Текст книги "Антидот к паранойе"
Автор книги: Максим Волосатый
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
– Ты пришел…, – мама дорогая, оно еще и разговаривает. И разговаривает тоже радостно. Как будто брата встретил.
Степу передернуло. Ничего себе родственничек. А где остальные? Те, которых он видел в прошлый раз? Или в каждом Месте живут свои обитатели?
– Ты пришел, – нарисованный рот почти не шевелился, но, тем не менее, создавалось полное впечатление живого лица. – Я рад. Ты поможешь мне?
– Я? – опешил Степа. Вот тебе и здрассьте, не успел на планету попасть, так, пожалуйста – вербуют в помощники инфернальных личностей. Хотя, почему сразу «инфернальных»? Обыкновенное лицо. Не красавец – не урод, не злой – не добрый, не мужчина – не женщина, не человек – ….
Ай!
Лицо и вправду не было похоже на человеческое. Как он сразу-то не заметил?
– Кто ты?
– Таиксана, – шевельнулись нарисованные губы.
– Салат? – удивился Степа.
Лицо на секунду замерло.
– Я не знаю, про что ты говоришь, – мерно произнесло оно.
Вот те на, опешил Степа. Здесь что, много этих таиксан?
– Ты мне поможешь?
Ну вот, опять. Съездил на экскурсию, называется. Степа чуть оглядываться не начал. Нет уж, пошли они, эти приключения вместе с ностальгией куда подальше. Не успел зайти в Белое Место, уже припахивают помогать каким-то духам.
– Чем я тебе помогу?
– Отпусти меня, – попросило лицо.
А вот уж нет. Донкат аж вздрогнул. Если любопытствующая поездка в Белое Место была просто шалостью, необязательным штрихом к расслабленному образу отпускника, то любая помощь непонятным созданиям, в которых и специалисты-то толком ничего не понимают, будет верхом идиотизма. На это запудренных Степиных мозгов все же хватило.
– Э-э, а я не могу, – Донкат сделал ма-аленький шажок назад. Похоже, пора отсюда сваливать. Рассказать обо всем Шадской – пусть она сама разбирается. Это как раз по ее зарплате вопрос.
– Отпусти меня, – это ему кажется, или картинка сдвигается вслед за ним? – Мне плохо.
– Бывает, – Донкат стал пятиться быстрее. – Но я-то что могу сделать?
Да где же край этого облака? Где Шойс? А он вообще, в ту сторону идет?
Донката пробрала нехорошая дрожь.
– Ты можешь, ты можешь, – лицо почему-то перестало шевелиться вообще, но голос не умолкал. Наоборот, он звучал все громче и громче. – Ты часть…
Вот спасибо, теперь он еще и часть. Интересно было бы узнать какая. И чего? Ежась от накатывающего страха, Степа все же попытался пошутить, хотя бы и для самого себя. Ирония иногда, знаете ли, помогает. Иногда…
Не в этот раз.
Лицо перестало говорить. Вместо этого перед Степой, сменяя один другого, вдруг начали появляться странные образы.
… поле. Большое поле. По которому медленно течет людской поток, заканчивающийся в странном мерцающем провале. Нет, не людской…
… неприветливый чужой мир (откуда он это знает?). Резкий ветер гонит по небу низкие грязные тучи. Камни и бесплодная растрескавшаяся земля…
… где-то далеко раздаются раскаты грома. Нет, это не гром, это те, с которыми лучше не встречаться. Они тут были первыми. И не желают видеть новых гостей. Надо уходить…
… горечь и злость. Иссушающее чувство бессилия. Ты ничего не можешь сделать. Ни-че-го. Ничего? …
… Степины губы растягиваются в злорадной усмешке. Непривычная рука в странной перчатке медленно оглаживает небольшой, чуть подсвеченный изнутри шар, сотканный из нереальных, плывущих под взглядом линий. Подарок. Если уж мы ничего не можем сделать с вами, то, может быть, вы сами это сделаете? Улыбка становится шире и злорадней, рука в перчатке ныряет внутри шара и тот вспыхивает ярким, где-то даже приятным светом. Рука выныривает обратно, и на шаре начинает проступать … грубо прорисованное лицо, принадлежащее непонятно кому: не красавец – не урод, не злой – не добрый, не мужчина – не женщина, не человек – …
Не человек…?
