Текст книги "Незримый фронт Отечества. 1917–2017. Книга 1"

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 8, д. 128, л. 1–28.

Из доклада Матвеева вовсе не следует, что 5-я ПБ понесла существенные потери из-за опрометчивых решений или неоправданных действий Карицкого. Каждая из пяти партизанских бригад при выходе из Партизанского края, следуя в новый район боевых действий, находилась под прессом немецких карательных отрядов и привлеченных для подавления партизан регулярных воинских частей.

Так, из отчета командования 1-й ОПБ от 23 июня 1943 года видно, что, выходя в заданный район боевых действий Ляды – Осьмино, она имела в своем составе 127 человек. Среди них находился начальник Особого отдела бригады А. И. Варицев.

В процессе боевых действий с карателями и проведения диверсионных актов на коммуникациях противника численность личного состава резко сократилась, в том числе за счет того, что два отряда, ушедших на выполнение задания, не вернулись в бригаду. На 25 марта 1943 года «всего при штабе бригады насчитывался 41 человек, из них раненых и больных – 11 человек, женщин – 10 человек. Всего боевого состава, включая радистов и санчасть, – 20 человек».

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 12, д. 459, л. 12–14.

Как видно из отчета руководителей Лужского подпольного межрайонного партийного центра Г. А. Рябкова и И. Д. Дмитриева, состоявшая из 12 человек, в том числе старшего оперуполномоченного УНКВД ЛО А. А. Михайлова, их группа после десантирования 14 января 1943 года, уходя от преследования карателей, 29 января прибыла в Осьминский район в расположение 1-й ОПБ. За два с половиной месяца группа вместе с бригадой и без нее 7 раз вела бои с карателями.

4 марта в бою около деревни Олешно Лужского района погибли участники центра Карлов и Иванов и пропал без вести А. А. Михайлов. Позже Дмитриев сообщил, что Михайлов погиб вместе с ними. Они втроем вышли на выполнение задания по сбору данных об обстановке в деревне Олешно, где были выданы местным предателем.

В отчете нашел подтверждение факт, что «25 марта 1943 года на 1-ю ОПБ и на партгруппу во время приемки груза с самолета напал отряд карателей. В бригаде остались раненые, истощенные и не больше 12 человек здоровых бойцов. Естественно, что бригада стала совершенно небоеспособной».

16 апреля партгруппа по приказанию руководства ЛШПД была влита в 1-ю бригаду. Рябков был назначен ее командиром, а Дмитриев – комиссаром. К боевым действиям бригада приступила только 3 мая, после того как выздоровели больные и раненые. К тому же в бригаду влились остатки отряда Сергеева. К ней присоединился также десантированный отряд А. Ф. Тараканова. Имея 68 бойцов, бригада 3 мая у озера Сяберо Лужского района и у озера Лоша уничтожила 27 карателей. В мае оба руководителя бригады, имея по группе партизан, между станциями Луга – Толмачево и Серебрянка – Лямцево пустили под откос по воинскому эшелону с живой силой.

Дважды в июне между станциями Уторгош – Кчера были пущены под откос воинские эшелоны. В первом случае разбит паровоз и 22 платформы с автомашинами и боеприпасами. 10 июня на шоссейной дороге Псков – Ленинград, между деревнями Николаево – Милютино взорвано два деревянных моста. В июле партизаны разгромили Поддубскую волостную управу Лужского района и захватили все документы.

Мероприятия разведывательного и диверсионного характера, а также действия по выявлению агентуры немецкой контрразведки отрабатывались во взаимодействии И. Д. Дмитриева и А. И. Варицева, что способствовало повышению их эффективности. Как отмечают руководители центра, за это же время было уничтожено три немецких агента. Наряду с боевыми операциями бригада вела постоянную разведку немецких гарнизонов, расположенных в Лужском, Плюс-ском и Уторгошском районах, а также на Люблинском аэродроме.

