Текст книги "Бессмертные Вороны"

– Но сейчас ты здесь, – заметила Алиса.

– Да. Я здесь. В момент, когда, казалось, моя судьба уже была предрешена, появились Вороны. Они встали на мою защиту в суде и подарили новую жизнь. Новое имя, новую страну, новую веру и новую меня. И теперь вот она я, перед тобой, с открытой душой и открытым сердцем.

Лера медленно моргнула, черты ее лица разгладились. Алиса не знала, что сказать, какие слова будут правильными после этого рассказа. Все, что могла сделать – это обнять и прикосновением показать свою поддержку, понимание и принятие. Так она и сделала. Прижалась ухом к ее щеке, поглаживая пахнущие сладким апельсином волосы, почувствовала дыхание на своем плече и исходящее от нее тепло. Свойственное только этой девушке тепло утреннего солнца. Ведь она и есть Солнце.

– Спасибо, что выслушала, – сказала Лера, когда Алиса отпустила ее из объятий и села обратно на стул.

– Спасибо, что доверила мне свое прошлое.

Девушка улыбнулась и вернула ее внимание на разложенные на столе карты, указав заостренным ноготком на них.

– Твой сон, – сказала она. – Думаю, ты догадываешься, кто был в нем.

– Но хотела уточнить у тебя, – подтвердила Алиса.

Лера снова перетасовала колоду и выложила еще несколько карт рядом. Она вскинула идеальные, волосок к волоску, брови и посмотрела на нее.

– С тобой говорил сам Высший.

– И показал мне мальчика. Который был похож на меня и Николая.

– Ваш будущий сын.

– Именно.

– Но тут все куда весомее, – сказала Лера, выкладывая на стол все новые карты. – Мир, который так ждут Вороны. Этот мальчик реинкарнация твоего отца…

Алиса ахнула и накрыла рот ладонью. Сердце бешено застучало, ладони вмиг вспотели. Еще из книги «О Великих Воронах» она помнила, что Вороны будут перерождаться ровно до того момента, пока наконец не воссоединятся для исполнения воли Высшего. И вот эти пророческие слова исполняются.

Увлеченная раскладом Лера достала еще одну колоду, перетасовала и сама сдвинула от себя.

– Воронам необходимо единение, прежде чем Мир придет к нам. Информация. Поэтому любая информация о недостающих Воронах нам так важна. Верховная жрица. Знание открыто перед ней. Но, двойка мечей, глаза ее закрыты по собственной воле. Она ищет, но боится. Жаждет, но молчит.

Алиса в растерянности смотрела на все новые и новые красочные картинки на столе. Неуверенная после сна в своих догадках, она пришла сюда, чтобы подтвердить их или опровергнуть. Теперь же перед ней предстала радостная и ужасающая одновременно новость. Девушка положила руку на свой живот и ощутила необычное теплое покалывание в ладони, которого до этого не испытывала. В памяти маяком вспыхнули слова пророчества:

 
«В Союзе Их суждено родиться Новому Миру.
Придет с Его Светом Их истинное могущество,
Что завершит цикл перерождений
И дарует Воронам Вечную Жизнь».
 

III

Они встретились в Михайловском сквере под тенью раскидистого дерева. Обменялись рукопожатиями и неспешно двинулись по еще мокрой после дождя тропинке вдоль утопающей в закатных красках зелени. Питер молчал, пока Белый рассказывал ему то, что происходило на вечере Воронов. Парень решил не придумывать и не юлить, совершенно открыто признавая, что узнал куда меньше, чем они рассчитывали. На этих словах мужчина остановился. Александр взглянул на него: губы поджаты, кожа шеи натянута, крылья носа расширены, а между бровями появилась складка. Он прочитал его эмоции еще до того, как Питер процедил сквозь зубы:

– Ты должен был работать, а не бегать за Алисой. Я ведь предупреждал тебя. Но ты все равно меня не послушал.

– Я понимаю, что ты злишься, – попытался сгладить углы Белый. – Но мы…

– Послушай меня! Ты понятия не имеешь, сколько усилий мне стоило достать пригласительное туда. Похоже, не до конца понимаешь всю серьезность ситуации. Белый, мы пытаемся остановить опасную группу людей, которые наделили себя могуществом вершить судьбы других. Но они такие же люди, как мы. У них нет суперсилы. Это всего лишь их больная фантазия! – Питер поднял голос и указал на собеседника пальцем, зло уставившись на него. – Но ты просрал такую возможность! Которой у нас больше не будет!

