Текст книги "Исследователь"

Клятва

Той ночью никто не хотел спать. Ребята сидели у костра и готовили рыбу, пока она не зашипела. Фред рассказал Кон и Лайле о деревьях над городом и объяснил, что исследователь изо дня в день трудится, чтобы защитить великую зеленую тайну в сердце джунглей. – Мы должны что-то сделать, – сказала Кон, – чтобы доказать ему, что никому не расскажем об этом месте.

– Думаешь, он нам не верит? – спросила Лайла. Бака посапывал у нее на коленях, а Макс свернулся калачиком на ноге и закрыл глаза.

– Не то чтобы он не верит именно нам, – ответила Кон. – Просто мне кажется, что он вообще не склонен никому доверять.

– Мне нравится эта мысль, – сказал Фред. – Но что нам сделать?

– Можно поклясться, – предложила Лайла. – Кровью. Как в книжках.

– Я бы предпочла что-нибудь более надежное, – призналась Кон, смотря на переплетенные кроны деревьев, сквозь которые сияли звезды. – Мне хочется чего-то большего. Чтобы все это осталось навсегда.

– Знаю! – Лайла встрепенулась, и Бака проснулся. – Можно сделать метку. Татуировку!

– У нас нет чернил, – заметил Фред.

– У исследователя есть! – воскликнула Кон. – Я видела, когда собирала дрова. Он сказал, что держит все самое ценное под своим гамаком, когда спит.

Последовала пауза. Затем Фред сказал:

– Если он не хочет, чтобы их украли, пожалуй, мне не хочется их воровать. Он спит с ножом в руке.

От волнения Кон осмелела.

– Я пойду! – сказала она.

Удивился даже Бака.

– Кон! – воскликнула Лайла. – Ты с ума сошла? Но она уже бежала по площади на цыпочках, пригибаясь и тихонько ругаясь на бегу. Фред и Лайла пораженно переглянулись.

Кон вернулась через пять минут с чернилами в руках.

– У меня получилось! – объявила она.

– Ты украла чернила? – восхищенно спросила Лайла.

– Да! – кивнула Кон, сияя от радости, а затем добавила: – Вроде того.

– Вроде того? – повторил Фред.

– Он не спал. Он сказал, что нам можно их взять. Но они на вес золота, поэтому он пригрозил пустить змей мне в волосы, если мы прольем хоть каплю. Но я бы их украла, если бы понадобилось.

Фред улыбнулся:

– Какие татуировки сделаем?

– Можно написать: «Клянусь», – предложила Лайла.

– Слишком сложно. И легко ошибиться, – возразила Кон.

– Тогда крестик? – сказал Фред. – Как на карте?

– Мне нравится, – кивнула Лайла.

Кон тоже согласилась. Она заточила кремнем кончик перочинного ножа, после чего Лайла накалила его на костре, чтобы стерилизовать лезвие.

– Кто первый? – спросила Лайла.

Повисло молчание. Всех пугал острый нож.

– Я готов, – сказал Фред.

Он старался сдержать дрожь в руках. Резать собственную кожу оказалось сложнее, чем он ожидал. Взяв нож, он надавил на лезвие, поморщился и сделал тонкий разрез у основания большого пальца.

– Больно? – встревоженно спросила Кон.

– Немного, – сдавленно ответил Фред. – Но не слишком. – Он сделал второй надрез и стер кровь. – Как нанести чернила?

– Наверное, просто накапать на ранку, – сказала Лайла.

От чернил рану защипало, и Фред стиснул зубы, но Кон и Лайла тактично отвернулись.

– Готово! – объявил Фред. Он поднес руку к свету – на ней красовался небольшой кроваво-чернильный крестик.

Следующей татуировку сделала Лайла. Она поморщилась, капнув чернилами на ранку, но ничего не сказала. Кон возилась немного дольше, стараясь, чтобы крестик вышел идеально ровным.

