Текст книги "Роды. Прощание с иллюзиями. Хроники индивидуальной акушерки"

Вредные советы
(почти по Г. Остеру)

Каждая беременная видится мне беззащитной и сильно напуганной маленькой девочкой. Особенно если она беременна впервые. Вокруг неё так много мнений, отзывов, впечатлений, советов! Огромный массив очень разной информации, порой противоречивой, которая зачастую никак не выстраивается во что-то ясное, логичное, не оставляющее ни вопросов, ни тревог.

Ситуация из детства моих дочерей: зимним утром веду их в садик.

Как обычно, раздевалка с узкими цветными шкафчиками наполнена весёлым детским щебетом. А лица воспитателей странно печальны. На мой немой вопрос одними губами, чтобы не дай бог никто не услышал, шепчут – неожиданно умерла завхоз. Конечно, все взрослые расстроены и подавлены.

Вечером забираю девчонок. Все дети затихшие, молчаливые – не галдят, не щебечут, смотрят насупившись.

По дороге домой мои рассказывают:

– Мы сегодня чем-то очень-очень виноваты! Воспитатели сердились, не смотрели по-доброму, не смеялись и не играли с нами. Весь день было как-то страшно. А что мы плохого сделали, не знаем…

Вот как искажается картина происходящего, если нет правильной информации! Воспитатели молча горевали о своём, а дети считывали на собственном уровне понимания.

Тот же принцип и в родах: когда всё разложено по полочкам, меняется и фон, и тон, и гормоны, и восприятие.

Как-то услышала по окончании моих курсов от мужа одной из слушательниц:

– Это нужно в школьную программу! Это же жизнь, ситуация, которая коснётся большинства. Почему рассказывают про тычинки и пестики, про икру у рыб, но ничего о родах?! Инна, неужели не хочется донести это до всех?

Радует, что такое говорят мужчины! Которые идут на курсы чаще не для себя, а для неё – чтобы поддержать, не оставить любимую в одиночестве. Но потом обнаруживают, что это не чисто женские посиделки, а нужные всем знания.

Другой отзыв и насмешил, и порадовал: «Мы с мужем готовились по вашему онлайн-курсу. Мимо шёл свёкор, ему уже за семьдесят. Остановился, прислушался, сел и досмотрел до конца. И сказал – жаль, что он не знал этого о родах раньше, вот как там всё, оказывается, интересно!»

Да – именно так, интересно. Да, хочется рассказать всем: как в них здорово, захватывающе и совсем не страшно! Но для этого нужно пойти в несуществующую школу преподавателем воображаемого предмета…

Подписалась как-то на Телеграм-канал одного эндокринолога, который рассказывает, как отодвинуть менопаузу, а если не отодвинулась – как её переживать.

Ладно, думаю, может, что и пригодится, добавилась. За час пришло шестнадцать (!) сообщений, и я с раздражением отключила звук.

Медик с помощью назойливого чат-бота всячески желает донести свои идеи – как дольше оставаться молодой, с хорошей кожей, не толстеть, избегать приливов и прочее.

Если вкратце: «Больше бывать на свежем воздухе. Высыпаться. Практиковать здоровое питание. Снизить количество стрессов. Заниматься умеренными физическими нагрузками. Пить витамины и БАДы. Не уходить в себя, сохранять круг общения – встречаться с друзьями, общаться с родственниками и близкими. Не курить, алкоголь минимизировать».

В общем, всё как в анекдоте:

– Доктор, что-то я плохо сплю…

– Меньше нервов, питайтесь правильно, ешьте овощи и фрукты. Вечерами гуляйте по набережной – вам обязательно надо переехать к морю. И бросьте работу, это вредно!

А вот рецепт от приливов: одежда в несколько слоёв – когда кинуло в жар, быстро снять парочку (интересно, а если летом в плюс тридцать?) – и сон в прохладном помещении. Если же совсем ничего не помогает – гормоны.

Ничего конкретного. Ни слова! Всё это можно смело адресовать любому – от пышущего идеальным здоровьем мальчика-спортсмена до древней бабули с несварением желудка. При этом каждый совет сопровождается милой параллелью с Золушкой, трепетно собирающейся на бал… А рекомендация эндокринолога представлена очередным взмахом волшебной палочки-выручалочки в руках доброй феи.

Как же всё это напоминает общие, расхоже-правильные «ни о чём» советы перед родами!

