Текст книги "Моей надежды серебро"

– Почему? – изумилась я, позабыв о собственной злости.

– Потому что нарушение равновесия приводит к разрывам в мироздании, и тогда из Бездны выходят на свет те, кого принято называть демонами первого класса. В начале Эпохи Сотворения Миров, когда статус-кво между Тайлем и Вартейлом еще не был установлен, подобное происходило шесть раз, и каждый раз погибал один из миров. Тогдашним Правителям – Белому Ваалю и Черной королеве Сильване, матери Драггаха Дара, – пришлось прийти к соглашению о нейтралитете, который поддерживался до последней войны.

– Значит, если бы Белому Ваалю не удалось прекратить войну, мы стали бы свидетелями появления из Бездны демона первого класса?

Таким подробностям мировой истории нас, амимаров, не учили! Даже моя учебная программа, которая, как выяснилось, отличалась от стандартной, не содержала подобных сведений.

Рогган кивнул.

– Но Драггаху было известно о последствиях его победы! – воскликнула я. – А если так, зачем он решил нарушить равновесие, ставя под удар и свой Вартейл?

Начальник Тайной канцелярии прижмурил свои страшные глаза и вкрадчиво спросил:

– Вам довелось общаться с ним, принцесса. Какое впечатление он произвел на вас?

Я не стала кривить душой.

– Он – милый, яркий, харизматичный и абсолютно сумасшедший!

– Вот именно! – кивнул мой собеседник. – Он был безумен уже при рождении. И окончательно спятил после того, как во время последней битвы Белый Вааль скинул его в Бездну.

– Стоп! – от любопытства я была готова сжевать собственные вибриссы. – Но Белый Вааль не должен был убивать Драггаха Дара, ведь этим он, как раз, и нарушил бы равновесие!

– Он и не собирался его убивать, – усмехнулся Рогган, – он швырнул его вниз со словами: «Ты не погибнешь, ублюдок, твоя кровь тебе этого не позволит!» Я слышал это собственными ушами, поскольку был там – сражался бок о бок с вашим отцом, Белым Скаррой.

– И что это значит? – спросила я.

Перед моими глазами возник Лунный путь, на котором мы сидели с Даром бок о бок, и он шептал, почти касаясь губами моих губ: «Ты права, малышка Шарен. Твоя кровь тебе не позволит…».

– Что значат эти слова? – повторила я, затаив дыхание.

– Никто не знает, – пожал плечами Рогган, – но Белый Вааль оказался прав – Драггах выбрался из Бездны живым, хотя, по слухам, сильно обезображенным. С тех пор он одержим мыслью уничтожить Верхний Тайль, какие бы последствия для всех это не имело. Поэтому мы снова возвращаемся к причине нашей встречи, Шарен Скарра-Тэин. Мне стало известно, что Темный властелин предложил вам руку и сердце. Это так?

– Так, – мрачно произнесла я.

После рассказанного Серым Рогганом Драггах пугал меня еще сильнее.

– Ваше согласие будет означать перекос сил мироздания в сторону тьмы, – продолжил Рогган без единой эмоции в голосе, будто лекцию читал нерадивым студентам, – а, следовательно, появление очередного Первоклассного демона и последующую гибель миллионов, миллиардов живых существ во всех Семи мирах. Желаете ли вы этого, Ваше Высочество?

В последнюю фразу начальник Тайной канцелярии добавил маленькую капельку яда, однако меня тут же накрыло удушливой волной стыда. Я развлекалась с Даром, не понимая, что делаю, не думая о последствиях!

Я на мгновение закрыла лицо ладонями, а когда отняла их, жар все еще окрашивал мои щеки горячечным румянцем стыда.

– Нет, Рогган, не желаю! – твердо сказала я. – И благодарна вам за разъяснение! Я – Хранитель, моя задача оберегать, а не вызывать разрушения и гибель. Как я могу исправить свою оплошность?

Серый дракон в человеческом облике вежливо склонил голову – это был единственный поклон, который он себе позволил в моем присутствии, чтобы показать, что принимает мои извинения.

