Текст книги "Сэнуай. Пересечение миров"

Её телохранитель стоял, расслабленно прислонившись к дереву и скрестив на груди руки. Мужской взгляд моментально впился в неё, и тело мгновенно окутала сладкая истома в совокупности с будоражащим холодом пробежавших мурашек. Вспышка радости и предвкушения опалила грудь и наполнила тело жаром.

Словно зачарованная, Риэла почувствовала, как губы непроизвольно расплылись в довольной приветственной улыбке.

Рэйналл не произносил ни слова. Просто смотрел пристально, долго, не отрывая глаз, словно обдумывая что-то. Потом быстро обернулся по сторонам, и дальше произошло то, что заставило её сердце пуститься вскачь.

Мужчина сделал два шага по направлению к балкону, затем последовал короткий разбег. Умело оттолкнувшись ногой от стены, он ловко ухватился за край балкона и, легко подтянувшись, запрыгнул на него, заставив Риэлу приглушённо вскрикнуть:

– Ты что делаешь?!

Это было так неожиданно, но в то же время восхитительно и волнующе, что рассудок покинул её на несколько мгновений. В груди, подобно крутящему водовороту, раскрутилось горячее предвкушение. Мелькнул страх, что их могут увидеть, но Мириэль проигнорировала это чувство. Но не её телохранитель.

– В комнате есть служанки? – произнёс он тягучим голосом, а губ коснулась лёгкая улыбка.

– Нет, – вместо голоса прозвучал только шёпот, а внутри полыхнули жар и дрожь одновременно.

– Отлично! – резко подаваясь вперёд, он схватил её за руку и увлёк внутрь. Затем резко остановился и нежно, но очень быстро, прижал спиной к стене, фиксируя за плечи, нависая и смотря в глаза.

Тело мгновенно вспыхнуло от такой близости. Это наваждение. Один взгляд, а она уже чуть ли не упала в обморок.

– Не бойся, я сейчас уйду, но воину за победу полагается награда.

Раздалось хрипло и так чувственно, что внутри от одних только слов разгорелся пожар, а когда его ладонь коснулась лица, то из груди вырвался громкий вздох. Рэйналл нежно погладил большим пальцем скулу и слегка приподнял её подбородок, заставляя смотреть прямо на него. На мгновение лицо преобразилось и в глазах мелькнул испепеляющий жар. Он наклонился, глубоко втягивая носом воздух возле уха.

– Какая же ты сладкая, – бросил Рэй коротко жарким шёпотом и накрыл её губы страстно, яростно.

Это было самое настоящее сумасшествие. Пусть неправильное и порочное, но такое пряное и сладкое, что она растерялась на мгновение, но почти сразу же ответила на поцелуй. Сильные руки обнимали всё сильнее, приподнимая, прижимая к горячему мощному торсу. Тело, ставшее безвольно-податливым, остро реагировало на ласки, полностью поддавшись мужской инициативе. Только и оставалось сил цепляться за его плечи, пытаясь устоять, едва касаясь пальцами ног пола.

Одна рука начала путешествовать по её телу, скользнула по груди, и мелкая дрожь в теле сменилась крупной. Ладонь плавно переместилась по ноге вниз, сминая платье, а затем двинулась наверх, властно сжимая сильными пальцами упругие округлости.

Ещё никто не касался её так. Никто не заставлял задыхаться от нахлынувших ощущений, теряться в чувствах, испытывать сладкую истому, полностью заполняющую тело. И Риэла была готова отдаться на милость победителю, поддаться этому опаляющему инстинкту, но он опять решил всё за неё.

Оторвавшись от её губ, Рэйналл задумчиво посмотрел ей в глаза, оперев руки по обеим сторонам от головы. Секунды тянулись бесконечно долго.

Глубоко дыша и облизывая пылающие губы, Мириэль судорожно цеплялась пальчиками за ткань его туники. Она была словно пьяная от его касаний и смелая для продолжения осуществления вдруг ожившей мечты, но он медлил.