– Еще не все потеряно…

– Зря я доверился тебе. Нужно было придумать другой план…

– Кто бы говорил про доверие, – возмутился Александр. – Напомню, что именно ты обманул меня первым. Знаешь ли, доверительные отношения не начинаются со лжи.

Питер опустил голову и замолчал. Белый видел по его реакции, что он попал точно в цель. Вздохнув, он негромко добавил:

– Я понимаю, что облажался, но не буду оправдываться. Это уже произошло. Прошлого не изменить. Все, что мы можем сделать теперь – придумать новый план. Подобраться к ним с другой стороны. Через нашего серийного убийцу на колесах.

Александр поделился всем, что смог узнать о предполагаемом преступнике, и собственными догадками: он точно передвигается на автомобиле, точно держит при себе инструменты для избавления от трупов, точно как-то связан с клубникой.

– Думаю, мы ищем торговца фруктами, который двигается от Москвы до Санкт-Петербурга и обратно.

– Ты не думал, что убийца может быть лишь развозчиком?

Белый мрачно посмотрел на Питера, который спрятал руки в карманах брюк и остановился под тенью дерева. Он и в самом деле предполагал подобное, но боялся браться за эту теорию всерьез, ведь в таком случае список подозреваемых только увеличивался, что не могло его не удручать. Однако в его словах, безусловно, был смысл.

– Я запутался, – признался Александр и вздохнул: – У меня уже голова кругом от безысходности.

Питер похлопал его по плечу в немного неловкой манере, словно пытаясь приободрить:

– Я займусь этим. И сообщу, если что-то найду.

За листвой на ветке дерева все это время прятался черный ворон, не спускающий внимательного взгляда с двух мужчин. Он смотрел, как они разошлись в разные стороны и как высокий парень обернулся вслед человеку в сером. Птица наклонилась и, взмахнув крыльями, взлетела в небо.

Ветер подхватил крупное тело, помогая подняться все выше и выше. Солнце уже скрылось за горизонтом, окрасив небосвод в розово-персиковые цвета. Ворон парил в воздухе, время от времени хлопая мощными крыльями, пока не увидел шпиль башни из светлого камня. Он влетел в открытое настежь окно, вытянул перед собой острые когти и приземлился на стол, сметя на пол колоду карт. Птица подняла голову, закричала и, моргнув, вздрогнула всем телом. Ровно в ту же секунду сидящая в кресле Лера распахнула глаза.

Глава 37

Воссядут Верховные аки Император и Императрица, и будет царствие их долгим и праведным.

«О Великих Воронах»

I

Музыка стихла на высокой ноте. Прохладный воздух приятно холодил покрытую маслом мяты кожу. Ароматы пачули и лаванды доносились до размеренно дышащей Алисы, что сидела на широком обитом синим бархатом стуле – именуемом троном, – с гладкой, покрытой серебром резьбой на спинке и ножках. На лице была перламутровая маска ворона, которую по краям опоясывала ультрамариновая нить, а на лбу, там, где на маске Николая расположился австралийский белый опал, красовался сапфировый полумесяц.

После того как она облачилась в черное облегающее платье с открытой спиной и украсила шею тонкой серебряной цепочкой, Смерть вошел в комнату и протянул ей шкатулку с откидной крышкой. Внутри лежала записка от Верховного: «Надень это на собрание сегодня». Каждый Ворон носил отражающую лично его индивидуальность маску, в создании которой он мог поучаствовать. Однако Верховной и Верховному было положено иметь похожие маски с некоторыми допущениями. После неожиданно-приятного преображения на вечере Воронов Алиса приняла решение, что хочет видеть на себе сияющие на свету и блестящие одежды и украшения. Само собой, такой важный атрибут, как маска, тоже не стал исключением.

За час до собрания она получила результаты сданной вчера крови на ХГЧ[30]30

  Хорионический гонадотропин (ХГЧ) – гормон, который начинает вырабатываться тканью хориона после имплантации эмбриона – уже на 6–8-й день после оплодотворения яйцеклетки – и является одним из важнейших показателей наличия и благополучного развития беременности.


[Закрыть]. Чувствуя никак не унимающееся волнение, Алиса посмотрела на вставшего с трона Николая, который неспешно подошел к кафедре и вскинул руки. Зал Воронов окончательно затих и уставился на своего Верховного в трепетном благоговении ожидания речи.