Степа переводит глаза на руку в странной перчатке, и сознание вдруг услужливо подсказывает, что это вовсе и не перчатка…
– А-а, – вскинулся Донкат.
– Ты поможешь мне? – о, оно опять разговаривает. – Мне нужно спрятаться, вернуться.
Лицо никуда не делось. Наоборот, оно подплыло почти вплотную. Так, что Степа мог видеть каждую завитушку орнамента на столбах, ограничивающих его.
– Что тебе надо? – вот, самый правильный вопрос. Куда ему еще дальше-то прятаться? Дальше Белого Места не убежишь.
– Помощи, – нарисованные глаза маячили почти у самого лица Донката. – Ты знаешь, ты умеешь, я вижу. Ты делал это.
– Я? – Степе искренне захотелось привести пару выписок из галактических официальных реестров, где русским по белому написано, что он, Донкат Степан Афанасьевич, никогда в жизни не помогал никаким нарисованным лицам, живущим в Белых Местах. Вот правда-правда, честное слово.
Показалось, или по лицу скользнула тонкая усмешка. Оно еще и иронию понимает?
– Я ничего не делал.
Ответа не случилось. Вместо него перед Степой возникла другая картинка.
Переливающаяся всеми цветами радуги пелена перегораживала вход в какой-то тоннель, уходящий в необозримую даль. Ой, а не эта ли дорога виделась Степе в недавних грезах, навеянных последней «картиной»? Похоже. Донкат присмотрелся внимательнее, оценивая диспозицию.
Что-то неправильное было в этом тоннеле. Ну, не то, чтобы неправильное, но не такое, каким кажется на первый взгляд. Точно. Ведь это не сама перегородка светится. Сверху перегораживающей тоннель мембраны лежал какой-то узор из светящихся линий, который и удерживал мембрану в одном положении. А вот уже за мембраной бродили мерцающие точки, от которых и исходили эти нереальные голоса, бродящие в голове у Донката. Вот опять… [1]1
Cм. роман «Все прелести Технократии».
[Закрыть]
– А-ах, – с натужным грудным выдохом вынырнул из насильно всплывших воспоминаний Степа. Да, лицо оказалось право. Это уже было. Он уже видел схожий рисунок мироздания. Там, далеко, в мире и времени, о которых он старался не вспоминать без крайней необходимости. Та история на Технократии все еще была слишком жива в памяти. И слишком пугала. До сих пор.
– Ты поможешь мне?
Да ты достал. Донкат набычился. Еще одно бездомное творение чужой вселенной? Опять лезть в эту кашу? Нет уж, хватит.
– Нет, не помогу, – решимости в его голосе хватило бы на троих. Перед глазами, как вживую стоял уходящий вдаль жемчужный тоннель, в котором исчезал … кто? – С меня хватит.
– Спасибо, – прошелестел вдруг голос неподвижного лица и грубо прорисованные глаза вдруг оказались у самого Степиного лица. Придвинулись еще. И пропали… Вместе с окружающим миром. Оставив только удивленное сожаление: что на этот раз он сделал не так?
Глава 19
– Степа! Степа! – вокруг качался свет. Обыкновенный такой свет. Дневной.
Донкат вздрогнул и очнулся. Он стоял (!?) там же, где они и остановились. Никуда не ушел, ничего не сделал. Вот только тумана вокруг не было. Он опять красовался вдалеке, переливая свои молочные изгибы.
– Живой? Ф-фух, – рядом шумно выдохнул Декстер. – Не пугай.
– А я пугаю? – голос, вроде не дрожит.
– Несильно, – успокоил его сакс. – Просто не надо больше двадцати секунд стоять с закрытыми глазами. В данном антураже напрягает. А так – все нормально.
Степа вслушался в голоса, раздающиеся вокруг. Элечка, Селена, Шадская…. Негромкий говорок фафовского спеца…
– Где я? – Степа обернулся через левое плечо, но никого не увидел. Лес и лес. Он не без основания ожидал головокружения после «общения с духами». Ан, нет. Ничего подобного. Тело с головой слушались, как обычно. Как будто ничего не было. А, может, и вправду ничего не было? Просто привиделось что-то в тумане? Нарисованные лица между столбами, картинки из прошлого? Донкат развернулся обратно. – Что случилось?
