Текст книги "Моей надежды серебро"

– Вы с Куртом, – обращаясь к Траншу, властно заговорил средний из Фракенов, – берете на себя стеллажи по правую руку, с сектора Б-6 по Е-13. Ищи́те тома с красной печатью Казначейства Кроттона на корешке – это годовые финансовые отчеты и реестры. Оттуда выписываете номера томов с годовой отчетностью Пенсионного ведомства, находите их на нужных полках и складываете вон на тот стол. Шарен, справа, с первого по шестой стеллажи – Кроттонские официальные хроники, династические летописи. Истории Великой войны здесь нет – разве только разрозненные данные. Смотри, что сочтешь нужным.

– А ты? – удивилась я.

– А мне нужно отлучиться, – Дашан погладил меня по щеке, но я видела, мыслями он уже где-то там, в неведомых глубинах здания, пропитанного мудростью от фундамента до конька крыши. – Я вернусь к вечеру, и мы посмотрим то, что вы разыщете. Проголодаетесь – выйдете из Кроттонского зала направо, и из библиотеки – во внутренний двор. Напротив, под красным навесом, вход в столовую. Курт?..

– Да? – с искренним интересом обернулся тот.

Дашан молча посмотрел на него и вышел.

– Да, понял я, понял, – сник Торхайм и повернулся к Траншу. – Знаешь, иногда я чувствую, что ненавижу амимаров!

Я невольно хихикнула и юркнула между первым и вторым стеллажами, указанными Фракеном. Брат еще не остыл, и объясняться с ним не хотелось.

Здесь пахло пылью и старой бумагой – от этого впору было расчихаться, как от аромата скошенной травы. Но к моему удивлению запах реакции не вызвал, несмотря на то, что довольно сильно тревожил мое чувствительное обоняние.

Транш и Курт ушли к стеллажам напротив, будто в бесконечных бумажных лесах затерялись, и скоро я совсем перестала слышать их голоса. Задрав голову, разглядывала верхние полки и раздумывала, с чего бы начать? Когда решила, что не помешает узнать больше о политической ситуации в Кроттоне, подтащила многоступенчатую лестницу, которая у меня, как у кошки, вызвала массу положительных эмоций, и начала работать.

К обеду на столе между стеллажами валялись вперемешку разрозненные тома династической истории Кроттонских королей, географические атласы, хроники Смутных времен и летописи правящих кланов, оказавших наибольшее влияние на историю родного мира. Я с ужасом представляла, как буду возвращать документы на места, а в моей голове медленно доходила каша из фактов, событий и дат.

– Нашла что-нибудь? – Торхайм выглянул из-за стеллажа. – Может, пойдем, пообедаем? У нас с Траншем животы подвело от голода.

– Идем, – согласилась я, спрыгивая с верхней ступеньки лестницы. – Заодно и обменяемся известиями.

В просторной и светлой столовой стояли длинные столы и скамьи. За стойкой, на подносах была выставлена простая, но сытная еда – котлеты, запеканки, пироги с рыбой и мясом. А на раздаче красовался импозантный толстяк, подозрительно похожий на дядюшку Распута – мой двоюродный дядя – Крысолов Мяк Шарен. При виде нас его изумлению также не было предела, и не мудрено – с тех пор, как мы с Траншем вплотную занялись выполнением контрактов, а Лина и Распут перебрались в Дриомайс, в Тайле мы бывали чрезвычайно редко и, в основном, по делам, не отягощая визитами многочисленных обитателей родового поместья. Крысолов усадил нас у окна, откуда открывался вид на внутренний двор, залитый послеполуденным солнцем, украшенный искусственными озерцами и фонтанчиками, раскидистыми липами, под которыми стояли изящные и удобные скамьи для посетителей Библиотеки. Притащил нам деревянное блюдо с запеченным судаком, ломтями нарезанные хлеб и мясо. Со вкусом расцеловав меня и потрепав Транша по и так растрепанной шевелюре, дядя, наконец, оставил нас в покое.

– Я думал, все амимары независимо от возраста работают героями! – заметил Курт, когда он вернулся за стойку. – А тут…

– Дядюшка на пенсии, – пояснила я. – Совсем забыла, с тех пор, как он ушел на покой, подвизался здесь, в Библиотеке, в качестве повара и крысолова!

