Текст книги "Исследователь"

Абакаши

На следующее утро Фред проснулся, сжимая в руках траву и мох. Кошмары становились все хуже. Он протер глаза и осмотрелся. Он лежал не в шалаше, а на поляне возле лужи. Ему приснилось, что он слышит плач отца, но это было просто невероятно, потому что его отец в жизни не проронил ни слезинки. Ему приснилось, что он бежит домой. Видимо, во сне он выполз на поляну. Трава вокруг него была оборвана.

Стерев грязь с лица, он вернулся к костру. Лайла и Кон спали в шалаше. Но ананаса не было. Не было и Макса.

Фред не сразу понял, что это не сон. Затем он вздрогнул и зашептал:

– Нет, нет, только не это.

Но не было ни костей, ни крови. Ведь ягуар оставил бы кости?

Фред разбудил Лайлу:

– Макс пропал!

– Чего тебе? – пробормотала она, подтянула колени к подбородку и отмахнулась от Фреда. – Я сплю.

– Макса нет! – Что?

Лайла вскочила. Ее сонные глаза округлились.

– Макс? – крикнула она.

Поднявшись на ноги, она пулей вылетела из шалаша, царапая кожу о колючки.

– Макс! – все громче кричала она на поляне. – Макси! Ты где?

Кон проснулась и выползла из шалаша:

– Что происходит? Все в порядке? – Ей хватило одного взгляда на потрясенное лицо Лайлы, чтобы понять, что случилось. – Макс! Глупый мальчишка! Что, если кто-то его съел…

– Не смей! – осадила ее Лайла. – Даже не думай! – Еще громче она завопила: – Макс! МАКС!

– Может, он у реки? – сказал Фред.

– Давайте разделимся, – предложила Лайла. – Я пойду к реке, а вы к самолету. – Она побежала вперед, вне себя от паники. – Макс!

Тут одно из деревьев захихикало.

Макс вышел из-за кедра на опушке леса.

– Ку-ку! – сказал он, показав им язык. – Я несколько часов не сплю. Мне скучно.

– Макс! – Лайла пронзила его сердитым взглядом. – Ты маленький негодник! Еще раз так сделаешь, я все папе расскажу, когда вернемся домой, и он тебя хорошенько выпорет.

Макс погрустнел:

– Не выпорет! Он меня никогда не бьет!

– Еще как выпорет, если узнает, что ты сделал! – Она посмотрела на него с подозрением. – Куда ты ходил?

– Секрет!

– Это ты съел ананас?

– Секрет, – ответил Макс и виновато потер рукой щеку.

– Макс! – Лайла сжала кулаки. – Макс, если это ты съел всю нашу еду, я не стану слушаться маму и поколочу тебя…

Макс поджал губы и покачал головой.

– Возьми меня на ручки, Лайла, – попросил он.

– Скажи нам, Макс! Куда ты ходил?

– На ручки! – Глаза Макса наполнились слезами. – Я скажу, если возьмешь меня на ручки! – Он принялся всхлипывать, содрогаясь при этом всем телом.

Лайла раздраженно зашипела, но взяла братишку на руки. Тот сразу перестал плакать.

– Слезами ничего не добьешься! – сердито бросила Кон.

Макс улыбнулся ей. Слезы у него на щеках уже просохли.

– Добьешься! – ответил он. – Теперь скажи мне, – начала Лайла, придерживая Макса за подбородок, – куда ты ходил? Где ананас? Ты его украл? Ты съел его целиком?

– Нет! Я хотел поделиться со зверем.

– С каким зверем?

– С обезьянкой.

– Где?

– У туалетных деревьев, – сказал Макс и скуксился. – Я ничего плохого не сделал. Он был голоден. Я с ним поделился.

Лайла опустила его на землю. Он запротестовал, но увидел выражение ее лица и тотчас умолк.

– Покажи мне, – велела Лайла. – Иначе я тебе не поверю.

Фреда охватило неожиданное волнение. Лайла первой побежала по тропинке, которую они проложили по лесу к туалетному дереву мальчиков. Остальные трое последовали за ней.

Лайла тащила Макса за руку, и тот совсем за ней не поспевал.

