Текст книги "Плач под душем"

Проверяя догадку, я бросилась к шкафу с файлами, проверять то, что первым пришло на ум… И, открыв первый же документ, поняла, что не ошиблась. Это были числа командировок Ольги. Она ездила по нашим гостиничным делам. С 18 по 25 июля Ольга была в Греции. Города – те же самые, в которых она останавливалась. Со 2 по 6 сентября Ольга ездила по делам фирмы в Турцию. В Анталье возник конфликт с одним отелем, и Ольга ездила его разрешать. Мне стало нехорошо. Итак кое-что я разгадала. Что же она делала в тех городах? Машинально я потянулась к телефону… трубку сняли после третьего гудка. Максим, последний официальный любовник Ольги, ответил сонным но весёлым голосом. Было видно: он не сильно по ней тосковал. Наугад я позвонила к ней на квартиру, и не ошиблась: он все ещё находился там. Я представилась.

– Извини, что тебя беспокою. Но понимаешь, я сейчас сижу, разбираюсь с Ольгиными делами и возникла такая неразбериха… Ты не мог бы мне подсказать?

– Да ради Бога! – голос у него был радостный, – Подъезжай.

– Нет. Давай по телефону. У меня всего несколько вопросов.

– Ладно.

– В сентябре ты ездил с Ольгой в Турцию?

– Да, в самом начале сентября.

– В каких вы были городах?

– В Анталье. Ну, ещё в Стамбуле. Да, точно. Мы летели самолётом на Стамбул.

– И с кем Ольга в Стамбуле встречалась?

– С разными людьми. Точно не знаю. Она на все деловые встречи ездила сама. Я ждал её в гостинице.

– А где она была, не говорила?

– Иногда говорила… В гостиницах… В консульстве. Ещё ездила в банк.

– В банк?

– Точно! Ей оттуда звонили. Мужик, с трудом говорящий по-русски. Имя турецкое.

– КасимХариб?

– Да, он. Ольга сказала, что он или банкир, или работник банка. И что она в этом банке открыла новый счёт.

– Что?

– Ну, открывает счёт, но не по паспорту, а по удостоверению личности. Она договорилась обэтом сХарибом, а тот ей помогал.

– Ты видел это удостоверение?

– Нет. Ольга не показывала. Но оно у неё было, она сама говорила: удостоверение личности и паспорт…

Я повесила трубку в холодном поту. Итак, Ольга открывала счета в банках. Во всех городах. На мою фамилию. Очевидно, оно подделала удостоверение личности на мою фамилию, купила поддельный документ. Чтобы меня подставить? Руки дрожали, с меня ручьями лился ледяной пот. Теперь я знала, как расшифровать странную запись.

5.5.449.003.Х Тимошина (Салоники). 5 мая, номер счета – 449, 003 —наш код Греции, Х – очевидно, сумма вклада (точную сумму она решила не указывать) на фамилию Тимошина, в городе Салоники. Я вспомнила, что 5 мая Ольга взяла отгул. Значит, на один день она полетела в Грецию, чтобы открыть счёт и положить деньги. Всё прошло гладко, и она принялась делать так дальше. Скорей всего, это были те деньги, которые она получала от Гароева за помощь в перевозке наркотиков. Если бы они провалились, Ольга бы свалила всю вину на меня. Она страховалась открывая счета на моё имя. Это действительно было логично: в случае провала арестовали бы меня, а если бывсёпо-прежнему было гладко, я не узнала бы о существовании этих счетов никогда.

2.9.7054431.001.Х. Тимошина (Стамбул, КасимХариб).

2 сентября, номер счета —7054431, 001 —код Турции, Х – неизвестная сумма вклада, счёт на фамилию Тимошина, банк в Стамбуле, в банке имела дело с человеком по имени КасимХариб. Теперь я могла расшифровать каждую запись. Всего 7 счетов. У меня темнело в глазах. Чтобы отвлечься от страшного открытия, я стала смотреть дальше…

Дальше шёл текст. Записанный беспорядочно, не в форме дневника. Очевидно, в любую свободную минуту Ольга просто записывала свои мысли. Каждому человеку необходимо с кем-то говорить. Она доверяла файлам то, что нельзя сказать вслух. Это были её записанные мысли, что-то типа потока сознания, хаотично занесённые в механическую память холодного равнодушного компьютера. Мысли, рассказать о которых она никому не могла. Предложения обрывались, события перескакивали с одного на другое. Постоянно теряя мысль, она не возвращалась к тому, о чем рассказывала вначале. Без чисел, без нумерации страниц и опознавательных знаков, когда происходили события. Текст, набранный просто так. Вначале было неинтересно читать. Речь шла о посторонних, иногда вообще незнакомых мне людях. Но через несколько страниц, стали попадаться интересные места. И с каждой минутой читать становилось всё интересней и интересней….