– Да ничего особенного, – пожал плечами Декстер, как-то подозрительно быстро успокаиваясь. – Ты на мгновение пропал, а потом туман сдал назад. Секунды три прошло на все про все. И вот они мы стоим. Никто толком даже испугаться не успел.
Сакс, указывая, лукаво скосил глаза направо. Донкат повернулся за его взглядом. А-а, девушки в той стороне…
– Степа, ты как? – поинтересовалась Селена, не двигаясь с места. Только голову повернула.
Донкату даже обидно немного стало. Как так? Он тут с грубо нарисованными лицами общается, чуть на волю кого-то из Белого Места не выпустил, и никакого уважения к его переживаниям.
– Нормально, – махнул рукой он.
Селена тут же удовлетворилась и повернулась к Элечке, помогая поправить сбившийся на сторону небольшой рюкзак, с которыми передвигались они все.
– Ну что? – Шадская закончила осмотр своих и попутчиков. – Все в порядке? Внутрь пойдем?
Она показала на стену молочного тумана, безмятежно переливающуюся вдалеке.
Селена залихватски тряхнула каштановыми кудряшками, Элечка посерьезнела лицом, Декстер повел плечами, готовясь.
А вот Степе чего-то расхотелось уже попадать внутрь этого сливочного пирога. Страх? Да, страх. И что? Он не хочет больше никого освобождать. Не потому что злодей, а потому что со странными явлениями должны разбираться специалисты, а не туристы.
Где-то глубоко-глубоко внутри раздался гнусненький смешок. Это проснулся маленький «советчик», живущий в каждом человеке. «А кто тут специалист по общению созданиями Белых Мест», ехидно поинтересовался он, «не ты сам, а?».
«Я», согласился Степа, «только я в отпуске».
Внутренний «советчик» залился хохотом и пропал. Степа вздохнул. Ну, да. Он и есть такой специалист. Только рассказывать этот бред не хочется. Да и что рассказывать-то? Он что, сделал что-то? Да ничего. А глюки – они и есть глюки. Нет уж, он пока помолчит – за умного сойдет, а если хоть что-то начнет происходить, вот тогда и расскажет.
Так и что делать? Степа напрягся. Идти внутрь не хотелось категорически. Надо подумать, как это сказать.
Он уже почти открыл рот, почти начал говорить, уже начал выдыхать…
– Назад! – резкий окрик Шадской заставил его проглотить заготовленные слова.
Группа замерла на месте.
– Уходим, – Шадская подняла обе руки и начала показывать отход. – Сегодня не получится.
Степа посмотрел на туман. Ровной спокойной стены больше не было. Такие спокойные до этого клубы молочной белизны больше не плавали, перетекая один в другой, даря успокоение взгляду. Сейчас они клубились, как чадный дым над горящей свалкой, с той разницей, что цвет этого дыма был другой. Хотя…
Донкат присмотрелся. В белизне тумана появился какой-то странный оттенок. Серый. Нет, не серый – грязный. Это что, из-за него?
– Софья, скажите, так раньше было? – Степа встревожено повернулся к Шадской.
Потому что если это из-за него, то пора бить тревогу…
– Не переживайте, – успокаивающе махнула рукой она. – Не в первый раз.
– Точно? – подозрительно переспросил Степа.
Шадская посмотрела на него с каким-то странным выражением. Сожалением, неприязнью? Нет, с разочарованием. Типа, надо же, какой нервический типаж. А рассказывали-то, рассказывали. Да Донкат, да Декстер…
Степа вздохнул про себя. Да, уважаемая, так и рушатся иллюзии. А теперь, по законам жанра вам надо посмотреть на Декстера…
Шадская перевела оценивающий взгляд на сакса. А у тебя, приятель, тоже нервишки шалят? Шойс в ответ мило улыбнулся, показывая белоснежные зубы, и пожал плечами. Мол, ничего не знаю, ничего не понимаю. Разочарованный вздох Шадской удалось подавить, а вот сочувствующий взгляд, адресованный Селене и Элечке – нет. Да-а, уж, девушки, не повезло вам. А с виду, вроде, нормальные мужики…
Степа чуть не расхохотался, несмотря на все свои сомнения и страхи.
