Текст книги "Моей надежды серебро"

Шли мы, практически не задерживаясь для любезных бесед с покойниками, около часа. Уровень пола понижался, на уши начинало давить – мы оказались глубоко под дворцом, в основании скалы, на которой он был построен. Наконец, взору открылась та самая зала. Вкруг по стене горели бездымным синим пламенем десятки факелов. Синий – обманчивый цвет. А уж огонь такого оттенка, играя с тенями и полутонами, приводит к странным зрительным галлюцинациям. Оттого, видимо, огромные фигуры в центре помещения показались мне живыми – они покачивались, словно монстр, держащий демоницу на руках, двигался под медленную музыку.

Раххаш привалился плечом к стене у входа, давая понять, что я предоставлена самой себе. Но, уже позабыв о нем, я шла к заворожившей меня скульптурной композиции.

Монстр был обращен к входу спиной, на которой мог бы вольготно разместиться тепловоз. Его позвонки торчали наружу, и это открытие меня потрясло. А затем я разглядела остальные сочленения и суставы, обнаженные неизвестным мастером, тщательно вытесавшим кости, подобные мамонтовым и растянувшим белые вервия сухожилий и полотнища связок. Мезоморф с широкой грудью и длинными руками, несмотря на чудовищную мускулатуру, только казался медлительным. Я видела, как сбалансированы мышцы. Да, он являлся уродливым порождением Бездны, но, сэкономив на эстетике, природа (или хаос) наделили его идеальными возможностями для разрушения!

Нижний Вартейл я изучила достаточно, когда готовилась к карьере. Приходилось читать и о тварях, коих изредка исторгала Бездна, как спящий вулкан, просыпаясь, изрыгает пирокластический поток. На самом деле, твари из Бездны демонами не были. Но поскольку появлялись – слава Небесным Кошакам! – только на территории Вартейла, причислялись к его обитателям по принципу места жительства. Классическая демонология классифицировала их как «демонов без категорий», присваивая классы в зависимости от количества уничтоженного населения. Больше тридцати тысяч – пятая, больше ста пятидесяти – четвертая, больше трехсот – третья. От миллиона – вторая. Тварь первого класса убивала, не считая. Миллионами. Миллиардами. Случаев исхода «первоклассных» монстров за всю историю мироздания было задокументировано всего шесть – и все в самом начале Эпохи Сотворения Миров. Собственно, из-за них Боги перекраивали и улучшали созданное. Начав с Нижнего Вартейла, который воплотил в себе ужас, хаос и агрессию, они пытались формировать более комфортные места обитания. Вслед за Вартейлом создали Закатный Дриомайс, перенасыщенный магией до такой степени, что жить в нем обычному существу поначалу было опасно. Затем – Сумеречный Кроттон со своей запутанной историей и жестокими законами. Срединный мир, в котором ложь и несправедливость попирали разумное, доброе, вечное. Дальше дела у Богов пошли на лад. Появились Полуденный Ашер, исполненный света, мудрости и… высокомерия, Рассветный Лисс, воплотивший красоту и легкомысленные детские фантазии, и, наконец, Верхний Тайль, совместивший в себе и своих жителях всю силу, мощь и мудрость создавших их Богов.

Обойдя тварь, я остановилась напротив. Склоненное к добыче лицо монстра было сокрыто в тени. Однако не это заставляло меня снова и снова смотреть на него – едва заметный запах мертвой плоти подсказывал, ЧТО я увижу, если опущу взгляд.

Труп, который он держал на руках, не отличался от сотен тысяч погребенных в Пантеоне. Черный властелин так и сказал накануне ночью: «Между мумиями нет разницы!» Известно – желаешь спрятать нечто, прячь на видном месте! Так для чего же именно этой мумии была оказана честь стать частью феерической скульптурной композиции? Не для того ли, чтобы никто не узнал, кто она на самом деле?

Мумия была тщательно выделана. Лишь потрескавшаяся не сгибах кожа, да глубоко запавшие глаза указывали на то, что демоница бесповоротно мертва и находится в этом состоянии давно. Партнер держал ее на весу, положа на руку, другой же ласкал одну из ее грудей, слегка опавших после смерти, но все еще впечатляющих размерами. Ни стыдливых саванов, ни посмертных трусиков не было на мертвой, раскинувшей ноги навстречу чудовищному наслаждению. А экстаз, исказивший лицо, застыл на нем навсегда!

