Текст книги "Большая книга по истории Ближнего Востока. Комплект из 5 книг"

Хусейн вышел из Шестидневной войны побежденным, но не сломленным. Он сделал очень важный вывод: в целях самосохранения хашимитское королевство должно предотвращать вооруженные конфликты на Ближнем Востоке. Однако фидаины видели в Иордании лишь плацдарм для атак на Израиль.

Осенью 1967 года ЛАГ приняла Хартумскую резолюцию. Она известна благодаря принципу «трех нет»: «Нет мира с Израилем, никакого признания Израиля, никаких переговоров с ним» (пункт 3). Палестинцев охватило сильнейшее патриотическое чувство. Они массово вступали в разные террористические организации. Фидаины разбили свои лагеря возле Аммана – подальше от израильской пограничной артиллерии. Дерево палестинского радикализма стремительно разрасталось – помимо АОП, в составе ООП возникли «Народный фронт освобождения Палестины» (1967), «Палестинский фронт народной борьбы» (1967), «Демократический фронт освобождения Палестины» (1969) и другие.

Первые столкновения между фидаинами и иорданской армией имели место в ноябре 1968 года. С тех пор стычки происходили регулярно. В феврале 1969 года ООП возглавил Ясир Арафат. Если Шукейри хотя бы обещал не вмешиваться во внутреннюю политику арабских государств, то Арафат вовсе не собирался контролировать боевиков – которые обнаружили, что кратчайший путь к успеху заключается в нарушении прежних договоренностей.

Иорданские власти пытались усмирить фидаинов. МВД запретило гражданским лицам носить оружие в городах, а также обязало их регистрировать все транспортные средства (даже неисправные). В ответ члены «Народного фронта освобождения Палестины» (НФОП) осадили полицейский участок в столичном районе Джебель аль-Ашрафия. Хусейн был вынужден уволить министра внутренних дел. Фидаины осмелели. Первые покушения на жизнь монарха последовали уже летом 1970 года.

6 сентября члены НФОП угнали четыре авиалайнера с 425 пассажирами. Самолеты были посажены на заброшенном аэродроме «Доусонс Филд» в пустыне к югу от Аммана. Боевики требовали освободить своих арестованных товарищей – и угрожали новыми терактами. Арафат одобрил действия НФОП, а Хусейн впал в бешенство – ведь заложников удерживали на территории его королевства.

Инцидент в «Доусонс Филд» стал для Хусейна последней каплей. Разгневанный монарх приказал беспощадно истреблять фидаинов. На протяжении 10 месяцев в Иордании гремела гражданская война, получившая название «Черный сентябрь», – причем против иорданской армии сражались как беженцы из Палестины, так и палестинские подданные короля. Летом 1971 года все было кончено. Уцелевшие боевики во главе с Арафатом перебрались в Ливан. Хусейн одержал победу – самую важную в своей жизни.

Впрочем, изгнание ООП не решило «палестинский вопрос» ни в Иордании, ни на Ближнем Востоке в целом. Хусейн лишь разворошил осиное гнездо. Ливан горел в пламени гражданской войны (19751990) – и прибывшие террористы активно раздували это пламя. Многие иорданцы – рожденные от смешанных браков, имевшие палестинские корни или палестинских родственников – просто не могли определиться, на чьей они стороне. Они жили в хашимитском государстве – но «Черный сентябрь» заставил их задуматься о своем происхождении.

Многие арабские лидеры хорошо относились к Хусейну – если бы они столкнулись с фидаинами, то, несомненно, поступили бы точно так же, как и он. Но арабская общественность сочувствовала палестинцам, считая их обездоленными и угнетенными, – поэтому главы государств временно прекратили торговлю с Иорданией и закрыли границы с ней.

Королю становилось все труднее нивелировать последствия «Черного сентября». Осенью 1973 года на саммите ЛАГ Хусейн чудом избежал коллективной травли. Ради этого ему пришлось схитрить – отправить на встречу своего советника Бахджата ат-Тальхуни. Ат-Тальхуни не обладал должными полномочиями в сфере исполнительной власти – и нападать на него было глупо.

