Текст книги "Голубая луна"

– Значит, дожила… – вот и все, что смогла сказать ей в ответ Ольга.

– Дожила, – подтвердила Герда. – А теперь слушай. Вот тут сто двойных империалов, – протянула она Ольге увесистый кошель с золотом. – Выгони всех постояльцев, найми временную прислугу и готовь пир на… Ну, скажем, на полста персон. Все лучшее, вино, бренди, пироги и закуски. Эти трое, – кивнула она на подошедших к ней мужчин, – тебе помогут. Лука – мой личный повар, а Федор и Родриг мои майордом и кастелян. Скажи им, где что есть хорошего в Логлоре, они закупят и привезут. Сделаешь?

– Сделаю… – неуверенно кивнула женщина. – А вы, Марго, теперь кто?

– Вы… ты… – усмехнулась Герда. – Давай пока остановимся на «ты». Что же касается меня, то я теперь ее королевское высочество Герардина герцогиня Эван-Эрнхеймская принцесса Эринорская, и отсюда вопрос. Мне совсем не помешает опытная ключница во дворце. Так что, если надумаешь уехать со мной, милости прошу в Эринор. Ну, а если захочешь остаться… Дам денег, чтобы могла построить себе каменную гостиницу в городе…

– Э…

– Что? – улыбнулась Герда, увидев, как заработала у Ольги ее отнюдь не дурная голова.

– А можно построить такую гостиницу в Эриноре?

– Хорошая идея, – согласилась Герда. – Будет у тебя, Ольга, лучший постоялый двор в столице королевства Эринор!

* * *

Берт в ее беседу с Ольгой не вмешивался. Он вообще без нужды свое мужское достоинство – в прямом и переносном смысле этого слова – не демонстрировал, тем более не выпячивал. Стоял, отойдя в сторону от беседующих женщин, и вполголоса разговаривал с одним из своих капитанов. Громить Коллегиум маршал отрядил сотню своих лучших людей, вот с их командиром он и обговаривал сейчас последние детали операции, главной из которых являлось «тесное взаимодействие» с колдунами из ковена Герды. На что способны ведьмы и колдуны, все они уже знали. Чудесам не удивлялись и страха перед могуществом магии не испытывали. Обсуждали технические подробности, только и всего.

Между тем Герда закончила один из тех разговоров, которые означали для нее расставание с прошлым, – платить по счетам надо всегда, – и улыбнулась Берту:

– Спасибо, что обождал, – она старалась отвечать добром на добро и всегда говорила с маршалом в подчеркнуто уважительной манере. – Можем выступать!

– Выступаем! – крикнул граф ди Гравина, и вскоре отряд из ста всадников тронулся в путь.

Шли ускоренным шагом. Не торопились, но и не медлили, поэтому дорога до Коллегиума заняла около двух часов, и у ворот в крепость их уже ждали. Как ни странно, встречал Герду тот же самый человек, который вышел к ней из этих самых ворот почти десять лет назад. Ее он, разумеется, не узнал, да и не смотрел в ее сторону, сразу же выделив среди приехавших, как он полагал, главного.

– С кем имею честь? – спросил человек, одетый в роскошную бархатную мантию, вежливо поклонившись графу ди Гравина.

«Колдун второго уровня, – определила Герда, которой этот вид колдовства давался теперь с необычайной легкостью. – Сродство со стихией воздуха».

Она подняла левую руку над плечом и сделала несколько быстрых движений кистью и пальцами, распределяя цели между своими людьми. Ковен у нее был небольшой – всего тринадцать человек, включая трех ведьм, но спаянный, сильный и хорошо натренированный. Три колдуна и одна колдунья с Даром первого уровня и одна ведьма сопоставимой силы – это опасно даже без участия Герды. Но, имея в виду ее собственную мощь и поддержку колдунов, обладающих меньшими возможностями, не говоря уже о девяти десятках рассредоточившихся на местности арбалетчиков, Герде было что противопоставить совокупной силе Коллегиума, в котором к тому же никогда не находилось одновременно достаточно много по-настоящему сильных колдунов.

– Назовись! – потребовал маршал.

– Я никто, – улыбнулся колдун.

– Так как же ты смеешь спрашивать наши имена?