«Я никогда не думала, что когда-то смогу ненавидеть так, как ненавижу эту дрянь! Я ненавижу в ней всё: наглое лицо, фигуру, походку, голос. Когда я вижу её прищуренные глаза, обращённые ко мне с какой-то издёвкой, я чувствую, что попала в западню. В западню, из которой не вырваться, потомучто некуда бежать. Я ненавижу свою жизнь. С каждым прожитым годом моя жизнь напоминает кошмар всё больше и больше. Как можно жить в этомстрашном времени, когда сломано абсолютно всё и вещи поставлены на голову? Как можно себя в нём находить? Мне говорят: это современность, к ней можно относиться по-разному, но всё равно в ней приходится жить. Почему я, грамотный человек с высшим образованием, работавшая преподавателем в институте несколько лет, вынуждена терпеть рядом с собой эту вульгарную торговку с базара? Вынуждена терпеть, стиснув зубы, бездушную, наглую, вульгарную девицу, такую, какой мне никогда не стать? Чего стоит один её вид… Крашеные патлы, разрисованная морда, юбка до пупа, а трусы… А одежда? Однажды я попыталась ей сказать: «Наташа, тебе ведь не 17 лет, чтобы носить такое!» Она рассмеялась и сказала: «А почему нет? Мне очень идёт!» Самое страшное, что эта дрянь права! В ней есть то, чего никогда не будет во мне. Наверное, потому, что я человек другого поколения ине могу быть раскованной и наглой. Самое отвратительное – её манера подчёркивать то, сколько мне лет! Вспомню одну фразу: «в вашем возрасте пора бы знать элементарные вещи!» И эти прищуренные глазки… если быя могла, я задавила бы её собственными руками! А он… тогда… как он на неё смотрел… Тогда в ресторане, на презентации… «Олег, это кто, работает у тебя в фирме?» «Какое тебе дело?»«Так… просто спросил…она ничего…» Его взгляд откровенно следил за тем, как она шла по залу в своём тесном белом костюме, вульгарно вихляя бёдрами…» Я готова была её убить! Мне хотелось её убить, и ничего с собой сделать я не могла…

В тот злополучный день сестра заявилась ко мне в квартиру за очередной порцией денег. Почему я постоянно должна давать? Тунеядка, бездельница, шлюха, никак не может расплатиться с долгами, всё, что умеет, только трахаться в подсобке или на складе с такими же бездарными уродами, как и сама, женатыми на соседках по прилавкам справа и слева. Моя сестрица переспала почти со всеми, кто рядом с ней торгует на рынке. И не может развязаться с хозяином, который не знает, как получше её обсчитать. Наглая, каждый день пьяная, спит со всеми – хоть моя сестрица и такая, всё равно я не испытываю к ней злобы или ненависти, как к этой суке Тимошиной. Я ненавижу только одну суку, проклятую падаль Тимошину! Я возненавидела её в тот самый момент, когда….. (дальше в тексте былидлинные пробелы). Я часто вспоминаю тот день. Заявилась сестрица.

– Слушай, тебе не хватает на фирму, есть одна баба, моя подруга, мы с ней вместе ездили за шмотками, так она может вложить бабки, если ты возьмёшьеё в долю, в фирму.

– Что, такая же неудачная торговка, как и ты?

– Почему неудачная? Бабки у неё водятся. Кое-что она сумела скопить.

– Тогда почему не торчит на своём базаре? Зачем лезет в бизнес?

– Понимаешь, она собирается замуж и ей нужна стабильность и респектабельность. Её будущий муж преподаватель в университете, и она больше не хочет торговать на базаре.

– Не смеши меня! В наше время все преподаватели торгуют, а иначе дохнут с голоду! Сейчас престижно заниматься торговлей! Базарной.

