Автор книги: Лев Толстой
Жанр: Русская классика, Классика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 71 страниц)
Как в тумане вечером суета.
П[етя] робел, приглядывается, прислушивается. Ссадина.
Петя достает и пробует оружие.
Застает[135]135
Зачеркнуто: Тих[он]
[Закрыть] следят за движением к[олонны] французского транспорта]. Тихона[136]136
Зач.: взяли
[Закрыть] ждут, не привел. В середине разговора Дол[охов]. Позвать Vincent. Пробует шашку. <Едут, хлещет дождик>.
Шашлык. Наслаждение. Таинственные, волшебные во мраке люди, лошади. Встают, едут – дождь хлещет. Тихон идет передом мимо колодца. Так странно услыхали, говорят, хоть соломки стели.
Ребята, держись и вяжи, и скачет. На рассвете. Музыка, что хочешь, то и играй. Ден[исов] приходит, спущены штаны. Казаки и Тихон, как не спали. Выстрел, ура. На мосту замешались с казаками. В гору. Сбились у избы, стреляют. Ни за что убьют, и тут то кидают оружие и бегут[137]137
Зач.: навстречу
[Закрыть] из избы, кидая ружья. П[етя] скачет дальше и слышит, что крошат казаки. Впереди русские, вяжите. И со двора бегут.
Совет.
Пилница [?]
Айо.
Андреев.
R[evue] d[es] d[eux] M[ondes].
а Так правило.
У Урусова. 1) Никогда не было зимой.
2) Пропорц. не опрокид.
3) Русские и фр[анцузы], когда сдав[ались].
У Перф[ильева] отступление, полуш[убок], сапоги.
Не поняли, п[отому] ч[то] совестно.
Кут[узов], как все люди, не понят, тогда как делает самое простое. Кут[узов] ждет, и он сказал это прежде.
У Барт[енева]: когда Тропау м[ир] Диплом, верхи.
Весенний – казаки.
Весеня – мужики устанавли[вали] – мальчонок то ихний?
Тихон сопли подбирает и, чтоб загладить вину, готов итти. Улыбаясь, смотрит на Висен[ю]. Их таких два было.
Скучно. Пьер понимает. Не triste,[138]138
[скучно]
[Закрыть] а душа тоскует.
П[ьер] думает, что движение всегда, и потом, когда его расспрашивали, он вспоминал про выход франц[узов].
Кабы знать, я б вам другого привел, их два было. Да казаки что-то повздорили, за сапоги чт[о] ли.
Калужская застава.
Шар показывает учитель collège.[139]139
[колледжа]
[Закрыть] Так просто понимать глобус.
Из пушки выстрелили. В Калужскую, Драгомиловскую и Тверскую.
Никого нет войск.
У Камер Колежского вала.
Мортье по Арбату.
* № 32 (рук. № 29).Как в тумане всё. Все обступили.
П[етр] К[ирилыч], прощавай.
Платон, стань тут, под образа.
П[ьер] уже не обращает на себя внимание.
Солдаты с рубаш[кой] сбираются выходить.
Выйти уж нельзя без сапог.
С Рамб[алем] можно б[ыло].
Солдат в отпуску – рубаха из портоквозвращение потерян[ного].
Прости мое красно солнышко.
Наше счастье – вода в бредне.
Серенькое утро – красный денек.
Не срывай яблоко – пока зелено, созреет – само упадет.
Оттерпимся и мы люди будем.
Счастье, как вода в бредне, надуется, как полное, а вытащ[ишь] – ничаво нету.
Надежда.
После цвету – налив.
Дождь вымочит – кр[асно] сол[нышко] высушит.
Овечку стригут, другие того же жди.
Довед[ется] и нам песенку свою спеть.
Час терпеть, а век жить.
Не отпыхавшись, дерева не срубишь.
Рубаха к телу близка, а смерть ближе.
Бог души не вынет – сама не выйдет.
Без корня и полынь не растет.
России да лету – союзу нету.
Бей русского, часы сделает.
Москва всем городам мать.
Москва бьет с носка, а Питер бока повытер.
Питер жен[ится], Москва замуж идет.
Хлеб-соль покушать, красный звон послушать.
Географ.Городо[в] от М[осквы] два девян[осто]. Влад[имир], Тверь, Калуга, Тула.
Москва, что доска: спать широко, да кругом метет.
В мор намрутся, а в войну налгутся.
Мир жнет, а рать кормится.
Война кровь любит.
