Текст книги "Наследник"

– Есть, шеф!

Жена за его спиной зашуршала постелью, потом принялась шумно перелистывать журнал – ей нравилось читать перед сном. Наконец она выключила торшер и недовольно пробурчала:

– Ложился бы, полуночник.

Но муж, обычно такой послушный и к тому же любивший залечь в постель пораньше, на сей раз даже не откликнулся. Он не мог ни встать с места, ни шевельнуться. Словно придавленный неожиданным грузом, он еще долго сидел, склонившись перед настольной лампой, держа в руках пожелтевшую бумажку.

Мобильник лежал перед ним на подоконнике. И Аркадий Сергеевич схватил его сразу же, как только тот начал вибрировать, предвещая звонок.

Звонил эксперт.

– Не разбудил?

– Нет. А сам-то чего не спишь? – удивился Меликьян.

– Заснешь тут… Я насчет твоего Харитонова. Не выходит из головы. Ты же видел его квартиру. Там с голодухи померли бы тараканы. В наше время здоровые мужики от гриппа дохнут, потому что на аспирин не хватает. А этот нищий лет семьдесят прожил.

– Ну и что?

– А то. Один флакон свертывающего фактора, то есть месячная норма, стоит двести баксов. Как старый «жигуль».

– Какого-какого фактора? – переспросил Меликьян, хотя уже и сам догадался, о чем речь.

– Лекарство такое для переливания. Без него старик не дожил бы и до сороковника. А ему семьдесят с лишним. Там, глядишь, и до сотни дотянул бы, если бы не погиб от колото-резаных. Вот я и думаю – откуда у нищего ветерана такие деньги? Гемофилия – болезнь богатых. Бедные ею не болеют. Сразу окочуриваются. Вот так-то, Меликьян. Ладно, пойду-ка я спать. И, как сказала бы моя Симочка, пускай теперь тебе не спится.

Глава 8

Наутро, как всегда по субботам, жилище Аркадия Сергеевича подверглось жесточайшей уборке. Обычно на это время жена выставляла их с сыном из дома, чтобы они не мешались под ногами во время ее титанической схватки с пылью, грязью и всеобщим хаосом. Сын отправлялся к друзьям, а Аркадий Сергеевич – по магазинам. Но сегодня он нарушил этот порядок и, уединившись в комнате сына, засел за компьютер, не воспринимая ни ворчание жены, ни шум уборки.

Стоило ему войти в Интернет и набрать в поисковике фразу «убийство царской семьи», как окружающий мир куда-то отступил. Едва глянув на перечень ссылок, он сразу понял, что ему придется сопоставить показания не двух, не десяти, а многих сотен свидетелей. И взялся за свою привычную работу – выуживать крупицы правды из океана лишних слов…

…16 июля 1918 года Романовы и слуги легли спать как обычно в 22 часа 30 минут. В 23 часа 30 минут в Ипатьевский особняк явились двое особо уполномоченных от Уралсовета. Они вручили решение исполкома командиру охраны Ермакову и коменданту дома Юровскому и предложили немедленно приступить к исполнению приговора. Разбуженным членам семьи и персоналу сказали, что в связи с наступлением белых войск особняк может оказаться под обстрелом, и поэтому в целях безопасности нужно перейти в подвальное помещение. Семеро членов семьи, трое добровольно оставшихся слуг и врач спустились со второго этажа и перешли в угловую полуподвальную комнату. После того как все вошли и закрыли дверь, Юровский выступил вперед, вынул из кармана лист бумаги и зачитал приказ. Как только прозвучали последние слова, раздались выстрелы. В час ночи 17 июля все было кончено.