– Если он со мной навсегда, – пояснила она, втирая чернила, – пусть будет аккуратным.

Макс вдруг вскочил.

– Я тоже хочу татуировку! – воскликнул он.

– Макс! Я думала, ты спишь, – сказала Лайла.

– Я притворялся.

– Тс, Макси. Засыпай.

– Я тоже хочу татуировку! Я хочу тайную клятву!

– Нет, – сказала Лайла. – Ни в коем случае. Это больно. Ты заплачешь, и проснется исследователь. К тому же мама с папой меня убьют.

– Я не заплачу!

– Заплачешь, – заверила его Кон.

– Но это и моя тайна! – заявил Макс. – Если хотите, чтобы я ее хранил, позвольте мне тоже поклясться! Ребята переглянулись. Лайла вздохнула.

Макс не заплакал, но это было непросто. Когда Лайла взяла нож, Макс зажмурился, прикусил губу и затопал ногами. Хотя после втирания чернил у него по щекам катились слезы, он даже не пискнул.

– Теперь клятва? – спросила Кон. – Что нам сказать?

– Давай ты, Фред, – сказала Лайла. – Ты старший.

Фред смущенно улыбнулся.

– Мы клянемся… – начал он.

– Секундочку! – Кон бросила в костер пучок веточек, и пламя взвилось в небеса. – Теперь можно.

– Мы клянемся держать это место в тайне, – сказал Фред, – пока не настанет день, когда можно будет о нем рассказать, или пока мы не умрем, что бы ни случилось раньше.

– Клянусь, – торжественно произнесла Кон и добавила: – Впрочем, статистика говорит, что мы погибнем раньше, чем у нас появится шанс хоть кому-то об этом рассказать.

И все же она улыбалась.

– Клянусь, – сказала Лайла. – И не нарушу клятвы.

– Клянусь, – эхом отозвался Макс. – Это мой город! – Он гордо посмотрел на свой крестик. – Мы ни с кем не станем им делиться.

Кон взглянула на Лайлу, а Лайла – на Фреда. Они улыбнулись друг другу поверх головы Макса.

Школа исследователя

Наступил четверг. С падения самолета прошло ровно двенадцать дней. Фреду снился кошмар о горящем самолете, но его разбудил стервятник, который стучал клювом по его голове. Фред сел.

– Эй! – воскликнул он.

Стервятник посмотрел на него с нескрываемым презрением ко всему миру.

– К ноге! – донеслось снаружи, а затем раздался свист.

Стервятник вышел из каменной комнаты. Фред последовал за ним.

– Хороший мальчик, – сказал исследователь стервятнику, потрепав его по лысой красной голове, словно он был собакой.

Костер возле каменной комнаты уже горел.

– Разбуди остальных, – велел исследователь.

– Но сейчас только светает, – с сомнением ответил Фред. – Макс грозится обписать любого, кто разбудит его слишком рано.

– Все равно буди его. Если он решит использовать свою мочу в качестве оружия, так тому и быть. Я наблюдал за вами и заметил, что вы не знаете ряда базовых техник выживания. Сегодня я буду работать допоздна, так что урок проведем сейчас.

Исследователь взглянул на ладонь Фреда и увидел метку. Он ничего не сказал, но Фреду показалось, что левый уголок его губ чуть приподнялся в полуулыбке.

– Ребята, вставайте! Начинаются занятия в школе исследователя.

Остальные вышли из комнаты, протирая глаза. Из миски, которая раньше была тыквой, исследователь раздал всем по куску мяса.

– Чтобы вернуться домой, нужно знать и реку, и землю. Расскажите мне, что вы знаете.

Фред не мог сказать наверняка, какое мясо держал в руках. Наверное, это была птица, а может, и рыба. Он старался есть как можно медленнее, пережевывая каждый кусочек до кашицы.

– Мы уже хорошо знаем реку, – гордо сказала Кон. – Мы приплыли на плоту.