27 июня 1943 года по приказу руководства ЛШПД личный состав 1-й бригады в количестве 52 человек, за исключением партгруппы Дмитриева и Варице-ва, был передан в бригаду Карицкого, который, как указано выше, был вызван в Ленинградский штаб партизанского движения.

ЦГА ИПД ЛО, ф. 0–116, оп. 9, д. 251, л. 31–37.

В отчетных документах Карицкого сам факт его вызова не нашел отражения. Зато летчик Владимир Васильевич Сиротин, совершавший неоднократные полеты к партизанам, в очерке «Крылатая помощь», вошедшем в сборник «Партизаны» (новые подробности о боевых действиях народных мстителей на Ленинградской земле в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. СПб.: Нотабене, 1995), в художественной форме запечатлел это событие в биографии Карицкого. Чтобы не смазать общую картину повествования Сиротина, позволю себе изложить его в расширенном виде и начну с фразы, высказанной им о партизанах: «Немало довелось мне возить партизан через линию фронта, и я всякий раз с удивлением отмечал про себя, как бесстрашно идут они на опасное дело».

Как следует из очерка, Сиротин в начале июня получил задание вывезти из немецкого тыла раненого партизанского комиссара Волобуева, нуждавшегося в срочной госпитализации (Волобуев являлся участником Лужского подпольного межрайонного партийного центра, в наш тыл на лечение не выехал, в последующем был командиром одного из отрядов 11-й Волховской партизанской бригады, находившейся, как и 5-я партизанская бригада, с сентября 1943 года в подчинении уполномоченного ЛШПД при Волховском фронте. – А. Ф.). Сиротин на втором самолете летел в качестве дублера опытного летчика Гвоздева Сергея, на случай если того собьют. Ими был «намечен кратчайший маршрут, так как из-за дальности полета горючего могло хватить только туда и обратно: озеро Замошинское – озеро Вяжицкое – изгиб реки Луги – цель. Посадить самолет следовало на поляну, которая на карте была обозначена болотцем ограниченных размеров». Сразу после вылета Сиротину и Гвоздеву пришлось пройти в воздухе над немецкими самолетами, которые бомбили наш аэродром. Затем, когда достигли изгиба реки Луги, уже над станцией Люболяды, где разгружались немецкие эшелоны, шедшие к фронту, им пришлось уходить из зоны обстрела с земли, так как немцы, пытаясь предотвратить уязвимость с воздуха, отлавливали наши самолеты с помощью прожекторных вилок. Сироткин уходил из зоны начавшегося обстрела путем пикирования, но садиться пришлось при пустом бензобаке, пробитом осколком снаряда. Самолет начал падать, срубая вершины деревьев и ломая их ветки. Сиротин остался жив. Когда он вылез из развалившегося самолета, то увидел, как над ним покружил Гвоздев и улетел. Прилетев через двое суток снова, он сбросил брезентовый мешок, в котором оказались куртка Сиротина, табак, ракеты, ручной компас, карта – пятикилометровка с обведенным оранжевым кругом местом, где его подбили, и записка начальника штаба. Смысл ее сводился к тому, что «знаем, что с тобой, разыщем и увезем». При развороте на отлет машина Гвоздева стала давать перебои, затем неловко покачнулась, и Сиротин услышал треск. Недалеко от своего костра Сиротин нашел Гвоздева, который оказался вместе с напарником, штурманом Федором Бондаренко, недавно прибывшим в эскадрилью. Выяснилось, что Гвоздев перед вынужденной посадкой видел костры партизан, которые приглашали его сесть. Найти их не составляло большого труда. Встретил летчиков Григорий Александрович Рябков, командир партизанской бригады, из которой Гвоздев двумя днями ранее вывез двух тяжелораненых бойцов вместо уступившего им свое место Волобуева, поскольку им была необходима срочная операция.

