Текст книги "Грешница"

Глава 10
Heu quam est timendus qui mori tutus putat![6]6
  Тот страшен, кто за благо почитает смерть! (лат.)


[Закрыть]

Толстяк начал испуганно хватать воздух ртом. Сантера медленно обернулась, уже догадываясь, кого увидит. Напротив нее, прислонившись спиной к стене, стоял ослепительно белый человек.

Молодой юноша примерно ее возраста с жестким некрасивым лицом. Белым у него было абсолютно все: кожа, волосы, перехваченные на лбу для удобства ремешком, удивительно чистая одежда – штаны из плотного сукна, шелковая рубашка и длинные, почти до локтей перчатки. Лишь глаза выделялись на худом лице – два пронзительных черных омута, будто бы покрытые тонкой корочкой льда. Смотрел он на них со смесью интереса и легкого отвращения.

– Не заставляй девушку ждать. Это невежливо, – добавил он, кивая в ту сторону, откуда должен был появиться призрачный пес.

– Да-да, конечно, – быстро закивал Микхис.

Его пальцы принялись рисовать в воздухе диковинные узоры, каждый из которых ярко вспыхивал, а после – таял. Шаман начал раскачиваться, бубня под нос какие-то странные монотонные напевы. Глаза его закатились, он со свистом втянул воздух, выгнул спину и раскинул руки, впадая в транс. Глядя на него, Сантера ощутила болезненный укол в правой ноге – напоминание о заключенном договоре. Боится, ублюдок, что и его заденет…

Из-за угла пулей вылетело перламутровое месиво, потерявшее свои очертания. Шаман гортанно закричал, и тварь с Изнанки неохотно втянулась в его раскрытый рот. Мощный глоток, кадык стремительно поднялся вверх и так же быстро опустился. Таким оригинальным способом шаманы отпускали призванных помощников.

Белый человек вежливо поаплодировал нелепому зрелищу. Его тяжелый взгляд прошелся по разорванной одежде Микхиса и остановился на разбитом в кровь лице.

– Я нашел ее, как вы и просили, – глухо просипел шаман.

– Тебя избила девушка.

От слов говорившего веяло могильным тленом.

– Но она же… Вы сами приказали мне ее испытать… Ведь она сильная! Это доказательство! Она подходит вам! – Бедняга начал судорожно оправдываться, махать руками, указывать на напряженную Сантеру, пытаясь жестами передать всю важность своих слов.

– Да. И ты больше не нужен.

Шаман побледнел, едва не сравнявшись цветом со своим хозяином, затих и умоляюще прошептал, едва шевеля губами:

– Не надо.

– Прости, – последовал равнодушный ответ.

Внезапно Микхис широко улыбнулся. Глаза шамана опустели, лицо перекосилось, он весело рассмеялся, словно сегодня был самый счастливый день в его жизни, и без раздумий прыгнул вниз на острые колья. Раздался влажный неприятный звук рвущейся плоти.

Сантера скривила уголки рта. Удивление прошло так же быстро, как и появилось.

Юноша отлип от стены и приблизился к ней.

– Я слышал, что ты с легкостью раскидала с полсотни моих людей. Шедеврально… Половина гордых истребителей магов до сих пор зализывают раны после встречи с тобой.

– Они сильно преувеличивают, – буркнула она, разминая вывихнутое толстяком плечо. – Максимум десятерых.

Таинственный спаситель одернул манжеты на рукавах и небрежно смахнул видимую одному ему пылинку.

– Возможно. Тем не менее твои способности впечатляют. Пройти испытание гильдии, одолеть моих людей, тайком проникнуть на собрание, добраться до вершины усыпальниц… Впрочем, где мои манеры? Меня зовут Рикарва ти Монтерейла. – Юноша церемонно поклонился.

– Сантера Джелосс.

– Интересное имя. Твои родители, наверное, потратили много сил, чтобы его придумать?

– Меня назвали в честь марки автомобиля, – пожала плечами ведьма. Она давно привыкла к насмешкам над своим излюбленным именем.

Рикарва без намека на веселье внимательно обследовал ее своим пронзительным взглядом. Сантере почудилось, что ее старательно взвесили и, похоже, нашли весьма легкой. Но таинственный спаситель решил работать с тем, что ему досталось.

