Текст книги "Книга демона"

Гай. Крысиные бега и местный колдун

Игральный дом находился возле порта, в конце широкого бульвара, усаженного каштанами и неизвестными Гаю кудрявыми деревьями, усыпанными розовыми цветами. На входе топтался мордоворот с мечом на поясе.

– Э, а вы куда, мокроносые? – Он заступил приятелям дорогу. – Ясно вон в правилах написано: «Только для людей солидных, постоянный доход и уважение имеющих».

Джайл молча сунул тому в нос медальон, для чего ему пришлось привстать на цыпочки. Мордоворот подслеповато всмотрелся, хмыкнул и развел руками:

– Ну, если с «Цветка»… А этот куда?

– Это новый юнга, только вчера пришел, еще медальон не получил.

– Ну, сам смотри. Только если хозяин поймает, я ни при чем…

Поднявшись по ступеням, приятели вошли в светлый шумный зал, и Джайл сразу потянул Гая за рукав куда-то влево, шепча:

– В карты или кубики играть не будем, потому что надуют. Пошли лучше крысок погоняем.

– Это как?

– Крысиные бега. Сейчас увидишь.

Они протолкнулись сквозь толпу разношерстного люда к большому столу, разгороженному на дорожки с бортиками. В загончиках сидели крупные портовые крысы с цветными повязками на спинах – некоторые настороженно оглядывали толпу, другие потешно умывались обеими лапками или просто дремали. Коренастый человек с порезанным лицом выкликал желающих сделать ставки.

– Эй, эй! – завопил Джайл, высоко поднимая кулак с зажатыми в нем монетами. – У меня ставка!

– На кого хочет поставить господин? – осведомился порезанный, принимая деньги без всякой насмешки. – Может быть, на Повелителя Ветров? Или на Резвого?

Джайл задумчиво оглядел крыс.

– Вот на этого, – он ткнул пальцем в толстого сонного крысенка с фиолетовой тряпицей.

– Он же жирный, – зашипел впавший в азарт Гай.

– Знаю я их, сколько лет по порту гоняю, – ответил Джайл. Порезанный пожал плечами и проставил какие-то знаки желтым писчим камнем на черной доске у стола. Когда все ставки были сделаны, он объявил об этом и поднял заслонку, отгораживающую бегунов от дорожек.

Крысы рванули вперед, и Гай с удовлетворением отметил, что их толстяк сразу оставил позади добрую половину соперников. Правда, на одном из поворотов он замешкался, но тут же наверстал упущенное.

– Давай, жирный! Давай! – вопил и подпрыгивал Джайл.

Крысенок старался изо всех сил, обходя соперников одного за другим, но поджарую крысу с черной повязкой обогнать не смог. Игроки, кто с разочарованными, кто с радостными выкриками принялись обсуждать итоги забега и пересчитывать прибыль и потери, а Гай ткнул Джайла локтем в бок:

– Ну, что? Проиграли денежки?

– Ну и проиграли, – невозмутимо ответил тот. – Невидаль… В следующий раз выиграем. Видел, как он бежал? Если бы не этот черный, чтоб у него печенка выпала, весь выигрыш был бы у нас!

– Парень, ты так не говори! – жесткая рука, покрытая шрамами и мозолями, сжала плечо Джайла. Тот испуганно оглянулся – над ним нависал пожилой здоровяк со внешностью мастерового и густой седой шевелюрой. – Знаешь, чей этот черный?

– Нет. А что?

– А то, что крыса эта принадлежит Рмоану. И если Рмоан услышит, что ты тут про печенку городил, то еще неизвестно, у кого она скорее вывалится. Держи язык за зубами, понял?

С этими словами здоровяк отпустил Джайла, негодующе покачал головой и направился к играющим. Джайл потер плечо и подивился:

– Это ж надо! А я не знал…

– Кто такой Рмоан?

– Рмоан? Тайный человек, – Джайл перешел на шепот. – Колдун, говорят. Богатый! Так-то он лекарь, по звездам немного читает, книгохранилище держит… Рассказывают про него – ужас! Что ему покойники повинуются и летучие мыши, что он может человека в ящерицу превратить, что золото из песка изготовляет…

– А что ж его стража не прижмет, магистрат? – удивился Гай.