Воин врагов побивает, лядащий корысть подбирает.
Мужики дерутся в расходку, а бабы в кучку.
Все человеческие черты так же ощутит[ельны] в балагане, как в собрании: и веселость, и тщеславие, и корысть и всё.
–
Дошли до нищеты и ужаса, но как не заметили.
Гос[ударь] выехал. Ч[арторижский], А[ракчеев], Т[олстой], В[олконский], Винц[ингероде].
Кут[узов] шарфом под пузо.
23 д[екабря] госуд[арь] приехал в Вильно.
Штаб отняли у Кут[узова].
И свою добр[ую] Вильну, б[ыл] два раза губ[ернатором].
C'est pour me dire que je n'ai pas sur <de> quoi manger. Je…[140]140
[Чтоб намекнуть мне, что мне не на чем есть. Я…]
[Закрыть] (Б[огданович] 323
Б[огданович] 347), встреч[а] К[утузовым] госуд[аря].
Весьма ослабел здоровь[ем]. 350.
Армия шла расстроена, но долго не знали, парт[изаны] скрывали.
Порядок.
Военное до Вязьмы <Корт. Н. ве>
Партизаны (разные сорта их: Фигнер, Долохов. чувств[ительный] Денисов, Петя.
Пьер, картина отступления. Болен в Орле.
Рамбаль в Красном.
К[утузов].
Нар[одное] м. и. в г. У костра.
Два члена прежде.
Вильно.
<Ростов.>
Бал [?]
15 л[етний] бараб[анщик].
* № 33 (т. IV, ч. 1, гл. XII).Язык – телу якорь.
С голодухи Маши и Алашки в чести.
Не тот отец, кто родил, а тот, кто добру научил.
Ноготь увяз, всей птичке пропасть.
Носи платье – не складывай, терпи горе – не сказывай.
Солью сыт не будешь, думой горе не размыкаешь.
Положи, господи, камушком, подними перушком.
Своего спасиба не жалей, а чужого не жди.
Господин гневу своему – господин всему.
Час терпеть, а век жить.
Не носить плаченого, не видать злаченого.
Потная рука – таровата, сухая – неподатлива.
Сладкого не досыта, милого не довеку.
И трава в застеньи жолкнет.
В драке богатый лицо бережет, убогий – кафтан.
Дай бог подать, не дай бог брать.
Не тужи, у кого мочальные гужи, а у кого – ременные.
Не хитро жить – издеваючи, хитро жить – измогаючи.
Голод парь [?] сытостью.
Лег – свернулся, встал – встряхнулся.
Сума да тюрьма дадут ума.
Благодаря Христа, борода не пуста, хоть три волосика [?] да [и] те взъерошившись.
Убогого докука, богатого скука.
Ловит волк, да ловят и волка.
Прежде смерти умереть [?].
Не рок головы ищет, голова на рок идет.
Дума за горами, беда за плечами.
Покорись беде и беда покорится.
Ловит волк роковую овцу.
Не встанет свеча, а встанет душа.
Напади б[ог], нападут и добрые люди.
Бог долго ждет, да больно бьет.
Мужик на мужика осел надевает, а бог свое содевает.
Москва – в[сем] г[ородам] мать.
* № 34 (рук. № 30).Кар[атаев] здоров. Борет[ся], улыбаясь, с фр[анцузом].
Шьет толстыми пальцами.
–
Соколов притворялся.
Оскален[ные] зубы не переводились на углу.
Полный месяц не мутит, а радует. Опять тоже мечта.
(Platoche)
* № 35 (рук. № 31).узнал, что ничего не нужно человеку, что горе от лишений.
Его занятия.
Выступление – русская б…., его карета. Пьяные офицеры на тройке.
Идут весело. Фр[анцузы].[141]141
Зачеркнуто: Лихор[адка]
[Закрыть]
Хаос на первом привале, бьет лошадь по морде. Дышлом заехал в карету. Bougre fouttre.[142]142
Бранное слово.
[Закрыть] Строги с пленными. Лошадиное мясо – не дурно.
Жюно
* № 36 (рук. № 32).<Александр и Наполеон. Осуждение истории.