– Опишите его.

– Его сделал Фред, – пояснила Кон и улыбнулась ему. Комары искусали ей всю щеку, но Кон улыбалась во весь рот. – Он фанатично подошел к делу.

– Что ты использовал? – спросил исследователь у Фреда.

Фред описал свой плот как можно подробнее, стараясь при этом не слишком гордиться собой.

– Неплохая конструкция, – кивнул исследователь, и Фред зарделся от удовольствия. – В одну из первых экспедиций я сплавлялся на плоту по Риу-Негру от Манауса. Я использовал похожую модель. Каноэ плавает лучше, но плот быстрее сделать.

– Что вы искали в той экспедиции? – спросил Фред.

– Много чего. Одни искали город, другие – растения для новых лекарств. Я просто хотел повидать мир. Мы были наивными неумехами. Двое тогда погибли. Но экспедиция мне понравилась.

Исследователь принялся рисовать карту на земле.

– Мы плыли в этом направлении вдоль порогов у мыса Мертвеца, а затем на север. Вода плескала прямо в лицо, плот скакал по волнам, как норовистый конь, а я только и думал о том, как бы не выпустить из рук бамбуковый шест, которым пытался задавать направление, и не напороться на него. Счастливые были дни.

Он раздал ребятам еще по куску мяса. Макс округлил глаза, выпрашивая еще, и исследователь дал ему двойную порцию. Кон открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его снова.

– Вам придется повторить часть моего маршрута, прежде чем доберетесь до города. Будет непросто. Пена и скалы… вас будет подбрасывать на пару метров в воздух, так что малыша придется привязать. Если кто-то упадет за борт, забраться обратно на плот, не перевернув его, не получится.

– Правда? – спросила Лайла. – Но разве нельзя…

– Нет, – строго ответил исследователь. – Единственный выход – погибнуть с честью.

– О… – пробормотала Лайла.

– О… – эхом отозвался Фред.

– Хорошо, – сказала Кон. – Что еще?

– Вы должны подготовиться. У вас есть ручка?

Ручки у них конечно же не было, поэтому Лайла взяла кремень и принялась царапать им на плоском камне.

– В лесу, в восьмидесяти километрах отсюда, – начал исследователь, добавляя новые штрихи на свою карту, – вы найдете удивительных пчел. Они малюсенькие и очень красивые. Их привлекают пот и влага, а еще им очень нравится залезать человеку в глаза. Кажется, они их облизывают. Запишите это.

– Облизывают глаза, – повторила Лайла, царапая по камню. Она не показывала страха, но была очень сосредоточенна. Бака забрался к ней на голову и свернулся в волосах, напоминая шапку.

– Лучше всего закрывать глаза сеткой.

– Как нам сделать сетку? – спросил Фред.

– Хороший вопрос. Сделать ее почти невозможно.

– Может… – Фред закрыл глаза и попытался представить, какой должна быть сетка. – Может, продырявить кусочек змеиной кожи?

– Можно, – медленно кивнул исследователь, смотря на Фреда. – Мысль не так уж плоха. Но найти в этих краях змеиную кожу непросто. Змей едят стервятники. У меня есть москитная сетка. Пожалуй, это самая ценная моя вещь.

Ребята выжидательно молчали.

– Думаю, я могу отрезать от нее четыре кусочка. Привяжете их на глаза лианами.

– Спасибо! – хором сказали Фред и Лайла.

– Это очень мило с вашей стороны, – добавила Кон. Исследователь отмахнулся от них и нахмурился. Ему стало неловко от детской благодарности.

– Еще здесь водятся вампировые летучие мыши, – сказал он и добавил на карту еще несколько линий, а еще нарисовал пики, которыми обозначил холмы. – С ними тоже шутки плохи.

Кон посмотрела на него:

– Вы ведь не всерьез?

– Очень даже всерьез. Они летают стаями – не здесь, а по другую сторону горы. Неужели вы о них не слышали?

