Текст книги "Проклятие Гиблого хутора"

Глава 17

Автомобиль, заскрежетав и обдав меня градом острых мелких камней, успел затормозить, едва не поддав мне под коленки. Трясясь всем телом, я опустилась прямо на асфальт. Водитель что-то кричал, выскочив из машины и, кажется, собирался меня побить. Но мне было все равно.

Присмотревшись повнимательнее, парень понял, что со мной что-то не так, слегка остыл и проворчал:

– Идиотка! Еще чуток, и твоя жизнь стала бы историей.

– Простите, – выдавила я.

– Ладно, проехали. – Он с головы до ног осмотрел меня, но вопросов задавать не стал, зато неожиданно предложил: – Тебя подвезти?

– Да, пожалуйста, – встрепенулась я. – Мне надо на Кордон.

– Тогда залезай. Только поаккуратнее, сиденья мне не запачкай – недавно чехлы поменял.

Плюхнувшись на сиденье, я наконец-то смогла рассмотреть своего спасителя. Он не вызывал у меня доверия: угреватая кожа, маленькие, будто запавшие глазки неопределенного цвета, сплошь покрытые татуировкой руки и бритый шишковатый череп. Я уже засомневалась, правильно ли поступаю, принимая его предложение, но, как назло, шоссе в обе стороны оказалось совершенно пустым, а мне страшно хотелось поскорее очутиться дома. До утра я могла не волноваться за машину – в сгущавшейся темноте ее было совсем не видно, а к утру я надеялась вызвать эвакуатор.

Мотор взревел, машина рванулась вперед.

– Как звать? – спросил попутчик, вдавливая до упора педаль газа.

– Анастасия.

– Глеб.

Когда мы проскочили мост, водитель вновь покосился на меня. Я нервно улыбнулась, но не решалась попросить его сбросить скорость. Мы уже съехали на проселок, и теперь машину здорово трясло.

Мне совсем не нравились взгляды, которые бросал на меня мой спутник. Чем дальше, тем больше. В конце концов я не выдержала и попросила:

– Высадите меня здесь, пожалуйста.

– Зачем? – резко спросил он.

– Хочу немного пройтись, голова что-то кружится.

– Свежего воздуха, значит, захотелось? – издевательски переспросил он.

– Да. А что?

– Ничего. Только это как-то не по-людски. Ты садишься в машину, строишь мне глазки, а после динамишь? Так, что ли, понимать?

Внутри у меня все похолодело. Стараясь держать себя в руках, я ответила как можно спокойнее:

– Я всего лишь попросила вас меня высадить.

– У меня другие планы, – поделился он. – Поедем на дачку. Посидим у воды, выпьем, шашлычок замутим, друзей позовем. Не бойся, не обижу.

Вот как раз в этом я сильно сомневалась. Подобные «приглашения» на моей памяти добром никогда не кончались.

– Вы спятили? – спросила я с чувством и потребовала: – Остановите немедленно!

– А то что? – осклабился подонок.

Ответить мне было нечего. Я попыталась нащупать ручку двери, чтобы выпрыгнуть на ходу. Риск свернуть себе шею казался мне меньшим злом, чем близкое знакомство с братками. От одной мысли об этом у меня сводило судорогой низ живота.

– Сиди смирно, сестренка, – почти ласково попросил Глеб, но я затряслась еще сильнее, заметив в его руке нож – весомый аргумент в пользу моей сговорчивости.

Убедившись, что я все поняла правильно, мерзавец надавил кнопку на рукоятке – лезвие с тихим угрожающим щелчком выскочило из пазов, узкая полоска света пробежала по его остро заточенной поверхности. На мгновение в этом лезвии отразились мои испуганные глаза, и я вдруг спросила себя, а хватило бы у меня духу ударить другого человека этим ужасным оружием?

Я нервно сглотнула. Сердце отчаянно трепыхалось, мешая дышать, а мне так не хватало воздуха! Мой страх еще больше заводил негодяя. Понимая это, я изо всех сил пыталась выглядеть спокойной, но это мне плохо удавалось.