Через 8 дней после убийства царской семьи Екатеринбург пал под натиском белых войск. Во дворе дома они обнаружили голодную собаку цесаревича, Джоя, блуждавшего в поисках хозяина. Все помещения были замусорены, а печи забиты золой от сожженных вещей. Комната дочерей была пуста, их походные кровати нашли в комнатах охраны. И никаких ювелирных украшений, никакой одежды в доме не было. По комнатам, где жила охрана, и на помойке нашли самое ценное для царской семьи – иконы. Остались и книги, и множество пузырьков с лекарствами. В столовой нашли чехол со спинки одной из кроватей, который был в кровавых пятнах от вытертых им рук. На помойке нашли георгиевскую ленточку, принадлежавшую царю. В это время в Ипатьевский дом пришел освобожденный из тюрьмы старый царский слуга Чемодуров. Среди разбросанных по дому икон он увидел образ Федоровской Божьей Матери и побледнел. Ибо знал, что с этой иконой госпожа его живой никогда не рассталась бы. Только в одной комнате дома был наведен порядок, все было вымыто и вычищено. Это была небольшая комната, оклеенная обоями в клеточку, темная, ее единственное окно упиралось в косогор, и тень высокого забора лежала на полу. На окне была установлена решетка. Одна из ее стен была усеяна следами от пуль. Стало ясно: здесь стреляли. Вдоль карнизов на полу – следы от замытой крови. Следы от пуль были и на других стенах комнаты, они шли веером: видимо, люди, которых убивали, метались. К тому времени уже раскопали сад у дома, обследовали пруд, разрыли братские могилы на кладбище, но никаких следов царской семьи найти не смогли. Они исчезли.

Спустя полгода Верховным правителем России адмиралом А.В. Колчаком для расследования дела об исчезновении царской семьи был назначен следователь по особо важным делам – Николай Алексеевич Соколов. Он повел следствие страстно и фанатично. Уже был расстрелян Колчак, на Урал и в Сибирь вернулась советская власть, а Соколов продолжал свою работу. С материалами следствия он проделал опасный путь, скрываясь от красных. Продолжая свое расследование, Соколов умер в Париже от разрыва сердца в 1924 году. Именно благодаря ему стали известны страшные подробности расстрела и захоронения царской семьи.

Возвратимся к событиям ночи 17 июля 1918 года. Юровский выстроил арестованных в два ряда, в первом – вся императорская семья, во втором – их слуги. Императрица и наследник сидели на стульях. Первым в первом ряду стоял император. В затылок ему стоял один из слуг. Перед лицом царя стоял Юровский, держа правую руку в кармане брюк, а в левой – небольшой листок бумаги, по которому зачитывал приговор. Не успел он дочитать последние слова, как царь громко переспросил: «Как? Я не понял». Юровский прочитал вторично, при последнем слове он моментально выхватил из кармана револьвер и выстрелил в упор. Царь упал навзничь. Царица и Ольга пытались перекреститься, но не успели. Одновременно с выстрелом Юровского раздались выстрелы и остальных палачей. Сраженные пулями, упали и остальные 10 человек. По лежащим было сделано еще несколько выстрелов. Дым заслонял свет и затруднял дыхание, стрельбу прекратили и распахнули двери, чтобы дым разошелся. Принесли носилки, чтобы убрать трупы, которые грузили на автомобиль, стоявший во дворе. Когда пытались положить на носилки одну из дочерей, она закричала и закрыла лицо руками, были и еще живые. Стрелять было уже нельзя, так как при раскрытых дверях выстрелы были бы слышны далеко. Когда все казненные уже лежали на полу, истекая кровью, наследник все еще сидел на стуле. Он почему-то долго оставался живым и не падал. Его достреляли выстрелом в голову, а потом еще и в грудь, только тогда он упал. С ними вместе была убита и собачка, которую принесла одна из княжон.

Около трех часов ночи, после погрузки убитых на машину, выехали. Проехав завод, остановились и перегрузили трупы на пролетки, при этом обнаружили, что на Татьяне, Ольге и Анастасии надеты особые корсеты. Решено было раздеть трупы на месте погребения. Здесь же выяснилось, что никто не знает, где находится намеченная для погребения шахта. Светало. Юровский послал верховых искать шахту, но они вернулись ни с чем. Проехав немного, они остановились в полутора верстах от деревни Коптяки. Отыскав в лесу неглубокую шахту с водой, раздели убитых. Когда раздевали одну из княжон, увидели, что в корсете, местами разорванном пулями, спрятаны бриллианты. Все драгоценности собрали, всю одежду сожгли, а самих казненных сбросили в шахту и забросали гранатами. 18 июля Ермаков прибыл на место захоронения. Его на веревке спустили в шахту, он каждого убитого по одному привязывал к ней и поднимал наверх. Когда вытащили всех, то тела облили серной кислотой, прежде чем облить керосином дрова и развести над убитыми костер.

– Ничего у них не получится, – проговорил Аркадий Сергеевич. – Чтобы сжечь десяток человеческих тел, им понадобится вагон дров. Да и зачем сжигать? К чему это? Чтобы скрыть следы убийства? А может, чтобы не смогли опознать?

