Текст книги "Пой, Менестрель!"

– Возвращаетесь в столицу?

– Да.

– Так скоро… – Она вздохнула.

– Королева просит помощи.

– Я понимаю.

Она отступила на несколько шагов, спросила уже иным тоном:

– Кто этот человек?

– Жених принцессы, – негромко ответил лорд Гаральд.

Лицо леди Дарль осветилось мягкой, одной ей присущей улыбкой.

– Я не могла поверить в любовь Аннабел к Артуру.

– А лучник вам понравился?

Леди Дарль, задумавшись, склонила голову к плечу.

– Понравился?.. Рядом с ним легко дышится. – Она помедлила, подыскивая слова. – Не знаю, не умею объяснить, но… Когда я кладу руку на шершавый древесный ствол, в душе моей воцаряются покой и тепло. Такой же покой я ощутила, глядя на этого человека.

* * *

Не было ярких стягов, не было толпы горожан по обеим сторонам дороги, цветов, лент… Отряд вернулся в столицу ночью. Разбуженные цокотом копыт, горожане вскакивали, подбегали к окнам, приоткрывали ставни, успевали увидеть лунный отблеск на доспехах всадников. Отряд стремительно пронесся через город, распугивая бродячих собак и заставляя прижиматься к стенам домов запоздалых путников, и влетел во двор замка. В окнах замелькали факелы, со всех сторон сбегались слуги. Артур, оборотившись к воинам, произнес положенные слова благодарности и распустил дружину.

Королевские дружинники возвратились в Тург – крепость, расположенную в двух милях от столицы.

Его величество спрыгнул с коня. Рядом оказался Драйм, поддержал. Опираясь на плечо побратима, Артур направился к распахнутым дверям. Всем бросилось в глаза, что шагал он тяжело, и полетела по замку весть: его величество был ранен в стычке с мятежниками.

В королевской опочивальне уже ярко полыхали дрова в очаге. Артур со вздохом облегчения сбросил на руки подскочившему слуге тяжелый плащ, повалился в кресло, вытянул ноги, позволяя снять забрызганные грязью сапоги. Изящный паж поднес серебряную чашу с водой, в которой плавали розовые лепестки. Артур ополоснул лицо, откинулся в кресле и несколько минут сидел, не шевелясь. Он был бледен, губы запеклись.

В комнату, расталкивая слуг, ворвался сопровождавший его величество лекарь и тут же принялся распоряжаться. Выгнал пажей, слугам велел лечь мертвыми, но никого к королю не допускать. И только после этого обратился к Артуру:

– Я предупреждал ваше величество, что рана откроется.

Артур застонал от боли, когда Драйм стаскивал с него кольчугу. Лекарь вымыл руки, разрезал и снял с короля рубаху и принялся отмачивать присохшую повязку. Лицо Артура стало серым.

Из-за дверей донесся приближающийся гул голосов. Слуги пытались преградить дорогу кому-то решительно рвавшемуся вперед.

– Его величество запретил…

– Приказ не относится ко мне, – прорычал чей-то голос, двери распахнулись, и на пороге возник Магистр.

Лекарь негодующе обернулся к нему. Артур, пытаясь улыбнуться, сказал:

– Так же мы ворвались в крепость Ольшез.

Магистр впился взглядом в лицо Артура, оглядел обрывки брошенной на пол рубахи, розовую от крови воду в тазу и, наконец вспомнив, поклонился:

– Рад приветствовать ваше величество. К сожалению, вижу, вы нездоровы…

– Лорд Ольшез выставил прекрасных лучников на стены замка. Пусть наши оружейники полюбопытствуют, из какого сплава северяне делают наконечники для стрел.

Едва дослушав, Магистр требовательно обратился к лекарю:

– Насколько серьезна рана его величества?

– Страна не лишится государя, – с гневом отвечал тот, – однако здоровье короля будет зависеть от того, как скоро вы покинете комнату.

Магистр устремил на него тяжелый взгляд. Лекарь не смутился:

– Возможно, господин Магистр желает проявить свое чудодейственное умение? Прикажите ране закрыться или попытайтесь унять лихорадку!

Королю стало жаль своего бесстрашного лекаря. Стремясь обратить все в шутку, Артур сказал:

– Нет, Либурне, не надейтесь на магию! Исправляйте ошибки сами.

