Текст книги "Науковедческие исследования. 2016"

Другой пример – М.В. Данилов, член-корреспондент РАН, специалист в области физики элементарных частиц, лауреат многих международных премий, уволен с поста заместителя директора Института теоретической и экспериментальной физики с формулировкой: «Вакансий, соответствующих Вашей квалификации, в настоящее время нет» [42].

Распространены варианты репрессивного управления: освобождение от руководства научным коллективом; изменения в научной тематике и связанное с этим сокращение научного персонала; создание препятствий в публикации результатов, защите диссертаций, контактов с коллегами из других организаций; перевод на другую должность с понижением зарплаты и пр. Неэффективность РМ определяется основной задачей руководителя – поиском виновных и их наказанием. Поэтому выгодная и приукрашенная информация для руководителя растет, а невыгодная либо искажается, либо утаивается. Страх перед наказанием – барьер на пути улучшения работы организации. Стоит привести формулу американского специалиста по управлению качеством Деминга: «98/2». Почти все проблемы управления связаны с недостатками системы и только 2% – с виной сотрудников.

Альтернативный менеджмент – это новая парадигма управления персоналом [37].

В АМ используются два основных положения: отказ от наказаний и пожизненный найм. Эта парадигма появилась с развитием теории и практики управленческого мастерства, использования идей системы всеобщего качества, научной организации труда, гуманизации управления, социальной ответственности. АМ способствовал процессам радикального перерождения экономики Японии и вхождения этой страны в число мировых лидеров.

В АМ сотрудник не исполнитель чужой воли, а занят творческой работой, участвуя в выборе политики и стратегии организации. Организация реализует цель – саморазвитие человека, получение им радости от труда. Растут доброжелательность, интерес к работе, общение и пр. Они сталкиваются с заботой о себе, благодаря помощи в решении их личных и семейных проблем, поэтому работают эффективнее, проявляя инициативу и творчество.

В основе новой парадигмы – принципы Деминга. Это система подходов к трансформации организации, какие цели ставить, по каким направлениям действовать. Вот выборка из 14 принципов Деминга: «Поставьте цель постоянного развития и совершенствования организации; введите в практику современные подходы к подготовке и переподготовке всех сотрудников; поощряйте стремление к образованию; вовлечение всех людей организации в трансформацию» [37].

Важность АМ для отечественной науки определяется еще и наличием иерархических структур в управлении. Это, например, отмечал доктор биологических наук В.П. Эфроимсон (1908–1989). Он говорил, что еще до Второй мировой войны в нашей стране была создана авторитарная система управления наукой. По его мнению, командно-административный стиль управления и иерархия – главные причины деградации отечественной науки: «Я не преувеличу, если скажу, что в нашей стране существует почти феодальная зависимость огромной армии хороших, но по титулу рядовых ученых от возвышающихся над ними хозяев, царьков и настоящих царей» [43, c. 12]. Эти слова были сказаны четверть века назад, но с той поры мало что изменилось.

Командно-административный менеджмент – вариант управления, широко применяемый в нашей стране. По многим признакам он близок к РМ. Такое управление рассмотрено, например, в публикации доктора экономических наук Г. Попова [31]. Эта работа – отклик на роман А.А. Бека «Новое назначение» [2]. Существенно, что КАМ вызывает торможение научно-технического прогресса. Сбои возникают в результате волевых решений, не учитывающих влияние на результаты многих факторов. Четкой границы между волевыми и волюнтаристcкими решениями при таком управлении провести нельзя. Идущие с верхних этажей управления решения могут как ускорять, так и замедлять научно-технический прогресс. К тому же централизация решений приводит к сбоям в управлении из-за перегрузки исполнителей решениями сложных проблем.

Еще одна проблема КАМ – подготовка кадров управленцев. Инициатива в выполнении заданий чаще всего не приветствуется, главное – безусловное выполнение директив, исполнительность. В результате система постепенно теряет в подготовке способных к творчеству руководителей.

Приведем пример. Межфакультетская лаборатория статистических методов Московского университета была образована в середине 1960‐х годов под руководством ученого мирового класса академика А.Н. Колмогорова. Исследования в этой организации проводились на высоком уровне. Однако после кончины ректора МГУ академика И.Г. Петровского (1973) по распоряжению Минвуза лаборатория была расформирована. Был разрушен уникальный коллектив, занимающийся методологическими проблемами вероятностно-статистического моделирования [26, 27]. Несколько примеров недостаточно обоснованных решений в КАМ приведены в нашей работе [10].

