Текст книги "Нежные объятия оборотня"

❅ 34 ❅

Джайден рванул в проход, а я еле поспевала за пятном света впереди. Страх колотился в висках и в грудной клетке. И теперь я тоже слышала шорох десятков крыльев позади. К этому звуку примешивался и какой-то новый, неприятный, отдающийся зубной болью, скрежещущий, будто кого-то волокли по полу.

– Джай! Джай! – шикнула я, поняв, что отстаю от мальчишки и начинаю теряться в темноте.

Он выругался вполне себе по-взрослому, вернулся за мной, ухватил за рукав куртки и буквально потащил вперед.

– Скоро, скоро… – забормотал он. – Скоро…

В боку кололо от бега, воздух толчками с хрипом выходил из горла. Паника подкатывала волнами, а полная дезориентация в темноте добавляла неприятных ощущений. Хотелось остановиться, упасть на пол и отдаться на милость судьбе, но страх гнал вперед, дальше, дальше…

– Джайден, больше не… не могу, – пробормотала одними губами, еле ворочая разбухшим от сухости языком.

Он остановился, в растерянности огляделся по сторонам, светя глазами– фонарями по глиняным стенам, освещая страшные крючковатые корни деревьев, похожие на руки мертвецов и создающие причудливые тени, внушающие ужас.

– Они со всех сторон, слышишь? – тихо прошептал мальчишка и закрыл рот рукой, будто боясь сказать что-то еще и привлечь внимание.

Отрицательно помотала головой – это же он оборотень с идеальным слухом, а не я!

– Я ничего не чувствую, кроме их смрадного запаха, воняет тут протухшим мясом! – брезгливо сморщился мальчишка.

– Джайден, может, вернемся? Лиам нас должен найти!

– Туда нельзя, я туда точно не пойду, – в страхе он сжался и выпучил глаза. – Мне кажется, они везде.

– Что же нам делать? – я заломила руки. Не хочу умирать! Не хочу! Не сейчас, когда я обрела самое настоящее сокровище, которое только может быть – малыша и мужчину, который готов пожертвовать всем ради меня!

– Может, спрячемся? Если сидеть тихо, они нас не найдут…

Джайден медленно, делая осторожные шаги, пошел вперед. Мне не нужно было особое приглашение, чтобы последовать за ним. За нами следовали страшные вампиры, впереди ждала неизвестность, а здесь и сейчас окружала суровая действительность – прогрызенные миллионами маленьких зубов катакомбы.

– Джай, – дернула я его за куртку. – Зачем они прорыли такие огромные тоннели?

Джайден издал какой-то звук, идентифицировать который мне не удалось. Он целенаправленно шел вперед с прищуренными глазами, и я знала, почему он не открывает их широко – тогда станет слишком светло, и нас могут сразу заметить по отсветам из других коридоров.

– Может, чтобы добычу было удобно тащить? – предположил парень после некоторого раздумья.

Я поежилась – не хотелось бы встать на пути такой силы, что может тащить в зубах или когтях тушу, превышающую ее по весу.

– Тихо! – вдруг остановился Джайден. – Там… впереди…

– Что? Что там? – Сердце готово было выпрыгнуть из груди, билось так рвано и часто, что, казалось, его слышно за мили вокруг.

– Кажется, у них там сходка, – Джайден повернулся ко мне, и я увидела, что его посеревшее лицо стало полубезумным от страха. Он невероятно сильно трусил, но мужественно сражался с этим чувством, потому что был не один, а вел беременную пару своего альфы…

– Нам нужно спрятаться, затаиться ненадолго.

Джайден подскочил к одной из стен, и вдруг рукава его куртки разорвались с треском по швам. Блеснули огромные когти, выскользнувшие из них, и он начал копать ими углубление в стене.

– Сейчас, сейчас…

Глина комьями валилась на землю, мальчик работал быстро, застывая иногда на секунду, прислушиваясь к тому, что творилось в коридорах гнезда вампиров, и потом снова принимался за работу.