Магистр не отводил взгляда от лица лекаря. Артур понял, что, если хочет спасти Либурне, должен угодить Магистру. И заговорил о том, что, как понимал, более всего занимало Магистра:

– После месяца осады лорд Родирер объявил о своей покорности и распахнул ворота. Я помиловал его. Пополнив дружину воинами из его отряда, отправился на штурм замка Ольшез. Замок взять удалось, лорда Ольшеза я казнил.

– Спешу первым поздравить ваше величество с победой, – откликнулся Магистр, отворачиваясь от лекаря. – Значит, владения лорда Ольшеза остались без хозяина?

– У лорда Ольшеза двое сыновей.

– Стоит ли доверять сыновьям мятежников?

Артур ответил хрипло и после паузы – лекарь пытался снять повязку.

– Я обдумаю это.

– Полагаю, – продолжал Магистр, – владения Ольшеза следует передать человеку, доказавшему преданность вашему величеству.

– У вас, конечно, есть на примете такой человек? – насмешливо осведомился Артур.

– Разумеется. – Магистр скупо улыбнулся. – Мне кажется, пришла пора наградить усердие господина Драйма.

Артур удивился до такой степени, что перестал ощущать боль. Он-то полагал – Магистр хлопочет за себя. Драйм во все глаза смотрел на Магистра. Вот уж от кого не ждал услуг!

Артур улыбнулся белыми губами. Сделать сына своей кормилицы лордом Ольшеза? Что ж, разве не для этого завоевал он власть? Король может поступать как ему заблагорассудится.

– Что скажешь, Драйм?

Кончиками пальцев побратим дотронулся до изуродованной огнем щеки. Стать лордом Ольшеза! Об этом он и мечтать не смел. Сияющая картина развернулась перед его взором: лесные угодья, пастбища, тучные стада, замок на скале, о подножие которой разбиваются морские волны. Имело бы для некоей девушки это хоть какое-то значение? Артур не может, а он мог бы жениться, передать сыну титул…

Драйм оборвал себя: «Посмотрись в зеркало». А потом вспомнил, что ни зеленых пастбищ, ни тучных стад нет – по земле только что прошлись огнем и мечом. Подумал: а зачем это понадобилось Магистру? Подкупает? И все же Драйм не в силах был расстаться с мечтой о твердыне, вознесшейся над морем.

Магистр согнулся в поклоне и удалился. В дверь просунул голову паж:

– Леди Амелия просит допустить…

– Не сейчас, – зашипел Артур. – Драйм, прогони… Не до нее…

Ему и впрямь было не до нее – лекарь добрался до раны.

Леди Амелия ждала в галерее. Голубое одеяние оторочено мехом чернобурки, нить крупного жемчуга обвивает точеную шею, кожа сияет белизной, в глазах гневные блики.

– Почему меня не пускают? – вскричала она пылко. – Я хочу видеть его величество!

– Король позовет вас… чуть позже.

Амелия топнула ногой:

– Господина Магистра он призвал сейчас!

Драйм удивился. Прежде Амелия не позволяла себе подобной дерзости.

– Полагаю, господин Магистр имел право первым узнать о событиях на севере.

– Вот как?! – вспыхнула Амелия.

Обычно она не смела грубить Драйму, не желая ссориться с Артуром. Однако сейчас была вне себя.

– Его величество охотно беседует с Магистром, охотно отправляет письмо королеве, лишь для меня…

– Его величество ни разу не писал королеве, – перебил Драйм.

Амелия рассмеялась ему в лицо:

– Королева приняла гонца.

Драйм нахмурился, не зная, верить или нет.

– Его величество пришлет за вами, – пообещал он по размышлении.

Леди Амелия, сразу поняв, что это не отговорка, отступила.

…Лекарь закончил перевязку. Артур, полуодетый, лежал на высокой королевской кровати. На фоне лазурных покрывал лицо его казалось совсем желтым. От головы по подушке расплывалось пятно пота.

– Не надо никого звать, – проговорил Артур, заметив движение Драйма.

Голос его, хотя и звучал тихо, уже обрел прежнюю твердость.

Лекарь налил вина в нефритовый кубок, разбавил до половины водой, подал королю. Артур выпил жадно и торопливо, вновь бессильно откинулся на подушки. Лекарь и Драйм сумрачно смотрели на него. Наконец целитель откланялся. Артур мрачно заметил:

– Когда я поправлюсь, Драйм, позаботься отослать Либурне из замка. Не следует ему попадаться на глаза Магистру.