– Точно, – успокоила она Донката. – Это явление, которое иногда случается. Никаких особых последствий оно за собой не влечет, но нахождение внутри Белого Места и рядом с ним в это время не рекомендуется.
Она чуть прищурилась.
– И, если мне не изменяет, память, это типично для всех Мест, разве нет?
Степа чуть улыбнулся.
– Наверное. Я не специалист.
И почти услышал тот стук, с которым рухнул на землю его рейтинг. Что ж, так бывает. А вы что думали? Ладно, пора заканчивать валять дурака. Его тут и так выше крыши. В конце концов, они сюда зачем ехали? За Белым Местом? Никак нет. У них четкая задача стоит, вот ее и надо выполнять. А про нарисованные лица пока помолчим. Если будет происходить что-то необычное – расскажем. Нечего. А то еще оставят тут как подопытного кролика: с Шадской станется заложить их Соловью …
– Отходим, – скомандовала Шадская, и группа гуськом потянулась обратно.
Экскурсия закончилась.
* * *
– Это и есть община? – бас Декстера с легкостью перекрывал шум двигателей идущего на снижение бота.
– Именно, – Шадская и не подумала обернуться. После Степиной «робости» возле Белого Места ее отношение к Степе с Шойсом изменилось разительно. Теперь она к ним относилась как к двум большим детям. Снисходительно и немного свысока. Степа только диву давался. Надо же, какая суровая дама. И решительная какая… – Я привезла вас к одному из Совета Старейшин общины, который наиболее лояльно относится к посетителям. Постарайтесь найти с ним общий язык.
– А чего он любит? – Декстер решил выяснить местные предпочтения.
– Лучше спросить чего он не любит, – поправила его Шадская. – Евлампий Егорович Турухтанов, как любой начальник не любит, когда его отвлекают по пустякам. А как общинник он еще очень не любит, когда пытаются залезть в их внутренние дела.
Коротко и ясно.
Декстер почесал нос.
– Понятно.
Степа бы не отказался узнать, что стало понятно саксу, но он решил немного подождать с расспросами. Декстер почему-то замолчал, и остаток полета общались только девушки, обсуждающие какие-то свои дела.
Но все заканчивается. Бот мягко приземлился неподалеку от группы задний, компактно стоящих на опушке небольшого леска. Прошипела крышка люка, и гости по одному начали вылезать из кабины, вертя головами в надежде понять, куда их занесло. Понять, правда, получилось не очень хорошо. Дома и дома, поле и поле. Ничего примечательного. Ну, что ж, посмотрим что внутри.
Аккуратные бревенчатые домики, выстроенные вокруг внушительного центрального двора, были милы, но не более. Чистые дорожки, ухоженные клумбы. Две женщины, наблюдающие за несколькими играющими малышами. Степа прикинул: судя по количеству домов, живет тут человек двадцать, не больше. И что они делают? Он завертел головой, пытаясь увидеть результаты проживания живущих тут людей. Животноводческая ферма? Возделанные поля? Нет, вроде. Ничего похожего на сельскохозяйственную деятельность в пределах видимости не наблюдалось. Какой-нибудь заводик? Тоже не просматривается. Среди домов не было ни одного, способного вместить в себя производство. Да и выглядели они все насквозь жилыми. Кроме двух. Но там совсем вряд ли будут размещать производство. Ни посадочных площадок для грузовых ботов, ни складских ангаров для сырья и готовой продукции. Просто отдельно стоящие дома.
Центральное здание на «хуторе», как обозвал его про себя Степа, неизвестно где подхвативший это словечко, выглядело типично административным. Строгие окна, за которыми просматривается разная офисная техника, простой вход без всяких мелочей, которые отличают жилой дом, типа ковриков, фонарей и прочих украшений. Явно не мастерская.
А вот ко второму дому, выделяющемуся и ряда уютных строений, Донкат присмотрелся повнимательнее. Ровная, почти квадратная коробка, с минимум окон. Да, окна тоже украшены раскрашенными наличниками, но на функциональном здании с внушительным набором антенн на крыше, выглядело это все несколько гротескно. Вывод? Ни разу это не жилое здание.