Теперь Хусейн и премьер-министр Зейд ар-Рифаи лихорадочно пытались исправить ситуацию. В частности, монарх упрашивал израильтян отдать ему Иерихон – тогда арабы наверняка решили бы, что Хусейн геройски отбил город у евреев. Но авантюра не увенчалась успехом – и в октябре 1974 года на саммите в Рабате Хашимит отказался от претензий на Западный берег. ЛАГ провозгласила ООП единственным законным представителем палестинского народа.

Покорность Хусейна была вознаграждена – Лига выделила ему $ 1 369 000 на восстановление Иордании после «Черного сентября». Хашимитские подданные ликовали – они надеялись, что теперь их страна будет развиваться без палестинского влияния. На волне всенародной радости король тихо распустил палату депутатов и не назначил новые выборы. Верхняя палата не имела права действовать в отутствие нижней. Хусейн превратился в абсолютного монарха.

Между тем надвигался очередной конфликт с Израилем – Война Судного дня. Анвар Садат – новый президент Египта и преемник Насера – не рассчитывал на Хусейна как на союзника. Он подозревал Хашимита в тайных сношениях с Израилем. На Ближнем Востоке слова ничего не стоят. Хусейн действительно мог заключить секретную сделку с евреями, дабы вновь завладеть Западным берегом. Поэтому Садат и его сирийский коллега Хафез Асад не желали информировать иорданского монарха о своих планах.

Война планировалась долго и тщательно. Каир и Дамаск хотели вернуть территории, занятые Израилем во время Шестидневной войны (1967). Атака была запланирована на 6 октября и приурочена к иудейскому празднику Йом-Киппур. Хусейн не знал точную дату нападения, но после начала египетско-сирийского наступления Садат позвонил ему и попросил не вмешиваться. Однако, несмотря на первые успехи арабских армий, конфликт затягивался. Вскоре Садат уже открыто уговаривал короля примкнуть к антиизраильской коалиции – тем более что Сирия терпела поражение за поражением.

Впрочем, Хусейн не желал ни ввязываться в конфликт, ни противопоставлять себя арабскому миру. 12 октября Иордания направила в помощь сирийцам танковую бригаду. Она преодолела сотню километров за 10 дней и прибыла на Голанские высоты всего за несколько часов до прекращения огня. 24 октября 1973 года Война Судного дня завершилась победой Израиля. Силы ЦАХАЛ[68]68
  ЦАХАЛ (аббревиатура от ивр. צבא הגנה לישראל – Армия обороны Израиля) – вооруженные силы Государства Израиль.


[Закрыть] стояли в 100 км от Каира. Жители Дамаска могли попасть под обстрел израильской артиллерии – линия фронта пролегала в 40 км от сирийской столицы.

Успокоив арабских соседей символическим участием в войне, Хусейн занялся внутренними делами. Иордания всегда зависела от зарубежных инвестиций. Она получала деньги сперва от англичан, потом – от американцев и, наконец, – от других арабских государств. Великобритания видела в Иордании буферную зону между ваххабитским и французским экспансионизмом. Для США она играла роль антикоммунистического оплота на Ближнем Востоке. Арабы же считали, что хашимитское королевство, подобно щиту, прикрывает их от Израиля. В итоге Иордании платили просто за сам факт ее существования. В 1970-е годы цены на нефть подскочили – и доходы Саудовской Аравии резко выросли. Соперничество между арабскими монархиями и республиками продолжалось – и на этом фоне Саудиты предпочитали поддерживать пусть и не самую дружественную – но королевскую династию Хашимитов. К 1971 году саудовские денежные выплаты стали краеугольным камнем иорданского бюджета.

Амман приобрел свой нынешний вид именно в 1970-е годы. Столица поглотила близлежащие деревни и подверглась грандиозной перестройке. Старые черкесские и армянские кварталы были снесены. От исторических улиц – Шапсугской, Мухаджиров и др. – остались лишь названия.[69]69
  Черкесская община Иордании известна на весь мир – в частности, ее члены формируют знаменитую гвардию иорданских королей. По легенде, черкесы первыми присягнули на верность амиру Абдалле в 1922 году и с тех пор охраняют Хашимитов. Гвардейцы носят традиционную кавказскую одежду (каракулевые шапки и черкески) и оружие (кинжалы и шашки). Черкесская гвардия сопровождает монарха и членов его семьи на всех официальных мероприятиях.