Воодушевиться. Расслабиться. Доверять своему телу. Не волноваться. Собраться. Настроиться. Не бояться. Трудиться. Думать о малыше. Верить в себя. Подобрать ароматические масла. Вызубрить всякие мотивирующие аффирмации. Ах да, чуть не забыла любимое, сакральное: освоить «техники дыхания» – перед родами-то никто не дышит, непонятно, как беременные вообще до них без кислорода дотягивают! А если ничего не поможет, на выручку придут синтетические гормоны…

Но где же конкретика? Что именно нужно знать перед родами?

Ответ банален, но очевиден: не ищите несуществующую палочку-выручалочку.

Главное в родах зависит от вас.

Про источники и ямы

Эта история тоже навеяна интервью с одной потрясающей женщиной.

Из тех наших уникальных современников, глядя на которых – на их дела, на их ценности, на их манеры и способы взаимодействия с миром – меняешься сам. Становишься лучше, сильнее, многое переоцениваешь. Наполняешься любовью, приятием и осознанием самых высоких смыслов.

В общем, женщина-свет, женщина-луч. Невероятная работоспособность, всепроникающие человечность и доброта.

И вот её спрашивают:

– А что для вас детство?

– Детство? Место силы. Я мысленно возвращаюсь туда, чтобы наполниться и жить дальше. Там у каждого человека неиссякаемый источник любви – если всё тогда состоялось правильно. Или же, если нет, – огромный груз комплексов и проблем на всю оставшуюся жизнь.

И меня немного отпускает. Я понимаю – это именно то, что называется словом «никогда». Долгие годы психотерапии уже никогда окончательно не восстановят душевное равновесие оказавшегося ненужным ребёнка.

Я была самой умной девочкой в классе – это не моё мнение, так говорили все педагоги. Я закончила школу с медалью – той ещё, советской, честной, не чета нынешним егэшным баллам. Я без малейших усилий поступила в театральный институт с конкурсом далеко за триста человек на место. В меня влюблялись сильные, талантливые, известные мужчины.

Меня по-настоящему любят все мои дети. Меня любит моя потрясающая работа – лучше и благороднее которой я не могу себе представить. Меня ценят мои лучшие на свете (правда-правда) осознанные беременные – которые понимают смысл природного естественного рождения. И я люблю их в ответ. И детей своих… Нет таких слов, чтобы выразить моё к ним отношение. И в личной жизни я никогда не оказывалась как-то жестоко, непоправимо пострадавшей.

Я же должна, просто обязана быть счастливой! А я прихожу к психотерапевту и с глазами, полными слёз, вновь рассказываю о своей «никомуненужности». И в который раз слышу в ответ строгое, но справедливое:

– Инна, вы опять включили «бедную сиротку». Возвращайтесь в себя взрослую, осмысленную, сильную.

Я делаю усилие и возвращаюсь. И думаю: всё! Это в последний раз, ни за что больше не провалюсь… Обязательно успею поймать себя на скользком краешке и остаться в форме. В норме.

Давно затвердила наизусть всякие духоподъёмные рекомендации: пора уже стать родителем самой себе. Самой себя любить и ценить. Самой себе говорить: «Ты моя хорошая, ты моя любимая» – как в моём детстве никто и никогда не говорил. И мне стыдно, что я так этому и не научилась.

Как-то на очередном сеансе сравнила свои ощущения в одиноком детстве с нахождением не в самой глубокой, не в фатальной, но яме. Тебя не бьют, не обижают, но ты всё-таки в яме – эдак на метр вглубь. Сидишь себе, слушаешь звуки жизни где-то наверху: птички поют, листочки шелестят, дождик капает. Но ты не там, тебя там нет. Ты окопался, спрятался – чтобы спастись, закрыться, избежать тяжёлых травм.

Психотерапевт предложил поискать выход из ямы в себя сегодняшнюю. Я замерла, прислушалась. И внутри родился образ. Сидя в сыром чернозёме, начинаю потихоньку прорастать стебельками вверх. Укрепляюсь, пускаю корни, вытягиваюсь в ствол, раскидываю ветки… Шире и дальше. Вот на них появляются листья. А потом – цветы. Красивые такие, белые. Всё, я выросла!

Психотерапевт остался очень доволен. Я тоже.

Но жизнь идёт, ситуации варьируются. И оставаться крепким, сильным, прочно укоренившимся деревом получается, увы, не всегда. Опять оказываешься в яме. Не самой глубокой, но всё-таки.