– Наденьте это, – он разжал ладонь, и с нее поднялся в воздух… перстень с ярко-красным кабошоном-охранителем. – Амулет содержит частицу крови Белого Скарры и зачарован им самим. Он убережет вас от чар Темного властелина, если вам вновь случится встретиться с ним, а кроме того, оградит от любой смертельной опасности. Носите его, не снимая, тем самым обеспечив спокойствие своему отцу и… – он улыбнулся, – мне!

При виде перстня я с трудом сдержала гримасу ужаса. Смерть мэтрессы Файлефайль все еще являлась мне во снах, не давая забыть о себе. Этот перстень был совсем не похож на тот, и камни в них были разными, но к амулету с названием «Охранитель» у меня, похоже, выработалось стойкое неприятие.

Между тем, перстень подлетел ко мне и упал на одеяло. Я разглядывала его, как ядовитую змею – великолепный рубин в обрамлении узора из стилизованных рыбок, с искрой, горящей в нем злым красным глазом, видимо, каплей драконьей крови.

– Наденьте, – вкрадчиво произнес Серый Рогган.

Я вскинула на него глаза, пораженная неожиданной мыслью: мог ли он быть Безымянным магом?

А почему нет?!

Сделав вид, что надеваю перстень, я спрятала руку под одеяло и нарочито сладко зевнула.

Начальник Тайной канцелярии тут же поднялся.

– Не смею больше вас задерживать, принцесса! Что-нибудь передать вашему отцу?

– Мою благодарность за защиту, – пробормотала я.

Серый Рогган тут же открыл портал и ушел. В то же мгновение из окна донеслось предрассветное пение птиц, а я осознала, что все это время вокруг стояла оглушительная тишина.

Я достала перстень и всмотрелась в него. Если Серый Рогган и есть тот, кого мы прозвали Безымянным, значит, мое время подходит к концу, как и время моих подопечных. Надо торопиться, чтобы обыграть его, спасти Ирэн и Александра, и самой остаться в живых! Нет, я не надену амулет – покуда он не на своем месте, он не активирован. Но и не выброшу. Кроме него против Роггана у меня нет никаких доказательств. Пока нет!

Сунув перстень в поясную сумку с отмычками, с которой я никогда не расставалась, я легла и укрылась одеялом, пытаясь уснуть. Но в ушах звучал и звучал нежный голос Драггаха Дара. Голос, от которого кровь стыла в жилах: «Ты права, малышка Шарен. Твоя кровь тебе не позволит…».

* * *

Я, и правда, проснулась после полудня. Сладко потянулась, немного повалялась в постели. Судя по доносящимся снизу голосам, Транш и Курт давно встали и теперь маялись бездельем. Пора их чем-нибудь занять!

Сон прояснил мысли, и в моей голове окончательно сформировалась интрига с копией Сердца Короля, которая хранилась в часовне даэр Пита. Как говорили в Вартейле – если ты не идешь в Бездну, значит, Бездна придет к тебе. Раз, несмотря на все усилия, Безымянный маг так и не найден, нужно сделать так, чтобы он нашелся сам, такой вот каламбур!

Мурлыкая под нос какую-то глупую песенку, я спустилась в столовую. Брат крепко обнял меня – он был рад, что я вернулась из добровольного заточения, куда отправилась, едва меня официально объявили принцессой.

Курт с удовольствием поцеловал меня в щеку и заметил:

– Прекрасно выглядишь, Шарен! Приятно посмотреть!

– Смотри, – разрешила я, – за просмотр глаза не выцарапаю!

– Строгая какая! – фыркнул он.

– Вы уже завтракали? – уточнила я. – Если да, отправляйтесь по своим делам, потому что после обеда вы будете мне нужны. Оба!

– Тебе не кажется, что она что-то задумала? – Транш с подозрением посмотрел на Курта.

– Очень похоже на то! – ответил тот.

И оба удалились, ехидно посмеиваясь. «Едва вы узнаете, что я собираюсь сделать, сразу перестанете улыбаться!» – мстительно подумала я и отправилась на кухню – желать доброго утра тетушке. Судя по запаху, на завтрак подавали омлет из перепелиных яиц, жареные колбаски и топленое молоко.

Лина колдовала у плиты. Обернулась, когда я вошла, заправила под платок рыжую прядь.