– Все, – он подскочил ко мне, толкнул в небольшую нишу, которое выкопал, и тут же начал заваливать меня глиной, будто хоронил меня заживо, замуровывал.

– Джайден, Джайден, – взмолилась я. Голос дрожал, дышать становилось все труднее, все тело кололо миллионами тонких игл. Мне хотелось остановить парня, который утрамбовывал глину, чтобы она не отваливалась, сбежать отсюда, но ничего не получалось сделать – тело стало словно ватным и перестало подчиняться.

– Дыши, Аурелия, дыши! – Джайден обеспокоенно взглянул в мое лицо, и отсвет его фантасмагоричных глаз резанул сетчатку, от чего пришлось спешно зажмуриться. – Дыши, не поддавайся панике!

Я начала сжимать и разжимать пальцы, складывая их в кулак, чтобы обеспечить приток крови, и, слушаясь своего внезапного спасителя, начала осторожно вдыхать воздух носом и выдыхать ртом.

– Вот так, дыши ровнее, – Джайден распинал оставшиеся комья земли, чтобы замести следы свей деятельности. – Сиди и не двигайся, иначе вся эта конструкция упадет. Закрой глаза, тогда тебя не будет видно.

Я послушалась – согнула ноги в коленях и вжалась сильнее в стену, чтобы не повредить глиняный забор, который мог развалиться от малейшего движения. Теперь стало еще страшнее – холодные стены будто двигались, мне казалось, что жуки и черви устремились к моим ногам, спине, желают пролезть под куртку, прильнуть к телу. Хотелось завизжать, выпрыгнуть из этого углубления и начать скидывать с себя несуществующих насекомых.

– Тшш-ш-ш! – шикнул Джайден, и я запоздало подумала о нем.

– Эй, а как же ты?

Но парень уже не ответил. Холодное, липкое чувство страха охватило все мое существо. Казалось, что воздуха в легких не хватает, и я нервно начала втягивать его ртом, будто пытаясь напиться им, спастись от угнетающего воздействия темного замкнутого пространства…

Казалось, прошли века, прежде чем…

– Вы зря… торо-питес-с-с-сь, – вдруг уловили уши странные слова, сказанные знакомым голосом. – Приню-хайтес-с-с-сь… А нет, вы… же… не мож-жете…

Что это? Кто это? Кажется, я узнала этого голос. Этот смешок.

Марк!

Страшась выдать себя, я чуть приподнялась и выглянула над заборчиком одним глазом и онемела.

По длинному коридору вышагивала огромная белая крыса. Лысая неровная голова, дебелое тело, длинный хвост. На уровне мутных белесых глаз пролетали несколько летучих мышей, но крыса-переросток только отмахивалась от них, как от надоедливых мух.

Процессия двигалась медленно, но теперь я поняла, откуда шел этот ужасный, скрежещущий звук – крыса цокала огромными когтями. Едва они подошли ближе, как все внутри меня сжалось, дурнота подкатила к горлу, а на кончике языка неприятно защипало. В нос ударил смрадный запах, и только невероятным усилием воли я заставила себя не заорать от ужаса. Потому что эта адская тварь вдруг поднялась, уперлась в землю хвостом и дальше прошествовала на двух лапах. Передними она держала избитую, окровавленную тушу волка…

– Вы… идиоты… добыча под… нос-с-ссом… – желтый неяркий свет, освещавший всю эту ужасающую процессию, стал ярче, и я поняла, что Марк распахнул глаза шире.

❅ 35 ❅

Р-р-р… Шаг вперед, вперед. Вперед. Бег трусцой. Шаг.

Идти нужно осторожно и быстро – два не очень удобных условия передвижения, когда ты в образе человека. Волком можно было бы сделать все вдвое быстрее, но на двух ногах легче предвидеть ловушки, которые тут и там таятся в этих катакомбах, прогрызенных миллионами зубов летучих мышей.