Раххаш нетерпеливо пошевелился.

– Ты долго еще будешь удовлетворять свое… – чагатай сделал многозначительную паузу, – любопытство, амимара? Меня ждут дела!

– На текущий момент, – не моргнув глазом, ответила я, – ваша главная забота, головная боль и должностная обязанность – это я. Имейте… – я повторила его эффектную паузу, – терпение!

И вновь застыла, разглядывая скульптуру. Дело было даже не в том чудовищном способе упокоения, которое Драггах Дар выбрал для своей матери, а в тщательности изображения твари. Такое мог сотворить только истинный мастер, исполненный… безумия!

Я повернулась к Раххашу, желая услышать подтверждение.

– Кто создал эту композицию?

– Властелин.

Цап меня побери! Дар вытащил образ из своих бредовых кошмаров и наложил на него проекцию материнской любви, сцементировав все это сексуальным подтекстом. Гениально! Психоаналитики Срединного мира, целители Вайстраса, друиды Ашера, маги Кроттона и крестные Лисса должны нервно курить в сторонке, пытаясь оценить глубину задуманной аллегории! Хотя, почему аллегории? Разве мало видел Драггах подобных тварей на своем вековечном веку?

В обманчивом сумраке пещеры мелькнул и пропал хвостик какой-то шустрой идейки, которую я не успела цапнуть!

Напоследок посмотрела монстру в лицо. Мне показалось, или в углах его пасти притаилась иронично-горькая усмешка?

Все также чинно, под ручку, мы с чагатаем возвращались обратно. Раххаш молчал, у меня тоже не было желания говорить. Лишь обратила внимание, что идем другим путем – через галерею с высокими окнами, между которыми висели портреты в богатых рамах. К своему удивлению на одном из них я узнала… Гулену Цап Шарен!

– Кто это? – бесцеремонно ткнув в тетушку пальцем, поинтересовалась я. – Какая интересная дама!

Чагатай глянул на портрет и скривился так, будто у него разом заболели все зубы, заныли все суставы, а хвост его истинной сущности и вовсе отпал!

– Властелин любит окружать себя…

Кажется, он чуть было не сказал «клоунами», но сдержался.

– …странными личностями, – довершил он. – Любимая амимара Красной Йоланны – одна из самых влиятельных фрейлин при дворе нашего Властелина – какой каламбур!

– Интересно, как к этому относится Ее величество Красная? – пробормотала я.

Чагатай пожал плечами.

– Понятия не имею. Но пускать приспешников врага в свой стан…

Сообразив, что болтает лишнее, Раххаш резко умолк. Я его понимала – не стоит при чужих критиковать своего господина. Никогда не знаешь, чем это обернется для критика!

Знакомые танцующие шаги я расслышала чуть раньше своего провожатого. Мы как раз спускались из галереи по лестнице, из-за которой вывернула высокая фигура, эффектно затянутая в изумрудного цвета камзол, расшитый птичками, мышками, рыбками… Вырез на кипельно белой рубашке приближающейся к нам дамы был расстегнут пуговки на четыре ниже положенного, а на боку, на усыпанной драгоценными камнями перевязи, висел меч с простой, потертой от долгого употребления рукоятью.

– Моя дорогая! – издалека приветствовала меня та, чье прекрасное лицо мы только что разглядывали на портрете. – Как я рада тебя видеть!

Я навострила уши. Она не назвала меня по имени! А это значило, что обращается она, скорее всего к Мяк Сайам, хотя и видит меня в истинной ипостаси.

Гулена Цап Шарен дождалась, пока мы спустимся, легко чмокнула меня в нос и, к моему несказанному удивлению, заключила фельдмаршала в объятия, награждая лавиной поцелуев – в губы, нос, щеки, подбородок, лоб…

Судя по выражению лица чагатая, на него только что напало целое полчище гигантских блох!

– Рах-хаш, – с придыханием говорила моя тетушка, ни на минуту не выпуская его из объятий, – ты так похорошел за то недолгое время, что я не имела удовольствия тебя видеть!

– Это я имел удовольствие тебя не видеть, амистресса! – с трудом выдираясь из ее цепких рук, отвечал блондин. – Что тебе нужно?

