Текст книги "Пять баксов для доктора Брауна. Книга 2"

Глава тридцать пятая, в которой жители Сан-Хосе чувствуют себя снова молодыми

Через неделю оба джентльмена, сидели за столом тет-а-тет: они только что закончили разливать по флаконам «Укрепляющее средство д-ра Лароз для придания шее и бюсту идеальной формы», «Тонизирующий бальзам “Друг мужчин”», «Увеличитель роста “Гулливер”» и «Микстура д-ра Лароз для увеличения глаз по древнему индийскому рецепту». Кувшин, из которого разливали упомянутые косметические препараты, следовало еще привести в порядок и вернуть на умывальник.

Универсальное средство от всего и для всего по рецепту Д.Э. Саммерса и М.Р. Маллоу:

простой сироп – 10 центов флакон

(хотели эвкалиптовый – для экзотики, но спохватились, что вкус сиропа от простуды хорошо знаком не только им);

сироп Пэриша или «химическая пища» – фосфат железа, известь, поташ и сода, отлично ароматизированный – 25 центов флакон

капли Морса из индийского корня – 17 центов пузырек

индийская сагва – 75 центов банка

жидкая магнезия Льиюса – 12 центов бутылочка

«Корпула Лоринга» для увеличения веса – 1 доллар бутылочка

пепсин – 25 центов пузырек.

Компоненты придирчиво выбрали сначала по торговому каталогу «Итон и Ко.», оставшемуся от прежних жильцов, потом М.Р. пошел в аптеку, спросил что-нибудь для выздоравливающего от пневмонии, и долго придирался: следовало сообразоваться не только с необычным вкусом, тонизирующими свойствами, но и с ценой. Двое джентльменов попробовали то, что получилось и могли теперь с уверенностью сказать, что средство не только обладает укрепляющим действием, но и, действительно, очень хорошо увеличивает глаза.

Письма на имя Дж. Д. все еще продолжали поступать. Содержалось в них только одно: требование вернуть деньги.

На столе стоял бумажный мешок с вишнями. К нему не спеша продвигалась жирная черная муха. Время от времени она останавливалась и потирала лапки. Дюк потянулся к мешку и промазал в муху вишневой косточкой.

– Доходы упали в три раза, – проговорил он. – Самое время хоронить несравненную миссис Дей. Со всеми почестями.

– Нет, подожди, – сказал вдруг Джейк.

Со вчерашнего вечера он был хмур, все молчал и вяло отбрехивался на шутки компаньона.

Д.Э. Саммерс встал. Некоторое время он нависал, опершись о стол, над пачкой «Верните деньги!», потом сказал:

– У меня идея.

Джейк схватил перо, выдернул из пачки почтовой бумаги листок, оглядел заставленный флаконами стол и лег на пол, положив перед собой каталог.

– Дай чернильницу.

«Дорогая мисс Т., – писал Д.Э. – Учитывая тот факт, что вскорости перед Вашим именем будет стоять “миссис”, мне хотелось бы посвятить Вас в обстоятельства, связанные с той стороной замужества, о которой не принято говорить вслух. Мужчины бывают очень невоздержанны в плотских наслаждениях, а это не только утомительно, но и приводит к слишком частым родам, истощающим наше здоровье. Мне хотелось бы поэтому, чтобы, принимая предложение замужества, Вы были бы во всеоружии.

Безвредный, приятный на вкус сироп, который легко выдать за микстуру от кашля или за тонизирующее средство, сделает бремя супружества легче. Вы можете заказать его у меня, в зависимости от величины флакона, всего за 25, или 55 центов или 1 доллар. Полная конфиденциальность.

Сердечно Ваша,

Джулия Дей»

– И вот этим, – сказал Д.Э. Саммерс, – мы будем не только отвечать на требование вернуть деньги, но и прикладывать к каждой брошюре. Укрепим свои позиции, сэр.

– Ну, – осторожно согласился М.Р., – а из чего же будет это, которое ты им посылать собрался? Это ведь тебе не бальзамчик для шеи, который неизвестно, когда подействует.