Как можно было не обратить внимания на такой сюрприз прямо под носом?

Прав был Грэй, мне давным-давно нужно было вернуться в стаю и навести порядок. Отстранить Марка от руководства. Вытравить вампиров из леса.

Но сейчас главная задача – вывести Аурелию из этой западни.

Принюхиваться бесполезно – нещадно несет тухлым мясом, и эта вонь напрочь отбивает обоняние, забивает ноздри. И чем дальше я продвигаюсь, тем больше воняет. Но я иду в дебри зловещей темноты, избегая мест, откуда доносятся шелест крыльев, чавканье и странный скрежещущий звук, будто кто-то пенопластом водит по стеклу.

Шерсть покалывает под кожей – адреналин толкает волка наружу, но я держу его в узде. Еще неизвестно, что ждет впереди, обернуться я успею.

Шаг, шаг, прыжок.

Издалека доносится звук капающей со сталактитов воды.

Возможно, так звучит свобода – выход наружу?!

Спешу вперед. Скорее. Скорее.

Чувствую дуновение ветра… и запах тухлятины становится просто невыносимым, настолько, что даже глаза начинают слезиться.

Замедляю бег, прикрываю глаза, чтобы не выдать себя подсветкой.

Иду, держась одной рукой за стену, и уже через минут пять чувствую, что впереди меня ждет неприятный сюрприз. Потому что узкий коридор расширяется, становится пещерой, выдолбленной в отвесной скале. Зажмуриваю глаза, усилием воли заталкиваю волка так глубоко в себя, что достать его обратно будет не так просто. Но сейчас мне ни в коем случае нельзя себя выдать – мерцание сущности оборотня из глаз привлечет внимание…

Человеческое зрение у оборотней лучше чем у простых людей, и я медленно, держась за стенки пещеры, чувствуя ее шершавый холод, продвигаюсь вперед и ощущаю жар, исходящий из проема коридора, который достигну через три шага… два… один…

Только выхожу к очередной дыре в тоннеле, как зажмуриваюсь от яркого света.

То, что вижу прямо под собой, обескураживает, пугает и… волнует.

Это огромная пещера. Невероятно глубокая и длинная. В выемках на стенах висят, сидят, дерутся летучие мыши, отсвечивая своими огромными красными глазами. Так вот значит где средоточие их гнезда! Внизу в полу горит огромный костер. Мыши не подлетают к нему ближе, явно боясь обжечься, но все равно завороженно глядят на него бусинами своих рубиновых глаз, не отворачиваются, он словно манит их к себе, как свет свечи мотылька.

Мой тоннель – один из многих, который замыкается в этой пещере. Вижу множество черных дыр и понимаю, что все тоннели так или иначе ведут сюда, как артерии ведут к сердцу.

Приглядевшись, вижу, как колышется костер, и с облегчением понимаю от чего – с правой стороны поддувает свежий воздух, который и питает кислородом огонь.

Значит, выход там! Это отличные новости! И… это самая ужасная новость – потому что мне нужно будет протащить Аурелию и Джайдена через гроздья летучих мышей, вытащить их живыми, что сделать будет невероятно трудно…

Вдруг снова слышу этот противный звук, который словно наждачкой проходит по коже: тхрщ-щ-щ, тхрщ-щ-щ. Кручу головой, пытаясь высмотреть, понять что это. Звук становится все ближе и громче.

Тхрщ-щ-щ, тхрщ-щ-щ.

Вампиры перестают барахтаться, бестолково перебираясь с место на место, колотясь друг о друга своими когтями и острыми зубами. Замирают, и сразу становится сравнительно тихо.

Из нижнего тоннеля выползает огромная белая крыса и встает на задние лапы.

Она опирается на свой длинный лысый хвост и делает несколько шагов на двух лапах. Это что еще такое? Крыса вертит продолговатой башкой с маленькими ушами, умывает правой лапой длинную узкую морду, морщит нос и распрямляет тонкие, как леска, усы. Они топорщатся в разные стороны и придают образу жутковатый и неприятный вид.