Степа даже усмехнулся про себя. Надо же, какой наблюдательный. Умница. Ну, и дальше что? А дальше просто: это какой-то узел связи. Скорее всего, учитывая статус проживающего здесь старейшины, – командный пункт.
Степа повернулся к Декстеру.
– А в пристройке – ПВО-шный плазменник, – негромко сообщил смотрящий в ту же сторону сакс. – Ребята готовятся оборону держать?
– А не слишком сильно для отдельного хутора? – углом рта поинтересовался Степа. – У него же отдельное энергоснабжение быть должно.
– А с чего ты решил, что его нет? – Шойс указал на заросший травой неприметный бугор на окраине хутора, из которого нелепыми низенькими грибами торчали нашлепки вентиляции. – Полная самостоятельность. Вынесенный разведывательно-огневой пункт с функциями электронного противодействия. На антенны посмотри, это «Горизонт-12», они штурм-ботам помехи могут ставить и крейсера путать. Так что на первое время им хватит, пока людей вывезут, а потом либо помощь подойдет, либо – лесом-лесом. Проход-то готов.
Степа присмотрелся. Да уж. При внимательном взгляде становилось понятно, что к неведомой войне община подготовилась хорошо. Все здания «хутора» стояли таким образом, что по хрупким с виду галереям и террасам, соединяющим дома, можно было без проблем скрытно перейти к самому краю леса. В котором наверняка, раз уж тут все так серьезно, много еще чего понапрятано. От подземного тоннеля, до (чего уж там) замаскированных штурм-ботов.
Донкат по-новому оглядел мирный «хутор». Н-нда уж, вот тебе и кулинары-сектанты. Интересно, от чего они берегутся? И тут же мысленно надавал себе по любопытным рукам. Тьфу, тьфу, тьфу. Чур его… Неинтересно и не будет. Им тут ни во что ввязываться не надо. Хватит и этого, нарисованного, там, в тумане. Все, никаких разведок. Рецепт схватили и бежать. Домой, домой…
За всеми этими мыслями Степа взбодрился и поднял голову. Оказывается, они уже пришли.
– Нам туда, – вошедшая на площадку посреди хутора Шадская показала на слегка огороженный растительной изгородью просторный двор перед одним из домов. Не на главное здание, и не на пункт связи.
Степа с саксом, усмирив свои милитаристские изыскания, повернулись вслед за ее рукой. Дом, как дом, ничего особенного. Правда, несколько побольше, чем все остальные.
Посреди двора, если эту открытую площадку можно было так назвать, стоял вкопанный в землю массивный стол, покрытый замысловатым резным узором. Вокруг стола стояли какие-то широкие то ли стулья, то ли скамьи, на одной из которых сидел пожилой мужчина с окладистой бородой, одетый просторную груботканую одежду. Бесспорно качественную, но по фасону не напоминающую ничего из виденного Степой в последнее время. Длинная куртка, широкие штаны, расстегнутый ворот.
Перед мужчиной на столе был расстелен какой-то чертеж, разложены детали какого-то прибора, и он, поминутно сверяясь с чертежом, осторожно по очереди вставлял эти детали в общую схему. Для Донката, в понимании которого ремонт чего-либо заключался в замене поврежденных блоков, это упражнение выглядело неким шаманством. И в самом-то деле. Чего это он? Схемы и агрегаты собирают на роботизированных заводах. Причем делают их так, чтобы установить их мог даже десятилетний мальчишка. А создавать их самому, да еще сидя в холстинной одежде на лавочке за деревянным столом посреди леса… Это … Шаманство это и было, как по-другому назвать? Ну, или разве что этот мужик коллекционер. Хотя, на коллекционера он не сильно похож. Изобретатель? А чего? Может, кстати, и быть. Тем более что выражение лица у него как раз соответствующее. Задумчивое и недовольное.
Мужчина как раз вернулся к прибору. Он вытащил из него деталь, нахмурился, глядя на нее, попытался пристроить в другое место, озадачился и вновь уткнулся в чертеж. Что-то у него не выходило.