Драйм хотел спросить: неужто король уже не в силах защитить своих людей? Не спросил – пощадил побратима.

– Леди Амелия… – начал он.

Артур отмахнулся:

– Не сегодня.

Протянул руку, и Драйм подал кисть винограда на серебряном блюде. Артур отщипнул черную, словно подернутую инеем, ягоду.

– Леди Амелия говорит странные вещи. Будто вы, ваше величество, писали королеве.

– Что? Когда?

– Когда были на севере.

Артур выплюнул косточку, отправил в рот следующую ягоду.

– Она просто обезумела от зависти. Надо же – завидовать королеве! Аннабел сидит взаперти, Амелия царит на всех празднествах… Наряды ее богаче, чем у королевы, прислуги больше…

– Она уверяет, что королева принимала гонца.

Артур поморщился.

– Можно допросить часовых и узнать, так ли это, – настаивал Драйм.

– Уж я-то знаю, что никакого гонца… – нетерпеливо начал Артур. Взглянул на Драйма: – Ты придаешь значение ее болтовне?

– Думаю, леди Амелия побоялась бы солгать и вызвать ваш гнев, – осторожно заметил Драйм.

Артур в досаде оттолкнул блюдо с виноградом.

– Пошли за ней и за часовыми. И помоги мне встать.

Леди Амелия – серебристый мех дрожит на плечах, в огненных волосах мерцают драгоценные камни – склонилась перед королем.

Артур, закутавшись в плащ, сидел в кресле у очага.

– Моя леди, объяснитесь, – потребовал он нетерпеливо.

Амелия удивительно кратко и толково поведала о случившемся. Лицо Артура потемнело. Он перевел глаза на часовых, охранявших покои королевы. Оба были из свиты Магистра и заслуживали полного доверия. Оба клялись, будто гонец показал свиток, скрепленный королевской печатью.

– Как он выглядел?

– Свиток?

– Как выглядит моя печать, я знаю, – свирепо оборвал Артур. – Гонец.

Часовые переглянулись и дружно наморщили лбы, вспоминая.

– Кажется, рыжий, – неуверенно начал один.

– Да, да, – радостно подхватил другой. – Рыжий и в веснушках. На куртке был герб с алыми маками.

– Если вы заподозрили неладное, почему не известили Магистра? – накинулся Артур на леди Амелию.

– Королева не отпускала меня, – с полным самообладанием оправдалась та.

Артур, несмотря на досаду, понимал: срывать гнев на женщине – нелепо. Взял себя в руки, с улыбкой поблагодарил леди Амелию, велел поутру прислать к нему старшину ювелиров. Обрадованная этим, а еще более – бедой, грозящей королеве, леди Амелия самыми нежными словами простилась с возлюбленным монархом и выплыла из комнаты. Взмахом руки Артур удалил часовых. Едва двери захлопнулись, он без помощи Драйма вскочил:

– Лорды Совета ловко воспользовались моим отсутствием… Кто их них? Лорд Гаральд? Нет, слишком осторожен. Лорд Бертрам? Нет, этот попытался бы отбить королеву силой. Лорд Мэй?

Артур шагал из угла в угол, выкрикивая имена.

– Вам лучше лечь, – встревожился Драйм. – Ваша рана…

Артур присел на кровать.

– Надо узнать, кто это сделал.

– Возможно, ваше величество доверяли кому-то из лордов свою печать? Хотя бы на время?

– Нет, – отрезал Артур. Коснулся висевшей на шелковом шнуре печати. – Она всегда при мне.

– Перстень! – вырвалось у Драйма, и он тут же прикусил язык.

Артур медленно повернулся:

– Ты что же, думаешь… Уличная танцовщица…

– Нет, конечно нет, – подхватил Драйм.

– Я отдал перстень Плясунье, чтобы она, когда пожелает, могла свободно прийти в замок, ко мне. Не сомневался: рано или поздно она появится.

– А если девушка потеряла перстень, – перебил Драйм, – или у нее украли?

– Так, наверное, и случилось, – сухо подтвердил Артур, считая, что с его подарком следовало обходиться бережнее.

