Текст книги "Сердце Дракона. Книга 4"

Глава 310

– Я жил в небольшой деревушке на окраине Города Драконов, – начал свой рассказ Травес. Он легонько провел рукой по ровной глади пространства. Та, словно поверхность озера, подернулась легкой рябью, а затем Хаджар, будто через окно, смотрел на долину изумительной красоты.

Цветочные и заливные луга. Равнины и холмы. Леса, столь огромные, что походили на зеленые горы. А то, что Травес назвал «деревушкой», выигрывало в красоте у лучших дворцов, какие когда-либо видел Хаджар. А, учитывая, что он целый год жил во дворце бессмертного, это о многом говорило.

Порой, даже – изредка, в небе проносились какие-то фигуры. Еще реже – из облаков выныривали танцующие в потоках ветра драконы. Сам же Травес выглядел не старше, чем Хаджар сейчас. Ему еще не было и тридцати. Рога на голове были не столь ветвисты, осанка не такая властная и статная, а взор не такой мудрый.

– Это произошло так давно, что на том месте, где сейчас стоит твоя родина, плескалось море. – Губы Травеса тронула легкая, ностальгическая полуулыбка. – Я жил безо всякой печали. Сын простого фермера в племени Лазурного Неба. Мы жили по соседству с племенем Зеленых Лугов. У нас всегда были хорошие отношения. Мы добывали нектар, необходимый для роста потомства, а они – воду чистой росы.

Хаджар, как на ускоренной перемотке, смотрел за тем, как могучий Травес, величайшее из всех виденных Хаджаром созданий, безмятежно валяется на холме и грызет травинку. В его руках покоился пастуший посох, а вокруг паслись стада странного вида животных. Они походили одновременно на овец, коров и стрекоз. Во всяком случае, их крылья точно принадлежали стрекозам.

И вдруг безмятежная картинка начала меняться. Бескрайнее синее небо затягивалось черными тучами. В них блестели молнии всех цветов, а затем… затем небо загорелось. Бескрайний пожар сжигал небосвод, а на землю падали обгоревшие, огромные тела. Дождь из погибших драконов обрушился на равнину.

Среди этого безумия, пропитанного предсмертной агонией, бился простой юноша. На него наседали трое воинов, закованных в сверкающую броню, которая даже с виду была намного могущественнее зачарованного Ильменой клинка.

Но как бы ни старались эти трое воинов, они не могли обрушить на землю простого пастушка с нелепо обтесанной веткой. Травес был словно плывущий по ручью лист. Его не могли коснуться клинки и копья. Он плавно обтекал щиты. Его ноги едва касались травы, а полы простых одеяний ласкали латы противников.

Лоснящийся кот, мгновением позже наносящий стремительный удар посохом в сочленение доспехов.

– В ту секунду, когда в Городе Драконов началась война, на нашу деревню напали. Предателям был нужен наш нектар. – Голос Травеса погрубел. Хаджару даже показалось, что на мгновение он дрогнул. – До этого дня я никогда не сражался, но стоило мне увидеть идущего к дому врага, что-то изменилось во мне. Мой старый, родной посох вдруг показался мне грозным оружием. Мои руки – его продолжением. И я бился с воинами армии императора драконов. Тренированные бойцы не могли даже коснуться меня. Но…

Картина вновь сменилась. В то время, пока Травес бился с тремя солдатами, деревню уже вовсю жгли. Что могли сделать простые фермеры против регулярных войск? Кричали женщины, прижимая к груди плачущих детей. Они прикрывали их своими спинами, чтобы упасть, истекая кровью и слезами.

Они падали на землю бездыханные, придавливая детей к земле в последней попытке защитить свое чадо. Мужчины брали в руки топоры и вилы. У кого-то обнаружился меч.

Их резали, будто мясо. Солдаты, смеясь и играючи, расправлялись с неумелым сопротивлением. Кто-то тащил за волосы молодых девок, другие играли в «кошки-мышки» со стариком, пытающимся вилами отбиться от врагов и закрыть спиной рыдающих от страха внуков.

Хаджар отвернулся.