Торхайм подавился бутербродом.

– Ка-а-ак? А это мясо… оно…?

– Говядина, – усмехнулся Транш. – Не боись, крысоловом дядя работает по ночам, а поваром – днем. Отличное времяпрепровождение для амимара, склонного сытно кушать, но не желающего терять форму!

Курт опасливо покосился на бутерброд.

– А кем он был раньше?

– По-моему, это очевидно, – пожал плечами Транш, – одной из самых известных Смертей Крыс. Практически не вылезал с Вартейла. Мы его редко видели, пока жили здесь.

«Мы его редко видели, пока жили здесь» – эти слова брата вызвали какие-то сдвиги в моей памяти. Я вспомнила выражение лица Дашана, когда он прощался со мной несколько часов назад, и глаза Лины, полные слез, ее надрывный голос «Ты уже почувствовала это в Дашане Фракене, Шарен?» И неожиданно, будто что-то щелкнуло в сознании, поняла, почему родственники покинули шикарное поместье, променяв комфорт и безопасность Тайлевилля на относительно скромное жилище в Городе-На-Болотах: Лина не желала встречаться с Красногривом, бывать в местах, которые могли бы напоминать ей о несбывшемся. Неужели и мне когда-нибудь придется забыть этот мир лишь потому, что здесь можно встретить беловолосого амимара с разноцветными глазами?

Чувствуя, как стремительно портится настроение, я поспешила выкинуть подобные мысли из головы и вернуться к поискам Ольги, уцепиться за ту единственную ниточку, что удерживала меня в адекватном состоянии среди безумия, творившегося в последнее время в моей жизни. Поэтому поторопила своих спутников с едой и возвращением в читальный зал.

– Я буду рассказывать, но ты поправляй меня, Курт, – попросила я, когда мы уселись за стол, – поскольку живешь в Кроттоне уже долгое время, а я последние десять лет вообще там не бывала.

Торхайм кивнул.

– Итак, – начала я, – в Кроттоне всего шесть кланов имеют серьезное влияние не только на политику родного мира, но и Семимирья в целом, и носят название Правящих. Клан Риц, родной клан Снагераля, был седьмым, и его существование прекратилось со смертью короля. По законам страны представитель мужской линии любого из правящих кланов имеет право на трон, буде артефакт под названием Сердце Короля – который, как мы знаем, исчез бесследно – проявит в отношении него Силу Признания в присутствии Высшего Духовного совета. На деле на трон претендует каждый из основных кланов: Тоты, Фоссы, Шоты, Лиги, Питы и Роны. Тоты и Шоты – профессиональные политики, многие из их представителей занимают важные посты в министерствах и ведомствах Кроттона. Например, Старший министр Рикаль даэр Шот и Младший министр Аскаль даэр Тот. Фоссы – ортодоксальные религиозные деятели…

– Извини, Шарен, – перебил Курт. – Ремарка: Люфель даэр Фосс, старейший член Совета, крайне уважаемая в стране личность, первый претендент на трон.

Я кивнула и продолжила:

– Лиги и Роны – представители магического направления. Лигами основан Орден Тумана, базирующийся на школе Иллюзий, а выходцы из клана Рон предпочитают свободное обучение разным школам, без привязки к родному миру. К слову сказать, они меньше других стремятся заполучить трон. Похоже, магические изыскания интересуют их больше всего на свете.

– Но это может быть только видимостью, – поднял палец Торхайм. – И, кстати, архимагистр Тэльвайсс – урожденный Лиг. Не основная ветвь, а, как говорят у нас на Земле, «седьмая вода на киселе»!

– Не знала, – пробормотала я, вспоминая сутулого мужчину с оформившейся лысиной, который разговаривал с Правителем Лигосом накануне моего визита. – Остаются Питы – деятели культуры и искусства, поколение менестрелей и художников. Несмотря на богемный образ жизни последние живо интересуются текущей политической обстановкой.

– Подозревать каждого из членов правящего клана для нас то же самое, что подозревать любого из жителей Сумеречного Кроттона! – фыркнул Транш.

