Текст книги "Большая книга по истории Ближнего Востока. Комплект из 5 книг"

Фактически Лондон покупал лояльность и спокойствие в регионе. Эта практика была настолько распространена, что побережье Залива именовалось «договорным». Амиры и шейхи один за другим обменивали суверенитет на фунты стерлингов и обещания военной помощи. Маскат сделал это в 1798 году, нынешние ОАЭ – в 1820 году, Бахрейн – в 1821 году, Кувейт – в 1889 году, а Катар – в 1916 году. До 1889 года кувейтские правители всячески изображали из себя верных друзей и союзников Великобритании.

Впрочем, ас-Сабахи никогда не забывали о «подводных камнях» британского протектората. Например, англичане воспользовались смертью оманского султана Саида Великого, чтобы разделить его империю на два султаната – Оман и Занзибар – и создать условия, при которых Маскат потеряет свои колонии в Восточной Африке (1860). Шейхи Кувейта не спешили потворствовать британским инициативам, но пытались максимально реализовать коммерческие возможности, предоставленные англичанами.

Пока ас-Сабахи и крупные торговцы богатели, большинство кувейтцев жило в ужасной нищете. Они ютились в грязных хижинах и питались дешевой рыбой. Джабера I нарекли Щедрым, ибо он раздавал людям еду, опасаясь, что голодные и отчаявшиеся бедняки его свергнут. Народ быстро привык к шейхским подачкам и не выражал недовольства.

В 1859 году усопшего Джабера I сменил Сабах II, а тому, в свою очередь, наследовал Абдалла II. Став шейхом, он пожелал наладить более тесные отношения с Портой. Вероятно, Абдаллой двигал страх перед британцами – а, может, он просто подпал под личное обаяние харизматичного Ахмеда Мидхата-паши (османского губернатора Багдада). Мидхат-паша намеревался восстановить реальный имперский контроль над Аравией, который был утрачен еще в XVIII веке – с возникновением Дирийского эмирата. После его уничтожения в 1818 году Саудиты немедленно образовали новое ваххабитское государство – эмират Неджд, который активизировался в 1830-х годах. Османы решили во что бы то ни стало задавить ваххабитов – и Абдалла II с радостью к ним присоединился.

К ужасу британцев – и в отличие от других шейхов Халиджа – осторожные ас-Сабахи не подписали Общий морской договор (1820). Этот документ был нацелен на «прекращение грабежа и пиратства на суше и на море» – но кувейтцы являлись торговцами, а не пиратами и не конфликтовали с англичанами; поэтому о них попросту забыли. Спустя полвека британцы могли только смотреть, как сотни кувейтских кавалеристов во главе с Мубараком (братом Абдаллы II) влились в ряды османской армии, а кувейтский флот под командованием самого шейха вышел в море. В итоге кувейтцы разбомбили саудовский город Аль-Катиф – в то время как османы воздерживались от стрельбы, дабы лишний раз не провоцировать Лондон.

В 1871 году Стамбул признал Абдаллу II каймакамом – частично в награду за верную службу, а частично – чтобы закрепить его подчиненный статус. Это означало, что Абдалла II подотчетен османскому губернатору Басры. В реальности же Порта не получила ничего, кроме номинального господства над Кувейтом, – но османские чиновники торжествовали.

Абдалла II тоже был рад, ибо его право на престол не оспаривалось до самой смерти в 1892 году. К тому же шейх действительно зависел от османов. Население Кувейта росло, и знаменитые колодцы в Джахре уже не могли напоить всех нуждающихся. Бочки с питьевой водой транспортировали на лодках из Басры по реке Шатт-эль-Араб. В случае неповиновения басрийский губернатор мог «перекрыть кран» – и тогда Кувейту пришлось бы туго. Помимо того, Абдалла II приобрел сельскохозяйственные угодья под Басрой. Шейх знал, что эти земли будут конфискованы, если он когда-нибудь схлестнется с османами. Неудивительно, что при Абдалле II на кувейтских судах развевался османский флаг.

Преемник Абдаллы, слабохарактерный Мухаммед, делил власть с братьями – Джаррахом и Мубараком. Джаррах помогал шейху вести финансовые дела. Воинственного Мубарака – героя взятия Аль-Катифа (1871) – выдворили из столицы, поручив ему усмирять бедуинов.