Он хорошо помнил эти сцены. Он видел их сотни. Он мог бы рассказать с точностью до секунды, что будет в следующий момент такой битвы. Он мог легко предсказать, чем она закончится.

Хаджар не был героем из сказок. Не таким, каким его представляли публике барды.

На его счету были сожженные деревни. И порой в холодные ночи он слышал крики тех, кого обрек на смерть. Иногда он умолял их перестать кричать, но голоса не замолкали.

Демонов генеральский амулет…

– Я не успел, мой ученик. Может, именно поэтому наши судьбы и пересеклись.

Картинка вновь сменилась. У ног тяжело дышащего Травеса лежали три трупа. С разбитыми шеями, вырванными кадыками, они истекали розовой, мерцающей кровью. Пусть они и выглядели как люди, но ими не являлись.

Внезапно юный Травес развернулся и посмотрел куда-то в деревню. В его янтарных глазах вспыхнул ужас. Леденящий душу страх. Такой же, какой застыл в глазах маленького принца, когда рядом с ним испускала последнее дыхание прекраснейшая королева.

Травес бросился вниз по холму. Он споткнулся, покатился кубарем. Битва все же не далась ему просто так. Рассеченные ноги не могли его держать. Заплывающий правый глаз плохо видел. Из сломанной правой руки выкатился потрескавшийся, разваливающийся посох.

Но даже в грязи, в своей и чужой крови, цепляясь едва ли не зубами-клыками, не способный вернуться в истинный облик, Травес полз к небольшому домику на окраине деревушки.

Он видел, как его окружили солдаты. Многие из них смеялись. Еще больше – выглядели разбитыми и подавленными. Словно жгли их собственные дома. Они просто следовали приказу…

Те, кто смеялись, ворвались в дом. Они вытащили на улицу отчаянно бьющегося мужчину, женщину и трех маленьких мальчишек. Тройняшки, которые еще пешком под стол могли ходить.

От их плача Хаджар едва не потерял сознание. Сцены прошлого неслись перед его глазами.

Бесчестно взятый и сожженный город. Девушка-генерал, в лицо плюющая ему перед смертью: «У тебя нет чести, безумный генерал! У тебя нет чести!»

Травес, не способный ни закричать, ни заплакать, тянул руку к своей семье.

Первым солдаты казнили мужчину. Его голова взлетела в небо, а затем по широкой дуге упала на землю и покатилась.

Мать пыталась закрыть детей, но их вырвали у нее из рук. Кинули, словно мешки, в клетку в повозке, где уже захлебывались слезами десятки детей.

Перед тем как клинок пронзил грудь женщины, она повернулась к холму. Ее золотые глаза встретились с янтарными. Она улыбнулась, и ее губы прошептали: «Прости».

Травес взмахнул рукой, и картинка исчезла.

Они вновь сидели на вершине горного пика, а за их спинами в небе танцевал дракон.

– На этот раз достаточно, – тяжело произнес Травес. – Ты готов, мой ученик? Моя тень не будет знать к тебе ни пощады, ни сострадания. Ибо в те времена и я не знал их.

Хаджар поднялся, развернулся в сторону огромной махины, пляшущей в облаках, и обнажил меч. Он держал его крепко. Будто букашка, вооруженная зубочисткой, пытающаяся пронзить тело гиганта.

– Да будет так, – кивнул Травес и взмахнул рукой.

Он исчезал, а огромный дракон летел в сторону горного пика. Разъяренный, окруженный синими молниями, он скалил громадную пасть.

Камни трескались под ногами Хаджара. Ветер превратился в шторм. Небо почернело, обрушивая град, дождь и гром.

Хаджар неотрывно смотрел на свою цель и крепко сжимал клинок. Его сердце билось ровно и спокойно. Неважно, кто или что заслоняло перед ним горизонт. Неважно, что было возможным, а что нет.

Пока в его руках есть меч – ничто не замедлит его шага.

С нечеловеческим ревом Хаджар сделал рубящий удар.

Глава 311

Рубящий удар даже не задел противника. Он просто исчез, будучи раздавленным лишь эхом самой энергии монстра.

Огромный дракон бушевал в небесах. С его когтей сорвались десятки молний. Они расплывались раскрытым веером. Вонзались раскаленными лезвиями в камни горного пика. Резали их, покрывая склоны горячей лавой.