– Наконец-то ты проснулась, соня! Садись. Я омлет уже три раза подогревала.

– Могли бы разбудить, – проворчала я, послушно усаживаясь за стол. – А где дядя?

– Отправился на рыбный рынок.

– Это надолго, – улыбнулась я.

Ставя передо мной тарелку с куском омлета и колбасками, Лина окинула мое лицо внимательным взглядом и вздохнула:

– Шарен, ты опять влюбилась?

Я едва не подавилась. Неужели по мне заметно, как я проводила время? Однако от тети я не стала бы скрывать ничего, кроме, пожалуй, интриги с Драггахом Даром, поэтому честно ответила:

– Сама пока не поняла, тетушка! Раньше я готова была при каждой встрече повыдирать ему вибриссы, а здесь как-то само получилось…

– Кто он?

– Дрик Мяк Фракен.

Лина вздернула брови, но ничего не сказала, отошла к плите. Я смотрела на ее полную, но все еще прямую и сильную спину и думала, что она понимает меня, как никто.

– Думаешь, Дрик заменит тебе Дашана, как мне Распут заменил Красногрива? – не оборачиваясь, спросила она, подтверждая мои размышления.

– Нет!

К моему удивлению ответ слетел с моих уст еще до того, как я успела его обдумать. Лина принесла мне стакан топленого молока и, сев рядом, погладила меня по плечу:

– Если ты запуталась, Шарен, давай поговорим! Я могу помочь, – она грустно усмехнулась, – у меня большой опыт по части разбитых сердец!

А я, прислушиваясь к себе, с горечью убеждалась, что вовсе не страдаю от разрыва с Дашаном и более того, не отношусь серьезно к новому роману с его старшим братом. Неужели Харт прав, и непостоянство – одна из главных черт моего характера? И мне действительно никто не нужен, кроме серебра Лунных лучей, прошивающих мироздание? Лучей, по которым я могу гулять сама по себе, куда и как мне вздумается!

Качнув головой, я прижалась виском к ее плечу. На миг показалось, что это плечо мамы.

– Я не запуталась, нет, но пришла к выводу, что лучше ни от кого не зависеть.

– То есть быть одинокой амимарой без сердечных привязанностей, которая довольствуется кратковременными постельными интригами? – безжалостно уточнила тетя.

– Ты не оставила мне шанса на лукавство, – покачала головой я.

Лина молчала, пока я доедала омлет и допивала молоко.

– Шарен, если бы Распут приходился тебе родным дядей, я сочла бы, что темперамент ты переняла у его старшей сестры, – наконец, заговорила она. – Гулена всегда плевать хотела на правила и традиции, гуляла по мирам сама по себе, совершала кучу подвигов, но никого не впускала в свое сердце. Однако теперь мы с тобой знаем правду о твоем настоящем отце, и можем только гадать, какие черты характера ты получила от него. Но, моя золотая малышка, мне кажется, ты просто еще не встретила свою половинку. Когда ты, наконец, узнаешь того, кого действительно полюбишь, все эти глупости насчет свободной гордой амимары быстро выветрятся из твоей хорошенькой головки!

Она поцеловала меня в макушку и пошла к плите.

Я помыла посуду, вернулась в свою комнату и села у окна. Когда-то давно мне казалось, что Харт Мяк Гаррет – моя половинка, но я ошибалась. Сколько еще мне ошибаться, заставляя сердце плакать кровавыми слезами? Нет уж! Проще оставаться «одинокой амимарой без сердечных привязанностей, которая довольствуется кратковременными постельными интригами» – как метко выразилась тетушка. Серебро Лунных лучей крепко держало меня в своей паутине.

– Твоя половина – я! – послышалось сзади. – Когда-нибудь ты поймешь это так же ясно, как то, что ночь сменяет день!

Я резко обернулась и увидела Драггаха Дара, вальяжно развалившегося на моей кровати. В одной руке он держал бутылку Багрового Закатного, в другой – два бокала. Он снова выглядел как красивый молодой демон, но с моих глаз будто спали чары. Теперь я видела и жесткий блеск в его глазах, и резкие морщины в углах рта, которые делали привлекательную улыбку совершенно безумной и пугающей, и… рогатую тень, при взгляде на которую хотелось умереть от ужаса. Возможно, дело было в действии кабошона-охранителя, пусть и не проявившимся в полную силу, а может быть, я повзрослела и начала, наконец, понимать, что ответственность важнее желания доказать всему миру собственную независимость.