– Это Коллегиум, – построжал лицом «привратник».

– Это должно что-то означать? – поднял бровь граф ди Гравина.

– Это Коллегиум, – повторил колдун, обозначив голосом угрозу.

– Хочешь, я сожгу этот твой клоповник? – спросила Герда, и вот тогда колдун на нее посмотрел.

– Ты в своем уме, женщина? – холодно поинтересовался он.

– Как скажешь, – улыбнулась Герда и ударом «печного зева» вышибла внешние ворота, заодно запалив еще и внутренние.

Как видно, колдун знал, какой надо обладать силой, чтобы, не шевельнув рукой и не прошептав заклинания, высадить ворота в крепостной башне. И реакция у него была правильная – бежать, но он опоздал, три арбалетных болта ударили его в грудь, практически одновременно пробив «привратника» насквозь.

– Госпожа вен Буриш! – окликнула Герда Марцеллу. – Ваш выход!

– Скоро! – сразу же откликнулась колдунья. – Мы с Карлом уже работаем…

Дальше все шло по накатанной, в смысле – по плану. Даже удивительно, насколько самонадеянными оказались эти люди. Герда перед нападением навела справки, и оказалось, что у Коллегиума нет и никогда не было никакого официального статуса. Вообще. Никогда и никакого. Формально он являлся частным учреждением – чем-то вроде монастыря или закрытой школы, находящейся на территории свободного города Логлора. И все, собственно. Ни договора с другими странами, ни охранной грамоты от того или иного монарха. Ничего, кроме обычного договора о купле-продаже земли и налога в городскую казну. Все остальное – власть, влияние и даже некий род величия – предполагалось по умолчанию. Точно так же, как и безопасность самого Коллегиума.

Внутри стен, как удалось выяснить путем опроса осведомленных людей, единовременно проживали обычно от семидесяти до ста учащихся, два десятка преподавателей и сотрудников администрации и человек тридцать охраны и обслуги. В военном отношении принимать в расчет следовало десять-пятнадцать адептов с силой Дара от третьего до первого уровня и около полудюжины профессоров, среди которых могли оказаться и несколько очень сильных магов. Однако никто никогда на Коллегиум не нападал – это казалось невозможным, – и, соответственно, никаких серьезных подготовительных мероприятий для отражения возможной атаки никем не предпринималось.

То есть, возникни у Коллегиума какие-то проблемы, настоятелю и ректору всегда было к кому обратиться за помощью. В разных странах мира, в городах и замках проживало довольно много колдунов, так или иначе связанных с логлорским Коллегиумом. Многие из них занимали важные посты или имели личное влияние на тех или иных политиков, военачальников, банкиров и монархов, и более того, кое-кто из этих колдунов, как и нынешний настоятель, сами происходили из знатных и влиятельных семей.

Вот только орден являлся полулегальной организацией, не имевшей официального статуса ни в одном королевстве, княжестве или герцогстве. И, как следствие, разгром Коллегиума в лучшем случае вызвал бы глухое недовольство некоторых колдунов и связанных с ними власть предержащих, но никакого организованного ответа от них ожидать не приходилось, поскольку за годы своего существования Коллегиум успел завести не только друзей, но и множество врагов. Во всяком случае, репутация у этого «университета для колдунов» была не так чтобы безукоризненной, и недоброжелателей такие люди, как Георг де Саган, завели себе в избытке.

Так что, в смысле последствий своей эскапады, Герда не ожидала чего-нибудь особенно неприятного, в особенности если ей в скором времени удастся захватить престол Эринора. А церковь в этом случае и вовсе будет ей благодарна, хотя публично никогда в этом не признается. Что же касается самого нападения на Коллегиум, то следовало принимать в расчет тот факт, что друзья этого странного монастыря, как, впрочем, и его недоброжелатели, находились слишком далеко от Логлора, чтобы оперативно прийти ему на помощь, если и когда найдется некто, кто решится все-таки напасть. И вот такой человек неожиданно нашелся, и все тут же полетело в тартарары.

