Текст книги "Сердце Дракона. Книга 4"

Глава 316

Через два дня, когда ядро приняло изменение, а татуировка больше не жгла кожу, Хаджар решил испытать свои новые возможности. Хотя вернее будет сказать – старые, просто теперь подвластные прямому контролю.

Потребовалось четыре часа лекций Эйнена и примерно двадцать попыток, чтобы суметь использовать зов в течение трех секунд. Сам островитянин мог выдерживать давление крови предка-зверя в течение едва ли не полутора минут. Но на его стороне были годы практики и хорошие, опытные учителя.

Как и всегда, Эйнен говорил, что его знаний недостаточно, чтобы обучать. Так что их «тренировки» больше походили на принцип «делай как я». Впрочем, даже этого хватало, чтобы Хаджар почувствовал уверенность в своей способности пользоваться Наследием.

В данный момент они стояли, закрытые ото всех волнами барханов. Солнце поднималось к зениту. Совсем недавно они рассматривали через подзорные трубы границы Курхадана. Караван Рахаима уже собирался в путь. Вряд ли они выйдут под самый солнцепек, а значит, до вечера у двух «отбившихся» охранников еще оставалось свободное время.

Эйнен, вонзив в песок посох-копье, прикрыл глаза, а затем резко поднял веки. Его фиолетовые глаза вспыхнули ярким светом, а вместо одного зрачка появилось сразу два. Его кожа замерцала всеми цветами радуги, и Хаджар мог поклясться, что местами на ней проступал ровный узор чешуйчатой брони.

От далекого предка Эйнен получил возможность призывать защиту, которая по крепости превосходила доспех на шейхе Умаре. Действительно – Наследие можно было считать козырной картой, которой не стоило разбрасываться при любом удобном случае.

– Сначала попробуй свой лучший удар без зова, – предложил Эйнен.

Он вытащил из песка оружие и принял защитную стойку. Тени вокруг него взвились, принимая очертания сомкнувшей объятья обезьяны, в центре которых и стоял Эйнен. Сквозь пелену мрака мерцание его кожи-чешуи выглядело даже в какой-то степени красиво.

Хаджар, обнажив Горный Ветер, сделал им пробный взмах. Пока татуировка молчала, особых изменений он не ощущал. Разве что сам клинок подходил ему намного больше предыдущего. От нехитрого взмаха по песку поползли змейки еле заметных порезов. Но даже это восхитило бы знающего в пути меча практикующего и, может, немного напрягло адепта.

При помощи внутреннего «черного меча», Хаджар использовал упрощенную версию «весеннего ветра». В тот же миг вокруг него закружил веселый ветер. Он игрался с песчаной пылью, закручивая ее в миниатюрные смерчи и торнадо.

Выставив клинок перед собой, Хаджар представил, как оторвавший от ветки лист упал на грудь Эйнену.

– Падающий лист! – произнес Хаджар, делая резкий, секущий удар.

Поток ветра, сорвавший с клинка, принял смутные, легкие очертания драконьей пасти, истончающиеся до состояния призрачного лезвия. Удар, оставляя за собой легкий синий шлейф, впился в защиту Эйнена. Оставив на руках обезьяны глубокий порез, он истаял во тьме. Эйнен покачнулся, но устоял. Ни единого следа на его теле, лишь капли пота, стекающие по высокому лбу.

В этот момент Хаджар понял, что если бы они сражались всерьез, то, скорее всего, островитянин легко бы одержал верх. Не потому что был сильнее по всем статьям, а благодаря своему козырю.

– Теперь зов. – Голос островитянина тоже слегка изменился. В его тоне слышались отзвуки плескавшейся в воде рыбы. Довольно жуткое ощущение. – Все, как на тренировках, и постарайся не потерять сознание.

– Это было всего один раз, – отмахнулся Хаджар.

Ответом ему стала азартная полуулыбка. Эйнен явно его раззадоривал. Все же Хаджар впервые собирался применить зов вкупе со своими техниками.

Мысленно Хаджар обратился к татуировке на левой стороне груди. Он «привел» к ней поток энергии, и та вспыхнула. На плечи Хаджару лег еле заметный, рваный, потрепанный плащ из черно-синего тумана. Точно такой же изредка срывался с лезвия Горного Ветра.

Хаджар этого не знал, но Эйнен всегда напрягался, когда Хаджар выполнял призыв. Среди наследников существовала определенная градация, о которой островитянин не собирался рассказывать своему спутнику. Слишком болезненные воспоминания с этим были связаны…

На островах, где зов – дело пусть и не самое обычное, на распространенное, об этих уровнях все хорошо знали.