– У меня к тебе есть дельное предложение, Сантера Джелосс. Согласившись, ты обеспечишь себе безбедную жизнь до конца своих дней. Тебе не придется больше думать о лицензии и о деньгах.

– Предложение, от которого я не смогу отказаться? – послушно догадалась Сантера.

Рикарва молча кивнул.

– Что же от меня требуется?

– Не здесь. Нас могут подслушать. Приходи сюда после испытания. – Он протянул ей заранее заготовленную бумагу с адресом. – И советую не игнорировать мое предложение. Удачливых много, бессмертных – нет.

Сантера невольно покосилась на дно ловушки, где теперь покоились останки шамана. В чем-то белый человек, несомненно, был прав. Бессмертных действительно не существует.

– Позволь откланяться. Буду ждать твоего решения… – Рикарва на миг задержал взгляд на ее исцарапанных бедрах, выглядывающих из разрезов штанов. – И в следующую нашу встречу, прошу, оденься подобающе.

Не дав ей и шанса высказать свое возмущение, он быстро исчез за одной из ближайших плит. Сантера без сил опустилась на гладкий пол лабиринта. Мышцы гудели. В голове роились сотни ненужных мыслей. Повернувшись на бок, она прижалась щекой к холодной поверхности. Прямо под самым ухом щелкали невидимые механизмы, приводящие всю эту огромную конструкцию в движение.

Странно выходит – армия ворвалась в усыпальницы, все там разгромила, а лабиринт оставила целым? Каким образом и зачем? И кто построил этот механизм? Может, Продавшаяся постаралась для своей заклейменной паствы? Судя по записям, она хорошо разбиралась в подобных вещах.

Продавшиеся… Что они такое? Сантера искала ответ и на этот вопрос тоже. Загадочные и жестокие слуги неведомых сил, которые приходили из ниоткуда и порождали еще более страшных существ – ведьм и ведьмаков. Продавшиеся были неуловимы, переходя из мира в мир, не оставляя за собой ничего, кроме ужасающего наследия. Ведьмы опускали на землю мрак, сеяли раздоры, начинали войны и проливали реки крови. Того требовала одолженная им сила…

Глубоко вздохнув, самопровозглашенная ведьма рывком села. Посмотрела на свои руки с неровными, коротко стриженными ногтями, провела ими по лицу, прогоняя нелепые сомнения и усталость. За свою хоть и недолгую, но крайне насыщенную жизнь она усвоила твердо одно: нельзя бросать начатое дело на полпути. И пошла искать Геберта, уже сама не зная для чего.

Слишком много всего на нее свалилось в одночасье.

Маги нашлись довольно быстро. Сантере не пришлось долго рыскать по лабиринту – они буквально столкнулись нос к носу через полчаса после ее разговора с белым человеком. Амира шла впереди и, услышав шаги, создала магический барьер. Ведьму чуть не сбило с ног, когда прямо перед ней возникла переливающаяся пленка и упруго оттолкнула назад.

– Я вижу, по мне скучали, – проворчала Сантера, потирая челюсть.

Девочка пугливо пискнула и обернулась к Геберту.

Мальчишка вымученно улыбнулся ей и с трудом опустил свою ношу. Сантера рассмотрела, что он до этого тащил, и оцепенела. Медленно прикрыв глаза, она собиралась с мыслями.

– Помоги, пожалуйста, – взмолился Геб. – Ты же разбираешься в травмах. Мы нашли его лежащим в одной из ловушек. Похоже, он травмировал позвоночник и не может идти дальше.

– И что с того? – раздраженно спросила ведьма, переводя нервный взгляд с рыжего мага на раненого.

Немолодой тощий мужчина. Без сознания. Амира кинулась хлопотать вокруг него, водя красными, словно ошпаренными кипятком руками вдоль недвижимого туловища, что-то непрерывно шепча.

– Как и все мы, он подписал договор с гильдией. Его не будут искать. Он умрет, если мы не поможем ему!

– Пускай. Геби, я тебя не понимаю. Ты хочешь выиграть или нет?

– Хочу, – чуть смутившись, ответил он.

– Или, может, ты не хочешь спасти Амиру?