Вскоре в Эль-Кувейт приехал влиятельный иракский купец Юсуф ибн Абдалла аль-Ибрагим – дальний родственник ас-Сабахов и доверенное лицо османского губернатора Басры. Он задумал переворот – первый в истории Кувейта – и сговорился с Мубараком. Юсуф хотел возглавить страну, а принц был нужен ему как исполнитель его замысла. Но все пошло не по плану.

Рано утром 17 мая 1896 года Мубарак, его сыновья Джабер и Салем и несколько верных слуг нагрянули в шейхский дворец. Мубарак собственноручно застрелил Мухаммеда. Оружие Джабера дало осечку – и тогда слуги убили Джарраха. Расправившись с братьями, Мубарак объявил себя шейхом Кувейта.

Юсуф бежал в Басру и пожаловался губернатору на Мубарака. В июле 1897 года османы пригрозили атаковать Эль-Кувейт. Самопровозглашенный шейх попросил британцев разместить канонерскую лодку у кувейтского побережья. Британцы отказали – да и османы не собирались ввязываться в войну с Лондоном из-за крошечного шейхства. Мубарак оперативно выслал щедрые подарки губернатору в Багдаде, муфтию в Стамбуле и прочим османским чиновникам, заручился их поддержкой – и стал каймакамом в декабре 1897 года.

Тем временем османы и немцы почти договорились о совместном строительстве Багдадской железной дороги.[126]126
  Предварительное соглашение было подписано в 1899 году после визита кайзера Вильгельма II в Стамбул.


[Закрыть] Проект обсуждался с 1870-х годов, но первые конкретные шаги по его реализации были предприняты только в 1898 году. Британское правительство связалось со своим политическим резидентом в Заливе – подполковником Майклом Мидом, который работал в персидском городе Бушир. Миду было велено срочно оформить соглашение с шейхом Мубараком, дабы предотвратить усиление османского контроля над Кувейтом.

В январе 1899 года Мид и Мубарак на охоте (в неформальной обстановке) подписали частное соглашение (не договор между суверенными государствами).[127]127
  Позже такой предельно неформальный характер переговоров будет использоваться британцами в переписке Артура Макмагона с Хусейном (хашимитским шарифом Мекки).


[Закрыть] Оно подразумевало, что ас-Сабахи не будут принимать представителей какой-либо «державы или правительства» без дозволения англичан, а также самостоятельно действовать в сфере внешней политики. При этом в соглашении даже не упоминались британские обязательства по защите Кувейта.

Мубарак насторожился и потребовал гарантии. Мид ответил, что, пока шейх соблюдает указанные условия, он может рассчитывать на «добрые услуги британского правительства» – включая ежегодные выплаты в размере 15 тыс. индийских рупий (1500 фунтов стерлингов). Шейх успокоился и подписал договор. Для Кувейта началась эпоха британского протектората – и страна вступила в нее под руководством шейха Мубарака ас-Сабаха, известного как Мубарак Великий.

Все пройдет – и надежды зерно не взойдет, Все, что ты накопил, ни за грош пропадет. Если ты не поделишься вовремя с другом – Все твое достоянье врагу отойдет.

Омар Хайям

На заре XX века в Эль-Кувейте и окрестностях проживало 50 тыс. человек. Все они, за исключением богачей, влачили жалкое существование. Люди обитали в саманных лачугах, где пол был выстлан тростником, собранным на близлежащих болотах в Ираке. Дерево и камень стоили непомерно дорого. Летом кувейтцы спали на плоских крышах, чтобы не задыхаться от жары. Однако крупные торговцы получали баснословную прибыль, которая многократно превышала доходы купцов в других шейхствах и эмиратах Халиджа. Сезон добычи жемчуга длился с мая по сентябрь; но деньги, вырученные от продажи камней, позволяли содержать флот в течение года.

В 1906 году в жемчужном промысле было занято свыше 9 тыс. кувейтцев. Вместе со своими женщинами, детьми и стариками они составляли треть населения страны. На протяжении следующего десятилетия число таких работников выросло до 15 тыс., они трудились на 700 кораблях и лодках. Это значит, что все подданные ас-Сабахов – от мала до велика – зависели от цен на жемчуг.

