Текст книги "Моей надежды серебро"

Верхний Тайль был моим родным миром, в Закатном Дриомайсе жили дядюшка с тетушкой, но бо́льшая часть моих миссий протекала в Сумеречном Кроттоне, Срединном мире и Нижнем Вартейле. А вот Полуденный Ашер и Рассветный Лисс я почти не посещала. Это тоже было странно, поскольку амимары, проходящие обучение, наведывались во все миры, а в моем случае складывалось впечатление, что меня целенаправленно готовили для работы в конкретных мирах в ущерб оставшимся. Припомнилось и раздражение Цап Британа, когда Черный Боран задал ему вопрос о договоре. В общем, чем больше я рассуждала на тему контракта, тем больше странностей обнаруживала.

От тяжких раздумий заурчало в животе. Запахи, тянущие ко мне лапы из дома тети, далее терпеть казалось решительно невозможным!

Когда я вошла, Фаорен заканчивал накрывать на стол. Он приготовил пышный омлет с сыром, несколько видов паштетов и колбас, нарезанных ажурными кружочками и разложенных на тарелках Вартейловского черного фарфора. Булочки, любимые мной исключительно потому, что они подавались с большим куском сливочного масла, которое было так приятно слизывать, оказались выше всяких похвал! Теплое молоко грело бока высокому кофейнику – белому, расписанному золотыми коронами. Я подозревала, что один из сервизов Ее Красного Величества лишился главного украшения.

– У тебя в голове каша, да, малышка Шарен? – поинтересовалась Гулена, изящно отпивая молоко из грубой кружки, размалеванной ромашками – пристрастие тетушки к контрастам в личной жизни просто поражало!

Транш встревоженно взглянул на меня. Я успокаивающе наступила ему на ногу под столом, мол, все расскажу в свое время. Но, видимо, не рассчитала собственные силы, потому что брат подавился омлетом.

– Не то слово! – жизнерадостно отвечала я, пытаясь не обращать внимания на злобные гримасы Транша. – Вы опустили мою голову на плаху, однако забыли дома топор – вот так я себя сейчас чувствую!

– Но у тебя есть план? – уточнила она.

– Нет! – гордо сообщила я, протягивая руку за паштетом.

Фаорен подал мне вазочку, дежурно улыбнувшись. Впрочем, в его розовых глазах прыгали лукавые бесенята. Я все больше и больше понимала, что этому парню цены нет.

– Вот и славно! – обрадовалась тетя. – Верный знак!

Транш старательно отводил глаза от хозяйки дома. Ну не понимал он Гулену Цап Шарен! А я вот, хотя она постоянно удивляла меня, сразу приняла ее такой, какая есть. Она казалась взбалмошной, непонятной, нелогичной, иногда пугающей, ироничной и капризной, но это было настоящее, а не наносное. Я знала, что тетя не сказала мне всего. Догадывалась, что она могла солгать. Не понимала, можно ли ей доверять или поостеречься, но… видела в ней друга, а не врага. Совершенно нерациональное суждение!

– Куда отправитесь? – спросила Гулена, когда мы заканчивали завтрак. – Я бы предложила погостить, но понимаю, что вы торопитесь!

– Мы обязательно погостим, тетя! – вежливо улыбнулся Транш.

– Но сейчас нам надо посетить Лисс! – добавила я и поднялась.

Гулена Мяк Шарен сощурила прекрасные глаза.

– Идите моим порталом – так будет быстрее.

Я покорно кивнула. Конечно, быстрее. А главное – легче проследить, куда мы собираемся на самом деле! Вот потому мы и отправимся в Лисс, а уж оттуда Лунным путем доберемся до Сумеречного Кроттона, ведь встреча с Правителем Лигосом превратилась в насущную необходимость.

Мы вернулись в Клобин, и Фаорен проводил нас до калитки.

– Еще раз прошу простить, амистресса, что не проверил наведенные чары и не узнал вас! – сказал он напоследок. – Такая оплошность с моей стороны!

– Прекратите, аэр Линаталь! – улыбнулась я. – Мы познакомились, и я этому рада!

Эльф поцеловал мою руку под бдительным взглядом Транша.

– Я тоже.

На том и расстались.