Борьба с собой отняла последние силы, как вдруг я почувствовала внутри какую-то странную вибрацию. Это ощущение никак не было связано с нервным ознобом, который колотил меня с того момента, как я села в эту проклятую машину. Мое тело вибрировало, словно трансформатор под высоким напряжением. Казалось, я даже слышу равномерный тихий гул.

Еще не понимая, к добру это или к худу, я зажмурилась, вцепилась ногтями в обивку и вжалась в сиденье. Водитель заметил перемены во мне, но принял это за полную капитуляцию и довольно ухмылялся.

А у меня перед глазами будто крутилось немое кино, где нож вдруг вырывался из руки подонка. Я видела, как он цепляется руками за руль, как от напряжения вздуваются на предплечьях вены, но машина, словно взбесившись, выскакивает прямо навстречу грузовику. Скрежет, визг тормозов, кровь…

Открыв глаза, я вздрогнула: по только что совершенно пустынной дороге навстречу нам катил обшарпанный грузовичок.

– Глуши мотор! – инстинктивно вскрикнула я.

Парень только заржал в ответ.

Дальше все произошло мгновенно: нож вылетел из его пальцев, словно его дернули за веревочку, и шлепнулся куда-то под ноги. Пока мой мучитель пытался это осмыслить, машина потеряла управление. Он судорожно вертел руль, пытаясь совладать со взбесившимся автомобилем, но тот свободно вертелся в обе стороны, потеряв сцепление с колесами.

Иномарка уже неслась по целине, лихо подскакивая на ухабах, прямо в сторону леса.

Толстенный дуб выпрыгнул перед нами, точно гаишник из кустов. На полном ходу машина впечаталась в ствол, капот сложился в гармошку. Меня бросило вперед, но уже во второй раз за сегодня, спас ремень безопасности, едва не перерезав пополам мой многострадальный живот. Прямо перед глазами мелькнуло ветровое стекло, покрытое трещинами, что-то оглушительно грохотало.

В следующую секунду от удара затылком о подголовник, из глаз брызнул сноп искр и остальное перестало меня волновать.

Должно быть, я очнулась довольно быстро. Было тихо, только монотонный шорох непонятно как включившихся дворников, елозивших по стеклу, отдавался в затылке тупой болью. Впереди, там, где еще недавно был капот, что-то дымилось. Смотреть на водителя было страшно, но я заставила себя повернуть голову. Это простое движение далось с трудом, шея поворачивалась со скрипом, в ней что-то похрустывало.

Правду сказать, братку было еще хуже. Он не шевелился, неловко завалившись на левый бок. В центре неестественно бледного лба зияла здоровенная рана, из которой сочилась кровь, заливая лицо и капая с подбородка.

Мне совсем не было его жаль, но смерти ему я не желала, и потому всматривалась в неподвижное восковое лицо, надеясь уловить признаки жизни. Где-то я читала, что после смерти кровь перестает течь, значит, в этом теле еще теплилась жизнь. Лишь бы он не истек кровью!

Я зашарила по карманам в поисках мобильника, и вдруг застыла, пораженная мыслью, словно произнесенной у меня в голове чьим-то ехидным голосом: «Это ты чуть не убила его»!

– Неправда! – возразила я вслух.

«Правда, правда! Ты представила, как он вылетит через лобовое стекло и вот уже его голова расколота, как гнилая тыква»! – не унимался мой невидимый собеседник.

– У меня не было выбора, – продолжала я нелепый диалог, от которого за версту несло шизофренией. – Он убил бы меня или отдал бы на потеху своим друганам.

Голос не успел ответить. Парень застонал. Пора было сматываться.

Трясущимися пальцами я отстегнула ремень и толкнула дверь со своей стороны. Она даже не дрогнула! Только этого не хватало. Я навалилась всем телом – фигушки! Дверь стояла как банковский сейф.

Ладно, тушкой или чучелом, а уходить надо, – вспомнился известный анекдот. И я полезла в окно.

Впервые моя худоба оказалась полезной: я благополучно вывалилась наружу, стараясь не смотреть на то, что осталось от новенькой иномарки.