– Её муж не такой. Он очень хорошо зарабатывает на дипломах, много берёт за каждый экзамен, короче, имеет деньги. Вот её и потянуло в интеллигентность.

– У неё хоть есть образование?

– Высшее! Кстати, знаешь, тот козёл, который держит «Империю»? Она училась с ним на одном курсе!

– И он не может её пристроить?

– Я не спрашивала, а она не говорила. Так что?

– Ладно, встречусь. Дальше будет видно.

А дальше всё было просто. У неё оказалась ровно та сумма, которой мне не хватало, чтобы… Копейка в копейку! Я проклинаю день, в который впустила её в свою жизнь – эту наглую суку, но что я могу сделать теперь?

– Ольга Павловна, ты отстала от жизни! Если я работаю в туристической фирме, то могу воспользоваться моментом!

– Наташа! Кажется, у тебя есть муж!

– Пока нет. Мы решили пожениться только через три месяца. Так что я пока свободный человек.

Она хорошо придумала. Сука. Всё сама, всё себе. Конечно, морда смазливая, фигурка… Я знала, что многие живут с этого… Но чтобы та, кого я впустилав свой бизнес! Я знала: знакомятся с каким-то иностранцем через агентство якобы для брака, он назначает ей встречу, скажем, на Кипре или в Греции, оплачивает ей дорогу и таким образом можнобесплатно посмотреть мир! Самое смешное, что она познакомилась с этими иностранцами через наше же агентство! Теперь оба оплачивают ей дорогу, а она едет в Испанию и в Тунис. Ну разве это можно выдержать? Компаньонка туристического агентства!

– В прежние времена таких, как ты, называли интердевочками. И сидели они не в кресле зам. Директора крупной фирмы, а под гостиницей «Интурист».

– Не надо преувеличивать! Я просто хочу посмотреть мир! Я не могла бы поехать туда за свои деньги. Почему нет, если подвернулась такая возможность? Тем более я не собираюсь с ними спать! Пусть думают, что я хочу выйти за них замуж! Я знаю одну девушку, так она таким образом съездила на отдых за рубеждвадцатьраз! Дело в том, что для состоятельного американца или француза поездка в Грецию или на Кипр является очень дешёвой, а для наших нищих женщин это уже событие. Поэтому многие и упражняются. Мне рассказывали, что в некоторых брачных агентствах есть список таких «невест», которых не собираются никуда выпускать.

– Но ведь есть же какое-то уважение к себе…

– А, бросьте! Надо смотреть на жизнь проще! Я не делаю ничего плохого! Подумаешь, ничего такого здесь нет!

Вульгарная, мерзкая, беспринципно наглая баба! Самое ужасное заключается в том, что мне, например, такую поездку никто не взялся бы оплатить. Конечно, с наглостью жить легче.

– Вот сообщить бы твоему жениху…

– А он знает. И считает, что я всё делаю правильно. Если есть шанс, почему бы им не воспользоваться? Он же не сможет меня туда повезти!

Помню, как она вернулась отдохнувшая, загоревшая. Думаю, она всё-такиспала с ними. Не могла не спать. От неё несло сексом, как от суки в период течки! И это существо я вынуждена постоянно видеть рядом с собой…»

Весь этот довольно большой кусок Ольгиных откровений был написан в виде разрозненных отрывков, и было видно: писали наспех, впопыхах. Я догадывалась, что ей неприятно моё общество, но чтобы ненавидеть до такой степени! Честно говоря, жалкие попытки её ненависти были просто смешны. Я не думала, что взрослый человек может довести себя до такого состояния! Очевидно, Ольга была просто взвинченной неврастеничкой. Раньше я предполагала, что у неё много молодых людей, но, оказывается, у неё был только один, намного моложе неё, тот самый Максим, и она совсем помешалась на почве любви! А Максим совсем неплохо жил за еёсчёт. Я усмехнулась. Какая жалкая и смешная трагедия скрывалась под такой оболочкой! Просто обычная боязнь старости, боязнь остаться одной. Видит Бог, я не делала ей ничего дурного, наоборот! Я даже не смотрела на её Максима! А на рынке торговала совсем недолго, был период жизни. И торговала я не от хорошей судьбы…. Впрочем, Ольга и не хотела ничего знать. Заинтересованная, я стала читать дальше.