Гулена отпустила его и трепетно прижала ладони к груди.

– Вообще-то, – быстро моргая длиннющими ресницами и рдея маковым цветом, сообщила она, – я искала тебя, дорогой! Но твоей спутнице я тоже рада!

– Что… тебе… нужно? – прорычал чагатай, напрягаясь.

– Я проанализировала движение своей энергии Ци, – трагическим шепотом сообщила тетушка, – и пришла к выводу, что для достижения совершенства и обретения покоя мне необходим спутник жизни…

Раххаш сглотнул.

– Меня всегда привлекали мужчины квадратной формы, – продолжала Гулена. По мультивольтовому блеску ее глаз я совершенно точно видела, как ей нравится развлекаться подобным образом. – В меру волосистые, знающие себе и своим достоинствам цену! Раххаш, милый, ты же знаешь цену своему…

Фельдмаршал резко развернулся и бросился прочь.

– Доведи амимару до покоев Властелина, амистресса Цап Шарен, – бросил он через плечо, стремительно удаляясь, – меня ждут неотложные дела в Штабе!

– Щаззз, – тихо прошипела ему вслед тетушка и повернулась ко мне.

Я ясно увидела кошку, выгнувшую спину, прижавшую уши и поднявшую лапу – чтобы настучать по голове мне, непутевой.

С минуту Гулена Цап Шарен смотрела на меня, явно пытаясь что-то произнести. И куда только делось многословие, пробившее ее при виде чагатая? Потом молча схватила за руку и потащила к ближайшему окну. И лишь, когда мы вскочили на Лунный путь, ее прорвало:

– Амистресса Шарен Мяк Шарен, ты что себе позволяешь? Ты хоть соображаешь, где и с кем проводишь время? Если бы я случайно не оказалась в Краггатоне и не узнала о новом увлечении Темного властелина, ты бы провела рядом с ним вечность, не замечая ее!

Я, не отвечая, смотрела в сторону. Что я могу сказать ей, бывающей в Краггатоне гораздо чаще меня? Хотя…

– Видела ваш портрет, тетушка, – я любезно улыбнулась. – Очень похож! Так мог рисовать только тот, кто хорошо вас знает!

Гулена открыла рот. И закрыла. Помолчала. А затем опустилась прямо на Лунный путь, скрестив ноги, и похлопала ладонью рядом с собой.

– Ладно, малышка Шарен, ничья! – признала она, когда я села рядом. – Но хочу заметить, что у меня гораздо больше жизненного опыта, силы воли и знаний, поэтому я могу эффективно противостоять ЕГО обаянию. А ты – нет!

– Нет? – удивилась я. – Он предложил мне выйти за него – и я отказалась!

Тетушка застонала и схватилась за голову.

– Ну почему, Шарен, почему ты не пошла в мать? – она, внезапно, замолчала, а потом добавила, будто поясняя: – Нельзя было представить более авантюрных молодых амимаров, чем Распут и Дагомирр!

– И вас! – ввернула я.

Гулена улыбнулась.

– Я всегда гуляла сама по себе, поэтому ты так напоминаешь мне меня. Но сейчас, с высоты прожитых лет и случившихся в моей жизни потерь, я жалею об отсутствии у тебя характера ледышки Шаншаллы!

– Ледышки? – нахмурилась я. – Почему вы говорите так о маме?

Амистресса пожала плечами.

– Она была леди, если ты понимаешь, о чем я. Воспитана, несгибаема… Всегда знала, что и для чего делает, не позволяла себе сомнительных поступков! Лишь однажды…

Тетя резко оборвала себя и вскочила на ноги.

– Несносный котенок, ты заболтала меня! А между тем, нас ждут во Дворце-На-Семи-Холмах! Поспешим!

Поменяв ипостась, она отправилась в путь танцующей походкой балерины. Я поплелась следом. Ох, и достанется мне от Властителя Скарры на хомяков за выкрутасы! Свалить все на несчастливую случайность, занесшую меня вовсе не туда, куда я рассчитывала? Хотя, как ни крути, меня вообще не должно было быть нигде, кроме Верхнего Тайля: ни в Сумеречном Кроттоне, ни в Нижнем Вартейле!