– Куда теперь? – поинтересовался брат. – Какого Цапа нам нужно обратно в Лисс?

– Совсем не нужно, – буркнула я. Настроение стремительно портилось. – Поэтому пошли в трактир.

– Мы только что ели! – изумился Транш.

– А теперь будем пить!

Брат внимательно посмотрел мне в лицо и вдруг притянул меня к себе и крепко обнял.

– Что эта ведьма тебе наговорила?

– Пойдем, сядем куда-нибудь…

Трактира мы не нашли, потому что в Лиссе, оказывается, все заведения делились на утренние, дневные и вечерние. А ночных так и вовсе не было – феи тщательно следили за здоровьем и предпочитали спать после захода солнца. Поэтому пришлось нам занять столик в чистеньком «утреннем» кафе, одаривающем посетителей запахом сдобы и ароматных чаев.

Дородная фея, приветливо улыбаясь, принесла нам местный напиток и маленькие пирожные, которые просто таяли во рту.

Собравшись с мыслями, я выложила все, что узнала, братцу. И если до монолога мне кусок в горло не лез, то теперь пришла очередь куску не лезть в горло Транша!

Пока он осмысливал услышанное, давясь указанным куском, я умяла пирожные и поняла, что камзол придется расстегнуть вместе с перевязью. Сейчас бы прыгнуть на крышу нашей дачи, свернуться клубочком и подремать на солнышке, ловя чудесные запахи листвы, птиц и ящериц, мокрой земли и молока из моего блюдца, всегда стоящего у входа в дом на радость местным ежикам! И звонкий голос Ирэн будет раздаваться под яблонями, а Александр станет что-то глуховато отвечать ей из кухни…

Я осознала, как сильно соскучилась по своим подопечным. Надо будет навестить их – хоть одним глазком взглянуть на них и Мяк Сайам!

– А, знаешь, – вдруг оживился брат, – я очень хорошо запомнил похороны и всегда удивлялся, почему ты почти ничего не помнишь!

– Я же была маленькая! – возразила я.

– Да нет. Ты младше меня на пять лет. Мне было десять, когда они погибли!

Я изумленно уставилась на него. Всегда думала, что мне исполнилось три, когда это случилось!

– Ты бродила среди гостей совсем потерянная, – продолжил Транш. – Мне хотелось позвать тебя, но тогда я открыл бы свое убежище.

– Ты прятался? – удивилась я.

Ну, ничегошеньки не помню!

– Да. Я… – он отвел взгляд, признание давалось ему с трудом. – Я плакал, сестренка. И не хотел, чтобы кто-то это видел!

Помолчав, погладила его по щеке. Мой благородный, сильный и бесконечно мужественный кот! Он хотел оставаться таким даже в минуты горя!

– Я залез в ящик комода – помнишь, тот огромный комод для платьев, что стоял у нас в гостиной? И сквозь щелку наблюдал за тем, как посетители подходят к родителям, чтобы проститься. Большинство из них часто бывали у нас, других я видел впервые…

Я слушала его, затаив дыхание.

– Кто-то плакал, кто-то расхаживал по комнате… Гулена стояла у окна и разглядывала прибывших. К ней подошли трое в плащах с капюшонами, закрывающими лица, о чем-то спросили. Судя по всему – как найти дядюшку, потому что она указала в сторону кабинета отца, где Распут находился в ту минуту. Они направились туда. Тетя вдруг встрепенулась и быстро пошла за ними, почти побежала. Через несколько минут в гостиной появился дядя, зовя тебя. Когда ты подошла, он взял тебя за руку и увел.

– Значит, он тоже в этом участвовал… – прошептала я, глядя в окно. – Транш, куда я вляпалась всеми лапами?

– Не верю, что Распут желал тебе зла! – твердо сказал брат. – Но не знать о контракте он не мог, как наш официальный опекун! Может быть, просто спросим его?

У меня появилось ощущение, словно голова раскалывается на части от событий и предположений. Я чувствовала – надо отправляться в Кроттон, но понимала, что и Транш прав – с дядей необходимо поговорить! А еще меня ждали: Тайлевилльская библиотека, Дашан и Курт Торхайм, который явно о чем-то недоговаривал!