– Может, боятся, а может, он им пользу какую приносит. За руку ж его никто не словил, а по слухам у нас людей обижать не привыкли. Да и кто на него доносить возьмется? Я, например, в ящерицы не собираюсь. И вообще, пошли отсюда. Ну как его крыса поганая подслушает да потом хозяину скажет…

Они покинули игральный дом и забрались в большой парк, где принялись лакомиться мелкими, но очень сладкими синими ягодами, в изобилии произраставшими на высоких деревьях.

– Слушай, а что там за нечисть на болоте на вас напала? – спросил Джайл, утирая вымазанные синим соком губы.

– Я ж не видел. Щупальце помню, голос, а потом так удирал, что разглядывать некогда было… Хорошо хоть в болоте не утоп, – признался Гай.

– А-а… А то сходил бы к Рмоану, рассказал ему. Слыхал я, ему такие истории нужны про нечисть всякую. Денег бы заработал…

– Да ну. Страшно.

– Ничего страшного. Мало ли что про него рассказывают, про Рмоана-то… Я его видал: старичок и старичок, чахлый такой, добренький с виду… Бородастенький, а на носу – стекла специальные, говорят, он через них то видит, что другим недоступно… Заработаешь пару монет, а то и золотой.

– Да не надо бы ему про троллей рассказывать…

– А ты и не рассказывай. Скажи, поперлись с купцами через болото, проводник дурной попался, и вот влетели в историю. Ты подумай, ага?

Гай пообещал подумать.

Остаток дня они провели, болтаясь по городу. В животах урчало – рака оказалось мало, а припасы в котомке Гай берег. Наконец, Джайл объявил, что подходит время обеда и пора спешить на корабль.

Действительно, все члены команды, кто не упился до бесчувствия или не был в отлучке у родных, сидели за длинным столом и хлебали из мисок. Распоряжался боцман Шенк. Завидев юнг, он рявкнул:

– Ну-ка быстро жрать, оборванцы! Еще в море не вышли, а вы уже на ужин опаздываете!

Впрочем, Гая и Джайла можно было и не подгонять. Выхлебав свою миску, Гай собрал со дна аппетитные ломтики моллюсков и тихонько спросил Джайла:

– А добавку не дадут?

– Если подрядишься коку помогать, будешь лопать в свое удовольствие, – ответил тот. Дежурный матрос в это время роздал кружки с вечерним пивом, причем команде достались большие, а юнгам – маленькие. Пиво было не слишком свежим, и кто-то из матросов заворчал по этому поводу, но боцман пресек разговоры:

– А вы чего хотели, в порту сидючи? На других кораблях вообще вечерняя выпивка не положена, за свои, дескать, хлебайте, да и пожрать там не слишком-то накладут, не разгонятся… Благодарите почтенного капитана, недоумки! А теперь допивайте свое пойло, и спать, спать!!

И приятели отправились спать.

Наутро выяснилось, что отплытие снова откладывается на неопределенный срок, и Гай решил сходить-таки к колдуну. Деньги были бы совсем не лишними, да и после всех приключений последних дней какой-то колдун казался совсем не страшным.

Джайл, конечно же, увязался следом, но в дом к колдуну идти не захотел.

– Я тебя тут подожду, – сказал он, садясь под деревом. – А если долго не будешь выходить, значит, ты уже ящерица. Или жаба.

– Чтоб у тебя язык опух, – пожелал ему Гай и пошел к островерхому дому Рмоана. В каменном заборе была широкая дверь, окованная железом, а к двери прикреплен молоток, которым Гай и постучал. Почти сразу посередине открылось незаметное окошко, и чей-то внимательный глаз уставился оттуда на пришельца.

– Что надо, молодой господин? – в меру учтиво спросил невидимый привратник толстым голосом.

– Мне бы повидать почтенного Рмоана… – пробормотал Гай.

– Что-то продать имеете или по другому делу? – осведомился глаз.