К сожалению, Российская академия наук не предпринимает усилий для развертывания исследований по новым подходам к управлению научными коллективами. Поэтому здесь уместно привести высказывание профессора В.В. Налимова о деятельности академии: «У нас интеллектуальную жизнь возглавляют около пятисот академиков – кардиналов от науки. Они пользуются особыми привилегиями и особым доверием. Они вхожи в верхние слои власти и в верхние идеологические сферы. Они не несут непосредственной ответственности ни перед научной общественностью, ни тем более перед обществом в целом. Они сами выбирают свое пополнение. Только из их среды может выдвигаться Президиум Академии. Система полностью замкнута сама на себя. По своей замкнутости и обособленности Академия напоминает средневековые корпорации Западной Европы» [25, c. 163–164].

Эти слова В.В. Налимов говорил еще в начале 1990‐х годов. С тех пор произошли изменения не в лучшую сторону в положении Российской академии наук. С образованием новой структуры – Федерального агенства научных организаций (ФАНО) в управлении наукой стали доминировать чиновники. Это отнюдь не способствует росту эффективности научных исследований. Дело осложняется отсутствием прозрачности и келейностью в подготовке и принятии решений. Мнения научного сообщества игнорируются [19].

Третий фактор торможения – слабое применение наукометрии

Наукометрия способствует установлению обратной связи при оценке эффективности научных исследований. Без обратной связи оптимизация науки затруднена. Однако развитие отечественных исследований по наукометрии носит неустойчивый характер. Начало работ было вполне успешным. В 1966 г. во Львове проходил советско-польский симпозиум по комплексному изучению развития науки. Там впервые профессор В.В. Налимов ввел термин «наукометрия» – использование количественных методов для изучения процесса развития науки. Он рассматривал наукометрию как часть науковедения и считал, что необходимо уделять большое внимание накоплению результатов наблюдений и количественным методам обработки данных.

В 1960‐х годах прошел процесс формирования науковедческих ячеек в научных организациях страны: появился отдел науковедения в Институте истории естествознания и техники АН СССР, в Институте кибернетики Украинской академии наук и пр. Возникли науковедческие отделы при Государственном комитете по науке и технике СССР и в различных министерствах. Там рассматривались проблемы эффективности, планирования и прогнозирования науки. В различных городах страны состоялись конференции и симпозиумы по различным проблемам изучения науки. Эта деятельность нашла отражение во многих изданиях, рассматривающих науковедческую тематику [8].

В 1969 г. В.В. Налимов выпустил книгу (соавтор З.М. Муль-ченко) «Наукометрия. Изучение развития науки как информационного процесса» [28]. Это была первая в мире полная монография по количественным методам изучения развития науки. Наука стала объектом исследования и рассматривалась как процесс, который может быть подвергнут количественной оценке такими же методами, какими изучаются развивающиеся во времени процессы в биологии, химии или физике. Круг проблем, затронутых в книге, включал информационную модель процесса развития науки, анализ роста информационных потоков, статистический анализ содержания информационных потоков – анализ кривых роста для числа публикаций, количества журналов, числа научных работников и ассигнований на науку. Также обсуждался информационный кризис и самоторможение в развитии науки, описывались новые организационные формы – незримые коллективы (выявленные объединения ученых разных стран под эгидой одной парадигмы). Показывалось, как можно использовать язык библиографических ссылок для установления внутренних связей в публикациях. Рассматривался вопрос об оценке эффективности работы научных коллективов. Оценивался вклад различных стран в мировой научный информационный поток.

В 1970‐х годах продолжался процесс формирования новых науковедческих подразделений. Отдел науковедения был создан в Институте физики Академии наук Белорусской ССР, появился сектор истории науки и науковедения в Кишиневе при отделении философии и права Академии наук Молдавской ССР и пр. Важным фактом явилось создание Отдела науковедения и истории науки в Институте научной информации по общественным наукам АН СССР. Там с 1973 г. стал издаваться реферативный журнал по социальным и гуманитарным наукам «Серия 8. Науковедение». Продолжал выходить и библиографический указатель по науковедению. В Киеве по инициативе Г.М. Доброва издавался республиканский сборник «Науковедение и информатика» [6].