Драйм кивнул. Ему меньше всего хотелось навлечь опасность на девушку. Как они тогда веселились в таверне: Артур, Плясунья, Стрелок… Стрелок!

Драйм изменился в лице. Артур, также вспоминавший встречу с Плясуньей, мгновенно угадал его мысли. Процедил сквозь зубы:

– Стрелок! Бродячие актеры… Могли встретиться.

– Зачем Плясунье помогать охотнику? – поторопился возразить Драйм.

Артур не стал слушать.

– Мне это надоело. Ни от стражников, ни от слуг Магистра никакого проку. Год охотятся за Стрелком. А он только дерзости набирается!

– Не он это, – снова вступился Драйм.

Артур оборвал:

– Пусть не он. Но мне не будет покоя, пока этот человек жив. Королева надеется на его помощь… Давно пора было, – пробормотал Артур. – Следовало сразу принять меры…

– Какие меры? – спросил Драйм, у которого из головы не шла Плясунья.

– Кажется, Стрелок дружил с Менестрелем? Так завтра же… – Артур вскинул голову. – Завтра же на всех площадях герольды объявят, что через три дня Менестреля вздернут на виселицу. Мол, знался с оборотнем. Увидишь, трех дней не пройдет, как Стрелок явится в замок.

– Прежде вы хотели пощадить Менестреля, – напомнил Драйм.

– Что же… пощажу, если поймаю Стрелка. Отправь гонца в темницу и распорядись, чтобы отыскали актеров.

Драйм не тронулся с места.

– Зачем?

– Сама Плясунья теперь прийти не сможет, раз потеряла перстень, – засмеялся Артур. – Я не воюю с женщинами.

Драйм вспомнил о королеве, однако смолчал: не ровен час, разгневает побратима, навлечет беду на Плясунью.

Помедлив, он вышел.

* * *

На рассвете небольшой отряд приближался к столице. Впереди – величественный седой лорд на золотисто-рыжем иноходце. Одежды всадника были расшиты жемчугом, седло и уздечка коня – серебром. За господином следовали семеро одетых в сине-белое слуг.

Ворота города были еще заперты – по раннему времени. Лорд осадил коня, и оруженосец, ехавший по правую руку, затрубил в рог. На стене произошло какое-то движение, часовой закричал:

– Кто идет?

– Отряд славного рыцаря, лорда Гаральда! – отвечал оруженосец, набрал воздуха для следующего возгласа, но, спохватившись, умолк. Прежде приходилось добавлять: «Главы Королевского Совета».

Створки ворот раздались в стороны.

– Какое проворство, – заметил лорд Гаральд. – Обычно этих стражей не добудишься.

Сам начальник караула вышел из башни и отвесил лорду Гаральду низкий поклон. Вельможа милостиво кивнул в ответ, но удивление его лишь возросло: и капитан на ногах в такую пору?

Двое всадников отделились от кавалькады, свернув в узкую боковую улочку. Остальные продолжали подниматься к вознесшейся над городом громаде замка. Миновали подвесной мост, и оруженосец уже вскинул к губам рог, когда ворота распахнулись.

– Пожалуйте, милорд! – воскликнул один из алебардщиков.

Лорд Гаральд с тревогой обводил взглядом фасад замка. В окнах мелькал свет.

– Нынче ночью никому не спится?

– Король возвратился, – объяснил стражник.

– Когда? – вырвалось у лорда Гаральда.

– Немногим ранее вас, милорд.

Лорд Гаральд издал возглас, весьма напоминавший стон.

* * *

– Ваше величество, проснитесь. Господин Драйм явился. Ваше величество!

Артур с трудом оторвал голову от подушки. Сквозь щели в ставнях пробивался свет. Огонь в очаге погас. Наступило утро.

– Зови.

– Ваше величество!

Драйм вытолкнул вперед какого-то человека, и тот, не удержавшись, рухнул на колени; звякнули доспехи, но упавший даже не попытался встать, а пополз к королевской кровати.

Артур приподнялся на локте и махнул рукой, веля открыть окно. Паж, неслышно ступая, пересек комнату, отворил ставни. Сырой воздух осеннего утра проник в комнату. Артур жестом отослал пажа. Потер лоб. Голова была тяжелая, бок отзывался на малейшее движение резкой болью.