– Эй, малышка! – брат смотрел на меня с ласковой улыбкой. – Запуталась в собственных лапах, да? Не по сердцу мне покидать тебя, но если хочешь – отправляйся в Кроттон одна и поговори с Лигосом. А я вернусь домой, разузнаю у дяди о том дне и найду тебя.

Я покачала головой.

– Прости, Транш! Я должна сама во всем разобраться. Услышать, что скажет Распут, и посмотреть ему в глаза, когда он будет это говорить! Ведь не просто так он смолчал, хотя за ужином я рассказывала о событиях во Дворце-На-Семи-Холмах, не раз упоминая свой контракт!

– Что ж… – он залпом допил чай и поднялся. – Куда отправимся сначала?

Только я собралась ответить, как от двери донесся знакомый голос:

– И я с вами!

В проеме, лучезарно улыбаясь, стоял Курт Торхайм собственной персоной – я сразу поняла это, ощутив человеческий, а не тот, неживой, запах, присущий Заместителям.

Брат вскочил, опрокинув стул. Я повисла на нем, как моська на бульдоге, ибо он рвал из ножен Коготь, желая убить того, кто, как он думал, нападал на меня в Вайстрасе.

Испуганная хозяйка заведения наблюдала за нами, зажав рот рукой.

Поняв, что мои увещевания действия не имеют, я со всей силы опустила каблук брату на ногу. Транш зашипел.

– Нужна помощь, амимара? – поинтересовался Курт.

– Стой там! – рявкнула я и, взяв брата за отвороты камзола, тряхнула, как следует. – Смотри на меня, Транш! На меня, я сказала! Этот парень не нападал! Лжеколлекционеры были следствием запретного заклинания, наложенного на него Безымянным магом!

Брат затих. Осторожно отцепил меня от себя и сел на место.

– Так это тот, которого Харт нашел в подземелье? Курт Торхайм, кажется? Так бы сразу и сказала! Проходи, Курт, садись. Сбежал из дворца?

– Деликатно удалился! – как ни в чем не бывало пояснил тот, присаживаясь за столик. – Но я удостоился чести видеть самого Властителя Скарру и присутствовать при его беседе с Дашаном Фракеном. А потом слился по-тихому, чтобы не мешать интриговать великим мира сего. А ты кто такой?

Транш поднял брови.

– Это мой брат! – поспешила уточнить я. – Амирр Транш Мяк Шарен. Будьте знакомы!

– Что-то вы совсем не похожи! – удивился Торхайм. – Ну, то есть вообще!

– Он троюродный! – не моргнув глазом, соврала я. – Ты искал меня?

– Думал об этом, – признался Коллекционер. – Но пока даже не начинал. Решил побаловать себя посещением мира, в котором у меня живет хорошая знакомая. После пребывания в подземелье того ублюдка я чувствую себя потерянным…

Он придал лицу несчастное выражение, хотя глаза смеялись.

– Шел по улице, в окне увидел вас. Дай, думаю, зайду! А вы уже уходите?

– Собирались.

– И куда отправимся?

Мы переглянулись. Да, в подземелье Безымянного мага Курт Торхайм оказался моим собратом по несчастью. Да, он испытывал к нашему мучителю вполне понятные ненависть и желание отомстить. Но стоило ли ему доверять?

Пауза могла бы затянуться, однако Курт соображал быстро. Взмахом подозвал хозяйку, заказал еще чаю и пирожных, дождался, пока она уйдет за стойку и предложил:

– Я делюсь информацией, а вы решайте, нужна ли она вам… как и я! Итак, в Кроттоне у меня жилье и полно хороших знакомых, симпатичных и очень симпатичных…

– Полагаю, женщин? – усмехнувшись, уточнил братец.

– Конечно, – не стал отпираться Курт. – Я крайне неразборчив в связях с женщинами!

Оба понимающе кивнули друг другу. Вот уж не подумала бы, что они с Траншем так быстро найдут общие интересы!

– Многие из них, – продолжал Торхайм, – являются представителями семейств правящих кланов или работают на них. И вот что я скажу, по своим наблюдениям и по разговорам моих знакомых – обстановка накаляется! Внешне Лигосу удается соблюдать паритет между кланами, да и Скарра оказывает ему поддержку. Однако каждый клан мечтает посадить на пустующий трон своего представителя, раз Снагераль не оставил потомков…

У меня мелькнуло воспоминание о разговоре с Властителем.