Вампиры неотрывно следят за крысой, их внимание приковано к этой белесой фигуре, и становится ясно, что она – главная в этой мерзкой стае порождений ночи.

Крыса растопыривает лапы в стороны, чтобы опора была прочнее, разводит передние в стороны и становится еще больше похожей на разжиревшего огромного человека.

Вдруг из ее глотки раздается неприятный звук, дергающий нервы, как гитарист – струны. Она словно разминается, прежде чем сказать что-то, ведь ее пасть явно не предназначена для человеческой членораздельной речи.

Но неожиданно…

– Мы! Пришли! Сюда! Есть! – довольно громкие, не совсем понятные, но различимые слоги складываются в слова, сказанные грудным, немного свистящим, голосом. Такие усилия над собой не проходят незамеченными – вампиры начинают жужжать, хлопать крыльями, пищать. Начавшуюся вакханалию прерывает крыса одним взмахом белой дебелой лапы. – Обещал! Много! Мяса! Обманул!

Тут из коридора, откуда выплыло это странное животное, вылетает несколько летучих мышей. А следом – целое облако вампиров. Сверху не разобрать, но понятно, что эти твари притащили кого-то в своих цепких лапах с острыми когтями. Бросив добычу под ноги крысе, они разлетаются, занимая места в зрительном зале – по периметру пещеры, под выдолбленными углублениями, свесившись головой вниз, или поверх небольших площадок, крутя телами в разные стороны, отбиваясь от товарок.

Меховой ком внизу еле шевелится, и вдруг я вижу желтые звериные глаза. Это оборотень! Вернее, то, что осталось от него! Приглядываюсь и замираю в ужасе и брезгливости: Марк.

– Ты! Сказал! Мясо! – встает на четвереньки и движется к волку огромная крыса. – Ты! Обмануть!

Вампиры заходятся в истерике, взлетают, начинают кружиться, как вороны над помойкой, и в просветах их темных кожаных крыльев виднеется только белое тело крысы или темное, явно разорванное в клочья – Марка.

Тут мое внимание привлекает что-то странное. Еще не до конца понимая, что я увижу, уже чувствую, что это меня не обрадует.

Так и выходит.

Куча вампиров выталкивает в круг ошарашенную бледную Аурелию, находящуюся в почти полуобморочном состоянии, и Джайдена. Он ерзает, отмахивается от вампиров, но они дергают его, царапают до крови, заставляя повиноваться и идти вперед. Мальчишка и моя пара напряженно молчат и только смотрят по сторонам.

Поймали! Нашли! Быстро оцениваю ситуацию. Броситься сейчас в самое пекло – значит, попрощаться с жизнью. Уйти – значит, лишиться самоуважения и своей пары.

– Смерть! – рычит крыса. – Предатель! Обещал! Мясо!

Мне слышно, как Аурелия внизу стонет от ужаса. Как Джайден матерится вполне себе по-взрослому. Я чувствую тонкий железистый аромат крови, который растекается от свежих ран Джайдена, и смрадный, тяжелый запах разложения, исходящий от Марка.

– Сказал! Сожжет! Нас!

Вампиры свистят, шипят, дерутся друг с другом, безумие нарастает ураганом, грозясь поглотить всех, кто дрожит внизу.

– Мы! Сожрем!

– Глупцы… мус-с-с-сорщики… – кашляет Марк. – Противные твари…

– Уахм! – крыса резко бросается вперед и впивается в шею Марка.

Аурелия закрывает глаза руками и визжит, переходя на ультразвук, а Джайден прижимает ее к себе, чтобы защитить от ужасающего зрелища расправы одного хищника над другим.

Марк вопит, слышны и волчьи и человеческие голоса в его последнем крике, но помочь ему уже нельзя. Он сам привел этих тварей, решив обмануть и стаю, и вампиров, чтобы властвовать над оборотнями, и теперь получает за свою ложь и двуличие.