…Главная цель была – уничтожить трупы. Для этого, прежде всего, нужно было разделить трупы на части, разрезать их.

Части трупов сжигались в кострах при помощи бензина и уничтожались серной кислотой.

…

Уже в наше время исследователи нашли останки захоронения царской семьи и современными научными методами подтвердили, что в Коптяковском лесу захоронены действительно останки последней царствующей семьи Романовых…

– Ну, если расчленить, да еще использовать кислоту и бензин… – размышлял Аркадий Сергеевич, – то, что останется, не сможет идентифицировать ни один эксперт. А вот мнение одного из них. Интервью из архива христианской газеты Севера России «Вера-Эском»… Великая все же штука – Интернет! Так, чье это интервью? Ого! Академик! Доктор медицинских наук, криминалист с сорокалетним стажем, бывший главный судмедэксперт Ленинградского военного округа и профессор кафедры судебно-медицинской экспертизы Петербургской военной академии, автор 400 научных работ Вячеслав Леонидович Попов. Это серьезно. Такой свидетель дорогого стоит! Итак, будучи членом комиссии по прокурорской проверке по факту Екатеринбургской находки и занимаясь черепно-лицевой идентификацией останков, он пришел к выводу, что они не принадлежат царственным мученикам. Мнение его пошло вразрез с решением государственной комиссии, и его отстранили от работы. Посмотрим, за что его так, сердешного…

…Все началось в 1991 году, когда было возбуждено дело и начата прокурорская проверка Свердловской областной прокуратурой. В рамках этой прокурорской проверки было проведено вскрытие захоронения в Коптяковском лесу. Все проходило в закрытой обстановке, секретно. Останки были извлечены из земли без должной, на мой взгляд, осторожности и соблюдения археологических правил. Власти Екатеринбурга очень торопились, и все было сделано за 2–3 дня. Затем останки были перевезены в одно из ближайших отделений милиции и там в подвальном помещении хранились несколько месяцев. Затем их перевезли в бюро судебно-медицинской экспертизы Свердловской области. Там я впервые и увидел эти останки, поскольку вошел в список специалистов, кто должен был исследовать эти останки. Кроме меня там был стоматолог профессор Трезубов, профессор Балев и доктор медицинских наук Ковалев. Занимались мы преимущественно идентификацией личности по стоматологическому статусу (особенности зубов и челюсти). Так как мы имели определенный опыт по огнестрельным ранениям, то нас попросили сделать реконструкцию обстоятельств расстрела этих людей. Мы не ограничивались только тем, что определили пол, возраст этих людей по особенностям зубов. Мы обратили внимание, насколько сохранились эти зубы. Нам пришлось решать три блока вопросов. Один круг вопросов касался давности захоронений, другой – кому принадлежат эти останки, в частности, принадлежат ли семье погибшего императора, и третий блок – реконструкция обстоятельств гибели этих людей. О давности захоронений в последующих документах было написано, что время пребывания останков в этом месте составляет не менее 50–60 лет…

…Вначале надо было установить самые общие характеристики, признаки этих людей: пол, возраст, рост, раса, и т. д. И было установлено: в этом захоронении находятся останки четырех мужчин и пяти женщин. Останки № 1 принадлежат женщине примерно 45–50 лет. Кто среди погибших имел такой возраст? Это Александра Федоровна – императрица и Анна Демидова – горничная. Кому же они принадлежат – одной или другой? Решался этот вопрос по совокупности признаков, которые удалось определить: особенности стоматологического лечения. Мы сопоставили степень квалификации этого врача, и оказалось, что качество стоматологической помощи было чрезвычайно низким. Значит, это не императрица. Таким образом, среди пяти женщин, которые были в захоронении, по особенностям строения зубов удалось определить, что четверо имели общее кровное родство, одна женщина не относилась к этой семье. Так постепенно шаг за шагом мы старались объективно установить, с какой долей вероятности могут эти останки принадлежать царской семье.

Отдельный вопрос о двух зубах подростка. Можно утверждать, что эти два зуба, которые по возрасту не могли принадлежать ни одному из девяти екатеринбургских скелетов, были как «кость в горле» следствию. С самого начала, когда формировался пакет костных объектов для генетического исследования, мы настаивали на том, чтобы оба или хотя бы один из этих зубов был направлен в Англию. Кстати сказать, нас заверили, что это будет сделано. Увы, генетик П.Л. Иванов возвратился из Англии и сказал, что зубы не исследовались. На вопрос: «Почему?» – последовало публичное заявление, что эти зубы «прикарманили» то ли Попов, то ли американский профессор Мейплз. Позднее оказалось, что зубы находились в сейфе начальника Свердловской судебно-медицинской экспертизы. П.Л. Иванов, конечно же, знал, где они. Видимо, сознательно зубы не были взяты. А пристойных объяснений нет.