– Хочу рассказать любопытную историю, – честно ответил Гай. Дверь отворилась, и на пороге появился плотный низенький человечек с бритым лицом и в странной круглой шапочке.

– Прошу, молодой господин, – сказал он. – Любопытная история – это совсем другое дело. А то, знаете, ходят, продают невесть что, и каждый норовит побольше денег содрать. А мы золото из песка не производим, что бы там ни говорили… Вот сюда, пожалуйста…

Во дворе колдуна было очень уютно. К дому вела мощеная дорожка, утопающая в зелени плодовых деревьев, среди которых Гай заметил небольшой изящный фонтан и качели.

– Хозяин как раз отдыхает, – говорил низенький, топая впереди, – и будет весьма рад выслушать любопытную историю. Вот сюда, пожалуйста…

Снаружи дом казался небольшим, но когда они прошли четыре больших сводчатых зала, Гай сообразил, что внутри жилище колдуна значительно обширнее, чем кажется. Наконец низенький отворил очередную дверь и громко сказал:

– К вам гость, почтенный хозяин! Молодой господин, который хочет рассказать любопытную историю.

Колдун сидел на полу, на толстом мягком коврике, и кормил с ладони большую розово-пятнистую ящерицу. Наверное, превратил уже кого-то! Заметив Гая, ящерица угрожающе зашипела, но колдун погладил ее и сказал:

– Не бойся, она не укусит.

Гай представлял колдуна совсем не таким. Добродушного вида, с длинной бородкой, в которую вплетены цветные бусинки, в мягком розовом халате и пушистых домашних туфлях, колдун внимательно смотрел на него некоторое время через свои волшебные стекла на носу, после чего сказал задумчиво:

– Готов отдать на отсечение пять пальцев, что ты сам не менее интересен, чем твоя любопытная история, молодой господин. Откуда ты прибыл в Гарду?

Вот дела, сразу опознал пришлого, подумал Гай. Не иначе, с помощью своих стекол.

– Из Дила, господин. А родился в Ан-Бранте, это деревня…

– Знаю, бывал в тех краях, – кивнул колдун. – Присаживайся на вот эту подушку, молодой господин, и расскажи твою историю.

…Когда Гай закончил, колдун некоторое время молчал, перебирая бусинки в бороде.

– История не сказать что любопытная, но поучительная, – сказал он, наконец. – Поражаюсь скудости ума вашего Гриффа. Лезть в проклятое болото – что может быть хуже? Удивительно, что тебе удалось спастись. С другой стороны… Может быть, он колдун?

– Нет, господин, простой наемник, как мне кажется.

– Да, если бы он был колдуном, его поступок можно было бы объяснить. Но простой наемник… Нет, простой наемник не полезет в Покос. Вы, молодой господин, столкнулись там с силой древней и неподвластной простому мечу или слову. Но что ты хочешь за свою историю?

– Но вы же сказали, что она не ценная, – смутился Гай.

– Почему же? Я услышал подтверждение тому, о чем и так догадывался. Иногда это очень важно. Так что я должен с тобой рассчитаться. Что бы ты хотел?

Гай растерялся. Наверное, можно попросить денег или золота, но…

– Вы не могли бы сказать, господин, живы ли мои друзья?

Колдун улыбнулся:

– Нет, это не в моих силах. Я знаю, ходят разные слухи, но… Послушай, я могу сказать тебе то, чего ты сам о себе не знаешь. Это хорошая цена за твою историю. Правда, для человека порой лучше не знать о себе лишнего, это продлевает его дни… Решай.

Гай испугался. Колдун говорил странные, если не страшные вещи, и улыбка пропала с его губ. В уютной комнате сразу стало зябко.

– Я… Я должен умереть? – непослушными губами спросил Гай первое, что пришло в голову.

– Умереть рано или поздно ты, конечно, должен, – согласился колдун, щелчком успокоив снова зашипевшую ящерицу, – но не так скоро, чтобы этого нужно было бояться. Если только не вмешаются иные силы. А вот судьба твоя может складываться самым разным образом… Нет, я думаю, открывать тебе всего не стоит, тем более и знаю я не так уж много, как хотелось бы. Лучше я дам тебе вот что.