Хаджар выставил перед собой меч и повернул лезвия плашмя. Он призвал энергию, накопленную внутри его души и тела. На фоне мощи Травеса она выглядела даже не искрой – скорее, воспоминанием о вспышке на потухших углях. И все же этого было достаточно, чтобы попытаться стать немного сильнее.

– Спокойный ветер! – выкрикнул Хаджар.

Горный Ветер, новый меч Хаджара, словно откликнулся на призыв. Это не было похоже на ощущения, которые дарили чары Игнес. Скорее, что-то иное, более тихое и спокойное.

Молнии, попадая в завесу нисходящих потоков ветра, слегка замедлялись. Хаджар же танцевал между ними, отбивая ударами клинка. В бесконечных вспышках и отсветах сверкали синие глаза. Меч в руках Хаджара постоянно светился. Крупными каплями молнии соскальзывали с него, разрезая камни и поливая гору лавой.

Хаджару приходилось постоянно перемещаться, чтобы не угодить ногой в раскаленную лужу. Он бился на пределе своей скорости. Порой силуэт Хаджара размазывался тенью, иногда оборачивался пятью воронами. Но все чаще на его простых одеждах появлялись подпалины, а на руках и плечах – шипящие ожоги.

Стиснув зубы, сдерживая боль, Хаджар бился с молниями. Дракон же еще даже не приблизился к противнику. Он летел на расстоянии не меньше чем в десяток километров. И с каждым мгновением лишь зрительно увеличивался в размерах, пока его тень не закрыла небо и ковер из белых облаков.

Молнии исчезли, Хаджар застыл, не в силах пошевелиться.

Гора задрожала, когда массивные когти дракона вонзились в нее, будто в тушку испуганного животного. Огромная морда медленно поднималась над Хаджаром. Она сама по себе была шире и больше горного пика. Усы Травеса скорее походили на корабельные канаты. Ими одними он мог бы сдавить такого противника, как Хаджар.

Два янтарных глаза сияли солнечным светом. Давление энергии, пусть даже и иллюзорное, было настолько велико, что дробился камень и трескалась застывающая лава.

Хаджар дрожал. Колени подгибались, меч ходил ходуном. Из уголков глаз текли кровавые слезы. Не от страха или от боли, просто напряжение было настолько велико, что полопались сосуды. Синие глаза утонули в алых разводах.

Исполинский дракон навис над маленьким человеком. Их взгляды пересеклись.

Открылась пасть-пропасть, взвился лентой раздвоенный язык, и гора содрогнулась от мощного рыка. Облака вокруг пика разлетелись в разные стороны. Хаджар же побледнел. Теперь кровь шла не только из глаз, но и из ушей и носа. И все же он не опустил меча. Дрожа, он поднял его выше и постепенно, сопротивляясь невероятному давлению, начал принимать боевую стойку.

– Достойно, – прогремело под небосводом.

Силуэт дракона замерцал. Он обернулся синим туманом. Тот закружился в торнадо, затем изогнулся и будто бы начал втягиваться в невероятно узкую точку. Он уплотнялся, менялся, пока из него не показался силуэт высокого человека.

Он выглядел несколько иначе, чем юноша в видении. Больше похожий на «современного» Травеса, но в нем все же проглядывались отличия. Не такой спокойный взгляд, скорее даже свирепый. Напряженное лицо сильно искажало общую картину. Жесткие одежды, больше похожие на доспехи. Высокие сапоги с загнутыми кверху носами.

В руках Травес из прошлого держал железных посох со звенящими на набалдашнике кольцами. С такими часто ходили монахи с дальнего востока.

– Каждый противник, даже самый слабый, это испытание, – прогремел нечеловеческий голос, исторгнутый глоткой дракона.

С этими словами он оттолкнулся от камней. Раздался едва ли не ощутимый взрыв. Щебень и каменная крошка выстрелили фонтаном, а Травес переместился с такой скоростью, что Хаджар даже не успел осознать происходящего.