Слова Гулены о родителях всколыхнули память. Я будто наяву увидела золотую кошку, изящной статуэткой застывшую в круге света под окном. Вокруг нее танцевали пылинки, которые казались пыльцой фей Рассветного Лисса, ее треугольные уши просвечивали на солнце, светло-песчаная шерсть лоснилась, а длинный хвост обнимал стройные лапы. Шаншалла Мяк Шарен была прекрасна. Неприступна. Незабываема… Не удивительно, что встретив ее, мой отец забросил прежнюю разгульную жизнь, пытаясь стать лучшим из мужей. И все же, я слишком мало помнила… слишком мало! Наверняка таились и в их жизни обиды и недомолвки, не зря же тетушка чего-то не договаривала!

К моему удивлению мы спрыгнули с луча не на ближайшие к покоям Белого Скарры террасы: лазуритовую или мраморную. Моих лап коснулась прохлада покатых жемчужин. Золотые, белые, голубоватые, серые и коричневые, они складывались в затейливый орнамент, мягко вспыхивая под бледными лучами раннего солнца. Рядом с оградой террасы, облицованной речным жемчугом, стоял мебельный гарнитур: столик и несколько стульев из Полуденного Ашера. Каждый из предметов был выращен отдельным деревцем и благодаря хитрым манипуляциям друидов приобретал заданную форму.

Льняная салфетка, накрывающая яства, расставленные на столике, вспорхнула белой птицей и унеслась прочь. От чашек тончайшего фарфора поднимался ароматный дымок – молочный улун, чай из Срединного мира, был любимым напитком Ее Величества Красной. На шахматную доску этой игры выдвигалась новая фигура. Мне стало одновременно и любопытно, и страшновато!

Гулена, как и я принявшая человеческую ипостась, уже шла к Красной Йоланне, шагнувшей на террасу из дверей своих покоев. Поцеловала ее в щечку, как любимую подругу и только после этого присела в изящном реверансе. Я тоже поклонилась. Взгляд неправдоподобно рубиновых глаз Красной обежал эффектную Бесс Мяк Сайам, а затем в меня настоящую вперились узкие черные зрачки, коловшие, будто иглы.

– Ты не такая высокая, как твоя мать, амистресса, – заметила Йоланна и, сев за стол, сделала нам знак присоединиться. – Но очень похожа на нее… Особенно глаза! Тот же взгляд свысока и с насмешкой… Шаншалле Мяк Шарен никто был не нужен. Это сводило с ума тех мужчин, что оказывались рядом с ней, и бесило всех без исключения женщин!

– Вы хорошо знали маму? – уточнила я.

Серебряная ложечка с рукоятью, украшенной изумрудами и эмалью, попыталась подлезть под мою ладонь, а сахарница, изображающая белого лебедя, неуклюже переваливаясь, задом пододвинулась ближе.

– Совсем не знала, – пожала плечами Красная. – До поры… Но, что сделано, то сделано, да, Гулена?

Тетушка, разливающая чай, кивнула, не поднимая глаз. Выражение ее лица оставалось бесстрастным.

– Чего хотел от тебя Темный властелин? – поинтересовалась Йоланна и покрутила в воздухе изящными пальцами, украшенными массивными перстнями.

Из тех, что мне приглянулись, один изображал череп дракона с глазами из рубинов. Другой – жабу, усыпанную изумрудами и сидящую на листе нефритового лотоса рядом с капелькой росы в несколько карат. Я тут же нафантазировала себе подобие – маленькую серую мышку из дымчатого кварца с глазками из черных алмазов, расположившуюся на эмалевой ромашке и держащую в лапках топазовый ломтик сыра! Красота! Так и не купленные ковер и пуфик тут же воззвали к моей совести.

– Замуж звал, – кратко ответила я.

Ситуация начинала раздражать. На протяжении последних дней всем от меня было что-то нужно, но при этом никого не волновало, чего хотела я сама!

Чашка в руке Йоланны разлетелась вдребезги. Потоки чая застыли в воздухе большой каплей, осторожно отплыли за парапет и упали вниз, не запачкав оливковое платье Ее Величества.

– Совсем обнаглел! – пробормотала она и, изъяв из воздуха новую чашку, протянула Гулене.

– Как думаешь, дорогая, – задумчиво глядя вдаль, поинтересовалась она у любимой амимары, – он знал, что делал?

Та пожала плечами.