– Мы просто пытаемся разобраться в происходящем сейчас, – пожала плечами я. – А раз на трон претендуют все – значит, и подозревать в охоте на Тени будем всех!

Братец только головой покачал, выцарапал из груды книг и свитков кипу растрепанных от времени газет, уткнулся в нее, делая вид, что дальнейшее ему не интересно. Я видела – он до сих пор не понимает, какой Цап зашвырнул его на башенный шпиль, но совершенно справедливо связывает произошедшее со мной, и потому сердится и недоумевает одновременно.

– Если причина охоты – твоя Тень, Шарен, – задумчиво произнес Торхайм, – то следствием будет выход на твоих же подопечных, которые, возможно, являются хранителями Сердца Короля. В любом случае, основная цель – занять трон! Ты права, нам надо подозревать всех – магические кланы, один из представителей которых может быть Безымянным, и тех, кто к магии не имеет отношения, но может, не скупясь, оплатить услуги сильного волшебника. Судя по тому, как Безымянный сорил при мне деньгами, с наличными у него все хорошо!

– Если я правильно помню, ты говорил о золотых вартах? – уточнила я. – А это может указывать на наличие у него собственных средств, добытых путем использования памяти Теней. Вскрыть пару старинных хранилищ в любом из миров – что может быть проще для того, кто научился использовать память артефактов высшей категории?

– Мы опять у пустой миски! – подытожил Транш, листая страницы. – Радует только, что после того, как Черный Боран укрыл тебя, Шарен, в мороке, твои подопечные в безопасности. Бесс не покидает Срединный мир, ни на минуту оставляя их без присмотра. И пока она сидит там – вычислить ее невозможно.

– Полная Луна ей в помощь! – одобрительно кивнула я. – С политической ситуацией разобрались. А теперь мне придется назвать вам имя того, кто заключил со мной контракт.

Транш поднял глаза от бумаг. Курт подался вперед.

– Я начала понимать это, когда оказалось, что подпись за меня ставил Красногрив, доверенным лицом Заказчика был Лигос даэр Тамраэль, а курировал сделку сам Властитель Скарра…

Я замолчала, вглядываясь в лица собеседников. Неужели не догадаются?

Торхайм шумно вздохнул и откинулся на спинку стула. Братец выглядел мрачнее тучи.

– Никогда не думал, что дети высокопоставленных дроу сбегают из дома, как дети простых работяг, – отвлеченно пробормотал он и ткнул пальцем в газетную колонку. – «Продолжаются поиски дочери Младшего министра Аскаля даэр Тота – Тиниэль, по информации прислуги сбежавшей из родового поместья в Шаэрдодене накануне свадьбы с Рикалем даэр Шотом – Старшим министром!»

– Кошмар! – ужаснулся Курт. – Ему около шестисот лет сейчас. А девчонке сколько было?

– Сейчас… Сто сорок пять.

– Подросток, – уточнил Курт. – Терпеть не могу династические браки, для которых и душа, и физиология – пустое место! Не удивительно, что она сбежала! Надеюсь, ее не нашли, и она живет долго и счастливо с каким-нибудь простым парнем!

– Вы отвлеклись на судьбу несчастной темной эльфийки, – мрачно встряла я, – значит, догадываться не желаете?

– «Забастовка гномов – выходцев из Троегорья набирает силу, – забубнил братец. – Наш собственный корреспондент в Краггате сообщает…»

– Транш!

– «В выставочном зале Лигоса даэр Пита проводится открытый семинар-выставка на тему «Влияние религиозных орнаментов Срединного мира на стилистику одеяний молодого поколения». Центром экспозиции стал двухметровый деревянный крест, в нарушении всякой логики используемый жителями Земли в качестве символа жизни».

– Транш!!! – рявкнула я.

– Снагераль Второй! – рявкнул он в ответ. – Полную Луну его праху! Ты заключила контракт с королем Кроттона!

– Когда ты окончательно поняла это? – поинтересовался Курт.

– Когда сверила даты смерти Снагераля и начала выполнения мной обязанностей Хранителя в Срединном мире.

Брат с силой швырнул газету на стол и поднялся.

