Текст книги "Бессмертные Вороны"

В зеркале Алиса заметила движение, а следом раздался голос:

– Ты здесь.

В первые секунды она думала, что ей мерещится. Что придуманные за годы влюбленности образы вновь нашли свое воплощение на тонкой грани между фантазией и реальностью. Как было с Викой… Как стало и теперь…

Однако чем дольше стояла с прикрытыми глазами, представляя его рядом, тем осязаемее и реальнее становился образ. Вот он появляется в дверях. Подходит к окну неспешным шагом. Ковер поглощает все звуки. Только его неспешное дыхание и шлейф его одеколона тянется от входа ровно к ней. И вот он стоит за ней, почти касаясь подбородком головы. Идущее от него желание – оберегать, быть рядом, заботиться, любить – становится таким невыносимо-тягостным, что не оставляет ей ни шанса на спасение.

Алиса разворачивается и открывает глаза. Расфокусированный взгляд упирается в приоткрытую воротником рубашки светлую шею, за которой короткими прядями лежат черные волосы. Она моргает пару раз и вздрагивает от его движения. Мужчина властным, но ласковым жестом берет ее за подбородок и приподнимает. Алиса встречается взглядом с пасмурным небом его глаз. В нем теплится надежда на лучик света. И свет осознанности стремится к зелени в ее потухшем взгляде. В тот самый миг, когда меж черной тканью штор сквозь дождливые облака пробился яркий лучик солнца.

Вслед за осознанием приходит запоздалая волна эмоций: испуг, восторг, неверие и трепет. Алиса открывает рот в немом вопросе и смотрит на мужчину с широко распахнутыми глазами. «Да, это он. Во плоти и крови. Передо мной и правда он».

Черные волосы падают ему на лоб, когда мужчина наклоняет голову набок и касается большим пальцем ее нижней губы. Это движение обжигает холодом вспыхнувшее от смущения лицо. Прочтя немой вопрос в ее глазах, Николай Картунин придвигается еще ближе и, не отрывая взгляда, шепчет почти в губы:

– Мы ждали именно тебя, Алиса. Добро пожаловать домой.

Глава 27

Имя ему – Верховный Маг, ибо мудрость Его столь велика, что от Жреца имя Ему Верховный, а способности столь безграничны, что именуется Он Магом.

«О Великих Воронах»

I

– …И они называют себя Воронами.

Александр Белый отпил из чашки мятный латте и покачал головой. Питер замолчал, встретившись с недоверчивым взглядом молодого следователя.

– И они в самом деле обладают способностями?

– Разумеется нет, – отрезал Питер. – Это совершенно неадекватные люди, в руках которых власть и деньги. Они опасны для общества.

– И ты хочешь сказать, что во главе всего этого стоит… психотерапевт Алисы? – уточнил Белый со смешком.

– Он не просто психотерапевт. От покойного отца ему досталась нефтедобывающая компания, которая по сей день приносит огромный доход.

– …который он тратит на развитие этих «Воронов»?

– Ты мне не веришь, – сказал Питер, наконец-то заметив скепсис в голосе Александра.

– Разумеется. Не после того, что ты сотворил.

– Но я предоставил тебе ценную информацию. Именно благодаря мне вы поймали Невзорова…

– И именно ты обманул меня, – парировал Белый.

– Мне действительно жаль. Но ты единственный, кому я могу довериться в этом расследовании, – сказал мужчина, со вздохом откинувшись на спинку стула.

Александр посмотрел в чашку, которую обхватил ладонями. По белой гладкой поверхности была размазана бежевая воздушная пенка, приятно пахнущая мятным сиропом. Он внимательно всмотрелся в незамысловатый узор. «Тайная могущественная организация «Вороны» промышляет незаконными делами и считает себя лучше простых смертных. Как и все сильные мира сего, – рассуждал Белый. – Но он утверждает, что эти «Вороны» не только используют закон в своих целях, но и убивают людей забавы ради. Плюс среди них находится Алиса. И во главе всего этого стоит врач-психиатр…»

– Мне очень-очень жаль, – сказал Питер с раскаянием в голосе.

Молодой следователь поднял голову и встретился со взглядом серых, почти бесцветных глаз. Лицо собеседника немного расплывалось, поэтому Александр несколько раз моргнул, пытаясь сконцентрироваться. Неожиданная догадка стрелой пронзила все его мысли. «Если я прав, то…»

– Это ты спрашивал об Алисе в отеле? – с нажимом спросил он.