1) Обзор деятельности Н[аполеона] и А[лександра] и результат, что не в них власть. 2) Результат этот дала история. Но что она говорит? Она говорит от Тьера, L[anfrey] до Герв[инуса], Шлоссера обратное, она говорит, что сделали это А[лександр], Н[аполен], Т[ильзит] и т. д. и рассматривает их деятельность по отношению своего идеала.[143]143
Зачеркнуто: Бокль сам
[Закрыть] Она рассматривает их произвол, п[отому] ч[то] осуждает, (Бокль противуречит более др[угих]) и попытки признания необходимости невозможны, п[отому] ч[то] есть идеал и п[отому] осуждение, и п[отому] признание свободы. Идеал одних – государ[ство], народ, человечество. Пчела.
Но все ист[орики] гов[орят], что деят[ельность] ист[орических] деятелей – интерес истории.
Посмотрим на самую сущность вопроса – отношения масс. Нет связи.
[144]144
Зач.: Посмотрим
[Закрыть] Но может быть свойст[в]а героев такие, посмотрим – чья свобода больше.
Но может быть в одном выражается история народов? Нет, неисполнимы. Мас[с]а матерьялов. Но может быть нет другой истории? <Есть> или ничего. Масса есть, гибель, статистика.
Но признав всё это, остается другой, страшный вопрос, вопрос воли.
[145]145
Зач.: Вопрос
[Закрыть] В нем всё дело. Обходить его нельзя.
Вопрос воли.
Заключение[146]146
Зач.: мираж и
[Закрыть], доводы в пользу, против, мираж, объяснение его.
Сравнение с астрологией.>[147]147
Зач.: Ни так, ни иначе
[Закрыть]
Новейшие историки беспрестанно приходят к таинству совпадения ист[орических] событий к одной цели. <Но таинство остается таинством, и значение деят[ельности] ист[орических] лиц исчезает, как скоро допускается таинство.>
Всё таинство приводится к[148]148
Зач.: страшному почему то
[Закрыть] одному вопросу о свободе воли, к[оторое], не имея на то прав, стремятся разрешить естест[венные] науки и к[оторые] умышленно обходит история.
Ист[орические] деят[ели] связаны с массами, как и ничтожнейший крестьянин связан с ними.
Противуполагая массы лицам, мы не можем притти ни к чему, кроме как к отрицанию произвола ист[орических] лиц или произвола масс. Если 25 человек на одной цепи, никто из них не свободнее другого.
Но у них должна быть одна, общая свобода, и между ними могут быть степени свободы.
Посмотрим на вопрос свободы в истории.
* № 37 (рук. № 33).Сердце царево в руце божьей. Вольтер говорит, что не было бы Варф[оломеевской] ночи, ежели бы у короля не было запора.
Мы всё таки верим в чудеса и предполагаем в Б[онапарте] эту власть. Но не нужно падения Ерих[онских] стен, нужно, чтоб ядро пролет[ело] мимо Нап[олеона].
* № 38 (рук. № 34).Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то[149]149
Зачеркнуто: очевидно что
[Закрыть] направление движения этого тела[150]150
В рукописи описка: дела
[Закрыть] никогда не будет совпадать ни с одной из[151]151
Зач.: разнообразно действующих
[Закрыть] сил, а будет[152]152
Зач.: новый средний
[Закрыть] среднее, кратчайшее[153]153
Зач.: путь
[Закрыть] направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
[боль]шего или меньшего желания драться. Рассматривая отдельно каждое условие, нет никакой возможности притти к[154]154
Зач.: разумным
[Закрыть] научным результатам, ибо условий этих тысячи, и все они по отношению к силе войска не могут быть рассм[атриваемы] отдельно и дол[жны] быть взяты вместе с [друг]ими неизмеримыми н[уж]ными условиями; толь[ко] [рассматривая дух войска, к[ак] условие силы, большей или м[еньшей], во време[ни] драться, рассматривая его, как неизвестное во вр[емени], есть надежда найти науч[ное] построение дисциплины, вооружен[ные люди] не могут иметь влияния на си[лу]…[155]155
Оторваны кусочки рукописи.
[Закрыть] имеет влияние на…[156]156
Оторваны кусочки рукописи.
[Закрыть]
Важное к 5-му тому.
Пьер ехал до Москвы, помогал раненным, узнавал новости и ни разу не возвращался к[157]157
Зач.: прежним
[Закрыть] мыслям сна, хотя чувствовал, что в нем открылось что-то и так остановилось – открытое.
Дорогой ему сказали за верное, что кн[язь] Андрей умер.