– Давайте сделаем перерыв. На часок. Подышим воздухом. И так ничего в голову не приходило, а после твоего заявления…

Курт тоже встал.

– Пойдешь с нами, Шарен?

Я покачала головой. Хотелось побыть одной и в тишине. Побаюкать пустоту в сознании.

Дождавшись, пока они уйдут, я вышла во внутренний двор Библиотеки. День удался – светило ласковое предвечернее солнце, от плит, которыми был замощен двор, тянуло теплом. Оранжевые пятна лежали под кружевными кронами лип – на цветниках, на поверхности искусственных прудиков и ручейков. Остановившись у воды, принялась наблюдать за стрекозами. Хрустальные крылья и глаза делали их похожими на произведения ювелирного искусства.

– Здравствуй, Шарен…

Изумленно подняла взгляд. Никто не смог бы подобраться ко мне незамеченным, но голос раздался совсем рядом!

Изумрудные глаза Властителя Скарры смотрели с пониманием, сочувствием и… затаенной болью.

– Мы можем поговорить? В прошлый раз я, похоже, напугал тебя!

– Не то слово, – пробормотала я и развернулась к нему. – Почему вы с самого начала не сказали мне, что заказчик – Снагераль Второй?

Скарра пожал плечами. Колыхнулись полы его богатого зеленого одеяния. Длинный плащ, украшенный золотым шитьем, скрывал под собой белую рубашку, белые обтягивающие брюки и белые замшевые сапожки. Властитель, похоже, понимал толк в одежде и любил яркие естественные цвета. Я разглядывала гладкую, как у юноши, кожу, белые волосы, на висках заплетенные в косички, легкую небритость, делавшую его по-мужски привлекательным. Уже несколько десятков тысяч лет миры покоились под сенью крыльев Белого Скарры, а он выглядел как тридцатилетний мачо, который только что проснулся, умылся, выпил чашечку кофе и вышел на променад.

– Ты бы все равно поняла.

– Но зачем нужно было блокировать мою память? Боялись, что я узнаю Снагераля в лицо, если встречу, когда вырасту?

– Близнецы сообщили мне о твоей выходке, – не отвечая на вопрос, заметил Скарра. – Хотела ли ты того, что сотворила?

– Закинуть Транша на башню? – воскликнула я. – Конечно, нет! Я просто была слегка раздражена!

Властитель едва сдержал улыбку.

– Его счастье, что ты не обладаешь силой драконов в полной мере, Шарен! Иначе мы не нашли бы твоего брата ни в одном известном мире! А теперь назови мне основные характеристики артефактов высшей категории!

– Зачем? – тут же «вздыбила холку» я.

– Сейчас объясню. Итак?

– Наличие памяти и случайная свобода воли.

– Вот именно! Случайная…

Властитель смотрел на меня и чего-то ждал. А я завелась не на шутку – опять со мной говорят загадками, то ли не доверяя, то ли пытаясь защитить! Но, когтехват, это – моя жизнь!

Сцепила челюсти, чтобы не наговорить гадостей Правителю Миров. Вежливо процедила сквозь стиснутые зубы:

– Я не-пони-маю!

– Не обладая моей силой, ты владеешь ее частью. Если твой друг, Зиль Ригтон – Дитя Хаоса – рано или поздно обретет власть над нулевой магией, подчинит ее себе, то для того, чтобы сделать это с силой дракона – надо быть драконом! Но ты – амимара.

– И что? – прорычала я.

– Наличие ее в тебе без необходимого контроля, который может дать только принадлежность к моей расе, делает тебя не субъектом силы, а ее объектом.

– Агрх!..

– Ты – артефакт, Шарен из рода Шарен. Могучий магический артефакт. Именно случайная свобода воли привела тебя к зачарованию собственной памяти.

– Что-о?

– Никто не отнимал у тебя воспоминания о гибели родителей! Ты сделала это сама.

У меня было ощущение, что земля уходит из-под ног. Как тогда, в Вартейловском Буше, когда муравьиному льву пришло в голову поохотиться.

– Неизвестно, – продолжал Скарра, – как и когда заклятие перестанет действовать. Возможно, воспоминания начнут возвращаться по особому алгоритму, заданному тобой самой себе подсознательно. Возможно, они вернутся в единый момент, и ввергнут тебя в психический шок. Но – возможно – не вернутся никогда!