– Я не могу так быстро! – взмолился он.

Они пробежали мимо туалетного дерева и оказались в тени густой листвы.

Вдруг Макс остановился.

– Вот он! – Он показал на низкую ветку дерева. – Видите! Я не врал!

Они стояли под огромным деревом с белыми цветами. За одну из его веток цеплялось животное, какого Фред в жизни не видел. Огромными глазами оно смотрело на стервятника, который сидел высоко у него над головой.

На земле под деревом лежали три нетронутых кусочка ананаса. В отдалении два других стервятника склонились над тушей такого же животного, только побольше.

– Кыш! – крикнула Лайла и бросилась вперед, пугая птиц. – Кыш отсюда!

Стервятники с земли испуганно взлетели в небо, но та птица, что сидела на дереве, только распушила перья. Она была огромной, размером с Лабрадора, и голодным взглядом смотрела на детеныша животного.

Тот мяукнул, как кошка. Он был серовато-коричневым, со светлой мордочкой, собачьим носом и огромными черными глазами. У него были длинные, костлявые руки, которые заканчивались изогнутыми когтями. Он был так мал, что вполне уместился бы в ладонях.

Лайла подбежала к дереву, схватилась за нижнюю ветку и стала бить ногами по стволу. Стервятник почувствовал, что дерево закачалось, взмахнул крыльями и исчез в небе. Лайла подтянулась на ветке. Колени у нее тряслись. Она тяжело дышала.

Сев на ветку, за которую цеплялся зверек, она поползла к нему, крепко держась обеими руками. Она осторожно сняла зверя с ветки и посадила к себе на руку. Тот снова мяукнул.

Лайла поползла по ветке обратно. Фред услышал, как она чуть слышно молится.

Спрыгнув на землю, она покачнулась и чуть не упала, но сумела удержать руку со зверьком высоко над головой.

Макс подбежал к сестре:

– Кто это? Покажи!

– Это ленивец, – с придыханием ответила Лайла. – Детеныш ленивца.

Фред подошел ближе. Он в жизни не видел такого удивительного зверя. Он был красив и некрасив одновременно. Из-под его шерстки еще торчал детский пушок.

– Давай с ним поиграем! – воскликнул Макс и схватил Лайлу за руку.

– Нет! – Лайла перехватила его запястье и прижала ленивца к груди. – Не надо! Ты сделаешь ему больно!

Брат с сестрой посмотрели друг на друга.

– Не сделаю! Я осторожно!

– Макси, не нужно с ним играть. Он напуган. Он лишился матери, которая может его защитить. Смотри, он дрожит.

– Но я буду его любить. – Похоже, Макс готов был разрыдаться.

– Но не нужно любить его до смерти. Не стоит его пугать, – прошептала Лайла. – Пойдем, Макси, отнесем его в лагерь. Захвати с собой ананаса.

На поляне Лайла сделала для ленивца подстилку из мягкой травы. Она положила его на живот и протянула ему кусочек ананаса.

– Я хочу его потрогать! – сказал Макс.

– Нет! – отрезала Лайла и села рядом. – Дай ему перевести дух.

Ленивец дрожал. Лайла дрожала. Ее волнение было не скрыть. Фред считал, что в такие моменты людей лучше не трогать. Охваченные своими страстями, люди становились непредсказуемы. Они могли ощетиниться или расплакаться. Фред отошел в сторону.

Очень медленно ленивец пополз с подстилки к Лайле. Он протянул лапу к ее ботинку и заполз – так медленно, что Фреду показалось, что он слышит движение мускулов у него под шерсткой, – к Лайле на колени. С особенной, неуклюжей грацией он зажал в когтях кусок ананаса.

Казалось, Лайла затаила дыхание. Но из нее словно струился яркий свет – она вся так и светилась на фоне зелени леса.

У ленивца никак не получалось ухватить ананас таким образом, чтобы откусить от него кусок, но Лайла не шевелилась. Она сидела и наблюдала, как ленивец устраивается у нее на коленях. Фред решил, что он двигается, как несмазанная лошадь-качалка.

Лайла подняла голову и посмотрела на них.