– Нежная, красивая малышка. Что же ты делаешь со мной? – шепнул он на ухо такие ласковые и нужные слова, от которых мурашки разбежались по коже быстрыми волнами, а руки сами собой потянулись к его лицу, чтобы вернуть его обратно.

– Поцелуй меня ещё, – шёпотом сорвалось с губ.

– Завтра. Я поцелую тебя завтра. Если ты будешь хорошей девочкой и будешь слушаться меня во всём. Ради своей же безопасности, – слова были пропитаны нежностью, но они уже не расходились дурманом по крови, как раньше, возвращая её с небес на землю.

Обжигающие отголоски обиды закипали внутри, заставляя упереться ладонями в грудь Рэйналла и попытаться оттолкнуть, но это было бесполезно.

Непонятно, что творилось у него в душе и кто дал ему право играть с её чувствами. То жаром распалит, то холодом заморозит, то обнимет, то оттолкнёт. Внутри всё пульсировало, определяя начало очередного внутреннего бунта.

– Спасибо, что так печёшься о моей безопасности! – съязвила она, непроизвольно скрещивая руки на груди и отворачивая голову в сторону, чтобы не видеть этот опаляющий взгляд, отталкивающий и притягивающий одновременно.

Негодование и неудовлетворённость задали нужный тон голосу, а жар обиды и стыда, что она была готова отдаться ему прямо здесь и сейчас, лизал жгучими языками щёки.

– Спокойной ночи, принцесса, – произнёс тихо её телохранитель, и в следующую же секунду исчез, забирая с собой ауру сладкого безумства и оставляя пульсирующую пустоту.

26 глава

Наступившие Виналии оказались ещё той головной болью.

Чувство тревоги не отпускало. Потенциальная опасность для Мириэль скреблась в подсознании маленькими острыми коготками.

Ночью, пока его принцесса сладко спала в своей кроватке этажом выше, он тщательно систематизировал в голове все имеющиеся файлы: теоретические места возможного нападения, варианты покушения, необходимое оружие для отражения, оптимальную точку сопровождения. Тактика-то, можно сказать, экспериментальная, буквально на десяток процентов подтверждённая практикой. Так что лучше лишний раз всё просчитать. Тем более все просьбы проехать по нужной дороге и осмотреться не увенчались успехом.

Канитель началась с самого утра. Как не пытался Рэй убедить Десимуса в изменении схемы расположения телохранителей, он открыто пренебрегал его советами, явно провоцируя и желая разозлить своим надменным игнорированием и едкой иронией.

Не отставала от него и Мириэль, но тут уже была и его вина. Сам девочку распалил, а потом сбежал. Непрофессионально, да, но не время сейчас. Совсем не время. Хотя что уж тут отпираться, слишком соблазнительно выглядела она на этом балконе, слишком притягательно. Вот и не сдержался. Опять.

При малейшей попытке начать разговор ему было высказано, что нянька ей не нужна и ждать опасность от Виналий глупо и смешно. Похоже, девочка опять почувствовала безопасность и свою власть, вперемежку с назревшим за ночь возмущением и протестом.

– Пойми, на этом празднике нет места злобе. Все восхваляют Фотайна и радуются. А ты предлагаешь мне не ехать на колеснице. Да ты сошёл с ума! Это моя почётная обязанность. И я не собираюсь от неё отказываться из-за твоих предрассудков. Ты не отсюда. Ты не знаешь наших традиций. И не мешай мне, пожалуйста, соблюдать их, – Мириэль злобно фыркнула, сверкнула глазами и быстро ушла. Чтобы после практически свести его с ума своим умопомрачительным внешним видом.

Нереальная красота. Стройное тело с идеальными пропорциями, облачённое в шикарное платье из струящегося шёлка цвета слоновой кости, притягивало взгляд, заставляя на несколько секунд зависнуть на её образе, фиксируя каждую деталь. Непозволительно долго, но это определённо стоило того. Да и сама Риэла ждала его реакции. Так почему не порадовать и девочку, и себя, смакуя её внешний вид?

Она и так выделялась среди всех ангельской красотой и утончённым изяществом, но сейчас была подобна богине, сошедшей с небес и ослепившей смертных своим великолепием.