Теперь как идентифицировались останки, приписываемые государю. Определялись они по скелетам двух мужчин примерно одинакового возраста – 50 лет. Николаю II в 1918 году было 50 лет. Итак, перед нами два скелета – под № 4 и № 8. Останки № 4 оказались более-менее сохраненными и лишь частично у них повреждена лицевая часть черепа. Останки № 8 были разрушены очень существенно. Сохранилась часть макушки, верхняя часть черепа – все остальные фрагменты черепа были утрачены. Надо было решать конкретно: «Кому это принадлежит?» Слуге Харитонову тоже было около 50 лет. Стали собирать медицинские сведения о состоянии здоровья этих людей. Многим известно, что, когда Николай II был еще цесаревичем, в 1881 году он путешествовал по Японии и там при случайном стечении обстоятельств получил несколько ударов саблей по голове от японского самурая-полицейского. И нас интересовало, не остались ли следы на черепе после этих ударов? Нашли медицинский документ. Его составили сразу же после происшествия три военных врача. Из него следовало, что на голове Николая было три серьезные раны. Одна повредила кость. Был даже удален кусочек кости длиной 2,5 сантиметра во время обработки и перевязки раны. Есть ли следы от ударов саблей на этих двух черепах? Осмотр не дал никаких результатов.

Тогда многие, кто желал быстро решить эту проблему, стали объяснять, что, мол, выкрошились поверхностные кусочки кости от пребывания в земле. Сначала думали, что эти повреждения находятся с левой стороны. Там действительно были какие-то выкрошившиеся кусочки, и это совпадало с такой версией. Но когда внимательно прочли медицинский документ, то оказалось, что удар нанесли справа. С правой стороны было большое потемневшее пятно. Стали объяснять, что это пятно, мол, вызвано действием серной кислоты, которую, по рассказам Юровского и других цареубийц, вылили перед захоронением на трупы. Потом оказалось, что это пятно оставлено воском, который применили сами же военно-медицинские эксперты, пытавшиеся загладить дефекты черепа.

С помощью компьютерного томографа екатеринбургские специалисты миллиметр за миллиметром исследовали каждый участок поверхности черепов. Топограф дает объемное изображение, исследуемый участок можно рассмотреть послойно. Следов повреждения на черепе № 4 обнаружено не было. Значит, это череп не Николая II. По поводу этого очевидного вывода следственная группа под руководством Соколова заявила, что это не аргумент. Что-то, мол, разрушено, что-то утрачено, в том числе и следы от удара. Это их утверждение можно принять как версию, но нельзя ее делать единственной! К сожалению, относительно черепа № 4 следователь наших аргументов не воспринял.

На втором черепе № 8 следов от сабельных ударов также не оказалось. Что же делать дальше? Применили следующий метод – фотосовмещение. Это когда прижизненная фотография человека и фотография черепа совмещаются и из этих двух негативов делается одна фотография. И это было сделано относительно всех черепов, найденных в захоронении. Кстати, на думских слушаниях демонстрировались результаты этих фотоэкспертиз. Причем следственной стороной было сказано: фотосовмещение абсолютно доказывает, что останки № 4 принадлежат Николаю II. Но это не так! Мы прилюдно обратили внимание специалистов на то, что у них в их технических манипуляциях есть существенные огрехи. Если внешне для обывателя, неспециалиста кажется все хорошо, то специалисту открывается настораживающая картина. Череп № 4 как бы выглядывает из наложенной фотографии Николая II. Он не мог принадлежать императору. Во время доклада фотографии и наложения на череп показывались очень быстро. Но даже при таком показе несовпадения были видны.