Артур, щурясь, переводил взгляд с Драйма на коленопреклоненного человека, пока наконец не узнал его. И тут сон разом покинул Артура. Король рывком сел на постели. Скрипнул зубами, прижал ладонь к больному боку.

– Капитан… – голос короля не сулил ничего доброго, – вы пришли сообщить, что кто-то из узников бежал?

И, говоря это, король уже знал, о каком узнике пойдет речь. Начальник стражи замотал головой.

– Н-нет, ваше величество, – выговорил он, заикаясь. – Н-не бежал, нет. Его забрали. По вашему повелению.

Под взглядом короля уткнулся в пол лицом.

– По моему повелению? – зловеще переспросил король.

– Они показали свиток с печатью, – пояснил Драйм.

– Не только! – воскликнул капитан, хватаясь за край простыни, свисавшей с королевской кровати. – Они показали печать. Печать вашего величества. Как я мог не исполнить приказ, как мог…

– Печать? – перебил король. – Какую?

– Перстень с маками и…

– Перстень! – Король повернулся к Драйму, тот отвел глаза.

– Любопытно. – Артур говорил спокойно, но от этого спокойствия у начальника стражи леденела кровь. – Значит, они показали мой перстень. Кто «они»?

– Гонцы.

– Сколько их было?

– Трое, ваше величество.

– Можете их описать?

– Только того, кто говорил со мной, ваше величество.

Король ждал.

– Он такой… Волосы с проседью… Черная борода… Да, глаза зеленые…

– Глаза зеленые? – почти ласково переспросил Артур.

Смотрел он в этот миг на Драйма, а Драйм – на кончики своих сапог.

– Он так повелительно говорил… Мог ли я усомниться, и ваша печать…

– Повелительно говорил, – нежно протянул Артур. В следующее мгновение он оказался на ногах и с размаху ударил начальника стражи кулаком в лицо. – Прочь отсюда!

Капитан, утирая плащом кровь, хлынувшую из разбитого носа, чуть не на четвереньках ринулся к дверям, радуясь, что так легко отделался. Артур схватился за бок, повалился на кровать.

– Как тебе это нравится, Драйм? Говорил повелительно. Показал печать. Печать… Найди мне эту девушку, Драйм. Достань из-под земли.

– Зачем?

Артур не обратил внимания на то, что Драйм уже вторично задает этот вопрос.

– Я должен знать, что это не она. Печать отняли, украли… Не могла Плясунья так поступить со мной. Кто ей Стрелок и Менестрель? Пожелай только, пришла бы сюда, царила бы на всех пирах, слушала певцов и музыкантов…

Драйм как-то странно усмехнулся:

– Вот она и предпочла освободить певца и музыканта.

Артур осекся. Взглянул на побратима так, словно увидел впервые.

– Драйм, – промолвил он наконец, – ты что же, думаешь, девушка поступила правильно?

– Думаю? Вы никогда прежде не спрашивали, что я думаю, – отвечал Драйм с заметным раздражением. – Лишь бы я исполнял вашу волю.

Артур растерялся:

– Ты никогда так не разговаривал со мной.

– Зато исполнял, что велено.

– Это не ответ, Драйм. – Артур начал сердиться; он не понимал происходящего.

– Зачем спрашивать у меня одобрения? То, что хорошо для вас, всегда было хорошо и правильно для меня.

– Если так, почему ты злишься? – спросил Артур.

Драйм промолчал. Артур окинул его долгим взглядом, затем продолжал:

– Все же, думаю, девушка не виновна. Если ее разыщут, пусть обращаются как с гостьей, а не как с пленницей.

* * *

Лорд Гаральд вручил слуге небольшой ларец:

– Подарок ее величеству от леди Дарль.

У дверей покоев королевы посланца остановил страж Магистра. Открыл ларец и долгое время разглядывал выточенные из янтаря фигурки. Из прозрачного золотисто-желтого янтаря была сделана фигурка девушки, из темного винно-красного – юноши. Янтарная красавица, словно в танце, поднялась на носки, запрокинула голову. Юноша, будто на охоте, одной рукой поднимал лук, другой – вытаскивал стрелу из колчана.

Стражник посвистел, восхищаясь тонкой работой, а еще больше – ценой подарка. Со вздохом захлопнул ларец:

– Несите королеве.

Спустя мгновение, Аннабел, улыбаясь, лицезрела янтарного лучника.