Колдун поднялся и подошел к многоярусным полкам, уставленным ларчиками и всевозможной посудой. Сняв с полки небольшой ящик, он открыл его и, бормоча что-то под нос, принялся копаться внутри.

– Ничего невозможно найти… – доносился до Гая его сварливый шепот. – Надо бы порядок навести, да кто ж его наведет…

Наконец он нашел искомое и довольно улыбнулся.

– Вот он, – сказал колдун, протягивая Гаю маленькую белую фигурку. Гай обратил внимание, что на ладони Рмоана был вытатуирован темно-красный овал со странными письменами внутри.

– Что это, господин?

Костяная фигурка размером с гаев мизинец изображала человечка, сложившего руки на груди и словно бы спящего. Черты лица и одежды были сглажены – то ли рукой резчика, то ли временем. В голове имелось отверстие – видимо, чтобы носить фигурку в качестве амулета.

– Полезная вещь, – сказал колдун, возвращаясь на свое место. Ящерица тотчас же взобралась к нему на колени и блаженно высунула длинный блестящий язык. – Не спрашивай о ее свойствах, но скажу одно: ты как раз тот человек, который достоин ею владеть. Подбери подходящий ремешок или цепочку и носи на шее.

– Спасибо, господин… – Гай ожидал несколько иного подарка, но раскланялся с колдуном весьма учтиво.

Джайл сидел под деревом и очень обрадовался возвращению Гая.

– Значит, ты пока еще не жаба, – сказал он. – И много тебе заплатили?

– Вот, – сказал Гай, показывая фигурку.

Джайл скорчил недовольную рожу:

– И все? Врешь. Надувать приятелей нехорошо.

– Нет, я серьезно. История ему не очень пригодилась, но вот это он мне дал. И говорил загадками…

– На то и колдун, – Джайл подбросил фигурку на ладони и без интереса вернул Гаю. – Безделушка. На рынке не продашь… Да у тебя уже есть одна, ну, которую монахи подарили. А эту лучше выбрось, а ну как наговорена? Утром проснешься, а ты уже жаба.

– Привязался ты с этой жабой… – махнул рукой Гай. – Пойдем в порт?

– Пойдем, чего ж еще делать-то… Но зря не выкинул. Чуть что, я тебе мух ловить не стану…

На рынке Гай купил ярко-красную кожаную тесемочку и повесил себе на шею подарок колдуна, рассудив, что негоже такие вещи выбрасывать, а колдун все ж не дурак и, вполне возможно, странная фигурка еще пригодится. Теперь на груди болтались, тихонько постукивая друг о друга, два амулета.

– Так вам будет веселее, – прошептал Гай и погладил вначале толстячка, а потом – подарок колдуна.

Тильт. Большая Тайная Книга

Еду приносили трижды в день, всегда в одно и тоже время. Кормили вкусно, все время по-разному; некоторые блюда ни Далька, ни Тильт сроду не видали, но не было ничего такого, что бы им не понравилось. Три новые метки появились на диске часов – метки, оставленные углем. Стоило стрелке подойти к одной из них, и пленники, бросив всё, мчались в трапезную комнату. Мчались не потому, что сильно проголодались, а потому, что хотели видеть, как открывается постоянно запертая дверь, и в богатую семикомнатную темницу входят гости.

Гости были одни и те же: два здоровенных траллана и хлипкий маскаланец с птичьими повадками, но Тильт и Далька не теряли надежды, что когда-нибудь их жилище посетит кто-то более интересный и разговорчивый. Добиться чего-то толкового от варваров и желтокожего слуги они не могли. Да и не очень-то пытались: тралланы на любое обращенное к ним слово грозно скалились и бряцали оружием, а похожий на воробья маскаланец, кажется, был глух и лишен языка.