Д.Э. сделал энергичный жест.

– Проще простого. Обычный вишневый сироп, к которому примешан обычный бром. Можно еще какой-нибудь мятной эссенции для вкуса.

Образец письма сушился на подоконнике. Джейк сел на стул, откинулся на спинку и забросил ногу за ногу.

– Чистый продукт, никакого мошенничества.

Дюк съел еще несколько вишен. Сложил косточки в линию.

– А расскажите-ка мне, сэр, – сказал он, – как это вам пришла в голову такая идея?

– А вам-то что? – покраснел компаньон.

– А интересно.

– Да ничего интересного.

– Ах, перестаньте, – прищурился Дюк. – Все свои. Ну?

– Ну что «ну»? – Джейк почесал нос. – Ну, отшила. Я к ней, а она… сказала, что я… что она… что мне нужно… ну, в общем, про бром пошутила.

Д.Э. вздохнул.

– Мне потому и пришло в голову, – произнес он, не глядя на компаньона. – Нет, она, конечно, наговорила много хорошего…

– Да понял я, понял! – засмеялся Дюк. – Ладно, не переживай. Бывает.

– Да я и не очень переживаю, – буркнул компаньон. – Жить легче стало.

Он схватил пиджак и двое джентльменов отправились в аптеку – покупать необходимые ингредиенты.

Был конец октября. Ровно через пять дней Д.Э. Саммерсу исполнялось семнадцать лет. Джейк повертелся перед зеркалом, повязывая галстук. Он пребывал в отличном настроении.

– Дураков надо учить, – изрек он, продолжая начатый спор. – Тебя в детстве учили конфеты у чужих не брать? Вот и меня учили. Пусть учатся, что даром только по шее дают.

Дюк, валявший на кровати с торговым справочником, который читал, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, поднял было взгляд, и снова углубился в чтение.

– О, черт, – сказал вдруг Джейк. – Надо будет телеграфом. Компаньон, ты там адрес доктора Брауна не помнишь, случайно?

– Ну, Вашингтон-стрит.

– Или не Вашингтон-стрит?

– Ну, может, и не Вашингтон, – покладисто согласился Дюк.

– Если я спутаю номер дома, – рассуждал Джейк, – еще ничего. Передадут. А вот если улицу – пиши пропало. Ладно, при случае сам завезу. Авось не попадусь нашим бывшим клиентам.

– Чего завезу-то?

– Пять баксов. Доктор – хороший человек. Свиньей буду, если не отдам.

Дюк засмеялся и отложил справочник.

– А ведь это, сэр, пример бескорыстия. Кто только что говорил, что даром только по шее?

– Исключения подтверждают правила, – не растерялся Джейк. – Поэтому их нужно беречь. Замри!

Он подождал, пока М.Р. обратится в изваяние, взял утюг, приложил к нему тряпочную подушечку с бриллиантином, сильно нажимая и почти не дыша, провел ею от лба к затылку, и, оставшись довольным собой, подхватил со спинки стула пиджак.

– Отомри, – велел он компаньону. – Я скоро.

– А ты куда это расфуфырился? – прищурился Дюк. – Свидание, что ли?

– Оно самое.

– О! Хороша фея?

– Еще как. С тебя ростом, пузо, как у председателя городского совета, бакенбарды как у хозяина мясной лавки, вот такие усы и в галстуке булавка с зеленым камнем…

– Милая барышня, – признал Дюк. – У вас серьезно?

– Очень. Берет всю партию оптом, со скидкой. Спекулянт несчастный.

Компаньон подхватил со стола приготовленный картонный ящик. В ящике были брошюры с советами от мужской слабости. И исчез, оставив за собой сильный запах одеколона «Дженуин».

