Текст книги "Наследство Найтингейлов"

Глава 40

Граф и графиня Уиндем сидели в гостиной.

– Подумай, Маркус, – горько вздыхала Дачесс, – что мы пропустили самое интересное, самое главное и опоздали всего на три дня. Какая несправедливость!

– Очень жаль, что вы разминулись с моим посыльным, – сообщил Норт.

– Твой посыльный, – пояснил граф, – в эту минуту скорее всего прекрасно проводит время. Мои слуги откармливают его на убой, ухаживают за ним и, без всякого сомнения, вытянут из бедняги все, что ты велел передать, до последнего слова, а потом надают добрых советов и отправят назад. Проклятые надоеды, вечно суют нос не в свое дело!

– Нет, Дачесс, вполне справедливо, – возразила Кэролайн. – Это наше приключение, не ваше. И поскольку, будь вы с Маркусом здесь, наверняка бы выручили нас из беды, Норт и я хотим горячо поблагодарить вас и подарить вот это.

Она вручила Дачесс изумительное золотое ожерелье прекрасной работы, очень старое и переливающееся золотыми искрами в огоньках свечей.

– Можешь носить его вместе с жемчугами, – посоветовал граф, осторожно коснувшись изящно свитых золотых звеньев.

– Часть остальных монет и драгоценностей мы, как и вы в свое время, отсылаем в Британский музей, чаши – в Солсберийский собор, а остальное выставим в Маунт-Хок, чтобы все могли полюбоваться на сокровище.

– Случись нам разориться, и мы всегда сможем продать браслеты, – вставила Кэролайн.

– Ха, да ты скорее пошлешь меня работать на оловянные рудники, чем позволишь расстаться хотя бы с одним украшением, – засмеялся Норт, нежно проводя кончиками пальцев по ее руке.

Кэролайн улыбнулась странной, отрешенной улыбкой, на миг унесшей ее в другие, древние времена, но тут же, словно опомнившись, лукаво усмехнулась. Зеленые глаза сияли счастьем. Взгляд ее упал на подушку из алого бархата, где теперь лежали два браслета, чуть касаясь друг друга. Наконец-то после стольких лет они соединились и останутся вместе, пока существует род Найтингейлов. Что же до меча, Норт и Кэролайн решили оставить его на прежнем месте и никому не говорить об этом, даже родственникам, даже графу и графине. В ту же ночь Норт сказал:

– Чем меньше тех, кто знает о мече, тем лучше. Рафаэль Карстерс ничего не скажет. Я уже говорил с ним, а уж из Кума слова не вытянешь.

– Но этого недостаточно, – нахмурилась Кэролайн. – Нельзя же, чтобы кто-то случайно на него наткнулся. Даже с берега можно разглядеть, что утес как-то странно выглядит. Многие просто из любопытства отправятся туда. Я бы обязательно полезла. Не хватало еще, чтобы всякие стервятники слетелись сюда, пытаясь его украсть! Нет, нам нужен хороший взрыв. Динамита на рудниках достаточно?

– Нам требуется чертово чудо, – решил Норт. – Господи, как я устал! Даже думать не могу! Побеспокоимся об этом завтра.

И чудо действительно произошло. Уже перед рассветом, когда они наконец улеглись в постель, такие измученные, что даже говорить было трудно, страшный ливень обрушился на землю, поднялся ураганный ветер, вырывая с корнями деревья, сдвигая с места громадные валуны, которые катились по склону и с шумом падали в воду. Скала окончательно обрушилась, похоронив навеки пещеру и Эскалибур, врезанный в каменную плиту.

– Вы отказались сказать, какую драгоценность из клада хотите получить. Пожалуйста, выберите любую. И для Марии тоже, – попросила Кэролайн свекровь.

– Марии скорее всего понравится один из браслетов, – кивнула Сесилия Найтингейл. – Я же, дорогая, предпочла бы вообще никогда не касаться этих вещей, пока жива.

– Но почему, мама? – удивился Норт.