Тем не менее, даже эти визиты вносили некоторое разнообразие в тихую жизнь богатой тюрьмы. Как-то набравшийся смелости Далька попытался подойти к приоткрытой двери, но тралланы, стоявшие до этого недвижно, словно чучела, так страшно и быстро двинулись на него, что он отскочил и заругался. С того дня у Дальки появилась забава – он пытался как можно ближе подкрасться к выходу, прежде, чем тралланы оживут и отгонят его. Игра эта продолжалась несколько дней подряд, и закончилась плохо: один из варваров, проявив поразительную проворность, успел-таки схватить узника. Он не причинил ему вреда, лишь помял немного ребра, да и то потому, что Далька отчаянно пытался вырваться. Наказание же последовало весьма своеобразное: траллан долго хрипел и фыркал, надувая щеки и держа перед собой извивающегося пленника, а потом наклонился и плюнул ему в лицо. Так плюнул, что у Дальки волосы намокли, и с подбородка закапало. Но этим траллан не ограничился. Выпустив Дальку, он подошел к столу, где уже стояли подносы с едой, отстранил маскаланца, сдернул салфетки и отметил плевком каждое блюдо.

Больше Далька с тралланами не заигрывал.

В тот день Тильт несколько раз порывался подшутить над притихшим товарищем: «Ты чего сегодня какой?.. Будто оплеванный…» – но понимал, что это слишком жестоко, и потому сдерживался. Позднее у него возникла мысль пожаловаться на тралланов Тени, написав об их проделке на доске, но, поразмыслив, сделать это он не решился – Далька, в конце концов, сам сглупил, и как отнесутся к жалобе новые хозяева, совсем даже не ясно.

Пожалуй, это было единственное неприятное происшествие за неделю.

Приятных событий не было вовсе. Хотя – как посмотреть. Купание в ванне, неторопливое трапезничанье перед камином, валяние на пуховых постелях, бои на подушках, соревнования в беге и прятки – это хоть и стало привычным, но удовольствия доставляло немногим меньше, чем прежде. Товарищи дурачились по мере сил, словно стараясь забыть о своем положении, о том, что они пленники, а жилище их, несмотря на убранство, – всего-навсего тюрьма.

Несколько раз Тильт писал крошащимся камнем по каменной доске: «Хотим погулять на улице!».

И каждый раз наутро эти слова оказывались неведомо кем зачеркнуты.

Желания Дальки были проще, но и они исполнялись через одно. «Жареную рыбу на ужин» – тут же дали, а «нескромных девок» – перечеркнули; «фишки и доску для игры в митс» – принесли и оставили на столе, а «метательный нож и мишень» – стерли.

Однажды товарищи решили посмотреть, кто посещает трапезную ночью. Они выспались днем, а после ужина глаз не сомкнули. Сидели перед камином, тихо переговариваясь, играя в митс. Встрепенулись, когда услышали необычайно громкое скрежетание в замке; приподнялись, глядя на открывающуюся дверь…

Они были разочарованы.

В комнату вошли всё те же два траллана и маскаланец. Увидев бодрствующих пленников, тралланы рыкнули, переглянулись, оскалились.

– Спать! – вполне внятно прохрипел один из них. И, наклонив голову, разведя руки, двинулся к столу. Товарищи не знали, что собирается с ними сделать варвар: просто сгрести в охапку и вышвырнуть, или оплевать вдобавок. Они не стали дожидаться, чтобы выяснить это: выскочили из-за стола, вылетели из комнаты. Они слышали тяжелые шаги позади – траллан преследовал их. Остановился он только перед спальной комнатой. Долго топтался, пыхтел, звенел своими железяками. Ушел где-то через полчаса.

А наутро они обнаружили, что Далькино пожелание «зеленых яблок перед завтраком» выполнено – яблоки стояли на столе в небольшой плетеной корзинке, наполняя комнату садовым ароматом.

– Может, это маскаланец читает? – предположил Тильт.

– А зачем траллан выгнал нас из комнаты? Нет! Кто-то еще приходил, точно говорю. Может, Тень… Хотя зачем бы ему от нас прятаться?

– Странно получается. Выходит, грамоте они обучены. Может не все, некоторые. Ты же видел, у них и библиотека есть. Для чего тогда мы им потребовались? Может, не писцы им нужны, не переписчики…

– А кто же?! – удивился Далька, вгрызаясь в сочное яблоко.