– Да прибудет с нами Высший.

По залу прокатился ровный хор голосов, повторивший слова мужчины.

– Великие! Грядет день Страшного Суда, что каждый из нас ожидает не год, не десятилетие, не сотни, не тысячи лет. В прошлом мы были близки к созданию Нового Мира. Мира, в котором Вороны вышли бы из тени и заняли полагающееся им место.

Так близки мы к исполнению предрешенного были лишь пятнадцать веков назад, когда Высший крылом своим закрыл небеса и определил судьбу Воронов и всего живого и думающего. Но подвели мы его. Не смогли исполнить волю Истины. Тогда на пути Воронов появились защитники старого мира. Защитники, что в слепой вере своей только отдаляли час свершения того, что предрешено было в начале времен. Защитники, помешавшие собрать Стаю и отсрочившие неизбежное на сотни лет.

Тогда сотни Воронов были низвергнуты. И забыли выжившие, как страшный сон, о пророчестве и знаниях, что передавались из уст в уста. Забыли, что воля Высшего есть главная цель Стаи, а воля его есть уничтожение порядка старого и создание нового. Бесцельно скитались Вороны в поисках своего места в жизни, покуда не появился Смерть и не повел за собой Старших и Младших в поисках Верховного. Путь был долог и полон трудностей, и никогда мы не были так близки к его завершению. Ибо Высший открыл Верховной судьбу старого мира, и не шепотом уж, а во весь голос предрек близость Нового Мира…

Алиса слушала его гипнотизирующую и воодушевляющую речь с восхищением во взгляде. Николай жестикулировал, играл с тембром и громкостью голоса, своей харизмой заряжая весь зал, каждого Ворона без исключения. Сегодня, как и на прошлом собрании, на нем был белый костюм, но с другим, витиеватым полупрозрачным узором на брюках и пиджаке. В этот раз запонки с головой ворона украшали бусинки аметистовых глаз, что в падающем на них свете приобретали глубокий темно-фиолетовый оттенок.

– С трепетной и истинной радостью несу вам весть, Великие, о грядущем посвящении. В ряды Стаи скоро встанут Колесница и Туз Жезлов, готовые принять свою судьбу, предрешенную Высшим.

Зал зааплодировал. С каждой секундой все громче. Алиса не смогла не улыбнуться от озвученной Николаем новости. Сердце затрепетало. Она с любовью посмотрела на Верховного. Казалось, что сильнее любить его уже невозможно, однако в тот момент ее чувства стали еще глубже и объемнее, чем когда-либо прежде.

Свет отразился от камня в перстне на среднем пальце, когда Николай вскинул ладонь, и аплодисменты стихли.

– Наше истинное могущество становится все ближе, и мы готовы сделать еще один шаг. Да пребудет с нами Высший!

Вороны громко повторили его слова и синхронно поклонились Верховному. Тот, не оборачиваясь, протянул руку к Алисе в приглашающем жесте. Она поднялась, приблизилась к нему, постукивая каблуками, и вложила ладонь в его пальцы. Посмотрев на зал, девушка ощутила на себе сотни любующихся ими взглядов. Алиса чувствовала их любовь и восхищение без слов. И осознание этого согревало ее снаружи и изнутри.

Николай вывел ее из зала, оставляя Воронов проводить время так, как им заблагорассудится, и провел на второй этаж к себе в комнату. Они шли молча, каждый думая о своем. Алиса мысленно повторяла сказанную им речь, ощущая внутренний трепет от осознания, что является важной частью грандиозной исторической эпохи.

Когда они оказались в его кабинете, Николай закрыл за ними дверь и рывком прижал девушку к стене. Он с несвойственным ему волнением накрыл ее рот своим, проник языком между губами и погладил пальцем по щеке. Верховный взял ее лицо дрожащими руками. Она ощущала возбуждение его горячей плоти. Они прижимались друг к другу, ласкали везде, куда могли дотянуться в их положении, и понимали желания партнера.

Алиса глубоко вдохнула ртом, когда Николай отстранился и с нескрываемой радостью в голосе и светящимися искорками предвкушения в глазах прошептал:

– Я счастлив. Высший, как же я счастлив… Ты в положении.

Заметив волнение в ее взгляде, он сказал громче и увереннее:

– Внутри тебя будущий Ворон. Наш Новый Мир. Я ждал этого момента очень давно… Алиса, ты сделала меня самым счастливым мужчиной на свете.