А потом… перевернула страницу, даже не подозревая о том, что меня ждёт. Разумеется, я догадывалась, что от Ольги не следует ждать ничего хорошего. Но ждать подвоха – это так просто, что не о чем думать… Столько я встречала их за свою жизнь! Скрытых разными масками, но всегда одинаковых в подлости. Мне казалось: я защищена со всех сторон… Я перевернула страницу, не зная, что меня ждёт. Тень от включённой настольной лампы падала на руки и лицо. Я не знала, что это беда распростёрла надо мной чёрныестрашные крылья.

«Я собираюсьпреподнести этой дряни хороший сюрприз! Господи, как мне повезло! Так повезло, что страшно поверить! Подумать только: ненавидеть человека столько лет и вдруг получить возможность ему отомстить, причём простым и болезненным способом! Отомстить так просто, как нельзя было предполагать! Тем, что я и она делаем каждый день и что составляет большую часть нашего дохода. Анекдот! Год бы думала, ни за что в голову бы не пришло! Но обстоятельства повернулись в мою сторону и я приготовила этой дряни сюрприз, унизила её так, как никто не унижал. Растоптала, унизила и за всю свою ненависть расплатилась полностью! Я сделала из неё посмешище, и смеялась не только я. О том, что произошло, знает ещё одно действующее лицо, а уж язык у неё такой, что разнесёт происшедшее по всем углам и перекрёсткам. Если бы я была добрым человеком, я могла бы её пожалеть. Несчастная не заслужила такого мужа. Всё-таки(надо отдать должное) она работает, как каторжная, день и ночь, и буквально из ничего сумела поднять фирму. Итак, представимдействующих лиц: муж Тимошиной, я и Анжелика Арсеновна, из агентства, которая обеспечивает нам всех девочек. Наш негласный партнёр, так сказать. В тот день (указанное число), под вечер, секретарша передала, что один мужчина хочет меня видеть. Тимошиной в офисе не было, она проводила важную и неприятную встречу в презентационном центре. Срочных дел в тот момент у меня не было, и я попросила провести его в мой кабинет. Вошёл мужчина лет 35-ти, представительный, довольно красивый, высокого роста. Брюнет с хорошей фигурой и темными глазами. Очень мялся на пороге, прежде чем ко мне зайти. Это было странно: я видела его впервые в жизни. Но стоило ему произнести первую фразу, как я буквально подскочила в кресле!

– Здравствуйте, – сказал он, – я муж вашей коллеги, Натальи Тимошиной.

Муж Тимошиной! Не полностью придя в себя, я предложила ему сесть. Было видно, как сильно он нервничал. Мы начали разговор, он ходил вокруг да около, но очень скоро я поняла, что к чему. Ему безумно интересовала, в каких отношениях состоит его жена с неким Гароевым, который ей подарил дорогие духи. И для того, чтобы узнать, он явился ко мне в офис! Когда я поняла это, то ясно увидела: муж её – полный и непроходимый дурак! Если не видит, как унижает жену, явившись к её врагу выискивать сплетни о её поведении. Разумеется, я знала, что у этой дряни с Гароевым ничего нет. Не той она породы, я раскусила её быстро. Она всегда шлялась в открытую, ане за спиной. Кроме того, я тоже собираю сплетни, и была прекрасно проинформирована о том, что у неё абсолютно ничего нет с Гароевым. Но передо мной сидел набитый дурак, который хотел услышать противоположное, дурак, которого любила она! Она – человек, которого я так ненавижу. И я уверила её в том, что его жена – лучшая любовница Гароева, о чём знают все в городе. Он мне поверил: побледнел, позеленел на глазах. Весь аж затрясся. Я спросила, не замечал ли он это, и как мог не замечать? На что он выдал мне потрясающий перл:

– Понимаете, я думал, что моя жена не очень привлекательна, к тому же она всё время проводит на работе. Наши отношения совсем не такие, как прежде. С возрастом она приобрела много неприятных черт.