Договор, который Мубарак Великий заключил с Мидом в 1899 году, действовал вплоть до обретения Кувейтом независимости (1961). В 1909 году шейх предоставил англичанам монополию на добычу нефти в его владениях. Лондон инициировал это неспроста – Великобританию беспокоило усиление Германской империи. На рубеже XIXXX веков немцы заинтересовались Ближним Востоком. Первым сигналом их растущей мощи являлся план Багдадской железной дороги. Османо-немецкое сотрудничество предполагало прокладку магистрали от Берлина до Стамбула. Однако слухи о строительстве дополнительных путей до Багдада, Басры и Кувейта пугали британцев.

Сперва в Берлине задумали доставлять товары со всего Ближнего Востока по морю в Басру. Там их быстро грузили бы в железнодорожные вагоны и перегоняли в Европу – для последующей продажи немецкими коммерсантами. Германия надеялась извлечь из этого огромную прибыль – а заодно и задушить британскую морскую торговлю через Суэцкий канал. Лондону такая перспектива сулила финансовую катастрофу. Но Басра расположена в месте слияния Тигра и Евфрата, где много ила, как и в дельте любой крупной реки. Ил затруднял проход тяжелых европейских судов, а дноуглубительные работы стоили дорого. В поисках альтернативы немцы обратили внимание на Кувейтскую бухту. Именно тогда на планах Багдадской железной дороги появился конечный пункт – не Басра, но Рас-эль-Кадим, деревня на севере Кувейтского залива.

Тем временем немецкий флот в Северном море уже чувствовал себя весьма вольготно. Англичане лихорадочно стягивали к Британским островам свои боевые корабли со всего мира. В таких условиях Лондон не мог поддерживать военно-морское присутствие в Халидже. Британцы поспешили заключить сделку с османами – дабы не пустить немцев в Персидский залив.

29 июля 1913 года стороны подписали Англо-османскую конвенцию, которая ограничила автономию Мубарака от Порты. Более того – от шейха даже не требовалось подписать конвенцию, ибо в ней Кувейт провозглашался не суверенным государством, но казой – автономным районом в составе Османской империи. Мубарака официально низвели до уровня каймакама – госслужащего, подчиняющегося османскому губернатору (но не Басры, как прежде, а Багдада). По традиции, ас-Сабахи гордо именовали себя шейхами.[128]128
  За исключением, пожалуй, Мубарака Великого, который предпочитал титул хакима.


[Закрыть] Титул каймакама им никогда не нравился, но позволял включить кувейтских правителей в административную систему Порты. Впрочем, иногда ас-Сабахи наделялись этим титулом неформально – даже султанскими наместниками их нередко признавал не сам султан, а высокопоставленные османские чиновники. Документальное же закрепление статуса каймакама обескуражило Мубарака.

Впрочем, Мубарак получил подтверждение того, что его власть распространялась в радиусе 80 км от Эль-Кувейта. На карте, приложенной к конвенции, соответствующие территории были помечены красным цветом. Другой цвет, зеленый, обозначал 100-километровую зону, в пределах которой шейх мог собирать пошлины и налоги. Кроме того, определение Кувейта как «автономного района» под османским «сюзеренитетом» намекало, что османы не станут вмешиваться в дела ас-Сабахов. Оба термина – «автономный район» и «сюзеренитет» – использовались из-за присущей им двусмысленности – и по настоянию англичан.

Однако из-за Первой мировой войны и краха Османской империи конвенция так и не была ратифицирована. В 1921 году из месопотамских обломков Порты восстало хашимитское Королевство Ирак – и с тех пор вопрос о границах Кувейта вызывает ожесточенные споры в арабском мире; споры, которые привели к кровопролитию (1990–1991). Мубарак был явно недоволен содержанием конвенции, но молчал. Когда грянула война, он проигнорировал османский призыв к джихаду и пожертвовал немало денег в британский Красный Крест. Кувейтцы не участвовали в Великом арабском восстании – однако в Кувейтской гавани стояли английские госпитальные суда, где раненым солдатам оказывали медицинскую помощь либо эвакуировали их для лечения в Индию. В знак благодарности за содействие Лондон в 1914 году признал Кувейт «независимым государством под британской защитой» – то есть своим протекторатом.

В конце жизни Мубарак страдал от малярии. Его болезнь порождала дурные мысли у родственников. Шейх захватил власть, убив брата, – и тем самым создал опасный прецедент. В борьбе за престол члены правящей династии перерезали бы друг друга. Распри могли начаться еще до того, как Мубарак испустит последний вздох, – но ас-Сабахам удалось предотвратить междоусобицы.