– С ним нельзя быть ни в чем уверенной, моя Йола! Может быть – да! А может быть, ему просто было скучно!

– Как ты вообще там оказалась? – спросила меня Красная. – Какого демона тебя понесло в Вартейл?

– Это случайность, – ответила я, отмахиваясь от чашки с чаем, настойчиво цепляющей ручкой мои пальцы. – Он веселый!

– Кто? – нахмурилась Йоланна. – Ах, Дар! Ну, конечно. Ему положено. По одной из легенд его смех будет последним, что услышит мир. Правда, мы с мужем неустанно работаем над тем, чтобы отдалить зримый финал.

Мощный рык потряс здание дворца до основания. Чай расплескался, оставив пятна на белоснежной скатерти, а сахарница засунула голову под крыло.

Тетушка замерла.

Ее Величество решительно встала.

– Идем со мной, малышка Шарен, – насмешливо сказала она. – Властелин скорбит по твоему поводу!

– Ка… Как это – скорбит? – не на шутку испугалась я.

– Он разыскивает тебя со вчерашнего вечера. Харт Мяк Гаррет сообщил ему, где видел тебя, когда ты не вернулась к ночи. Мы догадывались, что ты могла попасть на Вартейл, но никакие магические экзерсисы не помогли тебя обнаружить … Теперь-то я понимаю: тебя экранировал сам Драггах, а вот мой драгоценный супруг – пока об этом не подозревает. Поэтому и бесится!

Гулена удивленно посмотрела на нее:

– Мы уже полчаса находимся здесь, моя Йола! И Властитель до сих пор не может обнаружить Шарен?

Красная Йоланна запрокинула голову и расхохоталась. Во всем ее облике – прекрасной рыжеволосой ведьмы – на миг проявилось что-то пугающее.

– А здесь ее экранирую я!

Она повела ладонью, и в воздухе возникла прореха. По паркету из белого кедра я узнала покои Властителя Скарры.

Крепко взяв меня за руку, Красная шагнула в портал. Предполагая, что Властитель в ярости из-за моего исчезновения, я, на всякий случай, спряталась за нее.

Скарра стоял в дверном проеме, ведущем на террасу, и смотрел вдаль. Но при взгляде на него я ощутила эмоции такой силы, что едва устояла на ногах. Здесь были и отчаяние, и горечь, и чувство вины… Миндальный яд показался бы сладкой патокой в сравнении с этим чудовищным коктейлем!

– Сердце короля разбито? – насмешливо произнесла Йоланна.

Властитель резко обернулся. Его зрачки стремительно расширялись.

Красная, дернув меня за руку, заставила выйти вперед.

– Можешь больше не волноваться, мой господин, – с горечью произнесла она. – Я привела ее… Я привела твою дочь!

Часть 3: Кровные узы

Я – амистресса Шарен Мяк Шарен, дочь Золотого клана, волею судьбы временно отстраненная от выполнения обязанностей по контракту Хранителя в Срединном мире, с ужасом разглядывала этих двоих: Властителя Скарру и его прекрасную супругу.

– Шарен, – тихо сказал Скарра, и у меня сердце сжалось от его голоса, – где ты была, Шарен?

И снова, как тогда, бросаясь на помощь Зилю, я оказалась в липкой паутине, не дающей мне ни сделать движение, ни вымолвить слово. Только в этот раз я сама являлась причиной, ибо только что осознала последние слова Йоланны: «Я привела ее… Я привела твою дочь!»

Властитель перевел взгляд на супругу. Сказать, что выражение его лица было изумленным, значило не сказать ничего.

– Ты… – он запнулся. Мне было бы странно видеть его таким растерянным, если бы я сама не ловила себя на ежесекундном желании либо проснуться от кошмара, либо упасть в совершенно не характерный для амимаров обморок. – Ты знаешь, кто она?

В Йоланне пропала прима всех времен и народов. Величественно неся себя, она прошла вглубь покоев и села за стол, тот самый, с картой Семимирья. Поддернула юбку, закинула ножки в туфельках в цвет платья, на столешницу. Тщательно примериваясь, сцепила пальцы и положила на них подбородок. Она нарочно тянула с ответом, но не потому, что не знала с каких слов начать, а желая помучить мужа, терпение которого и так готово было лопнуть. С оглушительным треском.