Напомню, что в черепе № 4 почти отсутствует нижняя часть лица, так что даже это позволяет манипулировать фактами. Совпадает овал лица, линия смыкания зубов, но разница по слуховым отверстиям составляет 1–2 сантиметров. Когда мы сказали об этом докладчику, ему нечего было ответить…

…Были проведены и генетические исследования. Но изначально, мне кажется, методически все было сделано не совсем правильно. Надо было брать одни и те же объекты и сравнивать результаты их исследования разными методами. А как делали? Фотосовмещению подвергались черепа, а генетические исследования проводились на конечностях. Если в свое время активно будировалась версия об отсечении голов, то надо было проводить генетические исследования именно черепов, чтобы поставить точки над i в этой версии. В 1979 году Рябов, кстати, помощник бывшего министра внутренних дел СССР Щелокова, и Авдонин вскрыли захоронение и взяли три черепа якобы для исследования. Но из того места, которое они указали на схеме, невозможно извлечь эти черепа. Возникает версия, может быть, эти черепа были подложены? Тем более надо было исследовать не конечности, а черепа.

С генетикой дело обстояло так. Сначала исследования проводили в Великобритании. Были названы семьи, к которым могли принадлежать останки этих людей. Дальше начинается совсем интересная вещь. Установили родство семьи Романовых с этими останками по генетическому эталону, который был взят от принца Филиппа – мужа английской королевы, дальнего родственника Романовых по материнской линии. А недавно английский историк Майкл Кирк представил материалы, из которых следует, что королевское происхождение принца Филиппа вызывает определенные сомнения. Поэтому оптимистические заявления о результатах генетического анализа вызывают удивление.

Исследования в США – что интересного там? Сравнивались останки родного брата Николая II Георгия Александровича с останками мужчины под номером 4. Месяца три проводились эти исследования, затем в Канаду от секретаря нашей правительственной комиссии по исследованию останков полетела телеграмма – в адрес Ольги Николаевны Куликовой-Романовой, жены родного племянника Николая II, кровь которого могла быть эталоном для исследований. Сибенцов, секретарь комиссии, писал: «В связи с тем, что исследования останков Георгия Александровича, которые специально для этой цели были извлечены из могилы в Петропавловском соборе, не дают возможности для идентификации, так как они в очень плохом состоянии, и нам не удается выделить необходимое количество генного материала, просим Ольгу Николаевну дать кровь ее мужа». К тому времени уже покойного, но оставившего свою кровь для подобных исследований. Ольги Николаевны не было дома. Когда же она приехала и только собралась ответить на эту телеграмму, вдруг слышит по телевизору, что идентификация состоялась и что установлено тождество останков № 4 как останков Николая II. Как за несколько дней произошла такая трансформация – очень непонятно.

Слишком много таких странностей. Надеюсь, при дальнейшем расследовании, которое будет проходить без спешки, без политической подоплеки, этих казусов удастся избежать. А то, что следствие должно продолжаться, поскольку истина еще не установлена, – это факт.

Мда-а-а…

…Японская газета «Асахи симбун» опубликовала материал под заголовком «Останки Николая II – подделка». Это стало ясно из сопоставления их с генами царской семьи. Православная церковь сразу же японцев поддержала.

В публикации, в частности, утверждается, что проведена новая генная экспертиза профессором Тацуо Нагаи из лаборатории правовой медицины университета Хокури. Профессор Нагаи и ассистировавший ему профессор Окадзаки провели исследование, в ходе которого они взяли каплю пота Николая II, с сохранившихся остатков его одежды, фрагменты волос, ногтей и костей нижней челюсти брата царя великого князя Георгия, извлеченных из захоронения в 1994 году, а также образец крови Тихона Куликовского-Романова, сына великой княжны Ольги – младшей сестры Николая II.

Было установлено, что эти люди принадлежат к одной семье. Что же касается костных останков, объявленных останками Николая II, то они не были предоставлены японским исследователям российской стороной, однако сравнение результатов британско-российской экспертизы с японской показывает расхождения по пяти позициям. Такие различия доказывают, что человек, кости которого исследовали британские и российские специалисты, не принадлежит к семье Романовых.

На публикацию в японской газете немедленно откликнулась Московская патриархия. Сомнения в принадлежности государю захороненных в 1998 году в царской усыпальнице Петропавловской крепости останков, которые и раньше исходили от Русской православной церкви, получили подтверждение компетентных и независимых экспертов.

Аркадий Сергеевич откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу. Затем взял трубку и набрал номер. Послышались гудки. На другом конце линии долго не отвечали, и когда Меликьян собирался уже было дать отбой, в трубке раздался характерный щелчок и до боли знакомый с ехидцей голос произнес: «Алло».

– Это я, Меликьян, – сказал Аркадий Сергеевич.