Осенью 1915 года Мубарак умер, оставив после себя двух сыновей – Джабера и Салема, которые образовали две ветви династии Аль Сабах. На семейном совете было решено, что страну должны возглавлять представители каждой из этих ветвей поочередно. Впоследствии данное решение будет оформлено в виде юридической нормы и войдет в кувейтское законодательство. Даже сегодня никто, кроме прямых потомков Мубарака, не может занять трон.

Если в Первую мировую войну Мубарак помогал англичанам, то его сын Джабер II занял сторону Порты. Британцы организовали морскую блокаду Сирии, где держалась османская армия, – но караваны из Кувейта регулярно привозили в Дамаск продовольствие, оружие и боеприпасы.

Джабер II правил около полутора лет, и следующий шейх – Салем – продолжил политику брата. В июле 1918 года терпение британцев лопнуло, и они потребовали прекратить контрабанду. Салем изобразил крайнее удивление и заявил, что все это чудовищное беззаконие творится без его ведома. Английские дипломаты предупредили шейха, что если он не в состоянии контролировать свой народ, то и Великобритания не должна соблюдать обещания, данные Мубараку. Спустя пару дней торговый поток из Кувейта в Сирию иссяк – а через несколько лет британцам пришлось защищать ас-Сабахов от Саудитов.

История возвышения семьи Аль Сауд начинается с династического краха. В XVIII–XIX веках оба саудовских государства – Дирийский эмират и эмират Неджд – пали под ударами османов. Пока Саудиты слабели, их соперники Рашидиты набирали силу.

В 1890 году Рашидиты выслали Саудитов из их фамильного города Эр-Рияд. После скитаний по Бахрейну и Катару изгнанники осели в Эль-Кувейте. Ибн Сауд – будущий грозный покоритель Аравии – вырос и возмужал при дворе Мубарака Великого, которого он называл «отцом». Именно из Кувейта молодой принц выдвинулся на завоевание Неджда и в 1902 году разбил Рашидитов, вернув своей семье Эр-Рияд. Но юный амир мечтал захватить всю Аравию – включая шейхство бывшего покровителя Мубарака.

В мае 1920 года Ибн Сауд начал «прощупывать» Кувейт. Ихваны (ваххабитское ополчение) вторглись на юг страны и уничтожили небольшой кувейтский отряд. Ответа не последовало – и в сентябре Ибн Сауд уже утверждал, что власть ас-Сабахов ограничена городскими стенами Эль-Кувейта.

В октябре эпизодические стычки чуть не переросли в настоящую войну. Ихваны напали на деревню Джахра в 32 км от кувейтской столицы. Шейхское войско вступило в бой и было сильно потрепано ихванской кавалерией. Однако вместо того, чтобы сдаться или просить мира, Салем укрылся в местном форте[129]129
  Этот форт называется «Каср аль-Ахмар» (араб. القصر الأحمر – Красный форт).


[Закрыть] и приготовился к осаде. Противостояние ас-Сабахов и Саудитов обещало быть долгим и кровопролитным – но тут подоспели англичане. Сперва они ударили по ихванам из корабельных орудий, а потом высадили в Джахре морскую пехоту. Саудовский блицкриг провалился.

Спустя год Ибн Сауд окончательно сокрушил Рашидитов. Один из принцев посрамленной династии выступил против Саудитов – в надежде, что к нему присоединятся народы Аравии. Однако мятежника никто не поддержал, и он бежал в Багдад – под защиту короля Фейсала I. Хашимиты приютили изгнанника, руководствуясь старым принципом: «Враг моего врага – мой друг». Но после неудачи принц охладел к войне – и велел сшить из боевого знамени Рашидитов платье для своей любимой наложницы.

В ноябре 1922 года британцы собрали в Укайре (городе на востоке Саудии) арабских правителей, дабы установить границы между Кувейтом, султанатом Неджд[130]130
  Султанат Неджд – название саудовского государства в 1921–1926 годах. Возникло после того, как Ибн Сауд завоевал рашидитский эмират Джебель-Шаммар, тем самым объединив под своей властью всю Центральную Аравию.


[Закрыть] и Ираком. Перси Кокс начертил на карте демаркационную линию – и ас-Сабахи лишились 2/3 территории, которой они владели. Эти земли отошли к Ибн Сауду.[131]131
  Британцы не хотели ссориться с Саудитами – и в знак признания их заслуг в борьбе с османами, и по причине того, что Ибн Сауд покорил огромный Неджд, и потому, что после Первой мировой войны Великобритания заметно ослабла.