– А… Вы… можете мне помочь вспомнить? – заикаясь, поинтересовалась я.

Властитель покачал головой.

– Нет. Прости, малышка…

Я прищурилась.

– И Драггах Дар не сможет?

Скарра нахмурился. Не ответив, отрицательно мотнул головой.

Этот красивый и уверенный в себе Повелитель Миров уже в который раз заставлял меня чувствовать себя глубоко несчастной. Не встреть его Шаншалла, не было бы Шарен… но и боли Шарен тоже не было бы!

Властитель стоял совсем рядом. Подул ветер, ткань рукава его плаща коснулась моего предплечья. Меня будто пронзило током. Я невольно отшатнулась. В эту минуту, в этом месте Шарен не должно быть! От слов и деяний Белого дракона сердце чувствует себя обожженным! Чтоб мне провалиться…

Некто милосердно прикрыл мои глаза пеленой. Чувство падения казалось тошнотворным. Я не падала вниз или вбок, но это было именно падение – в неизвестном направлении, минуя серо-серебряные пласты чего-то, чему я затруднилась бы дать наименование, не видела и не ощущала, но прекрасно осознавала, будто мои чувства, покинув меня, летели рядом, продолжая функционировать.

А потом я приземлилась на четыре лапы – потому что амимары в минуту опасности машинально меняют ипостась на ту, в которой скрыто больше возможностей для выживания. И ткнулась мордой во влажную землю, поневоле набрав полную пасть опавших листьев. Запах был мне знаком: засыпающей природы, первых морозцев, влажного воздуха, напоенного ноткой печали, присущей этому миру. Пожелав оказаться как можно дальше от Властителя Скарры, я провалилась туда, где пребывали мои чаяния – в Сумеречный Кроттон. Точнее, «провалила» себя.

Я осторожно открыла один глаз, потом другой. Села, лапой счищая листья с морды и отплевываясь. Вокруг простирался редкий лес. С запада отчетливо тянуло дымом, конским навозом и пищей – запахами большого поместья. Наверное, мне следовало тут же вскочить на Лунный путь и вернуться в Тайль, но что-то держало за лапы, буквально заставляя повернуть в сторону жилья. Этот мир всегда нравился мне. Почему бы не прогуляться, чтобы остыть и обдумать, как жить дальше?

Мелкой рысцой я потрусила в сторону запахов. За границей леса начинались поля, разбитые перелесками на равные квадраты. В одном из таких перелесков, скрывающем глубокий овраг с протекавшим по дну ручейком, мне пришлось задержаться, чтобы напиться. Мое внимание привлекли тихие голоса. Навострив уши, я укрылась в зарослях кустарника, который буйно раскинулся по берегам ручейка, и бесшумно подобралась ближе.

Их было двое – подростков дроу. Просто одетый парнишка – высокий, яркоглазый, с густыми непокорными волосами, буйными локонами, спадавшими на лоб и плечи. И девушка – прелестная юная эльфийка, чье тонкое лицо с четкими, будто вырезанными искусным резчиком по темному дереву чертами выдавало чистейшую высокую кровь – дитя одного из правящих кланов. Она была одета под мальчика, держала на плече дорожный мешок, нервно вздрагивала от каждого шороха и беззвучно рыдала, утирая слезы изящными пальцами, унизанными тонкими кольцами. Ее гладкие волосы ниспадали на плечи черным водопадом, а за лямку мешка был заткнут берет с пером – обычный головной убор пажей из высокопоставленных семейств.

– Тини, перестань, пожалуйста, – говорил юноша, пытаясь выглядеть старше и мужественней, чем на самом деле. – Не надо так убиваться! Я схожу за Ковылем, заберу свои сбережения и вернусь сюда – все готовятся к твоей свадьбе, в Шаэрдодене переполох – никто ничего не заметит!

– Я боюсь оставаться одна, – плакала девушка, – Святые темные, как я боюсь! А если кто-нибудь позовет меня, попробует открыть дверь?

– Ты же заперла ее изнутри, да? – встревоженно спросил юноша.

– Да.