– Я никогда их не видела живьем, – прошептала она. – Мне говорили, что ленивцы медленные и глупые. Но мне кажется, что они медленные, как балет. – Она легонько дотронулась пальцем до груди ленивца. – Я чувствую, как бьется его сердце. Оно стучит быстро. В другом ритме.

Ленивец прожевал ананас, залез на руку к Лайле и устроился у нее на плече, прямо под ее правым ухом. Он засопел. Волосы Лайлы зашевелились. – Ему нужно имя, – сказала Кон.

– Я никогда никому не давала имя, – призналась Лайла и искоса посмотрела на ленивца.

Он очень медленно пытался укусить мочку ее уха.

– У тебя нет домашних животных? – удивился Фред. Казалось, Лайла была создана для общения с животными.

– Мне не разрешали никого завести. Я упрашивала родителей, но они много путешествуют по работе, а потому считают, что это несправедливо. – Лайла посмотрела на ленивца, прищурилась и беззвучно произнесла его имя.

– Как его зовут? – спросил Макс. – Ты должна нам сказать! Нельзя держать это в секрете!

– Абакаши, – ответила Лайла.

– Да, – кивнул Макс. – Хорошее имя.

– Как-как? – переспросила Кон.

– Абакаши. Это ананас по-португальски, – пояснила Лайла. – Или просто Бака.

Обезьяны и пчелы

Фред узнал, что джунгли полны уголков, которые хранят секреты. Но секреты раскрывались самым неожиданным образом. Пожалуй, они никогда не нашли бы клочок бумаги, который все изменил, если бы им на помощь не пришли обезьяны, муравьи и пчелы. Макс увидел их первым, когда день начал клониться к вечеру. Он лежал на спине и смотрел в небо, пока Лайла, Кон и Фред сидели у костра, пытаясь продумать план.

Проблема заключалась в том, что Максу строго-настрого запретили ходить куда-либо одному, но он не мог обуздать свое любопытство. В конце концов, он был пятилетним мальчишкой в бескрайних джунглях.

– Ты уверен, что плот нас выдержит? – спросила Лайла. Фред задумался. Плот получился широким и крепким и был стянут лианами так плотно, что сквозь их зелень почти не было видно деревяшек, – он напоминал прямоугольное плавучее крикетное поле. При этом Фред понимал, что пилот наверняка был столь же уверен в своем самолете.

– Более или менее уверен, – сказал он и увидел реакцию Кон. – Скорее более, чем менее. На пеший путь у нас уйдут недели. Мы знаем, что Манаус стоит на Амазонке, так что, если плыть по реке, рано или поздно мы до него доберемся!

Макс подошел к ним, уселся у ног Лайлы и потянул ее за носок:

– Лайла!

Он вытащил из носа козявку и вытер палец о траву.

– Только мы не знаем, выше по течению Манаус или ниже, – заметила Кон. – Так что наши шансы добраться до него или погибнуть – примерно пятьдесят на пятьдесят.

– Лайла! – сказал Макс. – Послушай меня!

– Но ведь шансы выжить равны! – воскликнул Фред.

Кон усмехнулась, и он с трудом сдержался, чтобы не перепачкать ее соплями Макса.

– Ты сам себя слышишь? – спросила она. – Ты хоть понимаешь, насколько это безумно?

– Лайла! – Макс снова потянул ее за носок. – Ты видела? Ты видела, как обезьяны отгоняют пчел?

– О чем ты? – спросила Лайла. Бака лежал у нее на плече, засунув задние ноги ей под мышку. Фред подумал, что он напоминает эполет со старой армейской формы отца.

– Обезьяны победили! – воскликнул Макс. – Я за ними проследил!

– Макс! О чем ты говоришь? – Лайла подвинула его к себе и сердито посмотрела ему прямо в глаза. – Я думала, ты в шалаше! Ты же знаешь, что тебе нельзя никуда отлучаться! Я сама тебе говорила! Если я не могу тебе доверять, придется мне привязать тебя к себе веревкой. Макс надулся:

– Далеко я не ходил! Я не стал подходить, потому что мне пчелы не нравятся.

– Макси, не обманывай, здесь нет пчел, – сказала Лайла. – Здесь кто только не летает – муравьи, жуки, москиты, – но пчел нет.