[Закрыть] Новому кувейтскому шейху Ахмеду I (сыну Джабера II) пришлось смириться с потерей. По крайней мере, граница наконец-то была определена.

Однако англичане не спешили проводить кувейтско-иракскую границу. Кувейт являлся британским протекторатом, Ирак – британской мандатной территорией. К тому же Турецкая Республика – правопреемница Порты – отказалась от претензий на бывшие османские владения согласно Лозаннскому договору. Казалось бы, теперь Кувейт является суверенным государством – но в Багдаде его по-прежнему считали частью Ирака. Ахмеда I это тревожило – и в 1923 году он попросил Великобританию обозначить злополучную границу на основании «зеленой зоны» Англо-османской конвенции (1913). Британцы исполнили просьбу шейха. Иракский король Фейсал I – член династии Хашимитов – не мог возразить, ибо получил трон в Багдаде благодаря англичанам.

Кувейт и Ирак дважды признали границу (в 1923 и 1927 годах). В 1932 году Королевство Ирак обрело независимость и подало заявку на вступление в Лигу Наций. Ирако-кувейтская граница фиксировалась в документах, которые Багдад представил на рассмотрение Лиги. Вопрос автономии Кувейта был закрыт – но уже сын Фейсала I, Гази, пытался посягать на шейхство ас-Сабахов. Следующие иракские лидеры, включая Саддама Хусейна, продолжили эту «традицию».

Вообще ситуация в Кувейте резко ухудшилась еще в 1920-х годах. Во-первых, разразилась Великая депрессия – мировой экономический кризис 1929–1939 годов. Во-вторых, японцы наладили производство искусственного жемчуга. Его изобрели еще голландцы в 1700-х годах, но именно японцы стали выпускать искусственный жемчуг в промышленных масштабах. Цены на натуральный камень рухнули и погребли под собой кувейтскую экономику. Шейхство, которое недавно считалось процветающим, вмиг обнищало и превратилось в одну из беднейших стран на планете.

В 1930-х годах к старым проблемам прибавились новые. Невзирая на британские реверансы и Укайрский договор, Ибн Сауд по-прежнему зарился на Кувейт – но уже не мог завоевать его. Оставалось только портить жизнь ас-Сабахам – например, не торговать с ними. Саудовское эмбарго вбило очередной гвоздь в гроб кувейтской коммерции – и измученные люди возненавидели шейха Ахмеда I. Впрочем, конкретные действия предприняли лишь купцы. Сначала они обратились к монарху с просьбой провести реформы, но Ахмед I их проигнорировал. Тогда в 1938 году коммерсанты сами выбрали из своей среды депутатов меджлиса (законодательного органа). Ахмеду I оставалось только его созвать. Но шейх бездействовал в течение шести месяцев, а в декабре и вовсе распустил меджлис.

Разгневанные купцы, по традиции, пригрозили уехать в другие эмираты и шейхства. Шейх с радостью отпустил бы смутьянов – но к тому времени у них еще оставались сбережения, а некоторые даже освоили контрабанду золота в Индию. В итоге правитель нехотя учредил Консультативный совет взамен меджлиса. В новую ассамблею вошли девять представителей знатных купеческих кланов и четыре члена семьи Аль Сабах, а возглавил ее сам Ахмед I. Таким образом, обе стороны конфликта одержали своего рода победу.

Пока монарх и коммерсанты играли в большую политику, народ голодал. Жемчуг никто не покупал. Караванная торговля угасла за 1914–1918 годы. Далее последовали десятилетия «экономической войны» с ваххабитами. В Великую депрессию кувейтцы едва сводили концы с концами. Но нефть изменила все.

Нефть сочилась из кувейтской земли веками – и вот в 1934 году британское правительство получило концессию от Ахмеда I. В том же году была основна нефтяная компания «Kuwait Oil Company». В 1936 году она пробурила первую скважину в Бургане. «Черного золота» там не оказалось – но 22 февраля 1938 года из соседней скважины забил 18-метровый фонтан нефти.

Ас-Сабахам не терпелось насладиться богатством, однако им пришлось дождаться окончания Второй мировой войны. Как только отгремели ее последние залпы, Ахмед I и «Kuwait Oil Company» открыли вентили до предела. Объем нефтедобычи за 1946 год составил 5,9 млн баррелей, за 1947 год – уже 16 млн баррелей. Бурение скважин в кувейтско-саудовской нейтральной зоне примирило два враждующих государства.