Рябков запросил у руководства ЛШПД самолет, который из-за ясной погоды в тот день не был прислан. Утром следующего дня стоянка бригады обстреливалась с немецкого самолета, а вечером летчики с партизанами вели бой с карателями. Полтора месяца трое летчиков, зачисленных рядовыми бойцами в отряд Алексея Федоровича Тараканова, пробивались вместе с партизанами сквозь немецкие заслоны, которыми каратели блокировали все близлежащие деревни. Самолеты сбрасывали партизанам только оружие и боеприпасы. Случалось, что люди не ели по нескольку суток.

Вскоре бригада слилась с 5-й ПБ, и летчики получили возможность близко узнать ее командира Константина Дионисьевича Карицкого. По их наблюдению, он пользовался большим авторитетом среди партизан, умел быстро ориентироваться в сложной обстановке. Тому было много примеров, один из которых в своем очерке описал Сиротин.

Однажды бригада, уходя от преследования, расположилась на небольшом островке среди болот, и была окружена карателями. Пять дней остров не подавал признаков жизни, и лишь на шестой комбриг разрешил разложить два бездымных костра. На них партизаны варили куски конины – зарезали последнюю сохранившуюся в бригаде лошадь. Ранним утром последовал приказ: «Поднять бригаду!» Бригада вышла из окружения под самым носом у немцев и, продвигаясь, постоянно маневрировала, чем затруднялся поиск площадки для приема самолета.

К концу июля бригаде удалось оторваться от преследователей. Было решено принять самолет на поляне у хутора Репно. Именно в эти дни с Большой земли пришла радиограмма, в которой Карицкого вызывали в штаб партизанского движения. Наконец, получили долгожданное сообщение: «Ждите самолет!» Ночью Сиротин и Гвоздев вблизи сгоревшего хутора встретили один, а затем и второй самолет. Двух самолетов оказалось мало, так как помимо Карицкого надо было вывезти раненых. Поэтому летчики улетали вторым рейсом на следующий день. Когда первая машина ушла с ранеными, забрезжил рассвет, и отлет Карицкого пришлось отложить на следующую ночь, что осложнялось возможным столкновением с карателями, находившимися в пяти километрах от стоянки бригады. Самолет укрыли в подготовленный импровизированный капонир, замаскировали березами, и предусмотрели его сожжение в случае нападения карателей. Однако к крайней мере прибегать не пришлось. Вылет состоялся.

Новая встреча Сиротина с Карицким произошла в марте 1944 года, когда авиационный полк, в составе которого находился Сиротин, встречал партизанскую колонну, растянувшуюся на многие километры по Киевскому шоссе. 5-я бригада шла в Ленинград. Одним из трех ехавших впереди всадников был К. Д. Карицкий. Он подошел к Сиротину и обнял его. Комбриг, как и его бойцы, всегда любил летчиков.

После возвращения Карицкого в бригаду произошли события, которые для него самого, возглавляемой им бригады и всего партизанского движения в Ленинградской области оказались судьбоносными.

В данном случае речь идет не о тех мероприятиях, которые были ему рекомендованы в штабе партизанского движения, и с которых он начал сразу по прибытии в бригаду, и успешно их решил.

Очевидно, что, когда Карицкий находился в штабе партизанского движения, он был поставлен в известность о подготовленном плане нанесения удара партизанами по основным железнодорожным путям, используемым противником для доставки к Ленинградскому и Волховскому фронтам живой силы и военной техники, и, возможно, согласовывались роль и место 5-й партизанской бригады в его реализации. Начавшиеся диверсионные действия бригад в рамках плана были приостановлены руководством ЛШПД в связи с прибытием 23 июля представителя ЦШПД, имевшего приказ № 42, предусматривающий нанесение одновременного удара по рельсам всеми партизанскими соединениями. В приказе констатировалось, что «наряду с диверсиями, производимыми партизанами на ж. д. по совершению крушений воинских эшелонов, взрыва мостов, уничтожению придорожной связи, с 1.08.1943 г. начинается партизанская “Рельсовая война”». В соответствии с этим приказом план действий на ж. д. был пересмотрен, разработаны задания «по взрыву рельсов для всех пяти бригад, состоящих из семи полков, одного отдельного партизанского полка, одного самостоятельного отряда, с общим количеством партизан 5029 чел. и семи партцентров в составе 273 чел.».