Со стороны дороги послышался шум подъезжающего автомобиля. Мелькнули фары. Я испуганно нырнула в кусты, ожидая новых неприятностей, однако на сегодня мой лимит, видимо, был исчерпан. Как только человек подошел ближе, я с облегчением узнала Романа, а потом, присмотревшись, разглядела и его машину – внушительный «джип».

Раненый громко застонал, не оставив мне времени на размышления. Стон плавно перешел в длинную матерную тираду. Вопрос о свежем трупе был временно снят, если, конечно, я не собиралась предоставить себя на вакантное место, а, судя по нецензурным высказываниям в мой адрес, у меня были на это все шансы.

«Живучий, паразит», – бормотала я, резво и по возможности бесшумно покидая свое убежище с противоположной от разбитой машины стороны. Вывалившись из густых зарослей орешника, я угодила прямо в объятия Романа, который, как мне показалось, ничуть не удивился нашей встрече, только спросил, таща меня за собой к «джипу»:

– Во что ты опять вляпалась?

– Потом, все потом, – отмахнулась я, без приглашения заныривая на переднее сиденье и захлопывая за собой дверь. Теперь из машины меня можно было выкурить только после долговременной осады.

Терпения Романа хватило метров на пятьсот. Въехав в овраг, он заглушил мотор, достал с заднего сиденья две банки пепси, сунул одну мне и снова спросил:

– Что стряслось?

– Долго рассказывать, – снова попыталась я увильнуть.

– Ничего. Я медленно пью, – усмехнулся парень, давая понять, что с места не двинется.

Я нервно оглянулась. Мы отъехали не так уж далеко и я в любую секунду ожидала погони. Разумеется, машина Глеба еще не скоро сможет передвигаться самостоятельно, но у него могло хватить сообразительности вызвать на подмогу дружков. «Эх, нужно было выкинуть его телефон», – подумала я с сожалением.

Роман ждал.

Времени на то, чтобы сочинить что-нибудь правдоподобное у меня не было, пришлось рассказать правду.

Первым делом Роман вызвал эвакуатор для моей машинки. Затем – несмотря на мой бурный протест – скорую для похитителя. Я от помощи врачей отказалась наотрез, так как им пришлось бы объяснять, каким образом произошла эта нелепая авария. И что я могла сказать? Мне и самой-то не верилось, что я причастна к случившемуся. Неожиданно прорезавшиеся способности пугали.

– А как ты здесь оказался так вовремя? – с подозрением спросила я в попытке свалить с больной головы на здоровую, когда мы снова тронулись в путь.

– Дела были в городе. Сказала бы, что тоже туда собралась – я бы тебя подбросил.

– Я и сама могу.

Роман смерил меня скептическим взглядом, и я устыдилась.

– Как думаешь, до завтра ты оклемаешься? – поинтересовался он, имея в виду нашу запланированную вылазку на Остров.

– Я в порядке.

– Хорошо, – кивнул он, думая о чем-то своем. Меня это задело: его как будто совсем не волновала моя разбитая в кровь голова и почти состоявшаяся попытка похищения. В отместку я сказала, многозначительно поглядев на заднее сиденье, где лежал внушительного вида рюкзак:

– Смотрю, тебе не терпится добраться до сокровищ.

Вопреки ожиданиям, Роман не стал оправдываться и, кажется, даже не обиделся. Вместо этого он заметил с сожалением:

– Жаль, что ты не сохранила кольцо навки.

– Кого-кого? – удивленно вскинула я брови.

– Навки. Слово «навь» обозначает «душа умершего». Иногда так называли русалок.

– А я рада, что от него отделалась, – скривилась я, содрогнувшись от воспоминания с водной девой.

– Зря ты так думаешь. Навка не хотела тебе зла.

– Ага, тебя бы на мое место! Да она меня чуть не утопила.

– «Чуть» не считается. Хотела бы – утопила.

– Если она такая добрая, то зачем колечко отобрала? – сварливо поинтересовалась я.