Верхняя часть платья, расшитая драгоценными камнями, открывала взору белоснежные плечи, тонкие нежные руки и соблазнительную ложбинку высокой груди. Талия, перетянутая золотым поясом, которую можно было легко обхватить ладонями, и белоснежные локоны, с вплетёнными в них маленькими светло-розовыми цветочками. Шлейф не очень длинный, оно и чудно, но так идёт ей, придавая яркому образу дополнительный оттенок царственности, что на ум приходят древние легенды о преклонении рыцаря перед своей прекрасной дамой.

Он бы с удовольствием преклонился и потом утащил её далеко в безопасное место, чтобы никто не смог даже подумать о причинении вреда этой красоте. Но его не спрашивали. Он на этом празднике лишь охранник. Роль которого – сильно не отсвечивать, не мешая радоваться жизни сильным мира сего.

И ему придётся выдержать это целый день: вызывающе задранный подбородок его несносной красотки и занудные нравоучения её отца о важности сегодняшних празднований.

А событие, как потом оказалось, действительно было впечатляющее. И если бы он мог посмотреть его в другой роли – добропорядочного эксонца – то, возможно, так же радовался и веселился, но не сейчас.

Сама организация шествия, формирование зоны зрителей, распределение охраны и личных телохранителей, да и множество других моментов поражало своей нецелесообразностью и иногда полной абсурдностью. Неудивительно, что многих высших чинов отправляли на тот свет множеством заурядных и незаурядных способов. При такой организации охраны и отношении к безопасности это вполне ожидаемо.

Пришлось с боем доказывать жизненную важность его сопровождения в непосредственной близости от Мириэль. Десимус активно подпевал в противовес, но был быстро заткнут парой правильных и достаточно резких фраз. Хорошо, что консул почти без возражений внял его просьбам. Боится или тоже чувствует что-то назревающее в воздухе, но виду не подаёт.

Бесконечный людской поток бурлил, и если бы не специально выстроенные ряды охранников, то движение по улице, по которой продвигалась процессия, было бы полностью парализовано.

Лица светились беззаботным весельем. Толпа наполняла воздух вокруг шумным ропотом, смехом и вскриками, рукоплескала проходящим музыкантам, которые также добавляли свою лепту в общую какофонию звуков. Буйство красок туник, тог, зонтиков, множества цветов смешалось в одну картину, препятствуя сканированию лиц в бесчисленном потоке народа.

Плюсом было то, что скорость движения праздничного шествия была весьма небольшой, и колесница двигалась в подходящем темпе, чтобы постараться не упустить ничего важного. Он ехал сразу за колесницей, сместившись немного вправо, для лучшего контроля толпы со стороны Мириэль, но внутренний сканер работал на обе стороны. Если нападение и произойдёт, то киллер постарается подобраться ближе к жертве, а значит, удар придётся с левой стороны.

Сюда бы сейчас парочку самых элементарных генераторов для создания силового поля, и можно было бы спокойно выдохнуть.

Казалось бы, что может случиться? Всё вокруг на самом деле было пропитано беззаботностью и весельем. Конечно, он будет только рад, если всё пройдёт штатно. Но внутри всё сжималось тугой пружиной, заставляя напрягать все органы чувств и обострять до предела развитое чутьё.

Открытость Мириэль в колеснице била по нервам. И взгляд на пару секунд вновь завис на точёной талии и тоненькой ручке с изящным браслетом. Девушка приветливо махала толпе и поворачивалась так, что ему был виден прелестный профиль и приоткрытые в улыбке губы. Даже сейчас, среди толпы и звуков, он чувствовал себя ослеплённым ею. Но отвлекаться было никак нельзя.

Мозг с огромной скоростью сканировал крыши, окна, лица на наличие потенциальной угрозы, откидывая лишние детали. Тело находилось в полной боевой готовности. Руки готовы в долю секунды достать меч или метательные кинжалы из ножен. Вроде и не такие задачи разруливал, и в пекло самое попадал множество раз, и за чужие жизни отвечал. Но сейчас всё по-другому. Главная задача – защита его маленькой, нежной, уязвимой принцессы. И он, прошедший через войны, пуганый и повидавший на своём пути многое, ощущал, как внутри закручиваются тугие пружины тревожного предчувствия.