Подойдя, я отобрала у Дара бутылку и бокалы и выкинула в кусты жасмина под окном. После чего вернулась на свое место и миролюбиво предложила:

– Давай ты оставишь меня в покое, Гашек? Мы славно повеселились вместе, но это время подошло к концу. Я не собираюсь связывать с тобой свою жизнь, я свяжу ее с тем, кого буду любить всем сердцем.

– А такой есть? – усмехнулся Дар, приоткрывая белоснежные клыки. – Малышка Шарен, признайся самой себе – тебе любовь не нужна. Тебе нужна свобода и возможность делать то, что хочется. Я дам и то, и другое! Положу к твоим ногам любой мир, на который ты укажешь! Власть – сладкая штука, Шарен, когда ты вкусишь ее сполна, тебе понравится. Черная королева из тебя выйдет малость себе на уме, но, я уверен, у тебя все получится. У нас все получится!

– У нас получится выманить из Бездны первоклассную тварь, и уничтожить парочку из тех миров, что ты мне так лукаво предлагаешь, – мило улыбнулась я. – Вот это у нас получится!

Глаза Дара полыхнули огнем, лицо на мгновение искривила гримаса, в которой я увидела лик своей смерти.

– Кто рассказал тебе об этом? – проревел он, а я невольно порадовалась тому, что мои родственники снова не в курсе того, какого гостя на сей раз занесло к ним в дом.

– Мой отец, – не моргнув глазом, солгала я. – Белый Скарра. Он о многом поведал мне, например, о твоей непреходящей ненависти к вселенной, которую ты стремишься уничтожить. Но за что ты так ненавидишь ее?

Дар резко сел, опершись острыми локтями о колени, сцепил пальцы и положил на них подбородок. Его яркие губы тронула улыбка. Нежная и печальная, как увядающий цветок лотоса, и такая пронзительно горькая, что мне захотелось подойти к нему и согнать с его губ поцелуями. Да, я боялась того, кем был на самом деле Темный властелин Нижнего Вартейла. Но в сосредоточении зла, каковым он, несомненно, являлся, был и тот, кто сейчас смотрел на меня глазами, в которых застыли слезы.

– Ненавидеть – это все, что я умею, Шарен, – тихо произнес он. – Я рос в ненависти, напитан ею и вскормлен. Мать пела мне колыбельные о том, как ненавидит меня, мучила и била до тех пор… пока я не научился давать сдачи. Однажды мне пришлось задушить ее, иначе она сделала бы это со мной.

Я потрясенно смотрела на него.

Дар встал и подошел ко мне. Наклонился так, что его длинные черные волосы упали на мои плечи. Прошептал, едва касаясь губами моей щеки:

– Я думал, ты научишь меня любить, золотая… Я думал – с тобой у меня получится…

От его близости, от знакомого запаха экзотического парфюма у меня закружилась голова. Мелькнула мысль, что надо было, наверное, надеть защитный перстень – все, что Охранитель сделает со мной, сейчас казалось не таким страшным, как власть Темного властелина над моими эмоциями.

– Но демоны Нижнего Вартейла любят своих детей! – пробормотала я, пытаясь отстраниться от соблазнительного соседства. – Почему она ненавидела тебя?

По моему лицу хлестнул воздух, и… я обнаружила, что осталась одна. По неизвестным мне причинам Драггах предпочел ретироваться, но не отвечать на мой вопрос.

Чтобы прийти в себя, я еще немного посидела у окна, вдыхая нежный аромат жасмина и разглядывая место, куда швырнула бутылку. Пожалуй, припрячу принесенный Гашеком напиток королей. Принцессе Скарра-Тэин он пригодится!

Мне отчаянно хотелось снова стать маленькой и, уютно устроившись в кольце материнских рук, тихонько мурчать, выпуская коготки от удовольствия. И не хотелось думать о том, что матери могут ненавидеть своих детей.