– Не знаю… Помнишь, что Тень почтенному Халлу сказал? Ты, говорит, слишком стар. Для чего стар?.. Странно это как-то… Непонятно…

Работу принесли утром десятого дня, сразу после завтрака. Насытившиеся приятели, отодвинув пустую посуду, лениво играли в надоевший митс. Когда в скважине замка завозился ключ, Тильт дернулся, едва не разметав столбик фишек, а ковыряющийся в зубах Далька поранил десну острой щепкой.

Первыми, громыхая и лязгая, вошли тралланы. Но не те, что обычно сопровождали желтолицего слугу, а другие, незнакомые, и оттого более пугающие. Они подошли к самому столу – это было непривычно и неуютно.

Тильт и Далька, оставив игру, слезли со стульев, отступили подальше, не решаясь, впрочем, покинуть комнату и испытывая осторожное любопытство.

За облаченными в железо тралланами показались два длинноволосых маскаланца в шелковых халатах и бархатных туфлях с длинными носами. Один нёс круглый поднос с письменными принадлежностями, другой держал перед собой толстую книгу, прихватив ее через шелковое полотенце.

А потом в комнату вошел человек, прозванный Тенью.

И, как ни странно, Тильт обрадовался его появлению.

– Утро доброе, молодые мастера, – сказал Тень, и приятелям вдруг действительно почудилось, что нынешнее утро самое доброе из всех, что случались у них в этих стенах.

– Доброе, – вразнобой отозвались они.

– Набрались ли сил после трудного пути, вдоволь ли отдохнули? Пришла пора поработать, молодые мастера. Следуйте за мной… – кажется, последние слова он произнес для всех. По крайней мере, за ним двинулись все, кто в данный момент находился в трапезной.

Далеко идти не пришлось.

В маленькой комнате, где было меньше всего мебели, человек по прозвищу Тень остановился. Тильт и Далька эту каморку не любили, она была холодной и казалась пустой, несмотря на то, что массивный стол и тяжелое кресло с гобеленовыми подушками занимали едва ли не все пространство. Был здесь свечной ящик, заляпанный воском, и высокая – под самый потолок – полка.

– Сегодня я расскажу, что вы должны будете делать. А завтра начнется настоящая работа. Помните, чем скорей вы ее закончите, тем быстрей получите свободу.

Тильт и Далька переглянулись. Один страстно желал вдохнуть свежего воздуха и отправиться куда глаза глядят – лишь бы на волю, другой рассчитывал тут задержаться, зная, что ничего хорошего на свободе его не ждет.

– Когда-то давно, – сказал Тень возвышенным тоном, – жил человек, настоящего имени которого мы не знаем. Это был великий мастер, и умение его несло в себе божественную власть. Потому-то боги прокляли его – все, за исключением одного…

Один траллан встал позади стола. Другой – справа от кресла. Первый маскаланец принялся снимать с подноса письменные принадлежности: хрустальную чернильницу в форме черепа с золотой крышечкой, похожей на колпак, перочинный нож с причудливо изогнутым лезвием, с рукоятью, украшенной мелкими рубинами, серебряный стакан с пучком остриженных перьев, деревянный лоток с прокалённым песком… Он расставлял приборы столь тщательно, а жесты его были настолько выверены, что казалось, будто он вершит некое полное смысла таинство.

– …Всё, что делал мастер, было обречено на забвение, – продолжал свой рассказ Тень. – Его рукописи горели, размокали, бесследно исчезали. Чернила, которыми писал мастер, выцветали и осыпались. Пергамент, к которому прикасалось его перо, скукоживался. Бумагу снедали жучки. Так боги мстили мастеру за его великое умение. Немногое дошло до нашего времени: деревянная табличка с четверостишием «Будто солнечный лик», обрывок пергамента с великолепным описанием ночной грозы, бумажный лист с неоконченным доказательством безграничности мира… И еще Тайная Книга, посвященная богу, который не отвернулся от мастера…

Второй маскаланец снял с полки книжную подставку, сплетенную из серебряной проволоки. Установил ее на столе, угнездил в ней фолиант, осторожно его раскрыл. И отступил, склонив голову.