Колесница въехала на улицу, по одной стороне которой были расположены многочисленные лавки и магазинчики. Многие помещения были закрыты и украшены полотнами ткани, гроздьями винограда и гирляндами цветов. Всё, в принципе, проходило гладко, но взгляд выхватил в толпе мужское лицо, и внимание зацепилось за изменившуюся мимику и движение взгляда. Он не предпринимал действий, но вполне мог быть лишь наблюдателем.

Через несколько секунд в просвете между двумя полотнами ткани ближайшей лавки обострённое зрение засекло силуэт человека, одетого в тёмно-серую одежду, быстро поднимающего руку с прикреплённым к предплечью приспособлением для метания дротиков. Тело было приучено к скоростным реакциям, и время словно замедлило свой ход, но этого оказалось недостаточно.

– Опасность слева!!! – вырвалось вместе с метательным кинжалом, выпущенным в сторону нападающего.

Оружие вонзилось в шею противника, по инерции отталкивая его немного в сторону, но дротик уже успел вылететь. Краем глаза Рэй с ужасом заметил, что именно в этот самый момент консул отклонился немного вперёд и дротик пролетел прямиком в сторону Мириэль. Его крик заставил всех прийти в движение или, вернее, образоваться подобию суматохи, но это было уже абсолютно неважно. Спрыгнув с лошади и бросившись к колеснице, он схватил девушку в охапку и в одну секунду стащил на землю, закрывая собой от возможного повторного нападения.

– Что случилось?! С отцом всё в порядке?! Где он?! – выпалила Мириэль взволнованно, цепляясь за него тонкими пальчиками.

– Была попытка нападения. С отцом всё в порядке. Как ты? Что-нибудь болит?

– Ногу почему-то сильно жжёт, – произнесла она тихо и растерянно, опуская уголки губ и немного нахмурившись.

Возмущённые и вопросительные крики её отца где-то сзади отошли на второй план. Руки молниеносно ощупывали места возможного попадания дротика, и пальцы быстро наткнулись на твёрдый металл. Смертоносное оружие, лишившееся первоначальной траектории, запуталось в складках платья, но, скорей всего, успело проткнуть кожу. И то, что ногу жгло, было совсем не оптимистичным признаком. Остриё дротика было обработано ядовитым веществом, и даже малой дозы его достаточно, чтобы нанести хрупкому телу непоправимый вред.

Испуганный взгляд Мириэль выжигался на его сетчатке, принося невыносимую боль, а внутри пульсировала душераздирающая мысль «не уберёг».

Если бы можно было вернуть с того света киллера, он бы убивал его медленно и мучительно за то, что тот посмел причинить ей вред.

– Мириэль! Рэйналл, она ранена?! Мириэль! – назойливо раздавалось над ухом, но сейчас было не до разговоров.

– Тяжело дышать, – проговорила его девочка внезапно осипшим голосом, смотря на него непонимающе и растерянно, и внутри всё сжалось, а затем взорвалось выбросом адреналина, заставляющего действовать.

– Потерпи, малышка… Сейчас будет легче! Не бойся… Сейчас! – вырвались из груди слова, и он не знал, кого сильнее успокаивает в этом момент, её или себя.

Руки подхватили невесомое тело.

– В здание! Быстро! Прикрывайте консула!

– Что с ней? Куда ты её тащишь? Я приказываю тебе остановиться! – продолжало раздаваться жужжание рядом, но Рэй обрубил это на корню.

– Если хочешь, чтобы дочь осталась жива, не мешай мне!

– Больно, – раздалось тихое у его груди, и бледность лица девушки заставила Рэйналла перейти на бег.

Мириэль уткнулась ему носом в шею, но в следующую же секунду закашлялась.

– Я не могу вдохнуть… больно, – кашель прерывал слова, и ему оставалось лишь прижать её крепче и ускорить бег. – Там был яд, да?