– …И понятно, к чему это приведет: трон один, а кланов много – гражданской войны не избежать. Но кроме политики Лигоса есть еще кое-что, мешающее любому из темных занять трон! И вот это уже тайна!

Курт умело сплел и выпустил Тишину – заклинание, не дающее подслушать разговор, и продолжил:

– Снагераль был тяжело болен, знал о скорой кончине. Догадывался и о том, к чему приведет пустующий трон при отсутствии наследника. Историческая справка: его клан – клан Риц – воцарился около двух тысяч лет назад, причем обстановка была очень похожа на текущую! Тогда главы кланов собрались после смерти короля не-помню-как-его-звали, который также не оставил наследников, и никак не могли решить, кто займет трон. За решением обратились к Высшему Духовному совету. Вердикт, вынесенный Советом, оказался вполне в духе темных – трон предлагалось занять наследнику того, кто на глазах у всех собственноручно вырвет сердце из своей груди.

– Ничего себе! – уважительно покачал головой Транш.

– Вот именно! Предок Снагераля обагрил кровью ступени трона, а его вырванное сердце с тех пор является единственным знаком королевской власти. Тот, кто не сможет предъявить его Совету и вызвать в нем Силу Признания – королем не станет!

– Не верю! – сказал брат. – Оно должно было давно превратиться в прах!

– По легенде оно окаменело, парень. Уж не знаю, правда это или нет! – пояснил Курт.

– Полагаю, – вмешалась я, – сейчас ты пытаешься сказать нам, что пресловутый орган утерян?

– Сердце Короля! – удовлетворенно улыбнулся Торхайм. – И о его пропаже шептались во всех домах правящих кланов задолго до смерти Снагераля!

– Умелая информационная политика, – пробормотала я, вспоминая равнодушие Цап Британа при упоминании им артефакта в разговоре с Черным Бораном, что вполне подтверждало информацию Курта. – Тайна, которая должна косвенно предупредить любые попытки завладеть троном!

– Слухи слухами, но они должны разыскивать его, как гончие псы! – воскликнул Транш. – Землю рыть во всех Семи мирах! Проверять хранилища, схроны…

Он замолчал и посмотрел на меня. А я на него.

Курт Торхайм глядел на нас и улыбался.

– Охота на Тени! – хором сказали мы.

– Курт, – подозрительно поинтересовалась я, – а зачем тебе нужна была эта информация?

Коллекционер пожал плечами.

– Когда я понял, во что вляпался, начал прикидывать, как выкрутиться. А для этого необходимо было понимание того, в чем главный прикол.

– Не сходится! – брат покачал головой. – Не сходится с тем, что знаем мы!

Торхайм молча смотрел на нас. Мы переглянулись. Это был момент истины.

– Ну, хорошо! – решилась я. – Тем вечером…

И я рассказала ему все с самого начала – про нападение Лжеколлекционеров, про Зиля и Файлефайль, про наложенные на меня чары и про узнанное во Дворце-На-Семи-Холмах.

Торхайм слушал, затаив дыхание, лишь теребил клановый перстень – то снимал с пальца, то надевал снова, то катал по столу.

– По-моему, все просто! – заметил он, когда я замолчала, чтобы промочить пересохшее горло. – Охотники, утверждаешь ты, ищут твоих подопечных. Я говорю – они охотятся за Сердцем Короля. Значит, твои подопечные, Шарен, и есть хранители Сердца!

– Ты шутишь! – засмеялся Транш. – Так просто?

– Зачем искать сложности? Ставка высокая – она оправдывает и убийства владельцев Теней, и гибель эльфийки. А Безымянный маг принадлежит к одному из правящих кланов или работает на него.

– Ты хоть смог его разглядеть? – поинтересовалась я. – Вел же переговоры, наверное, торговался за свои услуги?

– А ты не любишь меня, амистресса! – покачал головой Торхайм.

– Мне не за что тебя любить, Коллекционер, – спокойно ответила я. – Мы, амимары, оберегаем жителей Семимирья от неприятностей, болезней и врагов. А ты их обкрадываешь! Но если поможешь спасти моих подопечных – я буду благодарна, хотя не перестану считать тебя вором!

