Текст книги "Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)"

Часть третья, в которой Родина сжимает стальной кулак

Только через некоторое время Никита понял значение фразы, произнесенной вице-адмиралом. Младший сержант – звание не космофлотское, армейское. А какие армейские подразделения на «Сибири»? Только десантные! Неужели?

Уже в кубрике, где разместили после краткого пребывания на гауптвахте самовольщиков, Никита сложил куски мозаики. До него наконец дошло, что повстречался он со знаменитой триадой крейсера «Сибирь»: вице-адмиралом Комаровым, командиром специальной десантной бригады подполковником Лавром Хвылей и политруком Николаенко.

– Неужели ты их не узнал?!

Мечта любого пионера, октябренка, комсомольца: лично повстречаться с великим стратегом, с могучим, крушащим врагов десантным командиром и редкой проницательности психологом – реализовалась самым идиотским образом. Ну Перепенько! Ну баран! Стоял рядом с такими людьми и только под конец одного Комарова признал!

Туве грустно покачивал головой, с осуждением глядя на товарища. Ему, как взводному военкору, было особенно обидно, что не он повстречался с героями советского космоса.

Но долго обсуждать эту историю было некогда: все самовольщики получили десантную броню, оружие, аптечки и продуктовые НЗ. Прежде чем ударить по Звезде Смерти всей мощью мирного космического оружия, советское командование приняло решение предпринять штурм для освобождения тех нескольких тысяч человек, что не успели эвакуироваться вместе с основными силами после того, как Звезда Смерти перешла под управление искусственного маньяка.

И благодаря «Сибири» Никита и его товарищи получили невероятную возможность принять участие в грандиозной штурмовой операции.

– Пристегнулись? Активировали силовые контуры кресел? Головы в шлем-фиксаторы! Ускорение три и пять. Пошел!

Транспортировка – самая опасная часть десантной операции. И от тебя, главное, ничего не зависит. Никита старался об этом не думать и размышлял о том, чем заняты в это время другие. Димитр Божанов сейчас стоит на командной палубе эсминца, невозмутимо приближаясь к Звезде. Зоран Божанов, отложив «Электронику», с азартом ловит на прицел турболазерной установки вражеские истребители. Танковые колонны вступают в коридоры Звезды Смерти. Лихое звено Унурцэцэг несется в бой – не в полемическую перепалку, а в настоящее сражение, когда штурмовое крыло летит за трассами собственного огня, вихрем врывается в стан противника, перемалывает в космическую пыль всё, что угрожает мирной жизни в Солнечной системе!

– Эй, на десантном! Приготовиться к жесткой стыковке, – раздалось с катера сопровождения, и Никита узнал голос Лепягина. – Ангар закрыт, придется вырезать проход в броне.

– Ничего, справимся, – спокойно ответил Никита, впервые ощутив себя командиром взвода.

– Перепенько? Погоди… – Лепягин отключился, видимо, переговорить с командой.

Через несколько секунд Никита увидел на тактическом экране, как корабль сопровождения берет разгон и… брызнули осколки броневых щитов ангара.

– Лепягин! – заорал Никита. – Лепягин, земляк…

Совершивший таран катер скрылся в глубине Звезды, где раздалось несколько взрывов.

– Че орешь… – прохрипело в наушнике. – Давай залетай. Найдешь девчонок – покажешь им мое фото… То, где я еще с зубами…

Задание у десантного взвода Никиты было простое. На Звезде Смерти оставались люди, и советские десантники должны были вытащить их, вывести из империалистической ловушки в строго установленные сроки. Где-то там была и группа девчат, чья судьба не давала покоя десантному взводу Никиты Перепенько. Но где их искать? Да и, являясь лишь одним из нескольких сотен десантировавшихся подразделений, бойцы не имели права выбирать цель спасательной операции. Цели перед взводом были поставлены стандартные: максимально незаметно вломиться в недра металлического планетоида, найти спрятавшихся или изолированных людей и, вызволив первых попавшихся, проводить их к эвакуационному катеру.