М.Р. Маллоу отложил справочник и взялся за книгу. Потом книга кончилась. Дюк закрыл книгу, порассматривал еще немного обложку. На обложке знаменитый сыщик Ник Картер стоял со скрещенными на груди руками. Лицо его было бесстрастно. На стуле перед ним, связанный, сидел доктор Кварц – отъявленный негодяй, соединявший в себе любезность аристократа с жестокостью тигра. Лицо его искажала ужасная, насмешливая и презрительная улыбка. Дюк снисходительно улыбнулся и принялся думать. Он никогда не был силен в арифметике, но задачку следовало решить безотлагательно. Задачка была со многими неизвестными. Если точнее, решение следовало составить таким образом, чтобы все неизвестные продолжали оставаться неизвестными. Друг для друга. Ну, разве он виноват, что одна барышня ждет его у фонтана в Сент-Джеймс парке, а двум другим с разницей в полчаса захотелось пойти на один и тот же сеанс в один и тот же кинематограф? Следовало проявить известную ловкость.

Дюк подумал так и этак.

– Ой, – сказал он, – я так не могу. Это пытка какая-то!

Он помолчал и продолжил беседу сам с собой:

– Если совсем честно, я бы, наверное, никуда не пошел. Или нет, я лучше поехал бы к Эйлин. А что же делать с двумя другими? Не прийти никак невозможно, в этот раз могут и не простить. Передать записку, что я заболел? Так ведь навестить притащатся. И, кстати, если я не приду, тоже.

Он закрыл лицо книгой.

– Если бы только нашлось какое-нибудь средство! Милли, дорогая, честное слово, стечение обстоятельств! Только послушайте, что тут творилось…

Дюк задумался.

– Так, отлично. Что же творилось? Например, если…

Снизу послышался шум, как если бы на улице начался небольшой шторм. Шум приближался, как если бы по ступенькам в одно и то же время поднималось очень много людей, и как если бы эти люди были основательно чем-нибудь недовольны. «Забастовка какая-нибудь? – подумал Дюк, и подскочил: – У нас в доме?»

Он запер дверь и метнулся к окну.

Ветер играл галстуком, колени слегка дрожали. Публика, оказывается, проникла в дом не вся: внизу творилось настоящее столпотворение. Гуще всего толпа была у фонаря. На фонаре сидел человек и привязывал к рожкам веревки. Веревок было две. Сзади толпы появлялась и исчезала голова в клетчатой кепке: это подпрыгивал прибывший репортер. М.Р. Маллоу втянул живот, растопырил пошире руки и прижался спиной к стене. В таком положении он мог по достоинству оценить прелесть местной архитектуры: дома в Даунтауне, невысокие, деревянные, стояли вплотную друг к другу, выдаваясь эркерами над первым этажом и образуя, таким образом, углы и впадины, в которых так хорошо укрыться от посторонних глаз. Сверху и снизу эркеры украшал тройной слой карнизов и пилястры, изысканная резьба которых была особенно хороша на ощупь.

Единственным недостатком с точки зрения М.Р. Маллоу были высокие узкие окна. Нет, что узкие – хорошо, держаться сподручней, а вот на крышу бы… Дюк задрал голову. Башенки, островерхие черепичные крыши, мансарды… Жестяные шестиугольные скаты венчали галерейки, окруженные витой чугунной оградой. На некоторых торчали флагштоки. Красивые галерейки служили целям чисто практическим: чтобы жители могли без помех любоваться событиями, буде такие произойдут на улице.

«Моя дочь! – шумела толпа. – Наши сестры и дочери! Миссис Морган все рассказала миссис Лик! А той – миссис Менцель! Наши сестры и дочери! А миссис Менцель рассказала все мистеру Робинсону, – он держит аптеку на Бентон-стрит – а его кузина – мне! Я нашел это у своей жены! Мы не позволим! Моя Мэри! Моя Энни! Наша Рашель!»

Чья-то рука, без стыда, совести и оглядки на табличку «Д.Э. Саммерс, М.Р. Маллоу, похоронные агенты», дверь жалобно охнула, издала треск и открылась На пороге стояла хозяйка пансиона «Чертополох».