…О том, что скромный дом у городской стены, с узким, в два окна, фасадом, высоким крыльцом и островерхой крышей, над которой со скрипом поворачивался флюгер в виде драконьей головы, принадлежит лорду Гаральду, знали немногие из его приближенных. Лорд Гаральд в этом доме не жил и не держал там прислугу. Лишь изредка раздавались шаги по каменным ступеням, распахивались ставни на окнах, пропуская свет в небогато обставленные комнаты.

Лильтерец, сопровождавший Стрелка, вставил тяжелый ключ в замочную скважину, налег. Ключ повернулся не сразу. Лильтерец выругался сквозь зубы и повторил попытку. Пока он возился с дверью, Стрелок разглядывал украшавшие фасад барельефы – двух рыцарей, летевших на боевых конях навстречу друг другу; забрала их были опущены, копья нацелены для удара. Ключ с отвратительным скрежетом повернулся, лильтерец распахнул дверь, приглашая Стрелка. Сам сбежал с крыльца, отпер ворота, повел во внутренний двор лошадей.

В трапезной Стрелок бросил на скамью плащ и дорожный мешок, прошел в кухню и вернулся оттуда с охапкой дров. Развел огонь в очаге.

Вошел лильтерец. Охотно подсел к очагу. Из дорожных мешков извлекли хлеб, окорок, бутыль с вином и с превеликим удовольствием позавтракали. За окнами накрапывал дождь.

– Невесело будет в лесу, – заметил лильтерец, разливая вино по кружкам. – По-прежнему хотите идти в одиночку?

– Да, Мелп, – коротко отозвался Стрелок.

После еды их сразу начало клонить в сон – сказывалась проведенная в дороге ночь. Лильтерец поднялся наверх и принес два теплых покрывала, притворил ставни. Стрелок заснул, едва коснувшись головой скамьи.

Разбудил его стук дверного молотка. Лильтерец вскочил. Жестом остановил Стрелка, потянувшегося к оружию, сказал:

– В погреб. Оттуда – во внутренний двор и на другую улицу…

Лильтерец скользнул к окну, выглянул в щель между ставнями. Стрелок медлил, не желая оставлять Мелпа одного. Лильтерец считал своим долгом охранять его, случись потасовка – прикрыл бы. Лучник никак не мог к этому привыкнуть: привык защищаться сам да еще и защищать других.

Лильтерец обернулся, кивнул – все в порядке, свои. Поспешил к дверям.

В передней послышался звучный голос лорда Гаральда. Приказав слугам дожидаться, вельможа вошел в трапезную. Стрелок шагнул ему навстречу. Лорд Гаральд не должен был приходить в этот дом. Значит, стряслась беда. В груди все смерзлось. «Аннабел?»

– Король вернулся, – сообщил лорд Гаральд.

Стрелок перевел дыхание.

– Ввел дружину в город часа за три до рассвета, – объяснил лорд Гаральд. – Северяне разбиты, одержана победа, но король ранен. Говорят, серьезно. Правда, рана не помешала ему вечером переговорить с Магистром и с леди Амелией и допросить стражников у покоев королевы. О лжегонце уже известно.

– Королеве грозит опасность?

– Думаю, нет. Держать ее взаперти – на большее Артур не отважится. Наследница престола нужна живой… – Лорд Гаральд мгновение помолчал. – По слухам, король был весьма раздосадован.

– Да неужели? – язвительно осведомился Стрелок.

– Наши планы рушатся. Король вернулся, поэтому хозяйничать в его комнатах не удастся.

– Не ждать же год, два, три, пока Артуру вновь вздумается уехать, – возразил Стрелок. – Рано или поздно он отлучится из своих комнат.

– Десятки слуг и пажей никуда не отлучатся.

– Я буду переодет. Никто не удивится, столкнувшись в проходной комнате с человеком Магистра.

– А если удивится? Хуже того – встревожится? После всех событий… Сегодня утром к королю был вызван начальник темницы.

Стрелок невольно придвинулся ближе к собеседнику.

– И что же?

– Был бит.

Стрелок возвел глаза к потолку. Когда освобождал Менестреля, руки чесались намять бока начальнику темницы. Мог ли надеяться, что за него это сделает Артур.

– Оказывается, вы не все мне рассказали, – заметил лорд Гаральд.

Лучник улыбнулся:

– Не хотел хвастать, милорд.

