Текст книги "Сердце Дракона. Книга 4"

Глава 277

Не то чтобы Хаджар не понимал позиции Шакха. Да, возможно, она даже была прагматична и верна. В конце концов, караван действительно не сможет выдержать несколько десятков лишних ртов. Ртов, которые в ближайшее время не смогут выполнять никакой работы.

Самые крепкие из пленных выглядели так, что без слез не взглянешь. Особенно плохо пришлось, разумеется, женщинам. Тем, что помоложе и посимпатичнее – хуже всех. Некоторые из них, обмотанные в какие-то тряпки, сидели на полу и качались из стороны в сторону, смотря в стену пустыми глазами.

Хаджар такое видел, и не раз. Его подобное зрелище уже почти не задевало. Чего не скажешь о том же Шакхе, который старался не смотреть в сторону рабов. Он глядел на Эйнена – на татуировки на затылке островитянина. Именно туда смотрел кинжал в пасти его песчаного пса.

– Значит, все дело в деньгах? – спросил Хаджар.

– Никто им не даст бесплатно ни воды, ни еды, – кивнул Шакх. – Да мы и сами, чужестранец, охранники и работаем по найму. Мало кто захочет рисковать своей жизнью ради тех, кто им ничего не платит. Эти люди, пусть и пострадали, но пострадали сами. Я им вреда не причинял. На мне нет греха.

С такой позицией сложно было спорить. Действительно, Шакх имел полное право считать себя не ответственным за судьбу людей. Их миссией было разбить лагерь наемников. Они это сделали. Остальное – лишь детали, на которые обычный пустынник не обратил бы и внимания.

– Что ж, – вздохнул Хаджар, – раз дело в деньгах…

Он убрал меч с ключицы мальчишки. С лязгом он вернул его в ножны и повернулся к Ильмене.

– А мне уже начинало нравиться, – хмыкнула девушка и отодвинула кинжал от ребер Хаджара.

В следующий миг исчез песчаный пес, а кинжал из его пасти переместился за пояс Шакху. Последним оружие спрятал Эйнен. Слишком уж недоверчив и осторожен был островитянин.

– Кто из вас может идти сам? – крикнул Хаджар в сторону недр «клети».

Сперва никто не отозвался, а потом поднялась старая, но крепкая женщина. У нее был подбит правый глаз, а левая рука висела на перевязи, но выглядела она стойко. Черные, побитые сединой волосы были собраны в тугую, длинную косу.

– Я, чужеземец, – голос у нее был такой же, как и сама она – стойкий и даже немного грозный.

– Внизу лежат трупы разбойников. Вы можете собрать с них все, что найдете. Может, этого хватит, чтобы купить место в караване Рахаима. Он пройдет рядом в следующие несколько дней.

– Хаджар… – окликнула Ильмена. – ты не можешь так…

– Могу, – перебил Хаджар. – Девяносто девять разбойников – ваша с Шакхом добыча, я на них не претендую. Примерно столько же – мои. По вашим же законам – я хозяин своей добычи и могу распоряжаться ей как угодно. Вот я и распорядился.

В пещере повисла тишина. Слишком тяжелая, чтобы ей наслаждаться.

– Ты глуп, варвар.

Неожиданно, но фразу произнесли хором сразу трое. Шакх с Ильменой и… та самая рабыня, которая, несмотря на боль, пошла к выходу. За ней потянулись еще несколько мужчин и женщин. Пока они шли мимо, Хаджар смотрел куда угодно, но только не в их сторону.

– В Море Песков нельзя разбрасываться ресурсами, чужестранец, – с ноткой разочарования говорила Ильмена, – от этого может зависеть твоя жизнь.

– Со своей жизнью, уж прости, я разберусь сам.

Ильмена выругалась и махнула рукой.

– Как знаешь, – ответила она. – Встретимся у входа через два часа. В отличие от тебя, я собираюсь забрать мне причитающееся.

Вспыхнули алые крылья-молнии, и воительница испарилась в красной вспышке. За ней, устало качая головой, последовал и Шакх. В Лидусе бы подобное называли мародерством, но здесь – в порядке вещей. Если победил в бою, значит, все, что принадлежало побежденному – теперь твое.

Говорят, что раньше, в глубине веков, таким образом можно было отнять дом, жену, детей и так далее. Благо, что сейчас подобная традиция касается лишь личных вещей покойного, либо того, что было при нем в момент смерти.