– Вот и умница. Ну, пожалуйста… – его голос сорвался. Он стремительно шагнул к ней, обнял, пытаясь укрыть от всех невзгод мира, – маленькая моя, прошу тебя!.. Я вернусь. Обещаю.

Чтобы не вцепиться в него, как клещ, юная эльфийка спрятала руки за спиной. Ей было страшно – я ощущала запах страха, будоражащий мое сознание, как изысканный ночной кошмар, но она пыталась проявить силу и гордость, свойственную представителям своего клана – клана Тот.

Я села и задней лапой озадаченно почесала за ухом. Кажется, я не просто провалила себя в другой мир, а покинула собственное время, лишь бы не стоять рядом с Белым Скаррой и не слушать откровения, каждый раз переворачивающие с лап на уши все, что я знала о себе и своей жизни!

Юноша напоследок стер губами слезы с щек любимой и ушел в наступающую темноту. А девушка по имени Тини – Тиниэль тара Тот, дочь Младшего министра – тихонько завыла ему вслед и, сев на корточки, сжалась в комочек.

«Не удивительно, что я оказалась здесь, – выходя из кустов и направляясь к ней, думала я. – Хорошо хоть, меня не занесло в толпу бастующих гномов из Троегорья или на верхушку главного выставочного экспоната Лигоса даэр Пита!»

Не желая до икоты напугать эльфийку, я предупреждающе мяукнула на подходе. Тини недоуменно огляделась, увидела меня и так удивилась, что даже перестала хлюпать носом.

– Кисонька, – дрожащим голосом произнесла она, – ты откуда здесь? Заблудилась? У нас в поместье таких нет!

Подойдя, нагло толкнула ее головой под руку: даря другому тепло, забываешь о своих неприятностях! Она неуверенно погладила меня. Пришлось ощутимо боднуть ее в бок, заставив сесть на землю, запрыгнуть на колени и помять камзол лапами, преданно глядя в глаза и утробно мурча.

На девчачьих губах появилась неуверенная улыбка.

– Ласковая мурочка, – прошептала она, – какая же ты ласковая!

Я уютно утроилась на ее коленях и запела. Мурлыкание разгоняло тьму и холод, придавая девушке силы не отступать от принятого решения и уверенность в себе. Нелегко сбежать из собственного дома, променять комфорт состоятельной жизни на дорожные невзгоды. Но твоя жизнь – это твоя жизнь! И никто не должен указывать тебе, с кем ложиться в постель или кого любить – если твое сердце отдано другому… Пусть даже он простой конюх!

Хрустнувшая ветка подсказала мне, что ее возлюбленный уже близко.

Тиниэль ничего не слышала, улыбаясь, чесала меня за ушами. Я встала. Напоследок толкнув ее головой в подбородок, спрыгнула с колен и, не оглядываясь, ушла в темноту, слыша за спиной радостный вздох и звуки поцелуев.

– Вот, видишь, я вернулся! Как ты?

– Было страшно. Но приходила коша!

– Какая еще коша?

– Такая светлая, с темной мордой, лапами и хвостом! Она так замечательно пела!..

Интересно, поможет ли мне Лунный путь вернуться не только в свой мир, но и в свое время?

Уходя по блистающей дороге в небеса, я чувствовала тепло в сердце. Будто огромный Небесный Кошак свернулся там, оглушительно мурча. Получая тепло от приблудной кошки испуганная Тини-Ирэн не подозревала, что в будущем она воздаст добром за добро, пытаясь спасти котенка на торговой площади Краггата. И тем самым навсегда меняя наши судьбы и судьбу ее спутника – Аллинаэля-Александра.

* * *

Лунный путь выглядел как обычно – сетка, меридианами и параллелями серебра накрывающая мироздание. Но, несмотря на чувство направления, присущее всем амимарам, мне никак не удавалось попасть туда, куда было нужно – в мое время. Я начала нервничать, поскольку очень не любила ощущать себя загнанной в угол. Перестала метаться и села, задумчиво почесывая за ухом. Временная ловушка, в которую я загнала сама себя, не поддавалась логике пути или интуиции, а значит, требовался иной подход. Честно говоря, впору было биться в истерике, ощущая себя потерявшимся котенком, шмыгнувшим под лавку. Но я так устала от агрессии последних дней, что просто сидела и вяло размышляла, как же мне сделать так, чтобы оказаться рядом… с Хартом. Эта мысль пришла неожиданно – я не вспомнила нежные губы Дашана Фракена или лукавую улыбку Драггаха Дара. Перед глазами возникла поляна на Сумеречном Кроттоне, милопей, на шляпке которого мы с рыжим сладко дремали после охоты.