– Договорились! – серьезно сказал Курт. – Спасибо за откровенность!

– Всегда пожалуйста!

Я поднялась и потянулась. Пора отправляться. Загадок слишком много. Времени слишком мало. И где-то в темноте бродит маг, прозванный нами Безымянным…

– Так куда? – Транш бросил на стол плату, включающую компенсацию морального ущерба, нанесенного почтенной фее.

– Домой! – решила я. – Мне надо поговорить с Распутом!

– У меня есть Билет! – предложил Курт. – Воспользуемся?

Покинув волшебный мир Рассветного Лисса, мы отправились в туманы Закатного Дриомайса. Минуя улицу, по которой вполне могли бродить Лжеколлекционеры, сразу оказались в пустующей столовой нашего дома.

Ранее утро вступало в свои права. Со второго этажа доносился богатырский храп дядюшки, похожий на громовое мурчание Небесного Кошака. Однако стоило нам сделать пару шагов, а Траншу цапнуть со стола одну из булочек, накрытых с вечера полотенцем, как храп прекратился, и Распут в трогательной полосатой пижаме показался наверху лестницы, грозно размахивая Когтем.

– Это мы! – хором сказали мы с братом. – Есть разговор!

Дядя тяжело вздохнул и скрылся в спальне.

Вернулся через пару минут полностью одетый. Обреченно уселся на место. Только сейчас я заметила, как он сдал за несколько последних дней: волосы на висках и усы побелели, под глазами залегли тени, морщины от крыльев носа до уголков рта стали резче.

Лина уже спускалась по лестнице, кутаясь в уютный халат. Она молча поцеловала мужа в макушку, меня – в нос, потрепала Транша по щеке, подарила Курту недоверчивый взгляд и ушла на кухню.

– И этот с вами? – вздохнув, спросил Распут. – Странные у вас знакомые.

– Ты был тут? – я удивленно посмотрела на Торхайма.

Тот кивнул.

– Прежде чем отправиться во дворец, мы с Дашаном побывали здесь, и он сообщил твоим родственникам, что с тобой все в порядке. Только Транша в тот раз не застали.

– Садитесь! – дядюшка еще раз тяжело вздохнул. – Гулена рассказала о чем-нибудь?

– Она не знает подписанта контракта. Но знает, кто должен был обеспечить его исполнение.

– А я думал, она узнала и второго тоже…

– Почему ты скрывал от меня правду? – не дав ему договорить, спокойно спросила я, хотя в душе все кипело. – Почему?!

Распут молчал.

Вошла тетушка, неся поднос с завтраком. Споро расставила тарелки, чашки и кувшин с молоком, и ушла, передернув плечами. Я подумала о том, что ей не надо присутствовать при разговоре – она и так в курсе всего.

Дядя вяло взял булочку, повертел в пальцах и положил на место. Я впервые видела его таким растерянным.

– Меня попросили об этом! – наконец, сказал он.

– Кто? – удивился брат.

– Не скажу. Но я не мог отказать!

– Лигос даэр Тамраэль? – уточнила я.

Он покачал головой.

– Второй, заказчик? – подал голос Курт. И, так и не дождавшись ответа, добавил: – Значит, с ними был третий?

– Тот, кто подписал контракт за меня? – жестко спросила я.

Распут сцепил пальцы в замок и похрустел суставами.

– Нет.

– Четвертый! – изумился Транш. – Это смахивает на заговор!

– Я не знал, что контракт будет более опасным, чем те, с которыми нам уже приходилось сталкиваться! – воскликнул дядя. – Я не знал нанимателя и твоих подопечных, Шарен, не знал! Я никогда не стал бы подвергать тебя опасности бо́льшей, чем любого из амимаров! Золотой клан известен в Семимирье. Наши услуги всегда пользовались повышенным спросом, и подписание контракта юной амимары ее заместителем никого не удивляло ни тогда, ни сейчас!

– Но единственный, кто мог подписать контракт за нее – ты! – уточнил Транш. – После родителей больше некому!

– Есть кому! – раздался голос, который я меньше всего ожидала здесь услышать.

Мы обернулись.

В дверях стоял Красногрив. За его спиной Дашан менял ипостась на человеческую. Похоже, они только что сошли с Лунного пути прямо на порог гостиной.