– Не могу сказать, что не восхищен твоим поступком, – прошептал Эйнен, – но от меня подобного не жди. На островах тоже не принято разбрасываться деньгами и ресурсами.

С этими словами островитянин, похлопав Хаджара по плечу, исчез в тенях. Он отправился следом за Ильменой и Шакхом – собирать добычу с покойных.

Много времени на это не уйдет. Ведь у разбойников особо при себе имущества не водится. Два часа отводилось больше на похороны, нежели на мародерство. Все же традиция гласила, что за упокой тела павшего также ответственен тот, кто остался на ногах.

– В Лидусе тоже, – в пустоту ответил Хаджар.

Отношения Хаджара к ресурсам на родине тоже никто и никогда не понимал. Разве что Догар, да будут благосклонны к нему предки. Хотя, пожалуй, будет верным сказать, что именно благодаря Догару Хаджар теперь мог так легко прощаться со всем, что иным казалось весьма ценным.

Хаджар повернулся к оставшимся в пещере рабам и пожелал им удачи на местный манер:

– Да осветят ваш путь Великие Звезды.

Развернувшись, он вышел из пещеры. Дальнейшая судьба рабов была в их руках. Ну и в руках тех, кто отправился собирать добычу. Единственное, что вновь шокировало Хаджара – оставленный у входа бурдюк с водой. Тот самый, за который Шакх пару минут назад был готов пролить кровь союзника.

Что ж, может, юноша не так и прост, как показался на первый взгляд.

Учитывая, что всю свою добычу Хаджар «пожертвовал» на благотворительность, особо дел в разрушенном лагере у него не было. Оставалась только одна небольшая обязанность, которой он бы последовал и без всяких традиций.

Подойдя к одному из сломанных шатров, он забрал палки и ветки, которые служили опорами и «забором». Взвалив их на плечи, он покинул ущелье.

Когда Хаджар складывал погребальный костер, солнце уже начало клониться к западу. Скоро наступит ночь – время даже более страшное и опасное, нежели день.

Ночью в Море Песка приходили порой ледяные холода, а помимо погоды – просыпались хищники. Те, что днем спали внутри песков и барханов, выходили ночью на охоту.

Повстречаться даже с некрупной стаей песчаных волков стадии вожака – верная погибель для сильнейших практикующих. Не говоря уже о простых пассажирах каравана.

Закончив собирать небольшой «колодец», Хаджар укрыл его ветками и накрыл их покрывалом. На простецкое ложе он уложил тело Брома. На грудь павшему врагу он положил щит и меч, дабы тот имел возможность встретить суд предков с оружием в руках. На глаза он насыпал песка – земли, в которой пал противник.

Пока Хаджар занимался ритуальными деталями, подул ветер. Он дул с северо-востока – родины Брома и Хаджара. Наверное, он хотел забрать душу человека, который сыграл не последнюю роль в становлении Хаджара тем, кем он являлся сейчас.

Ничто так не закаляет характер, как постоянная необходимость без страха смотреть в глаза человеку, который щелчком пальцев может лишить тебя жизни.

Внезапно ветер поднял горсть песка, и Хаджар непроизвольно прикрыл лицо рукой. Пошатнувшись, он облокотился на щит мертвого Брома. Прозвучал неестественный скрип, и железная сердцевина щита слегка сдвинулась, обнажая небольшой лист несколько раз сложенного папируса.

Хаджар забрал находку и, развернув, слегка улыбнулся.

Ну конечно же!

Клятый Бром!

Не мог ведь он работать по-честному, старый, жадный засранец. На карте обозначалось, где в окрестностях лагеря находился схрон главаря банды. Их «общак» по обычаю должен был отойти Хараду, который уже и займется распределением добычи. А вот личные вещи Брома принадлежали исключительно Хаджару.

– Я бы пожелал тебе милости предков, старина, – улыбнулся Хаджар трупу, – но, уж извиняй, сам там как-нибудь с ними разберешься.

Хаджар достал огниво и поднес его к покрывалу. Вскоре то занялось веселым оранжевым пламенем. Затрещали бревна, закружились столбы черного дыма. Многие бы тут же отшатнулись, но за годы войны любой привыкнет к запаху горящей плоти и виду погребальных костров.

Постояв немного рядом – будто провожая душу умершего, Хаджар кинул горсть песка в дань памяти и пошел за «кладом».