– Ладно, объясню, – вздохнул Роман, не отводя глаз от дороги. – Навки не всегда творят только зло. Иногда могут и одарить. Не всегда по своей воле. Заставить навку помочь или даже исполнить желание, можно, отобрав у нее личную вещь. Что ты и сделала.

– И чем это она меня одарила? – искренне удивилась я.

– А твои способности, которые только что спасли тебе если не жизнь, то уж честь-то точно?

– Ой! Так это она?

– Думаю – да. Поначалу я решил, что твои видения от стресса, но после сегодняшнего можно не сомневаться – это подарок навки.

– А зачем она… для чего? Я ведь не просила!

Роман пожал широкими плечами, взглянул на меня и слегка улыбнулся:

– Навке, как и любой мертвой душе, известно будущее. Она решила, что в этом будущем твой новый дар тебе пригодится. Помнишь, что было выгравировано на кольце?

– Листочки какие-то.

– Это клевер – мощнейший оберег. Его изображения в древности помещали всюду: на одежде, зеркалах, стенах жилищ…

Я тут же вспомнила рисунок на запотевшем стекле – три кружочка и стрелочка – чем-то похоже на листок клевера. Выходит, навка действительно хотела меня защитить? На Романа я взглянула с уважением. Он почувствовал мой взгляд и повернул голову, наши глаза встретились. Меня обдало жаром. От смущения я быстро заговорила, глотая слова:

– Ты так много знаешь о всякой нечисти, то есть, я хотела сказать, – о потусторонних силах.

– Эта навка – нечто особенное, – признался Роман.

– Твоя знакомая? – пошутила я.

– Можно и так сказать, – ответил он без улыбки. – Кольцо могло принадлежать невесте моего пращура. Его звали Федор.

– Ну, мало ли Федоров на свете, – попыталась я воззвать к здравому смыслу. – А, кстати, что с ним произошло? Ты так и не рассказал.

– А что мне за это будет? – попытался отшутиться Роман.

Я нервно заерзала на месте. Всерьез я его не опасалась, да и до дома было уже рукой подать, но для солидности, я покрепче сдвинула колени и насупилась. Романа мои кривляния развеселили.

– Ответ понятен, – хмыкнул он. – Опять облом. Что ж, на Острове у меня еще будет время.

Это обещание вновь вогнало меня в краску, сердце забилось часто-часто. С трудом сдерживая идиотскую улыбку, я фыркнула:

– На острове тебе будет не до этого.

– Посмотрим. На всякий случай можешь надеть свое монашеское платье – я с удовольствием почувствую себя миссионером.

Роман притормозил возле моего дома, и я поймала себя на мысли, что сожалею о том, что мы так быстро приехали. Я чуть замешкалась. Роман немедленно воспользовался преимуществом. Он повернулся в мою сторону всем корпусом, положил одну руку на спинку сиденья и… заговорил совсем о другом.

Поначалу мне стало досадно, что он так некстати вспомнил о своем предке, хотя несколько минут назад горела желанием узнать о нем всю правду, но рассказ меня настолько поразил, что я забыла об остальном.

Как я уже слышала, Федор был молодым архитектором. Он только что закончил учебу в Петербурге и первый заказ богатого помещика счел большой удачей. Таинственность постройки поначалу его не смущала – мало ли, какие у барина причуды? – но очень скоро Федор осознал, в какой переплет угодил. Заказчик стал внушать ему почти суеверный ужас, но, в отличие от простых рабочих, Федор быстро выяснил истину и про монетный двор, и про разбойничьи набеги.

Федор трезво оценил ситуацию, так что ему и в голову не приходило выступать с разоблачениями. Единственным выходом для себя он считал бегство, но на свою беду влюбился в дворовую девушку Стешу. Та ответила ему взаимностью. Как ни скрывал от нее свой страх Федор, любящее сердце – вещун. Стеша забеспокоилась, и все пыталась дознаться, отчего милый невесел. Барышня попалась упорная, совсем извела парня своими расспросами, вот он и не выдержал, рассказал ей и про воровские рубли, и про подземные хоромы. Девушка взамен поклялась, что не выдаст тайну даже на исповеди, да видно слово не сдержала: пополз по деревне слух.