– Слушай, тебе не кажется, что ты нагло попираешь дарованное мне конституцией право на отдых? – голосом криминалиста осведомилась трубка.

– Можешь направить ко мне своего адвоката. А пока просвети по поводу экспертизы на ДНК столетних останков, – попросил Меликьян.

– Зачем тебе это? – удивился криминалист.

– Надо, – уклончиво ответил Аркадий Сергеевич.

– Как хранились останки? – спросил криминалист.

– В матушке сырой земле.

– Понятно. Значит, от них остались одни кости. Что ж, бесстрашный охотник за денуклеиновыми кислотами, вынужден тебя огорчить. Все дело в том, что индивидуально изменчивые материалы могут быть обнаружены только в нативном, то бишь исходном клеточном материале. Искать их в омертвевшем, превратившемся в известняк веществе бессмысленно. С таким же успехом ты мог бы заняться поиском ДНК в своей домашней штукатурке. Хотя, конечно, изначально в костных и зубных тканях, помимо неорганики, есть и некоторое количество живых клеток, содержащих ДНК. Но их можно выделить до тех пор, пока живые ткани не распадутся под действием гнилостных микроорганизмов. А это от силы не больше двух лет. После этого все мягкие ткани превращаются в однородную гниющую массу, где клеток больше нет.

– Почему?

– Да потому, пытливый мой друг, что клетка организма существует до тех пор, пока она находится под контролем всей системы в целом. Лишенная такого контроля, она подвергается аутолизу, то есть саморазрушается под действием разрегулированных компонентов. Именно поэтому клетки организма не приспособлены для самостоятельной жизни в природной среде, и рассчитывать на то, что они каким-то образом сохранились, глупо.

– А в костях?

– А что в костях? Там они сохраняются дольше потому, что замурованы в химически стойком неорганическом веществе. Но со временем наступает и их черед, в результате от них остается одно лишь неорганическое вещество да коллагеновые волокна, не содержащие какого-либо генетического материала.

– Но ты же говоришь, что они замурованы, – удивился Меликьян.

– У тебя по биологии что было? – насмешливо спросил криминалист.

– Удовлетворительно, – ответил Аркадий Сергеевич.

– Наверное, по блату. Да будет тебе известно, что клетки соединяются канальцами, через которые участвуют в метаболизме. А через эти же канальца после смерти организма до них доберутся и гнилостные микроорганизмы.

– Но пишут же о найденных живых клетках, коим за тысячи лет, – заметил Аркадий Сергеевич.

– Да, пишут. Но ты прочти, где их нашли? Либо в кусочке янтаря, либо в вечной мерзлоте. Но ты же откопал свои кости не за полярным кругом. Если там, то флаг тебе в руки. А ежели нет, то плюнь.

– То есть как плюнуть?! – возмутился Аркадий Сергеевич.

– Очень просто, слюной, – зевнув в трубку, ответил криминалист и продолжил: – А еще учти, что поскольку ДНК интересует тебя не как вещество, а как носитель информации, то огромное значение имеет сохранность не только ее химической, но и геометрической структуры. Это примерно то же, что легче сохранить кусок пластмассы, чем компьютерный диск. Происходит ли это в лишившейся регуляции клетке? А пес его знает. Многие считают, что нет, и поэтому даже в условиях полной защищенности от микроорганизмов невозможно сохранение изначально заложенной в ней генетической информации.

– Но ведь экспертизу делали авторитетные люди, и не только у нас – в Америке, в других странах. Они, конечно, о чем-то спорят, но ведь если спорят, значит «что-то» есть? – спросил Меликьян.

В трубке послышалось озадаченное сопение.

– Ну, не знаю, – неуверенно протянул криминалист, – если, конечно, авторитетные эксперты… Может, они и что-то нашли, какие-нибудь остеоциты, остеобласты, остеокласты, одонтобласты, цементоциты… Однако с учетом описанных условий разложения… Иду, иду. Все, клеткоискатель, заболтался я с тобой. Меня моя Сима зовет. Пока!

Положив трубку, Аркадий Сергеевич вновь прильнул к монитору. Но не успел он «кликнуть» новую ссылку, как вдруг зазвонил телефон.

– Это я, – услышал он голос криминалиста, – и вот еще что. Экспертиза, значит, может говорить только о похожести генов, но не об их идентичности. Ты меня понял. Ну, все, пока.