Благо быстрее, чем разум, сработали развитые за годы битвы инстинкты. Все еще держа меч плашмя, Хаджар выполнил стойку «Спокойного ветра». Это практически никак не замедлило нападающего. Так же, как лист мокрой бумаги не мог замедлить пушечное ядро. И все же по ощущениям, приносимым пронзаемым потоком ветра, Хаджар смог определить направление удара.

Буквально разрывая свои мышцы, используя десятую часть энергии просто на то, чтобы позволить телу двигаться быстрее, сквозь боль и расползающиеся по торсу и рукам рваные раны, Хаджар успел поставить жесткий блок. О парировании и речи не могло идти.

От удара раздался звон, расколов несколько небольших камней. Меч Горного Ветра едва ли не дугой изогнулся, и, наверное, только это спасло ребра Хаджара. Упругое железо смягчило удар, но, распрямляясь, буквально вытолкнуло человека с горного плато. Одновременно из-за инерции и силы удара Хаджара подняло в воздух и, пронеся с десяток метров, обрушило на белый ковер.

Вот только никакого ковра и в помине не было.

Падая сквозь облака, Хаджар судорожно пытался схватить ртом хоть немного воздуха. Тот со свистом проносился мимо. Среди мокрой и холодной белой «ваты», Хаджар падал с огромной горы прямо к земле.

Глаза слезились, и было плохо видно, но по ощущению невероятного давления он понимал – Травес последовал за ним.

Обстановка для дракона выглядела родной стихией. Для Хаджара же… Когда, вынырнув из облаков, он увидел округлый горизонт, то на миг сознание забыло о битве. Огромные горы с такой высоты казались простыми холмами. Реки – синими ручьями. Леса – высокой травой. Поля…

Инстинкты вновь взвыли, и Хаджар с трудом перевернулся на спину. Падение Травеса скорее походило на вертикальный полет. Сквозь свист и рев встречного ветра, выставив перед собой посох, он походил на копейщика, рванувшего в неистовом выпаде.

Поравнявшись с Хаджаром, Травес ловко развернулся и нанес мощный удар наискосок. Для него происходящее было привычным делом. Хаджар же никак не мог сориентироваться в четырех пространствах.

Выставив перед собой меч, он получил очередной мощный удар, изменивший траекторию его падения. Хаджара отнесло в сторону, оставляя мост из капель крови. И если Хаджар продолжил падение, то про Травеса подобное никак не скажешь.

Воздух под его пятками словно загустел, и дракон в облике человека попросту оттолкнулся от ветра. В два подобных прыжка он приблизился к Хаджару и очередным ударом посоха отправил того в полет.

Хотя, учитывая, что в это время они и так падали…

Дальнейшее больше происходило на избиение, нежели битву. Хаджара, будто мяч для игры, ударами швыряло в разные стороны, а Травес буквально скользил по воздуху, оставляя за собой тонкие белые дорожки.

Его посох – казалось бы, безобидное оружие – с каждым ударом оставлял все меньшее энергии в теле Хаджара. Она вся уходила на техники усиления плоти и жесткие блоки.

Земля и небо то и дело менялись местами, и Хаджар уже не пытался определить, где он находится. Просто летел сквозь рев потоков воздуха, ловя моменты между ударами, когда у него получалось втянуть разреженный воздух.

Так было ровно до тех пор, пока, не почувствовав направление удара справа, Хаджар что-то не сделал. Было ли это простое наитие или подсказка смеющегося в волосах ветра, но Хаджар, собрав энергию в ногах, сумел на мгновение принять вертикальное положение и даже слегка изменить направление падения. Этого хватило, чтобы увернуться от прямого удара.

Хаджара все равно отшвырнуло волной энергии, но на фоне предыдущих попаданий это была ерунда.

– Кай-ай-й! – послышалось в небесах.

Краем глаза Хаджар увидел плывущих по небу странных существ. Они походили на огромных морских скатов, на которых вместо чешуи и кожи трепыхались длинные перья.

На губах заплясала полубезумная улыбка.

Глава 312

Хаджар дождался очередного рывка Травеса. На этот раз готовый к атаке, он выставил слегка скользящий блок. И когда мощный удар посохом попал прямиком в центр меча, Хаджар вновь использовал тот небольшой трюк.