– Уахм! – раздается чавкающее, звериное, жестокое снизу.

И запах крови и несвежего мяса становится сильнее…

❅ 36 ❅

Иисусе, что это?

Чертов Марк повернул голову прямо в мою сторону, осклабил порванную пасть, из которой вытекала почти черными сгустками кровь, открыл глаза шире и впился черными зрачками прямо в мои.

Тут же ко мне под хриплый смех растерзанного полуживотного-получеловека устремились летучие мыши. Они налетели вихрем, когтями начали полосовать мою хлипкую преграду, и глина обрушилась вниз.

– Нет, нет… нет… – если бы я знала хотя бы одну молитву, то обязательно сейчас прочла бы ее.

Страх парализовал не только сознание, пальцы рук и ног будто закоченели, несмотря на то, паника колола кожу тонкими острыми иглами.

В мои волосы вцепилась одна из мышей. Писк, которым она ознаменовала свою победу, словно перепрошил мой мозг, а барабанные перепонки зазвенели от напряжения. Куда там встрече с медведем-шатуном в лесу?! Сейчас все было намного страшнее и злее, жестче и безвыходнее.

Вампир дернулся вверх, еще, и еще, и я застонала от боли, из глаз брызнули слезы. Казалось, что мышь пытается снять с меня скальп, с таким усердием она дергала мое тело вверх за истрепанные волосы.

Как только я поднялась из своего наполовину разрушенного укрытия, крыса запищала. Отвратительный звук подействовал отрезвляюще, кровь застыла в жилах.

Летучая мышь взлетела выше, оставив меня в коленопреклонённой позе перед страшным белым существом и развалюхи из костей, мяса и шерсти, бывших недавно Марком. Крыса подняла лапу, и я завизжала. Так что сама почти оглохла…

– Помо… помогите… – прошелестели губы в ужасе от угрожавшей мне страшной смерти.

Черные тени с красными глазами взметнулись к потолку, и их сразу стало значительно больше. Красные глаза загорелись ожиданием скорейшей расправы, жаждой крови и роскошного пиршества.

Крыса забулькала, словно пытаясь или готовясь что-то сказать, а Марк хохотнулхаотично освещая своими желтыми глазами убогую картину моего настоящего. Я пригнула голову, зажмурилась, как только могла, пытаясь унять стремительно колотящееся сердце, и почувствовала, как жгучие струи слез потекли по щекам к подбородку. Приложила дрожащую руку к животу, всхлипнула, понимая, что другой возможности попрощаться с моим сокровищем, с моим малышом, у меня не будет. Прямо сейчас я стану добычей жутких зверей, будто вышедших из сказок братьев Гримм, и мое сердце перестанет биться вместе с маленьким зачатком сердечка, размером со спичечную головку.

Иисусе…

– Не тронь! – ворвалось в мое сознание.

Даже не сразу поняла, что это, кто это, откуда.

Джайден… Мой храбрый Джайден рванул вперед, прямо в самую гущу налетевшей стаи голодных летучих мышей, и начал сражаться с ними, как настоящий рыцарь, разбрасывая тушки с крыльями направо и налево. Он бросил свое укрытие, чтобы спасти меня, наплевав на свой страх, на то, что мы с ним можем стать ужином чудовищ, и ринулся в самую гущу, чтобы разбить врагов в пух и прах. Тонкая улыбка скользнула по моим губам, а слезы благодарности за такое самопожертвование опалили скулы.

– Вперед! – глухой, странный булькающий звук остановил эту вакханалию, и в один миг стало тихо.

Вампиры оставили в покое Джайдена, снова взвились выше, а огромная белая крыса потрусила вперед ко темному коридору. Вампиры подхватили Марка и потащили его за мерзким белым хвостом, а остальные летучие мыши, подталкивая нас в спину своими когтями, погнали нас с Джайденом вслед за ними. Он дернулся раз, другой, но сбежать не получилось бы – это мы поняли сразу. Позади нас нарастала огромная туча из красноглазых тварей, которые только и ждали команды разорвать нас на клочки.