[Закрыть] Но черкесы и армяне прекрасно приспособились к новым условиям – они состояли на госслужбе и занимались бизнесом. Также в Иордании появились собственные – не зарубежные – инженеры, врачи и юристы. Для страны, которая менее полувека назад пыталась привлечь молодежь в учебные заведения, это было настоящим чудом.

Тем временем Каир задумался о том, нужен ли ему конфликт с Израилем – ведь арабы всегда проигрывали на поле битвы. 19 ноября 1977 года Анвар Садат внезапно посетил Иерусалим – и призвал евреев отказаться от территорий, которые они заняли в ходе Шестидневной войны. Условия, выдвинутые Каиром, подлежали обсуждению – но фактически он начал диалог со своим заклятым врагом. Садат признал за Израилем право на существование и предложил ему мир в обмен на землю. Египет – самая мощная в военном плане арабская страна – первым денонсировал принцип «трех нет», закрепленный в Хартумской резолюции.

Далее египтяне и евреи при посредничестве США сели за стол переговоров. Осенью 1978 года в Кэмп-Дэвиде[70]70
  Кэмп-Дэвид – загородная резиденция американских президентов.


[Закрыть] Садат и израильский премьер-министр Менахем Бегин подписали предварительное соглашение, а весной 1979 года – итоговое. Египет стал первым арабским государством, заключившим мир с Израилем. Как следствие – арабы гневно обвинили Садата в предательстве. Египет на 10 лет исключили из ЛАГ. Штаб-квартиру Лиги перенесли из Каира в Тунис.[71]71
  Осенью 1981 года египетские исламисты убили Садата, тем самым отомстив ему за сближение с Израилем.


[Закрыть]

Готовность Израиля к диалогу воодушевила Хусейна. Теперь он размышлял, как сторговаться с евреями и вернуть Западный берег. Однако арабский мир ненавидел Садата – и монарх медлил. Он хвалил египетского лидера за мужество – но не спешил присоединяться к миротворчеству.

На улицах Аммана шли проамериканские демонстрации. Иорданцы по-прежнему хотели получать деньги от США, которые всячески поощряли миротворчество. Впрочем, израильтяне ни при каких обстоятельствах не собирались отдавать Хашимиту вожделенный Восточный Иерусалим – а значит, для Аммана сделка не могла покрыть все риски дипломатического процесса.

В результате Хусейн отказался от переговоров – и его позиция разочаровала Белый дом. Расхрабрившись, король пригрозил закупить оружие не у США, как обычно, а у СССР. Этот жест неповиновения возмутил Вашингтон. Однако для американцев 1979 год оказался богатым на неприятные сюрпризы. Весной власть в Тегеране захватили мусульманские фундаменталисты. 1 апреля Иран – нефтяная держава, член ОПЕК – был объявлен первой в истории Исламской республикой. В декабре началось советское вторжение в Афганистан. США пришлось поддерживать хорошие отношения с Иорданией – иначе они утратили бы свои позиции на Ближнем Востоке, который стремительно менялся. В июне 1980 года, когда Хусейн нанес официальный визит американскому президенту Джимми Картеру, между ними уже не было принципиальных разногласий.

Открестившись от израильско-египетского миротворчества, Хашимит оградил себя от травли, которой подвергся Садат, – но также лишился поддержки Египта. Маленькая Иордания, будто маятник, колебалась между разными центрами силы. Выйдя из египетской орбиты, она неумолимо приближалась к своим воинственным соседям – Сирии и Ираку. Во главе Ирака стоял Саддам Хусейн.

Ирак сказочно разбогател во время нефтяного бума 1970-х годов. Эта страна с огромными запасами «черного золота» привлекала Иорданию гораздо сильнее, чем Сирия с ее скромной добычей углеводородов. После недолгих раздумий Хусейн выбрал в друзья не Хафеза Асада, но Саддама.