– Да.

Питер решил не отрицать очевидное. Такая искренность подкупила, сгладив шипы недоверия Белого, которые тот наставил на своего «напарника».

– Зачем?

– Не так давно я узнал, что Алиса в Санкт-Петербурге, и отправился, чтобы предупредить ее так, как это делаю сейчас с тобой. Но не успел.

– Но зачем им Алиса?

– Она ведь видит сны, – попытался объяснить Питер. – И Вороны считают, что именно она должна стать во главе их организации вместе с Картуниным.

– Из-за снов?

– Это их логика. Ведь так совпало, что ее сны сбывались.

– Я не уверен, что это совпадение, – признался Белый, сощурившись.

На эти слова мужчина лишь снисходительно покачал головой.

– Но зачем? Для чего им Алиса? Неужели всемогущий психотерапевт не справляется сам?

– Как и любая секта, Вороны ждут конца света. И появление Алисы приближает этот момент.

Александр уставился на Питера с широко распахнутыми глазами. Вена на виске начала ощутимо пульсировать, намекая, что еще немного, и его голова взорвется от такого количества информации. Белый зажмурился и глубоко задышал. Его интуиция притихла под тяжестью новых данных, вместе с ним переваривая услышанное.

– Понимаю, это все сложно понять с первого раза. Я бы хотел рассказать это постепенно, но ты не оставил мне выбора. Мне пришлось вывалить всю информацию сразу…

– И чем могу помочь я? – перебил его Александр, выставив вперед руку и открыв глаза.

– Я уверен, что Вороны связаны с исчезновением людей. Они делают это настолько изящно, что к ним не подкопаться. Но теперь я намерен доказать их причастность. С твоей помощью.

Белый вскинул брови и вновь встретился взглядом с Питером. «Какое интересное совпадение, – подумал он. – Его имя звучит так же, как сокращаемое подростками название этого города. Только через «э», а не «е». Точно ли это его настоящее имя?»

– Я дам тебе время переварить информацию, – сказал мужчина с нотками сочувствия в голосе. – Ты единственный мой знакомый, кому не плевать на правосудие. В этом городе. И в этом времени.

Александр встал из-за стола и окинул оценивающим взглядом своего собеседника. Ему в самом деле нужно обдумать все, что он только что узнал. И понять, может ли доверять человеку, который сначала представился Сергеем Кузнецовым, а теперь без проблем отзывался на «Питер Холтер». Белый подумал об Алисе, которая могла быть с «Воронами» не по своей воле. Следом в его мыслях всплыл зловещий силуэт Невзорова, требующего имя того, кто оказался умнее и проворнее неуловимого убийцы. Сжав в кармане телефон, Александр коротко сказал:

– Мне нужно время.

И, не прощаясь, вышел из кафе.

II

Ее все еще немного трясло после пережитых эмоций. Алиса ощущала себя мячиком, из которого выпустили весь воздух и который после придавили ногой. Осознание, что тот самый Верховный, которому все поклоняются и авторитет которого считают незыблемым, все это время находился поблизости, более того, глубоко поселился в сердце и знал о ее чувствах, выбивало землю из-под ног. Она вспомнила его прикосновение, ее полыхнувшее смущением лицо и то странное ощущение, что появилось с ним… Алиса уже испытывала это ранее. Всякий редкий случай, когда Николай касался ее, девушку обуревали волнение и желание, каких она никогда не испытывала. «Но оно и понятно, – объясняла сама себе, – ведь у меня никогда не было парня. Должно быть, так и происходит в любых романтических отношениях».

Однако Алиса еще не знала, что на самом деле это далеко не так. Недавно проснувшиеся чувства к Александру Белому поставили ее в тупик, немного притупив ее влюбленность в психотерапевта. Но эмоции, что вызывал в ней молодой следователь, не были похожи на те, что дарило ей простое присутствие рядом с этим умным и красивым мужчиной. С Белым Алиса чувствовала себя слабым ребенком на руках у любящего папы. Он бы мог компенсировать ее недостаток отцовской любви и заботы. Мог бы стать ее опорой и поддержкой, которых так не хватало. Ранее она не связывала свое острое желание узнать больше об отце с возникшими к Александру Белому чувствами. Как незаметно эти два факта переплелись между собой и отошли в сторону, словно и вовсе не были в корне схожи. Только разговор с Николаем позволил взглянуть на все желания девушки под другим углом.

– Ты тоже чувствуешь это? – тихо спросил он, поглаживая большим пальцем ее щеку. – Чувственность, что наполняет нас через прикосновения.