Марцела вен Буриш и Карл Григ, непрерывно колдовавшие с самого утра, пригнали с запада огромный грозовой фронт, и, как только небо над Коллегиумом потемнело от стремительно набегавших темно-фиолетовых туч, Алена Неревина по-ведьмински «захватила» грозу и со всей силы ударила по крепости. Молнии, сопровождаемые оглушительными раскатами грома, сорвались с низкого неба и начали со страшной силой гвоздить территорию Коллегиума. Их было много. Они были ослепительны и смертоносны, и они разили с невероятной точностью и частотой. За несколько минут – впрочем, не без помощи самой Герды и нескольких других колдунов – надвратная башня была полностью разрушена, рухнула и часть прилегающей к ней стены. Практически все здания на территории крепости лишились крыш, вспыхнули хозяйственные постройки и деревья в саду, и в Коллегиуме мгновенно началась паника.

Бегущие куда глаза глядят, а вернее, туда, куда погнал их страх, учащиеся и профессора разом превратились в дезорганизованную толпу смертельно напуганных людей. О том, чтобы оказать сопротивление, сплотиться и дать организованный отпор, забыли даже те, кто обладал сильным Даром и отменной подготовкой. В обычной ситуации некоторые из них могли быть невероятно опасными противниками, вот только никто не готовил их к войне, и когда, бряцая оружием, Герда пришла в Коллегиум, никто в нем не был готов к бою.

Ища спасения от бьющих с неба чудовищных молний, вспыхивавших тут и там пожаров и рушащихся вокруг них строений, люди бросились вон из западни крепостных стен. Ну, а здесь их встречали готовые к бою колдуны Герды и наемники маршала дела Магре. Учеников, если они не оказывали сопротивления, хватали, связывали, затыкали рты кляпами и складывали в сторонке, обслугу отгоняли вниз по дороге, а колдунов убивали. Таков был приказ Герды, не щадить никого!

Это было жестоко, но, увы, необходимо. Удержать сильных колдунов, когда они готовы к бою, крайне сложно. К тому же, по мнению Герды, все они заслуживали смерти, потому что культ грубой силы, который они насаждали в Коллегиуме, и чувство вседозволенности, которое они прививали высокоодаренным колдунам и колдуньям, были достаточным поводом, чтобы осудить их всех на смерть.

Впрочем, кое-кто не был готов так сразу сложить головы на плахе. И, когда поток беглецов почти уже иссяк, через завал, образовавшийся на месте рухнувшего участка стены, перебрались настоятель, ректор и какая-то незнакомая Герде колдунья. В отличие от остальных, эти трое действовали слаженно и в известной мере хладнокровно, но атакующие к такому обороту событий были готовы. Получив удар воздушным кулаком под дых, упал и покатился по камням ректор. Женщина-колдунья ударила огнем, но Анна Неревина поставила на пути вспышки яростного пламени каменную круговерть, взметнув навстречу огню обломки стены, а Герда в это время обездвижила и спеленала настоятеля.

– Молодец, девочка! – похвалила ее Неистовая, появившаяся на поле боя в своем изумительном снежно-белом платье. – Я рада, что не ошиблась в тебе. Умения и сила, как говорится, налицо, и даже тьмы в тебе стало в самый раз. Одним словом, молодец!

– Благодарю за добрые слова, моя Богиня! – поклонилась Герда Неистовой.

– Все до единого – правда! – отмахнулась та. – Надеюсь, ты не бросишь на произвол судьбы сокровища Коллегиума?

– Разумеется, нет! – Именно сбором трофеев Герда и собиралась заняться, как только иссякнет поток беглецов. Все-таки книжное собрание Коллегиума и коллекция редчайших артефактов считались едва ли не лучшими в подлунном мире…

– Тушите пожар! – приказала она колдунам, увидев, как уходит вдаль Великая темная богиня. – А я займусь этими!

Она легко покинула седло и неторопливо подошла к пленникам. Ректора как раз связали, заткнув рот кляпом и стерев с губ и зубов заготовленные впрок заклинания. Этим занималась Сигрид, а незнакомую женщину и настоятеля держала сама Герда. Впрочем, недолго. Женщину она вырубила, ударив воздушным молотом по голове, и передала на попечение двум дюжим наемникам. Люди маршала были проинструктированы заранее, поэтому через пару минут колдунья будет связана по рукам и ногам, а рот ей сразу же заткнули кляпом. Позже ею займется Сигрид, а сейчас все внимание Герды было сосредоточено на настоятеле.