– А вон там были! – Он показал на другой конец поляны, где высились каучуковые деревья. – Наверху.

Лайла закатила глаза:

– Макс, это точно был не сон?

– Не сон, – ответил Макс.

– Я тебе не верю.

– Это был не сон! – рассердился Макс. – Не сон! Обезьяны помыли руки муравьями, а потом отогнали пчел.

– Я понятия не имею, что ты пытаешься описать, – заметила Кон, – но звучит это жутко. Макс вскочил, затопал ногами и случайно наступил на руку Кон. Вскрикнув, Кон шлепнула его по щиколотке.

– Больно! – воскликнула она.

– Не бей его! – вмешалась Лайла.

– Вы меня не слушаете! – обиделся Макс.

Фред посмотрел на Макса: глаза мальчишки были круглы и печальны.

– Мы слушаем, Макс, – сказал он.

– Нет! Пойдемте! – Макс схватил Кон за руку и потащил ее к деревьям, упрямо топая своими маленькими ножками.

Кон удивилась, но пошла следом. Она даже не сказала, что рука у Макса почему-то липкая. Фред и Лайла побежали за ними.

– Вон там! – воскликнул Макс. – Они были там!

Он показал на муравейник – огромный конус, построенный на дереве и выпирающий из ствола, как печная труба. Обезьян поблизости не было.

– Они здесь были совсем недавно! – сказал Макс. – Они вернутся.

Не веря его словам, Фред все же сел на землю. Макс устроился у Лайлы на коленях. Бака вцепился в ее рубашку.

Как оказалось, сидеть без дела совсем непросто. Образы, которые Фред старательно отгонял прочь – лицо отца, голос матери, – теперь вернулись к нему. Он подумал и о более страшных вещах – например, о голодной смерти на этой затерянной зеленой поляне. Ему стало страшно.

Он попробовал свистеть, но получилось не слишком хорошо.

– Фред, – шепнула Лайла, – ты распугаешь обезьян.

И тут появились обезьяны. Их было три, они были темно-коричневыми, сильными и довольно милыми.

Фред восхищенно смотрел, как они гонялись друг за другом по деревьям, то и дело перекликаясь. Они перепрыгивали с дерева на дерево, помахивая хвостами, а затем самая крупная из обезьян, мамаша с детенышем на шее, положила лапы на муравейник. Черные муравьи забегали у нее по шерсти. Быстро, пока они не успели ее укусить, она сложила лапы вместе и потерла друг о друга.

Кон дернула Фреда за рукав:

– Она убивает муравьев?

На глазах у Фреда обезьяна поднесла лапы к носу и глубоко вдохнула.

– Может, это для нее духи? Или наркотик? – предположил он.

Вдруг все три обезьяны, как по сигналу, развернулись и бросились прочь.

– Пойдем за ними! – сказала Лайла.

Когда ты сам не обезьяна да еще и нормально не ел несколько дней, поспевать за обезьянами нелегко. Все четверо ребят были слабы, а у Лайлы и вовсе дрожали руки. Когда все они бросились вдогонку за обезьянами, Кон побледнела.

Обезьяны остановились на ветвях огромных каучуковых деревьев.

– Пчелы! – довольно воскликнул Макс. – Я же говорил!

Высоко над головой, едва различимый среди листвы, виднелся пчелиный улей. Огромный, он был покрыт толстым слоем каучука. Изнутри доносилось оглушительное жужжание. По стволу дерева тек мед.

У Лайлы округлились глаза. Она прижала к себе Баку:

– Они ведь не нападают на ленивцев?

Между тем обезьяна-мать приблизилась к улью, проломила защитный слой каучука и сунула лапы внутрь. Отломав кусок сот, она сунула его в рот. Мед полился на голову ее детеныша. Пчелы сердито жужжали, но не смели ее ужалить.

Лайла пораженно наблюдала за этим.

– Видимо, пчелы не жалят ее из-за запаха ее лап, – сказала она. – Наверное, он их отпугивает.

– Давайте попробуем! – воскликнул Фред и вскочил на ноги.

– Вдруг это только для обезьян работает? – спросила Кон.