Разумеется, «дружбу» Саддама – крестьянина из деревни Аль-Ауд-жа – и Хусейна – аристократа из династии Хашимитов – нельзя назвать бескорыстной. Правящая элита Иордании была коррумпирована. Саддам осыпал министров и генералов дорогими подарками – например, в ноябре 1987 года раздал им несколько десятков «мерседесов». Кроме того, иракский президент посылал внушительные суммы лично королю. Хусейн – как и его дед Абдалла – заслужил репутацию расточителя. Получая деньги из Багдада, он чувствовал себя непринужденно – ибо Саддам был гораздо более щедрым, нежели Саудиты.

Монарх поддерживал своего товарища, хотя Саддам делал одну ошибку за другой. Его первым опрометчивым шагом стало вторжение в Иран осенью 1980 года. Разразилась кровопролитная Ирано-иракская война (1980–1988) – и Хашимит являлся ее ярым сторонником. В 1982 году он направил в помощь Саддаму бригаду «Ярмук» – иорданское спецподразделение, обученное инструкторами из США. Арабы говорили: «За иракский динар Хусейн сделает что угодно».

Впрочем, Иордания «дружила» с Ираком не только из соображений материальной выгоды. Ирак считался относительно светским государством – в то время как исламский фундаментализм, подобно раку, разъедал Ближний Восток. Его метастазы проникали повсюду – например, в Саудовскую Аравию. Сейчас мало кто помнит, что прежде саудийки носили западную одежду и свободно ходили на романтические свидания с мужчинами. Но теракт в Мекке изменил всё.

20 ноября 1979 года исламские боевики захватили мекканскую мечеть Аль-Харам. Они выступали против любых отклонений от шариата – в частности, против проникновения в королевство западной культуры, против участия женщин в общественной жизни и др. Антитеррористическая операция длилась до 4 декабря 1979 года. После этого королевство стало на путь традиционализма. Женщины надели черные абайи и долгое время были ограничены в правах, музыка и танцы попали под запрет, кинотеатры закрылись. Привычный нам образ Саудовской Аравии как сурового мусульманского государства сформировался в результате того, что Саудиты пошли на поводу у исламистов во избежание новых терактов.

Исламизм был опасен как для Саддама и короля Хусейна, так и для других арабских правителей. В 1989 году Амман инициировал создание Совета арабского сотрудничества (САС) – куда, помимо Иордании, вошли Ирак, Египет и Йемен. Однако над САС смеялись – его называли «клубом должников». Война с Ираном закончилась, но ущерб, нанесенный иракской экономике, оказался слишком велик. И когда в 1990 году Саддам совершил вторую стратегическую ошибку – напал на Кувейт, – Иордания снова поддержала своего партнера.

18 июля 1990 года Саддам Хусейн обвинил кувейтского амира Джабера III в незаконной добыче иракской нефти из приграничного месторождения Румайла. В качестве компенсации Багдад потребовал списать свои долги в $ 14 млрд и заплатить еще $ 2,5 млрд. Джабер отказался. В августе иракская армия захватила крошечный Кувейт. Грянула война в Персидском заливе. Многонациональные силы во главе с США провели знаменитую операцию «Буря в пустыне» и восстановили независимость эмирата. ООН обрушила на Багдад санкции, в Месопотамии восстали шииты – и внезапно выяснилось, что Саддам не всемогущ. Его судьба была предрешена.

Пока Саддам сражался с врагами, Хусейна интересовали внутренние проблемы королевства. Впрочем, монарх не собирался проводить либеральные эксперименты. Весной 1978 года он учредил Национальный консультативный совет (НКС). Парламент, лишенный палаты депутатов, по-прежнему бездействовал – и предполагалось, что совет будет играть роль дискуссионной площадки. Иорданцы называли его «громоотводом» – ведь НКС никогда не критиковал монарха, но зато ругал оппозицию. Он «вызывал огонь на себя», ограждая короля от недовольства подданных. Тем не менее, с помощью совета общество «сбрасывало пар», снижало градус политического напряжения.