Недели не прошло, как Федор с невестой пропали без вести. После того, как их хватились, две ночи подряд те, кто проходил мимо усадьбы, слышали откуда-то из-под земли слабые глухие стоны и страшные крики, от которых волосы на голове становились дыбом. Все догадывались, кто умирал медленной мученической смертью в подземных застенках, только поделать ничего не могли.

Роман замолчал.

– Что, так и сгинули Федор с невестой? – расстроилась я.

– Увы. Только младенец и остался.

– Младенец?

– Стеша незадолго до всего родила тайно, на дальней заимке. Никто в деревне не дознался. Живот у нее был небольшой, а сарафаны в то время надежно скрывали подозрительные окружности. Стеша спасала репутацию, а спасла в итоге жизнь своему ребенку. Узнай Степан Шорохов о младенце, не пощадил бы, извел бы род неугодного под корень. Повитуха, от греха подальше, прихватила малыша, да и дала деру из деревни.

– Как благородно.

– Не о том речь. Понимала бабка, что Шорохов и ее со свету сживет, даже разбираться не станет. Он не щадил никого, кто посмел встать на его пути.

Глава 18

– Обожаю раннее утро! – мечтательно потянулась Машка.

Я поежилась – утренний туман пробирал до костей. От росы кроссовки уже успели промокнуть. Убила бы идиота, который назначил сбор в шесть утра, если бы он пришел вовремя, но Рома явно задерживался. Все остальные понуро толклись над обрывом, поглядывая в сторону Острова без энтузиазма. Не хватало только Эльзы и Вилли беспокойно вертел головой.

– Ты уже сообщил ей о своей неземной любви? – поддела я.

– Кто? Я? Да ты чего? – попытался отвертеться приятель.

– Не! – осклабился Юрик. – Он ей только флюиды посылает.

– А! Это, типа, часами пялится глазами ей в затылок? – сочувственно покивала я.

– Много ты понимаешь! – огрызнулся Вилли. – Она должна почувствовать.

Вот в том, что Эльза способна что-либо чувствовать, я была не уверена. Хотя…

– Хорошо-то как! – продолжала блажить Машка. – Скоро взойдет солнце! Это так символично!

– Полагаешь, оно сегодня взойдет? – с сомнением проворчала я, слегка коченея.

Машуня экипировалась весьма обстоятельно. Ее представление о том, что необходимо для подобной экспедиции, было довольно причудливым. С серебряными амулетами она явно переборщила, навскидку она навесила на себя с полтонны металлолома. Серебра с лихвой могло хватить на парочку кофейных сервизов.

Вилли вдруг резко взбодрился, прошелся туда-сюда, поигрывая мускулами. Это означало, что на горизонте нарисовалась Эльза. А разом помрачневший взгляд говорил о том, что явилась она не одна. Обернувшись, я похвалила себя за сообразительность, заметив на опушке сладкую парочку – Эльзу и Яна. Колдун выглядел слегка помятым, возможно, от недосыпа, но в утренней дымке больше обычного смахивал на тиранозавра, точнее, на его сильно уменьшенную копию. В отличие от Машки, амулет у него был только один, зато размером с блюдце. Сама Машуня, лязгая своими побрякушками, таращилась на Яна во все глаза. Опасаясь ревности Эльзы, я поспешила оттащить подругу в сторону и зашипела, торопясь привести ее в чувство:

– Чего уставилась?

– Ой, а я его знаю!

– Я тоже. Яном звать. И что? Чего тебя плющит-то?

Машка неожиданно покраснела, и все продолжала исподтишка пялиться на парня. Влюбилась, что ли? – ужаснулась я.

О, боже, как я ошибалась!

Насмотревшись, Машка набрала в грудь побольше воздуха и выпалила, алея, как маков цвет:

– Ян не такой как все!

– Это видно невооруженным взглядом, – успокоила ее я, – он колдун или считает себя таковым. Короче, твой «коллега».