В 1980‐х годах наметилось сокращение масштаба науковедческих исследований в нашей стране. Этот процесс, несомненно, связан с общей деградацией отечественной науки. Как считают Л.Э. Миндели и Г.С. Хромов, научно-техническая система страны угодила в «институциональную ловушку», когда система пережила эпоху расцвета и обрела многочисленные внутренние связи, но потеряла способность к саморазвитию [23]. В 1986 г. С.Р. Микулинский перестал быть лидером московской школы науковедов. Он оставил свой пост директора ИИЕТа. Два года спустя эту организацию покинула группа философов и методологов науки, имеющих отношение к науковедческой тематике. В Ленинграде прекратилось проведение науковедческих конференций, и престал выходить сборник «Проблемы деятельности ученых и научных коллективов». В конце десятилетия ушел из жизни лидер киевских науковедов Г.М. Добров [7].

В начале 1990‐х годов В.В. Налимов подал руководству биологического факультета МГУ докладную записку: «Некоторые соображения о возможности использования наукометрического анализа и управления развитием науки на биологическом факультете МГУ». Ниже приведен фрагмент этой записки: «В нашей стране наукометрическая работа до сих пор не только не получила должной оценки, но, более того, иногда можно услышать высказывания о том, что она вредна, поскольку обнаруживается то, что приятнее не видеть. Во всяком случае, ни АН СССР, ни Государственный комитет по науке и технике не нашли нужным обратить внимание на то, что управление наукой невозможно без статистического слежения за ее развитием» [10].

Все же в последнем десятилетии прошлого века делались попытки расширения наукометрических исследований. В 1991 г. был создан Центр информатизации, социальных, технологических исследований и науковедческого анализа под руководством проф. А.И. Ракитова (Центр «ИСТИНА»). В Ленинградском филиале ИИЕТ под руководством С.А. Кугеля был образован Центр социально-науковедческих исследований. В 1998 г. был основан всероссийский журнал «Науковедение» [14].

Уже в новом столетии прошли всероссийские конференции, организованные совместно Московским городским педагогическим университетом и Институтом научной информации по общественным наукам РАН по проблемам науковедения и наукометрии: «Наука, образование, инновации» (2008); «Модернизация России: наука, образование, высокие технологии» (2010); III Всероссийская конференция по науковедению и наукометрии (2015).

Но тенденцию расширения науковедческих исследований трудно считать устойчивой. В 2004 г. перестал издаваться журнал «Науковедение», в 2006 г. был расформирован Центр «ИСТИНА» и пр. [10]. Появились и новые проблемы. В 2006 г. был издан приказ (Минобрнаука, Минздравсоцразвития РФ, РАН) «Об утверждении видов, порядка и условий применения стимулирующих выплат, обеспечивающих повышение результативности деятельности научных работников и руководителей научных учреждений и научных работников научных центров Российской академии наук». Приказ содержит раздел по определению индивидуальных показателей результативности научной деятельности (ПРНД) и рекомендуемый порядок их учета. Показатели оцениваются по сумме баллов, а баллы начисляются за публикации в рецензируемых журналах, монографии, учебники, патенты, цитирование трудов и пр.

Это предложение не учло неудачный опыт проведения эксперимента по оценке эффективности научного труда с помощью баллов, выставляемых экспертными комиссиями. Этот эксперимент проводился в 1960–1970‐х годах в более 70 академических и отраслевых научно-исследовательских организаций из нескольких десятков министерств и ведомств. Эксперимент не получил продолжения. Применение баллов для произвольно выбранных критериев дает менее надежные результаты по сравнению с использованием обычных экспертных оценок. В балльных оценках результаты, одинаковые по публикационной форме, признаются равноценными и не определяются качеством представленной информации. Балльные оценки «срезают» выдающиеся достижения. Остаются неясными вопросы выделения индивидуальных вкладов из коллективных достижений. При рассмотрении вкладов выпадает ряд функций научных сотрудников, выполняемых в интересах всего коллектива. Это, например, коммуникативная функция – распространение новой ценной информации. Важную роль играют исследователи, продуктивные в выполнении научной критики. Не следует забывать и об ученых, помогающих преодолевать «тормозящее поле», возникающее при появлении и распространении новых идей. И это только часть критических замечаний по поводу баллов [11, 12, 14, 16].