– Хочу, но при чем тут она…

– Да притом, – Сантера постаралась, чтобы ее слова прозвучали не слишком зло, – что ты строишь из себя героя, непонятно зачем и для кого! Этот маг… кто он тебе? Чем он сможет тебя отблагодарить за спасение? Ты сейчас подвергаешь риску не только собственную, но и наши жизни.

– Но ему нужна помощь! Как ты можешь вообще о таком спрашивать, если на кону человеческая жизнь?! – с досадой воскликнул Геберт, хмуря густые брови.

– О, какое благородство, я в умилении! Люди всегда и везде умирают. В основном слабые, глупые или просто невезучие. Без них мир становится только чище. Мы сейчас с тобой говорим, а в этот момент умирают более миллиона людей по всей Спирали. Что же ты не кидаешься их спасать?

– Я не могу спасти всех. Я слабый, наверное, глупый и к тому же невезучий. И по твоей логике должен умереть. – Мальчишка уткнулся взглядом в пол, в бессилии сжимая кулаки. – Но помогать людям нужно, Сантера! Помогать просто так, не надеясь на похвалу и вознаграждение, не для удовлетворения собственного тщеславия, а просто потому что можешь!

– Кому это нужно? – живо поинтересовалась она. – Просвети неразумную.

– В первую очередь тебе самой! Чтобы в тот момент, когда у тебя будут трудности, тебе тоже помогли! Просто так помогли, потому что это правильно!

– Я не попадаю в ситуации, из которых не могу выбраться.

– Так не бывает!

– Ну, значит, такова моя судьба, – пожала плечами девушка. – От нее, как говорится, не убежишь. Выживает сильнейший. А точнее, наиболее приспособленный к жизни.

– Подобный жизненный уклад отвратителен!

– Это закон природы, – парировала Сантера. – А вот с твоим жизненным укладом долго не живут.

– Почему это?

– Даже если исключить вариант ножа в спину от «благодарных» спасенных, остается ответственность перед теми, кого спас. Думаешь, благородным героем быть легко?.. Тебе придется вечно оправдывать чьи-то надежды, а любую ошибку, любой промах или банальное желание отдохнуть будут считать изменой и клеймить позором. Ты сам загонишь себя в узкие рамки фальшивой добродетели.

– Гораздо лучше жить волчьими законами, да, Сантера? – Геберт внезапно прищурился. – Так ведь проще? Никому не верить, никого не любить. Даже себя.

– Следи за языком, – ласково посоветовала ведьма, пряча за пушистыми ресницами горящий взгляд.

– Ведь это так страшно – открыть душу и знать, что в нее могут плюнуть. Легче бежать от всего, что ты не понимаешь, оправдывать свой эгоизм глупыми принципами и красивыми словами! Иначе твой гармоничный, темный и холодный мирок просто разлетится на части!

– Замолкни.

– Ты боишься показать свою слабость. Ты – такая красивая, такая умная, такая сильная – и боишься. – Губы мальчика кривились – то ли от разочарования, то ли от боли, сжигающей его изнутри.

Сантера вздрогнула, как от удара. Один взмах ноги, и ничего не ожидающий Геберт отлетел к стене.

– Плохой из тебя психолог, Геби. Иначе ты бы знал, что доброту нужно использовать выборочно. В противном случае она быстро закончится. Ты устанешь быть милым с окружающими. Осознаешь, что большинство из них больше заслуживают медленного поджаривания на раскаленной сковороде, чем помощи. Тогда ты поймешь, что любовь, дружба, верность, честь – всего лишь бессмысленный набор букв. И тебе станет наплевать…

– Прекратите! Нашли время выяснять отношения! – отрываясь на мгновение от лечения, закричала Амира. Она едва сдерживалась, чтобы не заплакать от бессилия и усталости.

– Сила нужна, чтобы защищать слабых. Иначе она не имеет смысла, – продолжая пристально смотреть на ведьму, произнес Геберт.

– Посмотрим…

Рыжий маг сплюнул покрасневшую слюну, отвернулся от Сантеры и подошел к неподвижно лежащему мужчине.

– Как он?

– Плохо, – напряженно отозвалась аристократка, кусая губы. – Ему нужна помощь профессионалов. Я лишь уменьшила боль.