Все веселы. Наташа весела,[158]158
Зач.: Никто
[Закрыть] мать и Соня ей не отвечают, грустны. Остановились за м[осковской] з[аставой]. Все вдруг грустны. Идут казаки. Нат[аше] сказали. Она сидит, едет. Темнота, заревы пожаров. Останавливаются в Мытищах. Пожары. Один раненный кричит. Нат[аша] спрашивает, где он. За ней смотрят, как за больной. Мать потрогала ее голову. Она озябла, дрожит – настояла, чтоб разделась и легла. Лежит прислушивается, стон… зарево, крики в кабаке. – Соня? спит, – встает на ципочках и вышла в сени.
–
Кн[язя] Андрея[159]159
Зачеркнуто: Андрей был
[Закрыть] внесли, долго укладывали, уложили, Тимохин. Он б[ыл] без памяти всё время, теперь очнулся. Красная горит одна свеча, мухи сонные, тараканы. Пититити. Муха. Что откры[лось], да: любовь христианство вспыхнула фактом и по чувству строит учение. Кто учил? Бог, не может не быть. Приложение. Обратн[ый] учению факт – непрощение, что бы я дал – мухи, красная свечка пититипити… и скрип и шаги. Она[160]160
Зач.: припала к
[Закрыть] увидала ясный, чистый взгляд любви, подбежала к руке, простите. Слезы. Тимохин, доктор. Узнали? – Простили?[161]161
Зач.: все
[Закрыть] нет, простили ли за то, что я сделала? – чуть слышным шопотом. Дурна, но глаза. В нем детское от шеи голой.
Пьер надоел Наташе своей робостью. (Да ну же? Ну?). Письмо. Андрей завещал, чтобы не стеснялись.
* № 41 (рук. № 37).Приехал. Одна свеча: к[няжна] М[арья] и что-то славное сидит – не узнал. Когда узнал, вдруг покраснел и присутствие судьи. Разговор о кн[язе] А[ндрее].
Да, да, так, так. Прерван приходом Ник[оленьки]. Пьер расплакался. Н[аташа] вставляла слова. Пойдемте за чай. Тихо, робко друг перед другом. А жизнь из всех их прет.
– Об себе расскажите. Вы[162]162
Зач.: богаты
[Закрыть] потеряли 2 м[иллиона]. Савельич mе ruine. Vous êtes libre.[163]163
[меня разоряет. Вы свободны]
[Закрыть] Взгляд на Н[аташу], она покраснела и злобно, гордо нахмурилась.
Разговорился про себя, никогда так не говорил.
Она всё понимает, ее вопросы. Поздно. Никто не заметил. Они одни втроем на свете. Пьер кончает: жизнь никогда не погибла, впереди много, много. Это я вам
Свободы нет.
Пошел домой и написал письмо. На другой день с к[няжной] М[арьей] dites lui.[164]164
[скажите ей.]
[Закрыть]
–
Весною идет домой, и всё надо устроить, и он центр вселенной, и все для него, и все должны знать, и он покупает конфеты, и всё это радостно.
–
* № 42 (рук. № 38)Наташа требует, чтоб Пьер ее любил за то, что он постр[адал] за нее.
Кар[атаев] любил ничего и всё.
Всё отраж[ается] в нем разумно и благообразно.
В П[ьере] он видел благообра[зие] душевн[ое].
* № 43 (т. IV, ч. 4).Как это утихло горе – неизвестно, но оно утихло. Наташа и княжна Марья напротив никогда не говорят про князя Андрея. Рамбаль хочет сделать трогательную историю с Наташей по случаю Пьера, но Наташа уходит.
Николай просил через Наташу, что когда она хочет.
Николай в Вильне просится у Кутузова жениться.
(Сцена у костра: «тоже – люди», ну-ка еще…)
К эпилогу: Франция еще раз, старая, должна была содрогнуться, и явился Наполеон самым необычайным образом.
К эпилогу рассказывают и поминают о том, как Пьер женился.
Даниловича. <Нея подвиг потеря 9/10.>
<Кавалеристы в ботфортах, без кирас, с шинелями.>
Кажется под Красным всё сделано судьбой, чтобы сделать невозможное. Стран[но]; объя[вилось] нов[ое] объясн[ение].
Фланговая защита при Малом Ярославце.
Кутузов не спешит [?] из Вильно.
<Миродеры. Вязьма; конверт. Tirer son épingle du jeu.[165]165
[Выйти из игры.]
[Закрыть] Рамбаль в Костроме. Grande armée. Elles ne m'échapperont pas cette foi ci.[166]166
[Великая армия. На этот раз они от меня не уйдут.]