Еще один барьер на пути развития науковедения в нашей стране – скептическое отношение многих исследователей к этой тематике. Это отношение имеет основание в уверенности самих научных работников собственными силами оценивать эффективность достижений в своей области, тем более оценивать собственные достижения. Что же касается руководителей научных подразделений, то имелись случаи прямого запрета этих работ. Эта ситуация явилась следствием слабой пропаганды науковедения, в частности, отсутствия преподавания основ науковедения для студентов, аспирантов, научных сотрудников. Редкие положительные примеры в этом направлении не изменяют общей картины.

Стоит выделить важный «тормозящий» фактор – не образован центр, координирующий отечественные науковедческие исследования. Здесь работают около 10 организаций: Государственный университет – Высшая школа экономики; Российский научно-исследовательский институт экономики, политики и права в научно-технической сфере и др. Работы этих организаций слабо координированы и не было попыток изменить положение дел [10, 17].

Расширение исследований таит одну опасность, о которой упоминается в монографии [28] – вульгарное применение науковедения и наукометрии. Примером могут служить работы, проводимые в Московском государственном университете. Поскольку аналогичные подходы применяются и в других научно-исследовательских организациях, имеет смысл рассмотреть подробнее эти вопросы. В приказе ректора МГУ академика В.А. Садовничего в 2015 г. руководителям структурных подразделений предписывалась разработка Положения о персональном рейтинге научного сотрудника (ПРНС) структурного подразделения. При первичном избрании следует объявлять конкурс только в том случае, если у кандидата его ПРНС превышает средний ПРНС подразделения по данной должности. При повторном избрании срок заключения контракта (пять лет, три года, один год) зависит от значений ПРНС кандидата и значений рейтинга подразделения. В пояснительной презентации отмечено, что каждое подразделение разрабатывает свой ПРНС и способ его расчета по предлагаемым формулам. Формулы включают количественные показатели результативности научной и учебной работы, привлеченное финансирование и пр. за определенный период времени, учитываемые при расчете ПРНС. Их веса и соотношения определяются самими подразделениями.

Ряд подразделений представили свои предложения. В них показаны расчеты количества баллов для каждого показателя, суммирование баллов и сопоставление суммы с пороговыми значениями ПРНС для каждой должности. Например, в предложениях механико-математического факультета баллы для монографии определяются произведением 5 на число страниц, произведение затем делится на число соавторов.

В предложениях факультета вычислительной математики и кибернетики статья в международном журнале получает 3 балла, научная монография (учебно-методическое пособие) менее пяти печатных листов имеет 2 балла. В предложениях химического факультета баллы за научную статью определяются по формуле: баллы = IFx50/√n, где IF – импакт-фактор журнала, определяемый из баз данных цитирования Web of Science или Scopus, n – число соавторов.

Различия в выборе индикаторов, формул расчета баллов и пр. показывают отсутствие единой методической основы оценки эффективности научного труда. Наибольшее распространение получили варианты применения импакт-факторов журналов из баз данных научного цитирования, а также индекс Хирша. Нигде не отмечались недостатки этих индикаторов. А вот действительно важный индикатор – суммарная цитируемость публикаций научного сотрудника – встретился только в трех из двух десятков предложений [9, 13].

Стоит отметить еще отсутствие, как правило, смыслового анализа количественных данных, обязательного элемента корректного наукометрического анализа.

Заключение

В литературе можно встретить множество рекомендаций по выведению отечественной экономики и науки из кризиса. Ряд рекомендаций приведен в упомянутой выше публикации академика Г. Георгиева [4, 5]. Это, например: усиление конкурсного финансирования сильной науки в передовых приоритетных областях; следует оценивать качество работ (число высокорейтинговых публикаций); желательно создать специальный полномочный орган по дебюрократизации и деформализации науки и т.д.

Наша рекомендация по первому фактору торможения, следуя работе [39], – устранение привилегий номенклатуры. Здесь возможно сильное сопротивление, связанное с желанием представителей номенклатуры сохранить существующее положение. Вероятно, была бы полезна широкая дискуссия о путях перехода к кейнсианской экономике. В настоящее же время, по нашему мнению, одномоментное устранение привилегий без обсуждения данной проблемы – малореальное дело.