– Не попробуем – не узнаем, – заметил Фред, думая о том, что на ужин у них снова будут ананасы, если они еще остались в лесу, или какао-бобы, если ананасов найти не удастся. – Разве ты не хочешь меда?

– Просто подумай, прежде чем…

Но Фред уже сорвался с места. Он быстро вернулся назад и подождал, пока его догонят остальные, а потом положил руки на муравейник. Муравьи облепили его пальцы и руки по самые запястья – казалось, Фред надел черные перчатки.

– Щекотно, – сказал он. Муравьи были крошечными, все равно что черные точки.

– Теперь потри руки друг о друга! – велел Макс. – Быстро! Совсем быстро, как обезьяны!

Несколько муравьев пробежало по рукам Фреда до самого подбородка, но они, похоже, не собирались его кусать. Он потер руки друг о друга, чувствуя себя немного виноватым, и затем вдохнул запах, который оказался таким резким, что он закашлялся.

– Помните ту штуку, которой в школе ссадины обрабатывают? – сказал он. – Пахнет примерно так же.

– Дезинфицирующее средство? – спросила Лайла. Фред потер ладонями лицо, как это делала обезьяна, а затем провел ими по рукам до самых плеч. Немного помедлив, он все же собрал еще немного муравьев и на всякий случай натер ими ноги и щиколотки.

Кон понюхала его руку.

– Пахнет аммиаком! – сказала она. – Как нюхательная соль моей тетушки!

Они бегом вернулись к медовому дереву. Фред заметил, что остальные держатся на порядочном расстоянии от него.

– От тебя противно пахнет, – объяснил Макс. – Как в больнице.

У подножия дерева Фред поднял голову. Ствол был толстенным, а пчелы жужжали очень высоко.

– Ты точно не хочешь еще хотя бы секунду подумать? Хотя бы придумать план? – спросила Кон.

– Все будет в порядке, – ответил Фред. Ему всегда нравилось лазить по деревьям, исследуя неизведанный мир над землей.

Остальные наблюдали за ним: Лайла смотрела с надеждой, Кон – изогнув одну бровь и чуть приподняв уголок рта, Макс – засунув палец в нос.

Фред схватился за низкую ветку и подтянулся. Макс радостно вскрикнул. Пошарив ногами по стволу, Фред нащупал выступ на коре и оттолкнулся от него.

Он тотчас почувствовал, что здесь все было не так, как когда он лазил по деревьям дома. Мышцы ослабли и плохо его слушались, руки и ноги двигались не так легко. Он вдруг понял, что забыл проверить, не трухлявое ли это дерево. Ветка под ним громко скрипнула, прямо как петля огромных ворот.

– Проклятие, – тихонько шепнул он.

Он дотянулся до следующей ветки, а затем полез еще выше. Его ботинки скользили по гладкой коре.

– Бога ради, – сказала Кон, – он же убьется.

– Все будет в порядке, – заверила ее Лайла. – Правда.

– А вдруг нет? Втроем нам здесь придется еще хуже. Фред! – крикнула она. – Прошу тебя, спустись обратно!

Фред не обратил на нее внимания. Он быстрее полез наверх. Встав обеими ногами на толстую ветку, он поднял голову, чтобы найти хороший упор для рук.

Вдруг ветка под ним сломалась. Его ноги теперь болтались в воздухе, пока он цеплялся руками за сук, чувствуя, что пальцы вот-вот соскользнут. Правой рукой он попытался найти другую ветку, одновременно нащупывая ногами хоть какой-то уступ. Наконец его ноги снова обрели опору.

Фред попробовал дотянуться до следующей ветки, но казалось, что его руки сделаны из ваты. Он неподвижно стоял на ветке, обхватив дерево у себя над головой. Он старался не думать, как изменится в лице отец, когда ему скажут, что его сын погиб, пытаясь забраться на дерево.

– Смотрите! – воскликнула Кон. – Он застрял!

– Ты в порядке? – спросила Лайла.

– Очевидно, что нет, – бросила Кон. – Я не собираюсь стоять и смотреть, как он себя губит.

Она решительно подошла к основанию дерева и сама полезла вверх, стиснув зубы, как сердитый боксер. Она двигалась быстро, но спокойно, несмотря на дрожь в руках и ногах.