Абдельхамид Шараф – автор идеи НКС – являлся шестиюродным дядей Хусейна. Его семья покинула Хиджаз в составе свиты амира Фейсала в 1920-х годах. В 1945 году родители привезли шестилетнего Ша-рафа в Амман. Окончив Американский университет в Бейруте, юноша посвятил себя госслужбе. В разные годы он был гендректором «Radio Jordan», министром информации, послом в США и Канаде, представителем Иордании при ООН и руководителем королевской канцелярии. Он стоял у истоков создания иорданской Национальной галереи изящных искусств и первого в стране телеканала. Назначение Шарафа на пост премьер-министра было лишь вопросом времени – и вот 19 декабря 1979 года родственник монарха одновременно возглавил правительство, министерство обороны и МИД.

Прогрессивный Шараф ратовал за свободу слова, права женщин и охрану окружающей среды. Он собирался реформировать систему местного самоуправления, превратить НКС в креативную площадку для разработки инновационных проектов и учредить особый суд по коррупционным делам. Абдельхамид Шараф был преисполнен грандиозных планов – но ничего не успел сделать. 3 июля 1980 года он умер от сердечного приступа.

Без Шарафа НКС превратился в бесполезное сборище и был распущен. Иордания осталась без представительного органа – и тут монарх вспомнил о парламенте. Выборы могли привлечь новых людей в законодательную власть. В сложных ситуациях Хусейн предпочитал половинчатые меры – поэтому парламентская реформа не планировалась, а выборы касались только нижней палаты. Они состоялись в марте 1985 года. Женщины впервые голосовали наравне с мужчинами. Кандидаты представляли широкий спектр политических взглядов – при том, что партии в Иордании находились под запретом.

Новые депутаты приступили к работе, но шумные заседания не принесли результатов. Председатель правительства Зейд ар-Рифаи выдавливал из нижней палаты неугодных ему народных избранников. По иронии судьбы, ар-Рифаи – выпускник Колумбийского и Гарвардского университетов – оказался большим врагом свободы, чем его консервативные предшественники. Ар-Рифаи возглавлял кабинет четыре года (1985–1989) – дольше, чем кто-либо в истории Иордании, и в этот период Хусейн отстранился от политики. Он отдыхал на заграничных курортах, наслаждался жизнью и полностью доверял премьер-министру. Но экономика королевства ухудшалась, а коррупция – росла. Весной 1989 года в Иордании сорвало все «предохранительные клапаны» – начались массовые беспорядки.

Несмотря ни на что, 1980-е годы стали десятилетием арабо-израильского сближения. Осенью 1983 года Хусейн не на шутку увлекся миротворчеством. Амман и ООП наладили контакты. В сентябре 1984 года Иордания восстановила дипломатические отношения с Египтом. Монарх пытался донести до арабской общественности, что, заключив мир с Израилем, Каир поступил правильно – и что он, король Хусейн, хочет сделать то же самое.

Взаимодействие с ООП принесло плоды уже в феврале 1985 года, когда стороны решили создать иордано-палестинскую конфедерацию. Арафат видел в ней суверенную государственность – а Хусейн считал ее инструментом для возвращения Западного берега под свою власть. Параллельно король тайно встречался с представителями США и израильским премьер-министром Шимоном Пересом.

Дипломатический процесс набирал обороты – но 7 октября 1985 года палестинские боевики захватили итальянский лайнер «.Achille Lauro». На следующий день террористы застрелили заложника из числа пассажиров – 69-летнего американского еврея Леона Клингхоффера, инвалида-колясочника. Этот бессмысленный акт жестокости убедил США в том, что ООП не может быть надежным партнером в миротворчестве. Хусейн прекратил сотрудничать с Арафатом и заявил, что жители Западного берега должны сами решать свою судьбу. Однако даже если бы Иордания аннексировала Иудею и Самарию, то король утратил бы контроль над ними так же быстро, как и приобрел.

9 декабря 1987 года разразилась Первая палестинская интифада.[72]72
  Слово «интифада» (араб. انتفاضة‎) переводится как «восстание».


[Закрыть] Арабы Западного берега и сектора Газа взбунтовались против «израильской оккупации». Дети и подростки забрасывали солдат ЦАХАЛ камнями – поэтому Первую интифаду называют «войной камней». На фоне этих событий лидеры ООП и рядовые боевики заклеймили Хусейна врагом, который продался сионистам. Внеочередной саммит ЛАГ пообещал Арафату грандиозное финансирование.