– Да я не об этом, – нетерпеливо дернула ногой Машка, и там что-то подозрительно звякнуло. – Он – голубой!

Теперь звякнуло у меня в голове, причем довольно отчетливо.

– Ты что-то путаешь, – осторожно заметила я, припоминая его тет-а-тет с Эльзой на веранде Кривого дома.

– Ничего я не путаю, – оскорбилась подружка, не видевшая того, что видела я, и угрожающе зазвенела браслетами у меня перед носом. Я отвела ее руку от лица и попыталась внести ясность:

– Что ты видела?

– Фотографию! – с достоинством ответила Машка. И добавила трагическим шепотом: – Они там целовались!

– Час от часу не легче, – пробормотала я в полной растерянности. Зачем гомосексуалисту притворяться влюбленным в Эльзу? Ясно зачем. Но тогда…

Кажется, у меня появился новый подозреваемый. Правда, на первый взгляд, у Яна оба глаза на месте, но вблизи я его не разглядывала. Что ж, у меня еще будет время.

– Ладно, Маш, ты не бузи, не наше это дело, с кем он… ну, в общем, ты понимаешь. Поняла?

Машка неохотно кивнула, но продолжала поглядывать в сторону Яна с неодобрением. С этим я ничего не могла поделать, но надеялась, что подружка не наделает глупостей.

Жалеть Эльзу мне и в голову не приходило, – переживет как-нибудь – но зла я ей не желала. Пока мы на острове, я попытаюсь разобраться в том, кто такой этот колдун и что у него на уме, в крайнем случае, расскажу обо всем Роману, который появился на обрыве очень кстати, за рулем своего джипа.

– Ура, мы поедем на машине! – захлопала в ладоши Машка, моментально выкинув сомнительного Яна из головы. Я не разделяла ее оптимизма, и наблюдательный Роман это сразу заметил.

– Чего такая кислая? – спросил он.

– Сомневаюсь, что машина – это хорошая идея.

– Почему? – Спросил Юрик, пытаясь затолкнуть в багажник свой рюкзак. – Смотри, как удобно. А я-то переживал, что придется тащить все это на себе.

– Что там у тебя? – поддела Эльза. – Ящик водки?

– Не твое дело, – огрызнулся Юрка. – Скажи спасибо, что ты вообще в теме. – Он покосился на Вилли с немым укором.

– Он прав, – поддержала я, – мы не поместимся.

– Конечно, – тут же возмутилась Эльза, – если брать с собой так много вещей.

Юрка рванул в ее сторону, Машка всем видом выражала солидарность. Ян не вмешивался. Похоже, у Эльзы не слишком много сторонников. Неожиданно меня поддержал… Вилли!

– Твой джип по песку не проедет, – авторитетно заявил он.

Роман возразил. Юрик включился в спор, доказывая, что машина Романа ни разу не вездеход, а обыкновенный «паркетник». Женская половина не вмешивалась. Страсти накалялись.

– Вот этот явно лишний! – Вилли ткнул в Яна пальцем. – Я вообще не понимаю, откуда он взялся.

– Он мелкий, – жалостливо возразила Машка, – много места не займет. Эльза тут же окрысилась и сказала пару ласковых насчет Машки. Ну, что-то про то, что ее магическая амуниция весит столько же, сколько весь Ян. Объект их спора постепенно зеленел, задетый за живое. Не дожидаясь, пока колдун начнет метать молнии, я попыталась разрулить ситуацию, но меня уже никто не слышал.

– Он специалист! – кричала Эльза.

– Это он тебе сказал? – саркастически хохотала в ответ Машка.

– Этот скажет! – презрительно шипел Вилли.

Сам «объект» спора скромно стоял в сторонке и вроде бы даже вовсе не проявлял интереса к происходящему, но я заметила красные пятна, проступившие на его щеках.

– Кончайте базар и полезайте в машину, – поставил точку хозяин машины. Все неожиданно послушались. Негласно Романа выбрали лидером, и его нисколько не тяготила эта ноша. – Стася, ты попытаешься показать нам грот, в котором нашла кольцо. Попытаемся попасть в подземелье через него.