Фред увидел, как она остановилась передохнуть на несколько веток ниже него и посмотрела вверх, обхватив ствол дерева руками. От страха у нее тряслись поджилки.

– Что ты делаешь? – спросил он сквозь стиснутые зубы.

– Говорю тебе спуститься.

– Нет, – ответил Фред. – Я полезу дальше.

– Тогда полезу и я.

– Зачем?

– Похоже, ты застрял.

– Вовсе нет! – Однако он понимал, что это неправда: руки его совсем не слушались. Он посмотрел на Кон. Кровь отлила от ее лица, и оно стало таким бледным, что даже отливало синевой, но при этом на нем была написана решимость. Фред попытался изобразить беззаботное любопытство. – Даже если бы я застрял, как бы ты мне помогла?

– Я пойду первой, – сказала она, – и буду проверять ветки. Если ты снова так испугаешься, то точно упадешь и разобьешься насмерть.

– Ничего я не испугался! – запротестовал Фред. Слова слетели у него с губ, прежде чем он сумел сдержаться.

– Еще как испугался, – возразила Кон, смотря на него снизу вверх. – Я тоже боюсь. Так что полезли дальше.

Она полезла первой. Кон двигалась гораздо медленнее, чем предпочел бы Фред, и казалась рассерженной, но упорно перелезала с ветки на ветку, проверяя каждую из них ногами и то и дело вытирая руки о юбку.

Фред отнял одну руку от ветки, отогнал страх и последовал за Кон.

Постепенно Фред вошел в ритм, и его дыхание восстановилось. Впереди показался улей. Рядом с ним жужжали сотни или даже тысячи пчел.

– Лица у них не слишком добрые, правда? – сказала Кон. Голос ее звучал гораздо выше обычного. – Давай быстрее покончим с этим и спустимся обратно.

– Секундочку. – Фред уселся на ветке. Ноги у него подрагивали. Он засунул в ноздри листья, чтобы пчелы не смогли залететь к нему в нос. – Не приближайся, а то тебя ужалят.

– У вас все получится! – подбодрила их Лайла снизу.

– А если вы упадете, можно мы вас съедим? – тут же спросил Макс.

Фред выпрямился и одной рукой схватился за толстую ветку справа от него. Другую руку он протянул влево и сунул в дыру, которую кулаком пробила обезьяна.

Жужжание стало громче и яростнее. Фред храбрился. Пчелы сердито летали вокруг него, и несколько из них даже село ему на шорты, но ни одна не коснулась его кожи. Фред ликующе отломил сначала один кусок сот, а затем второй.

– Работает! – сказал он.

Пчела залетела ему в рот. Выругавшись, он выплюнул ее и дернул головой. Ветка под ним покачнулась.

– Куда положим соты? – спросила Кон.

– Можно сбросить их Лайле, – ответил Фред. – Но они могут застрять в листве.

– Если все это было зря… – начала Кон.

– Нет. Есть идея.

Фред встал ровно и обхватил рукой соседнюю ветку.

Свободной рукой он заправил рубашку в шорты и бросил соты за пазуху. Затем он облизал сладкие пальцы. – Фу! – воскликнул он, забыв, что они перепачканы пылью с коры и остатками муравьев, но даже так мед был восхитителен. По коже у Фреда пробежали мурашки. – Можно мне тоже попробовать? – спросила Кон.

– Я думал, ты хочешь вниз.

Она дрожала так сильно, что ее колени стучали друг о друга, но она все равно вызывающе вскинула голову:

– Если ты можешь, могу и я.

Фред обогнул толстенный ствол, чтобы приблизиться к Кон, и заметил, что к лиане накрепко привязан какой – то красный предмет размером с яблоко.

У него перехватило дыхание. Он подался вперед, чтобы лучше разглядеть находку.

– Фред! – воскликнула Кон. – Не надо!

– Все в порядке, – сказал он и схватился за кору. – Подними голову.

Это был не цветок – в предмете явно не было ни искры жизни.

– Что это? – Кон прищурилась. – Мне листья мешают!

– Кажется, это кожа.

– Сумочка?

– Нет. Что-то другое.