– Нет! – воскликнула Кон.

Фред тоже ничего о них не знал.

– Лайла, наверное, слышала, – сказал он.

– Я никогда их не видела, – призналась она. – Но их клыки острее бритвы, а языки выделяют особое вещество, которое не позволяет крови сворачиваться.

– Все верно, – кивнул исследователь. – С точки зрения эволюции это весьма впечатляюще, но с точки зрения человека – весьма досадно.

– Досадно? – вскричала Кон. – Вы называете летучих мышей, которые готовы вас съесть, досадными?

– Они тебя не съедят, дитя мое. Только выпьют. Уверяю тебя, разница огромна. Когда обогнете гору, остерегайтесь личинок.

– Личинок? – побледнев, переспросила Кон.

– Да. О личинках в своем теле не хочется и думать, но от этого никуда не денешься. Помню, как неловко вышло много лет назад, когда личинка вылезла прямо у меня из-под кожи. Она выглянула прямо из моей плоти, как сурикат из норы. Было очень неожиданно. Я научу вас вынимать их с помощью шипов и огня. Напомните мне.

Лайла написала на камне: «Личинки». Подумав, она поставила рядом вопросительный знак.

Исследователь оценивающе взглянул на ребят:

– Вам скоро нужно выдвигаться. Вы почти готовы. Фред посмотрел на него. Почему-то эта новость не принесла ему облегчения.

– Вы должны выйти до начала сезона дождей. Теперь вы умеете рыбачить. Фред умеет ставить силки.

Еще вы научились ловить пауков и знаете, где искать ягоды. Этого достаточно, чтобы выжить. В сезон дождей личинок больше, а идти по вязкой почве тяжелее. И не стоит забывать о желтой лихорадке.

– Да уж, не стоит! – истерично воскликнула Кон. – Личинок нам мало, ведь еще есть лихорадка, от которой весь желтеешь. Просто праздник какой-то!

Исследователь не обратил на нее внимания.

– Когда вы вернетесь в город и вас спросят, как вы нашли дорогу домой, вам придется солгать.

– Мы скажем то, что вы попросите, – заверила его Кон.

– Вас будут расспрашивать, но ни за что не называйте моего имени. Поняли?

– Мы не знаем вашего имени, – заметила Кон. – Может, скажете, как вас зовут? Чтобы мы уж точно знали, о чем нам нельзя говорить.

Исследователь хмыкнул – раздраженно, но добродушно. Он поднялся на ноги и взял стервятника под мышку:

– Я сегодня буду работать. Если еще раз попробуете зайти за занавес, скормлю ваши пальцы…

– …стервятнику. Да. Мы знаем, – закончила за него Кон.

– Что это было за мясо? – спросил Фред, когда исследователь собрался уходить. – Очень вкусное.

– Что? Ах да… Это кайман, – ответил исследователь. – Тот самый, из озера.

Той ночью Макс потянул Фреда за ногу.

– Фред! – громко шепнул он. – Фред! У меня плохие новости. У меня предчувствие.

– Что? – Фред проснулся и поискал в темноте лицо Макса.

– У меня плохое предчувствие, – сказал Макс. – И даже не одно.

– Тише, Макс. Чего ты боишься?

Макс чуть не всхлипывал. В его голосе сквозил настоящий страх.

– За нами кто-то следит.

– Никто за нами не следит, – сказал Фред. – Тебе, наверное, приснился кайман.

Он прислушался. Лес никогда не затихал – среди деревьев всю ночь напролет слышались шорохи, жужжание насекомых и крики обезьян, – но он не казался ни громче, ни тише обычного.

– Кто за нами следит?

– Зверь. Он наблюдает. Или чудовище. Я точно знаю.

– Чудовищ не бывает, Макс.

– Но они наблюдают! Я их слышал!

– Это просто животные, которые живут своей жизнью, Макс. Даю тебе слово. Им нет до нас дела.