Глава 278

Ориентируясь по карте, Хаджар довольно быстро отыскал нужное место. Бром, опытный наемник, не стал зарывать свое добро под каким-либо ориентиром. Нет, он поступил по науке. Отсчитал несколько шагов в сторону от этого самого ориентира (одного из Песчаных Камней), потом повернул в сторону на открытый угол и сделал еще несколько шагов.

Хаджар, используя ножны вместо лопаты, принялся за дело. Песок легко поддавался усилиям, и уже вскоре Хаджар услышал глухой деревянный стук. Стоя по пояс в яме, Хаджар вытащил под свет уже потихоньку зажигающихся на небе звезд небольшой сундук.

Едва ли не по-воровски оглядевшись, Хаджар выбрался из раскопа и уселся перед добычей. Сундук выглядел весьма обычно. Красная древесина, треугольные узоры по краям. Никаких излишеств, резьбы, инкрустаций и, что странно, ручки или отверстия для ключа.

Просто деревянная монолитная коробка.

Хаджар еще раз посмотрел на карту, но не нашел на папирусе никаких подсказок. Он даже попытался по-разному прикладывать папирус к ящику, но опять же – ничего не получалось.

Взяв в руки нож, Хаджар попытался нащупать линию соединения крышки со стенками, но таковой не было.

– Проклятые артефакты, – вздохнул Хаджар.

С таким он сталкивался впервые. Логично было бы обратиться за помощью к своим спутникам, но что-то подсказывало Хаджару – не стоит.

Видят боги, в очередной раз Хаджар пожалел, что не может воспользоваться помощью нейросети. Та в ближайшие четыре года все еще будет находиться в состоянии перезагрузки. Слишком тяжело вычислительному чипу дался бой с патриархом секты.

Хотя на сегодняшний момент Хаджар был уверен, что победил бы и без «лишней» поддержки.

– Ну, значит, сам разберусь.

Поставив сундук на колени, Хаджар прикрыл глаза и стал медленно погружаться в медитацию. Постепенно границы мира размывались. Тьма смешивалась со светом, ржавеющий песок с покрывающимся черным бархатом небом. А затем все исчезло. Погрузилось под бесконечные воды реки энергии.

Хаджар завис в ней, чувствуя себя, словно оказался дома. Он так часто бывал здесь, что уже начинал потихоньку ориентироваться. Во всяком случае, ему больше не приходилось тратить несколько часов, чтобы нащупать направление к духу меча.

В этом состоянии Хаджар видел не просто мир – а то, из чего он состоял. Из бесконечных смешений различных энергий. Наверное, в этом заключалось какое-то глубокое и настоящее знание, но пока сокрытое от Хаджара.

Среди различных энергий Хаджар увидел небольшой квадратный, расплывающийся силуэт. Сундучок в этом «мире» выглядел, как сделанный из тумана камень. Мысленно Хаджар придвинулся к нему поближе. Вообще, расстояние, как и время, здесь практически не существовали. Но тем не менее их намеренное привнесение из «реальности» немного помогало.

Оказавшись «ближе», Хаджар смог рассмотреть сундук в том виде, в котором он существовал среди энергий. Оказалось, что вся поверхность была пронизана сложным узором из линий различных цветов. Каждый цвет – свой вид энергии, а каждый узел – их сложное переплетение.

Такого Хаджар не видел еще никогда в жизни. Хотя… Если задуматься, то в том кольце, что Хаджар снял с пальца погибшего патриарха…

Хаджар посмотрел себе на грудь, где вот уже почти второй год на тесемках висело это самое кольцо. Раньше у него никогда не получалось рассмотреть его «ближе», но теперь. Положив его на «ладонь», Хаджар напряг «зрение» и тут же пожалел о содеянном.

Узор на сундуке пусть и был сложным, но не настолько, чтобы едва не разрушить сознание и разум смотрящего. Одного же беглого взгляда на кольцо патриарха едва не хватило, чтобы отправить Хаджара к праотцам. Ну или сделать его овощем.

«Убрав» кольцо обратно, Хаджар вернулся к сундуку.

Судя по тому, что узор в центре был слегка надорван и будто не завершен, к нему прилагался ключ. Ключ, который знал только тот, для кого артефакт делался. Видимо, нужно было приложить ладонь, пустить энергию особыми путями, и только тогда сундук бы открылся.