Взбешенный Хусейн решил раз и навсегда разорвать «все юридические и административные связи с Западным берегом». Сама формулировка свидетельствовала о том, что король находился на грани истерики. Судьба Иордании зависела от этого импульсивного и уже немолодого человека, который просто не мог вынести очередную волну критики в свой адрес.

Но у демонстративной слабости Хусейна была и другая сторона. Монарх отнюдь не терял надежды вернуть Западный берег. Он задумал сделать так, чтобы Палестина сама оказалась в руках Арафата – и чтобы тот не заподозрил обман. В очередной раз отказываясь от Иудеи и Самарии, король знал, что Арафат моментально перехватит инициативу. Под видом Западного берега Хусейн намеревался передать ООП «отравленную чашу» – пустынные земли, населенные террористами и беженцами, и полуразрушенные города, сотрясаемые интифадой. Ожидалось, что Арафат не справится с ситуацией, палестинцам придется искать нового лидера – и тут им станет Хусейн. Но Хашимит просчитался.

Интифада завершилась в сентябре 1993 года, когда ООП и Израиль неожиданно подписали соглашения в Осло. Спустя год возникла Палестинская национальная администрация (ПНА) – орган самоуправления Палестинской автономии, охватывающей сектор Газа и Западный берег реки Иордан.[73]73
  Наименования «Государство Палестина», «Палестинская автономия» и «Палестинская национальная администрация» долгое время были взаимозаменяемы. Сегодня Палестина является частично признанным государством. В 2013 году Махмуд Аббас – преемник Арафата на посту председателя ПНА – издал указ, согласно которому следует использовать название «Государство Палестина».


[Закрыть] Председателем ПНА стал Ясир Арафат. Таким образом, ООП утвердилась в роли правительства Западного берега. Игра закончилась – и Хусейн проиграл.

Последнее десятилетие жизни Хусейна (1988–1999) выдалось богатым на разнообразные события. Все началось с кризиса и дефолта. Курс иорданского динара упал, поэтому экономикой королевства до 1999 года управлял Международный валютный фонд (МВФ). На Восточном берегу регулярно вспыхивали беспорядки. Ирак, истощенный войной с Ираном, а затем и неудачным вторжением в Кувейт, больше не мог спонсировать Иорданию, а Саудовская Аравия не видела в этом смысла. К тому же Хусейн не собирался отказываться от своего любимого дела – миротворчества, которое требовало все больше времени и денег.

Между тем маленькую Иорданию сотрясали региональные политические бури. Ближний Восток захлестнула волна исламского фундаментализма. Радикальные объединения возникали одно за другим – ливанская «Хезболла» (1982), палестинский ХАМАС (1987) и, конечно, террористическая организация № 1 в мире – «Аль-Каида»*[74]74
  Здесь и далее организации, помеченные звездочкой, являются террористическими и запрещены в Российской Федерации.


[Закрыть] (1988). Активизировались и старые экстремистские группировки – египетские «Братья-мусульмане»*, «Палестинский исламский джихад» и др. Боевики использовали Иорданию как коридор, чтобы проникать в соседние государства. Помимо того, хашимитское королевство находилось на пересечении криминальных маршрутов Ближнего и Дальнего Востока, а также Средней Азии. Через территорию Иордании провозили оружие, рабов, заложников, афганский героин и китайский опиум.

В 1985 году Хусейн отметил 50-летний юбилей. Король руководил страной уже 33 года, и 70 % иорданцев родились и выросли во время его правления. За эти годы здоровье монарха пошатнулось – в 1992 году ему удалили почку в связи с обнаружением раковых клеток. После этого Хусейн регулярно проходил клинические обследования. Вопрос о престолонаследии оставался открытым: еще в 1965 году король назначил преемником своего младшего брата – принца Хасана. Но к 1988 году за спиной у Хусейна было четыре брака, от которых родилось пять сыновей, – и придворные понимали, что монарх может в любую минуту изменить решение.

Личная жизнь короля всегда была бурной. 18 апреля 1955 года в возрасте 19 лет он женился на хашимитской принцессе Дине бинт Абдул-Хамид. Дина являлась яркой представительницей нового поколения арабской молодежи. Знатная и богатая уроженка Каира, она изучала английскую литературу и социологию в Великобритании. Союз Хусейна и Дины был идеей матери юного короля – Зейн аш-Шараф.