Вновь услышав слова «детство – место моей силы», я снова с грустью осознала, насколько принципиален момент старта, начала. Как же важно, чтобы с первых дней, даже с первых минут жизни нас бережно окутывало мощное энергетическое поле любви!

Да, многое можно исправить. Поменять, подлечить. Отремонтировать. Но некоторые корневые, определяющие периоды мы проживаем всего один раз. Один-единственный.

Только раз – рождение, встреча с миром. Первая энергия, первый посыл, первые строчки на чистой белой странице восприятия. Только раз – детство. Формирование представления о любви и о себе в нашем мире.

Потом человек укрепляется, пускает корни, выращивает защитную кору здоровой психики, отгораживающей его от чрезмерных реакций на невзгоды и неприятности. Но это потом. А пока он полностью открыт миру и абсолютно беззащитен перед ним, его нужно беречь. До тех пор, пока он не начнёт делать это уже сам – опираясь на своё детство, обращаясь к нему как к неисчерпаемому источнику силы.

Я же, не имея такой возможности, укрепляюсь в точке входа в жизнь тех, кому помогаю появиться на свет. Отдаю им свои силы, свою любовь. И в ответ получаю мощный импульс положительного жизненного заряда.

Служение порой происходит не только от избытка, но и от недостачи, лишения. То есть по причине того или иного вида раны, убытка.

Есть служители, которых можно назвать людьми травмы. Трансформировавшими свои потери в источник добра.

Отыскавшими, как это сделать.

Роды как комета Галлея

Девушка на приёме – высокая, крупная, с очень женственной, «рожальной» фигурой.

Первая беременность, срок сорок недель и два дня. Плод на текущий момент – 4200. Наблюдается и собирается рожать в известном на всю страну столичном специализированном медцентре, отличающемся глубоким научным подходом. Уж не знаю, брать ли в кавычки некоторые прилагательные, но тот факт, что индивидуальных акушерок туда не пускают, кое о чём говорит.

– Инна, я что-то забеспокоилась. Давно вас знаю, читаю ваш блог, вот пришла посоветоваться. Доктор, с которой мы заключали контракт на роды, – очень разумная, внимательная, вызвала полное доверие. Говорила, что за всё естественное, что рожать, конечно же, нужно самой, что она сторонница чуткого, ненасильственного подхода, без ненужных вмешательств. А в последние несколько дней начала настаивать на родовозбуждении – мол, пора уже, беременность доношена, ждать больше нельзя, плод крупный, можно упустить благоприятный момент (выделено мной. – Примеч. автора) и станет поздно. Скажите, поздно – это как? Я что, не рожу? А как же естественный подход?

Находясь на других родах, передаю услышанное «нашему» доктору, в прямом смысле слова заваленной контрактами – попасть к ней на приём, не отсидев нескольких часов в живой очереди, считается удачей.

– Инна, ну а что ты хотела… Сама же всё отлично знаешь! Это ей ещё повезло, гораздо чаще совсем по-другому. Она хотя бы что-то понимает, хотя бы в чём-то разбирается. А девять из десяти ладно что не разбираются, так они и не желают разбираться. Приходят тихие, испуганные – да, доктор, конечно, доктор, вам виднее, как скажете, так и будет. Вот оно и бывает… У нас каждое утро в начале смены с десяток пузырей вскрывают, а вечером как минимум половина уходят на кесарево. Понятное дело – откуда там родовая деятельность, если остальное не готово? Пролежит такая до вечера, а в конце смены её в операционную – протокол же, время вышло. И врачу норм, ночь сидеть не надо.

И так везде – кого ни послушай.

Одна моя бывшая роженица рассказывала о своих повторных родах – решила пойти в них сама, без акушерки:

– Никакого экстрима, всё спокойно, плавно, медленно, потихоньку. Но это по мне, а доктор злится, твердит про слабую родовую деятельность и что надо обязательно ставить окситоцин. Я отказываюсь, а он: «Ах, так? Ну смотри, застрянешь окончательно (снова мутные непрофессиональные определения. – Примеч. автора) со своими повторными в твоём-то возрасте (ей тридцать пять, на секунду. – Примеч. автора) да с твоим-то уровнем гормонов – кесарево делать не буду!» Я думаю – о как! Что, домой уйдёт? А как же мои роды? Застрянут и на этом закончатся?

Согласитесь, чувствуется некоторая общность подхода, один, так сказать, почерк.