А чтобы десантная операция прошла максимально быстро и эффективно, десантникам было приказано вступать в локальные стычки с кибероидами базы только в случае крайней необходимости. Главное – быстро спасти людей, а техника будет уничтожена вместе с «космическим колобком» военно-космическими силами. Поэтому десантники должны были маскироваться под безмозглые кибермашины и продвигаться по отсекам, имитируя тупых кибероидов и не привлекая внимания ИИ, сосредоточившегося на отражении внешней агрессии. Вот теперь-то десантникам открылась вся глубина задумки советского командования, пославшего вместе с ними Билла.

– Докажите, что являетесь низшей роботосистемой, – запрашивал очередной охранный блок. – Произведите выделение квадратного двучлена из квадратного трехчлена в примере, предложенном на экране.

– Я… я не могу… – покраснел Билл. – У меня обычный…

– Благодарю вас. Системы контроля определили, что ваш разум не принадлежит хомо сапиенсу. Проходите.

Так десант миновал несколько сот метров в недрах Звезды. Была только одна проблема: Билл, не понимая своего огромного значения для совместной боевой операции, порывался взяться за оружие, и сдержать его было непросто. Героический вояка никак не мог взять в толк, почему нельзя разнести охранные доты на микросхемы.

Благодаря Биллу и его гениальным ответам охранным системам продвижение десантников шло на удивление скучно и бесконфликтно. Системы допуска явно принимали их за своих.

Естественно, что ни один советский школьник заслоны пройти не смог бы, потому что с первого класса знал таблицу умножения. И сымитировать «биллизм», как схохмил Бельдыев, было невозможно: системы допуска анализировали мозговые импульсы отвечающего.

– Ну вот, – сказал Никита после очередного контрольного запроса. – А говорил: для универсального робосолдата слишком умный.

– Сам не знаю, чего меня не взяли, – вздохнул Билл.

Но на очередной проходной их ждал сюрприз. Когда Билл в который раз блеснул интеллектом, не сумев возвести в квадрат корень из девятки, автоматическая турель неожиданно начала поворачиваться в их сторону, а приятный женский голос произнес:

– Системы контроля определили вас как представителя нечеловеческого интеллекта. Вы будете уничтожены.

– Что за ерунда…

Никита не успел договорить, как турель повернулась, брызнув пулеметными очередями. Укрывшись за углом, десантники устроили оперативное совещание.

– Наш маньяк сошел с ума?

– Или да, или его кто-то перепрограммировал, однако.

– А разве это возможно?

– Частично – вполне. Возможно, кто-то пытается перехватить контроль над рядом секторов. Но тогда этот кто-то должен был достичь командной рубки.

– Хорошо, если так, но нам теперь придется каждый раз гадать, в какую сторону сдвинулись мозги у каждого охранного дота…

Итак, десантники оказались во владениях не просто искусственного маньяка, а космического шизофреника.

– Что ж, надо хотя бы этот контрольник пройти, – вздохнул Никита, – а там видно будет.

Он подошел к сканерам огневой точки, легко решил предложенное линейное уравнение методом Жордана – Гаусса, и взвод пропустили. Еще две палубные точки прошли без труда: недаром Никита был в школе одним из лучших – и охранные системы определяли в нем хомо сапиенса.

А в следующем секторе их поджидала «засада» – тут система допуска решила людей не пропускать. Пришлось разнести в пыль атаковавших киборгов. Пока десантники поливали синтетов из плазмометов, Билл, к всеобщему одобрению, не сплоховал. Он прорвался к сканеру, образцово завис на простенькой логической задачке из курса школьной тригонометрии, и система зажгла «зеленый свет». Взвод прошагал мимо ставшего дружелюбным дота, и Алибек высказал общее мнение:

– И что, мы так и будем гадать, какие мозги в каждый сектор нужны у этот ненормальный шизоид?

Очередная неприятность ждала на третьем километре прорыва. В огромном зале механоиды рвали друг друга на куски. Громила с надписью «Десептикон» мочил металлического инсектоида. Ему, в свою очередь, вламывал еще какой-то «…бот», оставляя на броне глубокие вмятины. Похоже, часть машин была перепрограммирована, и теперь от исполинских фигур во все стороны летели искры и капли расплавленной брони.

– Психопаты, – констатировал Ион Чобану. – Вся станция, похоже, свихнулась. Как бы нам пройти мимо, по стеночке?

Это было довольно конструктивное предложение, вот только Билл рвался в бой:

– Что тут думать, разнесем факин бастардз!