Рекомендации по двум другим факторам торможения представляются более «проходными». Здесь важно приобретение компетенций по науковедению и наукометрии людьми, имеющими отношение к управлению научными коллективами. Это достижимо организацией соответствующих центров подготовки.

Можно полагать, что положительное воздействие двух рассматриваемых факторов, альтернативного менеджмента и наукометрии, будет возрастать при их совместном применении. Поэтому перспективна идея симбиоза наукометрии и альтернативного менеджмента. Конечно, на этом пути будут встречаться трудности, вероятнее всего связанные с отсутствием опыта применения АМ в научных организациях. Поэтому на первом этапе целесообразна экспериментальная реализация симбиоза для нескольких научных коллективов [15].

По нашему мнению, перспективна и идея постепенного добавления и обсуждения других факторов, тормозящих развитие отечественной науки. Один из таких факторов – подготовка научных кадров по науковедению и наукометрии.

Литература

1. Арутюнов В.С., Стрекова Л.Н. Перспективы науки в России в свете главных инновационных проектов страны // Науковедческие исследования, 2012: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2012. – С. 28–44.

2. Бек А.А. Новое назначение. – М.: Книжная палата, 1987. – 215 с.

3. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. – М.: Захаров, 2005. – 640 с.

4. Георгиев Г.П. Что губит российскую науку и как с этим бороться. Часть I // Троицкий вариант – Наука (17.11.2015). – № 192. – С. 3.

5. Георгиев Г. Что губит российскую науку и как с этим бороться. Часть II // Троицкий вариант – Наука (22.12.2015). – № 194. – C. 9.

6. Гиндилис Н.Л. Из истории советского науковедения: 70‐е годы // Науковедческие исследования, 2012: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2012. – С. 161–215.

7. Гиндилис Н.Л. Из истории советского науковедения: 80‐е годы // Науковедческие исследования, 2013: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2013. – С. 171–214.

8. Гиндилис Н.Л. Становление науковедения в СССР (середина 60‐х годов ХХ в.) // Науковедческие исследования, 2011: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.– информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2011. – С. 217–272.

9. Грановский Ю.В. Московский университет в рейтингах университетов мира // Естественнонаучное образование: Вектор развития. Сборник / Под общ. ред. В.В. Лунина, Н.Е. Кузьменко. – М.: Издательство Московского университета, 2015. – С. 107–134.

10. Грановский Ю.В. Наукометрия и управление научными коллективами // Науковедческие исследования, 2013: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2013. – С. 127–150.

11. Грановский Ю.В. Не в ту степь. О персональных рейтингах научных сотрудников Московского университета // Троицкий вариант – Наука (14.08.2015). – № 183. – С. 3.

12. Грановский Ю.В. Об индивидуальных показателях результативности научной деятельности // Наука и власть: Проблема коммуникаций: Материалы Всероссийской научной конференции (Москва, 26 сентября 2008 г.). – М.: Научный эксперт, 2009. – С. 284–290.

13. Грановский Ю.В. Путь наверх. Московский университет в рейтингах университетов мира // Троицкий вариант – Наука. – Гайд-парк онлайн (15.12.2015). – Режим доступа: http://trv-science.ru/2015/12/15/put-naverkh-moskovskijj-univer-sitet-v-rejjtingakh-universitetov-mira/

14. Грановский Ю.В. Трудная судьба науковедения в России // Науковедческие исследования, 2010: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2010. – С. 110–124.

15. Грановский Ю.В., Адлер Ю.П. Симбиоз наукометрии и альтернативного менеджмента // III Всероссийская конференция по науковедению и наукометрии: Тезисы докладов (М., 27–29 октября 2015 г.) / Сост.: В.Г. Резаков, В.М. Кондратьев. – М.: ГАОУ ВПОУ МГПУ, ООО НИЦ «Инженер», 2015. – С. 86–89.

16. Грановский Ю.В., Дрогалина Ж.А., Маркова Е.В. Исследования В.В. Налимова по наукометрии и его наукометрическая школа // Я друг свобод… В.В. Налимов: Вехи творчества: В 2 т. – Томск – М.: Водолей-Publishers, 2005. – Т. 1. – С. 208–262.