Раньше медицина в акушерстве выглядела гораздо более жёсткой и безапелляционной – времена были другими. Как и люди, как и общество. Сейчас внешняя, демонстрируемая сторона несколько смягчилась. И если в большинстве обычных роддомов, как говорится, особо не заморачиваются, то в местах, где «за деньги», действуют тоньше. Улыбаются, произносят правильные слова, создают определённое впечатление.

А привычно давить начинают, когда женщине деваться почти уже некуда. Потому что куда она пойдёт в свои сорок недель? На контракт её никто уже не возьмёт… Обращаться в роддом в системе обязательного медицинского страхования (далее – ОМС)? Но тут, опять же, без комментариев. А если она уже в родах, так тем более.

Доктор, настаивавший на индукции родов под предлогом веса плода, предложил девушке (напомню – крупной, высокой, с хорошим тазом и прекрасными анализами) заложить в шейку матки гель, чтобы всё быстрее началось: иначе, мол, упустим благоприятный момент. Она, разумеется, спросила, что за гель. Ответ: «Ну гель».

Вот тут девушка, собственно, и забеспокоилась.

Ну а что, действительно. Придёте вы к врачу, тот назначит лечение, а на вопрос, что за лекарство, ответит – ну таблетки. Мастер в автосервисе на просьбу уточнить марку заливаемого смазочного материала скажет – ну масло. Официант в дорогом ресторане принесёт какое-то «ну вино». Нормально.

Кстати, по словам девушки, её вёл один из основных специалистов знаменитого своим научным подходом центра. Соответственно, входит, наверное, и в число лучших отечественных акушеров-гинекологов.

А уж если доктор обозначенного уровня авторитетно заявляет, что роды – нечто вроде кометы Галлея… Которая приближается к Земле раз в три четверти века. И если пропустил редчайший момент её появления на небосклоне, то вряд ли дотянешь до следующего.

Доктор, само собой, тоже ждать не намерен. В общем, как в песне: «Упустишь – и не поймаешь». Куда против такого?

На этом, как писал гениальный Салтыков наш, понимаете, Щедрин в «Истории одного города», и по сей день не утратившей пугающей актуальности, – история прекратила течение своё.

Расходимся.

Про страхи и покой

«Я очень настраивалась, готовилась, ходила на курсы – в уверенности, что вся такая крутая, идейная и у меня всё получится! Изучила все периоды родов, техники дыхания, поняла, что нужно максимально расслабляться. Думала, что акушерка „за всё естественное“ поможет, если я не справлюсь. Но… Почему-то всё пошло не так. Между схватками не чувствовалось перерыва, боль не уходила от „правильного“ дыхания, а шейка никак не раскрывалась. Я устала за долгие часы схваток, а врач сказал, что без эпидуральной ничего и не раскроется. И все мои планы полетели к чертям…»

Вы наверняка не раз слышали или читали в комментариях акушерских аккаунтов что-то похожее.

Подобный опыт оставляет у его обладательниц противоречивые ощущения: или все эти любители и пропагандисты естественных родов меня попросту обманули, или я сама какая-то не такая. А врачи чаще всего не упускают случая подлить масла в огонь.

Моя будущая роженица, выбирая доктора, упоминает о своём намерении родить естественно. Доктор удивлён:

– А зачем вам это? Давно доказано, что дети после естественных, оперативных и медикаментозных родов ничем не отличаются. Те же руки, те же ноги, то же здоровье, тот же ум…

Причём заметьте: он говорит это «на берегу».

Не той женщине, которая имеет сложную акушерскую ситуацию в самих родах. Не беременной с преэклампсией[3]3
  Преэклампсия – гестоз, патологическое состояние, возникающее во второй половине беременности, характеризуется повышением артериального давления и содержания белка в моче.


[Закрыть] или предлежанием плаценты[4]4
  Предлежание плаценты – прикрепление плаценты к нижнему сегменту матки с частичным или полным перекрытием маточного зева.


[Закрыть]. Не в ситуации тазового предлежания и крупного ребёнка.

А просто так. При первой встрече. В ответ на всего лишь намерение родить как задумано природой.

Девочка идёт к другому врачу с тем же пожеланием. Получает в ответ снисходительную улыбку:

– Понимаю ваши радужные мечты. Но, по моему опыту, все роженицы с подобными планами, оказавшись непосредственно в самом пекле, на лету переобуваются и уходят на обезболивание. Ну невыносимая это боль, поверьте.

В пекле…

Да, несомненно, успокаивает. Доктор прямо-таки не за страх, а за совесть соблюдает азы акушерского алгоритма общения с беременной: «Первое действие – успокоить женщину».