– Заблудилась, золотая? – раздался насмешливый голос.

Он сидел рядом, словно мальчишка, болтая ногами над бездной – полуобнаженный черноволосый демон высшей категории, показывая мне белоснежные клыки в улыбке. Только Темного властелина мне сейчас и не хватало!

– Могу помочь!

Я сменила ипостась и села рядом, после чего процитировала:

– «Любезен и обходителен, к насилию – пока сыт – не склонен. Владею магией на уровне Высшей школы, знаю приемы фэн-шуй»… Где-то я уже это слышала! И что я буду должна?

Дар хмыкнул.

– Это как водится – руку и сердце!

– Рука плюс сердце равно душа, – в тон ответила я. – Я умею считать, Гашек! А вот ты опять уходишь от ответа – зачем я тебе?

– Ты же умная, – оскалился Драггах. – Наверняка, догадалась: дочь сына моего заклятого врага, который и сам мой заклятый враг, часть его силы и кусочек его сердца. Ну, и… охотиться с тобой весело! Мы славно зажжем эту вселенную, развлекаясь вместе!

– Дочь сына заклятого врага?.. – недоуменно переспросила я. – Ты говоришь о Белом Ваале? О том, кто сбросил тебя в Бездну?

На миг отразилась на облачном покрывале, проплывающем под нами, гигантская тень, угрожающе качнувшая рогатой головой. Может, показалось?

Сидящий рядом сморщился, будто у него заболели все зубы разом.

– О нем, – пробормотал он. – Чтоб ему икалось на том свете…

– Нечего было затевать войну, – пожала плечами я. – Не лез бы к нам в Тайль, не получил бы по рогам!

Дар неожиданно схватил меня за плечо. Его пальцы показались мне слишком острыми, жгли сквозь одежду, будто железные раскаленные пруты.

– Что ты понимаешь в войнах, хвостатая! – прошипел он. – Что ты понимаешь в безднах?

– Ничего не понимаю, – честно ответила я, пытаясь отцепить его руки от себя. – А, кстати, как там, в Бездне?

– Хочешь посмотреть? – нехорошо усмехнулся Драггах.

И тут мне стало по-настоящему страшно. Вспомнились слова тетушки Гулены о его безумии и собственные размышления по этому поводу. Что ему стоило закинуть меня в Бездну прямо отсюда – без привязки к времени и пространству?

– Если я пропаду, – глядя в его налитые огнем глаза, сказала я, – ты потеряешь возможность уговорить меня выйти за себя замуж! Потому что я не смогу вернуться… как это сделал ты!

Дар резко отпустил меня. На рукаве камзола остались прожженные полосы. Почти касаясь губами моих губ, он прошептал:

– Ты права, малышка Шарен. Твоя кровь тебе не позволит…

В жарком дыхании, в том, как близко он придвинулся, как касался моих плеч, ощущалась угроза. Неприкрытая, но… такая привлекательная. Во мне что-то запело в ответ – желание ли дать отпор? Извечная ли тоска силы о силе? На миг показалось, что я равна ему – по возрасту, который проще было бы называть вечностью, по силе, которая на самом деле являлась могуществом, по страсти, промелькнувшей между нами в эту секунду, как искра между соломинками в сухом стоге сена. Я знала, и Гашек ощутил нечто новое – поскольку он отодвинулся, оглядел меня с ног до головы, будто видел впервые, криво усмехнулся и вдруг сиганул с серебряной тропинки во мглу. Как в воду канул.