17. Грановский Ю.В., Дрогалина Ж.А., Маркова Е.В. В.В. Налимов и российская наукометрия: История и современность // Проблемы наукометрии: Состояние и перспективы развития: Международная конференция. – М.: Институт проблем развития науки РАН, 2013. – С. 64–66.

18. Дрогалина Ж.А. Говорить о тебе // Я друг свобод… В.В. Налимов: Вехи творчества: В 2 т. – Томск – М.: Водолей-Publishers, 2005. – Т. 2. – С. 403–434.

19. Иванчик А. Выступление на общем собрании РАН 23 марта 2016 года // Троицкий вариант – Наука (05.04.2016). – № 201. – С. 5.

20. Иноземцев В. Имитация российской науки. Как вместо открытий делают вид // Московский комсомолец (13.05.2014). – № 26521. – С. 3.

21. Кольцов С. Опубликован мировой рейтинг вузов 2015/2016 // Культура ВРН. – Режим доступа: culturavrn/ru/world/16503

22. Миндели Л.Э., Хромов Г.С. Научно-технический потенциал России: В 2 ч. – Часть 1. – М.: Институт проблем развития науки РАН, 2011. – 288 с.

23. Миндели Л.Э., Хромов Г.С. Научно-технический потенциал России: В 2 ч. – Часть 2. – М.: Институт проблем развития науки РАН, 2012. – 280 с.

24. Монетаризм // Википедия. – Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/Монетаризм

25. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. – СПб.; М.: Центр гуманитарных инициатив, 2013. – 464 с.

26. Налимов В.В. Канатоходец. Воспоминания. – М.: Прогресс, 1994. – 456 с.

27. Налимов В.В. Облик науки. – СПб.; М.: Центр гуманитарных инициатив, МБА, 2010. – 368 с.

28. Налимов В.В., Мульченко З.М. Наукометрия. Изучение развития науки как информационного процесса. – М.: Наука, 1969. – 192 с.

29. Налимов В.В., Чернова Н.А. Статистические методы планирования экстремальных экспериментов. – М.: Наука, 1965. – 340 с.

30. Николаев И. Как долго продлится кризис. Нам может понадобиться несколько лет только на разворот к выходу из него // Московский комсомолец (22.12.2015). – № 26995. – С. 3.

31. Попов Г. С точки зрения экономиста // Наука и жизнь. – М., 1987. – № 4. – С. 54–65.

32. Попцов О. Паралич памяти. Уж рельсы кончились, а станции все нет // Московский комсомолец (05.02.2016). – № 27025. – С. 3.

33. Ракитов А.И. Наука и образование в стратегической перспективе // Науковедческие исследования, 2012: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2012. – С. 4–27.

34. Системный анализ и аналитические исследования: Руководство для профессиональных аналитиков / Ракитов А.И., Бондяев Д.А., Романов И.Б., Егерев С.В., Щербаков А.Ю. – М.: Альменда, 2009. – 448 с.

35. Тодосийчук А.В. Модернизация и инновационный путь развития экономики // Науковедческие исследования, 2011: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.– информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2011. – С. 21–51.

36. Тодосийчук А.В. Организационно-экономические инновации в государственном секторе науки // Науковедческие исследования, 2013: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2013. – С. 16–31.

37. Фидельман Г.Н., Дедиков С.В., Адлер Ю.П. Альтернативный менеджмент. – М.: Альпина Бизнес Букс, 2005. – С. 9.

38. Фурсов К.С. Россия в глобальной науке: Результаты библиометрического анализа // Науковедческие исследования, 2015: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2015. – С. 61–79.

39. Хайтун С.Д. Номенклатура против России: Эволюционный тупик. – М.: Либроком, 2012. – 728 с.

40. Хромов Г.С. Текущее состояние научно-технических систем промышленно развитых стран // Науковедческие исследования, 2013: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; Отв. ред. Ракитов А.И. – М., 2013. – С. 32–56.

41. Шанхайский рейтинг–2015: Российских вузов всего два // Режим доступа: http://ria.ru/abitura_world/20150815/1183702875.html

42. Шифман М. Разрушение храма // Троицкий вариант – Наука (03.11.2015). – № 191. – С. 1.

43. Эфроимсон В.П. Авторитет, а не авторитарность. Беседа с корреспондентом «Огонька» Е. Изюмовой // Огонек. – М., 1989. – № 11. – С. 10–12.