Геберт вновь повернулся к Сантере.

– Прошу тебя в последний раз – помоги. Ты ведь можешь, я знаю.

В его словах прозвучала глухая тоска, обреченность и мольба одновременно.

– Я не могу, – лишенным всяких эмоций голосом ответила Сантера. – Забыл, что я тебе говорила? Тот, кто убивает, не может дарить жизнь.

– Не верю! Должен быть способ!

Когда Сантера вновь заговорила, ее голос звучал мягко и проникновенно:

– Геберт, как твой мастер, я советую бросить его! Дело безнадежное – он все равно не доживет до завтрашнего утра. Ты обещал меня слушаться. Или забыл, как хотел превзойти Игната, как хотел стать сильным? Это первый шаг к заданной цели. Оставь его здесь!

– Нет!

– Никто тебя не осудит. Другие поступили бы так же. Не твоя вина, что этот глупец свалился в яму. Он знал…

– …на что идет, – закончил за нее Геберт. Медленно, будто сомневаясь в чем-то.

– Да. Верно! – обрадовалась ведьма. – Забудь о нем. Я, кажется, знаю, где находится выход из лабиринта. И если тебе так уж жаль беднягу – просто положи конец его мучениям. Это будет настоящим милосердием.

Рыжий маг поднял осунувшееся лицо, медленно расправил плечи. И резко, напряженно, чеканя каждое слово, произнес:

– Не называй убийство милосердием!

Он глядел на нее такими глазами…

Сантера уже видела похожий взгляд. Лет десять назад, когда они штурмовали замок какого-то богача под предводительством Чарго Скользкого – легендарного наемника и прославленного убийцы ведьм.

Вооруженные люди прорвались сквозь ворота, круша и ломая все на своем пути. Сантера, тогда еще не носившая своего имени, казалась среди украшенных шрамами и боевыми увечьями мужчин жалким заморышем. Карликом, которому по ошибке дали оружие. Но внимательный глаз заметил бы, как остальные сторонятся этого жалкого худого заморыша. Она уверенно протиснулась между сражающихся и устремилась ко входу в центральную башню. Поговаривали, что в личной библиотеке хозяина замка таились весьма редкие манускрипты.

Поднявшись по винтовой лестнице, она оказалась на площадке, где ее ждало неожиданное препятствие. Огромный полураздетый мужчина, застывший в дверном проеме и сжимающий в дрожащих руках богато украшенный меч. Девочка чуть удивилась – все стражники должны были сейчас быть внизу, сдерживать натиск врага. Ловко пригнулась, пропуская над головой клинок, и взмахнула настоящим мечом, побывавшим в десятках битв и хранящим на своем теле множество царапин, зазубрин и сколов, с легкостью перерубая дорогую игрушку в руках великана.

Мужчина выглядел изрядно напуганным, но продолжал оставался на месте, мешая ей пройти дальше. За спиной великана послышалась возня. Юной наемнице это не понравилось. Она рубанула наотмашь, рассекая мужчине живот. Тот вскрикнул, заслонился руками, но не отступил. Уже порядочно разозлившись, девочка стала атаковать всерьез. Меч жалил глупца в обнаженные руки, в огромный живот, в сотрясающиеся от каждого удара плечи, оставляя на них алые узоры, выдирая целые куски живой плоти. А он продолжал стоять несокрушимой преградой, загораживая собой проход к… чему-то крайне важному.

Сантера остервенела от запаха крови, ее клинок безостановочно хлестал врага. Сталь со свистом рассекала воздух. Она рубила врага, а в душу закрадывался предательский холодок.

…У него были чистые голубые глаза. И в них таилась какая-то непоколебимая сила, затупляющая клинки и сжигающая чужую волю. Она впервые проигрывала битву, побеждая. Чем больше махала мечом, тем хуже становилось. Когда подоспели остальные, ее еле оттащили от противника.

«Успокойся, он уже давно мертв!»

«Черт, даже не сдвинешь. Застрял, что ли?..»