– Ты уж прости, Бром, – мысленно извинился Хаджар.

Он обратился к своему подсознанию, из которого послушно вынырнул его «меч». В данный момент – бесформенный, как облако на небе. Просто сосредоточие энергии духа меча, но тем не менее для Хаджара это был именно «меч».

Размахнувшись, Хаджар нанес удар по сетке энергий. Та дрогнула, заискрила, но не исчезла. Что, впрочем, не остановило Хаджара. Раз за разом он опускал «клинок» на «сундук», нанося все новые и новые удары. Время для него исчезло, осталась только цель.

Постепенно энергии в узоре оставалось все меньше и меньше, пока после тысячной попытки та уже больше не искрила и с легким шипением исчезла.

Щелк! Характерный звук вывел Хаджара в реальный мир.

Судя по звездам и уже сверкающей луне, он провел в медитации не меньше полутора часов. Но оно того стоило – на коленях лежал открытый сундук. Внутри, на красном бархате, лежало несколько туго набитых кожаных кошельков. Хаджар не был особо жадным до богатств. Он всегда считал, что все, что ему нужно от этой жизни – добрый табак и острый меч.

Вот только в последнее время он стал ощущать, что порой доброта табака и острота меча зависит не только от него самого, но и от того, сколько он готов за это заплатить. Причем платить не в каком-то эфемерном и философском смысле, а во вполне меркантильном и реальном.

В первом кошельке лежало десять крупных имперских монет. Небольшое состояние для приграничья и пара хороших ужинов в центральной части империи. Второй и третий кошельки были набиты различными драгоценными камнями. В основном рубинами и агатами. Бриллиантов здесь почти не было.

Не самый богатый, на первый взгляд, схрон. Но Хаджар за годы совместного путешествия по Лидусу, успел хорошо узнать повадки Брома. Вновь вооружившись ножом, Хаджар поддел бархат на дне.

Как он и ожидал, под краем ткани оказалась небольшая выемка. Засунув в нее кончик ножа, Хаджар надавил, и ложное дно с треском отлетело. Внизу, замотанный в кусок кожи, лежал небольшой сверток.

Хаджар поднял его, размотал, сглотнул, замотал обратно и убрал за пазуху. До этого момента он полагал, что боги его сильно недолюбливают. Может, так оно и было на самом деле но, видимо, не все так ладно во дворце Яшмового Императора. Есть там те, кто готов поддержать начинания простого практикующего.

Или как еще можно объяснить, что у Брома оказалось ядро монстра стадии короля. Да, оно было намного слабее ядра матери Азреи, но тем не менее. Зверь-король сравним по силе со слабым Рыцарем духа.

– Ладно, уговорил. – Хаджар поднялся и отсалютовал в сторону погребального костра. – Да будут милостивы к тебе предки, Бром Рагвар.

Кошельки Хаджар также убрал в одежды. Каждый – в разное место. Ну так, на всякий случай.

Сломанный артефакт бросил обратно в яму, а потом закидал песком. Сделать он это успел как раз вовремя. Вскоре за спиной послышались знакомые голоса.

– Я уже хочу увидеть выражение его лица, – смеялся Шакх.

– Видят звезды, я готова оторвать свой язык – но соглашусь с тобой. – В голосе Ильмены также слышались нотки веселья.

Хаджар обернулся и тут же схватился за рукоять клинка.

К нему неслись четыре огромные… ящерицы. Размером с верблюда, они напоминали лягушек, только оседланных и с неестественно длинными шеями. Передвигались они с ужасающей скоростью, перебирая каждой лапой, будто колесом.

Эйнен, восседавший на одной из таких, даже несколько позеленел, сравниваясь в цвете лица с кожей транспорта.

– Знакомься, Северянин, – Ильмена похлопала тварь по шее, – оазисная лягушка. Не такие быстрые, как пустынные вороны, но с ними до Мертвых Гор мы доберемся быстрее, чем на верблюдах.

– И где же вы нашли такое… – Хаджар слегка поморщился. – Счастье?

– Оказалось, что у разбойников есть «стойло». Там еще пять таких красавцев находилось, но куда нам столько.

Хаджар кивнул. В пустыне не было принято носить с собой «лишнее». Только ценное или необходимое.