– Трудно объяснить, Норт, – пробормотала она, глядя на сложенные на коленях руки, ставшие гораздо мягче и белее со времени ее приезда в Маунт-Хок. – Я увидела браслет, который выставила Кэролайн, тот самый, что отыскал прадед Норта. А рядом лежит еще один, найденный Кэролайн.

– Да, – подтвердил Маркус, – а первый спрятали в часах, поэтому и звук у них был, как кашель старого пропойцы.

– Наверное, мы так и не узнаем, кто положил их туда, – решила Кэролайн. – И это навеки останется тайной. Почему мужчины Найтингейлов ничего не написали об этом?..

– Здесь нет никакой тайны, Кэролайн, – заметила Сесилия.

– Мама, так ты что-то знаешь?

– Да, это я сделала…

– Что сделала, мама?

Сесилия Найтингейл виновато взглянула на сына:

– Я подслушала разговор твоего деда с отцом, один из тех немногих, когда дед не пытался орать на него и требовать, чтобы тот избавился от меня. Твой дед показывал сыну браслет, поглаживая его, словно живое существо и самую великую драгоценность в мире. Он сказал, что мужчины Найтингейлов никому не показывали украшение.

Видишь ли, Норт, браслет едва не был украден у твоего прадеда, и с тех пор он всегда его прятал. И рассказал о браслете своему сыну лишь на смертном одре. Твой дед, сильно болевший той зимой, решил, что пора передать драгоценность своему сыну. Никогда не забуду, как твой дед ласкал украшение, словно женщину. Во всем этом было нечто омерзительно-непристойное. Потом дед положил браслет в сейф, но я успела подсмотреть комбинацию цифр на замке. Позже, когда все спали, я пробралась в кабинет, открыла сейф и перепрятала браслет в часы, потому что хотела отплатить твоему деду. Знаю, с моей стороны это было жестоко, но я ненавидела его за все, что он сделал с нами, и желала, чтобы и он узнал, что такое страдание, испытал боль, которую, не задумываясь, причинял мне, потерял то, что ценил больше всего на свете.

Никто не сказал ни слова, словно браслет вообще не существовал. Но я представляла, какие муки терпит твой дед. Я так и не узнала, подозревал он собственного сына или посчитал, что это сделал кто-то из слуг. А я радовалась, потому что понимала – он будет терзаться до конца дней своих, будет слушать бой часов и не знать, что спрятано внутри.

– Но откуда же взялся первый браслет? – спросил Норт.

– Возможно, – предположила Кэролайн, – те самые люди, которые выдолбили пещеру в скале, случайно его уронили. Царица небесная, да ведь ему не меньше тысячи лет, как вы думаете? У твоего прадеда не было причин лгать относительно того, где он был найден.

– Около курганов, рядом с каменной оградой и дубовой рощей, – пояснил Норт. – Это единственное объяснение.

– Подумать только, – вздохнула Дачесс, – столько лет все были уверены, что если здесь и лежит какой-то король, то это Марк.

– Но король Артур здесь не похоронен, – возразил Норт.

– Только сокровища и ме…

– Что, Кэролайн? – переспросила Дачесс, подняв изящную темную бровь.

– Ничего, просто оговорилась. О, да вот и мисс Мэри Патрисия с двумя малышами! – Воркование и смех, поцелуи, страдальческие взгляды Кума и вопли Норта-младшего и Элинор, требующих еды, отвлекли внимание гостей. Наконец в комнате снова появился Кум: рука картинно покоится на перевязи, вид величественный.

– Ужин подан, миледи, – объявил он.

– А, Кум, спасибо, – кивнул Норт. – Выглядишь как настоящий романтический герой. Надеюсь, у вас с Полгрейном все в порядке?

– Пытаемся пережить случившееся, милорд, пытаемся пережить, но все это очень трудно. Мы считали, что знаем друг о друге все, но как жестоко ошибались! Бедный мистер Полгрейн глубоко сожалеет, что не сумел прийти вам на помощь в ту ночь, миледи, поскольку потерял сознание. Мистер Триджигл отравил и его чай, а меня оставил в покое, лишь поскольку пребывал в полной уверенности, что я стану его сообщником. Нас до сих пор крайне угнетает это обстоятельство.