– …О Тайной Книге говорили разное. Но никто не сомневался, что она безвозвратно утеряна. Только мы верили, что она сохранилась. Мы одни знали, где ее искать. И вот она – здесь, прямо перед вами. Отлично сохранилась, не правда ли, почтенные мастера? Будто кто-то специально берег ее от всевозможных несчастий и невзгод.

Тильт и Далька глянули на раскрытую книгу. Ничего особенного в ней не было: желтый пергамент страниц, потертая кожа переплета. Никаких тебе инкрустаций, золотых уголков, осыпанных драгоценными камнями, тисненых шифров и атласных закладок.

– Эта книга не зря называется Тайной. В ней мало слов. Подойдите ближе, убедитесь сами.

Тильт и Далька шагнули к столу, вытянули шеи. Действительно, страницы были исписаны столбцами цифр. Книга скорей походила на некую торговую отчетность, нежели на сочинение великого мастера.

«Уж не с безумцами ли имеем мы дело? – подумал Тильт. – С кончеными, совершенными безумцами, поклоняющимся древней торговой ведомости, старому поборному отчету или еще чему-то, давно уже не имеющему ни смысла, ни ценности…».

Далька зачем-то потянулся к фолианту. И человек, прозванный Тенью, рявкнул так, что даже тралланы вздрогнули:

– Не трогай!! Никогда не касайся книги! Если захочешь перевернуть страницу – скажи. И Се-Тан это сделает. Захочешь подвинуть книгу – скажи. И Се-Тан ее передвинет. Только он!

Длинноволосый маскаланец, не выпускающий из рук шелкового полотенца, поднял голову и строго глянул на молодых писцов. Потом положил на грудь ладонь и важно кивнул – представился.

– Если вы нарушите это правило, то будете наказаны. Жестоко наказаны! Вам понятно это, почтенные мастера?

– Да, – сказал Далька, убрав руки за спину.

– Да, – кивнул Тильт.

– Хорошо. Теперь я продолжу… Как вы можете видеть, Тайная Книга почти вся написана цифрами. Прочитать ее невозможно, не зная, что они обозначают. Но загадка эта решается просто: каждая цифра – это номер буквы. Несложно выяснить и другое – как именно отсчитывается этот номер. Видите тут наверху два исидских слова? «Древо жизни» – вот что здесь написано. Это говорит вам что-нибудь? Нет? Конечно, нет. «Древо жизни» – так называется запретный трактат Святого Талля, книга исключительно редкая. И весьма, весьма дорогая… Возьми ее на полке, Далька из Детровиц, принеси нам. И прояви должное почтение…

Далька с явной опаской подошел к полке, отыскал нужную книгу – сделать это было несложно, поскольку кроме нее здесь стоял лишь потрепанный «Школярский словарник». Должное почтение Далька проявил, поплевав на ладони и вытерев их о штаны, – желтолицый Се-Тан лишь головой покачал.

Книга легла на стол.

– Первая цифра, та, что подчеркнута, – это номер страницы, – сказал Тень. – Здесь написано «4»… Далька из Детровиц, открой четвертую страницу «Древа жизни»… Какое слово написано первым?

– «Паршивый», – прочел Далька.

– Здесь, возле цифры четыре тоже написано это слово. Значит, всё верно. Ниже идет ряд других цифр: «11, 24, 5, 8, 19…» Какая буква стоит одиннадцатой на четвертой странице «Древа жизни»?

– А пропуски считаются? – спросил Далька, ведя пальцем по строчке.

– Да.

– Тогда получается… Исидская «О»!

– Почтенный Тильт, возьми перо и бумагу. Выведи букву «О» по-исидски. Скопируй ее как можно точней… А ты, Далька из Детровиц, отсчитай от этого места еще двадцать четыре буквы. Что там?

– «Н»!

– Пиши, Тильт.

– Потом пропуск, – сказал Далька, разгадав нехитрую систему. – Дальше: «п»… «о»… «в»…

«Он повелел мне, и я исполнил волю Его», – буква за буквой вывел Тильт на бумаге.