– Ты даже не представляешь, Георг, как долго я ждала этой встречи.

Но, разумеется, господин де Саган ее не понял. Судя по выражению его лица, он узнал встреченную им много лет назад госпожу де Фиен и никак не мог взять в толк, как так вышло, что приживалка при дворе княгини де Ла Тремуй оказалась могущественной колдуньей. В то время, когда они познакомились, он в ней Дара не обнаружил, и более того, эта вертихвостка, за которой ухаживал сам наследный принц, не значилась даже среди подозреваемых. А ведь он тогда тщательно перетряс весь Эринор, в особенности после того, как неизвестный колдун убил его племянника. И вот он здесь, и она тоже здесь, но сейчас «госпожа де Фиен» едва ли не сияет от переполняющей ее силы.

– Теперь ты знаешь, – улыбнулась Герда, увидев в глазах настоятеля ужас осознания. – Поговорим?! – предложила она, освободив его рот от кляпа.

– Госпожа де Фиен…

– Да, да, Георг, это я. Ты ведь уже понял, что это я прибила твоего гаденыша Эугена? И стрелка сожгла тоже я. Но это бы и ладно, господин настоятель, однако беда в том, что я та самая несчастная и неудачливая бесталанная девушка Маргерит, которую ты изгнал из Коллегиума…

– Но этого не может быть!

О да, ей удалось его удивить, и еще как, он даже забыл об осторожности, так она его удивила.

– У той дряни не было сил даже на самое мелкое колдовство! – выхаркал настоятель.

– У девушки должны быть свои секреты, – усмехнулась Герда. – Ты думал, я слабосилок? Бесталанная и бездарная… Возможно, но, если так, за что же ты обрек меня на смерть или рабство?

– Не тебя! – возразил настоятель с поразившей Герду горячностью. – Это не могла быть ты! У той дуры не было силы!

– И, тем не менее, господин де Саган, это была именно я. Ты же ученый колдун, Георг. Неужели ты никогда не слышал о магии перволюдей?

– Первородная магия… Но она утеряна уже много столетий назад… – Он не мог поверить, но и не верить не имел причины, и это раздавило его. Есть открытия, что хуже поражения, и для настоятеля логлорского Коллегиума Дар Герды оказался именно таким откровением.

– Как видишь, – улыбнулась мертвецу Герда, – я здесь, и я жива. А ты сейчас умрешь. И Коллегиума не станет вместе с тобой, потому что, выжив, я поклялась, что однажды вернусь в Логлор, на эту гору, к этому твоему недомонастырю и сожгу его дотла. Время пришло.

– Зачем? – неожиданно спросил ее настоятель. – В чем смысл? Возьми Коллегиум себе и построй здесь свое королевство, как построил его я.

– Неплохая попытка, – уважительно кивнула Герда. – Драконья болезнь, и все такое. Но видишь ли, Георг, я не нуждаюсь в твоем сраном королевстве, потому что у меня уже есть свое. Ты ведь не знал не только о том, что я владею первородным Даром. Ты и о том, кто я на самом деле, тоже не знал. Разреши представиться, настоятель, я Герардина герцогиня Эван-Эрнхеймская принцесса Эринорская. Наследная принцесса… но поскольку твой тезка Георг король Эринора мертв, как мертв и принц Максимилиан, думаю, вскоре стать королевой Эринора. Так зачем мне нужен твой Коллегиум? Совершенно незачем…

3

1695 год

Несмотря на то, что сроки поджимали, первое заседание Коронного совета состоялось только третьего сентября. Проволочки – и немалые – были связаны с тем, что триумвират протекторов королевства в составе сенешаля двора графа Эмериха, вице-канцлера королевства графа Горма и герцога Морица Сагана делал все, чтобы оттянуть принятие окончательного решения. Они хотели представить Совету, когда он все-таки соберется, согласованную, то есть удобную для большинства заинтересованных сторон кандидатуру. Выбирали из полудюжины кузенов и кузин почившего в бозе короля Георга и его сына – принца Максимилиана, так не вовремя и так неудачно выпавшего на всем скаку из седла. Вообще, по мнению многих наблюдателей, истории смерти короля и принца выглядели весьма подозрительно, но никаких доказательств того, что Георг Эринорский и принц Максимилиан были убиты, тщательно проведенное расследование, а вернее, два не связанных между собой расследования не нашли. Принц погиб во время охоты. Конь понес, взбрыкнул на краю оврага и выбросил всадника из седла. А дальше все как по-писаному: падение, свернутая шея и скоропостижная смерть. Такое случается даже с лучшими наездниками, каким, собственно, и был покойный принц. Но поскольку погиб он на глазах едва ли не всей своей свиты, увидеть в его смерти злой умысел было крайне сложно. Тем более невозможно было понять, каким образом было совершено это преступление, если все-таки допустить, что это была не роковая случайность, а настоящее и к тому же удавшееся покушение.