По плану всего на территории Ленинградской области намечалось взорвать 33 310 рельсов, в том числе 6055 рельсов с одновременным ударом в первый же день операции.

Кроме того, предусматривалось, что партизанские формирования должны разрушить 27 водокачек и других объектов водоснабжения при станциях. В том числе на участке ж. д. «Ленинград – Чихачево» – 8 водокачек, на участке ж. д. «Ленинград – Остров» – 6 водокачек, на участке ж. д. «Псков – Сланцы – Веймарн» – 5 водокачек, на участке ж. д. «Псков – Опочка» – 3 водокачки и на участке ж. д. «Ленинград – Новгород» – 2 водокачки.

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 1, д. 149, л. 1.

Разработанные задания были направлены командованию бригад с представителями ЛШПД и с письмом-обращением к партизанам и партизанкам. В нем особо подчеркивалось, чтобы «каждый партизан и партизанка, каждый командир и комиссар приняли личное участие в уничтожении железнодорожных рельсов и объектов водоснабжения, чтобы противник не мог подвозить к линии фронта ни живой силы, ни боеприпасов, ни продовольствия, ни другого военного снаряжения».

Одновременно с этим были приняты меры по заброске бригадам и полкам необходимых для диверсий взрывчатки, капсюлей и шнура.

Первый удар по рельсам был нанесен в ночь на 1.08.1943 г. силами Волховской бригады на Витебской ж. д., 2-й бригады – на Варшавской и ж. д. «Псков – Гдов», 5-й бригады – на Варшавской и партцентром – на Балтийской ж. д. Всего, по неполным данным, в первый день взорвано 13 910 рельсов против 6055, предусмотренных планом. 5-я партизанская бригада взорвала 925 рельсов. Это притом, что ее численность на момент операции составляла 318 чел. Так, три группы из 5-й бригады на участке «Плюсса – Серебрянка» Варшавской ж. д. взорвали 286 рельсов. В последующие дни 5-я бригада наращивала мощь наносимых по железной дороге ударов, расширяя их географию. 6.08.1943 г. отряд Чебыкина на участке «Плюсса – Струги Красные» взорвал 120 рельсов. Отряды этой же бригады на ж. д. «Ленинград – Дно» между станцией «Батецкая – Уторгош» в ночь на 10.08.1943 г. взорвали 519 рельсов, в том числе 155 рельсов за отрядом Чебыкина, 286 – за отрядом Тараканова, 78 – за отрядом Павлова.

В составе Волховской бригады отличился отряд, возглавляемый оперативным сотрудником УНКВД ЛО Шамшуриным. Его отряд в первую августовскую ночь взорвал 70 рельсов.

Реальные и ощутимые успехи партизан по нанесению ущерба противнику поднимали их боевой дух. Вместе с тем они обязывали командиров партизанских формирований искать новые тактические ходы в своей диверсионной деятельности в ответ на принятые противником контрмеры. Смысл их состоял в усилении немцами охраны железных дорог и подходов к ним. На основных ж/д коммуникациях были расставлены через каждые 100 м часовые, а между ними охрана из местных жителей. Кроме этого, дорогу патрулировали солдаты с собаками. Места наиболее вероятных подходов к ж. д. минировались, на просеках и тропах расставлялись засады вооруженных солдат, а в населенных пунктах вдоль ж. д. размещались гарнизоны, обеспеченные средствами телефонной и радиосвязи.

Командование партизанских бригад, пол ков и отрядов отказалось от использования в диверсиях на ж. д. мелких разрозненных групп и прибегло, как в случае с 5-й партизанской бригадой, к нанесению единовременных ударов силами сводных отрядов на нескольких участках железных дорог протяженностью нередко от 1 до 8 км с охватом также ж/д станций.

Начавшаяся в августе операция «Рельсовая война» была продолжена в сентябре и получила кодовое название «Концерт» – слово, которое полюбилось партизанам и использовалось ими в обиходе перед выходом на очередную операцию.