– Очень хорошо, – сказал Тень. – Я вижу, вы всё поняли. Разгадать Тайную Книгу можно лишь с помощью множества других книг. Номера страниц указанных манускриптов, инкунабул и прочих сочинений – подчеркнуты. Рядом выписано слово для проверки. Ниже следуют цифры, обозначающие нужные буквы… Если у вас возникнут сложности со счетом, обращайтесь к Се-Тану. Он будет рад помочь.

И вновь длинноволосый маскаланец, услышав свое имя, приложил руку к груди и кивнул. Похоже, это был человек аккуратный и учтивый, никакого зла, исходившего от него, Тильт не чувствовал.

– Завтра вы начнете переписывать великую книгу, – сказал Тень. – Завтра будет великий день. – Он кончиками пальцев тронул висящий на груди череп и закатил слезящиеся, лишенные век глаза.

– И вот что еще, почтенные мастера, – сказал он через секунду скучным назидательным голосом. – Я недоволен беспорядком, что вы тут натворили. Надеюсь, к завтрашнему дню везде будет чисто…

Они ушли: сперва человек, прозванный Тенью, потом маскаланцы в шелковых халатах и туфлях с загнутыми носами, а следом за ними облаченные в железо тралланы. Непривычно громко хлопнула дверь.

– Ну вот, – сказал Далька, глядя на место, где недавно стояла таинственная книга. – Теперь все стало ясно.

– Ну да… – отозвался Тильт, листая «Школярский словарник» и посматривая на запретное «Древо жизни». – Непонятно лишь, почему именно нам доверили разгадывать эту самую Тайную Книгу.

– А ты видел, сколько там работы? Таких толстых книг еще поискать! С ума сойдешь, переписывая…

Остаток дня они были заняты уборкой. Даже на разговоры времени не осталось. А в ужин, едва приятели сели за накрытый стол и приготовились со вкусом потрапезничать, в замочной скважине с хрустом провернулся ключ.

– Хорошего аппетита, – пожелал вошедший в комнату Тень, и улыбнулся так, что аппетит у товарищей пропал. – У меня осталось небольшое дело к тебе, почтенный мастер. – С этими словами он показал свою правую руку. В его кулаке был зажат нож – небольшой, с блестящим лезвием, похожим на тополиный лист. И Тильт вздрогнул, вспомнив свой давний сон, и догадавшись, что именно сейчас произойдет.

– Я видел это, – сказал он тихо.

– Что видел, почтенный мастер?

– Этот нож. И вену.

– Тогда ты знаешь, что я от тебя хочу.

– Да, – неуверенно кивнул Тильт.

– А знаешь ли, для чего я это сделаю? – в голосе прозванного Тенью человека был искренний глубокий интерес.

Тильт прислушался к себе. Покачал головой:

– Нет.

– Протяни руку. И отвернись…

У Дальки округлились глаза. Он не понимал, что происходит. Почему побелевший друг закатал рукав рубахи и безропотно вытянул левую руку. Зачем криво улыбающийся человек, положив нож на угол стола, вытянул из рукава тонкий шелковый шнур, захлестнул петлей руку Тильта и перетянул ее чуть выше локтя.

Отточенное острие легло на вздувшуюся вену.

Тильт зажмурился.

Далька ойкнул.

Темная густая кровь плеснула в подставленную золотую чашу.

– Сожми кулак, почтенный мастер. Теперь разожми. Хорошо…

Золотая широкая чаша медленно наполнялась. Тильт жевал губу. Далька громко сопел.

– Вот и всё, почтенный мастер. На, возьми тряпицу, завяжи ранку, только не слишком туго. И постарайся не тревожить руку. В следующий раз кровь тебе пустит Шо-Лан, ты видел его сегодня, он брат Се-Тана. Хорошего аппетита, почтенные мастера. И хороших снов…

Он ушел, унес чашу с кровью. Будто выворачиваемый сустав провернулся в замке ключ.

– Больно было? – сочувствуя, спросил Далька.

– Не очень, – помолчав, сказал Тильт.

Он соврал.

Ему было совсем не больно.

Он почти ничего не почувствовал.

– Просто… Просто было холодно, – пробормотал Тильт и отодвинул от себя тарелку с кашей.