Текст книги "Сердце Дракона. Книга 4"

Глава 274

Хаджар сквозь мутное, потрескавшееся стекло подзорной трубы смотрел на ущелье Песчаных Камней. Несмотря на странное название, перед ним раскинулись весьма прозаичные коричневые скалы. Небольшое разнообразие в безжизненном хороводе огромных барханов. Впрочем, стоило только обернуться, как вот они – волны песка.

– Это ведь обычные скалы, – случайно вслух обронил Хаджар.

– Варвар, – хором прошипели Ильмена с Шакаром.

Переглянулись. Шакар широко улыбнулся и засветился маленькой звездочкой; Ильмена закатила глаза, выругалась и поспешно отвернулась.

– Посмотри внимательнее, Хаджар. – Эйнен, также имевший с собой трубу (еще бы островитянин ей не разжился), указал на вершину одной из скал.

Хаджар буквально вдавил линзу в глаз, но все же сумел рассмотреть то, что так поразило Эйнена.

– Что за демоновщина, – только и смог выдохнуть Хаджар.

Вершины скал действительно не были статичными объектами. С них постоянно стекали струйки песка. Они бежали вниз, к земле, создавая причудливые узоры, которые Хаджар сперва принял за расщелины. Когда же они достигали подножия, то буквально втягивались в «скалу», чтобы снова устремиться вниз, танцуя в бесконечном круговороте.

Природный фонтан из песка, в котором действительно существовали пещеры. Некоторые из них были прикрыты циновками, на одной, как и подозревал Хаджар, красовалась большая решетка, связанная из прутьев и клыков какой-то весьма внушительных размеров твари.

Стоило надеяться, что клыки были добыты уже после смерти монстра. Если среди разбойников находился адепт (практикующий вряд ли бы сдюжил), способный завалить такую махину, план Хаджара был бы обречен на провал.

Внизу, на естественной развилке между двумя «хребтами», стояли зеленые шатры. В качестве стоек использовались все те же клыки, ну или бивни. И только у центрального, самого большого и стоявшего на возвышении, наличествовал деревянный частокол. В качестве украшений на него повесили черепа людей. Белые и гладкие – уже давно их полировали ветер, песок и солнце.

Никакого дозора не стояло. Несмотря на воздвигнутые рядом с импровизированными воротами дозорные вышки – они пустовали.

– Хитрая обманка.

Хаджар уважительно кивнул Эйнену и пояснил для не понимающих Ильмены с Шакхом:

– Вышки для отвода глаз. На самом деле дозорные у них есть, но они сидят в пещерах. Если приглядитесь, увидите редкие вспышки их подзорных труб. По две бойницы на каждом уровне.

– И по три лаза у подножья для бегства.

Странный был этот человек – островитянин Эйнен. Не имея специальных навыков, которые Хаджар приобрел на войне, он бы никогда не обнаружил ни бойницы, ни лазы. Оставался вопрос – каким образом их разглядел едва ли не монах.

Впрочем, на этот вопрос Хаджар не собирался искать ответа. Дела островитянина его не касались. Главным было то, что его техника теней вполне успешно скрывала их от дозорных.

– Твой план безумен, варвар, – процедил Шакх, – вас убьют еще до того, как ты обнажишь меч.

– Знал бы ты, юноша, как часто я слышал эту фразу. Но, как видишь, имею честь лежать в песке рядом с тобой.

– Мы будем лежать в песке рядом с предками! – едва ли не выкрикнул мальчишка. Поняв, что не найдет отклика в иностранце, он повернулся к Ильмене. – Давай я пойду вместо него? Он ведь и пальцем не пошевелит, чтобы защитить тебя! Со мной тебе будет…

– Уж прости, Шакх, – вот только в голосе девушки не звучало ни грамма сожаления, – но с мужчиной мне будет спокойнее, чем с мальчиком.

Парнишка покраснел от еле сдерживаемой ярости. В конечном счете его техника «Песчаных псов» была действительно пугающей. Если бы Хаджар не обладал внутренним мечом, то явно бы уступил в том сражении. Но все же, думать головой в таком возрасте слишком тяжело.

– Начнем, пожалуй, – вздохнул Хаджар.