– Да, я вас понимаю, – подхватила я, – можете говорить со мной, как со своим лучшим другом, и с лучшим другом Натальи. Но, честно говоря, я не одобряю еёповедения, какеё лучший друг. Она не права. И мне жаль, что она заставляет страдать такого человека! Вы достойны лучшего. Я закрывала глаза, очень долгое время думала: неужели она может так себя вести? В её-то возрасте? Ведь не девочка уже, и грудь обвисла, и жирок на бёдрах, и животик, и, наверное, целлюлит, совсем не то, что прежде. Пора бы остепениться, тем более, попался такой хороший человек. Вы ведь ей не изменяли…

– Никогда в жизни!

– А зря! В этом и ваша ошибка. Вы извините, но я буду говорить откровенно, так, как не скажет никто. Я человек в возрасте, имею опыт. Через наше агентство проходит огромное количество мужчин, которые ищут развлечений. Вы сделали ошибку, и поэтому она стала вам изменять. Вы приучили её к себе, к тому, что никуда не денетесь. Она привыкла к мысли, что не может вас потерять. А мужчина должен быть как охотник в джунглях. Понимаете, мужчины устроены физиологически так, что время от времени им необходимо менять сексуальных партнёров. Мужчина должен расслабляться, отдыхать сменой новый впечатлений, от этого зависит физическое и психическое здоровье.

И дальше в том же духе. Идиот слушал, развесив уши. Он не догадывался, что я ему готовлю. А я готовила западню, чтобы причинить этой дряни боль. Он слушал внимательно, хоть и ёрзал.

– Может, вы и правы. Но не в моем характере заводить любовницу. Слишком много хлопот.

– Помилуйте! Кто говорит о любовнице? В наше время существует прекрасная альтернатива: секс за деньги. Женщины, работающие специально, чтобы доставить мужчинам удовольствие, отдых, наслаждение. И поход к такой женщине вовсе не является изменой, ведь секс и любовь – абсолютно разные вещи. Это для вашего здоровья. Вы ведь не любите ту женщину, а просто идёте расслабиться, это необходимо время от времени. Кроме того, секс за деньги – прекрасная альтернатива изменеи лекарство для тела и для души, если изменили вам.

– Но это, наверное, дорого…

– Что вы! У меня есть приятельница… Я дам вам телефон. По моей рекомендации она сделает скидку и предложит самую лучшую девушку. Нужно только сказать, что вы Тимошин от Ольги Павловны, и она всё устроит.

Я уламывала его всего пару минут. Наконец он с радостью и с каким-то облегчением согласился, и я дала ему телефон Анжелики. Он сказал, что позвонит. Когда он ушёл, я чуть не хохотала в голос. Потом позвонила Анжелике.

– Слушай, ты не поверишь! Такой анекдот! Сегодня ко мне явился муж Тимошиной! Зачем? Выяснить, спит ли его жена с Гароевым и проконсультироваться, как найти девочку!

– Ты бредишь?

– Честное слово! Он хотел знать, где можно достать хорошую девочку, чтобы расслабиться за небольшие деньги.

– Он что, идиот? Не понимает, в какое положение ставит жену? И потом, почему он явился с этим к тебе? Объявлений проституток полно в любой газете!

– Хрен его знает! Наверное, хотел подешевле. Я дала ему твой телефон. Хочу, чтобы ты оказала мне одну услугу. Разумеется, не бесплатно. Я хочу, чтобы, когда он позвонит и представится, дала ему девку самую дешёвую, старше Тимошиной, кривую, косую, каких свет не видывал! Уродину жуткую! Дешёвую и страшную уродину, с плохой фигурой!

– Зачем?!

– Чтобы после мельком показать эту девку Тимошиной, и объяснить, как на такое страшилище муж её променял! Что ей он предпочитаетсекс с дешёвой уродливой проституткой! Что он изменил ей с проституткой! Представляешь, как она будет страдать? Тимошина, которая мнит из себя секс-символ, первую красавицу, и воображает, что все от неё просто без ума?

– Для чего тебе это нужно?

– Я хочу заставить её страдать! И ещё я хочу разбить её семью.

– Что за извращённые мысли?

– Всё нормально. Мне так надо. Скажи ему 10 долларов, разницу я оплачу. Плюс от меня специальная денежная премия в награду. Да, и когда он объявится, не забудь позвонить и рассказать все подробности мне!