От греха подальше Яна усадили на переднее сиденье. Карлику опять повезло, он устроился с комфортом. Остальные сидели плотно, как шпроты в банке и выглядели не слишком довольными жизнью. Главное – все поместились. Не знаю, как насчет проходимости, но вместительность у джипа была хорошая.

Еще час назад я была уверена, что легко найду нужное место, однако ни через час, ни через три не обнаружила ничего похожего. Вначале мы катались туда-сюда вдоль берега, потом остановили машину и попытались повторить попытку на своих двоих. Бесполезно! Подземная тюрьма точно провалилась сквозь землю.

Энтузиазм сменился усталостью и раздражением. Мы давно топтались на песке, как стайка цыплят в навозной куче, из которой внезапно эмигрировали все червяки. Кое-кто уже поглядывал на меня косо, но первой жертвой стал колдун.

– Эй, чернокнижник, – окликнул Вилли, – прояви способности! – Для наглядности Вилли выпучил глаза и сделал руками несколько пассов. – Найди нам вход в подземелье, раз уж у Стаськи амнезия.

– Не получится, – пожал плечами Ян, ничуть не смущаясь. – Он ушел.

– Кто ушел? Куда? – возмутилась я.

– В землю, наверное, – лениво пояснил «специалист». – Староверы умели запечатывать подземные ходы, можете убедиться сами.

– Бред, – хихикнул Юрик, успевший принять на грудь. – Стаська его видела, а я ей верю. Она у нас девушка серьезная. Правда, Стаська?

Приятель попытался приобнять меня за плечи, но промахнулся, начал заваливаться на бок и если бы не Роман, успевший ухватить его за шиворот, прилег бы на песок.

– Благодарю, – церемонно заявил парень, хотел поклониться и снова стал падать.

– Прислоните его где-нибудь в тенечке, – устало посоветовала я, – он теперь нескоро очухается.

– Ничего, я подержу, – благородно отказался Роман, предусмотрительно не выпуская больше из рук воротник Юркиной куртки. Друг сучил ногами и безмятежно лыбился, грозя мне пальцем:

– Стаська, признавайся: ты нас разыграла! Она все выдумала! – поделился он своим открытием и заржал.

– Ничего я не выдумала! Была комната с решеткой, было кольцо!

– Было, да сплыло, – процедила Эльза. Юрка согнулся пополам от смеха.

– Зря ты так набрался, – озабоченно сказала я, игнорируя Эльзу на корню.

– Я только для сугреву, замерз как собака.

– Да что с ним говорить? Только время терять, – обозлился Вилли.

– Стася права, – неожиданно подал голос колдун. – У нас большие проблемы.

– Сами видим, – огрызнулась Машка. – Только Юрка тут ни при чем. Он всегда такой. Ты лучше объясни по-человечески, куда ход исчез, если Стасе действительно не почудилось.

И эта туда же! Мне стало по-настоящему обидно: я не сказала ни слова неправды, но мне никто не верит.

– Ваша Стася – избранная, – неохотно пояснил Ян. – Ей дано то, что невидимо для остальных.

– Избранная, говоришь? – Вилли недоверчиво обошел меня по кругу и пожал плечами. – Что-то незаметно.

– Идиот, – едва слышно пошептала Эльза и взглянула на меня без симпатии. По ее понятиям, только она со своей неземной красотой могла претендовать на такое громкое звание. Я лично совсем не обрадовалась заявлению колдуна. То, что он узнал о том, что я тщательно скрывала, настораживало. Может, вправду, колдун?

Ян тем временем продолжал:

– Ваша Стася чем-то приглянулась хозяевам острова и ей показали то, что скрыто. Вполне возможно, это был прямой ход к кладу. Если бы она решилась им воспользоваться, могла бы сейчас загорать на Майами.

– Ну, Стаська, ты лошиха! – удрученно затряс головой Юрка.

– Заткнись! Там решетка была! Я не терминатор, чтобы голыми руками ее ломать.

– Можно было зубами, – сладко улыбаясь, заметила Эльза.