Влетев в первое попавшееся здание, оказавшееся магазином, он одной рукой придерживал девушку, а второй быстрым движением скинул всё с прилавка, а потом осторожно положил туда Мириэль.

– Никого не впускать! Оцепление! Найдите кубок и воду! Быстрее!… Потерпи, малышка, – прошептал он уже тихо, аккуратно поддерживая голову Риэлы и параллельно считывая показатели пульса на сонной артерии.

Фиолетовые глаза полные слёз смотрели на него медленно моргая, и в них плескался страх.

– Мне страшно, – Мириэль сморщилась, с трудом выговаривая слова и захлёбываясь новым приступом кашля.

В этот момент Рэйналлу трясущимися руками передал кубок с водой старший Эллори и он, замечая его шоковое состояние и сквозящие во взгляде вопросы, пресёк возможную панику.

– Я спасу её! Только никаких вопросов! Чтобы ни было! И не мешайте мне!

Выход был только один. Да, он нарушит пару-тройку законов и, вероятно, обречёт себя на катастрофические последствия для своей будущей жизни, но дать ей умереть – это приговорить себя на вечный кошмар и агонию. И выбора в данном случае здесь нет, а есть одно лишь истинное и правильное решение.

Глубоко полоснув кинжалом по запястью, Рэйналл подставил кубок, собирая стекающие по руке струйки крови. Чем больше, тем лучше. Но надо было спешить.

– Риэла! Это лекарство, его надо выпить. Давай… маленькими глоточками… Верь мне, всё будет хорошо.

– Что это? Оно невкусное…

– Пей… ещё глоток, ещё. Умничка!

В груди невыносимо тянуло от того, что ей приходилось переживать эту боль, этот страх. Но она будет жива. Наниты обезвредят яд, надо лишь немного подождать. Действие начнётся уже через пару минут и продолжится несколько часов до полной нейтрализации яда.

Дыхание постепенно выровнялось, и девушка с искренним удивлением маленького ребёнка посмотрела на него.

– Легче дышать… и уже не болит…

– Ты молодец! Всё будет хорошо. Противоядие сработало.

– У тебя кровь на руке, надо перевязать.

Его небольшой порез волновал сейчас меньше всего. Кровотечение уже остановилось, и наниты латали повреждённые ткани. Абсолютная, не требующая внимания ерунда, но забота его девочки о нём накрыла волной умиротворения.

Только сейчас, когда основная опасность была позади, пришло осознание, что надо хоть как-то объяснить всю эту картину слегка обалдевшим зрителям. Благо, консул внял его просьбам и за всё время такого неожиданного сюжетного поворота не проронил ни слова, смотря на невиданное действо широко открытыми глазами.

 
                                     * * *
 

Одна въедливая мысль крутилась в голове, мешая и отвлекая от подготовки к празднику. Глупость, но такая заразительная и желанная, что Риэла ничего не могла с собой поделать. Вчера, после очередного сокрушения над своей безрассудностью и горячностью, а также переосмысливания очередного проявления чувств со стороны Рэйналла, пришло очередное неудержимое желание проучить этого самоуверенного и дерзкого наглеца. Она поступит с ним также. Заставит восхищаться, а потом окатит холодной волной безразличия. А для этого необходимо тщательно подготовиться.

С такой основательностью и скрупулёзностью она, пожалуй, не собиралась ни на один праздник. Всё должно быть просто идеально. Конечно, её образ и праздничное одеяние были продуманы уже давно, но в этот раз она более чем придирчиво всматривалась в малейшие изъяны, заставляя рабынь трудиться в поте лица.

Естественно, занудные нравоучения Рэйналла о безопасности вызывали лишь недоумение и моментальный протест. В ответ на его заявление, что поездка на колеснице может быть опасна, внутри всё закипело и вылилось в негодующее возмущение. Никто не осмелится на злодеяние во время Виналий. Никогда такого не было. И дочь консула не может отказаться от данности традициям. Это даже не обсуждается. Если у него есть обязанности, то и у неё они тоже есть. И самая первостепенная из них – ослепить одного очень принципиального телохранителя своей красотой, а потом пройти мимо с показательным безразличием во взгляде.