Он бы с радостью взял кого-то другого вместо Шакха. Не из-за «слабости» последнего (как раз наоборот), а просто чтобы не напрягать и без того непростую обстановку. Вот только как выяснилось, Харад не мог расстаться ни с кем другим. Да и Шакх единственный из четверки знал путь до Мертвых Гор, чем бы они ни являлись на самом деле.

Поднявшись, Хаджар подошел к Ильмене. Когда он связывал ей руки и засовывал кляп в рот, девушка жалась к нему, будто изголодавшаяся по ласке кошка. Делала она это с таким откровенным видом, что даже непрошибаемый Эйнен отвернулся.

Хаджар старался не смотреть в сторону юноши. Ему бы, наверное, стало жаль Шакха. Он хорошо помнил, как девушки Чистого луга (борделя, в котором он прожил пять лет) умели сводить с ума молодых парней.

– А ты знаешь свое дело, вар…

Договорить Ильмене не дал кляп. Если Шакха ему было иногда жаль, то воительница порой сильно раздражала. Хаджар даже начал ощущать себя старым. Слишком часто он критиковал «молодежь», хотя сам был старше всего на несколько лет.

– Пойдем, – сказал он и потянул Ильмену за собой.

Не таясь, с заранее порванным бурдюком на спине, Хаджар пошел в сторону лагеря разбойников. Позади, постоянно дергая веревку и пытаясь вырваться, шла Ильмена.

Звенели ее браслеты, на солнце блестели капельки пота на медной коже. Из одежды на ней остались лишь полупрозрачные шелковые штаны. Хаджар старался не оборачиваться и не думать о тех видах, что открывались в данный момент дозорным разбойников.

Тело у Ильмены было таким, что многие мужчины отдали бы свой левый глаз лишь за то, что правым лицезреть это совершенство в течение всей оставшейся жизни.

Неудивительно, что Хаджар успел едва ли не на десяток метров подойти к воротам, прежде чем в песок перед его ногами вонзился арбалетный болт.

– Еще один шаг, и следующий выстрел угодит тебе в яйца! – прозвучало откуда-то из скал. Сложно было разобрать направление из-за постоянного эха.

– Если я не сделаю этот шаг, – «хрипел» Хаджар, используя те небольшие актерские способности, кои ему некогда пришлось в себе развить, – то умру от жажды.

– Помирай! Только подальше от нашей стоянки!

– У меня есть деньги! – Хаджар потряс звонким кошелем.

На этот раз эхо принесло надменный смех.

– Ну так и напейся ими!

Хаджар вздохнул, повернулся к Ильмене и не смог удержаться от того, чтобы не мазнуть по ее телу взглядом. Боги и демоны, в ближайшее время ему нужно было лечь с женщиной, иначе тело возьмет контроль над волей.

Ильмена, сохраняя образ, сделала вид, что ей омерзительно от такого взгляда, хотя в глазах вспыхнул победный огонек.

Хаджар с такой силой дернул за веревку, что едва не уронил девушку. Та споткнулась, но смогла удержать равновесие.

– Предлагаю обмен – три литра воды за эту демоницу! По литру за каждое из ее отверстий.

А вот последний комментарий действительно вызвал у Ильмены приступ омерзения. Как, впрочем, и у самого Хаджара.

– А может, скинешь литр за то, чтобы мы не зашили одно из твоих?

– Два с половиной? – предложил Хаджар.

– Два и не каплей больше.

Хаджар сделал вид, что думает над предложением, а затем сокрушенно помотал головой.

– Зачем мне такой алмаз, если я умру от жажды, – вздохнул он и протянул вперед веревку. – Два литра, и она ваша.

По ту сторону ворот послышались смешки, потом топот ног и скрип открывающихся створок. Когда вперед вышел лысый мужчина высокого роста со щитом и классическим мечом в руках, Хаджару показалось, что земля ушла из-под его ног. Ну или молния ударила ему прямо в темечко и пробежала по каждому нерву, опаляя едва ли не душу.

Каков был шанс…

– Далеко же тебя занесло, земляк, – на чистом лидусском произнес разбойник.

Или, возможно, это насмешка богов…

– А может, ты просто глуп, если думаешь, что мы будем с тобой торговать.

Клинок в руках разбойника вспыхнул зеленой энергией, но еще до этого на лице Хаджара отразилась улыбка, а меч сам прыгнул ему в руки.

Каковы были шансы, что спустя едва ли не двенадцать лет в чужой стране, под палящим солнцем среди песков он встретит Брома. Одного из тех, о смерти которых он порой мечтал по ночам.