Если при зове менялось тело наследника, то это самый низший уровень. Слабейший из зовов, дарующий краткосрочное усиление какой-либо способности или особенности организма. В случае Эйнена – зов делал его защиту необычайно крепкой для такого уровня пути развития.

Дальше шла стадия, когда наследник во время зова получал предмет «внешний». В основном это проявлялось в появляющихся призрачных доспехах. Таких наследников было намного меньше, и их сила в разы превосходила менее удачливых «коллег».

Третья и последняя – когда при зове наследники получали особое оружие. О таком Эйнен только слышал и никогда не видел собственными глазами.

Почему же он не рассказывал об этом Северянину? Просто потому, что никак не мог определить, к какой из категорий относится его спутник. Плащ, туманом лежавший на плечах, явно свидетельствовал о второй. Но вот черная дымка вокруг клинка… может, именно так выглядела третья?

С этим варваром не соскучишься – постоянно рядом с ним творилась натуральная демоновщина.

Хаджар же терялся в подаренных зовом ощущениях. Он, как никогда прежде, отчетливо ощущал потоки ветра вокруг себя. Они выглядели мириадами ручьев, среди которых порой появлялось свободное пространство. На тренировках Хаджар выяснил, что в этом пространстве он может двигаться в полтора раза быстрее обычного.

Именно это он и сделал. Дождавшись, когда между ручьев ветра появится промежуток, Хаджар шагнул в него.

Для простого зрителя это выглядело, как если бы Хаджар, обернувшись черным дымом, исчез в одном месте и появился в другом. За мгновение преодолевая расстояние в десяток метров, он переместился аккурат за спину Эйнена.

Последний все же сумел различить вспышку силуэта и даже несколько движений оппонента.

Используя всю энергию, островитянин максимально укрепил свою защиту. Он не собирался контратаковать, лишь выдержать самый сильный удар Хаджара. Эйнен был уверен в том, что на данный момент их силы равны.

Хаджар же, окруженный потоками синего ветра, в этот миг сделал наяву то, что опробовал во время битвы с внутренним драконом. «Взяв» внутренний черный клинок, он не присоединил его к реальному, а буквально вложил внутрь.

Если мгновение назад с лезвия Горного Ветра лишь изредка срывались лоскуты черного тумана, то теперь он буквально сочился с режущей кромки.

С мощным ревом Хаджар, представляя упавший на спину Эйнену лист, сделал секущий удар снизу вверх. Его меч двигался с такой скоростью, что буквально разрезал потоки ветра. Те, обрываясь, бушевали, взметая клубы песчаной пыли. За мечом оставался черный шлейф, внутри которого кружился едва заметный силуэт танцующего дракона.

Удар пришелся аккурат по теням Эйнена. Упругие, они смягчили ревущую энергию, но, к удивлению обоих практикующих, не смогли ее полностью остановить.

Удар, пройдя защиту Эйнена, ослабнув едва ли не вдвое, все же пошел дальше. Прямо в сторону затылка островитянина.

Хаджар никак не успевал перенаправить меч и тем более отменить технику. Слишком большие скорости, слишком много энергии.

Чувствуя, как ледяные пальцы смерти сдавливают сердце, Эйнен развернулся на пятках. Его кожа-чешуя вспыхнула радугой, и взвился посох-копье. Столкнувшись с мечом, оно создало взрыв такой силы, что обоих спаррингующихся отбросило в разные стороны.

Каждый, пролетев по три метра, упал в песок и тяжело задышал.

С плеч Хаджара пропал черный плащ, а Горный Ветер вновь выглядел не совсем обычным, но простым клинком. На спине Эйнена расплывалась неприятная, фиолетовая гематома – туда добралось эхо от удара. Но все же островитянин был цел. Разве что кожа его уже не мерцала.

– Из какого племени, говоришь, твой предок-зверь? – тяжело дыша, спросил Эйнен.

Они все так же лежали на песке, будучи не в силах пошевелиться.

– Лазурного Неба, – в который раз ответил Хаджар.

– Никогда не слышал, – вновь покачал головой Эйнен. – Такого племени не было в списке монстров. А ему, если что, едва ли не триста тысяч лет.