Распут и Транш вскочили и низко поклонились. Я последовала их примеру. Курт заколебался, но тоже встал и даже чуть наклонил голову, приветствуя неизвестного гостя.

– Красногрив! – раздался взволнованный голос тетушки. – Неужели это ты?

К моему немалому удивлению, она не собиралась ни кланяться, ни выказывать уважение любым другим способом – подойдя, провела ладонями по щекам старика, словно пыталась наощупь вспомнить его лицо.

Он взял ее руки в свои и поцеловал.

– А ты все такая же, рыжая!

Лина улыбнулась. Мне показалось, или в глубине ее прекрасных глаз вдруг тонкой струной задрожала грусть?

– Твои вкусы не изменились, мой друг? Топленое молоко?

– Помнишь? – растроганно покачал головой Красногрив. – Ты помнишь…

Я невольно покосилась на дядю. Распут смотрел в сторону и смешно морщил нос – видимо, вибриссы нервничали!

– Присаживайтесь, я принесу! Дашан, проходи… Будешь молоко?

Фракен элегантно поклонился.

– Конечно, госпожа!

Лина ушла на кухню, а вновь прибывшие присоединились к нам за столом. Повисло молчание, которое нарушил Красногрив. Посверлив меня желтыми глазами, он по-стариковски потер ладони, будто они мерзли, и хрипло произнес:

– Подписал за тебя контракт я, амистресса! Мои полномочия позволяют сделать это за любого из представителей нашего народа. И поверь мне, тому, кто просил твоего дядю согласиться, не смог бы отказать даже я!

Я потрясенно смотрела на него. Неужели в дело вмешался кто-то из Правителей Миров?

– Но почему она? – подал голос Транш, пока я пребывала в ступоре.

Дашан тоже взглянул на учителя с интересом.

– Полотно судьбы событийно, – пояснил Красногрив. – Каждое происшествие не происходит само по себе – такой вот каламбур! Оно как коготь – задевает одну из нитей полотна, оставляя зацепку. И если на одной из нитей две зацепки появляются одновременно – это знак! В тот день и час, золотая Шарен, когда ты впервые отказалась умирать, с другими существами случилось кое-что, исключительно редкое в Семи мирах!

– Ирэн и Александр? – потрясенно спросила я. – Они должны были погибнуть, но выжили благодаря мне?

– Именно! – кивнул Красногрив. – Что ты помнишь о гибели своих родителей?

Я потерянно покачала головой. Транш обнял меня и притянул к себе, будто желая защитить. Мне показалось, или ладонь Дашана, лежащая рядом с моей, дрогнула, словно он хотел взять меня за руку?

– Вы посещали Краггат по делам твоего отца. Был ярмарочный день, Дагомирр и Шаншалла прогуливались вместе с тобой по рыночной площади… В это же время на поверхность вблизи столицы поднялся один из обитателей Бездны. Случилась паника, много народу погибло, просто передавив друг друга. Загнать его обратно было под силу только самому Темному властелину, но, к сожалению, Драггах отсутствовал в своем мире. А когда вернулся, выходец уже поубивал около четверти населения Краггата.

Твои родители погибли одними из первых, у тебя на глазах – они пытались задержать тварь, чтобы дать людям выбраться с площади. Ты была спасена парой подростков, не успевших скрыться. Котенок, ничего не понимающий в таких вещах, ты совершила чудо – ради них отказалась от одной из своих жизней! Но чудо вдвойне, что они приняли ее и разделили пополам! Вот так вы оказались неразрывно связаны.

– Мне никто не сказал, что родители погибли в Краггате по вине твари из Бездны! – воскликнул Транш. – Я всегда считал, что это несчастный случай!

– Это и был несчастный случай, – вздохнул Распут. – Обитатели Бездны крайне редко покидают ее – Драггах, хоть и Темный властелин, но добросовестно следит за порядком. Кому охота лишиться своего мира и подданных? А твари не подчиняются никому и ничему, кроме грубой силы. Силищи, я бы сказал…

– Именно так! – покивал Красногрив.

Вошедшая Лина поставила перед гостями кружки и села у окна, промокая глаза краем фартука.