* * *

Курт, который стоял у трюмо, перебирая мои украшения, услышав вопрос, выронил изящную брошку с изображением золотой рыбки.

– Сколько стоят твои услуги, как Коллекционера? – повторила я.

– Ты спятила, сестренка? – уточнил Транш, примостившийся на стуле рядом.

Торхайм поднял брошь, аккуратно положил на место и тоже сел. Видимо, ноги его не держали.

– Ты хочешь меня нанять, Шарен, я не ослышался? – уточнил он. – И что я должен буду украсть?

– Сердце Короля, разумеется, – улыбнулась я, разглядывая потрясенные лица своих собеседников.

– Ты нашла его? – подался вперед Транш.

Пора было выкладывать карты на стол.

– Я нашла его точную копию, о которой известно только хранящему ее клану, – объяснила я.

Вздох разочарования был мне ответом.

– Не торопитесь с выводами! – усмехнулась я. – Совсем скоро о том, что Сердце найдено, станет известно всем, и тогда на него будет объявлена охота. Мне нужно, чтобы ты, Курт, выкрал его до того, как остальные потянут к нему жадные ручонки.

– Но зачем тебе копия, Шарен? – изумился братец. Иногда он бывал до невозможности туп.

– Погоди-ка, Транш, – по блеску глаз Курта мне стало ясно, что он раскусил мой замысел. – Ты хочешь представить копию оригиналом и посмотреть, кто заявит на нее свои права?

– Я точно знаю, кто захочет ее заполучить, – качнула я головой, – и вот на него очень хочу взглянуть!

– Но на кого? – воскликнул Транш.

– На Безымянного мага.

– Закрой рот, – посоветовал ему Торхайм и посмотрел на меня. – Ты сильно рискуешь, Шарен! Интрига коснется сильнейших кланов Кроттона, Правителя Лигоса и еще черт знает кого.

– Еще она коснется Высшего Духовного совета, – любезно подсказала я.

– Цап! Ты не в своем уме! – возмутился Транш. – Мыши на обед были несвежие? Но я ел тоже самое!

– А ты, братец, пока Курт будет занят кражей Сердца, сводишь меня на экскурсию, – мило улыбнулась я. – Мы с тобой отправимся в поместье Тот и прослушаем двухчасовую лекцию в рамках Недели бесплатного гостя. Уверяю тебя, ты узнаешь много интересного о быте одного из самых известных семейств в истории Сумеречного Кроттона!

– А… – сказал Транш и замолчал.

Видимо, я окончательно запутала ему лапы.

– Сердце Короля, кто бы мог подумать! – между тем, радовался Курт. – Шарен, пусть это только копия, но ради такого дела я выкраду ее бесплатно. Только мне нужно знать…

– Садись рядом, – я достала из поясной сумки лист бумаги. – Я набросала для тебя схему помещений и охранных заклятий в них. Спрашивай, если что-то будет непонятно.

– Эх, почему я не вижу заклинания, как видят их амимары! – шутливо вздохнул Курт. – Мне бы тогда цены не было, как специалисту!

Я толкнула его локтем в бок:

– Как грабителю, ты имеешь в виду?

Торхайм надулся и уставился в рисунок.

– Все ясно, – сказал он через некоторое время, возвращая мне листок. – А теперь расскажи мне о внутреннем убранстве часовни.

– Схема не нужна? – удивилась я.

– Я запомнил, – улыбнулся он.

– Специалист… – фыркнула я.

– Профессионал, если позволишь, – вежливо склонил голову Курт и рассмеялся.

Когда он смеялся, мне хотелось смеяться вместе с ним, такие заразительные искры радости прыгали в его голубых глазах.

Мы проговорили о часовне до вечера. Курта интересовали подробности, о которых я и подумать не могла. Положение спасала только моя природная наблюдательность!

– Я, пожалуй, прогуляюсь, в Исхилл, пригляжусь, – наконец, сказал он и поднялся.

Остановив его, я протянула несколько портальных камней, которые держала при себе на всякий случай:

– Возьми, пригодятся!