– Вот сама и попробуешь, – парировала я. – У тебя отличные коронки.

– Да я!..

– Цыц! – прикрикнул Роман и кивнул Яну: – Продолжай.

– Клады похожи на людей. Они бывают молодыми и старыми, с хорошим и плохим характером. Они живут и умирают, проваливаясь в ад к своему хозяину. Если вы хотите знать мое мнение, то вам это не по зубам, вы ж ни черта не смыслите.

– Тебя забыли спросить, – фыркнула обычно миролюбивая Машка. Ян даже головы в ее сторону не повернул. Меня начало доставать его высокомерие. В конце концов, пока он не помог нам продвинуться ни на миллиметр.

– А давайте Стаську тут еще на ночь забудем, вот ей клад снова и покажется, – предложил Вилли.

– Плохая шутка, – предупредил Роман. Вилли смерил глазами его бицепсы и не стал дальше развивать тему.

– Этот дошутится первым, – заметил Ян в пространство и пояснил остальным: – Клад очень сильный. Мы имеем дело с исключительно мощным излучателем чужой воли, и он способен веками хранить свою пневмосферу. Это не игра, любое нарушение правил – и на голову нарушителя обрушатся беды и напасти вплоть до летального исхода. Вам оно надо?

– А нельзя это обойти? – робко спросила Машка.

– Можно, – неохотно признал Ян. – Но не всегда. Требуется нечто особенное, что-то…

– Допустим, оно у нас есть, – перебил Роман небрежно. – Что дальше?

Ян недоверчиво усмехнулся, но вновь подчинился:

– Окей. Тогда остается найти место, окропить его святой водой, окурить ладаном и прочесть заклинание.

– Фу, как банально, – поморщилась я.

– Помолчи, Стася, – попросил Роман и повернулся к Яну. – Тебе известно заклинание?

– Естественно, – скривил тонкие губы колдун. – Но остальные должны соблюдать правила: нельзя спать, оглядываться, громко разговаривать, пить спиртное и сквернословить…

– Ну, просто пионерлагерь «Звездочка», – хохотнул Юрка, заблаговременно пристроенный под березой.

– Слышь, ты, – сверкнул глазами Вилли, – еще раз глотнешь – лично башку откручу.

Юрка кивнул для порядка, но было ясно – даже без повторной дозы он уже в состоянии «ни петь, ни танцевать».

– Так это из-за него все впустую? – брезгливо спросила Эльза.

– Можно и так сказать, – кивнул Ян. – Но есть и другое. Я чувствую черную энергетику. Клад охраняют «фантомы». – Он смешно подергал длинным острым носом, будто принюхиваясь, – лично я ничего, кроме перегара, исходящего от Юрки, не чувствовала, – и доложил: – Есть мощный защитный покров, который почти невозможно преодолеть.

– Хорошо хоть сам клад не фантом, – справедливо заметила Машка.

– Не уверен, что это хорошо, – отрезал колдун, демонстрируя, что больше не скажет ни слова. Однако его «графские» замашки ничуть не напугали остальных – мы тут и не таких видали – колдуна взяли в плотное кольцо. Он верно оценил соотношение сил и перестал кочевряжиться.

– Мне было видение… – нехотя процедил он.

– Ну, просто граф Калиостро, – шепнула я Машке. Ян сделал вид, что не услышал и продолжал:

– Теперь я уверен, тут действует заклятье «на кладовиков».

– Это еще что? – пискнул кто-то.

– Ничего хорошего, – заверил нас чернокнижник. – Духи, говоря по-простому. Что-то вроде сторожей.

– Ну, с этими мы договоримся, – подмигнул Вилли, поигрывая мускулами.

– Запросто, – кивнул Ян. – Если отдадите свои души, разумеется. То есть – умрете.

– Все? – ахнула Машка.

– Понятия не имею.

– Хватит нас запугивать, – потребовал Вилли.

– Пугаться вы будете после, если не откажетесь от этой затеи.

– Ага, иначе кто-то умрет! – вставила я с иронией.

– Возможно, мы все умрем, – спокойно подтвердил Ян.