– Конечно, – спокойно призналась она. – Я была в курсе твоего романа с Шаншаллой Мяк Шарен с самого его начала!

Скарра подошел ко мне. Встал рядом, словно готовился защитить. Будто мне требовалась его помощь! Хотя… Против разъяренной Красной драконицы какие у меня могли быть шансы? Не более чем против твари, восставшей из Бездны!

– Но почему ты никогда не говорила мне? – Властитель не скрывал удивления. – Почему не устраивала, как обычно, сцен, не била посуду и стекла, не ломала мебель и башни? Почему?!

В моей душе нарастала паника. Наверное, я сошла с ума, потому что не могла слышать того, что слышала сейчас! Этого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда!

Йоланна усмехнулась уголком губ. Усмешка походила на мышечную судорогу.

– Потому что ты не развлекался с Шаншаллой, как с другими, дорогой, – негромко ответила она. – Ты ее любил!

С мгновенье Скарра смотрел на жену так, что я невольно попятилась. Когтехват, быть свидетелем убийства – невелика радость! А затем он повернулся ко мне.

– Садись, малышка, – он кивнул на кресло у стола. – Нам предстоит долгий разговор. Семейный!

Полная Луна моему праху!

Не помня себя, я оказалась в кресле.

Властитель одним движением руки вызвал поднос с бутылкой уже знакомого мне цвета и тремя бокалами. Сказать ему, что после ужина с Темным властелином в меня больше ни капли не влезет? Нет, пожалуй, сейчас не стоит. Иначе он и его вызовет на «семейный» совет, и Цап знает чем это кончится!

Белый Скарра разлил вино по бокалам и залпом выдул свой. Потом еще один. Сел напротив Йоланны, криво улыбнулся:

– Нет таких тайн, которые не становятся явью, да? Что ж… Я влюбился в нее… Страстно желал. У нас было всего несколько встреч наедине. Во время последней Шаншалла сказала мне, что все кончено: муж и сын ей дороже меня, а у нас нет будущего!

Я слушала его и ловила себя на ощущении котенка, слепо тыкающегося мордочкой в поисках материнского живота – места тепла, заботы и любви. Сейчас мне было все равно, в кого уткнуться – в брата ли, в Дашана Фракена, в Харта Мяк Гаррета… Да даже в Гашека, будь он неладен! Лишь бы закрыть глаза, почувствовать заботливые объятия и забыть о том, что происходит! Навсегда забыть!

– Амимара оказалась сильнее тебя! – повысила голос Йоланна. – Но раз уж ты решил говорить, говори все! Могу предположить, поначалу она не догадывалась о своей беременности?

– Да. – Скарра сцепил пальцы. Хруст суставов казался мне оглушительным. – Когда она поняла, что ждет ребенка от меня, мы встретились еще раз. И решили держать все в тайне. Малышка росла как обычная амимара, ибо по просьбе Шаншаллы я не оберегал ее больше других. Контракты Шарен были такими, как и контракты других представителей Золотого клана. Кроме последнего, в исполнение которого вмешались Боги. Но я хочу надеяться, что судьба, ей уготованная, не станет наказанием за мою страсть к ее матери и попытку разрушить ее семью!

Властитель неожиданно опустился передо мной на колени и взял за руки. На безымянном пальце его левой руки блеснул великолепный изумруд, вделанный в перстень, изображающий голову дракона.

– Прости мне, малышка, – просто сказал он. – Прости мне…

С террасы послышались хлопанье крыльев и веселые голоса братьев-близнецов. Йоланна резко повернула голову в ту сторону. На окна и двери покоев пала светящаяся пелена мощного магического щита.

– Что у вас там опять происходит? – закричал, судя по голосу, старший – Белый Кронн. – Архитектора и старшего мастера Гильдии каменщиков звать уже или еще рано?

– Вон! – сдавленным шепотом приказала Красная драконица.

За границей щита тихий звук неожиданно обрел силу смерча и смел близнецов с террасы. Вместе с оградкой и парой башенок.

Скарра дернул плечом, слушая крики падающих братьев, но продолжал смотреть на меня.