И через пять минут быстрой ходьбы мы оказались в огромной пещере, в сердце которой зловеще потрескивал костер. Меня будто пропустили через блендер – чувствовала себя опустошенной, разрубленной на миллиард кусочков.

– Смерть! – рычит крыса. И я думаю, что где-то ударилась головой, если меня посещают такие жуткие видения, как разговаривающее животное-мутант. – Предатель! Обещал! Мясо!

Вампиры вокруг пришли в дикое возбуждение, казалось, еще чуть-чуть – и всем скопом сорвутся и порвут нас в клочья.

– Глупцы… мус-сорщики… – кашляет то, что осталось от Марка. Он не может обратиться в волка или человека, и сейчас мне видно, что он застрял на половине оборота, и его жуткое тело наполовину обглодано, а из рваных мышц торчат переломанные кости. – Противные твари…

Я еле сдерживаю рвотный позывы, чтобы меня не стошнило прямо на лапы крысе, которая бросается на Марка, впивается ему в шею и чавкает, пожирая его еще живого.

– Бежим!

Что? Куда?

Джайден вдруг хватает меня за руку и тащит прямо в костер. От шока и ужаса ничего не понимаю, но следую за ним. Мальчик невероятным образом перепрыгивает через крысу, увлеченную своим ужином, а я бегу за ним, прыгаю так высоко, как только могу. Вампиры вверху, привлеченные нашим побегом, тут же коршунами бросаются вниз, но близость огня удерживает их на небольшом, но расстоянии…

Иисусе…

– Джайден, бегите! – слышу крик Лиама и в шоке поднимаю глаза, с точностью до ярда угадав, откуда прилетел такой родной, такой долгожданный, желанный голос.

Парень дергается, одежда летит в разные стороны кусками, а вот я уже несусь за волком.

– Бегите в стаю, предупредите! А-а-а!

Он прыгает со скалы и перевоплощается прямо в полете. Вампиры разлетаются испуганными пташками в разные стороны, но это длится лишь секунду – и они уже сверкают острыми, как бритва, зубами, расправляют огромные крылья с черными опасными зубцами на концах, выпускают крючковатые когти, заточенные охотой.

Волк в полете вцепляется в одного вампира, другого, отбрасывает их, рычит и фыркает, но я уже не вижу этой битвы – только слышу, как он приземляется на четыре лапы прямо позади нас, чтобы прикрыть отступление из этого страшного и опасного места, кишащего ужасами, вышедшими из ада, я следую за волчонком, которые бежит вперед, подняв нос. Кажется, он чувствует выход из этой ловушки.

Проход становится уже, я оглядываюсь на своего свирепого волка, который сражается с теми, кто хочет последовать за нами. Лиам  не пропускает ни одного вампира, а я реву от того, что понимаю: он жертвует своей жизнью за мою… уже не первый раз…

Лиам, Лиам, мой Лиам!

Джайден, будто почувствовав мою слабость, приостанавливается, поворачивает голову назад, фыркает, и я понимаю, что он просит меня не сомневаться, не задерживаться – нам нужно скорее убраться отсюда.

Позади слышатся возбужденные взмахи крыльев летучих мышей, которые задевают стены прохода, от чего мелкие камешки падают на землю, и я понимаю, что несколько вампиров просочились через защиту свирепого волка, и сердце замирает: неужели он пал растерзанной жертвой этих мерзких тварей?!

И тут впереди я вижу белесое пятно – снег, который искрится маленьким островком надежды, белеет обещанием счастья! Джайден снова поворачивает волчью морду ко мне, и вот я уже впереди, а он охраняет мое отступление. К концу коридор становится настолько узким, что приходится передвигаться на четвереньках, но свежий воздух и близость спасения вызывает всплеск адреналина.