Николай прижался к ней еще крепче, от чего она почувствовала сквозь ткань его брюк, насколько тот ее хочет. Отбросив все мысли, девушка сама поцеловала его и прикоснулась ладонью к горячей груди с бешено колотящимся сердцем. Ее собственное сердцебиение было не менее, а то и более интенсивным. В тот момент, открыв друг другу свои истинные желания, они отдались поглотившей их с головой любви без остатка.

II

Машина свернула с трассы на тропу между зелеными кустарниками и проехала желтое ограждение. Выглядывающая из высокой травы табличка «охраняемая территория» не остановила его. Он медленно вел автомобиль по неровной грунтовой дороге и вскоре повернул направо. В салоне пахло фруктами, но особенно сильно ощущался аромат клубники. Часы на приборной панели показывали 07:43.

Он проехал мимо серого здания, у которого были припаркованы две машины, свернул налево, остановился у крутого поворота, съехал с дороги и заглушил двигатель. Кубики в пластмассовом стаканчике с холодным кофе ударились друг о друга, когда Питер поднял его, сделал глоток и вернул обратно на подставку. Приятное бодрящее послевкусие осталось на языке. Он вышел из автомобиля и остановился у дороги. Погода радовала теплом и столь родными для него влажными ветрами. «Рядом был водоем, – напомнил сам себе. – И река Тосна впереди».

Питер открыл заднюю дверь машины, достал ящик клубники, подошел к воротам, за которыми выглядывал дом с голубой крышей, и нажал на кнопку звонка. Какое-то время он стоял в ожидании, наблюдал за воробьями, что слетали с веток соседних деревьев на землю и с любопытством чирикали ему. Один даже осмелился приземлиться совсем близко, словно прицениваясь, получится ли опробовать и утащить хотя бы одну клубнику с собой. Но маленькое преступление не успело свершиться, его отпугнул скрип открывшейся калитки. Женщина в цветастом халате окинула незнакомца взглядом и, не дав произнести Питеру ни слова, заговорила первая:

– Мне не нужно.

– Постойте!

Но та уже с грохотом закрыла перед ним калитку. Он вздохнул и вернулся к автомобилю. Достал из багажника ящик черешни, оставив там клубнику. Питер закрыл машину и двинулся к следующему дому. Но и там ему не улыбнулась удача. Несмотря на один за другим поступающие отказы, он продолжал пытаться вывести людей на разговор.

Наконец, после долгого ожидания, когда Питер готов был уйти к следующему дому, калитку открыла сухопарая старушка. Она близоруко сощурилась, пытаясь рассмотреть мужчину перед собой, и недоверчиво спросила:

– Кира, сына, ты?

Он кашлянул, прочищая горло, и ответил:

– Нет, извините. Доброе утро. Меня зовут Геннадий. Я продаю свежие ягоды: клубнику, черешню, виноград. Желаете приобрести?..

– Простите, обозналась. Геннадий, – повторила она. – Гена, можно?

– Да.

– Гена, спасибо, но мне ужо не надо.

– У вас уже есть ягоды?

– А как же! Купила вот на днях.

– Если не секрет, как давно?

– Да на сей же неделе, если память меня не дурит.

– Простите, как мне можно к вам обращаться?

– Ой, что ж это я… Раиса Прокофьевна меня звать. Можно баб Рая.

– Раиса Прокофьевна, а как зовут человека, у которого вы купили ягоды?

– Кирюша, – ласково ответила она и причмокнула. – Клубника у него особенно вкусная. Тепличная, сладкая-сладкая, как мед.

– Вы не вспомните в какой день он приезжал?

– Ужо вторник был. Или среда. Поди и не вспомню.

– Утром?

– Куда там, – отмахнулась баба Рая и сказала: – Вечером. Эт выходной щас, все дома. А днем тут тишь да гладь.

– Признаться, вы так расхвалили его клубнику, что мне самому захотелось ее попробовать. – Питер посмеялся и с интересом уточнил: – Есть ли у вас номер его? Куплю дочурке, она большая любительница сладкого.

– Ой, это дело благое – доченьку баловать. Щас я за телефоном и вернусь. Погоди.

Раиса Прокофьевна прикрыла калитку и ушла в дом, вернувшись только через пять минут. На ней были очки с увеличивающими глаза линзами, а в сухой загоревшей на солнце руке оказался зажат кнопочный телефон. Она сначала попыталась найти номер сама, но быстро сдалась и отдала устройство Питеру, попросив отыскать нужный ему контакт.