Она обернулась к собравшимся за ее спиной дамам и джентльменам, но дамы и джентльмены были взволнованы, миссис Гейзер никто не слушал, и она была отодвинута властной рукой председателя городского совета Макферсона: Макферсон и без подсказки увидел и склянки, и кувшин, который так и не успели помыть. Потом обнаружили коробку с пустыми аптечными флаконами, и прочие улики. Голос председателя сильно напоминал штормовые раскаты в небе. Рука председателя тряслась от ярости, и залезть в карман сюртука у него получилось не сразу. Но когда это ему, наконец, удалось, все увидели аптечный флакон с коричневой жидкостью. Точно такой, каких оставалось еще штук пятьдесят в нижнем ящике шкафа, пока их не извлекли наружу. Надпись на этикетке была не видна, но, вероятнее всего, препарат не был ни тонизирующим средством для придания шее идеальной формы, ни бальзамом для увеличения глаз по старинному индийскому рецепту. Оставалось одно из двух.

Макферсон потряс флаконом перед лицом Менцеля. Менцель вытер щеку: очевидно, ему в лицо попали брызги председателевой слюны. Потом получилась свалка: от того, что еще то ли трое, то ли четверо вынули из карманов такие же флаконы и стали сравнивать их с тем, первым, а всем остальным хотелось посмотреть. Потом вперед прорвалась миссис Гейзер. Миссис Гейзер торопливо стала загибать пальцы, перечисляя, по-видимому, своих многочисленных знакомых. Ее оборвали и попробовали затолкать обратно в тыл. Ничего не получилось. Миссис Гейзер показала пальцем на шкаф, потом под одну кровать, потом под другую. Под кроватью Д.Э. обнаружился ящик с брошюрами. В квартире двоих джентльменов начался разгром. Блокноты, тетради и разрозненные листки, исписанные вдоль и поперек, оказались в руках врагов. В качестве десерта миссис Гейзер удалось докричаться до публики и наружу выплыло и ясновидение, и история с мисс Буддл, и даже накладной бюст (покупку которого миссис Гейзер, впрочем, решительно оправдывала жалостью к двум голодным оборванцам).

Ничего не подозревающий Д.Э. Саммерс возвращался домой. Пиджак его был небрежно распахнут, одна рука в кармане брюк, вторая – в воздухе, отбивала ритм, судя по всему – рэгтайма, походка – легкомысленна. Искатель приключений мечтательно щурился.

М.Р. Маллоу всегда возмущался, почему это на дороге до сих пор не ввели хоть какие-нибудь правила: экипажи, автомобили, велосипеды, фургоны и телеги как хотят, так и едут, только успевай уворачиваться. И без ног остаться можно, и еще тебя же и обругают. Но сегодня именно такой порядок вещей был как нельзя более кстати. Сначала за экипаж, потом, пригнувшись, мимо авто, в котором, подпрыгивая на сиденьях, ехали двое очень серьезных господ, потом мимо зеленного фургона, потом М.Р. некоторое время быстрым шагом шел рядом с городским экипажем. Он почти бежал, положив руку на пыльный кожаный верх, но при этом старался не спешить, выйти из укрытия, когда придет время.

– Я вот тебе сейчас прицеплюсь! – раздалось из экипажа. – Брысь!

Свистнул кнут – М.Р. подпрыгнул и шарахнулся в сторону. Он зашипел от боли, сунул в рот ужаленную руку, и уже почти перебежал дорогу – подхватить компаньона, который как раз остановился, попятился и начал оглядываться по сторонам, как крикнули:

– Вон он! Держи его!

У фонаря сразу несколько человек показывали на М.Р. пальцем.

Дюк заметался и, петляя, как заяц, припустил по дороге. Толпа ринулась за ним. Она растеклась по всей улице. Из дома двоих джентльменов выскочили председатель городского совета Макферсон и казначей. Они бежали сзади и кричали: «Стой! Стой! Держи! Лови!» И тут на Девисадеро раздался свист. Не такой, конечно, какой издал когда-то ловкий мошенник Фокс, но тоже очень нахальный: Д.Э. Саммерс старался.