Хаджар ничего не ответил. Он-то знал, что когда было истреблено племя учителя Травеса, в том месте, где сейчас находятся острова, еще даже моря не было. По иронии судьбы там в те времена простирала свои жаркие объятья бескрайняя пустыня.

Отдохнув, оба принялись за дневную медитацию, а к вечеру их уже подобрал отряд Харада, вернув защитников обратно в караван. Тот уходил дальше – вглубь Моря Песка.

Ветер, играющийся с амулетами Хаджара, на этот раз было слышен несколько отчетливее. Как если бы знак духа меча, оставленный на спине, имел все меньше и меньше власти над сущностью Хаджара.

Глава 317

– Дядя Хаджар, дядя Хаджар! – верещали в районе коленей.

Сера, как и положено маленькой девочке, успевала как быстро по кому-либо соскучиться, так же быстро и устать. Увы, от Хаджара, кажется, она уставать не успевала.

Если в первый вечер по возвращении в караван маленькой девочки на горизонте видно не было, то сейчас… Узнав, что ее «любимый дядя» (интересно, а когда из будущего мужа Хаджар успел переквалифицироваться в дядю?) снова рядом, Сера на всех порах бросилась к Хаджару.

Отец маленького безумия, Зурх, смотрел на это исподлобья, но замечаний не делал. Лишь изредка поглаживал рукоять своего тяжелого палаша. И, видят Вечерние Звезды, это «изредка» постоянно приходилось на те моменты, когда их взгляды с Хаджаром пересекались.

– Что, прекраснейшая из дев? – улыбнулся Хаджар.

Наклонившись, он поднял смеющуюся Серу за подмышки и усадил себе на плечо. Девочка и для смертного весила бы немного, а для практикующего и вовсе – как пушинка.

– А это правда, что ты бился на войне?

Хаджар споткнулся, но ноши не уронил.

– Да, звездная моя.

– А много врагов ты убил?

– Всех, – улыбнулся Хаджар, – всех, ваше высочество.

Девочка засмеялась и потребовала поставить ее на землю. Хаджар тут же подчинился, а напоследок отвесил глубокий поклон. В этот момент его глаза оказались на уровне глаз маленькой Серы. Сердце Хаджара уже давно не стонало при звуке этого имени, но сейчас он вздрогнул.

Отчего-то обычно живые, детские глаза подернулись туманной пеленой. Как если бы сама Сера заснула, а внутри нее проснулось нечто, чему нельзя было подобрать нужного описания.

Теплая, миниатюрная ладошка коснулась щеки Хаджара. Это выглядело так чуждо и неестественно, что тот едва не отшатнулся в сторону.

– Возьми мой ответный подарок, дядя, – голос Серы звучал едва ли не механически, – в Море Песка не принято оставлять дары безответными.

Девочка убрала руку в складки кафтана и достала оттуда небольшой розовый камешек. Простенький, гладкий, похожий чем-то на речную гальку, а совсем не на драгоценность. И все же что-то подсказывало Хаджару, что помимо тельца феи (и ее слез) в его кошельке это было самым ценным имуществом.

Возможно, даже более ценным.

Либо чутье впервые обманывало Хаджара, либо Сера и ее папашка, как и многие вокруг, были на самом деле совсем не теми, кем хотели показаться.

– Не отказывайся, дядя Хаджар, – слегка заторможенно улыбнулась девочка, – позволь мне испытать радость от чьей-то ответной благодарности.

Холодок пробежал по спине. Как часто из уст ребенка, которому нет еще и двенадцати весен, можно услышать такие слова?

Слегка неуверенно, но все же Хаджар забрал подарок. В тот же миг глаза девочки вернулись в норму, она словно ожила, быстро клюнула «дядю» в щеку и исчезла среди многочисленных повозок каравана.

Там ее уже ждали остальные дети, вечно ищущие приключений на свою пятую точку. За ними даже отрядили специальных охранников, которые издали следили за сохранностью маленьких демонов.

Хаджар, проводив взглядом Серу, покрутил камень на ладони. Он слегка грел кожу, будто источая некую энергию. При помощи поверхностной медитации, когда была видна Река Мира и все токи энергии, камень оставался простой безделушкой.

Легкое дуновение ветра и:

– Я бы на твоем месте спрятал его, Северянин, – посоветовал Эйнен.

Выпав из тени, он пошел около Хаджара. Рядом скрипели деревянные рессоры повозок. Караван давно оставил Курхадан за спиной и теперь вновь рассекал гребни барханов, двигаясь в одном лишь Рахаиму (и его приближенным) известном направлении.