– Королевский перстень сослужил еще одну службу?

– Да. Я вызволил друга из темницы.

Лорд Гаральд положил на скамью сверток, который до той минуты прикрывал полой плаща:

– Вот ваша одежда. Сегодня вечером Артур созывает Совет… Три-четыре часа королевские покои будут пустовать.

Вельможа подозвал лильтерца, и Мелп помог Стрелку облачиться в длинное черное одеяние. Лорд Гаральд отступил на шаг, придирчиво оглядел охотника.

– Капюшон пониже, глаза к земле, человек Магистра не подарит открытым взглядом… И помните: коридор, галерея, винтовая лестница…

* * *

Стрелок покинул город перед самым закрытием ворот. Прохожих было мало; стражники, прятавшиеся от дождя под навесом, не обратили на него никакого внимания. Стрелок перепрыгнул придорожную канаву и свернул в лес. Не пытаясь отыскать тропу, двинулся напрямик, меся мокрую землю и палые листья. Безошибочно вышел к подножию холма.

Лил дождь, и чавкала грязь под ногами, а Стрелку вспоминался ясный ветреный день – последний день, проведенный в лесу с Аннабел. Сначала они долго бродили по обрыву реки, вспоминая сказания о славном короле Августе и его дружине. Потом Стрелок заприметил оленьи следы, и Аннабел вдруг захотела по ним пойти. Спустившись в овраг, лучник с принцессой пересекли его, вновь вскарабкались на откос и оказались в осиновой роще. Здесь ветер не чувствовался. Лишь запрокинув голову, можно было увидеть, как верхушки деревьев метут синее небо.

Миновав рощу, они достигли высокого холма. Солнце щедро заливало пологий склон. У подножия громоздились огромные валуны, с трех сторон окруженные густым кустарником. Аннабел, сразу позабыв об олене, опустилась на раскаленный камень, спугнула гревшихся на припеке ящериц. Стрелок присел на траву у ее ног.

Маленькая птаха кружила в воздухе. Слышалось редкое:

– Пинь, пинь.

Аннабел погладила ствол одинокой рябины:

– Как подросла… – объяснила Стрелку: – Едва от земли поднималась, когда мы были здесь вдвоем с Маргарет.

Больше она ничего не прибавила, и долгое время они провели в молчании, давая отдых и ногам, и мыслям. А когда направились в обратный путь, принцесса попросила:

– Запомни это место.

Стрелок запомнил.

…Сейчас он уверенно направился к груде валунов. Помедлил, внимательно оглядываясь. Но, как и следовало ожидать, в лесу в эту пору не было ни души. Стрелок продрался сквозь кусты и протиснулся в щель, зиявшую меж нагроможденных друг на друга камней. Ход уводил в глубь холма. Охотник шел согнувшись, торчавшие из земли корни задевали по лицу. С легким стуком осыпались мелкие камешки. Огня он не зажигал, продвигался осторожно, вытянув вперед руки. Через несколько шагов наткнулся на дверь. Пошарил по стене на уровне плеча, нащупал рычаг, нажал. Дверь с тихим шорохом отошла в сторону.

Стрелок проскользнул внутрь. Дверь медленно затворилась. Охотник остался в кромешной тьме – не видел даже собственных рук, не слышал ничего, кроме звука собственного дыхания. Вынул из мешка два загодя приготовленных факела, достал из кармана огниво, высек огонь. Поднял факел повыше, осмотрелся. Ожидал увидеть земляной пол, потолок, поддерживаемый прогнившими сваями. Ход, однако, строился на века. Стены и своды его были выложены камнем, между плотно пригнанными плитами не вошло бы и лезвие ножа. Казалось, тоннель выдолблен в толще камня.

Стрелок отер сапоги пучком травы, а потом еще и тряпкой: не хватало только оставить в королевских покоях цепочку следов. Наконец отправился в путь. Замок находился на холме, ход неуклонно поднимался, сначала полого, потом все круче, затем начались ступеньки. Стрелок считал: пятнадцать, пологий отрезок коридора, еще пятнадцать…

Идти было легко: плиты под ногами не раскачивались, по сводам не расползались трещины. Лишь в одном месте по стенам сочилась вода, с потолка срывались редкие капли. Охотник понял, что миновал ров. Вскоре он стоял у подножия винтовой лестницы. Ступеньки были высокими и крутыми. Десять, двадцать, тридцать, сорок… Он поднимался быстро, прыгая через ступеньку.