Анжелика позвонила через несколько дней…»

Ольга указывала число. Это было то самое число, когда следователь впервые намекнул, чтоподозревает меня в убийстве Гароева. Я запомнила на всю жизнь тот самый день, когда я, подавленная и растерянная, вернулась домой, умоляя мужа не уходить. Он развернулся и ушёл, потом принёс розы. Я думала: эти цветы были залогом примирения, прощения и любви… теперь я знала, куда он пошёл. Куда он пошёл, развернувшись на каблуках и оставив меня рыдать в прихожей от горя. Но то моё состояние не было горем. Растерянностью, подавленностью, обидой. Горе было теперь… оно стояло прямо за спиной. Я отошла в сторону, чтобы дать ему открытую дорогу… Я думала: тень от настольной лампы падает на руки и лицо. На самом деле чёрная тень огромной и страшной беды простирала надо мной свои жестокие мрачные крылья.

«Анжелика позвонила через несколько дней.

– Представь, он объявился! Сказал, что Тимошин, и что он от тебя! Я тебе даже больше скажу: он ушёл от девки всего полтора часа назад! Я позвонила в апартаменты и специально узнала все подробности.

– Апартаменты! Так красиво называть какую-то грязную дыру!

– Но ведь ты же сама просила, чтобы всё было плохое! Не волнуйся, я послала его действительно в конуру. В грязную комнатушку с окном во двор на первом этаже, где всё в пыли, сперме, блевотине и грязи. Там не убирали, наверное, несколько лет, а в комнате ничего нет, кроме засаленной и очень грязной постели. Белья нет, один вонючий матрас. И девка соответствующая…

– Кого ты дала?

– Её зовут Алёна. Страшнее, чем смерть. Ей 29, но выглядит на все сорок. Раньше была у меня моделью, потом снималась в рекламе, потом села на иглу и покатилась. Сейчас работает по вызову, самая дешёвая из всех моих. Ну, знаешь, для тех клиентов, которые хотят подешевле. Короче: рост 180, вес килограммов сорок, не больше. Худая, аж ребра торчат. Грудь первого размера. Ноги кривые. Вообще у неё вид жуткого дистрофика. Патлы коротко обстриженные, крашенные под блондинку, но корни чёрные. Все деньги тратитна наркоту, покраситься прилично не может. Лицо как пергамент, высохшее, зубы чёрные. В общем, я встретил васи стал заикой – я ещё приказала ей одеть пострашнее бельё. Портрет получился маслом! Короче, позвонил. Я назвала ему адрес дыры. И говорю: если что – деньги не возвращаем. Кстати, должна тебе сказать, что ему даже повезло. Алёна хоть и страшная, но очень опытная. Техника у неё потрясающая, и все клиенты довольны. Он поехал в апартаменты. Там его встретил наш охранник и взял деньги за визит —10 долларов, как мы договаривались. Алёна ждала его в комнате. Когда он её увидел, у него челюсть отвисла! Всё-таки, я тебе скажу, Тимошина красивая женщина. Так вот, после красавицы увидеть это, ещё и за деньги… Он заговорить с ней не мог, так обалдел. Алёна сразу приступила к делу. Раздела его, а у него на нервной почве проблемы! Ничего не получается! Не встаёт, и всё! Ну, Алёна девушка опытная, недаром 15 лет на панели. В конце концов довела его до кондиции, и он смог расслабиться… А проще говоря, её трахнуть. Она говорит, был покорный, как телёнок. Когда всё закончилось, оделся и быстро убежал. Нервничал так, что стал весь красный и даже руки тряслись. Наверное, побежал Тимошиной цветы покупать. Все они, после того как пакость сделают, цветы покупают. И ещё за её деньги к девке сходил, она ведь как вкалывает. Эх, если бты знала, сколько таких, с виду приличных, к моим девочкам ходят… Я давным-давно потеряла веру в человечество!

Я прервала её философские размышления, поблагодарила за услугу и сказала, что теперь надо столкнуть эту самую Алёну с Тимошиной и что я это организую. Мы договорились, что, когда всё будет готово, я позвоню. Остаётся только обдумать, как сделать поудачней. Я займусь этим в ближайшие несколько недель…»

На этом Ольгины записи обрывались. Эта была последней. Осталось много свободного места, но некому было заполнять. Я закурила, встала из-за стола и подошла к окну. Я курила до тех пор, пока не обожгла пальцы. Губы обжигал горький дым.

Настоле зазвонил телефон. Взяла трубку. Он. Сразу стало как-то пусто и холодно. Потянуло на горький дым. Я снова зажгла сигарету.