Вечером, когда никто не видел, Хаджар иногда сверялся с картой, добытой в бою.

– Ты следил за Зурхом? – спросил Хаджар.

Островитянин оглянулся, убедился в том, что их разговор никто не слышит, и ответил на родном языке.

– Следил, Северянин. Ничего подозрительного. Обычный путешественник. Разве что слишком внимательно наблюдает за дочерью.

– Переживает, наверное.

Эйнен отрицательно покачал головой.

– Не знаю, как объяснить тебе, Северянин. Когда обычный человек переживает за ребенка, то присматривает за ним. Зурх – следит. Как Рахаим следит за караваном, так же и он – за своим ребенком.

Хаджар плохо понимал, в чем разница между озвученными примерами. Видимо, это непонимание вполне читаемо отразилось на его лице, так как Эйнен, тяжело вздохнув, продолжил:

– Родители присматривают за детьми. Рахаим следит за собственностью. Так же и Зурх. Девочка для него – собственность. Причем – неодушевленная.

В этот самый момент Зурх, поправив тюрбан, подозвал к себе слишком далеко убежавшую дочку. Та, извинившись перед друзьями, беспрекословно метнулась к отцу. По пути она помахала рукой Хаджару, а затем спряталась в отцовской повозке.

Если бы не слова островитянина, Хаджар бы не придал подобной сцене ни малейшего значения. Теперь же он задумался – часто ли маленькие, взбалмошные, своенравные дети так легко слушаются своих родителей. Более того, поведение Серы теперь выглядело не как послушание, а как подчинение.

Хаджар, сгоняя наваждение, помотал головой.

Нет, Эйнену не откажешь в паранойе. Они идут с караваном уже на протяжении едва ли не пяти месяцев. За все это время ни Зурх, ни Сера, кроме удивления, не вызывали особых подозрений.

Если бы не слова островитянина вкупе с камнем, так было бы и дальше.

Вот только камень подарен.

Слова сказаны.

Стройный поток мыслей Хаджара прервало появление Харада, восседающего на своем пустынном вороне. Жуткая курица-переросток изрядно нервировала своими острыми клювом и когтями.

После битвы Харад выглядел не лучшим образом – потерял правое ухо и лишился двух пальцев на правой же ноге. Кажется, он попал под обстрел лучников или нечто в этом роде.

– Тебя, Северянин, зовет Рахаим.

Хаджар переглянулся с Эйненом.

– Лысого тоже можешь взять, – добавил Харад и, развернувшись, пришпорил ворона в сторону головы каравана.

Не сговариваясь, Хаджар и Эйнен проверили, крепко ли подвязаны их сандалии и достаточно ли воды в заплечных бурдюках. С этими пустынниками никогда не знаешь, когда придется спасаться бегством.

Перейдя с шага на бег, они последовали за главой разведчиков. Тот, по обыкновению, нисколько не беспокоился, поспевают за ним или нет. Мчался мимо крытых повозок и дилижансов, постоянно искоса поглядывая на охранников.

Те отвечали взаимностью. Харада мало кто любил из «местных», и иногда Хаджар мог понять почему.

По пути к бегущим присоединились и Шакх с Ильменой. Как всегда, они собачились. Даже на бегу умудрялись переброситься парой колких замечаний. И если раньше этим страдала одна лишь Ильмена, то сейчас к перепалке присоединился и Шакх.

После посещения «райского уголка» шейха его пылкость по отношению к воительнице как-то поугасла, сменившись на ненависть и отторжение.

Главный дилижанс каравана выглядел так же, как и при прошлом его посещении. Массивная повозка на двенадцати колесах. Белый тент, заменявший стены, и откидная лестница.

Забравшись внутрь, Хаджар сразу окинул «помещение» опытным взглядом. Он вновь ощутил себя на военном совете. За картой на подушках сидел Рахаим. Старик, который с каждым днем вызывал все больше вопросов.

Рядом – Шакар, глава охраны. Прошло всего четыре полных месяца с их стычки с Хаджаром, а тот уже был уверен, что сейчас, может, и нелегко, но одолел бы дядю Шакха. Собственно, сам мальчишка, позабыв об Ильмене, сел рядом с родственником.

Тут были и другие лица. Мужчины и женщины, чьих должностей Хаджар не знал. Многих он и вовсе видел всего пару раз, и то – мельком.