Покачав головой, Аркадий Сергеевич стал читать открытую ссылку. Она дала новую пищу для размышлений и напустила еще большего тумана в это запутанное дело. Оказалось, что экспертиза, которую произвел в Дюссельдорфе президент Международной ассоциации судебных медиков профессор Бонте, доказала, что найденные под Екатеринбургом останки совпадают с ДНК Филатовых, наследник которых жив и предоставил свою кровь для германских ученых.

– Час от часу не легче! Теперь еще и какие-то Филатовы появились, – сказал вслух Аркадий Сергеевич.

Послав по этому поводу очередной запрос в «Паутину», он скоро выяснил, что со времен первых покушений на царствующих особ их во время всевозможных публичных выездов стали подменять похожими на них лицами, двойниками. У Николая Романова их было аж семь, и наиболее похожими были Филатовы, в семье которых, как и у Николая II, были четыре дочери и сын примерно того же возраста. Поразительное сходство этих людей с Романовыми отмечали все знающие их люди. К тому же они были родственниками царю.

«А что если именно этим объясняется сходство с ДНК английской королевской семьи, о котором говорил профессор Попов, – подумал Аркадий Сергеевич, – ведь она тоже родня Романовым?»

От охватившего его волнения Аркадий Сергеевич встал и нервно заходил по комнате. Мысли его путались и рвались. Он чувствовал, что разгадка близка и что если еще чуточку сконцентрироваться, то все встанет на свои места. Так, может, поэтому на екатеринбургских останках не оказалось следов сабельного удара и костной мозоли на месте перелома берцовой кости царя после его падения с лошади. Потому что в последний момент семью царя заменили Филатовы?

– Ты ужинать-то будешь? – донесся до него голос жены.

– Ужинать? – продолжая думать о своем, механически повторил он и оглянулся на окна. За ними было уже темно. И эта темень, проникнув вовнутрь, заполнила собою всю детскую за исключением угла, где светился на столе дисплей. Из гостиной доносились голоса ведущих какой-то развлекательной программы, и после каждой реплики зал взрывался хохотом и аплодисментами. Аркадий Сергеевич включил в комнате свет и снова сел за компьютер. И вновь перед ним замерцали строки с показаниями участников расстрела:

…Они долго не умирали, кричали, стонали, передергивались. В особенности тяжело умирала та особа – дама. Ермаков ей всю грудь исколол. Удары штыком он делал так сильно, что штык каждый раз втыкался в пол.

Младшая дочь бывшего царя упала на спину и притворилась убитой. Замеченная тов. Ермаковым, она была убита выстрелом в грудь.

– Выстрелом? – раздраженно произнес Аркадий Сергеевич. – Из чего??? Что же вы, товарищ Ермаков, путаете людей? Аль забыли? У вас же был штык, штык-молодец, которым вы искололи всю грудь!

– Грудь? Чью грудь? – спросила из гостиной жена.

– Успокойся, ничью… – раздраженно отмахнулся от нее Аркадий Сергеевич. Но мысленно продолжал возмущаться.

Каким таким штыком он добивал несчастную девушку, если убийцам были выданы наганы? Впрочем, из досок пола и стен были во множестве извлечены пули от разных револьверов и пистолетов – от маузера, кольта, нагана. Не было только винтовочных пуль. Это понятно, ведь трехлинейка – оружие громоздкое. Какая у нее длина? Со штыком больше чем полтора метра. Ну и кто бы смог войти с винтовкой в комнату, где уже теснились одиннадцать приговоренных к смерти людей? А еще столько же убийц. Значит, чтобы ударить штыком, надо было выйти взять у какого-то солдата винтовку, вернуться, растолкав остальных по пути… Нет. Нереально.

Вот и следователь Соколов ничего не сообщает о штыковых следах. А ведь он обследовал там каждое повреждение стен и пола!

Хотя к этому Соколову тоже возникают вопросы. Почему он сфотографировал комнату только после того, как произвел выемки пуль? Первый следователь, Наметкин, работал по горячим следам спустя всего неделю, когда большевики покинули Екатеринбург. И он не нашел ни пуль, ни крови на стенах. А Соколов по приказу Колчака начал следствие спустя полгода. И нашел и кровь, и пули. Чья это кровь? Чьи пули? И где доказательство того, что эти следы не появились после 17 июля?

А показания свидетелей! Словно под диктовку записаны. А «записка Юровского»? Не закончил и начальной школы, а как пишет – грамотно, связно, логично. Явный фальшак.