Я слышу сзади возню, поскуливание, клацанье зубов и снова и снова заставляю себя двигаться вперед. Миг – и я вываливаюсь прямо в снег, счастливо загребаю его полными руками,омываю им лицо и понимаю, что нахожусь в лесу, через редкие деревья которого видны рождественские огни деревеньки оборотней.

На пушистый белый снег падают сиреневые сумерки. Я встаю во весь рост и жду, жду, когда Джайден выпрыгнет вслед за мной…

– Черт…

Волк появляется, но в каком виде… Разодранный бок, порванное ухо, затекший глаз. Джайден рухнул совершенно без сил, и снег под ним начал буреть от вытекающей крови.

– О, Джай… – Я упала рядом с ним на колени, погладила по голове, провела по мягкой серой шёрстке между ушей, и он приоткрыл глаз. Тихонько моргнул, словно уговаривая меня не плакать над его стремительно уходящей жизнью, угасающим огоньком его души…

И я заголосила во весь голос, сильно, громко, не таясь. Оплакивая потерю недавно приобретенного друга, который положил свою жизнь ради спасения моей… Я гладила его, и Джайден прикрыл глаза, смиренно принимая свою судьбу.

Джайден, милый, смешной, маленький Джайден… Как же так? Как несправедлива судьба…

– Милый, вставай, мы доберемся до деревни, спасем тебя.

Джайден только закрыл глаз, и из него выкатилась хрустальная слеза: мы оба понимали, что с такими ранами, как у него не выжить, осталось только ждать, когда старуха с косой приберет эту невинную душу себе в вечное рабство.

– Джайден, ох Джайден… Как бы я хотела тебе помочь…

Мое лицо буквально умывалось слезами, затапливая сознание, размывая картинку, что стояла перед глазами – волчонок с рваной раной на боку, оставшейся от цепкого черного крюка с конца крыла одной из тварей, что расплодились прямо под лапами оборотней…

Оборотней!

Мне нельзя терять ни минуты!

Я вскочила, осененная внезапной мыслью, а потом снова села на корточки перед волком, замечая, что дыхание его становится глуше и тише. Просунула руки под его тело, чувствуя все: и мокрый снег, и кровь, и боль волчонка, и его удивление, отстранённое, будто последнее, и его тяжесть. Нет, поднять на руки не получится.

Тогда, недолго думая, стянула с себя розовую куртку, расстелила как можно ближе к его спине на снегу, и перетащила стонущего, словно маленький ребеночек, волка на самодельные носилки.

Ухватилась за рукава и потянула вперед. Раз. Два… Только на третий раз моя ноша поддалась, послушалась, последовала за мной.

– Я дотащу тебя в деревню, – не оглядываясь, бормотала под нос, не думая, слышит меня Джайден или нет. Шмыгнула, утерла влагу под носом, и с упертой решимостью снова ринулась вперед. – Знахарка поможет тебе. Сколько там нужно ей отдать? Год? Два? Отда-а-ам, пусть подавится…

Руки дрожали, ноги норовили поскользнуться и подвести в самый важный момент, но я упорно тянула Джайдена вперед. Ради меня он попадал под клыки вампиров, рисковал жизнью, неужели я брошу его умирать в холодном лесу в нескольких ярдах от родной деревни?

И если не получится его спасти, то хотя бы дам возможность попрощаться с братом, матерью, соплеменниками… По-человечески…

И вдруг что-то услышала прямо за спиной. Резко обернулась и… облегченно выдохнула: Лиам вырвался из узкого горлышка прохода, и тут же потянул большой камень, занесенный снегом, чтобы завалить проход.

Лиам вырвался! Ликование сквозь слезы пронеслось в моей выжженной страданиями душе. Он вырвался и остался жив! Это ли не есть счастье?!

Лиам посмотрел на мои попытки утащить Джайдена от гнезда вампиров, рыкнул, мотнув башкой, блеснул звериными глазами и он отвернулся, чтобы продолжить методично раскачивать камень лапами и быстрее завалить проход.

Где-то недалеко захлопали крылья…