– Я бы сказал – «по коням». – Хаджар подошел к рептилии и засунул ногу в стремя. Ему уже только от одного этого стало дурно. – Но, чувствую, лошадей я встречу еще очень не скоро.

Ильмена и Шакх засмеялись, а вот Эйнен с грустью кивнул.

Глава 279

На удивление передвигаться верхом на лягушках-переростках оказалось не таким уж бредовым занятием. Особой радости от этого Хаджар, конечно, не испытывал, но тем не менее было сносно. Правда, немного пугало то, как именно они «бежали».

Можно было бы подумать, что вприпрыжку, но на самом деле – каждая из четырех лап буквально жила своей жизнью. Они крутились лопастями ветряной мельницы, поднимая клубы песчаной пыли.

По барханам лягушки неслись так же легко, как по равнинным участкам. Они буквально плыли на гребнях барханов, частенько на брюхе слетая вниз. Это каждый раз вызывало бурю восторга у Ильмены и Шакха. Эйнен с Хаджаром в такие моменты зеленели и крепче сжимали «поводья».

Ехали следом за Шакхом. Он единственный, кто знал не просто кратчайшую, а правильную дорогу к Мертвым Горам. Как парнишка ориентировался среди одинакового, безжизненного пейзажа – Хаджар не понимал.

Порой тот вскидывал голову, долго всматривался в небо и резко менял маршрут. В такие моменты Хаджар всегда провожал направление взгляда Шакха, но не мог разобрать, чего особенного тот находил в лазурной синеве.

К вечеру первого дня безумной гонки Хаджар уже даже не пытался разгадать загадки пустынника и его навигаторских способностей. Он просто был рад возможности слезть с седла и зарыться пальцами в горячий, но «твердый» песок.

К каждому из седел было привязано по несколько кожано-тряпичных мешков. Кроме Хаджара, остальные держали там самую ценную добычу с разбойников. Конечно же, поголовно стягивать с каждого «сапоги и доспехи» не стали. Хотя бы просто потому, что в пустыне ни то, ни другое особым спросом не пользовалось.

С собой взяли лишь лучшее оружие, какие-то ценные вещи, то, что можно было продать ну и, разумеется, деньги. Поскольку Хаджар от своей добычи отказался, то в «его» мешки напихали хвороста и иного горючего материала.

Из него в данный момент Шакх с Ильменой складывали костер. Правила по тому, как должным образом его разложить, сильно отличались между лесами Лидуса и пустыней Моря Песка. Ни Эйнен, ни Хаджар пока не могли справиться с этой задачей достаточно быстро и четко.

Вскоре, накинув на себя пледы, четверка сгрудилась вокруг весело трещащих поленьев. Изо рта каждого вырывались облачка пара. К достаточно крепкому морозу прибавился северо-западный ветер. Вкупе с холодным светом звезд, льющимся на ровную песчаную гладь, обстановка была не самой лучшей.

Поужинав кореньями и запив все это слегка застоявшейся водой, выставили дозор и отправились на ночлег. Все в тех же пледах сворачивались спиной к костру и засыпали.

Хаджар вызвался первым.

Спустя примерно час после своеобразного отбоя он поднялся и отошел в сторону. Огромная луна, казалось, нависла прямо над его головой. Захоти – и можно было бы протянуть руку и достать. Вот только вместо луны Хаджар стянул с шеи простецкую металлическую цепочку.

Помимо генеральского медальона Лунной армии, на ней красовалось кольцо патриарха.

Расстегнув замок, Хаджар выложил бижутерию на ладонь. Снова взглянуть на запутанные линии узора энергии он не рискнул. Повертев кольцо в руках, он уже собирался надеть его на указательный палец, как:

– Не советую этого делать, Северянин.

Хаджару уже пора было бы привыкнуть к привычкам Эйнена, но когда тот вновь вынырнул из тени – Хаджар все равно вздрогнул. Как-то необычно было наблюдать за тем, как вскипает черный пузырь, а из него, будто нимфа из воды, появляется человеческий силуэт.

– Если это не твое кольцо, то не советую, – продолжил островитянин. – А судя по твоему на него взгляду – оно действительно не принадлежит тебе.

Хаджар смерил лысого оценивающим взглядом и повесил украшение обратно на цепочку. Эйнен одобрительно кивнул и ловким движением достал из складок кафтана тонкую трубку. Вскоре они уже стояли вдвоем и курили, глядя на сверкающее ночное небо.