Алиса сжала подрагивающие пальцы, еще сильнее ощущая распространяющееся по ее телу тепло. Оно пульсировало в груди, спускалось между ног и кружило голову. Чувства обострялись. Дыхание сбивалось. Ее тело, наэлектризованное и податливое, стремилось к нему. Такое происходило только рядом с ним. Ни один другой человек за всю ее жизнь не вызывал такого яркого живого чувства. Девушка прикрыла глаза и застыла. Нос щекотал аромат его духов, стойкий, мужественный, всепоглощающий. «Это страсть или любовь?» – подумалось ей.

– Это наша судьба, – прошептал Николай ей в самые губы.

Ноги подвели ее, начав подгибаться. Но Николай не дал ей упасть. Уверенным движением он обхватил Алису за талию и усадил на кресло у окна. Прохладная ткань обивки приятно холодила разгоряченную кожу. Мужчина плеснул в стакан жидкость из штофа, закинул несколько кубиков льда и подал ей. Запах алкоголя ударил в нос и заставил мыслить яснее.

Девушка поднесла стакан к губам и коснулась кончиком языка янтарной жидкости. И тут же сморщилась. Рядом кто-то издал короткий смешок. Она вопросительно посмотрела на Николая Картунина, который ответил ей улыбкой. «Господи, это он… – вновь подумала Алиса. – Это реально он… Невероятно».

– Можно сделать так, – сказал он, придвигаясь к ней и доставая из стакана уже подтаявший кубик льда.

Зажав между пальцами, мужчина поднес его к губам девушки и медленно провел по ним. Алиса приоткрыла их, и кубик легко скользнул ей в рот. На нем еще остались капли напитка, поэтому теперь девушке удалось распробовать его. Горький терпкий алкоголь. Она не решилась признаться, что до того не пила ничего крепче яблочного сидра. Его гипнотизирующий взгляд серых искрящихся теплотой глаз не оставлял ей ни шанса на отступление. С ним она чувствовала себя слабой, но не ребенком, а женщиной. Женщиной, готовой отдать бразды правления их совместной жизнью сильному мужчине. Это было совершенно новое, ни на что не похожее чувство. Которое, как оказалось, было предрешено судьбой.

Последнее, что он сказал, когда Алиса уходила к себе в комнату:

– Жду следующее посвящение с нетерпением.

Сейчас, сидя на кровати и вспоминая их встречу, она вновь испытала те же эмоции. Девушка встала и приблизилась к окну. Глубокая ночь синевой накрыла Санкт-Петербург, прогнала тяжелые тучи и теперь сияла звездами на небосводе. Алиса посмотрела на время: 02:43. Новых сообщений на телефоне не было, поэтому девушка разделась и забралась под одеяло. Сон поглотил ее разум мгновенно, стоило только закрыть глаза.

Размытый образ отца появился так внезапно, словно кто-то щелкнул выключателем и осветил то, о чем она думала совсем недавно. Темноволосый худощавый мужчина без лица протягивает ей руку в немой мольбе. Алиса тянется к нему всем телом, толстое стекло, разделяющее их, не дает это сделать. Она бьет кулаками по нему, кричит и плачет:

– Папа! Папа! Услышь меня… Прошу, папа!

Позади раздается громкий рев мотора и визг шин. Алиса оборачивается, но ничего не видно. Следом раздается крик матери:

– Ты, неблагодарная дочь! Лучше бы я сделала аборт!

Слезы скапливаются в уголках глаз. Девушка больно прикусывает губу, стараясь не показывать свою слабость. Она где-то рядом. Эта женщина, которую Алиса должна называть своей мамой. Как всю ее жизнь она не заслуживала любви матери, так и эта самовлюбленная нарциссическая женщина не заслуживает быть ее частью. Частью ее сознания. Частью ее будущего. Частью ее жизни.

Крик матери заглушает визг шин. Следом – мощный удар, сотрясающий все вокруг. Алиса падает на спину и зажмуривается. Осколки стекла разлетаются невпопад, царапают кожу лица и рук. Но она не ощущает боли. Есть только горящий между ребрами огонек, что с каждым вдохом оборачивается сокрушительным пожаром.

Девушка распахивает глаза и видит отца, который тянется к ней. Наконец-то их пальцы соприкасаются, и это невинное движение создает новый вихрь. Мужчина вскидывает руки в попытке обнять дочь, но за секунду они превращаются в широкие черные крылья. Безликое лицо обретает птичьи черты. Тело уменьшается и обрастает перьями.