Глава 275

Ильмена, поняв, что план пошел по кривой, ловко высвободила запястья из, казалось бы, плотного узла. Непонятно, из каких складок полупрозрачных шаровар она достала два кинжала. Вспыхнули алые орлиные крылья, и вот она, сверкая каплями пота на атласной коже, грациозно парит по небу, пока не исчезает за воротами лагеря разбойников.

Там уже вскипала битва. Хаджар слышал крики людей, которые собственными руками пытались выцарапать свои же глаза. Их терзал песок Шакха, а его псы, появляющиеся из ниоткуда, резали кинжалами податливую плоть.

Где-то вспыхнул черной бутон темного цветка. Он крутился, качаясь на невидимом ветру, а каждая капля нектара, срывавшаяся с его листьев, была мощным ударом посоха Эйнена.

Хаджар, заметив эту незнакомую ему технику, признал, что Эйнен был прав в своем заверении. Он действительно не использовал в спарринге все свои убойные карты. И, видимо, даже не дошел до козырей.

– Сколько вас?! – прорычал Бром, вытягивая вперед свой меч.

– Тебе хватит, – ответил Хаджар.

Перед глазами встала сцена далекого прошлого. Почти двенадцать лет назад пьяный наемник на стоянке цирка бродячих уродцев издевался над маленьким уродцем. Каждый вечер, каждый день он отыгрывался на мальчишке за все свои неудачи и разочарования.

Что мог в те времена Хаджар противопоставить казавшемуся едва ли не скалой «практикующему»? И кто знает, не дошел бы Бром до убийства, если бы в один вечер не приехала Сента – хозяйка борделя.

Но минули годы, и, видят боги, Хаджар был готов принести им благодарственную жертву за подобный поворот судьбы.

– Тогда ты умрешь первым! – рявкнул бывший наемник.

Жизнь сильно его потрепала. На руках появились жуткие, рваные шрамы. На левом глазу красовалось тошнотворное бельмо. Лицо пересекали три шрама – крест-накрест.

В походке, в движениях Брома, да даже в его дыхании – все выдавало беглеца. Но Хаджару было плевать, какими именно способами боги вновь свели их вместе.

Бром оттолкнулся от земли и рванул в небо, будто какой-нибудь заяц. Он сгруппировался, словно собирался прыгать в воду, и прикрыл тело щитом. Таким образом он хотел защитить себя от возможного удара в момент, когда он не мог увернуться.

Хаджар стоял неподвижно. Спокойный, как огромная гора перед началом дикой бури.

Используя скорость, вес своего тела и инерцию падения, наемник сделал рубящий удар мечом. С кромки лезвия сорвалось облако изумрудного света. В нем Хаджар увидел пушечное ядро, стремящееся пробить его грудь.

От силы, с которым техника давила на него, вокруг по песку расползались круги. Скрипела под натиском трескавшаяся земля.

Хаджар же неотрывно смотрел в глаза Брому. Тот уже праздновал свою скорую победу. Он видел перед собой лишь простого воина, которого, быть может, власти Курхадана отправили разобраться с разбойниками.

Что мог противопоставить такой никчемный мальчишка с жидкой бороденкой ему – Брому? Да он даже клинок не успеет обнаж…

По небу прокатилась волна тяжелого рева. Битва на мгновение застыла. Каждый человек, пусть меньше чем на один удар сердца, но ощутил, как ему в спину уставились два жутких глаза со зрачками-веретенами.

Как если бы сама смерть в облике ужасного монстра подкралась сзади и уже готовилась забрать их жизнь. Некоторые, самые слабовольные, даже обернулись.

Когда Бром приземлился на песок, то уже не воспринимал своего противника как смешную букашку. Приняв низкую стойку, он выставил перед собой щит и положил на его дугу меч. На этот раз он приготовился вовсе не атаковать, а защищаться. Биться за свою жизнь.

– Как меня зовут, Бром? – внезапно спросил юноша.

Бывшего наемника как громом поразило. Это имя он не использовал вот уже почти как десять лет. С того самого дня, как ему пришлось бежать из Лидуса. Откуда мальчишка мог знать его?

И что это было за жуткое ощущение и техника, которой он рассек его «Падающую звезду»?! Еще никогда Бром не видел, чтобы в простом взмахе клинка было столько силы и ощущения смерти. Ему даже показалось, что в порыве темного ветра он увидел танцующего дракона.