– Кира. Я записала его Кира.

Питер быстро нашел то, что нужно, записал номер себе и вернул телефон. Баба Рая посмотрела на него снизу вверх и, не скрывая любопытства, сказала:

– Так вы ж конкуренты, если подумать. Что он ягоды продает, что ты.

– Если окажется, что его продукты качественнее, хочу предложить ему посотрудничать. У меня есть знакомые в городе. Можно организовать целую сеть.

– Ой, я в этих бизнесах ваших ничего не смыслю, – отмахнулась она. – Мне что объясняй, что не объясняй, все равно ничего не пойму.

– Не буду вас задерживать. Спасибо вам, я пойду.

– Тю! Было бы за что…

Он махнул ей рукой на прощание и вернулся к машине. Оставив ягоды в багажнике, сел на водительское сиденье и сжал пальцами руль до хруста костяшек. В груди раздувался, казалось бы, давно потухший пожар. Оранжевые прожилки на истлевших поленьях становились все ярче и горячее. Питер глубоко задышал, стараясь унять зарождающуюся головную боль, и мысленно обратился к той, из-за которой сейчас находился здесь, успокаивая скорее себя, чем ее: «Не переживай, ласточка. Скоро. Совсем скоро я отомщу за тебя».

III

Алиса лежала на смятых после страстной ночи простынях и смотрела на стеклянную дверь балкона, за которой виднелось рассветное небо. Она окинула взглядом просторное светлое помещение: прозрачные занавески еще покачивались после прошедшего мимо них Николая, который скрылся в соседней комнате, где находился душ. Он был склонен к минимализму, однако обладал изысканным вкусом не только в одежде и еде, но и во всем, что касалось его окружения. Письменный стол и резной стул из палисандра, высокая кровать с балдахином и широкий раздвижной шкаф – вот и все убранство.

Они приехали сюда прошлым вечером, после захода солнца. Николай сам вел автомобиль, сосредоточенный на дороге, пока Алиса размышляла о своем новом положении. «Я беременна, – с ужасом думала она. – Наверное, мне нужно радоваться… Но это пугает меня. Что, если я буду такой же мамой, какой была моя мать? Что, если мой ребенок будет так же ненавидеть меня? Как я справлюсь с такой ответственностью?» Машина выехала на узкую дорогу и, свернув, приблизилась к высокому длинному забору. Николай нажал кнопку на приборной панели и, замедлившись, въехал в автоматически открывшиеся ворота. Алиса смотрела по сторонам, пытаясь сквозь затонированные окна рассмотреть двор, в который они заехали и остановились. Николай вышел из автомобиля, обошел и открыл ей дверь, протянув руку.

Оказавшись на улице, она окинула заинтересованным взглядом внутренний двор, укрытый тенью массивных многовековых деревьев. От роскошного трехэтажного особняка перед ней захватило дух. По правую руку впереди виднелся спуск, который уходил в небольшой сад и дальше, на зеленую поляну с крытой беседкой. «Он точно питает к ним особенную любовь, – поняла Алиса, вспомнив беседку во дворе их штаба. – Я и не против. На самом деле это даже мило».

– Пройдем в дом?

Она улыбнулась и кивнула, проследовав за ним. Николай открыл перед ней дверь и придержал, пока девушка входила. Алиса оказалась в просторном холле с высокими потолками и белыми колоннами, у дальней стены горел электрический камин, напротив которого стоял длинный черный диван. Раздался звук выключателя, и комната наполнилась ярким светом. Теперь можно было рассмотреть не только лестницу слева от входа, но и грамоты в рамочках на стене, висевший над камином саундбар и, за правой колонной, узкий стол из темного дерева с органайзером и цветными кубариками[31]31

  Кубарик – это блок бумажных листов, скрепленных с одной стороны клеевой полосой.


[Закрыть] на нем. Николай помог ей снять укрывающую плечи накидку, открыл встроенный в стену шкаф и повесил ее туда вместе со своим пиджаком. Он взял Алису за руку, обезоруживающе улыбнулся и повел за собой на второй этаж.

Заметив, с каким интересом она смотрит по сторонам, спросил:

– Тебе здесь нравится?

– Очень, – призналась девушка. – Но ты здесь, видно, нечасто бываешь?

Николай засмеялся, запрокинув голову. Она обожала, когда он так делал. Были в этом жесте искренность, индивидуальность и особое очарование.

– Это правда.