Торхайм кивнул. Спустя мгновение мы с Траншем остались в комнате вдвоем. За окном медленно плыла синяя полночь Вайстраса – Города-на-Болотах.

– На Кроттоне вечереет, – заметил братец, – поздновато для экскурсии, не находишь?

– Обжора, ты просто хочешь поужинать дома, – засмеялась я. – Идем на кухню, а в поместье Тот нагрянем завтра утром. Там вряд ли обрадуются гостям, которые припрутся на экскурсию во время ужина и приготовлений ко сну.

* * *

Мы спрыгнули с Лунного луча недалеко от усадьбы, в полях, и с удовольствием прогулялись по тропам, дыша свежим Кроттонским ветром. Со времен того далекого прошлого, в которое я сама себя однажды закинула и где познакомилась с настоящими Аллинаэлем и Тини, почти ничего не изменилось. Лишь древесных крон над оврагом, в котором состоялась наша встреча, стало больше, да подросли жилые милопеи на межевых линиях между полями.

Привратник у ворот поместья любезно проводил нас до господского дома, едва узнал, что мы – те самые бесплатные гости. Из разговора с ним у меня сложилось впечатление, что Тоты разделяют беспокойство Правителя Лигоса о положении Кроттона и поддерживают принятые им меры, призванные залатать дыры в бюджете страны. У меня даже настроение улучшилось – все-таки Лигос не один! Есть и те, кто ценит его усилия! Еще больше я убедилась в этом, поговорив с управляющим – древним, но еще крепким стариканом. Показывая нам первый этаж, отделанный в классическом стиле дроу, с обилием темного дерева и тяжелых тканей, старик бодро стучал по каменным плитам пола отполированной до блеска тростью, перечислял по именам весь клан Питов до первого колена и с огромным уважением отзывался о нынешнем главе Аскале даэр Тоте, ласково называя его «малышом».

– А хозяин ваш не обижается на прозвище? – улучив момент, когда управляющий замолчал, поинтересовался Транш и обиженно покосился на меня, потому что я двинула его локтем под ребро.

– На что же обижаться? – старик вперил в моего братца внимательный взгляд красных глаз. – Между прочим, он под этим прозвищем всю войну прошел! Его Величество Снагераль Второй лично наградил его Черным сердцем второй степени за отвагу!

– За участие в какой операции? – уточнила я.

В бытность свою я обожала читать воспоминания героев последней войны и немаловажную роль в этом сыграла тетя Лина, которая рассказывала мне истории о них, преподнося в виде сказок. Именно так я узнала о Лиане Сивилле.

– Идемте! – управляющий поманил нас за собой.

Мы подошли к лестнице, ведущей на второй этаж. На стене над ней висели мгновенные картинки, сделанные при помощи особых свитков – не фотографии из Срединного мира и не нарисованные миниатюры, а нечто среднее, позволявшее в цвете запечатлеть памятный момент. На первой были изображены окопы в лесу, улыбающиеся солдаты, среди которых были выходцы и с Тайля, и с Дриомайса, и с Кроттона. Палец управляющего указал на одного из дроу – высокого, с озорной улыбкой и щегольскими усиками. Такому, как говорили в Срединном мире, сам черт был не брат!

– Вот он, наш хозяин, здесь еще лейтенант. Претемные боги, совсем мальчишка! А вот тут он уже капитан! Война пошла ему на пользу – видите, как раздался в плечах? И дурь эта героическая из глаз испарилась – навидался всякого. А вот на этой Его Величество награждает офицеров, которые принимали участие в освобождении наших войск, попавших в окружение в Фрумвилльском котле. Его сопровождает архимагистр Черный Боран, герой войны, а сейчас декан Тайлевилльского университета магии… А здесь…

Старик медленно поднимался по ступенькам. Захваченный его рассказом Транш следовал за ним, не замечая, что я отстала. А я смотрела на картинку с награждением. Рядом с Аскалем даэр Тотом стояла невысокая пышноволосая женщина с невыразимо прекрасным лицом, держа в руке коробочку от ордена Черного сердца первой степени, который уже красовался на ее кителе. Кителе капитана летной эскадрильи.

– Это же Лиана Сивилла! – воскликнула я.

Управляющий обернулся с довольной улыбкой.