– Здравствуйте, Евлампий Егорович, – громко поздоровалась Шадская, пройдя живую изгородь.
Мужчина поднял голову, посмотрел на вошедших и расплылся в улыбке.
– Здравствуй, Сонечка. Рад тебя видеть.
Он поднялся из-за стола, бросил сожалеющий взгляд на прибор и накрыл его чертежом.
– Здравствуйте, – поприветствовал он остальных. – Чем обязан?
– Это мои коллеги из ФАФ, – отрекомендовала всех разом Шадская. Познакомьтесь, Евлампий Егорович.
Она по очереди представила всю четверку и показала на мужчину.
– Познакомьтесь господа, Евлампий Егорович Турухтанов, член Совета Старейшин общины Пепла.
Когда положенные фразы были произнесены, Турухтанов, огладив внушительную бороду, указал на стоящие вокруг стола сидения.
– Прошу, располагайтесь.
Он отодвинул в сторону недособранный прибор, для чего ему пришлось на несколько секунд открыть его. Взгляд Декстера тут же зацепился за железо, и стал задумчивым.
Широкие сиденья оказались неожиданно удобными. Степа устроился поглубже и приготовился смотреть спектакль. Судя по глазам этого Турухтанова, разговор легким не будет. А Декстеру так нужен этот рецепт…
Так что представление обещает быть интересным. Спешите видеть: непреодолимая сила против несокрушимого препятствия. Эх, сюда бы еще пива и чего-нибудь вкусненького…
– Итак, – старейшина оглядел гостей и остановился на Шадской. – Чем обязан визиту столь представительной компании?
– Помощь нужна, Евлампий Егорович, – коротко сообщила Софья. – Мои коллеги сейчас в отпуске и наша просьба никак не связана с их деятельностью, но…
Она замялась, явно не зная, как высказать просьбу. Степа чуть нахмурился. Н-нда, судя по тому, как мнется явно не привыкшая к нерешаемым проблемам Шадская, задача стоит не из простых.
Турухтанов коротко хмыкнул, явно подумав о том же.
– Помочь, Сонечка? – предложил он, ухмыляясь в бороду. Его усмешка Степе очень не понравилась.
Шадская благодарно кивнула.
– Ну, тут все просто, – улыбка постепенно уходила из глаз старейшины. – Смотреть у нас нечего, кроме Белого Места, а в нем вы получше нас разбираетесь, поэтому просьба, да еще и такая, которую враз не выскажешь, может быть только одна. Рецепт таиксаны. Я прав?
Шадская кивнула, и Степа еще больше напрягся. Да уж, похоже, рецепта им не видать. Слишком неуверенно шел разговор с их стороны и слишком спокоен был хозяин. Он не ошибся.
– Извините, господа, но рецепта я вам, как, впрочем, и кому бы то ни было, не дам.
Вот так коротко и ясно. Что там говорила Шадская про то, что хозяин не любит зря тратить время?
За столом начинало висеть молчание. Начинало, да не начало.
– Седьмой блок на ПЖК-07 «Линия» никогда не встает на место так, как показано в инструкции, – неожиданно подал голос Декстер.
Степа удивленно поднял брови. Что это с Шойсом? Шок от расстройства? Остальные гости тоже переглянулись.
Но Турухтанов явно понял из высказывания сакса больше.
– И что с ним делать?
Он автоматически кинул взгляд на прибор, укрытый чертежом. А-а, вон оно что…
– Переходник, – пояснил сакс. – Надо взять переходник. Только не стандартный для плазменников, а возьмите лучше от пассажирского бота. Любого. Там блок управления вертикальным движением идентичен по разъемам. Потому что если взять от двенадцатого ручного, то он у вас вылетит через два часа непрерывной работы. А родной блок, даже если вы его все-таки вставите – через полтора часа. Это стандартная ошибка для энергетических комплексов ПВО. Они удешевлялись и облегчались в расчете на то, что войска больше полутора часов подряд оборону не ведут – как правило, при наступлении регулярной армии привлекаются слишком большие силы, чтобы система работала дольше. Через девяносто минут комплекс либо подавлен, либо отбил атаку, и помощь пришла. Поэтому и ресурс непрерывного действия и маленький – никто не учитывал при разработке его продажу частным лицам. Но зато он легкий, дешевый и подавляется сложно. Поэтому его с таким удовольствием и покупают все, кто не лень.