– Мистер Макферсон! – он помахал председателю рукой. – Давно не виделись!

– Ловите второго, Менцель! – успел крикнуть Макферсон и, придерживая шляпу, побежал в противоположном направлении. В толпе начался разброд: одни хотели продолжать преследовать М.Р. Маллоу, но не хотели при этом попасть под колеса, вторые тянулись за председателем, третьи сомневались. Образовалась давка. Исполнительный Менцель с толку не сбился: он трусил вперед, за М.Р. Полы его пиджака развевались.

Тем временем Д.Э. Саммерс ловко воспользовался проезжавшей мимо пустой телегой, которую волокла флегматичная лошадь, а на козлах не менее флегматично восседала пара деревенского вида: обширная тетка и ее щуплый усатый супруг. Тетка возмущенно обернулась, собираясь наброситься на нахала, но Джейк сделал ей самые умоляющие глаза, на какие только был способен. Тетка расправила свои лиловые юбки и неторопливо, как пушка, вернулась в прежнее положение. Телега продолжала ехать с прежней скоростью: не слишком быстро, не слишком медленно. Хозяин не обернулся. Хозяйка окинула председателя городской управы высокомерным взглядом и продолжала разглядывать встречные витрины. Председатель, несмотря на преклонные годы и обременительный живот, на хорошей скорости бежал следом, то и дело порываясь вскочить на телегу. Толпа, придерживая юбки, шляпы, взмахивая тростями и зонтиками, бежала следом. Из криков можно было заключить, что ловят, по меньшей мере, убийцу детей.

– Что я такого сделал! – возмутился Д.Э.

Ему на двадцать голосов перечислили, что именно. Тогда тетка на козлах все так же медленно развернулась к своему супругу. Некоторое время усатый, не спеша, правил. Затем натянул вожжи. Телега встала. Искатель приключений приземлился на мостовую. Толпа рванулась к нему.

– Я тебе покажу, как издеваться! – кричал Макферсон.

Теперь председателя городского совета отделял от жертвы паровой каток, за которым, яростно сигналя, плелся автомобиль, а сама жертва вынужденно задержалась: по рельсам ехал трамвай.

– В микстурах нет ни одного вредного компонента! – Д.Э. Саммерс старался перекричать грохот и дребезжание. – Только полезные!

Трамвай проехал. Образовалась некоторая заминка: водители требовали, чтобы граждане дали проехать. Граждане желали, чтобы им дали пройти. Ни одна сторона уступать не хотела. Макферсон, однако, успел проскочить и теперь пытался в одиночку окружить афишную тумбу.

– Ты мне и за брошюру ответишь!

– За какую? – поинтересовался Джейк из-за тумбы. – За ту, что заказали вы или за ту, что я отправил мисс Макферсон? Я не ошибаюсь, именно мисс? Не могла же ваша жена…

Продолжить про жену не получилось, потому что граждане освободили дорогу и теперь неслись по тротуару, приближаясь стремительно и неумолимо.

На самом углу остановился влекомый лошадьми омнибус. Не успел Д.Э. вскочить внутрь, как раздалось: «Бери билет!», Макферсон хрипло заорал: «Держи его!» и пришлось спешно ретироваться через окно. Омнибус дернулся, Джейк соскользнул на крышу почтового фургона. Крыша почтового фургона всем устраивала Д.Э., он готов был довольствоваться ею в качестве транспортного средства, но Макферсон опять заорал: «Держи его!», показывая пальцем, и искатель приключений в отчаянном прыжке, чудом не сорвавшись, успел только вцепиться в узорный верх решетки общественной уборной. Это был большой, красивый уринал, формой напоминающий киоск или афишную тумбу, с решетчатым подступом к величественному ажурному куполу со шпилем. Уринал благоухал на солнце. Из-под рук сыпалась, прилипая к ладоням, содранная зеленая краска.

Почтовый фургон уехал. Искатель приключений остался торчать на куполе уринала, держась за завитушки и глядя вниз. Внизу бесновались преследователи и толклись любопытные.