– Именно так, амистресса! Они с моим хозяином водили долгую дружбу, у них даже был роман!

– Цап, да что вы говорите! – восхитилась я. – Возможно, у него есть картинка, где изображены они оба? Молодые, прекрасные, влюбленные!

– Конечно, есть, – хитро улыбнулся старик. – Но для того, чтобы ее увидеть, мы должны добраться до третьего этажа, где расположены личные покои господина, а мы только вошли на второй. Здесь располагаются помещения для дальних родственников и близких друзей. Последний ремонт делался сто лет назад, а декоратором был знаменитый…

Кто был декоратором, я прослушала, поскольку лихорадочно думала о романе даэр Тота с капитаном Радужных Фей. Я понимаю, столько лет прошло, и их отношения давно в прошлом, но, может быть, он знает, где сейчас найти Лиану?

Словно во сне я проследовала за нашим гидом через весь второй этаж, так и не оценив изыски интерьера, а когда поднялась на третий, мечтая увидеть изображение легендарной феи, уперлась взглядом в портрет прелестной девушки-дроу в голубом платье. В ее волосы цвета воронового крыла были вплетены незабудки, тонкие черты лица указывали на древнюю кровь… Да, я узнала ее!

– Какая хорошенькая! Кто она? – поинтересовался Транш.

Я не знала, огорчаться из-за его вопроса, затронувшего такую нерадостную страницу в истории этой семьи, или радоваться возможности получить новую информацию?

Управляющий не сдержал тяжелого вздоха и ответил с печалью в голосе:

– Это старшая дочь хозяина…

– А что с ней случилось? – продолжал спрашивать братец, не подозревая, что дергает память старика за очень болезненные ниточки.

– Она сбежала из дома и пропала… – ответил управляющий, и быстро, насколько позволял возраст, направился в коридор, показывая, что не намерен продолжать разговор.

Я снова посмотрела на портрет. Эту девушку-подростка я утешала в овраге неподалеку от поместья, и ее же, повзрослевшую, увидела однажды в отражении зеркала в маленькой квартирке Александра и Ирэн в Срединном мире… Вот и еще одна причина вернуть в Кроттон законного короля! Ведь тогда его жена сможет увидеться с родными, и, возможно, они простят друг друга и обретут снова.

Управляющий показывал нам комнату за комнатой. В личные покои допускались только члены семьи, друзья, к ним приравненные, и слуги. Чужак не мог оказаться здесь и, соответственно, не мог полюбоваться самыми ценными предметами интерьера и вещами – бережно хранимыми с незапамятных времен, передаваемыми из поколения в поколение. Лигос просто молодец, что додумался до подобной рекламной акции, но представляю, скольких сил ему стоило уговорить поучаствовать в ней глав архаичных кланов!

– Кабинет хозяина! – торжественно провозгласил старик, открывая резные двери.

Окна просторной комнаты выходили на бескрайние Кроттонские поля. Среди золотых нив торчали шляпки милопеев с рожками печных труб, будто гномы в смешных шляпах выглядывали то тут то там. Стены комнаты были отделаны бело-голубой тканью – цвета клана Тот – с золотым орнаментом. Еще крепкая, отполированная до блеска мебель дышала древностью. На огромном черном столе нашлось место и золотому канцелярскому набору, инкрустированному самоцветными камнями, и куче картинок в разнообразных рамках.

– Вот мой хозяин со своей возлюбленной, – старик улыбался, протягивая мне одну из них. – Правда, прекрасная пара?

На картинке будущий Младший министр обнимал смеющуюся Лиану, которой пришлось приподняться на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Здесь они были молоды и прекрасны, эти герои последней войны, а их смех, сияющие глаза и сплетенные руки являлись символом любви, победившей смерть.

– Как это здорово! – искренне сказала я. – Они великолепны! Кстати, вы, случайно, не знаете, где сейчас может быть Лиана Сивилла? Я всю жизнь мечтаю получить у нее автограф!

– Они расстались сразу после войны и не поддерживали отношений, – пожал плечами старик. – Если бы они писали друг другу письма, я бы знал об этом.

Я почувствовала себя глубоко разочарованной.