В результате вместо того, чтобы отлететь безвольной куклой, он проскользил несколько метров по воздуху, а затем словно оттолкнулся от него. Это не было похоже на то плавное, изящное движение Травеса. Скорее – на дергание пойманной в сети рыбы, но в данном случае Хаджара больше интересовал результат.

Используя полученную инерцию и собственный толчок, Хаджар изменил траекторию и вскоре аккуратно приземлился на спину летящего ската. Огромный зверь и не почувствовал, что на его спине прибавилось лишнего веса.

Размах его «крыльев» был таков, что мог легко накрыть собой запряженную лошадьми повозку.

На лице Травеса, как недавно и у его противника, появилась улыбка. Одобряющая. Не теряя времени, уже он сам оказался на спине соседнего летуна. Те плыли по небесам в стройном косяке, похожем на наконечник стрелы.

Хаджар принял низкую стойку и обратился к внутреннему «черному мечу». Он мысленно присоединил его к Горному Ветру в своих руках и сделал один-единственный секущий взмах. Удар соскользнул с лезвия клинка, принимая форму синего серпа с вкраплениями черных искр. Пролетев двадцать шагов, он оказался прямо напротив Травеса.

Такой удар, учитывая весь прогресс Хаджара за последние месяцы, смог бы ранить беспечного Небесного солдата.

Травес же просто выставил перед собой указательный палец. И могучий удар меча, будто женский волос на ветру, обмотался вокруг пальца Травеса, а затем и вовсе исчез.

– Весенний ветер! – произнес Хаджар, принимая третью стойку техники «Меча легкого бриза».

Вместе с этим он призвал больше энергии и использовал более сложные знания пути меча. На этот раз секущий удар издал глухой рык. Он был намного четче и даже ощутимее. В недрах синего серпа черные искры теперь собирались в стайки, стремясь принять форму дракона. В самом центре удара парил призрачный клинок. Точная копия Горного Ветра.

Это был лучший удар Хаджара из тех, что не требовали от него использовать абсолютно весь запас энергии. Травес сперва было выставил перед собой все тот же палец. Но чем ближе был серп, чем отчетливее искры принимали форму драконов, тем сильнее менялись эмоции на лице противника.

Сперва это было сомнение, затем оно переросло в удивление, пока не превратилось в… нет, не опасение, а заинтересованность.

Убрав ладонь, Травес попросту выставил перед собой посох. И лучший удар Хаджара, способный легко рассечь артефактную броню вплоть до уровня земли, не смог даже заставить задрожать кольца на набалдашнике.

Травес, заведя посох за спину, вновь протянул ладонь. Он сделал ею манящий жест и остался стоять на спине летящего под облаками «ската». После «битвы» (избиения) в воздухе энергии у Хаджара осталось всего на пару минут боя. Но именно эту пару минут он собирался использовать на полную катушку.

Вновь на губах замаячила едва ли не умалишенная, пьяная от битвы улыбка. Как давно уже Хаджар не сходился с противником, шансов против которого у него попросту не могло быть.

Обратившись к «черному мечу», Хаджар не просто присоединил его к Горному Ветру, а буквально слил их воедино. Клинок на мгновение вспыхнул черным светом. На еще более краткий срок по его плоскости зазмеились неизвестные иероглифы, но вскоре все стихло. Лишь изредка с лезвия срывались клочки черного тумана.

Хаджар оттолкнулся от спины ската. Едва ли не трехметровый прыжок привел его на спину другого такого же зверя. Избитый и окровавленный, но и не думающий сдаваться, Хаджар стоял напротив Травеса.

Как и всегда – у него был план. Кто-то бы даже сказал, что безумный.

Взявшись за клинок обеими руками, Хаджар рванул в сторону противника. Занеся клинок над головой, он сделал сильный рубящий удар. Травес едва ли не лениво выставил перед собой посох. Каково же было его удивление, когда меч противника, выписывая дугу, оставляя за собой черный шлейф, буквально соскользнул с предыдущей траектории атаки.

Хаджар, рыча, на пределе возможностей, ускоряя тело и изворачивая запястье, развернул клинок. В итоге, вместо того чтобы рубить, Горный Ветер начал резать наискосок. Справа налево.