– Мы знакомы?! – выкрикнул из-за щита Бром.

– Знакомы ли мы… – повторил Хаджар. – Пока ты не ответишь на этот вопрос, Бром, я не отдам твою душу на суд предков.

Хаджар убрал меч в ножны, а затем отвязал их от пояса. Тесемками он закрепил гарду так, чтобы клинок не выскользнул наружу. В следующий миг он уже оттолкнулся ногами от земли, используя энергию для техники «Десяти воронов».

Его тень обернулась четырьмя черными птицами, а затем он уже появился справа от Брома. Тот не успел даже бровью повести, как ему в бок врезался стенобитный таран. Хрустнули кости, изо рта вырвалась струйка крови, а самого наемника подкинуло на пару метров в воздух.

На этом Хаджар не остановился.

Вновь оттолкнувшись от земли, он оказался над Бромом и с силой ударил стопой во вражескую грудь. Того сложило пополам, и, как недавно удар собственной техники, он свалился с неба на землю. Удар получился такой силы, что вокруг поднялось песчаное облако, а Бром, хрипя, с трудом выползал из небольшого оврага.

Если бы не техники усиления тела, изученные им еще в Лидусе, ему бы переломало все кости и раскрошило внутренние органы.

– Как меня зовут, Бром? – вновь прозвучал вопрос.

Бром поднял взгляд на юношу. Тот стоял с убранным в ножны мечом. От него явно исходила аура практикующего на грани трансформации пробужденного духа. Проклятье! Он был на целую стадию ниже, чем сам Бром! Но почему-то наемник понимал, что у него нет никаких шансов против этого монстра. Потому что в глубине глаз юноши он видел свою смерть, представшую в облике разъяренного дракона.

– Сдохни! – раненым бизоном заревел Бром.

Он собрал воедино всю энергию, а затем сделал одно движение щитом. Многие полагали, что его основным оружием был меч, но это всегда служило хорошей обманкой. На самом же деле Бром был мастером щита, используя его как в обороне, так и в нападении.

Изумрудный свет обернулся лавиной, рвущейся в сторону противника. В ней кружились острые диски – наточенные края щита, обернувшиеся кружащимися лучами звезд.

– Звездная вспышка, – прохрипел Бром.

Этим ударом он однажды смог ранить истинного адепта. Куда там пусть и такому монструозному, но простому практикующ…

Мир вновь ненадолго замер. Не было ни вспышки, ни рева дракона, ни давления безумной силы. Хаджар сделал простой удар, но вложил в него все свои знания о пути меча и внутренний клинок, запертый где-то в глубине его сознания.

От простого секущего удара небо рассекла полоса стального света. Казалось бы – легкая и спокойная, как перо на ветру, она, тем не менее, была немногим медленнее Ильмены в ее лучшем рывке.

За собой удар вел шлейф из песка, что создавало иллюзию, будто он парит внутри самого пространства.

Лавина остановилась. Замерла. Секундой позже она распалась на мириады шелковых лоскутов. Они таяли, не успевая опуститься на песок. А сам удар, почти не потеряв силы, лишь едва коснулся плеча Брома. Он пролетел еще примерно тридцать шагов, пока не истаял в воздухе. Песчаный шлейф разлетелся по ветру.

– Ублюдок. – Бром замахнулся было мечом, но внезапно понял, что не чувствует рукоять клинка.

Как, впрочем, и всей руки.

С криком он упал на песок. Выронив щит, бывший наемник, ныне разбойник, пытался хоть как-то унять поток крови, рвущийся из плеча. Рука, все еще сжимавшая меч, лежала рядом с ним.

– Монстр! – кричал Бром, с ужасом понимая, что тварь, принявшая облик человека, идет к нему. – Не подходи, проклятый монстр! Демон! Исчадие бездны!

Бром извивался на песке, пытаясь отползти в сторону. Инстинкт самосохранения пытался заставить его действовать – хоть как-то попытаться выжить. Ему действительно казалось, что к нему приближается не человек. Будто хищный зверь стелился по песку. Хищный, голодный и опасный.

Как еще можно было объяснить, что всего одним ударом он рассек его артефактную кольчугу и усиленное техниками тело? Проклятье! Бром мог выдержать попадание арбалетного болта на излете и отделаться лишь ушибом!