– Здравствуй, Хаджар Дархан, – поприветствовал Рахаим, указывая на лежащие вокруг свободные подушки.

Когда Эйнен и Хаджар уселись, главный караванщик продолжил:

– Вижу, время не прошло для тебя даром, северный генерал. Ты стал сильнее и… целостнее.

От Хаджара не укрылся быстрый взгляд в сторону его спрятанной кафтаном татуировки. Откуда старик узнал – демон его поймет. Пиковые Небесные солдаты, стоящие на грани Рыцаря духа, они такие.

– Пусть Вечерние Звезды освещают твой путь, достопочтенный Рахаим, – склонил голову Хаджар. – Могу ли я узнать, зачем понадобился тебе?

В дилижансе повисла напряженная тишина. Руки Эйнена и Хаджара лежали рядом с оружием.

Как, впрочем, и у всех остальных присутствующих.

Глава 318

Напряженная атмосфера продержалась ровно до тех пор, пока Рахаим, широко улыбнувшись, демонстративно не убрал руки от оружия. Следом его примеру последовали и остальные пустынники. Последними, кто взял свою энергию под контроль и положил ладони на колени, были Эйнен с Хаджаром.

– Я понимаю ваше недоверие к нам, достопочтенный Хаджар, – кивнул Рахаим. Несмотря ни на что, он всегда был учтив даже с теми, кто стоял ниже по рангу и статусу. – Но и вы с достопочтенным Эйненом должны понять нас. Никто не стал бы открывать секреты или даже тайны первому, с кем волею Вечерних Звезд пересеклись пути.

Немного подумав, Хаджар кивнул. В действительности он не мог винить караванщиков и пустынников в излишней скрытности. Стоит только вспомнить, сколько всего он скрывал от своих друзей и брата… На его фоне действия старика выглядели вполне логичной осторожностью.

– И что же заставило вас, достопочтенный Рахаим, поменять свое мнение?

Взгляд хозяина каравана, Небесного солдата на пиковой стадии, пересекся со взглядом Хаджара. Как и в прошлый раз, в глазах старика сложно было отыскать хоть какой-то отблеск эмоций или чувств. Все равно что вглядываться в спокойное озеро в попытке увидеть там свет будущего.

Хаджар не хотел даже гадать, сколько тысячелетий этот с виду безобидный старик бороздил просторы Моря Песков. И что пугало больше всего – он до сих пор был жив. Несмотря на присутствие фигур куда более могущественных, чем он сам, Рахаим все еще держал нос по ветру. Тогда как о других такого не скажешь.

За время своих приключений Хаджар узнал, что самые опасные люди – это не те, кто громко кричит, а те, кто спокойно молчит. Рахаим относился к последним.

Видят Вечерние Звезды, старик был опаснее разъяренной кобры. Вдвойне опаснее шейха Умара…

– Много что, Северянин, – несколько уклончиво ответил Рахаим. Он поправил кафтан, потуже затягивая пояс. Видимо, как и всех людей подобного возраста, даже в пустыне его мучил холод. – И ты, и достопочтенный Эйнен, вы оба справно несли свою службу. Пусть вы и сильнее большинства охранников и, возможно, смогли бы сравняться с Шакаром…

Глава охраны в достаточной степени себя уважал, чтобы согласиться с данным утверждением. Чего не скажешь о племяннике. Шакха так задело это заявление, что он едва не коснулся рукоятей кинжалов, что тут же вернуло бы напряжение. Только строгий дядин взгляд остановил юнца от пылкой глупости.

– …затем ваша битва с разбойниками в ущелье Песчаных Камней. – Рахаим продолжал с таким видом, будто и не заметил движения Шакха. Хотя Хаджар был уверен в обратном. – Тот факт, что ты решил помочь пленникам, – чужим для тебя, но близким нашему солнцу, – сильно меня поразил. Те факты, что тебе даровали Имя духи бедуинов и то, как вы с Эйненом проявили себя в битве при Курхадане, говорят сами за себя. Эти четыре месяца показали, что вам можно доверять…

– Достопочтенный Рахаим! – С места поднялся мужчина, замотанный в черный кафтан. Хаджар видел его всего дважды и каждый раз удивлялся выбору цвета. Обычно все надевали светлое – так проще спасаться от солнца. – Я еще раз прошу вас подумать над своим решением. Стоит ли чужакам доверять знание о цели нашего похода? Мы не можем быть уверены, что они не подосланные шпионы Санкеша!