«Скорее всего он долго не сможет забыть случившееся», – подумала Кэролайн, разглядывая аккуратную перевязь, на которой покоилась рука Кума. Он был просто неотразим. Сама она отчетливо помнила каждое даже незначительное событие той ночи – ужас, охвативший ее, жгучую боль, трагедию и, наконец, ослепительное торжество, триумф, которые навсегда останутся с ней, что бы ни случилось. Но до самой смерти, до последних дней, перед глазами Кэролайн будет возникать ее собственный образ: вот она подходит к Эскалибуру, легко выхватывает его из каменной плиты, ощущая, как удобно рукоять ложится в ладонь, а сам меч становится частью ее самой, словно был отлит для нее, только для нее. Именно в то мгновение она соприкоснулась с чем-то потусторонним, находящимся за пределами реального мира, встретилась с магией, древней магией, необъяснимой и загадочной, волшебством, спасшим ей жизнь. Нет, одарившим силой и мужеством, позволившими спастись самой.

– Ты выглядишь так, словно унеслась за тысячи миль, – заметил Норт, взяв ее под руку, чтобы вести к столу. – Замышляешь снова воспользоваться наручниками, которые подарила?

– Возможно, – лукаво усмехнулась Кэролайн. – Нужно же хоть изредка радовать друг друга.

И это действительно доставило обоим огромное удовольствие, особенно Норту, который лежал, распростершись на спине, глядя на раскрасневшуюся жену и удивляясь, как могла она успеть стать еще прекраснее. Ее груди налились, и он, вытащив руки из широких кожаных манжет, сжал осторожно белоснежные полушария.

– Я люблю тебя, – выдохнул он, и Кэролайн наклонилась, чтобы поцеловать мужа.

– Ляг рядом, – попросил Норт и, притянув жену, положил ее голову себе на плечо. – Послушай. Доктор Трит на следующей неделе уедет. Я говорил с ним сегодня. Он во всем винит себя и, может быть, прав, не знаю. И не понимаю, неужели он мог быть настолько слеп, чтобы не понять, какая ужасная участь постигала каждую женщину, привлекшую его внимание! Я не спросил, помнит ли он, как затащил четырнадцатилетнюю сестру в постель. Думаю, теперь это не важно. К этому времени все уже знают, что его сестра убийца и что Триджигл одурманил тебя и помог увезти в Сент-Эгнес-Хед. Слава Богу, что Бесс понадобилась брату и это позволило тебе выиграть время!

Он нежно поцеловал жену в лоб.

– Ты все еще не остыла после любовных игр. Мне нравится это. И позволь сказать, что я восхищаюсь тобой, Кэролайн. Такая храбрая, преданная и изобретательная, но ведь именно эти качества и привлекли меня к тебе, эти качества, твоя красота и трудности, которые тебе пришлось вынести. Но, знаешь, с некоторых пор в тебе появилось что-то новое, связанное с тем, что случилось в пещере…

Он внезапно замолчал и не увидел, а скорее почувствовал, как Кэролайн слегка пожала плечами.

– Возможно, я чувствую в тебе новую силу, более глубокое понимание смысла жизни, необходимости быть честными и порядочными, беречь то, что так для нас дорого… Ах, я, кажется, несу всякий вздор.

Кэролайн прижалась губами к его груди:

– Сегодня я получила письмо. К нам едут художник и реставратор. Норт, пожалуйста, пусть он нарисует нас вдвоем, после того как напишет портреты твоей матери и Марии!

– Чтобы мы вечно присутствовали в этом доме?

– Да. Я хочу, чтобы наши праправнуки знали, что мы всегда были вместе и любили друг друга и ничто на свете не могло нас разлучить.

– Может, попросить, чтобы меня нарисовали в наручниках?

Кэролайн рассмеялась и поцеловала мужа. Счастливая, она подумала: «Волшебство и магия будут помогать мне до конца моей жизни. И конечно, любовь!»

Эпилог

Маунт-Хок, Корнуолл.