Все же здесь было красиво.

– Ты знаешь, что это за кольцо? – спросил наконец Хаджар.

– Конкретно это – нет, – ответил Эйнен.

Каждый раз, когда на небе показывались ночные огни, он становился слегка странным. В такие моменты Хаджар понимал, что где-то внутри его спутника прячется некто еще. Некто с глазами странного цвета и техниками, которые слишком уж слабо вяжутся с посохом.

Что же, если Хаджар шел по пустыне в попытке сбежать от своего прошлого, то почему с той же целью в путешествие не мог отправиться и кто-то другой.

– Но я уже видел такое. – Голос островитянина звучал приглушенно и отдаленно напоминал журчание воды. Такое бывало лишь по ночам… – Постарайся не доставать его на людях, Северянин. Вряд ли в пространственном кольце будут храниться какие-то безделушки. А для любого истинного адепта не составит особого труда его вскрыть.

Хаджар пару раз моргнул глазами и невольно потянулся ладонью к груди. К месту, где на цепочке висел артефакт, стоимость которого сложного было переоценить.

От Серы он слышал рассказы о подобных вещах. Ведьма рассказывала, что видела подобное на пальце своего учителя. И что тот взмахом руки мог «достать» из подобного кольца едва ли не полусотню свитков и книг. Полсотни книг… Они бы заняли пусть и небольшое, но помещение, наполненное стеллажами и полками.

Здесь же – «простое» кольцо, и не более.

В Лидусе таких никогда не водилось, да и даже у наместника империи – тоже не имелось. Для простых королевств, пространственные кольца оставались выдумками. Байками, принесенными бродягами и торговцами из далекой и мифической империи.

В самом же Дарнасе они по-прежнему стоили баснословные суммы. Далеко не каждый адепт, насколько бы истинным он ни был, мог позволить себе подобный артефакт.

Хаджар задышал чуть чаще.

Он почти два года носил на шее вещицу, за которую его могли убить на месте. И, видят боги, если бы перед посещением столицы в финальной части своего «плана», он бы не оставил большинство вещей на хранение Лиан, то… Даже страшно подумать, чем бы закончилась та авантюра, увидь наместник на шее пленного пространственное кольцо.

С другой же стороны…

– Ты знаешь, как его открыть?

Губы Эйнена слегка дрогнули. Как обычно, это означало для него широкую и слегка насмешливую улыбку.

– Я похож на наследника имперских аристократов? Или, может, на сына старейшины крупной секты или школы? Такие кольца даже для Дарнаса большая редкость. К тому же ни один практикующий не сможет справиться с энергией, которая необходима для власти над ними. Не знаю, как у тебя, Северянин, оказалось подобное сокровище, но я бы посоветовал спрятать его как можно лучше.

Хаджар кивнул, соглашаясь со словами островитянина. Тем не менее, с цепочки он его снимать не стал. Если подумать, то оно действительно висело там уже слишком долго, и если за это время его не заметили, то пока пусть ничего не меняется. Он еще успеет придумать, куда спрятать артефакт.

И все же любопытство и, чего греха таить, нотку меркантильности Хаджара терзал вопрос – что такое мог хранить патриарх секты внутри переносного сейфа. Уж точно не пару запасных портянок или лишние ножны.

Внезапно Хаджара осенило.

– Зачем ты меня остановил?

Эйнен повернулся к Хаджару. Тот уже хотя бы к подобному взгляду с «закрытыми» веками успел привыкнуть.

– Я не много знаю о подобных вещах, но мне доподлинно известно, что если не подчинить его себе, то «чужому» будет худо. Может быть, ты бы лишился пальца. А может, и жизни.

Да уж… Хорошо, что Хаджар раньше не пытался нацепить кольцо.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Хаджар.

Эйнен лишь пожал плечами.

– Простое совпадение, Северянин. В такие звездные ночи мне не спится. Я хотел поговорить с тобой, но вижу, теперь твои мысли будут заняты иным. Пойди попробуй поспать. Я постою твою смену.

Эйнен отвернулся, и его «взгляд» вновь устремился к звездам. Что он там видел?

Хаджар развернулся и возвратился обратно к костру. Когда он ложился спать, у него не возникло ни тени сомнения в том, что он может не опасаться за свою жизнь. Не то чтобы он всецело доверял малознакомому островитянину, но почему-то конкретно по этому поводу не беспокоился.