– Ты сегодня думаешь идти домой?

– Разве у меня есть дом?

– Что? Что ты такое говоришь? Плохо слышно…

– У меня есть дом?

– Что-то случилось? Тебе плохо?

– Плохо. Очень плохо. И я не вру.

– Из-за Ольги?

– Да. Из-за Ольги.

– Мне жаль.

– Знаешь, сейчас в разговоре с тобой я не сказала ни одного слова лжи. А ты?

– Я не понимаю. Что с тобой происходит?

Я швырнула трубку так, будто оборвала какие-то провода, и в моей душе с болью оборвались длинные и тонкие струны. Выключила компьютер. Убрала на столе. Автоматически поплелась к выходу, сжимая пальцы до боли. Окровавленное мясо, а не моя душа, кровило, пекло и жгло, наполняя моё существо гремучей смесью раскалённых ощущений. Такчувствуют себя те, кого жгут на костре… Нет. Я лгала. Гореть на костре проще.

Медленно, как во сне, блуждая в пространстве, которое никогда мне не принадлежало, я понимала странную истину, ускользавшую от меня в темноте. Понимала, когда тряслась в автобусе и ловила в стекле отражения вечернего города. Когда поднималась по ступенькам, когда открывала дверь, так и не ставшую моей. Возле двери, внутри квартиры, в прихожей. Среди стен, давно хранивших мой силуэт. Я поняла эту истину, познала на собственной шкуре, глядя на узенькую полоску света, пробивавшуюся из-под кухонной двери. На самом деле меня здесь нет. Нет, и никогда не было. Нет, и больше не будет.

Я вошлав кухню. Разрумянившийся, радостно оживлённый, он пил на кухне чай. Муж. Раньше – мой. Теперь (уже час десять минут) – бывший. Засуетился при моём появлении.

– Ну, наконец-то! А я думал, что ты решила заночевать в этом твоём офисе! Ну что, можно тебя поздравить? Будем теперь хорошо жить? Ты ведь теперь директор! И денег будет намного больше. Садись ужинать.

Молча, опираясь плечом, стояла возле кухонной двери.

– Почему тогда были розы?

– Что?! – ошарашенный, застыл с чашкой в руке.

– Я спрашиваю: почему розы? Зачем нужно было втаптывать в грязь такие цветы?

– Не понимаю. Что с тобой? Ты сошла с ума?

– Я знаю.

Всёещё ошарашенный, он поставил чашку на стол.

– Не понимаю… Знаешь – что?

– Про то, как в тот вечер, когда я умоляла тебяне уходить, ты пошёл к грязной дешёвой проститутке, которую подсунула тебе Ольга вместе с бандершей из модельного агентства, с которым мы работаем.

– Ну и что? Незачем драматизировать! Простой эпизод!

Разумеется, он был растерян, но совсем не так, как я могла предположить. Он смотрел на меня так, будто ничего особенного не произошло. Менямедленно пропитывала едкая и терпкая горечь.

– Ну подумаешь, простой эпизод! Совсем ничего страшного. Конечно, я признаю, что был неправ в том, что пошёл к Ольге, а что касается остального… Я не сделал ничего предосудительного. Для мужчины вполне нормально так поступать, время от времени. Это не было изменой.

– А чем?

– Ну, не изменой. Уж точно! Я ведь её не любил. Я люблю тебя и собираюсь прожить с тобой всю жизнь. На этот маленький незначительный эпизод тебе не стоит обращать внимания! Я ведь тебя люблю! Секс и любовь – разные вещи. Понимаешь, время от времени у мужчины существует определённые физиологические потребности, фантазии. Иногда хочется сходить куда-то на сторону, чтобы приятно было возвращаться обратно. Все так делают. Чем я хуже? Ну, сходил один раз. Ну и что? Я же не сделал ничего страшного!

– Подлость и предательство, по-твоему, это не страшно?

– Я не понимаю! Зачем так переживать по поводу какой-то ерунды? Зачем эти громкие слова? Они сюда не подходят!

– Ты даже не подумал о том, что ты делаешь…

– Да не сделал я ничего особенного! Ну, переспал с проституткой, ну и что? Мало ли что происходит в жизни! Успокойся, я совсем не собираюсь от тебя уходить! Я даже не думаю о том, чтобы тебя оставить!

