этой трещине, добраться до остатков шара, он висит совсем недалеко, и на нем остались веревки.

Идея была почти самоубийственная, никто не мог сказать, насколько прочно держится шар на выступе скалы. Но им удалось добраться до корзины, а там Адам обвязал талию Нюррсс остатками страховочной веревки и начал медленно спускать вниз. Шар висел несколько в стороне от площадки с монументом, поэтому Адам предложил раскачать подругу, когда она окажется на нужной высоте, чтобы девушка попробовала зацепиться за край площадки. Телосложение Нюррсс подходило для этого плана гораздо лучше, чем его собственное.

Но и девушке, далеко не сразу, удалось зацепиться, когти скользили по удивительно ровной поверхности. А парень чувствовал, как трещит ткань оболочки шара. Она окончательно разорвалась как раз в тот момент, когда Нюррсс невероятным рывком закинула свое тело на карниз. Адам отчаянно цеплялся за выступы, понимая, что если соскользнет вслед за шаром, то утащит Нюррсс за собой.

– Отцепляй свой конец веревки, иначе улетишь за мной! – крикнул он, понимая, что стремительно скользит вниз, а его конец веревки, намертво, затянулся на кисти руки.

– Ни за что! – выкрикнула Нюррсс, пытаясь удержаться за противоположный край платформы.

И ей удалось, каким-то образом, продержаться, пока ее друг подтягивал свое тело на карниз.

– Ты могла погибнуть, если бы соскользнула за мной! – с трудом пробормотал Адам, растянувшись на гладкой каменной платформе, оказавшейся довольно широкой.

– Пусть так! – ответила Нюррсс. – Лучше сразу разбиться о скалы, чем медленно умирать на этом козырьке!

Приподнявшись на локтях, юноша огляделся и понял, что спуститься отсюда вниз практически нереально. Как, впрочем, и забраться. Скалу вокруг козырька будто огнем оплавили.

– Такое ощущение, что это место специально создали, чтобы попасть на него можно было только с воздуха. Да и то, непонятно на чем! – ошеломленно покачав головой, заметил Адам. – Наш шар бы тут не приземлился, да, и у людей нет достаточно маленьких летательных аппаратов.

– Легенды говорят, что Творцы прилетали сюда на драконах, – напомнила Нюррсс, осматривая площадку. – Карниз достаточно широк, чтобы тут приземлился, например, гигантский горный орел и привез одного или двоих людей. Птицы умеют зависать и планировать, на поверхности есть несколько бороздок, чтобы удобнее было цепляться. Судя по всему, это место – узкая дверь для одного входящего.

– Твоя мать утверждала, что нам надо пытаться войти вдвоем! – напомнил ей Адам.

Парень повернулся и посмотрел на обелиск из черного материала, стоявший практически вплотную к скале. В высоту он был существенно меньше того, что стоял на площади Эосстанна. Но диаметр и материал был тот же самый. На удивительно гладкой поверхности не было ни царапины, ни одной капли воды не осело на нее из окружающего их водяного марева. Внушительный монумент манил и пугал своей чуждостью. С трудом оторвав от него взгляд, Адам окинул взором панораму гигантской котловины.