Что касается 5-й партизанской бригады, то ее показатели по разрушению железнодорожных коммуникаций противника постоянно росли. За период с 1 августа 1943 года по 1 января 1944 года ею взорвано на участках ж. д.: Струги Красные – 3932 рельса, «Батецкая – Дно» – 5186 рельсов, «Дно – Старая Русса» – 95 рельсов, «Луга – Батецкая» —121 рельс, «Дно – Порхов» – 55 рельсов. Общее количество взорванных рельсов составило 9389 штук. По этому показателю 5-я партизанская бригада уступает только 3-й партизанской бригаде, которая по численности личного состава в эти же месяцы, за исключением декабря, намного превосходила 5-ю партизанскую бригаду. Положительный итог диверсионной деятельности 5-й партизанской бригады обеспечивался также тем, что в августе комиссару 5-й партизанской бригады был придан Лужский подпольный межрайонный партийный центр, который хорошо организовал разведку и сбор данных о противнике и о работе железных дорог. Придание центра бригаде способствовало улучшению партийно-политической работы в существовавшем при нем отряде среди населения, вовлечение которого в бригаду продолжало оставаться вопросом первостепенной важности.

ЦГА ИПД СПб, ф. 116, оп. 8, д. 36, л. 286, 289, 307–310.

В начале сентября руководство ЛШПД переподчинило 5-ю партизанскую бригаду оперативной группе штаба на Волховском фронте. Именно в этот период бригада развернула работу по многим направлениям своей деятельности. Главный упор был сделан на срыв мероприятий немецкого командования экономического характера. Понеся большие потери в открытых боях с партизанами, противник в конце сентября прибегнул к методу экономической борьбы. Под видом лишения партизан баз, немцы начали превращать отдельные районы в пустыни. Путем массовой эвакуации материальных ценностей, в том числе оборудования заводов и фабрик, скота, хлеба, а также вывоза мирного населения на работы в Германию.

В этих условиях командование 5-й бригады не только активизировало боевые действия по защите мирного населения, но и развернуло среди него пропагандистскую работу. Толчком к массовому вступлению крестьян и других жителей в партизанские отряды стал изданный 22 сентября 1943 года германским верховным командованием приказ об эвакуации всего населения оккупированных районов Ленинградской области. В развитие этого приказа немецкий начальник Дновского района через газету «За Родину», издающуюся в городе Дно, писал: «Русское население должно покинуть опасное в военное время место жительства, так как бандитские действия партизан в этом районе по военным соображениям вынуждают к строгим мероприятиям, и территория района в ближайшее время может оказаться боевым участком».

В оккупированных районах немецкими властями была распространена «Памятка об эвакуации», в которой «все население ставилось в известность», о том:

1. Чтобы оградить население от грабежей и поджогов со стороны советских партизан, немецкое военное командование предписывает полностью очистить вашу местность и переселить население в безопасную область.

2. Через два часа все население деревни должно стоять на улице, готовое выступить по направлению на Махновку.

3. Взять с собой весь скот, лошадей, телеги, теплую одежду, орудие и инструменты…

6. Кто останется в оккупированной области, будет считаться бандитом и подвергаться опасности расстрела.

Учитывая сложившуюся в тылу противника обстановку, Ленинградский штаб партизанского движения поставил перед партизанами задачу: сорвать планы немецкого командования по угону советских людей в Германию, использовать этот момент для роста партизанских сил.

22 сентября 1943 года начальник ЛШПД М. Н. Никитин направил письмо ко всем ленинградским партизанам, в котором призывал организовывать и возглавлять «всех русских людей на вооруженную, всенародную борьбу с фашистскими разбойниками», не давать «немцам угонять население из своей местности в Германию», призывать «народ уходить в леса, угонять скот, срывать поставки хлеба…».

7 октября 1943 года ЛШПД издал приказ «Об активизации деятельности партизан и срыве планов германского командования по эвакуации населения на оккупированной территории», который был передан по радио всем партизанским бригадам и отрядам и доведен до всех командиров и комиссаров партизанских отрядов и руководителей партийных групп.