О том, что как раз перед этими событиями в город инкогнито наведались две сильные и опытные ведьмы, никто, разумеется, не знал, да и не мог знать. В Эриноре жило несколько довольно сильных и неплохо обученных колдунов, двое из них даже входили в дворцовый штат, но вот настоящих ведьм здесь не появлялось уже очень много лет. Травницы и целительницы, правда, встречались, но им было не под силу почуять кого-нибудь наделенного подлинным ведьмовским даром. Магия же ведьм не похожа на колдовство, и заметить ее воздействие крайне сложно, если возможно вообще. Не обнаружили его и на этот раз. Просто конь понес. Взбрыкнул, где не следовало. А принц – увы – оказался к этому не готов…

Что же касается короля, то Георг был немолод и не так, чтобы очень здоров. Побаливал то тем, то этим. Недужил и, в конце концов, однажды попросту не проснулся после ночного сна. Отошел тихо. Без судорог и других очевидных симптомов отравления. И никакого злого колдовства, разумеется, тоже не было. Ни проклятия, ни убивающего заклятия. Просто король лег спать и уже не встал со своего смертного одра. Такое тоже случается. Медикусы так и сказали: на все, мол, воля божья. Однако, учитывая, что речь шла все-таки о правящем монархе, было учинено тщательное расследование, но и оно не выявило ни злого умысла, ни проклятия, ни следов яда. Тогда и был создан регентский совет – триумвират протекторов, – и было объявлено о скором созыве Коронного совета, ведь никакое королевство не может долго оставаться без короля, а значит, монарх должен быть избран из достойных кандидатур, раз уж прервалась вдруг прямая линия наследования.

Итак, все было выполнено по протоколу, и третьего сентября 1695 года в большом зале городской ратуши Эринора собрался Коронный совет, состоявший из двадцати пяти представителей самых знатных, богатых и влиятельных семей королевства, включая господ триумвиров, и по одному выборному представителю от второго и третьего сословий. На рассмотрение совета господа регенты выдвинули всего лишь одну заранее согласованную кандидатуру – графа Дернберга, внучатого племянника короля Георга Эринорского. На самом деле, родство было весьма отдаленным, так как граф являлся внуком не родного, а всего лишь двоюродного брата почившего в бозе короля. Однако близких родственников у покойного венценосца все равно не осталось, а Карл Дернберг был человеком недалекого ума, хотя и не являлся откровенным дураком, имел внушительную внешность, покладистый характер и кое-какие военные заслуги. Во всяком случае, не трус и смотрится молодцом. Собственно, с обсуждения этой кандидатуры, единственной и более чем естественной, как считали многие, и должно было начаться заседание Коронного совета, но ничего этого не случилось, так как совершенно неожиданно перед советом возник еще один кандидат, которого, если честно, никто, даже те, кто знал о ее существовании, не ожидал теперь увидеть в живых.

Герда появилась эффектно. В последнее время ей нравилось создавать вокруг себя ситуации, исполненные истинного драматизма и как бы отсылающие к великим драматургам прошлого и настоящего. Еврипид, Шекспир… Где-то так.

– Господа, – сказала она, неторопливо шествуя по проходу между скамьями, на которых сидели члены совета, – а что это вы, простите мне мое женское любопытство, собрались здесь обсуждать?