– Что тут думать! – передразнил Никита. – Это только у вас, в буржуазном обществе, в армию идут одни дебилы!

Боевой товарищ не понял подковырки:

– Почему одни де Биллы… У нас еще де Гриз есть… и фон Косиган…

Конечно, советский десант играючи мог разнести роботизированную братию на молекулы, но это могло привлечь внимание искусственного интеллекта. К тому же после марш-броска по коридорам Звезды Смерти бойцы нуждались в небольшом привале. Воспользовавшись передышкой, пока зал полыхал разноцветным пламенем, десантники присели отдохнуть и перекусить. Билл отошел в сторону справить естественные потребности.

Под титановой броней у него обнаружились розовые трусы.

– Загнивающий капитализма! – в изумлении вытаращился Алибек. – Ты в армии или кто?

– Дезориентация противника! – хвастливо ответил солдат. – Вот ты же дезориентировался?

– Степные помидоры, – пробормотал Туви. – Неудивительно, что уже который век у них идет моральное разложение и загнивание.

Справив в уголке свои дела (комсомольцы покачали головами – такая бескультурщина! не может потерпеть до конца боя!), Билл шлепнулся задом на пол, прислонился к переборке и достал из нагрудного кармана шоколадный батончик.

– Съел – и порядок!

Алибек грустно поглядел на него:

– А в столовой брюкву дают…

Но, за неимением брюквы и перловки, пришлось перекусить шоколадом из десантного пайка. Машины тем временем растерзали друг друга, и советский десант прошел по освобожденной территории, перешагивая через бесформенные ошметки уничтоженных механизмов и добивая из плазмометов тех, что еще подергивали металлическими конечностями и потрескивали разрядами в развороченных корпусах.

– Якутская кукуруза!

Да, не стоило тут задерживаться. Не обедать же пришли десантники на огромную кухню, через которую собирались срезать путь к жилым отсекам, где могли быть заложники. Увидав пар, валящий из кастрюль, Билл немедленно полез туда с инспекцией прям немытыми лапами. Пока комсомольцы увещеваниями и силой пытались оттащить чавкающего Билла, робот-повар, вооруженный мясницким тесаком, бросился на них.

Бой начался неожиданно. Засверкали манипуляторы, завизжали-застучали-заклацали измельчители, венчики, поварешки, лопатки, шинковницы и ножницы для разделки птицы. Огромный ковш робокулинара так и норовил ошпарить кипятком. У кухонной железяки оказались наклонности ниндзя, так как над крышками кастрюль засвистели вилки-сюрикены.

Билл, схлопотавший полным чайником по голове, рухнул как подкошенный.

– Вот так из-за гамбургеров гибнут люди! – прикрываясь крышкой кастрюли от свистящих вилок, воскликнул комсорг.

Билл, впрочем, пришел в себя довольно быстро – чтобы получить от робокока сковородой по черепушке. По кухне пронесся звук соприкосновения двух чугунных предметов. Подхватив беднягу под руки, десантники начали тактическое отступление. Мелькающие в воздухе манипуляторы ножами и шампурами теснили бойцов к автоматическому мусоросборнику.

– Вот репа мичуринская!

Бойцы десантировались прямо в империалистические отходы. Здесь царила спокойная полутьма. Сверху доносилось лязганье робоповара. Он, кажется, продолжал предаваться разгрому в своем кухонном царстве. Десантники барахтались в липкой жиже, разгребая упаковки, огрызки, очистки. Помоев было по грудь. И хоть для десанта море по колено, но то – море, а тут… Хорошо еще, что носовые фильтры гасили неземные ароматы.

– Гамбургер! – радостно воскликнул Билл и потянулся к груде пластиковых упаковок. – Целый!

– Заберите у него эту гадость, – вздохнул Никита. – Ты ж отравишься, дубина. Сколько можно жрать холестерина?!

В ответ раздалось аппетитное чавканье.

– Он же несвежий!

– Оставь его, Никита, – сказал комсорг. – Можно подумать, эти капиталисты в гамбургеры свежие продукты кладут.

Жрачка придала Биллу хорошее настроение.

– Оу, у нас в помойке только принцессы не хватает! – воскликнул он восторженно. – Это как «Star Wars»!