К 1953 году крошечный Кувейт стал крупнейшим производителем нефти в Персидском заливе. В 25 км от столицы вырос город Эль-Ахмади, названный в честь Ахмеда I и предназначенный для проживания рабочих. Там же размещались нефтеперерабатывающие заводы и главный нефтяной порт – Мина-эль-Ахмади. Стране срочно требовались терминалы для танкеров и современные дороги для оперативной транспортировки цистерн с «черным золотом». Одни преобразования влекли за собой другие: например, западные инженеры хотели трудиться в комфортных условиях, с кондиционерами и холодильниками – и в Кувейте была построена первая электростанция.

Нефть заменила жемчуг, полностью «подмяв» под себя экономику. Все прочие отрасли хозяйства не развивались – за исключением, пожалуй, цементной промышленности. Шейхство впервые переживало строительный бум. Однако цементные заводы возводились в том числе и для нужд нефтяной индустрии. В остальном же кувейтцы забросили все привычные занятия. Никто не желал ловить рыбу, пасти скот или возделывать землю, если правительство предлагало высокооплачиваемую работу в нефтяной сфере. Кувейт не производил даже продукты питания, а благодаря системе социального обеспечения многие подданные и вовсе решили не работать. К середине XX века рынок труда захватили мигранты. Концепция «государства всеобщего благосостояния» на них не распространялась.

Идея подобного государства возникла в 1951 году, когда шейх Абдалла III – наследник Ахмеда I и сын Салема I – решил распределять нефтяные деньги поровну между правителями и народом. Раньше все доходы принадлежали династии Аль Сабах, но отныне половина из них тратилась на социальные проекты, в первую очередь – на медицину и образование.

Обе сферы требовали колоссального финансирования. В XVIII–XIX веках в шейхстве вообще не было больниц. Первая больница (для мужчин) появилась лишь в 1910 году – при Мубараке Великом. Ее основали адепты Реформатской церкви в Америке.[132]132
  Реформатская церковь в Америке – одна из старейших протестантских общин США.


[Закрыть] Специально для этого они по просьбе монарха расширили свою небольшую Арабскую миссию.

Мубарак отнюдь не горел желанием пускать в страну христианских миссионеров, но медлить было нельзя.

Спустя девять лет в Эль-Кувейте открыли вторую больницу – для женщин и детей. Уровень младенческой смертности ужасал американцев и англичан: 125 из 1000 новорожденных не доживали до года. Взрослые и подростки умирали от холеры, туберкулеза и малярии. Девочки, с ранних лет закутанные в чадру, болели рахитом. В 1932 году оспа в столице выкосила 4 тыс. человек за 10 дней. Британские медики рекомендовали Ахмеду I провести всеобщую вакцинацию – но люди боялись незнакомой процедуры и массово от нее отказывались. Шейх велел принудительно вакцинировать учеников медресе. Когда мальчики не только выжили после прививки, но и не заболели, люди успокоились и постепенно потянулись в медпункты.

В сфере образования дела обстояли не лучше. На заре ХХ века единственными учебными заведениями в Кувейте были немногочисленные медресе, где мальчикам преподавали Коран и основы арифметики. Если богачи посылали сыновей учиться за границу, то рядовые подданные зачастую не умели читать и писать. Позже Арабскую миссию Реформатской церкви в шутку прозвали «школой маленьких бюрократов» – там отпрысков привилегированных семей обучали базовому английскому языку и набору текста на печатной машинке. Первая частная школа – «Мубаракия», основанная в память о Мубараке Великом, – открылась в Эль-Кувейте в 1911 году по инициативе и на деньги кувейтской знати, включая ас-Сабахов. Женское образование отсутствовало до 1965 года, пока не заработала стандартная система для всех детей обоих полов (детский сад, начальная и средняя школа).

Нетрудно догадаться, что образование и здравоохранение держались на зарубежных специалистах. В 1960 году 9 из 10 учителей являлись иностранцами, врачей-кувейтцев насчитывалось около 10 человек на всю страну. Однако мигрантам было раз и навсегда отказано в получении кувейтских паспортов. Бомба, заложенная под фундамент общества, уже тикала, – но ее еще никто не слышал.