Фред обошел ее и полез выше. Стараясь не терять времени, он дрожащими руками отвязал предмет от дерева и уселся на толстую ветку, свесив ноги по обе стороны от нее.

Кон тоже поднялась и села лицом к нему, обняв ствол дерева дрожащей рукой.

– Дурак! Не открывай сейчас! – сказала она. – Спустимся и посмотрим.

– Я быстро, – ответил Фред.

Это был кожаный кисет с кожаным шнурком.

В нижней его части еще виднелись остатки золотых букв. Кисет был тяжелым. Дрожащими руками Фред открыл его и вытащил кусок металла.

– Жестянка с табаком, – сказал он. Ржавчины на жестянке было меньше, чем на банке из-под сардин.

– Покажи! – Кон взяла жестянку и громким шепотом прочитала написанные на ней слова, словно это было заклинание. – Табачная лавка Колье. Лондон, Пикадилли.

– Тут еще что-то есть, – сказал Фред. Дерево вдруг покачнулось под порывом ветра, и Фред с трудом сумел удержать второй предмет в руках. Он тоже был твердым и ржавым. – Перочинный нож!

– Больше ничего?

– Кажется, нет.

Фред отмахнулся от подлетевшей к нему пчелы и потряс кисет над ладонью. Из него выпал клочок бумаги.

– Что это? – спросила Кон. – Письмо?

Это был листок для заметок, вырванный из книги. Он весь был испещрен чернильными надписями, сделанными аккуратными печатными буквами. В углу был нарисован компас.

– Это карта, – ответил Фред.

У него по рукам пробежали мурашки. Фред знал, на что способны карты. Они показывали дорогу к тайнам. Они были ключом ко всем секретам мира.

Он изучил карту. Чернила на сгибах бумаги поблекли. Тонкими линиями на ней были обозначены притоки, а толстой, очевидно, Амазонка. В правом верхнем углу на карте стоял крестик. Он был начертан с таким нажимом, что перо прорвало бумагу.

– Как думаешь, что это за карта? И что обозначает крестик? – Кон смотрела на Фреда огромными глазами. Похоже, она совсем забыла, что они сидят в тридцати метрах над землей.

– Не знаю.

Фред посмотрел вверх. Дерево, на котором они сидели, было выше всех окрестных деревьев. Его верхушка, где листвы было меньше, возвышалась над большинством остальных крон.

– Я поднимусь еще выше, – сказал Фред. – Может, мне удастся увидеть что-нибудь, если я сумею подняться выше соседних крон.

– Не вздумай! Это безумие! Ты просто рисуешься, потому что тебе стыдно за свой прошлый испуг.

Уши Фреда вспыхнули.

– Я полезу выше. Хочешь спуститься или пойдешь со мной?

Губы Кон дрогнули.

– Само собой, я пойду с тобой!

Они медленно полезли выше, проверяя каждый сук. Чем выше они поднимались, тем тоньше становились ветки дерева.

Вдруг Фред вынырнул из-под очередной ветки, и его голова оказалась выше листвы. Под ним лилово-серебристой лентой струилась река. Фред старался унять волнение. Все было ровно так, как он представлял себе, сидя в тихом углу библиотеки.

– Смотри! – сказал он.

– Я смотрю! – ответила Кон. Она стояла чуть пониже его, зажмурив глаза.

Река петляла среди деревьев и исчезала на горизонте у подножия горы. На глазах у Фреда с верхушки дерева слезла обезьяна, которая помчалась прочь, хвостом и лапами цепляясь за сучья.

– Открой глаза, Кон! – сказал Фред. – Ты должна это увидеть!

Кон открыла глаза, и они тотчас округлились.

– Я и не знала, что здесь так красиво! Красиво до дрожи! Фреду казалось, что кто-то создал этот край, надеясь сделать его самым диким, самым зеленым, самым живым.

Очень медленно Фред оторвал одну руку от дерева. Вне себя от страха, он все же сунул руку в карман и достал карту.

Казалось, это было зеленое чудо. Карта в точности совпадала с тем, что видел Фред. Возможно, ее рисовали именно с этой точки или стоя совсем рядом.

Фред взглянул на карту.

– Вот мы, – прошептал он.