В эту минуту по спине его струями тек пот, сердце колотилось в бешеном темпе, в ушах бился рэгтайм.

Джейк почувствовал, что пьянеет. Почти такое же состояние он испытал в прошлом году, в Кейптауне, когда началась драка.

– Да, – милостиво согласился голос Фокса, – это именно оно. То, что называется courage. Постарайтесь его не растерять. Ну же?

Д.Э. Саммерс дополз до вершины и ухватился за шпиль.

– Что плохого я написал? – поинтересовался он у своих преследователей. – Правду, только правду и ничего, кроме правды! Джентльмены, неужели вы станете опровергать мои слова?

– Брошюра аморальна!

– Вы грязный тип!

– Мы не позволим развращать наших дочерей порнографией!

– Моя Мэри!

– Наша Энни!

– Наша Рашель!

– Позвольте, – поразился Д.Э. Саммерс, – где же вы там нашли порнографию? На какой странице? Хотя бы в какой главе?

Ему погрозило штук пятнадцать тростей.

– Думаешь, кто-то станет марать о твою писанину руки?

– Еще не хватало эту гадость читать!

– Повесить его!

– Линчевать!

– Вздернуть!

– Подождите, вы хотите сказать, что не читали? – искатель приключений выпрямился. – Так, стоп, понял. Дамы! Я обращаюсь к вам! Вы-то не могли не читать?

– Ваша брошюра просто-напросто оскорбительна! – прорвался звонкий девичий голос.

– Негодяй! – миссис Макферсон трясла зонтиком. – Ты подсовывал нам свое зелье! Через свои брошюры!

– Да вы бы сказали мужу правду, так и зелья бы не понадобилось! – отбивался Джейк. – Макферсон! Ваша жена предпочитает поить вас неизвестно, чем, вместо того, чтобы исполнять супружеские обязанности!

– Я этого не делала! – сейчас же закричала миссис Макферсон. – Клеветник!

– Почему же вы тогда так возмущаетесь? – искатель приключений ехидно прищурился.

– Я забрала флакон у дочери! – прическа председательши яростно подпрыгнула. – По твоей милости моя Энни узнала про мерзость!

– Она и так бы про нее узнала, – Д.Э. Саммерс пожал плечами. – Но вообразите душевное состояние невинной девушки: ночь после венчания. Не думала! Не подозревала! И вдруг такое! Да кому я говорю, вы же сами все прекрасно знаете. Конечно, тут станешь врать и покупать, что ни попадя, только бы отвязались!

В толпе образовался беспорядок: какой-то девице, очевидно, той самой, звонкой, зажимали уши две дамы. Джентльмены толклись вокруг миссис Макферсон: они хотели знать, о чем речь.

– Отравитель! – истерически кричала незамужняя свояченица миссис Морган, председательницы Дамского Клуба. – Ты воспользовался доверием свои жертв!

– Кто же их заставлял верить неизвестно, кому?

– Ты прикрывал свои злодейства честным именем врача!

– Господи! – ужаснулся Джейк. – Кто же это вам сказал, что оно честное? Какой-то прохиндей, у которого перед именем стоит «доктор» – и все? Мэм, нельзя быть такой легковерной!

Но его не слушали.

– Он вынудил! – целый веер зонтов и пальцев, обтянутых перчатками всех цветов и размеров указывал на искателя приключений. – Вынудил невинных женщин поить своих мужей неизвестно, чем!

– Очень даже известно! – отбивался Д.Э. Саммерс. – Бром и вишневый сироп! Только одно хорошее!

Пока дамы галдели, объясняясь с супругами и кивая друг на друга, Д.Э. стоял на вершине уринала, держась за шпиль и вглядываясь вдаль. В глаза било солнце и пришлось приложить к ним ладонь козырьком. Силуэт искателя приключений обрисовывался на фоне ясного неба Сан-Хосе наподобие архитектурного украшения.

– Ржавый якорь мне в зад! – сказал он нервно, глядя, как граждане штурмуют уринал.