Сакс усмехнулся.
– А РФМ продает. Потому что все равно мало кто знает про эту его особенность.
Турухтанов пожевал губами.
– Что ж, спасибо, – он бросил еще один взгляд на спрятанный прибор. – Только это все равно не стоит рецепта…
Он хотел добавить еще что-то, но Декстер не дал.
– Перекрытия энергокомплекса замаскированы плохо, – монотонным голосом сообщил он. – Выпуск вентиляции идет не под углом, поэтому на визорах все точки сразу видны как яркие круги. Соответственно, подавляются в первую очередь. Их надо располагать под углом, чтобы они указывали на более защищенные участки, а лучше – на отражатели…
И пошло…
Поначалу Степа даже слушал. Слышал и дивился про себя. Интересно, а когда это Декстер успел столько увидеть и понять про оборону «хутора»? Или это все стандартные ошибки, которые совершают все и всегда? А, не важно.
После десяти минут высыпания на голову невозмутимого общинника мудреных и специальных терминов, Донкат отключился от процесса. Все равно половина из того, что говорит Декстер, непонятна совершенно, а остальное – специфика данного места. Да и вообще, ему без надобности организация обороны отдельно взятого поселения, расположенного на поверхности. А если возникнет нужда – тот же Декстер и поможет.
Мысли, аналогичные Степиным, похоже, овладели всеми. Девушки заскучали, но продолжали хранить молчание. Тут просматривалось две причины. Во-первых, раз Декстер разливается соловьем, значит, ему это надо, а во-вторых – уж больно внимательно прислушивается к словам сакса общинник.
Степа даже поначалу воодушевился. Неужели Шойс нашел способ уговорить этого кадра? А потом внимательнее присмотрелся к выражению лица старейшины, и понял, что дело дохлое.
На лице Турухтанова отчетливо читалось сожаление и досада. Причем не злая досада, а такая, как будто ему было очень неудобно перед Декстером. Ну да, ну да… Видно было, что Турухтанову очень хотелось слушать и дальше. Советы Шойс давал качественные, а вот помощи не получит все равно. Отсюда и досада с сожалением.
– …вот, – закончил свое выступление Декстер. – Что скажете.
Турухтанов вздохнул. Степа вздохнул вместе с ним. Облом-с.
– Я очень благодарен вам за консультацию, – Евлампий Егорович старался говорить как можно ровнее. – Но, поверьте, открыть вам процесс изготовления не в моих силах…
– Не вопрос, – беспечно махнул ручищей Декстер, отметая любые проблемы. – Судя по организации обороны, в остальных местах у вас творится то же самое. Я могу проехаться по всем точкам, проверить, выдать рекомендации. Если требуется разрешение вашего руководства, тоже не беда. Наверняка, в центральном комплексе тоже найдется пара-тройка вещей, которые можно улучшить. С моим опытом…
– Извините, мистер Декстер, – негромко, но очень твердо прервал его Турухтанов. – Но, боюсь, вы меня неправильно поняли. Мне не требуется никакая санкция руководства в этом вопросе. Я, если так можно выразиться, сам часть этого руководства. А относительно рецепта нашего знаменитого салата, поверьте, мы не пытаемся остаться единственными обладателями рецепта…
А вот на этом моменте Донкат навострил уши. Как так? А к чему тогда вся эта секретность? Турухтанов вдруг посмотрел на него и ответил на плохо скрываемый Степин скептицизм.
– Дело не в таиксане, как таковой. Этот рецепт до сих пор не открыт не только потому, что его скрывают. Дело в самой технологии.
– Для нее требуются настолько специфические знания? – Донкат демонстративно недоверчиво обвел взглядом простую обстановку «хутора».
Турухтанов усмехнулся.
– Ну, можно сказать и так. И как раз вы являетесь теми людьми, которые могут легко проверить все мои слова.
Он сделал приглашающий жест.
– Ваша организация обладает всей необходимой информацией.
– ФАФ? – этот вопрос вырвался одновременно у троих.
Декстер, Степа и Шадская удивленно посмотрели на старейшину.