А я смотрела на Йоланну. Сила духа Красной меня потрясла. Столько лет знать о побочном ребенке мужа от любимой женщины – и не сделать ни единой попытки от него избавиться! Почему она не желала мне зла? Или… Или политические интриги Сумеречного Кроттона были лишь прикрытием для того, чтобы устранить меня? Но как же тогда признание Лигоса? Письма Снагераля? Мифическая женщина из Срединного мира? Широкомасштабная операция под кодовым названием «Охота на Тени», наконец? Средства всегда должны оправдывать цель! Смерть маленькой абиссинской кошки разве оправдывает тот кипиш, что Безымянный и иже с ним подняли во всех Семи мирах?

– Малышка Шарен в ступоре, дорогой! – глубокомысленно заметила Йоланна спустя пять минут общего молчания. – Дай ей время привыкнуть…

Властитель все это время простоял на коленях рядом, не выпуская моих рук. От слов супруги он вздрогнул, с бесконечной нежностью погладил меня по щеке и встал.

– Ты права. Слишком много нового…

– Отошли ее! – глаза Красной лунно блеснули. Поднявшись, она медленно пошла к витринам с шахматами.

С тревогой посматривая ей в спину, Скарра открыл портал рядом с собой, в который вывалился изумленный Дашан. Но едва увидев меня, средний из Фракенов изумляться перестал – одним прыжком пересек разделяющее нас пространство и сжал меня в крепких объятиях.

– С амистрессой все в порядке, – буднично пояснил Властитель. – Просто сильно устала. У меня к тебе просьба, Дашан Фракен…

– Слушаю, – почтительно ответил тот.

– Заставь ее на время забыть только что происшедшее здесь… Как угодно, но заставь!

– А… – начал было средний из Фракенов, однако разглядев осунувшееся лицо и лихорадочный блеск в глазах Скарры, резко оборвал себя и поклонился, так и не выпустив меня из объятий. – Конечно, Властитель!

– Йола, не смей! – повысил голос Скарра, подталкивая нас к порталу. – Я сказал – НЕ СМЕЙ!

Красная Йоланна, развернувшись, обворожительно улыбнулась. В ее глазах полыхал огненный смерч.

– Не-а! – по слогам ответила она и легонько стукнула заточенным в стилет ногтем указательного пальца по витринному стеклу. Оно пошло трещинами.

Властитель взревел и, вытолкнув нас, схлопнул портал за нашими спинами.

А мы целовались в темноте и тесноте какого-то помещения, позабыв обо всем. Я будто закрыла дверку в сознание, как Скарра только что закрыл за нами портал.

Не могу думать обо всем этом сейчас! Не хочу! Не буду!..

Только слезы жили своей жизнью – катились по щекам, не убывая.

– Шарен, не плачь, моя маленькая, – шептал Дашан, губами осушая их. – Все будет хорошо, вот увидишь, все будет хорошо!

Он плечом двинул куда-то в стену, и мы оказались в коридоре его жилых покоев: торопясь скрыть семейные разборки от посторонних глаз, Белый Дракон засунул нас в кладовку, заваленную ненужными вещами.

Я нуждалась в огне, который спалил бы меня. Поэтому не давала Дашану опомниться – дрожащими руками начала стягивать одежду с него, с себя. В тот момент я просто не понимала, что делаю, страстью заменив рассудок.

Мы метались по комнате, не видя ничего, кроме друг друга, пока случайно не наткнулись на кровать. И здесь милосердная темнота, в которой фейерверками расцветало наслаждение, наконец, накрыла меня…

* * *

Проснулась я довольно быстро. Казалось бы, после произошедшего со мной должен случиться обморок, кома, помутнение сознания, но нет! Я была полна недоброй энергии, словно всю ночь охотилась бок о бок с рыжим, но так и осталась голодной.

Лежала, не открывая глаз, и с грустью осознавала, что Дашана нет рядом. Судя по звукам и запахам его не было и в покоях. Должно быть, дождавшись пока я усну, он ушел в свою Библиотеку. «Харт никогда бы так не поступил, – вяло думала я, сворачиваясь клубочком под одеялом, – он бы положил меня к себе на грудь, обнял бы и не отпускал. И лежал бы, не шевелясь, до тех пор, пока я не проснусь!» Харт Мяк Гаррет – если он был с тобой, то был с тобой весь, и мир мог подождать. Если уходил – забирал всего себя, и ты могла ждать, ждать, ждать… и не дождаться.

Цап меня побери!