– Как меня зовут, Бром? – прозвучал голос, скорее похожий на рык животного.

– Да не знаю я! Изыди, тварь!

Хаджар смотрел на человека, которого пусть никогда не боялся, но всегда сторожился. Чего стоило тому отнять жизнь немощного уродца? Теперь же он, плача, скользил по песку и все молил богов, чтобы те даровали ему пробуждение от страшного кошмара.

– Посмотри на меня, Бром! Посмотри!

Хаджар схватил разбойника за ухо и рывком притянул к своему лицу. Они оказались так близко, что едва не соприкасались носами.

Бром волей-неволей вгляделся в ясные голубые глаза. Несмотря на ярость, драконом клокочущую в их недрах, они показались ему спокойными. Спокойными и грозными. Несгибаемыми. Такими, которые могут одной своей решимостью и волей расколоть небеса и согнуть лекала судьбы.

Лишь однажды в своей жизни Бром видел такие глаза. Они принадлежали жалкому уродцу, и именно из-за этих глаз Бром при каждом подвернувшемся моменте издевался над ним. Просто чтобы доказать себе, что он не боится этого взгляда.

– Ты… – прохрипел он. – Но как… Ты же уродец. Простой уродец. Нет. Ты не он. Ты не Хаджар… Ты…

Хаджар отпустил ухо разбойника. Он вынул клинок из ножен и занес его над головой Брома. Как долго ждал он этого момента… Как сладок был для него этот миг.

Меч со свистом опустился вниз и лишь в последний момент перед трагедией Хаджар успел его остановить.

На груди Брома стояла ощерившаяся Азрея. Вот только рычала она вовсе не на противника своего двуногого спутника.

Нет, впервые за все годы она рычала на самого Хаджара.

Глава 276

– Ты с ума сошла?! – взревел Хаджар.

Меч слегка дрожал в его руках. Столько нетерпения было в каждом атоме тела Хаджара, что он едва сдерживался. Дракон бушевал в его глазах, а воздух вокруг был пропитан режущей сталью и смертью.

Окажись рядом с Хаджаром в этот момент простой смертный, и одно неверное движение могло привести к тому, что того просто рассекло бы на сотни частей. Но Азрея, вонзив когти в грудь Брому, стояла неподвижно. Вздыбилась ее шерсть, а в желтых глазах читалась не меньшая ярость, чем во взоре ее спутника.

На мгновение их взгляды пересеклись.

Сердце Хаджара замерло.

В них он увидел свое отражение. Но тот, кого он увидел, был вовсе не Хаджаром Травесом. Не Северянином. Даже не Безумным Генералом. Он увидел, как за его спиной поднимается тень. Не его собственная, а тень человека, которого он порой жалел, но чаще – ненавидел.

Он увидел, что меч держат не его руки. На поверженного врага смотрят не его глаза. Дышит не его грудь. Да даже мысли – тоже не его.

Меч над Бромом держал не Хаджар, а Примус.

Шерсть на миниатюрном кошачьем тельце улеглась. Азрея перестала рычать и соскочила с тела Брома. Она подошла к Хаджару и, мурлыча, потерлась о его ноги. Она словно говорила: «Я все понимаю. Не бойся. Я тут. Я буду тебе напоминать…»

В два движения она забралась ему на плечо, а потом вновь зарылась в тюрбан и тут же заснула. Теперь она была уверена, что с ее двуногим все будет хорошо.

Хаджар отшатнулся от Брома.

Ярость не утихла в его глазах. Его меч не вернулся в ножны, а из воздуха не исчез зов битвы. Но вот ветер, круживший вокруг его ног, из черного вновь стал слегка голубоватым. Как весенний бриз, бегущий над цветущим полем.

– Вставай, Бром, – прорычал Хаджар. – Бери оружие и вставай. Я не стану тебя добивать, как животное. В этом нет чести ни мне, ни тебе.

Бром поднялся не сразу. Может, он надеялся, что если останется лежать, то призрак из прошлого оставит его в покое. Или что он попросту проснется, напьется до поросячьего визга и забудет о страшном кошмаре.

Сколько от воина осталось в Броме и сколько от тех, кого в пустыне называют чехарами? Судя по тому, что спустя несколько секунд он, рыча от боли, убрал щит и взял в руки меч, воин пока в нем не умер.