«Там наверняка золото хранится и каменья всякие…»

А она даже не заметила, когда он умер. Все затмили его полные отчаянной решительности глаза. Когда мертвого защитника не удалось сдвинуть в сторону даже десятерым – великан точно окаменел, – Чарго приказал распилить его на части. За дверью, в роскошной комнате, заставленной книжными шкафами, наемники не обнаружили ни хозяина замка, ни золотых монет, ни драгоценностей, ни каменьев. Лишь маленькую напуганную девочку с такими же голубыми глазами, сжимающую в руках тряпичную куклу…

И снова он! Этот ненавистный взгляд, полный силы и уверенности в собственной правоте встает у нее на пути. Он преследовал ее во снах, глумился, демонстрировал свое превосходство, а теперь показался в реальности. Сантера чувствовала, что теряет контроль над ситуацией. Почва уходила из-под ног, а зверь продолжал сладостно нашептывать в мозг, что нужно сделать, чтобы ушел страх. Чтобы исчезла боль.

Решение всех проблем пришло внезапно. И словно камень с души упал. Она выдохнула и неожиданно для всех лучезарно улыбнулась. В один удар сердца преодолела расстояние между ними и оказалась рядом. Схватила мальчишку за грудки, легонько встряхнула, приподняла на свой уровень и, облизнув полные губы, прошептала ему прямо в ухо:

– Знаешь, милый, я из тех людей, которые обычно ломают надоевшие им игрушки… Но мне безумно любопытно, до чего тебя доведет это мировоззрение. Прощай.

Геберт шлепнулся на холодный пол и глупо на нее уставился.

– Что значит «прощай»? Сантера!

Ведьма легкой походкой направилась к плите у дальней стены.

– Постой! Ты не можешь нас бросить! Не здесь, не сейчас!

– Могу, Геби. Мне наскучила эта игра. Пора двигаться дальше! – Она подмигнула ему напоследок и исчезла, растворилась в чреве лабиринта.

Рыжий маг, еще не до конца осознав произошедшее, тупо смотрел в ту сторону, куда удалилась черноволосая ведьма из другого мира. Она ушла?.. Просто так взяла и ушла?

– И что теперь будет? – тихо спросила Амира.

Девочка сидела на коленях, опустив на них руки ладонями кверху. Сейчас она испытывала невероятную боль – отдачу от неправильно примененной лечебной магии, но старалась не подавать вида.

– А ничего. Пускай катится на шабаш Темнейших, сажать чертополох! – Геберт с неожиданной злостью пнул ближайшую плиту. – Без нее справимся!

После чего, прошептав бодрящую формулу и заклинание усиления, вновь втащил раненого себе на спину. Тот хрипло застонал, но в сознание так и не пришел.

Спустя какое-то время они вышли из лабиринта к широкой овальной арке, за которой слышался шум воды. Амира тихо, как мышь, скользнула к проходу, шепча на всякий случай заклинание-барьер. Оглядевшись, подала знак. Из тени, согнувшись и отдуваясь, вышел Геберт.

Маги ступили на широкую площадку, от которой во все стороны шли деревянные мосты, перекинутые через глубокое ущелье. Некоторые из таких мостов оканчивались смотровыми площадками, другие опоясывали отвесные стены по кругу. В самом верху пещеры располагалась огромная голова ящерицы, вырезанная из цельного куска черного гранита. Из распахнутой, неправдоподобно клыкастой пасти с ревом вырывался пенный поток ледяной воды и падал в зелено-серый бассейн на дне ущелья. Брызги подземного источника долетали до изможденных лиц подростков, и те жадно их ловили.

Геберт свесился над пропастью и набрал полные ладони сладкой голубоватой воды. Затем он напоил Амиру и безымянного мага. Тот, даже периодически приходя в сознание, так и не смог внятно ответить на их вопросы. Лишь лихорадочно шептал бессмысленные туманные фразы: «Белая, совсем белая… Глаза демона… Хочет усмирить гордых глупцов, ключ от темницы… Город внизу… Война… война…»

И вот они добрались до самой вершины усыпальниц. Геб растерянно осмотрелся. Куда идти дальше, он не знал.

– Не понимаю… просто не понимаю… Мы в тупике. Куда двигаться дальше?

Мимо них беззвучно пролетел продолговатый предмет, в котором легко узнался глаз-камера.

– Выход должен быть, – ободряюще, хоть и слегка натянуто улыбнулась Амира. – Иначе нас бы сюда не отправили. Нужно поразмыслить, как ведьмы могли попадать в усыпальницы. Может, где-нибудь здесь есть замаскированный проход?