– Мне также казалось, что ты живешь с нами…

Они прошли по длинному коридору и оказались у белой двери. Николай толкнул ее, пропустил девушку внутрь и неспешно вошел следом. Алиса не успела толком рассмотреть просторную комнату, освещенную лишь алым полотном неба, что просматривалось за панорамным окном. Он приблизился сзади, осторожно заправил выбившуюся прядь ее волос за ухо и провел пальцами по обнаженной коже плеч. Девушка покрылась мурашками и тихо выдохнула через рот.

– Я много где останавливаюсь, – сказал Николай полушепотом. – Но это место особенно дорого моему сердцу.

– Это твой дом, – не спрашивала, утверждала Алиса.

– Да. И отныне ты его часть.

Он поцеловал ее шею, скользнул ладонью от ключиц к животу и прижал к себе. Всю ночь они раз за разом предавались страсти, раскачивая кровать, которая к утру начала скрипеть от их необузданных порывов любви. Они перемещались по комнате, пробуя разные позы, освежались в душевой комнате, снова воссоединялись и сотни раз признавались друг другу в любви. Алиса перестала считать их оргазмы и полностью растворилась в любимом.

Наутро Николай заметил, что она выдохлась и, поцеловав ее веки, отправился в душ. Девушка слушала шум воды за стеной, лежала на кровати и сонно смотрела на балконную дверь. Когда звук стих, поднялась с постели, надела полупрозрачный пеньюар, который мужчина оставил ей на спинке стула, и откинула волосы за спину.

Николай вышел уже в нижнем белье и с полотенцем на плечах, улыбнулся ей и открыл шкаф. Алиса протянула ладонь к балконной двери, помедлила и, повернувшись к нему, призналась:

– Я боюсь.

Из-за горизонта показались первые солнечные лучи, наполнившие комнату слабым золотистым светом. Он снял с наплечника серую рубашку, надел ее и обернулся, застегивая пуговицы.

– Чего?

– Беременности. Я ведь никогда через это не проходила…

– Алиса, ты носишь наше дитя. Это лучшее, что могло случиться в нашей жизни. Не только исполнение воли Высшего, но и создание семьи с тобой. Помни, ты не одна. Мы пройдем через это вместе.

– Но я даже не знаю, что правильно, а что неправильно в моем положении.

– Я не вправе указывать тебе. Ты вольна делать то, что считаешь нужным. Но, ради нашего будущего Ворона и ради меня, прошу тебя, посети врача-гинеколога. У меня есть знакомая с большим стажем, к ней съезжаются со всей страны. Она профессионал своего дела. Расскажи ей о своем самочувствии и строго соблюдай все назначения. Для блага твоего же здоровья и нашего малыша.

– Ты сходишь со мной? – с надеждой в голосе спросила Алиса.

– Работа не ждет. Но мысленно я всегда с тобой, – сказал он, заканчивая одеваться.

– Мне очень тебя не хватает…

– Алиса, я понимаю твои чувства. Но у меня есть работа и обязанности, которые не терпят пренебрежения. Я работаю, – напомнил Николай с твердостью в голосе. – Помимо того, мы все преследуем высшую цель, которая так же важна, как и твое нынешнее положение.

– Мне так страшно… Коля, мне очень страшно, – призналась она, ее нижняя губа непроизвольно дернулась, а с ресницы сорвалась одинокая слеза.

Он подошел к ней, обнял за талию и мягко стер мокрую дорожку со щеки. Алиса потянулась к нему и уткнулась носом в шею, ощущая ароматы пачули и бергамота от его кожи.

– Я боюсь, что ты оставишь меня. Боюсь, что все может пойти наперекосяк. Мне не по себе от одной этой мысли…

Николай гладил ее по волосам, пока она признавалась в своих страхах и опасениях. Успокаивающее тепло его тела и размеренное дыхание постепенно отогнали тревожные мысли и образы, оставив только радость от близости любимого. Он осторожно повернул ее лицо за подбородок, спокойно взглянул в глаза и, помолчав, сказал с твердой уверенностью в голосе:

– Этого не случится. Я никогда тебя не оставлю.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Они закрепили данную клятву глубоким чувственным поцелуем.

Николай отпустил ее из объятий, ненавязчиво напомнил про дневник сновидений и вышел из комнаты. Сжимая кулачки, Алиса стояла в наполненной солнечным утренним светом комнате и еще долго смотрела на дверь, за которой он скрылся.