[Закрыть] Припомадимся.>
<Пьер после спасения заболел.>
<Под Вязьмой из 73 тысяч оста[валось] 37 тысяч. К[утузов] говорит – золотой мост под Вязьмой. Смоленск – цель. Цель нужна, все так думают и Н[аполеон] с ними.>
<От В[язьмы] не в трех к[олоннах], а в одной. Жюно. Заставляет караулить вестфальцев и застрел[ил] солдата за фляжку.
22 октября 13 С и снег. В См[оленске] грабеж. Мале.
Нап[олеон], выступая из Смоленска, понятия не имел о положении К[утузова], врозь идут, и предп[олагал] К[утузова] в Витебске.>
Упреки Кут[узову] за Красное. Без сапог хол[одные], голодные. Убивать людей затем, чтобы добить.
(Друг друга потеряли, как в жмурки). И писател[ям] трудно объяснить, а выходит смысл.
Рвать разлагающееся тело. Не физическое, а химическое разложение.
Вильно – конец народной войны. Бал. У костра. Петя.
№ 44 (рук. № 38а).Наташа смотрит туда. Смерть ей понятнее, чем жизнь. Жизнь оскорбительна. Зачем не сказала ему того и того. Она живо воображала его. Ему – кому? И всё застилалось опять. Так она сидела. Княжна Марья собиралась ехать. Пожалуйте к папиньке. Свое – противно. Слишком живое, привычное. Усилие над собой и к матери. Деятельность. На другой день увели ее к себе падающую. Она[167]167
Зачеркнуто: села на постель и <рыдала> стонала.
[Закрыть] легла и молчала. Потом села, оглядываясь. Обняла княжну Марью,[168]168
Зач.: Мари полюби
[Закрыть] глядит на нее. Похожа, нет, не похожа, она – чужая, особенная, неизвестная.
– Маша, полюби меня, я не такая дурная. Маша, я… с тех пор – дружба, страсть и два чувства: не говорить про него и слабеть, и оба чувства вызывают реакцию. Рана заживает изнутри. Под илом трава и она сама не знает. Позвала Дуняшу – голос пробует, зеркало. <Разговор> с княжной Марьей. Я хочу умереть и не хочу.
–
Пьеру всё весело. Старик Савельич добрый. Надо строить. Ну, строить. Кн[яжна]. Всё таки любит. Жена – и ту жалко. Денег просит[169]169
В рукописи: просить
[Закрыть] офицер – не дает.[170]170
Поперек страницы карандашом: Коперник. Мысль не влияет.
[Закрыть]
–
ВСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДИСЛОВИЯ И ВАРИАНТЫ НАЧАЛ «ВОЙНЫ И МИРА»
** № 1 (рук. № 47).Я бесчисленное количество раз начинал и бросал писать ту историю из 12-го года, которая всё яснее, яснее становилась для меня и которая всё настоятельнее и настоятельнее просилась в ясных и определенных образах на бумагу. То мне казался ничтожным прием, которым я начинал,[171]171
Зачеркнуто: и я бросаю начатое
[Закрыть] то хотелось захватить все, что я знаю и чувствую из того времени, и я сознавал невозможность этого, то[172]172
Зач.: и чаще всего
[Закрыть] простой, пошлый, литературный язык и литературные приемы романа казались мне столь несообразными с величественным, глубоким и всесторонним содержанием, то необходимость выдумкою связывать те образы, картины и мысли, которые сами собою родились во мне, так мне становились противны, что я бросал начатое и отчаивался в возможности высказать всё то, что мне хотелось и нужно высказать. Но время и силы мои уходили с каждым часом, и я знал, что никто никогда не скажет того, что я имел сказать, не потому, что то, что я имел сказать, было очень важно для человечества, но потому, что известные стороны жизни, ничтожные для других, только я один, по особенности своего развития и характера (особенности, свойственной каждой личности), считал важным.[173]173
Зач.: Я решился писать.
[Закрыть] Больше всего меня стесняют предания, как по форме, так и по содержанию. Я боялся писать не тем языком, которым пишут все, боялся, что мое писанье не подойдет ни под какую форму, ни романа, ни повести, ни поэмы, ни истории, я боялся, что необходимость описывать значительных лиц 12-го года заставит меня руководиться историческими документами, а не истиной, и от всех этих боязней время проходило, и дело мое не подвигалось, и я начинал остывать к нему. Теперь, помучавшись долгое время, я решился откинуть все эти боязни и писать только то, что мне необходимо высказать, не заботясь о том, что выйдет из всего этого, и не давая моему труду никакого наименования.