– Я слышу их дыхание!

– Не переживай. Сейчас тебе просто нужно выспаться.

Под переплетенными лианами было темно, но Фред видел огромные глаза Макса. Похоже, слова Фреда его совсем не успокаивали. Его лоб блестел от пота.

– Можно я посплю с тобой рядом?

Фред колебался. Макс ворочался во сне, то и дело норовил его укусить, а еще порой выпускал газы.

– Пожалуйста?

– Ладно. Только не кусайся, договорились?

– Да, – кивнул Макс.

Крепко взяв Фреда за запястье, он сунул его большой палец себе в рот и уснул.

Засыпая, Фред заметил на деревьях какое-то движение. Он встал на колени и тихонько подполз к выходу из каменной комнаты. Он оглядел площадь. Сквозь бреши в кронах струился лунный свет.

За ними действительно наблюдали, но не зверь и не чудовище.

Это был исследователь. Он сидел на низкой ветке, прислонившись спиной к стволу, и держал в руке нож, охраняя их сон.

Колдунчики

Когда они проснулись, шел такой сильный дождь, что Фред едва смог разглядеть собственную руку, вытянув ее перед собой. Исследователь оставил у них на пороге свежую рыбу, но самого его не было видно. Все застилала белая пелена дождя. Просачиваясь сквозь крышу, капли падали на лица ребятам. Они сидели, поджав ноги, и надеялись, что дождь перестанет. Но он лил без остановки. Ребята мокли все сильнее.

– Пойдем спрячемся под статуями, – предложил Фред. – Рыбу возьмем с собой.

Они перебежали площадь и оказались перед четырьмя огромными статуями. Бака жалобно мяукал, пока Лайла бежала с ним, поскальзываясь в грязи.

У стены за статуями был небольшой навес, которого хватало, чтобы заслонить их от дождя. Забившись под него, ребята принялись чистить рыбу, то и дело поглядывая на серое небо. Фред думал, что у статуй они найдут исследователя, которому тоже не хочется мокнуть, но его там не оказалось.

Фред бросил камень под ливень. Он исчез в потоках воды.

– Что нам делать? – спросила Лайла. Она протянула Баке несколько листьев из кармана, но Бака отвернулся и принялся облизывать мокрую шерстку. – Может, поищем еды? Или поиграем во что-нибудь?

Фред отложил рыбину:

– Во что?

Он был рад передышке. Под дождем рыба сделалась скользкой, поэтому он исцарапал все руки, а под ногтями у него скопилось порядочное количество чешуи. За последние несколько дней его пальцы огрубели и покрылись мозолями.

– В какую игру? – недоверчиво спросила Кон. – Я только в бридж умею играть, но карт у нас нет. – В бридж? – удивилась Лайла.

Кон нахмурилась:

– Мы в школе не играли. Точнее… другие играли иногда. Но я обычно… – Она осеклась. – Я не очень хочу играть. Разве игры не для малышни?

– Умеете играть в колдунчики? – спросил Фред. – Это как салки, только, если тебя коснулись, ты замираешь и ждешь, пока кто-нибудь не прибежит и не проползет у тебя между ногами, чтобы тебя освободить.

– Под дождем? – Кон почесала комариный укус.

– Промокнуть сильнее уже не получится, – заметил Фред, показывая на свой джемпер, с которого капала вода.

– Ладно. – Кон вскочила на ноги. – Давайте играть!

– Ты водишь! – сказала Лайла Кон.

Фред еще никогда не играл в такие салки. Они скорее плавали, чем бегали по площади. Они шныряли между статуями, скользя на мокрых камнях. Грязь летела из-под ботинок, забрызгивая их по пояс. Дождь лил им в глаза, во рты и в уши и стучал по головам, пока они пытались осалить друг друга. Кон бегала неуклюже, стуча пятками по попе, но при этом так и светилась от радости.