– Антинаучная кинолента, – прокомментировал Чобану.

– А что? Только там еще стенки сжимаются.

– Не накаркай, – посоветовал Никита.

Больше он ничего сказать не успел, так как стенки мусоросборника пришли в движение.

– Назовите пароль из трех букв, – раздался мелодичный голос.

– Ну, женщин нет… – Никита откашлялся и старательно произнес: – Фак!

– Неверный пароль. Вы будете уничтожены.

Никита опешил. И тут до него дошло, что голос говорит по-русски. Кто-то перепрограммировал систему. И если это наши, то какое слово поставлено паролем? Русское слово из трех букв?!

– Конечно же, МИР!

На переходе к центральной транспортной артерии, протянувшейся к главной командной рубке Звезды Смерти, десантники притормозили. Широкая красная дорожка, по которой от главного лифта вышагивали высшие империалистические чины, лежала нетронутой, а вот вдоль стен зияли вывороченные гнезда лазерных и пулеметных турелей. Судя по характеру разрушений, сработала система самоуничтожения. Видимо, девчонки не стали возиться с перепрограммированием трижды запароленных охранных систем центрального коридора, а просто взломали их контуры самоликвидации.

– Круто! – сказал Билл, трогая носком сапога алый ворс. – Мы идем спасать герлз как настоящие герои Галактики.

– Угу, круто, – кисло подтвердил Ион Чобану. – По красной дорожке – в провонявших мусоросборником бронекомбезах, с которых до сих пор текут помои…

– Броню надо снять, – сказал Никита. – Идти тут недалеко, стрелять в нас уже нечему. Появимся перед девчонками как люди.

С ним согласились все, кроме Билла. Набычившись, он наблюдал, как освобождают свои тела от брони советские десантники, а затем развернулся и попер танком к центральной рубке.

– Фак ю! Женщины любят, когда от сильного мужчины крепко пахнет!

– Стой! Куда, дубина?!

Остановить Билла они не успели.

Не все охранные системы были уничтожены. По крайней мере, одна была перепрограммирована, и нежный женский голос произнес:

– Определен нарушитель. Провожу сканирование. Определено отсутствие электронных мозгов. Определено отсутствие естественных мозгов. Классификации объект не поддается. На всякий случай провожу уничтожение объекта.

Стальная плита упала на Билла, сминая броню.

– Старшина Галина, ой, хлопцы наши пришли!

Никита улыбнулся, растаяв под взглядом теплых карих глаз старшины, и снова почувствовал, что где-то ее видел.

– Космос будет наш! – выпалил от переизбытка чувств Никита и покраснел: слишком уж пафосно получилось.

Галина, однако же, не засмеялась, как он боялся, а улыбнулась светло:

– Разве ж с такими хлопцами он может быть чей-то еще? Чей же он тогда будет? Не этих же Биллов, героев Галактики!

Никита засмотрелся на дивчину. «Г» она произносила мягко, красиво… Хотелось поцеловать ее в пахнущие вишней губы.

Тем временем Умкэны Бельдыев возился с сильно помятым Биллом, постанывающим в позе распластанной морской звезды. Броня пришла в негодность, а вот череп был практически цел.

– А был бы мозг – было бы сотрясение, однако, – бормотал Бельдыев, оценивая переломы.

– Пошамань над ним, Умка, – сказал Никита. – Помочь разобрать «большую аптечку»?

Бельдыев, выполнявший обязанности фельдшера, отмахнулся и сам стал разбирать походный медицинский комплекс, который пер на спине всю дорогу. И пригодился же.

Комсомольцы еще не знали, что через несколько минут помощь медцентра потребуется им всем…

Предчувствие гибели заставило искусственный интеллект решиться на шантаж. Ультиматум был чудовищен: если люди не отзовут войска, Звезда Смерти включит экстренный маршевый режим, выйдет в Земле и ударит по ней планетарным деструктором.

После этого у Звезды не останется энергии на защиту, но и для человечества будет всё кончено.

– Загнивающий капитализма!

Никита, сдерживая эмоции, напряженно размышлял. Думай, думай… Что сделал бы участковый дядя Митя? адмирал Комаров? полковник Хвыля? Что сказали бы тебе бригадир, дед Тарас и политрук крейсера «Сибирь»? Они тебе поверили, Перепенько. Они поверили в тебя, боец.