Все тонкие природные рефлекторные процессы происходят только в спокойном состоянии – не просто внешнем, а глубинном. Уже в схватках говорить боящейся родов «расслабься», «ты прекрасна», «я рядом» практически бесполезно. Покой должен быть не сиюминутным, а глубоким, выращенным. И нужно время пожить с этим до.

Зарожали однажды сразу две мои девочки, Даша и Катя. У обеих роды начались с излития вод. И ни в том, ни в другом случае никто не запаниковал, никто не стал будить доктора и в ужасе (как это обычно бывает) нестись в роддом.

У Даши сразу после излития вод присоединились схватки, и только тогда они с мужем позвонили мне. Обсудили ситуацию, решили дать поспать доктору. Я приехала к ним к раскрытию уже пять-шесть сантиметров. В квартире – полный покой и дзен.

Пока собирались, пришло сообщение от Кати – излились воды. Тот же роддом, тот же доктор. Но схваток пока нет. Опять в трубке совершенно спокойные голоса:

– Да, проверили диагностической прокладкой, точно воды. Но пока ждём, спим. Тем более раз вы на других родах.

Смешно, наверное, но я почувствовала себя школьной учительницей, которая воспитала сразу двух медалистов в одном классе…

Даша родила спустя тринадцать часов после излития вод. Мы с доктором не услышали ни одной жалобы, ни одной ноты нытья или страдания, и уж тем более «Сделайте с этим что-нибудь!» Притом что второй период родов вышел непростым. А роды первые.

Когда я вернулась домой, у Кати (через десять часов после излития вод) начались схватки – и я снова поехала в роддом.

Эти роды больше походили на шторм. Частые сильные волны, мощные приливы и глубокие затишья. Мне самой казалось, что я, энергетически подключаясь к роженице, поднимаюсь на гребне её схваток и опускаюсь в перерыве.

Но столь активный процесс привёл к скорому результату: поступив в роддом на раскрытии два-три сантиметра, уже через пять часов родители смотрели в ясные глазки своей замечательной дочери. Так трогательно, что мне самой хотелось немного всплакнуть – только восьмая (!) по счёту беременность закончилась у Кати и её мужа рождением ребёнка. Такой вот непростой анамнез… Но и здесь – ни слова о боли и страдании, ни одной жалобы или гримасы недовольства происходящим.

Немного похвастаюсь. И та, и другая пара особенно благодарили за ясность, конкретность, за то, что ни одна ситуация в родах не пугала, не казалась туманной или мутной. За то, что они всё знали и понимали, не суетились и не дёргались. За то, что были расставлены точки покоя. За то, что мы, как команда, отлично подготовились к родам.

И да – я осталась невероятно благодарна ребятам за смелость поделиться своей частной жизнью, к тому же в один из её наиболее интимных моментов. Даша потом разрешила выложить в мой блог несколько записанных мною видео с прекрасными (и спокойными!) лицами – её и её мужа Димы.

Лицами людей, которые не боятся родов.

Про анамнезы и прогнозы

«Тут по анамнезу – прямая дорога на кесарево!» Сколько раз в моей практике звучали эти категорические слова… И хорошо, если в разговоре с доктором с глазу на глаз. Гораздо печальнее, когда это заявляли в лицо беременной.

В каких ситуациях можно услышать такой вердикт? К сожалению, в очень и очень многих.

Рубец на матке, экстракорпоральное оплодотворение[5]5
  Экстракорпоральное оплодотворение – вспомогательная репродуктивная технология, чаще всего используемая в случае бесплодия, буквально «оплодотворение вне тела»; далее – ЭКО.


[Закрыть], повышенное давление, миомы, возраст 35+, любые показатели по здоровью, которые чем-то «не нравятся» врачу и т. д. и т. п.

Особенно, извините за выражение, вымораживает, когда припечатывают беременную с миопией: «Натуральные роды?! Да вы что! Представьте: родите – и ослепнете!» Девочки на курсах то и дело спрашивают (благо в наши изрядно нагружающие глаза компьютерно-дисплейные времена миопия чуть ли не у каждой третьей): «Мне из-за проблем со зрением велели забыть про вагинальные роды, это действительно так?» Всегда отвечаю: «Где матка, а где глаза? Не глазами же мы рожаем!»

Но сколько женщин с подобными приговорами всё-таки рожают сами – или полностью естественно, или с самыми щадящими, минимальными вмешательствами!