Март 1815 года

Норт вошел в гостиную, держа в руке несколько сложенных листочков бумаги. На лице застыло странное выражение. Кэролайн подняла глаза от вышивки:

– Посмотри, Норт! Даже мисс Мэри Патрисии нравится! Мне удалось вышить соловья в уголке твоего носового платка.

Подняв полотняный квадратик, она пристально всмотрелась во что-то, понятное лишь ей одной.

– Да-да, сразу можно понять, что это птичка! Знаю, мужчины Найтингейлов не любят упоминания о соловьях, но что же тут поделать? Я считаю, нужно гордо смотреть на окружающих, выставлять напоказ это обстоятельство и даже хвастаться им… Норт! Что случилось?!

Муж выглядел непривычно рассеянным и смущенным. Он сел, положил руку на ее живот и начал его поглаживать. За последнее время это стало самым привычным жестом: Норт уверял, что это позволяет ему лучше думать и решать все проблемы. Ребенок тут же толкнулся ему в ладонь, и Норт, как всегда удивленно, расплылся в улыбке.

– Привет.

– Что это у тебя?

– Письмо из Бостона. – Норт набрал в грудь побольше воздуха и пояснил: – Помнишь, мы обнаружили, что у прабабушки был роман с повесой по имени Гриффин? Однажды оба внезапно исчезли, и прадед написал в дневнике, что жена умерла, и даже упомянул, где она похоронена? А потом мы узнали, что все родные Гриффина уехали в Бостон еще в конце прошлого века?

Кэролайн кивнула, поцеловала мужа и спросила:

– Так, значит, ты нашел их, верно?

– Да. Оказалось, что прабабка сбежала с Гриффином. Но что важнее всего, оба они пережили прадеда и, узнав о его смерти, поженились и узаконили всех детей. Так что у меня в Америке полно родственников! С десяток кузенов!

– Она была счастлива?

– По всей видимости. Гриффин, этот повеса и распутник, совершенно остепенился и стал верным мужем. Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в Бостон? Проклятая война наконец-то кончилась!

Младенец снова толкнулся в руку отца. Норт, улыбаясь, прижался щекой к животу жены.

– Хочет познакомиться с кузенами! – объявил он.

Кэролайн рассмеялась, схватила мужа за ухо и, притянув к себе, прильнула губами к его губам.

– Чудесная идея! По крайней мере они не носят фамилию Найтингейл, так что мне не придется вышивать для них дурацких птичек! Ну а теперь, Норт, приготовься, у меня для тебя сюрприз.

Норт молча поднял брови.

– Кум женится на миссис Мейхью.

Норт поперхнулся, уставился на жену, уронил письмо на пол и, откинув голову, залился неудержимым смехом.

– Я-то думал, что главная волшебница в семье – ты, но оказалось, что миссис Мейхью ухитрилась сотворить величайшее волшебство всех времен!

Примечание автора

Король Марк, если он существовал в действительности, был похоронен скорее всего около Фауи, на юге Корнуолла. Что же касается короля Артура, шотландцы, валлийцы, корнуоллцы, англичане – каждая местность спорит за честь оказаться последним приютом благородного монарха, и все считают его таким же могущественным и великодушным, как описано в книге Мэлори «Смерть короля Артура». И все считают, что он похоронен где-то глубоко в пещере. Если окажется, что король Артур жил и умер в Корнуолле, предпочитаю верить, что это было близ Тентаджела, в сорока милях к северо-востоку от Маунт-Хок. Эта местность создает самое романтическое обрамление для Камелота. Действительно ли существовали эти короли или живут лишь в легендах и преданиях, питающих фантазии и мечты многих поколений? Марк, этот бедный слабоумный король, никогда не был для меня реальным. А король Артур? Я тоже верю, что он жил когда-то на нашей земле, легендарный, эпический герой. Нельзя позволить ему раствориться в туманах времени. Он всегда будет с нами, вдохновлять нас, облагораживать, помогать соприкасаться с волшебством, будет для нас образцом величия души, смирения и милосердия перед лицом отчаяния и потерь. И я глубоко уверена, что меч короля Эскалибур существует и до сих пор покоится в одной из пещер. Он так же реален, как сам король Артур.