– А вот у этого изгиба реки стоит наш плот, – сказала Кон. Изящные чернильные линии в точности – или почти в точности – совпадали с миром под ними. – Где крестик? – спросила Кон.

Фред прикрыл глаза от солнца:

– В той стороне. Но я там ничего не вижу. – На горизонте была одна зелень. Фред не видел даже изгибов реки.

– Давай отметим наше положение на карте, – сказала Кон. – Поставим там точку.

Фред взглянул на свои руки. Ссадины у него на костяшках только начали заживать, поэтому он зубами сковырнул коросту с одной из них, выдавил каплю крови и поставил ею точку на карте.

– Как мерзко! – воскликнула Кон. – Отличная идея!

– Давай спускаться, – усмехнувшись, сказал Фред. – На обед у нас мед.

Он полез вниз быстрее, чем следовало, и довольно сильно оцарапался о кору. Один раз ветка попала ему прямо в глаз. Кон спускалась медленнее, отдавая самой себе команды.

Когда Фред наконец спрыгнул на землю, мед сочился у него из-под рубашки, но сердце радостно билось у него в груди.

– Вы живы! – воскликнул Макс, обхватил Фреда за ноги и попытался на радостях укусить его в колено. – Мы уж думали, что теперь придется вас съесть.

– Надеюсь, вы не слишком разочарованы, – улыбнулся Фред.

Кон добралась до нижней ветки и помедлила, готовясь к прыжку. Лайла протянула ей руку, но Кон не приняла ее и спрыгнула сама.

– Мы сделали открытие, – триумфально объявила она.

– Правда? Какое? Нашли еду? – спросила Лайла.

– Сейчас вы все сами увидите. Давайте сначала вернемся на поляну, – сказала Кон. Затем, словно почувствовав облегчение, она довольно рассмеялась: – Я еще никогда по деревьям не лазила!

– Никогда? – удивилась Лайла. – Тогда ты просто герой!

– Знаю, – кивнула Кон. – Сама себе поражаюсь.

Когда они вернулись на поляну, Фред стянул рубашку и соскреб весь мед на плотные листья.

Затем он подошел к луже, постирал рубашку и вымыл грудь. Кора и пыль смешались с медом – счистить их оказалось непросто.

– Поспеши, Фред! – крикнул Макс.

Фред прекратил свои попытки, натянул липкую рубашку и бегом вернулся к шалашу. Лайла разглядывала табачный кисет. Бака висел у нее на шее, как колье, уткнувшись носом ей в ключицу.

– Кисет красный, – заметила Лайла. – Обычно они коричневые.

– И что? – спросила Кон.

Лайла подалась вперед. Ее глаза блестели.

– Пчелы не видят красный цвет – он кажется им черным. Что, если кто-то специально положил кисет рядом с ульем, чтобы пчелы защитили его от других животных? Пчелам показалось бы, что это просто дерево, поэтому у них не возникло бы подозрений.

– А у пчел обычно возникают подозрения? – с недоверием спросила Кон.

Лайла вспыхнула:

– Я просто подумала, что это возможно. Но мама говорит, что в джунглях красное опасно. Это цвет яда. Должно быть, хозяин кисета тоже об этом знал. Наверное, он хотел за ним вернуться.

Фреду не терпелось поделиться остальными открытиями.

– Это еще не все. Загляни внутрь.

– Здесь карта? – Лайла расправила листок на плоском камне. – Что обозначено крестиком?

– Мы не разглядели, – сказала Кон. – Это слишком далеко.

– Может, там сокровища? – предположила Лайла. – Или таинственное племя?

– Камневалы! – воскликнул Макс.

– Не начинай! – пригрозила ему Кон.

– А может, он не знал, что там. Может, он просто туда направлялся, – сказал Фред. – Интересно, знал ли он…

Макс накрыл рот Фреда своей ручонкой:

– Я проголодался! Когда мы будем есть мед?

Мед стал для них лекарством. Лайла расправила плечи. Щеки Кон порозовели. На вкус мед был просто потрясающим – сладким, диким, ароматным. От удовольствия Фреду хотелось крутить сальто. Этот вкус был таким богатым и таким ярким, что они на полчаса совсем забыли о карте.