– Жаль! А откуда у вашего хозяина эта картинка?

– Лиана подарила, – управляющий перевернул рисунок, – здесь и памятная надпись есть!

Прочитав несколько слов, написанных резким почерком, я так вцепилась в локоть Транша, что братец едва не взвыл.

– Вот это… – я потыкала дрожащим пальцем в одно из слов, – это – тоже боевое прозвище?

– Конечно, – кивнул управляющий. – Сейчас все как-то позабылось, но те, кто сражался бок о бок в последней войне, их помнят!

В порыве чувств я крепко поцеловала ошарашенного старика, горячо поблагодарила за экскурсию, выразила величайшее почтение его хозяину, и, все еще держа за руку Транша, потащила его к выходу.

– Шарен!.. Шарен, да что случилось? – шипел он, пытаясь вытащить локоть из моих пальцев – как и всякая кошка, я при желании могла быть очень цепкой.

– Теперь я знаю, где искать Лиану! – шепнула я ему на ухо. – Побежали скорее к ней, пока она еще куда-нибудь не пропала!

* * *

Наш путь лежал в Верхний Тайль. Мучимый любопытством Транш пытался задавать вопросы, но я отмалчивалась – мне нужно было подумать.

В одном из разговоров со мной Лигос, говоря о капитане Сивилле, дал ей очень точную характеристику: «Мощная дамочка! Во время разговора с ней мне все время хотелось проверить, достаточно ли мужественная у меня прическа, чистые ли руки и правильно ли подвешена шпага!» А ведь и у меня возникли подобные мысли – при посещении Катакомб Смерти. И, конечно, архимагистр Боран, как один из участников войны, знал прозвища тех, кто воевал с ним бок о бок!

Мы соскочили с Лунного луча во дворе Тайлевилльского университета магии. Транш, кажется, обиделся, потому что замолчал. Оживиться его заставил лишь морок горного тролля, прошедший мимо и выплюнувший ему под ноги чью-то большеберцовую кость. Впрочем, на нас тролль внимания не обратил. Подозреваю, что причиной этому была ярко вспыхнувшая брошь в виде серебряного паука, которую я прикрепила к камзолу. Брошь когда-то дал мне Черный Боран для прохода в Катакомбы Смерти, и с тех пор я носила ее в поясной сумочке.

В знакомый уже зал с менгирами Стоунхенджа я буквально ворвалась, дрожа от возбуждения. Но… кресло посередине, в котором обычно вязала на спицах импозантная старушенция, при одном взгляде не которую хотелось привести в порядок шерстку и вылизать лапы, пустовало.

– О нет! – воскликнула я. – Нет-нет-нет! Небесные Кошаки, пожалуйста!

– Здесь нельзя повышать голос! – раздалось за моей спиной.

Резко обернувшись, я увидела ее выходящей из третьего дверного морока. В руках у старушки был портновский метр. Видимо, она снимала с кого-то мерки для своего следующего вязаного шедевра.

Я склонилась в глубоком поклоне. Как не склониться перед легендой из своего детства?

– Прошу прощения, госпожа, но мне необходимо с вами поговорить! И я очень расстроилась, обнаружив, что вас здесь нет!

«Горгулья» Лиана смерила меня взглядом все еще зорких глаз.

– Если речь опять пойдет о твоем друге, Зиле Ригтоне…

– Речь пойдет о другом моем друге – Лигосе даэр Тамраэле! – я протянула ей письмо, написанное Лигосом специально для меня.

Лиана Сивилла повесила метр на спинку своего кресла и взяла письмо. Пальцы, от старости похожие на птичьи когти, сломали сургучную печать. Острый нос старухи едва не проткнул бумагу. Я-то при первой встрече с ней подумала, что Боран, называя ее горгульей, подшучивает над ее внешностью и суровым характером. Она и правда напоминала мифическое существо… Да, Цап меня побери, она и была мифическим героем войны, с которым мне, наконец, довелось встретиться!

Транш смотрел на нас обоих таким непонимающим взглядом, что мне захотелось тут же отправить его погулять.

– Время делает важное – незначительным… – пробормотала старуха. – Лигос просит меня показать тебе кое-что, но зачем тебе это нужно?