– Я и не думала, что это так весело! – воскликнула она, переводя дух. – Мне нравится!

Они побежали к деревьям. Фред забрался наверх по лианам, чтобы уйти от погони, балансируя с помощью рук и ног, но Кон подняла Макса на руки, и тот сумел коснуться щиколотки Фреда кончиками пальцев.

– Ты застрял! – воскликнул Макс. Дождь барабанил ему по лицу, приглаживая темные брови.

Кон опустила Макса на землю и согнулась пополам:

– Стойте! Фред! Лайла! Кажется, я умираю.

– Что? – Лайла резко остановилась, разбрызгав грязь.

– У меня бок болит!

– Его жжет?

– Да!

– И дышать трудно?

– Да!

– Это нормально.

– Точно?

– С тобой такого ни разу не случалось? – спросил Макс. – Не может быть!

– Тише, Макс, – шикнула на брата Лайла, а потом повернулась к покрасневшей Кон и попыталась успокоить ее спокойным кивком. – Так всегда происходит, когда много бегаешь. Лучше всего взять в руки по толстой ветке и хорошенько сжать кулаки.

– Хорошо! Спасибо!

– Это правда помогает? – спросил Фред. – Никогда ничего подобного не слышал.

– Помогает, конечно, – сказала Лайла, и Кон убежала в лес за палками. Лайла шепотом добавила: – Вообще-то я не знаю, я только что это придумала. Но может помочь, если будешь в это верить. Иногда одной веры достаточно. Кон вернулась, держа в каждой руке по палке. Ее лицо порозовело от натуги, пока она пыталась покрепче сжать кулаки. Казалось, она откладывает яйцо, как курица.

Она стукнула Фреда по плечу:

– Теперь ты водишь!

Если человеку выпадает шанс поиграть в салки в джунглях в разгар тропического ливня, упускать этот шанс ни в коем случае нельзя. Много лет спустя Фред вспоминал об этой игре, неизменно улыбаясь.

Это был последний светлый день перед бурей.

Макс

Крики раздавались у Фреда в голове.

Он сел на полу и осмотрелся в каменной комнате. Светало. Кон откидывала волосы с лица. Лайла была на ногах.

Макса рядом с ними не было. Макс пропал.

Фред выбежал на площадь и внимательно осмотрелся, молясь, чтобы Макс выскочил из-за дерева и показал им язык.

– Макс! – воскликнула Лайла. – Макси! Ты где?

– Макс? – завопил Фред.

Крики прекратились. Тишина оказалась страшнее шума.

– Опять! – пробурчала Кон, но и в ее голосе слышалась тревога.

Тут внутри у Фреда все похолодело. Он перепугался.

– Это он? – спросил он, указывая на стену, с которой они скатились в город. Возле дерева что-то лежало.

Фред бросился бежать, но Лайла обогнала его, сверкая пятками.

Макс лежал, свернувшись в клубок. Он дрожал и всхлипывал, его дыхание было хриплым и неровным.

– Макс? – сказала Лайла. – Макс, ты ранен? Ты меня слышишь? – Ее волосы упали брату на лицо. – Скажи что-нибудь!

Макс содрогнулся и застонал. Он шевелил губами, но не мог произнести ни слова.

– Что с ним? – спросила Кон.

– Не знаю. – Лайла сгребла братишку в охапку и попыталась подняться. – Я не знаю! Идем! – Она споткнулась о камень и чуть не упала на Макса.

Фред протянул руки:

– Давай я его понесу.

– Нет! – Лайла крепче прижала Макса к груди. – Где исследователь? – отчаянно спросила она, обшаривая глазами город.

– Он работает за занавесом из лиан, – ответил Фред.

Лайла повернулась и закричала на бегу:

– Исследователь! Эй! Вы! Где вы?

Бака сидел у нее на голове, обеими руками цепляясь за шею. Похоже, Лайла его не замечала.