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 8, д. 128, л. 1–28.

Хотя в приказе были четко поставлены четыре задачи всем партизанским бригадам, тем не менее 10 октября на имя К. Д. Карицкого и Н. А. Бредникова (командир 11-й Волховской партизанской бригады. – А. Ф.), Тараканова и П. В. Скородумова (оба командиры полков 5-й ПБ. – А. Ф.) начальник ЛШПД М. Н. Никитин направил радиограмму, в которой указал, что «сейчас главное не дать увести немцам наш народ в рабство. Старики, дети, женщины бегут в леса. Спасайте их от смерти… Сохраняйте их добро. Прячьте в лесах. Скот угоняйте. Разослать группы по 5 человек во все районы. Поднять народное восстание. Указать места сбора, объединять, давать оружие, бить врага. Народ поднимается. Дайте им правильный путь, не допустите, чтобы тяжелейшие труды доблестных партизан в течение 2 лет пошли насмарку. Дело чести спасти наших братьев и сестер».

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 7, д. 224, л. 6.

О том, как восприняли командиры 5-й партизанской бригады это персональное обращение, свидетельствует появление 16 октября 1943 года приказа ЛШПД «О награждении 5-й Ленинградской партизанской бригады» следующего содержания:

Партизаны 5-й бригады под командованием тт. К. Д. Карицкого и И. И. Сергунина 13 октября 1943 года подорвали на участке ж. д. «Уторгош – Сольцы» рельсы, в результате чего остановили 3 эшелона с мирными жителями, которых немцы пытались увезти в Германию.

Партизаны перебили охрану эшелонов, освободили мирных граждан, рассредоточили их в лесах и обеспечили их безопасность.

Вместе с тем командование бригады мобилизовало все население Уторгошского района на уничтожение немецких органов управления и разрушение всех мостов на проселочных дорогах, срывая тем самым немецкие перевозки по ним.

5-я бригада в Уторгошском районе держит власть в своих руках.

Приказываю:

1. 5-й партизанской бригаде за успешные боевые действия по спасению и защите от угона в немецкое рабство мирных жителей вручить знамя Ленинградского штаба партизанского движения…

2. Командиру и комиссару бригады представить к правительственным наградам бойцов и командиров, отличившихся в боевых действиях по спасению от угона в немецкую каторгу советских граждан.

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 11, д. 71, л. 96.

Боевая деятельность ленинградских партизан в течение октября характеризовалась проведением операций по разрушению железнодорожных коммуникаций противника, а также активными действиями против мероприятий немецкого командования. Ночью 18 и 19 октября были совершены одновременные налеты на многочисленные участки Варшавской, Витебской и Гдовской ж. д., в которых участвовали 4 235 партизан. За две ночи было взорвано 10 782 ж/д рельса и других ж/д объектов, в результате чего движение поездов на некоторых участках прекращалось до трех суток.

5-й партизанской бригадой 16 октября был также нанесен мощный удар по Варшавской железной дороге. Железнодорожный путь был разрушен в нескольких местах общим протяжением свыше 6 км.

6 октября бригадой взорвано ж/д полотно на расстоянии 2,5 км на участке «Уторгош – Сольцы».

В связи с отводом противником в сентябре и октябре резервных и тыловых частей, приведшее к ослаблению его сил в оккупированных районах, с падением морального духа оставшихся немецких солдат и офицеров из-за поражений на советско-германском фронте, с проведенными командованием партизанских отрядов пропагандистскими мероприятиями, начался процесс массового разложения и перехода на сторону партизан «добровольческих» частей РОА, русских полицейских и других немецких прихвостней, в том числе волостных старшин и старост. Партизанское движение расширялось, охватывая и вовлекая в свою орбиту новые слои населения.

В начале октября во многих оккупированных районах Ленинградской области сложилась обстановка, благоприятная для ликвидации органов немецкого управления и установления власти активной части местных жителей и партизан.