Среди присутствующих пронеслась волна одобрительных шепотков. Никто не хотел лишний раз рисковать своей головой, включая в некую «тайну» лишних действующих лиц.

– Мне кажется, достопочтенный Арух, что у нас нет особо выбора. – Рахаим сопроводил высказывание слегка печальным вздохом. – Или ты знаешь другого нареченного, которому мы можем хоть немного доверять?

Вот так вот всего за пару мгновений «заслужили доверие» трансформировалось в «хоть немного доверять». Хаджар мысленно выругался. Еще в детстве, во времена жизни в оживленном королевском дворце он зарекся когда-либо принимать участие в придворных интригах и играх.

Удивительно, но знания о тонкостях в общении пригодились ему лишь спустя двадцать лет.

– Твое право, Рахаим, я не спорю, но я против. – Мужчина низко поклонился, отсалютовал на местный манер и, бросив острый взгляд на чужаков, покинул дилижанс.

После его ухода будто даже воздух полегчал. Или немного посветлело. Жуткий человек.

– Не обращайте внимания на Аруха, – тут же среагировал Рахаим. Его густые седые волосы падали на узкие плечи, а в сухих руках покоилась длинная указка. Выглядел он скорее как мудрец, а не караванщик. – Он не желает вам зла. Лишь волнуется за успех нашей миссии.

– Рахаим, – впервые подал голос Эйнен. Он, по обыкновению жителей островов, в уважительных обращениях не распылялся. – Нам бы все же хотелось знать, в чем заключается эта самая миссия?

Старик кивнул словам островитянина и слегка улыбнулся. Он повернулся к Хаджару и склонил голову набок.

– Только не говорите мне, что… – догадался Хаджар.

– Все верно, Северянин, – кивнул, перебивая, Рахаим, – мы идем в сторону Города Магов.

В дилижансе послышалось три ругательства – и все на разных языках. Шакх и Ильмена хором помянули чьих-то предков (без нейросети подобное Хаджар перевести не смог). Эйнен проклял что-то через Великую Черепаху, а вот Хаджар использовал тот весьма красноречивый оборот, коим Неро вспоминал прокисшее вино.

А учитывая, что больше, чем скучных в постели женщин, он не любил лишь кислое вино, это многое говорило о данном ругательстве.

– Но это просто миф! – выкрикнула Ильмена. – Сказка, которой матери успокаивают детей!

– Нет, моя дорогая Ильмена, – возразил Шакар, на чьем лице отразилась немыслимая усталость, – это не миф. Это просто слишком старая история, чтобы сохранились в живых те, кто помнил бы блеск этого города.

– С таким же успехом мы могли бы гоняться за картой Седьмого Неба, – фыркнул Шакх. – Раз уж Город Магов не выдумка, то и карта страны богов – тоже.

Тут уже пришел черед Хаджару навострить свои уши. Уж он-то точно знал, что боги – это не вымысел. У него в кошельке лежало тело их посланницы – чем не доказательство?

– И все же нам доподлинно известно, что этот город существует. – В голосе Рахаима зазвучала сталь. – Я не могу рассказать вам всего, но эта информация так же крепка, как мой меч.

На языке пустынников данное выражение означало, что любой спорщик может подойти и опробовать эту самую крепость. Правда, пробовать придется на собственной шкуре.

– Позвольте, проясню, – произнес Хаджар, потирая переносицу. – Мы с вами, вместо того чтобы ехать в империю, движемся в мифический город? Туда же, куда держит путь армия Санкеша с ним самим во главе?

– Почти все верно, достопочтенный Хаджар. В империю мы тоже приедем. Просто чуть более длинным путем.

– А можно узнать – за каким демоном это нужно нам? – Хаджар недвусмысленно кивнул на себя и Эйнена.

Внезапно в «мертвых» глазах Рахаима сверкнул едва ли не ребяческий азарт.

– Несметные богатства, – начал перечислять он, – артефакты невиданной силы. Знания могущественные и древние. Но самое главное – по легендам там хранится эликсир, который раз в тысячу лет распивают боги во время своего Пира Вишневой Луны.

– И что же делает этот эликсир? – спросил Хаджар.

Все без исключения, даже Эйнен, повернулись к Хаджару и посмотрели на него, как на самого грязного и неотесанного варвара. Видимо, в данный момент именно таким он и выглядел для них.

– Превращает в бога, – прозвучал ответ.

Сердце Хаджара пропустило удар, а игривый ветер принес далекое эхо: «Глупый генерал».