Но вскоре Зейн увидела в невестке угрозу своему влиянию на сына. 13 февраля 1956 года Хусейн впервые стал отцом – однако рождение дочери Алии не спасло брак. Через полтора года пара развелась.

Второй женой Хусейна стала англичанка Антуанетта Авриль Гардинер. В 1958 году ее отец, лейтенант инженерных войск, получил работу по контракту в Иордании. Спустя два года Гардинеры окончательно обосновались в Аммане. Сначала Антуанетта трудилась секретаршей на радио. Потом ее перевели на киностудию «Horizon Pictures», которая начала съемки фильма «Лоуренс Аравийский» – о Великом арабском восстании. Режиссер Дэвид Лин экранизировал исторические события в тех местах, где они происходили. Хусейн часто посещал съемочную площадку и выделил в помощь Лину бригаду Арабского легиона – так что бедуинов в массовке «Лоуренса Аравийского» играли иорданские солдаты. Там же монарх познакомился с Антуанеттой. Обаятельная англичанка пленила его искренностью и простотой. «Впервые в моей жизни появилась девушка, которая проявила интерес ко мне как человеку, а не как к королю», – вспоминал Хусейн. Вскоре он сделал ей предложение – и Антуанетта согласилась.

Мать и советники Хусейна были против его брака с англичанкой, но в мае 1961 года свадьба состоялась. Невеста подготовилась к роли иорданской правительницы – после помолвки она приняла ислам и приступила к изучению арабского языка. Влюбленный монарх дал ей имя «Муна аль-Хусейн» (араб. منى الحسين – желание Хусейна). Иракские СМИ не сообщали о помолвке, ибо английская королева в Аммане их совсем не радовала. Каирская радиостанция «Al Akhbar» злорадствовала: «Этот мезальянс приведет к острому кризису в Иордании. Хусейн лишится популярности в арабском мире. Обручившись с британской девушкой, он показывает, что ищет тепла и ласки на Западе, а не в сердцах иорданцев».

Но иорданцам понравилась новая жена монарха – улыбчивая и добрая. В 1962 году она родила первенца Абдаллу, которого Хусейн назвал в честь любимого деда. В 1963 году у Абдаллы появился брат Фейсал, а в 1968 году – сестры-близнецы Аиша и Зейн. После рождения Абдаллы Муна получила титул принцессы – будучи неарабского происхождения, она не могла стать королевой. Подданные любили Муну, и правящая семья казалась безупречной. Но Зейн не оставляла надежды женить сына на арабке. Идеальный брак дал трещину – неприязнь

Зейн к невестке и бесконечные измены монарха привели к разводу. 21 декабря 1972 года Хусейн и Муна расстались. Принцесса не вернулась в Великобританию. Она до сих пор живет в амманском районе Аль-Хуммар – в том же дворце, где провела с королем десять счастливых лет. Несмотря на разрыв, бывшие супруги поддерживали теплые отношения до самой смерти Хусейна в феврале 1999 года.

Муна никогда не говорит о своем браке и разводе. Она с гордостью носит звание иорданской принцессы, матери короля Абдаллы II и бабушки многочисленных амиров. Дочь лейтенанта и внучка пастуха, Антуанетта Авриль Гардинер оказалась истинной леди – далекой от интриг, спокойной и уверенной в себе. Прозванная «самой арабской из жен Хусейна», Муна более полувека курирует благотворительные фонды, женские организации и волонтерские проекты. Она является важным членом иорданского общества и достойным представителем семьи Хашимитов. Симпатии подданных к принцессе красноречиво выразил ди-джей амманской радиостанции «Rana Sabagh» – в декабре 2017 года он заявил в прямом эфире: «Муна замечательная. Она не гламурная, но она классная!»

Если принцесса не вышла замуж во второй раз, то король не остался один. Через два дня после развода с Муной он женился на дочери палестинского дипломата – Алии Бахе ад-Дин Тукан. Предки Алии из знатного рода Тукан правили Наблусом в османскую эпоху. В 1940-х годах Баха ад-Дин Тукан и его супруга Ханнах Хашем переехали из Наблуса в Ас-Сальт. Отец Алии поступил на службу к Абдалле, деду Хусейна, – будущая королева родилась, когда он исполнял обязанности посла Иордании в Египте.