5-я партизанская бригада, используя создавшуюся ситуацию, подняла население Батецкого, Уторгошского, Солецкого, Новгородского, Новосельского и Шимского районов на ликвидацию органов немецкого управления и установление советской власти.

21 октября Карицкий докладывал в ЛШПД: “Власть берем в свои руки. Организуем ее в лице чрезвычайных троек. Восстанавливаются и приступили к работе сельсоветы, создаем отряды и группы самозащиты для охраны мирного населения. В результате разгрома и нашего влияния Заплюсская, Конезерская, Павшит-ская, Людятинская, Видонская, Лубинская, Весельская, Введенская, Боротненская, Дертинская, Фрелинская, Павская, Всинская волости прекратили свою деятельность. В большинстве деревень этих районов работают уполномоченные оргтройки.

ЦГА ИПД СПб, ф. 0–116, оп. 11, д. 76, л. 12–18.

Начался процесс массового притока в партизанские формирования. Только за девять дней в промежутке между 16 и 25 октября силы 5-й и Волховской партизанских бригад, находившихся в подчинении уполномоченного ЛШПД при Волховском фронте и действовавших на коммуникациях 16-й немецкой армии, увеличились на 1500 человек.

В ответ на восстание народа трех районов – Уторгошского, Солецкого и Стругокрасненского – немецкими властями и военным командованием 28 октября 1943 года была предпринята новая карательная экспедиция с целью уничтожения 5-й партизанской бригады, дислоцировавшейся в населенных пунктах Киевец и Видони.

В ночь на 29 октября противник силой в 150 человек, вооруженных пулеметами и минометами, вышел из деревни Большой Звад двумя колоннами на деревню Веретейка, сжег ее, потеснил партизанский заслон и повел наступление на деревню Киевец. Понеся потери, в том числе был уничтожен начальник уторгошской жандармерии, карательный отряд отошел к деревне Рямежки, а позднее – в Уторгош.

29 и 30 октября противник подтягивал дополнительные силы и направил разведотряд к деревне Сторонье.

Подготовленная Карицким тактика боя с карателями предполагала нанесение сильных ударов с флангов двумя отрядами юго-восточнее деревни Сторонье и одним отрядом юго-западнее Сторонье, а затем отход в юго-восточном направлении к деревне Ручьи, ввиду того что в бригаде к этому времени оставалось считанное количество патронов на одну винтовку и далеко не во всех отрядах по 200–300 штук на пулемет. С тем чтобы ввести противника в заблуждение, в район его расположения была заброшена ложная схема-приказ о мощном фланговом ударе с севера, о расстановке минных полей и якобы намечаемом выходе главных сил в северном направлении. Забегая вперед, следует отметить, что ход с ложной схемой-приказом сработал.

Бои с карателями начались 1 ноября и продолжались до 11 ноября. Населенные пункты Вшили, Ленино, Дуброво, Серебрянка, Стобольск, Старище переходили из рук в руки. Каждый раз, когда партизанам удавалось овладеть ими, противник получал крупное подкрепление. Так произошло 4 ноября, когда он получил в людской силе до 700 человек с танками, бронемашинами, самоходными орудиями и минометами.

Партизаны могли рассчитывать только на помощь населения. И она оказывалась. К примеру прибывший в один из отрядов местный житель М. И. Волков передал хранимые им с 1941 года 12 тыс. штук 7,62-мм винтовочных и 1000 штук автоматных патронов, что дало возможность отряду принять бой с карателями.

6 ноября в боях с партизанами противник имел 1200 человек живой силы, три 75-мм орудия, две малокалиберные пушки, пять средних и до девяти малых танков и бронемашин, что вынудило наши отряды оставить деревни Серебрянка, Дуброво, Лялино, Вшели и отойти к населенным пунктам Сторонье, Шарово, Старище. Противник сжег указанные деревни и сосредоточился в деревнях Борок, Выбойка, Новоселье.