Опираясь ни клинок, Бром с трудом поднялся и выпрямился.

Мгновение они смотрели друг на друга, а потом наемник завопил и поднял меч в воздух. Он даже сделал шаг вперед, но было уже поздно.

Черной тенью размазался в рывке Хаджар. Он уже убирал меч в ножны, стоя за спиной противника, Бром смотрел на чистое, синее небо. В этот момент, когда по его горлу расползалась алая полоса, он скучал по родине. Затем пришла тьма.

Отсеченная голова скатилась на землю, а затем в песок рухнуло бьющееся в агонии тело.

Хаджар выдохнул и посмотрел туда же, куда и Бром. На небо.

– Хорошая попытка, – сказал он, демонстрируя солнцу не самый приличный жест.

Свели ли боги их вместе, чтобы напомнить Хаджару о его прошлом? Или же они сделали это, чтобы сбить его со своего пути. Отнять единственное, чем обладал Хаджар. Единственное, что он ценил.

Видят Великие Звезды, если бы не Азрея, он бы точно пошатнулся на той тонкой грани, где с одной стороны честь, а с другой – простая, но кривая тропа, ведущая к судьбе Брома.

– Спасибо, – тихо прошептал Хаджар.

В ответ он услышал лишь сопение спящего котенка.

Обернувшись, Хаджар сделал легкий полушаг в сторону лагеря разбойников и исчез, обернувшись пятью воронами.

Кипела битва.

Алые крылья Ильмены порхали среди арок крови и гонга криков умирающих. Ее кинжалы цепкими птичьими когтями вырывали сердца и души из тел разбойников. Она на лету отбивала стрелы и арбалетные болты. Уворачивалась от техник, предстающих в самых разных проявлениях. Она была, будто мчащийся призрак, готовый пронзить любого на его пути.

Внизу, в самом центре битвы, кружила песчаная буря. От воя псов закладывало уши. От криков людей вскипала кровь. Они падали, едва коснувшись песчаной пелены. Мириады песчинок острыми иглами впивались в их тела. Они попадали в вены, а затем разрывали мышцы и органы изнутри. Люди иссыхали буквально на глазах, превращаясь в набитые песком мешки из кожи и брони.

Шакх кружился в этом песчаном аду. Шлейфы песка неслись вслед за его руками, а два кинжала сверкали в пасти диких псов. В этот момент он меньше всего походил на глупого, влюбленного мальчишку и больше – на духа пустыни, которым взрослые пугают своих детей.

А потом спустилась тьма теней. Их пляски на Песчаных Камнях походили на танец демонов среди воющих грешников. Эйнен плыл по тьме легко и свободно. Черные обезьяны срывались с его посоха, чтобы ломать и рвать тех, кому не посчастливилось оказаться в поле его зрения. Порой он вонзал посох в бойницу и тогда внутри расцветали чернильные цветы, превращающие людей в изломанные куклы.

Хаджар на фоне своих компаньонов выглядел невзрачно. Он просто шел по этому полю битвы. Спокойно и непринужденно, как если бы прогуливался по дворцовому саду Лидуса.

Порой кто-то пытался задеть его оружием, но в ту же секунду понимал, что его рука упала на песок. С криком он сжимал культю, но потом стихал и крик, когда голова катилась с плеч.

Движения Хаджара были быстры и неуловимы. Его меч словно исчез из его рук, и только серпы ударов, разрезающие пространство, свидетельствовали о том, что и Северянин вносит свой вклад в битву.

Среди разбойников не было сильных практикующих. Они брали караваны подлостью и числом, а в редких случаях вперед выходил Бром – сильнейших из них.

Битва не заняла много времени. Когда в бой вступили четверо, которые, еще будучи практикующими, способны на равных держаться с Небесными солдатами – она и не могла оказаться продолжительной.

Уже вскоре Хаджар смотрел на то, как по песку текут алые ручьи. Двумя вздохами он унял бешено бьющееся сердце и заглушил в ушах бой военных барабанов.

Не сразу он заметил, что в свободной левой руке до крови сжал медальон Лунной армии.

Глупо было обманывать себя, что всего за пару месяцев он забудет о прошлом. Нет, оно все еще шло за ним по пятам.

– Я ждал славной битвы, – вздохнул Эйнен, появившийся из тени Хаджара, – а вышла бойня.