Фред побежал следом за ней. Кон не отставала. Поскользнувшись на мокром камне, она упала, разбила колено, но тут же вскочила и побежала дальше. Фред первым добрался до лиан и принялся их раздвигать, сквозь плотный занавес пробиваясь к исследователю.

– Помогите! – крикнул он. – Вы здесь? Это срочно!

Его голос звучал совсем слабо.

Исследователь выглянул из-за лиан. Его лицо исказилось от ярости.

– Что я говорил об этом месте?

– Замолчите! – Лайла подбежала к нему, прижимая дрожащего Макса к груди. – Максу плохо! Помогите моему брату, иначе убью!

От ярости исследователя не осталось и следа.

– Что случилось? Он мертв?

Лайла заревела. Фред никогда прежде не слышал такого рева. В нем была вся злоба мира. Лайла попятилась, брызгая слюной:

– Нет! НЕТ! Не смейте подходить к нему, если собираетесь сказать, что он мертв!

Она стояла, выпрямив спину. Хоть ростом она была невелика, в ней чувствовалась сила. Ленивец сидел у нее на плече, как попугай на плече у пирата. Лайла негодовала.

– Прошу прощения, я такого не ожидал, – сказал исследователь. – Он не мертв. Дай его мне.

По щекам у Лайлы покатились слезы. Она передала Макса исследователю.

– Принесите ветку из костра. Мне нужен свет, – велел он.

Фред принес факел. Лайла стояла рядом, не моргая.

Исследователь положил Макса на землю. Он снял с него рубашку, сделал из нее подушку и приподнял голову Макса. Макс пробормотал что-то, но не открыл глаза. Ноги у него тряслись, изо рта текли слюни.

– С ним все будет в порядке? – спросила Лайла.

– Мне нехорошо, – пробормотала Кон и закашлялась. – Как нам помочь?

– Что с ним происходит? – спросил Фред.

– Его покусали.

– Кто?

– Муравьи.

– Муравьи? Слава богу! Я думала, это змея! – Кон с облегчением рассмеялась.

Исследователь покачал головой:

– Лучше бы это была змея. Видимо, он встал на муравейник муравьев-пуль.

– Муравьи-пули! – Лайла застонала. – Они ведь… – Она не смогла закончить.

– Смертельно ядовиты? Да, порой их яд убивает. Особенно если на него есть аллергия. Ему нужно в больницу.

Там его смогут вылечить. Но действовать надо быстро.

– Насколько быстро? – спросила Лайла.

– Судороги будут продолжаться сутки. У него поднимется температура. Нельзя, чтобы температура держалась дольше пяти дней. Неделя – крайний срок.

Иначе у него случится отек мозга.

– То есть… он умрет? И все? – пробормотала Лайла. – И вы позволите ему умереть? Так нельзя! Я убью вас! – Она сверкала глазами.

– Нет. Конечно нет, – ответил исследователь.

В утреннем свете его лицо казалось серым и совсем старым. – Я не позволю ему умереть. Ни в коем случае. Фред вспомнил, как исследователь рассказывал о любви, когда они сидели возле костра.

– И что нам делать? – спросила Лайла.

– Дайте мне подумать, – спокойно сказал исследователь.

– Нет! Нет времени думать! – воскликнула Лайла. – Вам все равно! Вы не понимаете! Действовать нужно сейчас!

– Вообще-то мне не все равно. И я все понимаю, – возразил исследователь и взял Макса на руки. Он принялся массировать ему руки и ноги, чтобы ускорить кровообращение. – Я ведь говорил, что у меня был сын. – Он поднялся на ноги и прижал Макса к груди. – Идем. Этот малыш не умрет.

– Но как мы доберемся до больницы? – спросил Фред.

– Вы сказали, что до города месяц пути! – заметила Кон.

– Есть и другой способ.

– Какой? Я на что угодно согласна! – заявила Лайла. – На что угодно!

– Вы туда полетите.