Кто-то предлагал вызвать полицию. Кто-то – пожарную команду. Несколько человек убежали звать паркового сторожа, чтобы принес лестницу. Миссис Морган удалось зацепиться зонтом за ажурную решетку и теперь она пыталась то ли вызволить зонт, то ли вскарабкаться наверх.

– Ай да леди и джентльмены! – пробормотал Д.Э. Саммерс.

Он набрал воздуха и закричал:

– Господа! Посмотрите на себя! Вы же полны сил! Вы гоняете меня по всему городу уже два часа, совсем замучили, а сами бодры, как белки в парке! У барышень цвет лица прямо на рекламу! Дамы цветут, как лучшие гардении! Председателю городского совета около шестидесяти, а он бегает, как спортсмен! Обратите внимание на мистера Менцеля – когда увидите его снова. В его возрасте да при таком росте весить меньше ста пятидесяти фунтов просто смешно и абсолютно несолидно – я говорю это как преподаватель гимнастики по шведской системе миссис Чивер-Бертон! Ведь это же смотреть было не на что!

Макферсона уже почти подняли на достаточную высоту – председатель дрыгал в воздухе ногой. Толстые пальцы зацепились за край крыши.

– Боже, – Д.Э. повернулся, увидел, что окружен со всех сторон и от страха чуть не свалился. – Боже, ты видишь это? Да найдется ли здесь хоть один человек, которому не стало лучше от того, что я сделал!

Произошла заминка.

– Все равно повесить! – воспряли джентльмены.

– Подождите! – звонко крикнула барышня. – Он говорит правду! Я прибавила в весе!

На нее немедленно напали с руганью. «– Кто пустил сюда молодую девицу?» «– Миссис Макферсон, уведите ее!» «– Я говорю правду!» – раздавалось из толпы.

– Спасибо, мисс!

С этими словами искатель приключений набрал полную грудь воздуха, скомандовал себе: «кураж!» и сиганул с крыши уринала на крышу только что тронувшегося омнибуса. Омнибус вздрогнул от грохота. Оставалось надеяться, что в запасе есть хотя бы остановка. Толпа в аффектации выясняла истинное положение дел. Не сдался один председатель Макферсон, продолжавший бежать за омнибусом.

Лицо его, которое и без того было красным, сделалось совсем уже опасного цвета.

– Стойте! Остановитесь, черт бы вас побрал! – заорал председатель, поперхнулся, схватился за грудь, но погони не оставил.

– Я вам удивляюсь, Макферсон, – заявил Д.Э. свысока, – мы своим клиентам всякую гадость не подсовываем. Разве вы не чувствуете себя снова молодым?

– Сейчас, – пообещал преследователь, делая удивительные для своих лет прыжки, – сейчас ты у меня почувствуешь!

И заорал изо всей силы:

– Скажите водителю, чтобы остановился! Именем закона!

Публика на задней площадке веселилась и отпускала в адрес бегущего шутки: никто и предположить не мог, что этот красный, взмокший человек без шляпы и с растрепанными седыми волосами – председатель городской управы. Из-под козырька крыши высовывались любознательные лица.

– Мне кажется, – продолжал искатель приключений тоном невинного дитяти, каким обычно разговаривал ушастый Кокс в пансионе мадам Гландау, – мне кажется, что вы в отличной форме! Ну, признайте: я прав. Разве нет, мистер Макферсон?

– Я тебя своими руками вздерну! – алчно пообещал председатель городской управы. – Остановитесь!

Показался следующий перекресток: Двадцать четвертая и вокзал Сан-Хосе. Водитель омнибуса придержал лошадей.

– И это мне вместо «спасибо»! – обиженно воскликнул искатель приключений, спрыгнул с омнибуса на ближайший фонарный столб, со столба – на галерею и стал карабкаться на крышу.

Была, конечно, мысль вскочить в экипаж и крикнуть: «Гони!», но проклятое: «Именем закона!» спутало карты. Полагаться можно было только на себя.