Что такое анамнез для врача? Как правило, один из основных методов подхода к пациенту. В некоторых случаях грамотный сбор анамнеза в совокупности с осмотром позволяет поставить точный диагноз без каких-либо дополнительных исследований.

Когда я училась в акушерском колледже, один из разделов курса «Терапия» вёл потрясающий доктор – из тех, кого я мысленно поместила в свою «золотую коллекцию» врачей, встреченных мною на пути в профессию.

Это особые медики. Талантливые. Неслучайные. Действительно профессиональные в самом высоком смысле слова. Искренне, всем сердцем любящие свою работу. И, что главное, не выгорающие с годами ежедневной практики.

Помню, как прекрасная наша Светлана Петровна (ныне – главврач одного из столичных хосписов) рассказывала, как выискивала и каким-то озарением доходила до правильного диагноза в запутанных случаях.

Например, когда никто не мог понять: почему молоденькая стройная девушка мучается высоченным (за двести!) давлением, словно пожилой стокилограммовый диабетик. Много раз, по кругу, вновь и вновь проверяли и сердце, и мозг, и сосуды, и щитовидку, и всё остальное. Но причина не находилась – как её ни искали обычными методами. А вот тщательный, развёрнутый опрос и незначительная, казалось бы, подробность – «что-то когда-то было не так на УЗИ почек» – вдруг наводили на верный диагноз. И позволяли вовремя выявить опухоль надпочечника, которая и давала гипертензию…

Мне такие повествования представлялись детективными рассказами почище приключений Шерлока Холмса.

Акушерство в этом смысле обитает в своём особом, удивительном пространстве: я бы сказала, на острове неожиданностей и чудес. Сколько молодых и абсолютно здоровых женщин плачутся после ужасных родов: «Как же так?! Всю беременность всё отлично – ни одного плохого УЗИ или анализа, никаких осложнений! Почему же потом всё пошло криво-косо? Почему шейка не приготовилась? Почему не раскрывалась? Почему ребёнок не вошёл в таз, а меня заранее не предупредили, что таз узкий? Что врачи сделали не так? Или что я делала неверно?» (К слову: советую ещё до родов поинтересоваться разницей между анатомически и клинически узким тазом.)

Именно в этом и заключается некая таинственность, загадочность акушерства как медицинской сферы: привычные законы анамнеза порой не работают. Вопреки им зачастую работают законы жизни, лежащие подчас вне какой-либо доступной нам логики.

История по теме.

В анамнезе – возраст, перенесённая онкология, неестественное зачатие, диабет на инсулине, совершенно неготовая на сорок второй неделе шейка, предполагаемый вес плода 4300. Приди женщина с таким анамнезом к большинству докторов – и разговаривать бы не стали ни о каких родах нижним путём!

Но есть в этой жизни одна поистине великая вещь, которую популярная психология называет «силой намерения». Женщина отлично знает про свой анамнез и возможные последствия в родах. Тем не менее делает всё, чтобы подготовиться к естественному процессу, – ходит на курсы, выбирает доктора. Готового (в разумных, конечно, пределах) поддержать её стремления. Учится понимать и проживать схватку… И, вполне осознавая ситуацию, говорит: а я попробую!

Да, эти роды не хотели начинаться сами, их вызвали с помощью амниотомии: вес плода и диабет не позволяли тянуть дальше. Но всё же прокол пузыря, хоть и является вмешательством, имитирует естественный ход событий.

– Представь, что пузырь прорвался сам, и успокойся, – сказала я ей.

А дальше всё так, будто идёт как обычно.

Она рожала тихо и спокойно. Ещё просится слово «умно» – вроде бы совсем в родах и неуместное, но так и ложится на язык… За стеной в соседнем боксе громко жаловалась на схватки молодая здоровая роженица, быстро затихшая после анестезии. Рожавшая с ней акушерка передала мне её удивлённый вопрос:

– Что, в соседнем боксе тоже рожают? А почему тогда там так тихо?

Конечно, мы с доктором знали, что шанс оказаться в операционной очень велик. После амниотомии могли не присоединиться схватки. Могли пойти, но ничего не раскрывать. Ребёнок мог вывернуться в задний вид и не опуститься в таз… Много чего могло не произойти, но – ура! – всё нужное и правильное произошло. Пазл новой жизни сложился вопреки всем анамнезам.

Потому что роды – это здоровый процесс.

Даже в не очень – а иногда и в совсем не – здоровом организме.