Жители этих деревень были своевременно выведены в леса, мужчины были готовы с оружием в руках сражаться с карателями, но оружия не было, что наряду с успехами в боях с противником нашло отражение в отчете командования 5-й партизанской бригады от 17 ноября 1943 года «О борьбе с карательной экспедицией противника с 28 октября по 13 ноября 1943 г.».

В отчете отмечалось, что противнику удалось взять пустыми Киевец и Видони, а затем 9 ноября сжечь их, но моральная и физическая победа в этой схватке была на стороне 5-й партизанской бригады.

В частности, каратели потеряли след партизан в результате подброшенной им ложной схемы и показа ложного отхода, в то время как главные силы двинулись на деревни Горки, Збуд, Боротно. Прикрывавший бригаду отряд после непродолжительного боя 11 ноября отошел в северном направлении в сторону деревни Зачеренье, увлекая за собой карателей.

Основная задача, стоявшая перед бригадой, – спасение населения, имущества, скота, была полностью выполнена.

Противник, в несколько раз численно и технически превосходивший партизан 5-й бригады, овладел территорией только по одному направлению, углубившись до 10 км. Из 819 крестьянских хозяйств общей численностью 3476 жителей ни один человек не уведен карательной экспедицией.

Потери противника за период ноябрьских боев с партизанами Карицкого составили убитыми и ранеными 538 солдат и офицеров. Полностью уничтожен минометный расчет с минометом, подбит один средний танк, один подожжен, подбита одна броневая машина и разбита одна грузовая, подбит при приземлении один самолет «Хейнкель». Взяты в плен 6 солдат и 4 обер-ефрейтора. Среди трофеев – 2 пулемета, 2 автомата, 2 пистолета, 17 винтовок, мины к миномету, патроны, гранаты и другое имущество.

Потери партизан составили: 21 человек убит, 54 человека ранено, 15 человек пропало без вести.

В боях с карателями Карицкий, зная их тактические приемы, применил новые тактические ходы, в частности, на фланги выставил крупные по партизанским меркам силы отрядов, наносил удары по врагу в его фланги и тыл. Кроме этого, осуществил дезинформацию противника путем подброски ему ложной схемы-приказа о боевых действиях и путях отхода, что имело важное значение для сбережения личного состава бригады и выведенных в леса местных жителей.

Ноябрьский и декабрьский периоды в деятельности 5-й партизанской бригады проходили в рамках плана ЛШПД «О дальнейшем расширении партизанского движения и обеспечении боевой деятельности партизанских бригад, отрядов и групп на оккупированной территории Ленинградской области на зимне-весенний период 1943–1944 гг.». Согласно этому плану перед 5-й партизанской бригадой, как и перед 2-й, 7-й и 9-й партизанскими бригадами, ставилась задача расширения «возникших очагов вооруженного народного восстания… в районах их действий». В частности, командованию 5-й бригады предписывалось:

Действовать в р-не Дно – Сольцы – Уторгош – Батецкая, Новгород Шимск – Волот.

Защитить советское население на территории Плюсского, Лужского, Батецкого, Уторгошского, Шимского и Солецкого районов.

Основные удары наносить на участках ж. д. Плюсса – Луг», Батецкая – Уторгош – Сольцы.

Взорвать следующие ж/д и шоссейные мосты: на ж. д. Луга – Плюсса, на ж. д. Сольцы – Оредеж, на шоссе Псков – Красногвардейск.

Совершить налеты на ж/д ст. Передольская и Уторгош, ж. д. Батецкая – Дно и ст. Морино, Леменка, Русынь.

Если обратиться к географической карте и учесть, что в декабре 11-я Вол-ховская партизанская бригада, действовавшая территориально на стыке и внахлест 5-й партизанской бригаде, в декабре 1943 года была решением руководства ЛШПД переведена в другой район боевых действий, станет очевидным, что 5-я партизанская бригада одна перекрывала основные стратегические коммуникации 16-й немецкой армии, а в 1944 году, в период январской операции «Нева» по полному снятию блокады Ленинграда, обеспечивала с тыла главное направление боевых действий Волховского фронта.