Со стороны это выглядело, как если бы меч попросту проплыл мимо поставленного блока, тут же нырнув в опасную близость к груди противника. Травес, несмотря на весь свой опыт и силу, не успел среагировать. Он слишком свысока смотрел на маленькую букашку, решившую, что она может укусить гиганта.

Клинок полоснул по одежде Травеса…

Хаджар не стал растрачивать полученного преимущества. Перехватив клинок, он развернулся на пятках. Используя все свое тело, он сделал секущий удар по животу Травеса.

Инерция же вела тело дальше, и Хаджар ей не сопротивлялся. Наоборот, он решил использовать ее как очередной инструмент. Сделав полный оборот, Хаджар вновь поменял хват на клинке. Взяв оружие классическим образом, он резко задрал кончик клинка кверху.

Меч, до этого замерший где-то около колен противника, взвился лентой по всему торсу Травеса.

На словах описывать подобное довольно долго, но в реальности любой зритель, если он, конечно, не истинный адепт, увидел бы лишь размазанную ленту и оставляемый клинком черный шлейф.

Три удара слились воедино. Лучшая связка из всех, что когда-либо выполнял Хаджар. Быстрая и обманчивая, как ветер, она со всей силой и мощью пришлась точно в цель. Патриарх секты Черных Врат превратился бы в нашинкованный фарш. Шакар бы получил тяжелые, может, даже смертельные раны. Шейх Умар отделался бы глубокими, болезненными порезами.

Травес стоял целый и невредимый. Ни единой нитки на его плотных одеждах не было рассечено.

Хаджару лишь казалось, что его удары пришлись по цели. На самом же деле они даже не коснулись одежд противника. Проходя на волоске от них, меч Горного Ветра был не способен пробиться сквозь крепкий слой энергии, которую излучал Травес.

Дракон разочарованно вздохнул, и в этот момент улыбка Хаджара стала только шире.

Когда противник позволил себе на мгновение расслабиться, Хаджар оттолкнулся и прыгнул на Травеса. Он обнял его так крепко, словно то была не битва с врагом, а последнее объятие с любимой.

Вместе они слетели со спины ската.

Травес не понимал, что происходит, а Хаджар решил проверить шальную догадку. И, что удивительно, она была верной. Он сжимал вовсе не щит из энергии, а одежду. А это означало только одно – пусть мир и был иллюзорным, но работал по законам реальности. И поэтому энергия Травеса не могла защитить его от него самого же…

Положив левую ладонь между лопаток Травеса, Хаджар занес клинок и силой вонзил его в собственную руку.

Вместе с человеческим криком небо пронзил драконий рев. Розовая кровь вперемешку с красной взмыла в небо разноцветной лентой.

Два тела падали на землю.

Один безумный человек и второй – существо, которое постепенно принимало облик разъяренного дракона.

– Проклятье, – выругался Хаджар, понимая, что пронзенная собственным мечом рука лежит уже не на одежде, а на раскаленной чешуе.

Он не знал, что в этот момент в реальности Эйнен тоже сходился в битве.

Островитянин сидел перед своим спутником и спорил с собой. Он не знал, стоит ли ему прервать процесс битвы со зверем и избавить Северянина от мучений. Ибо то, что происходило сейчас вокруг, меньше всего на свете походило на нормальный обряд принятия Наследия.

Вдвоем они сидели в центре буйства энергии. Та кружилась огромным смерчем, на вершине которого то и дело вспыхивали размытые силуэты сражающегося человека и дракона.

Такого Эйнен не встречал еще никогда. И, видит Великая Черепаха, порой его сердце замирало от страха.

– Проклятый варвар. – И Эйнен крепче сжал копье, надеясь, что на фоне праздника никто не заметит происходящего.

Увы, он никак не мог знать, что в этот момент за ними наблюдали со стороны вершины оазиса. Игнес, сжимая застывшие капли крови Хаджара, впервые за долгое время молилась. Богам, Реке Мира, природе, древним духам, кому угодно. Она была готова пасть ниц перед кем угодно, лишь бы потомок Черного Генерала умер прямо здесь и сейчас.

Иначе…

Об этом она думать не хотела.

Ей тоже было страшно.