Ее появление было тем более неожиданным, что вход в ратушу вообще и в большой зал заседаний в частности охраняли королевские гвардейцы. Впрочем, члены совета не знали, просто не могли знать, поскольку такого в Эриноре не случалось уже много лет подряд, что охрану снимали не наемники графа ди Гравина, а сильные колдуны – Марцелла вен Буриш и Карл Григ. Они же взяли сейчас под контроль всю ратушную площадь. Господин Григ поднялся для этого на Часовую башню, а госпожа вен Буриш встала у парадного входа в здание. За ее спиной, скрестив алебарды, стояли бойцы Берта дела Магре, переодетые в форму гвардейцев короля. Два великана в цветах королевского дома Ренаров и богато одетая знатная дама – чего, кажется, проще? Но это, если смотреть со стороны, не зная и не имея возможности узнать о некоторых важных обстоятельствах. Два колдуна уровня Карла и Марцеллы намертво перекрыли доступ в здание ратуши и в зал заседаний, где проходило сейчас заседание Коронного совета.

– Прошу прощения, госпожа де Фиен, – к ее удивлению, Мориц Саган узнал Герду даже спустя столько лет, – но здесь проходит заседание Коронного совета, и вам придется покинуть зал так быстро, как сможете.

«Надо же, какой куртуазный и… памятливый».

– Напротив, герцог, – доброжелательно, но с оттенком превосходства, улыбнулась Герда, – именно мне и особенно сейчас следует здесь присутствовать с тем, чтобы помешать вам, господа, совершить роковую ошибку.

– О какой ошибке вы говорите, мадемуазель? – нахмурился граф Эмерих, одновременно останавливая жестом руки секретаря, попытавшегося было встать со своего места.

– О той, за которую можно не сносить головы, – мило улыбнулась Герда. – Но к делу! Кресло! – щелкнула она пальцами, и двое наемников маршала дела Магре тут же принесли ей тяжелое кресло, в котором обычно сидел король Эринора, посещая этот зал во время тех или иных торжественных мероприятий.

Как ни странно, никто не возразил. Похоже, до всех присутствующих начинала доходить простая истина: такие женщины, как эта, просто так – без повода и, тем более, без опасений за свою жизнь и здоровье – так нагло себя не ведут. А то, какой они видели сейчас Герду, ей было хорошо известно. Она ведь сама выбирала наряд – темно-синее платье, расшитое золотой нитью, – и сапфировую парюру, включавшую среди прочего золотую тиару, украшенную крупными бриллиантами и сапфирами и подозрительно напоминавшую королевский венец. При ее красоте и необычном цвете волос и глаз все это производило на людей мгновенное и в целом неизгладимое впечатление, в особенности учитывая проецируемое ею вовне впечатление надменного высокомерия, опасной силы и уверенной самодостаточности.

– Итак, граф, – обратилась она к сенешалю двора, – вы спросили меня, о какой ошибке я веду речь. Позвольте мне представиться, и вы все поймете.

– Прошу вас, сударыня, – кивнул граф Эмерих, начинавший, судя по всему, понимать, о чем сейчас пойдет речь.

– Извольте, – улыбнулась Герда. – Большинство из вас, господа, меня не знают или не помнят. Но герцог Саган не ошибся, назвав меня госпожой де Фиен. Действительно, шесть лет тому назад я посещала ваш чудесный город под этим именем. В ту пору я сопровождала сестру императора Кассия княгиню де Ла Тремуй. Но на самом деле, кое-кто здесь, может быть, помнит другое мое имя. Герда Гемма – так меня звали в детстве, и по официальной версии я была дочерью покойного барона Гемма и не менее покойной его супруги Александры-Валерии Гемма, урожденной эдле ди Чента.

Это имя вызвало шум в зале. Вряд ли здесь находился хотя бы один человек, не знакомый с историей непутевой дочери барона Геммы. Другое дело, что правду знали немногие, если кто-нибудь вообще был посвящен в тайну ее рождения со всеми необходимыми в этом вопросе подробностями. Тем не менее история была не из тех, что проходят незамеченными. Вот зал и оживился. Однако всегда есть те, кто умнее других. Чья интуиция сильнее, а воображение богаче. Даже не зная деталей дела, эти люди способны уловить его суть и сформулировать правильные вопросы.

– А на самом деле? – спросил герцог Саган.

– Я дочь Александры-Валерии Геммы и Георга Эринорского.

– Незаконнорожденная дочь, – уточнил граф Горм, который, по всей видимости, знал как минимум часть ее истории.