– Могли попасть… проход… ведьмы… Нет! Амира, ты умница, – внезапно закричал Геберт. – Вспомни, на чем летают ведьмы!

– На метлах?..

– Именно! На метлах! Любой другой способ был бы для них неудобен. И вспомни лабиринт – там ловушки срабатывали от тяжести идущего. Они не проходили, они пролетали его! И механизм не срабатывал!

– Где же тогда вход? Здесь должен быть достаточной большой проем.

– Вход… – помрачнел Геберт.

И тут ему на глаза попалась широко распахнутая пасть черной ящерицы. Мальчик хлопнул себя по лбу:

– Вот он же! Прямо у всех на глазах! Вход в усыпальницы Герамииды – во рту гигантской ящерицы!

Амира не разделяла его восторгов.

– Даже если ты и прав – мы не сможем туда забраться. – Она обреченно покачала головой. – По отвесной стене, к самой вершине, преодолевая мощнейший поток воды… Бесполезно.

– У меня кое-что есть. – Мальчик достал из-за пазухи потрепанную кисть-основание метлы. Сейчас он благодарил всех известных богов за то, что они остановили его руку и не позволили выбросить бесценный подарок.

– Сантера говорила, что она еще способна летать. Надо только найти древко.

– И ты веришь словам этой… этой… ведьмы?!

– Я уже не знаю, чему верить, а чему нет. Прости, Амира, но это наш единственный шанс. Мы должны попробовать.

– Я не буду ехать на этой гнилой мочалке! Это незаконно! Моя семья не переживет такого позора! – Аристократка осеклась под внимательным взглядом собеседника. В голубых глазах нежданно заблестели слезы. – Может, ты и прав. Я опозорила свой род давным-давно. Сбежала из университета, бросилась вслед за Игнатом, тысячу раз была на волосок от смерти…

Она казалась такой несчастной и уставшей, что у Геберта защемило сердце. Он подошел и попытался ее приобнять, но девочка вырвалась.

– Прости… не надо… Я…

Она громко всхлипнула и прошептала:

– Так страшно, не могу больше…

– Надо, Амира! Надо собрать последние силы в кулак и совершить финальный рывок, – мягко сказал рыжий маг, поглаживая ее по трясущемуся плечу.

Первым делом он нашел древко для метлы. Для этого была использована перекладина моста. Геб присоединил ее к растрепанному основанию метлы и с помощью магии слил с обрубком, торчащим из тонких длинных ворсинок. Метла приобрела более-менее сносный вид.

– А дальше что? – спросила его Амира, шмыгая покрасневшим носом.

– Помнишь, что нам говорили на теории ведьмовства? Вроде нужно приказать ей. Лети! – грозно, насколько это было возможно крикнул Геберт.

Метла не шевельнулась.

– Вверх!

– Быстро!

– Устремись в небеса!

– Планируй!

– Воспари!

– Пронзай пространство!

Неожиданно Амира схватила метлу в руки и прокричала во всю глотку:

– Немедленно взлетай, несносная деревяшка! Я не собираюсь торчать здесь и лишней секунды! А если не послушаешься, то я тебя выкину в пропасть, где ты будешь догнивать весь оставшийся век! Живо!!!

К всеобщему удивлению, метла вырвалась из рук девочки и воспарила в полуметре над землей.

– А метелка, оказывается, с норовом, – пораженно выдавила светловолосая аристократка.

– Похоже на то, – признал Геберт, осторожно закидывая ногу на мелко вибрирующее древко.

Вдвоем они сумели водрузить раненого мага на метлу, привязав его веревками из обрывков своей одежды. Впереди сел Геб, сзади, страхуя раненого, поместилась Амира. Рыжий маг сжал коленями древко, вспоминая слова Сантеры: «Жутко неудобное транспортное средство. Врезается куда не надо…» Сидеть было и впрямь неудобно. Мальчишка поерзал, устраиваясь поудобнее.

– Поехали? – Он вопросительно скосил глаза на белокурую колдунью. А в следующее мгновение метла под ним взбрыкнула и рванула ввысь.