Отец, обернувшийся вороном, облетает ее дугой и взмывает ввысь. Алиса смотрит, как он стремительно летит к нежно-голубому небу, которое стремительно затягивается алыми, полными крови тучами.

III

Он вышел из-за поворота и остановился у пешеходного перехода, закрыв ладонью лицо от слепящих солнечных лучей. Даже летняя форма не спасала от удушливой жары. Несмотря на то что солнце еще не было в зените, прохожие уже стенали на слишком высокую температуру воздуха. Кто-то обливал себя водой из пластиковой бутылки, кто-то жадно пил газировку или айс-кофе, кто-то прятался в тени или под зонтами. Белый же вышел в центр города не просто так. Ему необходимо было проверить одну гипотезу, которая либо поможет ему найти преступника, либо снова оставит ни с чем.

Дважды перейдя дорогу, молодой следователь вышел к Московскому вокзалу и бросил быстрый взгляд на выходящих с багажом людей из высоких дверей. Он уже было повернулся в нужном ему направлении, но сделал шаг в противоположную сторону. Кто-то особенно нетерпеливый толкнул его в плечо, бросив ругательство. Но внимание Александра Белого было сосредоточено на человеке напротив здания вокзала, который уткнулся в телефон и нервно курил вейп. Он знал его. И оттого немало удивился его присутствию.

У парковки со стоящими в ряд автомобилями стоял Дмитрий Мишин. Белый подошел к нему и коротко поприветствовал. Парень вскинул голову и сделал шаг назад. Неуклюже и испуганно. Александр попеременно увидел на его лице испуг, растерянность, озарение и надежду. Они обменялись быстрым рукопожатием, прежде чем Белый спросил:

– Какими судьбами?

– К другу приехал, – немного помявшись, ответил Дима и приподнял телефон. – Но не особо…

Александр буквально физически почувствовал неловкость, с которой парень пытался судорожно придумать ответ. «Лжет, я это чувствую, – мысленно сделал вывод Белый, ощущая знакомый зуд в груди. – Интуиция снова на связи».

– Не к Юле, случаем? – как бы невзначай предположил он.

Дима вскинул брови и закусил губу, отводя взгляд. И, снова посмотрев на экран телефона, ответил, растягивая слова:

– Вообще-то да…

– И сколько вы планировали скрывать это от меня?

Парень не решался поднять глаза на следователя и, спрятав одну руку в карман шортов, начал раскачиваться на пятках. Александр мог надавить на него, чтобы ускорить ответ, но не хотел делать этого. К счастью, ему и не пришлось. Тяжело вздохнув, Дмитрий Мишин таки сказал:

– Еще Артур. И, после смерти Егора, узнала Наташа. Она сама догадалась и надавила на меня, – поспешил добавить он. – Сказала, что больше знать не хочет Юлю.

– Она ведь предполагала, что Юлия могла сбежать сама, – вспомнил Белый.

– Есть такое.

– Но вы, даже зная, что она права, продолжали настаивать на версии исчезновения. Почему?

– Юля хотела начать жизнь заново. С новым именем. Мы не могли рассказать про поддельный паспорт. Ну, в смысле, я сам узнал только от нее. Артур предложил ей встретиться с Иззатом. И как удачно совпало, что именно он и подвез ее в тот вечер.

– Вы хотите сказать, Юлия уехала в ту же ночь, когда уехала с вечеринки?

– Я сначала переживал. Но потом она связалась со мной. Через день. Сказала, что сейчас в Москве. Что даст знать, когда где-то обоснуется. Потом я узнал, что она перебралась в Питер. Но около недели назад Юля перестала выходить на связь. И я… В общем…

– Снова стал переживать, – закончил за него Александр.

Дима несколько раз кивнул, опустив голову. Он ощущал неловкость от их разговора, Белый знал это и без его слов. Молодой следователь достал телефон и, приподняв его, сказал:

– Запишите мой контакт. Если у вас или у меня появятся новые данные, будем на связи.

Воспрянув духом, Дима записал его номер и продиктовал свой. Они нашли друг друга в мессенджере и обменялись короткими сообщениями. С горящими надеждой глазами парень протянул руку Александру со словами:

– Надеюсь, вы поможете найти ее, – и, тут же запнувшись, уточнил: – На этот раз и правда найти…

Белый молча ответил рукопожатием и посмотрел на время. Попрощавшись, он свернул в переулок и пошел по узким улочкам. Обогнув несколько зданий, вышел к перекрестку и направился к скульптуре в виде кареты. Там, в тени под лавочкой, лежал спящий бездомный. Александр достал из бумажника несколько купюр по сто рублей, глубоко вдохнул и направился прямо к нему. Несколько особо любопытных прохожих бросили на него заинтересованные взгляды.