– Ошибаетесь, господин граф, – покачала головой Герда, – я признанная и узаконенная дочь покойного короля.

– Господин Цвирг! – не оборачиваясь, позвала она, и тогда от дверей, где расположилась неизвестно как проникшая в зал группа людей, отделился высокий сутулый старик в черной мантии советника и пошел шаркающей походкой по проходу.

– Это, если кто-нибудь из присутствующих не знает, городской нотариус Эринора Николай Цвирг, – пояснила Герда, но объяснение это явно было лишним. Мэтр Цвирг был известной в городе личностью, как-никак полста лет на посту, а за такой срок у него по тем или иным делам всякий уважающий себя человек успел побывать. Город большой, разумеется, да и королевство немаленькое, но, сколько бы ни было в столице нотариальных контор, городской нотариус в Эриноре один, и это мэтр Цвирг.

– Мэтр, – повернулась к старику Герда, – будьте любезны, объясните господам Коронному совету суть дела.

– Как будет угодно вашему высочеству, – поклонился Герде старик, затем выпрямился и посмотрел на председательствующих в совете господ триумвиров.

– Я свидетельствую, – возвысил он голос, медленно оборачиваясь к залу, – что третьего января 1669 года по григорианскому календарю, или пятнадцатого декабря 1668 года по юлианскому календарю у баронессы Александры-Валерии Геммы урожденной ди Чента родилась дочь Герардина Аделаида ди Чента, так же известная как Герда Гемма. Вот документ, подтверждающий это событие, – вынул он из висевшей у него на плече кожаной сумки пергаментный свиток. – Я лично составил этот документ и скрепил его своей подписью и печатью. Свидетелями рождения девочки были госпожа Луиза Бергер – повитуха из госпиталя святого Гуго Ренна при соборе Всех святых, мэтр Мате Камараш – личный медикус покойного короля Георга Эринорского и госпожа Анна Розар, известная ныне как графиня де Винкенс. Все трое подписали сей документ, а мэтр Камараш и госпожа Розар скрепили его своими печатями. Позже, а именно 18 января 1669 года по григорианскому календарю настоятель собора Всех святых отец Амвросий провел над девочкой обряд крещения… По мере того, как старый нотариус неторопливо излагал историю Герардины Эринорской, подтверждая при этом свои слова неоспоримыми доказательствами в виде документов и личных свидетельств полутора десятков знатных или не слишком знатных господ, в зале нарастало тяжелое напряжение, в любой момент готовое разразиться криками ликования или возмущения.

– Таким образом, – закончил свою речь мэтр Цвирг, – я имею честь представить господам совету признанную и узаконенную внебрачную дочь почившего в бозе его величества короля Георга Эринорского Первого своего имени ее высочество Герардину герцогиню Эван-Эрнхеймскую принцессу Эринорскую.

Несколько минут в зале стояла мертвая тишина, которую решился нарушить, да и то не сразу, один лишь сенешаль двора граф Эмерих:

– Значит, у нас есть законная наследница, и любые дебаты на эту тему избыточны! – сказал он вслух, и зал взорвался криками торжества…

Законный правитель, да еще и женщина, что может быть лучше для королевства и власть предержащих. Знай эти люди, кого именно они только что возвели на престол, не стали бы радоваться. Напротив, для всех них настало время посыпать головы пеплом…

Историю пишут победители. Историю Золушки рассказала придворному библиотекарю Старая Королева. К тому времени, когда она поведала юному книгочею историю своей любви, никого из свидетелей тех событий уже не было в живых. Умер ее муж – принц-консорт, умерли слуги и придворные, горожане и все до одного обитатели особняка на Липовой аллее. А дети и внуки королевы успели состариться и уже не помнили всех подробностей своего далекого детства. Наверное, поэтому ее история показалась библиотекарю настолько свежей и восхитительной, что, испросив разрешение у той, кто много лет подряд правил железной рукой королевством Эринор, он напечатал рассказ в журнале. И в этом рассказе, как и в жизни, было все: и бедная сиротка, и мачеха, изнурявшая ее непосильным трудом, и злые сестры, и разумеется, принц, который полюбил ее за красоту и кроткий нрав и, в конце концов, сделал своей королевой…

Неизвестный источник