– Именно так, – с улыбкой кивнул Турухтанов. – Вы можете поинтересоваться внутри вашей конторы, и, если у вас будет необходимый допуск секретности, то все получится…
Степа нахмурился. Вот так вот, значит…
– … ну, а если нет, значит, и я буду бессилен вам помочь. Я тоже связан определенными обязательствами.
Донкат посмотрел на сакса. На лице того отчетливо читалась мысль: «вот мы идиоты».
– Вот мы идиоты, – не стал держать ее в себе Декстер. – А ведь с самого начала могли запросить ФАФ, и не переться никуда. Ясно же было…
Он осекся. Степа открыл, было, рот, и тут же его закрыл. С рецептом точно облом. Если способ приготовления какого-то салата секретится на уровне ФАФ, то ни для каких внештатных сотрудников исключения делаться не будет. Чем они такие особенные? Наверняка, не раз и не два уже все желающие пытались узнать… Хотя, чем черт не шутит. Надо будет поинтересоваться при случае. Но не сейчас.
Турухтанов вздохнул.
– Поэтому, я прошу меня извинить, но помочь я вам не смогу ничем.
Вот тут Декстера, наконец, догнало. Он, наконец, понял, что путешествие не задалось. Не все в мире решается напором и личным обаянием. Сакс сгорбился за столом, как будто у него кончился заряд батарей. Турухтанов, с сожалением смотрел на него. Над столом висело молчание.
Декстер оперся руками о стол, собираясь вставать. Разговор был окончен.
Степа оглядел примолкший стол, остановился на сгорбленном Декстере и … улыбнулся. Не зря же их двое. И побеждают они тоже вдвоем. Поэтому, когда пушки сакса замолкают, наступает черед других действий. Степиных. Дипломатия называется. Искусство договариваться.
Донкат присмотрелся к Турухтанову. Ты сожалеешь, мой любезный друг? Тебе неудобно, что ты получил больше, чем отдал? Ты хочешь хоть как-нибудь загладить свою вину? Да пожалуйста.
– Евлампий Егорович, – откашлялся Степа. – Вы позволите?
– Да? – повернулся к нему Турухтанов.
– А вы не можете сделать нам небольшое одолжение? – Степа выразительно покосился на Декстера, связывая воедино сожаление старейшины и предоставленную консультацию. А что? Самое оно: сначала впихнуть товар, который не просили, а потом договариваться об оплате. Классика. – Ничего такого, что может пойти в разрез с вашими пониманиями о секретности и безопасности.
– Да? – приглашающе поднял бровь Турухтанов. Лаконичен, ну и правильно. Если не понимаешь, о чем говорят, то или посылай подальше, или говори поменьше. Собеседнику надо, вот пусть он и вещает.
Степа улыбнулся про себя. Это, конечно, правильно, но работает не стопроцентно. Бывают, знаете ли, случаи… Инициатива, она далеко не всегда наказуема.
– Видите ли, Евлампий Егорович, – Донкат сел прямо и посмотрел в глаза Турухтанову. – Причина нашего интереса довольно проста. Шойс Декстер…
Степа показал рукой на потихоньку оживающего сакса. Ну еще бы, тот не первый день Степу знает, и прекрасно разбирается в его интонациях. А интонации у Степы сейчас были самые что ни на есть деловые. Он обговаривал условия соглашения, и никак иначе. Причем (хи-хи), свою часть они с Декстером уже выполнили.
– … Шойс Декстер увлекается кулинарией. Причем увлекается настолько серьезно, что одной из его основных задач на сегодня является победа в конкурсе «Кулинарная Ойкумена», слышали о таком?
Турухтанов сделал неопределенное движение, показывая, что, мол, да, что-то слышал.
– Так вот, – продолжил ободренный Степа. – И для этого ему, как вы понимаете, нужны редкие, или даже уникальные рецепты. Но…, – он сразу сделал паузу, чтобы не пугать хозяина, который сейчас начнет говорить, что он уже все объяснил. – Но рецепт, с которым будет выступать Шойс не обязательно должен быть тем самым оригинальным рецептом таиксаны. Понятно, хочется, но не все желания в жизни из разряда исполнимых.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.