Хаджар только кивнул. Он был того же мнения. Не было никакого смысла в составлении плана – они просто перебили весь лагерь. В этом не было ни славы, ни чести.

– Я слышал, у островитян крепкое вино.

Эйнен лишь кивнул.

Вскоре рядом из красной вспышки вышла Ильмена. Она уже нашла где-то белый кафтан и прикрыла им тело. Признаться, ни Хаджар, ни Эйнен этому особо рады не были.

Последним пришел Шакх.

– Сорок семь разбойников, – сказал он. – Бьюсь об заклад, у вас меньше.

Ильмена фыркнула и скрестила руки на груди.

– Пятьдесят два, – с гордостью ответила воительница, – что только доказывает, что на турнире ты выиграл нечестно.

– У тебя была фора в несколько секунд, – пожал плечами Шакх. – А у вас, иностранцы, какие успехи?

Хаджар и Эйнен ничего не ответили. Они прошли мимо «детей» и разом переместились к пещере, закрытой решеткой. Когда их ступни коснулись песчаника, островитянин слегка толкнул Хаджара в бок.

– Я быстрее, – прошептал он.

И действительно – его сандаль на долю мгновения опередил сандаль компаньона.

– Они на тебя плохо влияют, – улыбнулся Хаджар.

Вскоре рядом оказались и «они». Ильмена и Шакх, переглянувшись, ничего не сказали друг другу. От каждого веяло толикой угрызения совести. В запале битвы они совсем забыли о тех, кто оказался в этом лагере не по своей воле.

Одним ударом меча Хаджар рассек решетку на несколько частей. С гулким эхом она рухнула вниз ущелья.

– Достопочтенные воины, – прозвучал хрип нескольких людей из темноты, – воды, достопочтенные воины, дайте нам воды.

Ильмена что-то прошептала, и с ее кинжала сорвался алый шар света. Он осветил пещеру, и Хаджар в очередной раз выругался.

Внутри, как он и предполагал, были рабы. Ну или те, кто ими должен был стать. В пустыне, при всей ее кажущейся «честности», рабство было крайне популярной темой. Рабами здесь свободно торговали на специальных рынках. Многие властители пустынных городов обладали тысячами невольников. И, понятное дело, разбойники не могли отказать себе в подобном источнике дохода.

В пещере лежали обессилевшие, закованные в цепи мужчины, женщины и дети. Разных возрастов. От совсем маленьких до уже седых.

Хаджар обернулся к Шакху, на спине которого висел бурдюк с водой.

Мальчишка не пошевелился.

– Одумайся, Северянин. Даже если мы отдадим им всю воду, она лишь продлит их агонию. Они не выживут одни в пустыне.

– Они не одни, – ответил Хаджар, – мы отведем их к каравану.

На удивление Хаджар встретил в глазах Ильмены и Шакха абсолютное непонимание.

– Ту глуп, Северянин, – продолжил мальчишка. – Думаешь, у них есть деньги на путь в караване? Или кто-то из них сможет в ближайшее время выполнять работу? Да у нас самих еды и воды хватает еле-еле. Куда нам лишний груз?

– Груз? Так значит, эти люди, твои соотечественники, просто груз? Вот как выглядит хваленая взаимопомощь пустынников.

Шакх лишь покачал головой.

– Ты не знаешь пустыни, чужак. Не знаешь наших законов. То, что ты говоришь – глупости. Мы никак не можем помочь этим рабам.

В этом мире было лишь несколько вещей, которые могли вывести Хаджара из равновесия.

Пощечины и слово «раб».

Меч Хаджара лег на ключицу Шакха быстрее, чем тот обнажил кинжалы.

– Выбирай, вода или твоя жизнь, мальчик.

Внезапно в бок что-то укололо.

– Выбирай, – прошипела на ухо Ильмена, – твоя жизнь или жизнь рабов.

– Не двигайся, достопочтенная, – произнес Эйнен, чей посох лежал на плече девушки.

– Сам лучше об этом задумайся, островитянин, – хмыкнул Шакх, чей песчаный пес стоял на своде пещеры и острый кинжал навис над темечком Эйнена.

Меч Хаджара так и не дрогнул. Слишком уже сильно впивался генеральский медальон ему в кожу. И, видимо, не зря он взял его с собой. Почему-то Хаджар верил, что пока амулет с ним – он не упадет с этой тонкой грани.