[174]174
Зачеркнуто: Представляя на суд публики начало неоконченного сочинения, я полагаю не лишним сказать несколько объяснительных слов о том, почему я
[Закрыть] Печатая начало предлагаемого сочинения, я не обещаю ни продолжения, ни окончания[175]175
Зач.: и почему я сочинение это не называю ни романом, ни повестью.
[Закрыть] его. Мы, русские, вообще не умеем писать романов в том смысле, в котором понимают этот род сочинений в Европе, и предлагаемое сочинение не есть повесть, в нем не проводится никакой одной мысли, ничто не доказывается, не описывается какое нибудь одно событие; еще менее оно может быть названо романом, с завязкой, постоянно усложняющимся интересом и счастливой или несчастливой развязкой, с которой уничтожается интерес повествования.[176]176
Зач.: Цель этого сочинения. Я задумал
[Закрыть] Для того, чтобы объяснить читателю, что такое есть предлагаемое сочинение, я нахожу удобнейшим описать то, каким образом я начал писать его.
В 1856 году, я начал писать[177]177
Зач.: роман, героем которого был
[Закрыть] повесть с известным направлением, героем которой должен был быть декабрист, возвращающийся с семейством в Россию.[178]178
Зач.: <Стараясь> Молодость моего героя совпадала с славной для России эпохой 1812 года.
[Закрыть] Невольно от настоящего я перешел к 1825 году, эпохе заблуждений и несчастий моего героя, и оставил начатое. Но и в 1825 году герой мой был уже возмужалым, семейным человеком. Чтобы понять его, мне нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала с славной для России эпохой 1812 года. Я другой раз бросил начатое и стал писать со времени 1812 года, которого еще запах и звук слышны и милы нам, но которое теперь уже настолько отдалено от нас, что мы можем думать о нем спокойно. Но и в третий раз я оставил начатое, но уже не потому, чтобы мне нужно было описывать первую молодость моего героя, напротив: между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерными лицами великой эпохи, личность моего героя отступила на задний план, а на первый план стали, с равным интересом для меня, и молодые и старые люди, и мущины и женщины того времени. В третий раз я вернулся назад по чувству, которое может быть покажется странным большинству читателей, но которое, надеюсь, поймут именно те, мнением которых я дорожу: я сделал это по чувству, похожему на застенчивость и которое я не могу определить одним словом. Мне совестно было писать о нашем торжестве в борьбе с Бонапартовской Францией, не описав наших неудач и нашего срама. Кто не испытывал того скрытого, но неприятного чувства застенчивости и недоверия при чтении патриотических сочинений о 12-м годе. Ежели причина нашего торжества была не случайна, но лежала в сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений.
Итак, от 1856 года возвратившись к 1805 году, я с этого времени намерен провести уже не одного, а многих моих героинь и героев через исторические события 1805, 1807, 1812, 1825[179]179
В рукописи: 1805
[Закрыть] и 1856 года. Развязки отношений этих лиц я не предвижу ни в одной из этих эпох. Сколько я ни пытался сначала придумать романическую завязку и развязку, я убедился, что это не в моих средствах, и решился в описании этих лиц отдаться своим привычкам и силам… Я старался только, чтобы каждая часть сочинения имела независимый интерес.[180]180
Зачеркнуто: <заключающийся не в развитии событий, а в развитии. В этом>
Мы, русские, вообще не умеем писать романов в том смысле, в котором понимается этот род сочинений в <Англии> Европе. Я не знаю ни одного художественного русского романа, ежели не называть такими подражания иностранным. Русская <литература> художественная мысль не укладывается в эту рамку и ищет для себя новой. Предлагаемое сочинение, ежели имеет какие-нибудь достоинства, то так же, как и другие подобные русские сочинения, не подходит по своему содержанию ни под понятие повести, ни еще под понятие романа. Может
На полях: Вспомнить Тургенева, Гоголя, Аксакова.
[Закрыть]
Еще несколько слов оправдания на замечание, которое наверное сделают многие. В сочинении моем действуют только князья, говорящие и пишущие по-французски, графы и т. п., как будто вся русская жизнь того времени сосредоточивалась в этих люд[ях]. Я согласен, что это неверно и нелиберально, и могу сказать один, но неопровержимый ответ. Жизнь чиновников, купцов, семинаристов и мужиков мне неинтересна и наполовину непонятна, жизнь аристократ[ов] того времени, благодаря памятникам того времени и другим причинам, мне понятна, интересна и мила.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