Оглушительно крича, проваливаясь то и дело в воздушные ямы, маги помчались прямо на гладко обтесанную стену. Их мотало во все стороны – в магический предмет словно вселился целый сонм взбесившихся демонов. Геберт вцепился побледневшими пальцами в древко, всем весом навалился на него, и в последний момент метла резко затормозила.

– Пронесло-о-о-о, – успел выговорить рыжий маг, прежде чем они неожиданно ухнули вниз. Метлу закрутило, она вошла в крутое пике, но Геб наконец сообразил, что нужно делать. Коварный атрибут ведьм замер у самой воды, мелко вздрагивая от возмущения.

– Все целы? – дрожащим голосом спросил Геберт, поворачиваясь назад.

Белокурая колдунья со вставшими дыбом волосами и широко распахнутыми глазами пыталась расцепить одеревеневшие руки.

– Я, кажется, видела свою прабабушку. Она махала мне рукой и улыбалась. Сказала, чтобы я чаще чистила уши. Как думаешь, что это может значить? – спросила она, когда ее правый глаз перестал дергаться.

– Амира…

– И прадедушку тоже. Их мно-ого там. И все такие добрые.

– Все будет хорошо, ты, главное, не волнуйся. – Геб похлопал девушку по руке. – Скоро мы будем дома.

Они снова набрали высоту и полетели к призывно-распахнутой пасти. Когда метла приблизилась к острым клыкам, Амира за спиной Геберта ойкнула и пригнула голову.

Глотка ящера оказалась так хитро устроена, что они без малейшего труда могли лететь, не опасаясь мощного потока. Геберт чуть прибавил скорость, сильнее сжав бедрами шероховатое дерево. Впереди замаячил свет.

Они пронзили водную пелену и оказались на широкой поляне. Рыжий маг чуть не ослеп с непривычки, когда солнечный свет коснулся его ресниц. Метла резко вильнула, попыталась уйти в сторону, но Геб удержал ее. Почти на ощупь они приземлились.

К бледным истощенным магам тут же подскочила целая толпа восторженно гомонящих людей. Кто-то жал им руки, кто-то хлопал по плечу. Всюду мелькали камеры-глаза.

– Вы видели?! Вот он, наш отважный герой! – восторженно вопил знакомый голос.

С трудом Геберт узнал Вильяма Хруста. Затем ему прямо под нос сунули микрофон.

– Что скажешь, мальчик? Каково это – быть звездой нашего шоу? – с фальшивым восторгом прощебетала красивая репортерша.

– О чем вы? – непонимающе прохрипел Геб, болезненно щурясь.

– Право же, он прелесть! – воскликнула репортерша, обращаясь к выпученному глазу, парящему над землей. – Наши зрители неотрывно следили за вашими приключениями в усыпальницах! Все просто в восторге! Никто за последние десять лет испытаний не спасал своего противника!

– Наш герой немного устал. Поймите, он провел без нормальной еды и отдыха три дня. Это не каждому взрослому под силу, – вмешался Хруст, обаятельно улыбаясь в камеру.

– Но наши зрители хотят узнать, что же заставило юного Стафи совершить этот безумный, но, безусловно, красивый поступок? Ведь он сохранил жизнь своему конкуренту!

– Да. Помогите ему, быстрее, – прошептал рыжий маг, пытаясь собраться с мыслями.

– Ах, как это благородно! – окончательно забилась в экстазе женщина. – Юный Стафи продолжает волноваться о темном маге Кворфорде Роли, уроженце города Орф. Скажите, Вильям, такие ли качества приветствуются в каждом члене дружной семьи «Золотого листа»?

– Разумеется! Именно таким и должен быть маг на службе у государства – отважным, сильным, решительным, благородным. В трудные моменты и проявляется внутренняя сущность человека. Вы ведь меня понимаете…

Дальнейшее Геберт уже не помнил. Он просто закрыл глаза, земля выскочила у него из-под ног, а в лицо врезалось что-то колючее и сухое.

С непривычки Сантера чуть не сломала ногу. Туфли, отнятые по пути у незнакомой женщины, сильно жали. Свои сапоги ведьме пришлось оставить в усыпальницах – иначе она бы не смогла, используя медическую магию, достать до башки ящерицы и пролезть по широкому туннелю, сопротивляясь неистовому потоку воды.