Когда она наконец-то вышла из своих покоев, полностью готовая впечатлять и поражать, взгляд сосредоточенно и томительно блуждал из стороны в сторону, выискивая необходимого человека, пока они не столкнулись возле лестницы.

Волнение и возбуждение будоражили, заставляя испытывать мятежное наслаждение от его реакции. Пришлось немного запрокинуть голову, чтобы посмотреть в его глаза, но это того стоило. Он всё-таки позволил прорваться эмоциям на несколько секунд, опалив её горячим и восхищённым взглядом.

В голову лезли совершенные безумства, и так сложно было сдерживать себя, когда на неё смотрели именно так, опутывая в ощутимые сети чувственности и порочности. Голова начала кружиться от нахлынувших эмоций и воспоминаний, и Риэла, вспомнив о своих первоначальных намерениях и бросив на Рэйналла гордый взгляд, быстро сошла вниз по лестнице, пытаясь утихомирить утекающие в ненужном направлении мысли. Впечатление она произвела, в этом можно даже не сомневаться. И теперь, стоя вместе с отцом на колеснице, она чувствовала, как по всему телу разливалось сладкое и приятное тепло.

Всё происходящее вокруг было привычным, но одна лишь мысль, что он едет где-то сзади и смотрит на неё, рисовало на губах непроизвольную улыбку. До определённого момента.

Крик Рэйналла словно острым ножом прорезал какофонию окружающих звуков. Мысль о том, что могло произойти, даже ещё не успела сформироваться, как бедро вдруг обожгла резкая точечная боль. Но Мириэль отмахнулась от неё, словно от назойливого насекомого. Смысл и возможные последствия того, что заставило Рэйналла кричать об опасности, с опозданием ворвалось в сознание, заставляя массу эмоций подступить к горлу дрожащей массой. Но она только успела повернуться и наткнуться взглядом на спину отца, как вокруг кольцом сжались сильные руки. Её стащили с колесницы, и в следующий миг перед глазами появилось обеспокоенное лицо Рэйналла.

– Что случилось?! С отцом всё в порядке?! – выпалила она внезапно осипшим от волнения голосом, уставившись на него немигающим взглядом и отчаянно цепляясь за кожаную безрукавку.

– Была попытка нападения. С отцом всё в порядке. Как ты? Что-нибудь болит? – ответы на вопросы были чёткие, быстрые, но воспринимались словно заторможено.

Внутри ворох разрозненных эмоций и постепенно подступающий шок от услышанного. По коже вдруг прошёл неприятный озноб, заставляющий поёжиться и судорожно вдохнуть воздух. Странное ощущение во всём теле сконцентрировалось в виде очага пульсирующей боли на левой ноге в районе бедра.

– Ногу почему-то сильно жжёт, – слова непроизвольно слетели с губ, а внутри всё задрожало от нахлынувших воспоминаний.

А если бы Рэйналла не было рядом? На этот раз отца бы точно убили. При мысли об этом к горлу подкатила тошнота. Вокруг слышались голоса, но они были словно в отдалении. Ей что-то говорили, но значение слов было размыто, как и начинающая плыть вокруг окружающая картина. Почему-то дышать становилось всё труднее. Глубокий вдох, но горло словно сдавило, и руки непроизвольно потянулись снять эти оковы.

Пальцы столкнулись с пальцами Рэйналла, которые аккуратно убирали прядку волос с её лица. Ощущения, эмоции, предположения источника боли складывались в один безумно пугающий клубок, заставляя сердце стучать быстрее.

– Тяжело дышать, – она попыталась рассмотреть Рэйналла, но всё вокруг, словно окутала белая пелена.

Мысли заметались в истеричном припадке, но тело будто онемело. Мириэль ощутила, как Рэйналл куда-то её несёт, но сил хватало лишь на несколько слов. В горле начинало першить всё сильнее, и глухой кашель душил, заставляя тратить на него последние силы.

Ещё никогда в жизни ей не было так плохо. И это не простое совпадение. Что-то, предназначенное принести смерть отцу, сейчас медленно проникало в её тело через тот укол в ноге. Яд.