Алия была похожа на Дину – первую избранницу Хусейна. Умная, красивая и образованная девушка строила карьеру в «Royal Jordanian» – национальном авиаперевозчике хашимитского государства. Встреча с королем кардинально изменила судьбу Алии. Хусейн и Муна переживали семейный кризис, и монарх активно искал развлечений. Он начал ухаживать за Алией и сделал ей предложение осенью 1971 года, еще будучи женатым. Церемония бракосочетания состоялась 24 декабря 1972 года. Сначала иорданцы не одобряли выбор короля – но вскоре они расценили союз с палестинской аристократкой как знак того, что Иордания вернет Западный берег. В 1974 году у Хусейна и Алии родилась дочь Хайя, в 1975 году – сын Али, которого прочили в наследные принцы. Спустя год правящая чета удочерила осиротевшую девочку-палестинку Абир Мухаисен.

Счастье Хусейна длилось недолго. 9 февраля 1977 года 28-летняя Алия погибла в авиакатастрофе. Вертолет, на котором она летела в Амман из Тафилеха, потерпел крушение. В Тафилехе находился большой госпиталь – и королева, озабоченная состоянием медицины, отправилась туда. Вернуться к мужу и детям ей было не суждено. Безутешный вдовец назвал в память о супруге международный аэропорт Аммана. Построенный в 1983 году, он превратился в базовый хаб «Royal Jordanian» – компании, где работала Алия до обручения с Хусейном. Воспитание Хайи, Али и Абир взяла на себя незаменимая принцесса Муна.

Во время строительства аэропорта Хусейн познакомился со своей четвертой женой – гражданкой США Лизой Наджиб Халаби, которая имела сирийские корни. Она разрабатывала дизайн здания и часто по делам встречалась с монархом. Хусейн не мог и не хотел оставаться в одиночестве. 15 июня 1978 года, после полутора месяцев романтических свиданий, он рассек свадебный торт ударом сабли – и Лиза Халаби стала королевой Иордании. Обряд бракосочетания длился четыре минуты. Как и ее английская предшественница, американка приняла ислам и получила арабское имя – «Нур аль-Хусейн» (араб. ذو.ر الحسين– свет Хусейна). Позже Нур вспоминала: «Все случилось так внезапно, что я не смогла как следует приготовиться к свадьбе. Но какое это имело значение?!»

Иорданцы отнеслись к Лизе Халаби скептически. Они считали ее очередной супругой Хусейна – но никак не своей правительницей – и называли Нур «королевой из ЦРУ». Прошли годы, прежде чем американка завоевала доверие иорданского народа. В этом ей помогло рождение четырех детей – принцев Хамзы и Хашима и принцесс Иман и Райи. Подданные успокоились – они видели, что Нур заботится о продолжении династии Хашимитов и что Хусейн счастлив с ней.

На долю Нур и Хусейна выпали тяжелые испытания. Иордания находилась в ужасной ситуации. Государственные расходы ежегодно увеличивались. С апреля по октябрь 1988 года курс иорданского динара упал на 23 %. Спустя год внешний долг королевства был самым большим в мире ($ 213,8 млрд). Но правительство не увольняло чиновников и не урезало их зарплаты. Вместо этого Амман привлекал зарубежные займы. В 1983 году Иордания взяла в долг у США $ 225 млн, в 1984 году – $ 150 млн, в 1985 году – $ 215 млн. В стране не имелось полезных ископаемых, промышленности, развитого туризма либо иных источников доходов, за счет которых можно было расплатиться с кредиторами. Финансовые организации – начиная банками и заканчивая уличными пунктами обмена валют – закрывались одна за другой.

Вообще на рубеже 1980-1990-х годов Ближний Восток переживал не лучшее время. Вооруженные конфликты, терроризм и падение цен на нефть скверно влияли на ситуацию в регионе. Арабские нефтяные компании считали, что рано или поздно цены на нефть поднимутся до уровня 1970-х годов – но жить надо было здесь и сейчас. Каждое государство самостоятельно искало выход из кризиса.