Вернуться за броневыми спецкомбезами? Нет, хоть и крепки руки в перчатках с гидроусилителями – этого не хватит. Нужна тут сила немалая. Нечеловеческая сила нужна.

Но разве может быть измерена сила духа советского человека?

Никита закрыл глаза, сжал ладонь, до сих пор хранящую мозоли от работы на школьной делянке. И первым шагнул к медцентру.

Обезболивающее подействовало мгновенно, но сердце екнуло от ужаса, когда сверкнул лазерный луч, отсекая руку.

Вслед за ним шагнули к медцентру другие комсомольцы.

Через несколько минут бойцы, сверкая новыми стальными протезами, спустились из рубки в находящийся прямо под ней пустынный зал, предназначенный для демонстрации работы планетарного деструктора. Громадное помещение в несколько ярусов опоясывали ВИП-балконы. В центре зала возвышалась арена для командования и полукруглый пульт – сразу над втопленным в пол энергетическим накопителем, где генерировался луч радиусом в несколько метров. Ствол деструктора частично, как половина разрезанного вдоль стального дуба, выступал над полом. Корпус деструктора можно было бы упрятать под зал целиком, но так было гораздо зрелищней. Теперь, благодаря тщеславной склонности «ястребов» к военной показухе, задача комсомольцев несколько облегчалась.

В советских Сферах Мира, как знал Никита, энергетический корпус и ствол планетарного излучателя были упрятаны в толщу брони. За пределы Сферы выступал только конец ствола, будто указующий перст, строго грозящий подлецам, осмелившимся посягнуть на мирный космос. Так что даже ремонтникам потребовалось бы несколько дней, чтобы добраться до излучателя, куда там диверсантам.

К деструктору Звезды Смерти добраться было гораздо проще. Ствол уходил к огромному круглому иллюминатору из сверхпрочного стекла, дававшему грандиозный панорамный обзор. Конец ствола выходил за пределы Звезды любимым жестом Билла – будто средний палец из сжатого кулака, империалистически угрожая мирному космосу.

– Действуй, командир.

Никита покраснел, смущенный возложенным на него доверием. Надо было торопиться. Где-то глухо бухали пушки, пол встряхивало от прямых попаданий мегатонных снарядов.

– Ну что, пустим пушку на металлолом, ребята?

– Не обязательно на металлолом, – раздался девичий голос. Блондинка с высокой грудью от волнения запиналась, нервно облизывая пухлые губы розовым язычком. – У этого деструктора есть одно слабое место.

– Марьяна – из бригады техобслуживания советского планетарного излучателя, – пояснила Галина. – В награду за выдающиеся показатели в области боевой и политической подготовки служит седьмой год в армии, и ей уже выписали направление в военное училище.

Никита с уважением посмотрел на скромную блондинку. Сам он, конечно, помнил из учебного курса основную разницу между планетарным излучателем Сферы Мира и планетарным деструктором Звезды Смерти. Но, как оказалось, помимо принципиальной конструктивной разницы, коренные различия были куда глубже и касались тонких технических моментов.

– Если удастся повредить хотя бы обшивку, дело сделано, – сказала Марьяна, теребя длинную белую косу новыми стальными пальцами. – Никто, ни с каким доступом, не сможет запустить поврежденный деструктор. У империалистов есть «защита от дурака» – она у них везде, даже в утюгах. У нас бы ни за что не догадались автоматическое отключение в утюг вставить, потому что советский человек не такой дурак, чтоб утюг включенным дома забыть. И в наших планетарных излучателях такой защиты не предусмотрено, потому что в Советском Союзе дураков нет. Так что задача у нас несложная. Ломаем, что получится, тогда системы безопасности заблокируют управление деструктором. Искусственному интеллекту даже придется частично отвлечься от боя, чтобы распределить собранную в резервуарах энергию.

– И все-таки времени немного… Сколько у нас?

– Десять минут.

Комсомольцы напряженно взглянули на командира.

– Успеем ли?

Никита обвел взглядом девчат и парней: простых советских ребят с пламенными сердцами и железными кулаками.

– Мы в селе пустили на гайки трактор – от была задача. А тут что мы, комсомольцы, какой-то планетарный деструктор не развинтим?