Уткнувшись в грудь Транша, я тоже глотала слезы. Нет, рассказ Красногрива не открыл дверцу моей памяти, но все так живо стояло перед глазами, будто я действительно была там.

Теплые пальцы нежно почесали меня за ухом. Я повернула голову и утонула в разноцветных глазах Дашана, в которых плескалась боль – отражением моей.

– Шарен, они умерли, как подобает амимарам, – тихо сказал он.

– Наш клан гордится ими! – добавила тетушка от окна.

Я подняла заплаканное лицо на брата.

– Почему вокруг меня одни смерти? Родители, Файлефайль, Зиль?..

– Стоп! – пальцы Дашана переместились на мое плечо и основательно встряхнули. – С чего ты взяла, золотая, что Ригтон умер?

Развернувшись, я во все глаза рассматривала среднего из Фракенов.

– Но я же видела, как он?.. Ты хочешь сказать?..

– Зиль Ригтон жив, да, – заметил Красногрив, будто между прочим. – Хотя должен был умереть.

– Когтехват, что это значит? – рассердился Распут.

– Такое бывает с магами… – пожал плечами старик. – Редко, но бывает! Когда уровень энергии мага падает ниже критического, заклинание начинает забирать энергию из его внутренних органов. Всю, до тех пор, пока маг не умирает или… не переходит на нулевой уровень. Именно это произошло с твоим Зилем, амистресса.

Я ушам своим не верила. Зиль жив! И стал на порядок сильнее! Нулевая магия – магия Правителей и Владык, магия, дарованная самим Семимирьем!

Вскочив, я опрокинула стул.

– Хочу его видеть, Дашан! Сейчас же!

Тонкая улыбка тронула губы Красногрива.

– Конечно! – Фракен отер мои щеки. – Только не плачь больше. Не могу этого видеть!

Транш тихонько фыркнул и тоже встал.

– Я отправляюсь с сестрой, – сообщил он всем сразу тоном, которому не следовало перечить. – Курт, ты с нами?

– Еще бы! – усмехнулся тот. – Авось доведется побывать в знаменитой Тайлевилльской библиотеке Владык, раз я удостоился чести лицезреть ее главного хранителя!

– Украдешь что-нибудь – убью! – буднично предупредил Красногрив.

– Понял! – лаконично ответил Курт, доставая из кармана куртки очередной Билет и передавая ему. – Верю!

Вопреки моим ожиданиям старик не стал разбивать Билет, а отдал Дашану.

– Я задержусь ненадолго, а ты проводи их, – сказал он помощнику так, чтобы слышали все. – И стань тенью вот этому, долговязому!

О ком шла речь, можно было не уточнять.

Дашан протянул мне руку. Я вложила свои пальцы в его, и в этом жесте было что-то волшебное. Будто на миг я стала сказочной принцессой, а он – принцем, которые шествовали не куда-нибудь, а к алтарю.

Открытый портал плеснул радужным светом на пол и стены. Я оглянулась на Красногрива. Тот сидел напротив Распута, но смотрел на Лину, и в его глазах отражался ее взгляд. Взгляд, полный прошлого…

* * *

Пол библиотеки, на который мы ступили из портала, был набран из планок разных сортов дерева, отчего рисунок казался слишком пестрым. Но когда я огляделась, поняла: излишняя живость красок оправдана. Светлые стеллажи, полные книг, уносили ярусы к сводчатым потолкам. Корешки книг казались блеклыми. Полупрозрачные белые занавески, без вышивок и рисунков, скрывали большие окна, забранные решетками. Помещение создавало академическое впечатление, которое скрадывал неожиданно яркий и затейливый орнамент паркета.

Перед тем, как повести нас лабиринтами Библиотеки через залы и галереи, Дашан остановился перед Куртом и спокойно предупредил:

– Пожалуйста, не заставляй меня сердиться!

Курт оглядел амимара-куна, который был выше его на полголовы и гораздо шире в плечах, и кивнул с выражением бесконечного страдания на лице.

Средний из Фракенов так и не отпустил моей руки. Прикосновение его чутких и теплых пальцев вызывало у меня дрожь, отдающуюся где-то в средостении.