– Доброе утро, гражданин, – сказал Белый, пытаясь растормошить опухшего мужчину средних лет в рваных штанах и футболке. Запахи перегара и экскрементов были такой силы, что заставляли слезиться глаза.

– Чего? – подал наконец голос бездомный, пытаясь открыть слипшиеся веки.

– Будьте добры, подскажите мне кое-что. Я в обиде вас не оставлю, – сказал он, протягивая мужчине одну из купюр.

Бездомный, разглядев деньги в руках молодого следователя, тут же оживился и вскочил на ноги. Пошатываясь, он забрал купюру и наклонился к Александру. «Будто и не заметил формы, – рассуждал Белый. – Хотя, скорее всего, они привыкли остерегаться полицейских, а не следователей. Бойся черного, а не синего»[20]20

  Форма следователей СК РФ синего цвета, в то время как форма сотрудников МВД России преимущественно темно-синих и черных оттенков.


[Закрыть].

– Чего-с изволите?

«Какой культурный, – подумал он. – Хотя чего тут удивляться… Питер».

– Подскажите, как добраться до одного места. И заодно расскажите, не пропадал ли кто из ваших в последнее время.

– Все расскажу, будь спокоен, дружок. За милую душу, родной, – сказал бездомный, заметив еще купюры в руках Александра. – За милую душу…

IV

Погруженные в тишину и полумрак стены палаты давили физически и морально. Человек безмолвно сидел на полу, поставив локти на колени и сцепив пальцы в замок. В мыслях, до того наполненных туманом безразличия, теперь вулканическими всполохами бушевало имя. Он ждал его. Лелеял надежду отомстить. Вырвать сердце той твари, что возомнила себя выше Бога. Выше Него.

Пришедшее письмо стало неожиданностью для медсестер и врачей, но, не найдя в содержимом ничего необычного или запрещенного, они без лишних вопросов передали его адресату. Как же они ошиблись. Знали ли все эти отбросы о том, что слова на белом листе могут вернуть кому-то смысл жизни? Догадывались? Отнюдь. Однако в его мире все было иначе.

С каждым днем по крупицам теряя личность и саму свою суть, он существовал от ночи до ночи в бессмысленной череде одних и тех же событий. Лекарства. Медсестры. Черствая еда. Безумные крики и смех. Иногда уколы и капельницы. Еда. Лекарства. Сон. И так изо дня в день. Беспроигрышное руководство о том, как стереть личность из человека. Оставить только послушное тело.

Но не теперь.

«Питер Холтер».

Два слова.

Имя, что оживило подобно заклинанию.

В сознании горела каждая буква.

Выжигалась в основе его существа.

Как Антихрист есть противник Христа, так Питер Холтер отныне враг Его.

Поглощающую его разум агонию прервал настойчивый стук в дверь. Желтоватая полоска света отогнала к углам комнаты черные тени. В проеме выросла толстая фигура медсестры. Отвратительное существо. Мерзкое и гнилое с самой своей сердцевины. Он лениво повернул голову, заметив рядом с ее тенью незнакомый силуэт.

– К тебе посетитель, – не сказала, выплюнула женщина.

– Добрый день, Вячеслав Невзоров, – раздался грудной голос пришедшего человека.

«Да, он человек. Только Я и Он здесь настоящие». Заинтересовавшись, Невзоров поднял взгляд на незнакомца, лицо которого было скрыто тенью палаты, что за последние месяцы стала его новым домом. Он не знал этого человека, не имел ни малейшего представления о нем до того. Однако глубоко внутри его появление стало для Карателя знаком.

– Будьте добры, – обратился Он к медсестре, – оставьте нас.

Недолго думая, – разве она вообще на это способна? – женщина вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой. Невзоров не отрывал пристального взгляда от гостя, ждал его следующих слов. В нем вспыхнула прежняя уверенность. Это еще одна судьбоносная встреча, с которой жизнь Карателя изменится вновь. И Его слова вторили этой убежденности, зажигая пламя прежней страсти в темных глазах Невзорова.

– Я знаю кто вы, Вячеслав. Кто вы на самом деле.