Я поднялась с кровати, шатаясь, будто больная. Странное ощущение для амимары – ломота в костях, жар и озноб, сменяющие друг друга.

– Нездоровится? – раздался знакомый голос.

В кресле напротив комфортно устроился Темный властелин собственной персоной, с интересом разглядывая меня… абсолютно обнаженную.

– Ты мне снишься, – пробормотала я, на всякий случай залезая обратно под одеяло. – Брысь отсюда…

– И не подумаю, – заявил представитель мирового зла. – И не снюсь. То, что я разговариваю с тобой, находясь в своих покоях, а не в этом чулане, дела не меняет!

Мне становилось все хуже. Перед глазами плясали огненные искры, комната плыла, будто видения пустыни. Драггах тоже менял обличье – то я видела бледного юношу со взором горящим, похожего на рок-звезду, то демона высшей категории, который приоткрывал в ухмылке кривые лезвия клыков, то совсем уж что-то невразумительное, но огромное, теневое и пугающее до икоты.

– Что ты сделал со мной? – прошептала я.

Дар рассмеялся. Достал откуда-то алмазную пилочку и принялся полировать совершенные ногти.

– Это не я, малышка Шарен, ой, прости, Шабесс Мяк Сайам. Так я должен тебя называть, кажется?

Я вяло махнула рукой в ответ. Догадывалась же, что он с самого начала знал обо мне все!

– Происходящее с тобой – всего лишь следствие правды, – продолжал Драггах. – Ты удивлена? Не знала, что правда может вызывать интоксикацию?

– Дай мне воды, – хриплым шепотом попросила я.

– Пить меньше надо… королевских напитков! – съехидничал Дар, но пилку отложил и принес мне стакан воды с кухни. – Общеизвестный факт: Багровое Закатное – напиток королей. Но почти никто не знает, что обычный человек, выпив его, умрет.

– Ты хотел меня убить? – изумилась я, отпив воды и вернув голосу крепость. – У тебя во дворце, когда уговаривал выпить с тобой и наливал это вино, ты желал мне смерти?

– Ну-у-у… – протянул Дар, возвращаясь в кресло. – Скорее, я хотел проверить свое предположение. Если бы оно было ошибочным, я бы очень расстроился, Шарен. Мамой клянусь – очень!

Давясь, я допила оставшуюся воду… Сейчас бы под лапу к тетушке Лине! Она заварила бы какой-нибудь чудо-травы от кошачьих немощей, принесла парного молока, накрыла меня одеяльцем и спела бы песенку – как делала, когда я была маленькая.

Она садилась рядом, чесала меня за ушком и мурлыкала:

 
Мурки-мурки, месяц тонок,
Словно мышь, крадется тень.
Мурки-мурки, спи котенок,
Завтра будет светлый день.
 
 
Бродит месяц выше крыш,
Мурки-мурки, спи малыш.
Мурки-мурки-мур-р-р-р-р…
 
 
В теплом тапке спрятан мячик –
Это тетушке сюрприз,
Коготки наточишь, значит,
Подрастешь грозою крыс.
 
 
Бродит месяц выше крыш,
Мурки-мурки, спи малыш.
Мурки-мурки-мур-р-р-р-р…
 
 
На окне завьются мошки,
Как пылинки дальних звезд,
Наша маленькая кошка,
Наконец, поймает хвост…
 
 
Бродит месяц выше крыш,
Мурки-мурки, спи малыш.
Мурки-мурки-мур-р-р-р-р…[1]1
  Стихи Татьяны Ворониной специально для Мурены.


[Закрыть]
 

И Транш, непоседа Транш, играющий на полу то с солдатиками, а то с мышью, в зависимости от ипостаси, затихал и тоже слушал ее негромкий приятный голос.

Но вместо этого я слушаю негромкий приятный голос вселенского негодяя, только что признавшегося в покушении на убийство. И чувствую себя так, будто по моим сосудам течет не кровь, а расплавленный свинец. Небесные Кошаки, что со мной происходит?!

– Ты становишься тем, кем должна, Шарен, – внимательно наблюдая за мной, сказал Драггах. – Это просыпаются силы твоего истинного отца, сдерживаемые им до поры. Сказав тебе правду, он разрушил собственную защиту, и одни Боги знают, чем это тебе грозит…