– Ты буквально смешал меня с грязью. Променял меня на грязную дешёвую проститутку. Предал так подло, что дух захватывает. И ещё заплатил ей моими деньгами.

– Наташа, успокойся! Я ни на кого тебя не променял! Так случилось только один раз!

– И второго не будет.

– Ох, уж эта мне женская склонность к переживаниям! Не трать нервы по всякому пустяку! Я же мужчина, а все мужчины так поступают, это нормально, иногда ходить к проститутке, но при это любить жену. Мужчина должен иногда развлечься, расслабиться, недаром у мусульман можно иметь несколько жён. Ты должнапонять ту разницу, которая заставляет…

– Я ухожу.

– Куда это, на ночь глядя? Снова в офис? И когда придёшь?

– Ты не понял. Я ухожу от тебя. Ухожу из этого дома, из обломков нашей семьи, от тебя. Навсегда ухожу. Насовсем. Понимаешь?

Почему-то я запомнила его лучше всего именно таким, как он был в тот момент: с растопыренными пальцами рук, красного, с нелепо выпученными глазами и распяленным ртом… раскрытым распяленным ртом, из которого с громким шумом вылетел воздух. Картина была отвратительной и жалкой одновременно. Я пошла в спальню, вынула из шкафа чемодан и стала в беспорядке сбрасывать в него свои вещи.

– Ты этого не сделаешь!

Красный и дрожащий, он возник за спиной. Теперь глаза его были бешеными, а руки дрожали.

– Тыэтого не сделаешь! Я не позволю тебе так просто от меня уйти! Как будто ты ни во что меня не ставишь! Ты не посмеешь! Сука! Трахалась с каждым за моей спиной, а сама корчишь оскорблённую! Я с тобой говорю!

– Яслышу. Ты для меня больше ничего не значишь. В моём представлении ты теперь хуже, чем кусок дерьма. Я чувствую себя липкойи заражённой оттого, что долго прикасалась кдерьму. И единственный способ сохранить гордость и человеческое достоинство – выбросить дерьмо обратно на помойку. Если хочешь, валяйся в грязи, но без меня. Мне всё равно, что дальше с тобой будет. Я ухожу. Не могу больше тебя выносить! Понимай, как хочешь.

– Так много слов, и от кого? Да куда ты пойдёшь? Тебе жить негде!

– Ничего. Главное, что жить не с тобой.

– Куда ты пойдёшь?

– Не твоё дело.

– К рыжему любовнику?! Значит, это просто предлог?

– Ты так ничего и не понял.

– Не смей уходить! Ты не можешь это сделать!

Говоря одно и то же, он бродил следом за мной по комнатам. Я задыхалась и мечтала только ободном: поскорее отсюда выбраться.

– если ты отсюда уйдёшь, то больше не вернёшься! Выгоню как собаку вон! Я этого так не оставлю! Я тебе отомщу! Ты меня надолго запомнишь! Я отомщу!

Это было уже смешно. Чтобы скрыть охватывающий меня смех, я сказала:

– Завтра свяжусь со своим адвокатом и подам на развод. Детей у нас нет, значит, все пройдёт очень просто. Постарайся хотя бы вести себя прилично, хоть ты сам во всем виноват!

– Я ни в чем не виноват! Сука!

Наконец, вещи были собраны и с решительным видом я направилась к двери. Обернулась. Мы стояли друг напротив друга. Я чувствовала только сильную боль. Он– ненависть. ИТ не пытался это скрыть.

– Наташа! Давай поговорим спокойно! Я в последний раз прошу тебя одуматься и никуда не уходить! Я постараюсь забыть о твоём сумасбродном поведении сейчас. А ты постараешься забыть о моей оплошности. Я был не прав в том, что ты все это узнала. Следующий раз я постараюсь сохранить все в тайне, чтобы ты ничего не узнала, если ты воспринимаешь это настолько серьёзно. И если ты не хочешь, я не буду больше дарить тебе цветы, особенно розы. Давай попробуем ещё раз. Я люблю тебя и я хочу жить с тобой всю жизнь, даже тогда, когда ты станешь старой, некрасивой и никому не нужной. Я постараюсь щадить твои чувства и все делать так, чтобы ты ни о чем не догадалась.