Теперь это стало так очевидно, что сжались скулы и на глаза мгновенно навернулись слёзы страха. Осознание обрушилось потоком холодной воды. Как же хорошо, что Рэйналл рядом. Он спасёт её, обязательно спасёт. Но по щекам всё равно катились слёзы от липкого и тошнотворного понимания того, что это могут быть последние минуты её жизни. Вдруг у него не получится? Эта мысль трепетала на краю сознания, сковывая душу леденящими оковами.

Слова давались с трудом, слетая с пересохших губ почти шёпотом. Глаза закрывались сами собой. Сквозь шум в ушах слышался голос отца. Он не переживёт её смерть. От этой мысли сердце пропустило пару ударов, чтобы забиться в бешеном ритме.

Дышать становилось всё тяжелее, и всё вокруг виделось смазанным, словно погружалось в туман. Все мысли, кроме одной, обрывались.

«Я не хочу умирать! Я хочу видеть солнце, ходить по земле, любить».

Осознание собственной беспомощности сводило с ума. Судорожный всхлип вырвался из горла, и она тут же услышала голос Рэйналла.

– Риэла! Это лекарство, его надо выпить. Давай… маленькими глоточками… Верь мне, всё будет хорошо.

От его голоса, такого внезапно любимого и родного, от осознания сказанных слов, в грудь ударила невообразимая волна радости. Сгусток надежды расцвёл в сердце, собирая воедино раздробленные страхом мысли.

Образы плыли и раздваивались, мир казался зыбким и сфокусировать взгляд на том, что в кубке, не представлялось возможным. Но на вкус это лекарство было ужасно противным. Откуда Рэйналл знает, какое противоядие необходимо, и где он его взял?

– Что это? Оно невкусное…

Нелепые слова вырвались сами собой, и после очередного глотка тело скрутил мучительный приступ кашля. А если противоядие не поможет? В сознании переливались сотни оттенков страха и паники. Голоса полностью отдалились, а в голове появился постоянный неприятный гул. Тело, по которому расходилась волнами колючая боль, становилось словно мешком, набитым тряпками.

Но вопреки всему, дышать стало немного легче. Мысли в голове закружились уже вполне осознанным целенаправленным и позитивным хороводом, а боль стала притупляться. Взгляд постепенно прояснялся, слух возвращался, болезненные ощущения уходили. Неужели противоядие сработало? Рэйналл опять спас её?

Возвращение в желанную реальность было настолько ошеломляющим, что губы задрожали, а слёзы снова потекли по щекам тонкими дорожками. И сквозь них Мириэль увидела Рэйналла. Он аккуратно вытирал слёзы с её щёк, поправлял подушку, чтобы голова находилась в самом удобном положении, и крепко держал за запястье пальцами.

– Легче дышать… и уже не болит… – она с трудом попыталась улыбнуться.

– Ты молодец! Всё будет хорошо. Противоядие сработало, – голос Рэя убаюкивал, а сильные руки были лучшей в мире поддержкой.

Чувство спокойствия и безопасности вдруг нахлынуло ласковой волной, но тут же окрасилось тревожным оттенком.

– У тебя кровь на руке, надо перевязать.

Неужели его ранили во время нападения? Но её размышления прервал голос отца рядом. Он оттеснил в сторону Рэйналла, склонился над ней и обхватил её лицо дрожащими ладонями.

– Доченька! Слава всем богам, ты жива! Нигде не болит?

– Нет, всё хорошо. Я хочу домой… очень хочется спать.

– Да, моя дорогая. Ты поедешь домой с Рэйналлом, а мне надо уладить некоторые дела.

– А вдруг они опять попытаются напасть? Поехали домой вместе.

– Я не могу. Не волнуйся, мы примем все меры.

Желание спорить становится всё более незначительным, и Мириэль почувствовала, как её поглощала сонная истома. «Скорей всего, это действие противоядия» – мелькнула в голове мысль и успокоила окончательно. Рэйналл обо всём позаботится. Всё будет хорошо.

Глаза закрылись сами собой, и она медленно погрузилась в спокойную полудрёму.