Неожиданный визит странным образом прояснил сознание. Кажется, я стала понимать логику появлений Черного властелина в моей жизни – он приходил, когда я собиралась совершить что-то важное. То ли пытался помешать, то ли хотел обратить ситуацию себе на пользу. И если в прошлый раз ему удалось сбить меня с намеченного пути, то нынешняя попытка провалилась: я четко помнила, на чем остановилась! На мыслях о Харте! Да, мне показалась очень уж двусмысленной фраза Дара с явным акцентом на местоимение: «Твоя кровь этого не позволит!» Но об этом я собиралась подумать позже, а сейчас сосредоточилась на возвращении.

Итак, перед визитом Темного властелина я вспоминала поляну на Сумеречном Кроттоне, милопей, на шляпке которого мы с Хартом сладко дремали после охоты. Я вновь ощутила запах амирра, тепло его груди под своей щекой, ладони на своем затылке… Другое воспоминание выпорхнуло из тщательно забываемого прошлого, как голубка из-под крыши: ранее утро, я просыпаюсь от солнечных лучей, горстями швыряющих пятна света на кровать. Белоснежное белье кажется еще белее, хоть и помято ночными утехами. На столе у окна стоят: кувшин, разрисованный толстыми оранжевыми котами, две кружки и невысокая фарфоровая ваза. В ней небесным воробьем распушился букет незабудок, таких же голубых, как глаза Бесс Мяк Сайам. Тепло мужского тела за спиной… Тепло любимого, с которым не сравнится ни один жар!

Ведь я действительно любила его, рыжего негодяя Харта Мяк Гаррета! А надо ли было?..

Щеки коснулась прохлада. Я осторожно открыла глаза и обнаружила себя лежащей в неразобранной кровати, на сером льняном покрывале. Комната была пуста. Пресловутая фарфоровая ваза на столе у окна – тоже. Кажется, хозяин заглядывает сюда нечасто. Цап меня побери, вот будет номер, если ему взбредет в голову навестить сейчас свой дом!

Меня будто пружина подбросила. Жилище Харта почти не изменилось с тех пор, как я ночевала здесь, однако на настенном календаре, слава Небесным Кошакам, красовалась нужная мне дата! Тот же запах воды из канала, протекающего под окнами, слой пыли на мебели, разбросанные вещи, указывающие на отсутствие хозяйки. Я прошлась по комнате, открыла платяной шкаф, погладила рукава рубашек и камзолов, дружелюбно выглянувшие мне навстречу. Прижалась лицом к знакомому старому плащу, который и тогда, когда мы встречались с его хозяином, был стар, но Харт наотрез отказывался от него избавиться. Не выкинул, значит, и до сих пор! А затем решительно направилась к двери, доставая отмычку.

Сиамскую кошку, спрыгнувшую с крыльца на набережную Барсеток, никто, конечно, не заметил. Раз уж оказалась на Кроттоне, решила я, встречусь со своим новым другом Лигом, уточню кое-какую информацию из Тайлевилльских архивов.

Неспешной рысью проследовала к королевскому замку, где собиралась, как и в прошлый раз, залезть на подоконник по плетям плюща. Но из дворцовых ворот выехали несколько человек, сопровождаемые отрядом лиггонов, и в высоком статном всаднике я узнала Дрика Мяк Фракена. Рядом с ним ехал маг Ордена Красного Угря. Отряд торопился – оказавшись на улице, лошадей пустили в галоп.

Мне ужасно захотелось узнать, куда они направляются, но догнать их я бы не успела. Любопытство, сгубившее кошку, буквально жгло изнутри, и когда жар стал невыносим, краткий миг тьмы сменила кружевная тень, падающая на лесной тракт, на котором шел бой. Лежащий у моих ног темный эльф в мантии мага Ордена Синего Вереска был мертв. На его пальцах блекли нити заклинания Зова – просьбы о помощи, направленной перед тем, как клинок рассек грудную клетку волшебника слева направо. Испуганные лошади разбежались, две запутались поводьями в кустарнике, густо росшем вдоль дороги, и сейчас стояли, нервно всхрапывая и кося в сторону битвы. Несколько дроу отбивались от других, прикрывая старика в свободных одеждах горчичного цвета, который и сам отлично владел мечом. Нападающие были одеты кое-как, однако вещи не казались дешевыми, а оружие – старым или плохо подобранным, из чего можно было сделать вывод, что это не разбойники.