Наконец-то кончилось это чудовищное бездействие! Наконец-то он поможет Аннабел. Почти год мечтал об этом, рвался в город, в замок. И уходил, понимая, что каменные стены не сокрушить, с головорезами Магистра не справиться.

Теперь стены сами раздались. Отступят и стражники.

«Аннабел будет свободна! – Ему хотелось кричать об этом во весь голос, чтобы гулкое эхо катилось под каменными сводами. – Аннабел вырвется на свободу!»

Стрелок достиг двери, осмотрелся, отыскивая «глазки»: уверен был, что непременно найдутся отверстия. Отодвинул маленький деревянный щиток и заглянул в образовавшуюся щель.

Комната короля открылась как на ладони. Горел очаг. Стрелок окинул взглядом высокую кровать, ширму, кресло с узкой спинкой, низкий квадратный стол… В комнате не было ни души. Стрелок воткнул факел в кольцо на стене и повернул ручку двери. Раздался щелчок, деревянная панель отъехала в сторону. Охотник переступил через порог. Дверь тотчас закрылась за ним. Прежде чем отправиться дальше, Стрелок отыскал деревянного льва, приводившего в движение механизм.

Еще раз оглядел комнату. Свершилось! Он в замке! Больше года не был здесь. С той самой минуты, как, простившись с Аннабел, выбежал во двор, чтобы вскочить в седло и отправиться на битву с каралдорцами. Разве думал тогда, что обратно вернется тайком, переодевшись в чужое платье? И все же он вернулся. Вернулся, вопреки замыслам Артура и Магистра. Вернулся к Аннабел.

Стрелок перешел из опочивальни в малую трапезную. По рассказам лорда Гаральда представлял эту комнату иначе. Прежде всего, она не заслуживала названия «малой» – просторный зал, перегороженный огромным столом. По стенам гобелены: сцены пиров и охоты. Полсотни розовых свечей истекали воском, освещая малую трапезную.

Внезапно послышались шаги. Дверь трапезной открылась, впорхнул смеющийся паж. Увидев Стрелка, остановился. Охотник холодно посмотрел на него. Паж перестал хихикать, низко поклонился и юркнул обратно с проворством, выдающим его особую любовь к людям Магистра.

Стрелок выждал, пока мальчишка уйдет, и направился в проходную комнату. Оттуда три двери вели: центральная в охотничий зал, правая в коридор к помещениям слуг, пажей и комнатам Драйма, левая в коридор к покоям королевы. Эту дверь и отворил Стрелок.

* * *

Артур облизал запекшиеся губы, прикрыл глаза. Стены в цвет блеклого осеннего неба и украшавшие их деревянные арки медленно вращались. Совет только начался, Артуру же казалось – длится много часов. Он узнал голос лорда Тизара.

– Народ все прибывает. Город переполнен. Грязь. Того и гляди, вспыхнут болезни. Воры обирают беглецов до нитки, стража не справляется.

– О чем вы?! – крикнул Магистр.

Артур поморщился. Он так и не привык к тону ярмарочного зазывалы.

– Нашли время беспокоиться о северянах, – бушевал Магистр. – Казна пуста. Надо увеличить налоги!

– Из простолюдинов выжато все. За полгода столько новых налогов появилось, что больше и не придумать. Налоги на собак, налоги на кошек, на цветы на окнах, на коротышек, на долговязых, на рыжих, – разошелся лорд Вэйн, – налоги на каждое лошадиное копыто, на каждый овечий хвост…

Лорды засмеялись.

– Конечно, если обложить налогами тех, кто нынче возводит себе замки, золото в казну потечет рекой, – не унимался лорд Вэйн.

– Скорее рекой потечет кровь, – рубанул лорд Бертрам. – Так они вам безропотно заплатят!

– Казна пуста, – яростно повторил Магистр.

– Да, – вздохнул лорд Гаральд, – любопытно, почему она столь быстро опустела? Кстати, Магистр, позвольте поздравить, стены вашего замка с каждым днем возносятся все выше.

Лорды вновь одобрительно зашумели. Время от времени то один, то другой взглядывал на короля, желая знать, как он принимает новости. Артур, казалось, был невозмутим.