С испытаниями наконец было покончено, и она чувствовала невероятное облегчение – не нужно было больше заботиться о наглом мальчишке, спасать его от неприятностей и пытаться научить уму-разуму.

Ведьма даже радовалась тому, что не свернула шею гнусному щенку. Когда он начал заговариваться о ее «страхах», слабостях, вымогать помощь и вести себя крайне дерзко, у нее мелькнула такая мысль.

Уже шагая по пустому центральному залу гильдии, она усердно вспоминала все случившееся с ней в усыпальницах. Прокручивала в голове все события, все действия, все детали, стараясь ничего не упустить из поля зрения. Собственному везению можно было только позавидовать. Рикарва ти Монтерейла чересчур похож на очередного фанатика, мечтающего изменить этот грешный мир. А судя по той легкости, с которой он расправляется с собственными сообщниками, – дело совсем пропащее.

Только одно выбивалось из общей картины творящегося маразма – Рикарва слишком хорошо ориентировался в лабиринте ведьм. К тому же что он делает на соревнованиях хоть и могущественной, но такой скучной гильдии? Это не в стиле ему подобных – ну не честолюбие же свое, в самом деле, он тешит! Скорее всего, юнец отбирает лихих сорвиголов из магов… Но зачем? И почему помогает фанатикам из кружка «Очисти мир от скверны канцелярским ножом и скрепочкой»?

Вопросов больше, чем ответов. Так почему бы перед уходом в другой мир не заскочить на огонек и не выспросить все в уютной обстановке? Отыскав в кармане смятый клочок бумаги, Сантера решительно направилась к остановке.

Место, куда ее пригласили, оказалось в пригороде. Пейзаж за окном медленно сменялся с безликих высоток на крохотные забавные домишки с редкими частоколами заборов. Возле огородов суетились упитанные розовощекие женщины. Под колесами проскакивали бродячие псы и раскормленные ленивые курицы.

Автобус резко затормозил, и Сантера, не расплатившись, шустро выскочила на улицу. Как назло, каблук одной туфли сразу же глубоко ушел в благодатную целебную деревенскую почву, в простонародье – грязь. Девушка с шумом выдохнула, мысленно пропела успокаивающие мантры и аккуратно выдернула ногу. Туфля осталась на месте.

– Ах ты… нехорошая обувь, – прошипела Сантера, гордо раскачиваясь на одной ноге, как загадочная лысая цапля из Болотного мира.

После длительных манипуляций туфля все же была водружена на место. И даже почти без потерь. Сантера смогла двинуться дальше, отсчитывая номера домов.

Большой древний дом на окраине деревни, из тех, где обычно водятся привидения и проводят кровавые ритуалы с жертвоприношением девственниц ужасным богам, невольно вызывал уважение. Южная стена смотрела пустыми темными окнами на почти вплотную подступивший к нему лес.

Девушка отворила высокие кованые ворота и без стука вошла внутрь. Посреди двора стояла полная немолодая дама, одной рукой прижимавшая к бедру жестяной тазик, а другой развешивающая на веревке белье. Она тоже заметила Сантеру и удивленно заморгала.

– Простите, а кто вы такая? – спокойно спросила дама, упираясь руками в бока.

– Меня пригласил Рика…

– Племяш! Так и думала! Вот же охальник, уже девочек домой водит, а родной тете ни слова!

Продолжая сокрушаться, женщина взмахнула чьими-то белоснежными подштанниками.

– Да я в общем-то по делу, – попыталась вклиниться в беседу ведьма, ловко уворачиваясь от чужого мокрого белья. Женщина снова замерла, лицо ее на секунду опустело и тут же приняло обыденное выражение.

– Конечно, милая. Иди, он в гостиной. – Пухлая ручка указала на входную дверь.

В гостиной комнате царил необычайный, даже пугающий порядок. На стенах висели большие зеркала и картины с котятами, в углу стоял телевизор, прикрытый вязаной салфеткой. Ноги щекотал пушистый ковер с нежным ворсом. Мебель упакована в белоснежные чехлы. Все вокруг было настолько чистым и аккуратным, что Сантера невольно поежилась. Как-то это все отличалось от ее ожиданий!