Мы миновали правое крыло огромного здания, размерами не уступавшего Дворцу-На-Семи-Холмах. Прежде мне доводилось часто посещать Библиотеку – по собственным делам и из-за учебы Ригтона, никогда не искавшего легких путей при выполнении домашних заданий. Но в служебном, левом, крыле, я оказалась впервые.

Нам постоянно встречались амимары женского пола в свободных мантиях, сшитых из трех полос ткани – оранжевой, белой и черной. Они и внешне казались похожими друг на друга, хотя принадлежали к разным кланам: невысокие, полноватые, даже толстенькие, но несмотря на это чрезвычайно шустрые и обладающие неповторимой кошачьей грацией. Амимары Трилистника, рожденные для служения мудрости Небесных Кошаков и сохранения их истории, могли появиться на свет в любом мире и любом клане. Правда, трехцветками рождались только кошки, и именно их с ранних лет готовили к служению в Библиотеке.

– А что означают полосы на одежде? – поинтересовался Курт.

Он говорил шепотом – в этом здании навсегда поселилась Ее Величество Тишина. Даже здесь, на хозяйственной половине, встреченные нами амимары в трехцветных мантиях и другие – в белых, как у Дашана – ходили бесшумно и общались исключительно на полутонах.

– Соответствуют пятнам на шкуре, – пояснил Фракен. – Обозначения: оранжевый – свет; черный – тьма; и белый – мудрость!

– Так вот почему ты носишь белую мантию? – протянул Транш. – Типа, самый умный?

Клык даю, мой братец, говоря это, гадко усмехнулся. Все-таки он терпеть не мог тех, кто был его умнее!

Дашан в ответ только пожал плечами. Невольно пожалела, что Транш это не Дрику сказал: ох, развалили бы они юдоль мудрости в одночасье, не оставив камня на камня! Не то чтобы мой брат и старший из Фракенов враждебно относились друг к другу, но для получения небольшой войны в отдельно взятом городке среднего размера их стоило просто оставить на несколько минут наедине!

Мы спустились по лестнице на три уровня вниз и вошли в одну из неприметных дверей. Глазам открылась полупустая келья. Из мебели здесь находились только сундук для вещей, стол с двумя табуретами и кровать, на которой… лежал Зиль Ригтон!

Мявкнув, я бросилась к нему и принялась тормошить, с ужасом глядя в лицо, черты которого заострились.

Дашан едва смог оттащить меня.

– Успокойся, Шарен, тише-тише! – он заставил посмотреть на себя. – Ригтон пока не пришел в себя, но кризис уже миновал! Теперь ему нужно время, чтобы восстановить силы и научиться существовать на новом магическом уровне! Обещай вести себя… прилично?

Я злобно посмотрела на него. Терпение в ответном взгляде среднего из Фракенов было бесконечным. Похоже, этого парня ничто не могло вывести из себя. Ну, почти ничто: я вспомнила, как задыхаясь от бешенства, беловолосый спрашивал меня в подземелье Безымянного мага: «Он сильно бил?»

Покорно кивнув, я вывернулась из его рук.

Да, Зилю могло помочь время. Но не только!

Уже в кошачьей ипостаси запрыгнула на кровать и обнюхала лежащего. Энергетические прорехи в его ауре ужасали. Черные дыры во вселенском полотне, в которые по легенде Небесные Кошаки любили загонять умирающие звезды, казались по сравнению с ними легкими тенями на обоях!

– Цап! – воскликнул Дашан. – Шарен, малышка, ты умница! Транш, поможешь ей?

– Конечно!

Он сменил ипостась, запрыгнул на подушку, лег у головы Зиля и замурлыкал. Надо признать, что урчал мой брат, как дизель!

А я продолжила диагностику. Ригтон, действительно, не умер только чудом, и период ремиссии обещал быть долгим. Видеть его – деятельного ученого, верного друга и хорошего человека – в бессознательном состоянии, казалось невыносимым. Вот если бы удалось подстегнуть способность к нулевой магии, «черные дыры» в ауре быстро затянулись бы! Что ж… Попробуем.

Свернувшись клубочком на груди Зиля, замурчала тихонько, гармонизируя окружающие пространство и энергию. Принялась мять друга лапами – тактильные ощущения активируют кору головного мозга даже у тех, кто находится в коме – доказано научными исследованиями!