Текст книги "Большая игра"

Глава 15

Этим ребятам нравилось играть в отелях. Они умели ценить блага комфортной обстановки. К тому же я обучила моих людей всегда отвечать «да» на любые просьбы, если они не были противозаконными или унижающими достоинство. И я не тратилась на создание дорогих декораций, а вместо этого использовала уже имеющиеся в первоклассных отелях. Там все было уже приспособлено к вкусам самых богатых, титулованных гостей, а мои игроки являлись таковыми, и персонал в этих местах был уже подготовлен и всему обучен.

Я начала составлять своего рода «покерный пакет», в основе которого лежали пожелания игроков, которые они чаще всего высказывали: «Сингл молт», черная икра, шампанское. Нужно зарядить телефон? Пожалуйста, вот провод и розетка. Голова заболела? Экседрин и холодный компресс наготове. Живот заболел? Выпейте таблетку. Нужно заказать билеты на самолет, которые вы не можете провести через фирму? Сообщите, пожалуйста, интересующие вас даты. Потребовалось забронировать номер в «Four Seasons» на следующую неделю? Никаких проблем, какой номер нужен? Подружка жаждет получить сверхмодную культовую сумочку? Ради бога. Я вычту сумму из вашего выигрыша и все устрою. Во время игры нужен акупун-ктурист? Сказано – сделано. Всегда ответ «да» на любые просьбы. Не могу не заметить, что ответ «да», по сути, стал моей мантрой. Я ношу то же имя, что и прославленная героиня грандиозного романа Джойса «Улисс». Ее последний монолог – о том, чтобы сказать «да» новой любви и уступить мужу. Я тоже была влюблена. В покер.

Роскошные помещения, где проходили игры, и тот факт, что всем участникам во время игры обеспечивалось такое обращение, как будто все они были Джеймсами Бондами, подняли репутацию игры до невообразимых высот. Я стала зарабатывать столько денег, что едва знала, что мне с ними делать. Постепенно я начала повышать уровень жизни. Рейрдон разрешил мне пользоваться его серебристым «мерседесом» S-класса. Это был великолепный автомобиль, притягивающий всеобщие взгляды. Я любила его, любила сидеть на пассажирском сиденье, когда Рейрдон диктовал сотнями свои требования, подрезал всех на своем пути и орал по мобильному телефону. Я отключалась от этих криков, стараясь представить, как бы я водила этот автомобиль. И вот это произошло, причем намного раньше, чем я надеялась. Рейрдон приехал ко мне, чтобы отдать свою машину.

Он швырнул мне ключи.

– Развлекайся в новом авто, чемпионка, – объявил он, улыбаясь, как гордый отец… или, может быть, безумный гений-фанатик.

Его новая помощница (он их сменил пять за те три месяца, что мы вернулись из Майами) с испуганным и неуверенным видом сидела за рулем своего автомобиля, следуя за Рейрдоном до моего дома.

– ШЕВЕЛИСЬ СКОРЕЕ, ДА ЧТО С ТОБОЙ, ГЛУПАЯ? – орал он на молоденькую блондинку.

Парализованная страхом, она неловко двигала рычаг коробки передач. Неодобрительно хмурясь, я посмотрела на Рейрдона, а потом ободряюще ей улыбнулась.

– Если ты сможешь делать хотя бы половину того, что успевала Молли, я, возможно, отдам тебе машину, но я сильно сомневаюсь, что у тебя получится. Она недосягаема.

Я улыбнулась про себя. Сколько бы ни было у Рейрдона недостатков, я знала, что он привязался ко мне. Он умчался в клубах пыли, камешков и оскорблений.

– Блэр! – завопила я. Она показалась в дверях. – Посмотри на мою новую машину!! – Я подпрыгивала от нетерпения. Я уже переросла фазу, когда стесняются собственного восторга.

– Ух ты! Что, серьезно? Давай поедем кататься! – с энтузиазмом предложила она.

Я залезла в машину, подтянула кресло как можно ближе к рулю, выпрямилась и попробовала включить зажигание. Ключ не входил.

– Ой, да у папы есть такая же машина. Поставь ногу на тормоз и нажми на эту кнопку. И откинь кресло немного назад. Ты как будто первый раз за рулем, – засмеялась Блэр.

Я сделала так, как она сказала, и двенадцатицилиндровый двигатель негромко заурчал. Я нажала на газ, и мы обе взвизгнули – автомобиль рванул вверх по холму с опасной скоростью.

Я повернула на бульвар Сансет, опустила стекла и включила радио. На улице все оборачивались на нас. В Лос-Анджелесе красивый автомобиль чертовски много значит. Я снова выжала газ, и мой сверкающий «мерседес» понесся вперед с такой скоростью, что меня вдавило в замшевое кресло. Блэр засмеялась:

– Тут тебе мощь будь здоров. Думаешь, справишься?

Я улыбнулась. Мне не хотелось говорить об этом вслух, поскольку это предосудительно, но мощь – это именно то, что мне было нужно. Я хотела еще больше, я обожала мощь. Педаль в пол, и мы понеслись по Сансет со скоростью девяносто пять миль в час[24]24
  153 км в час. – Примеч. пер.


[Закрыть].

Ах, какой это был восторг! Адреналин запылал в крови при мысли о нарушении закона. Я петляла по улочкам и обгоняла другие автомобили. Меня опьяняла скорость. Внезапно я увидела за собой полицейскую машину с включенными фарами. Скрежеща тормозами, я въехала на территорию отеля «Beverly Hills». На парковке все знали меня.

– Рады снова вас видеть, мисс Блум, – услышала я.

Мы перекусили около бассейна, ожидая с минуты на минуту появления полицейского, но он так и не появился.

Я жила у Блэр в квартире, которую родители купили ей два года назад. Казалось, целая жизнь прошла с тех пор, как мы познакомились с ней на той дурацкой вечеринке, где мы прятались в ванной от взбешенной звезды реалити-шоу. У Блэр теперь был серьезный роман, и я уже приготовилась покинуть ее уютное гнездышко. Мне хотелось независимости, хотелось жить в собственной квартире. Всю жизнь я жила с другими людьми, и перспектива иметь собственное жилье крайне соблазняла меня. Я нашла квартиру на двадцатом этаже фешенебельного здания на Сансет. Раньше, когда я снимала квартиру, чуть ли не каждый раз случалась проблема с деньгами, мне приходилось просить родителей, взыскивать с соседей их долю, и почти всегда получалось плохо. Вид, открывшийся мне из окна, великолепная, облицованная мрамором ванная с зеркалами во всю стену, огромная спальня – да, я хочу здесь жить. Агентша начала складывать цифры: первый месяц, последний, страховка…

Она застучала по кнопкам калькулятора. Я прервала ее расчеты:

– Скажите владельцу, что я плачу за шесть месяцев вперед наличными, если он даст скидку.

Пожилая женщина изумленно подняла глаза:

– Ну, то есть… полностью наличными?

– Полностью.

Мне сотни раз приходилось слышать, как Рейрдон ведет подобного рода переговоры, но раньше у меня не было ни денег, ни возможности предлагать такие сделки самой.

Я затаила дыхание, ожидая, что Шарон, в своем застегнутом наглухо кардигане и с пучком на голове, презрительно усмехнется и вызовет полицию. Вместо этого она сказала:

– Одну минуту.

Она вернулась, улыбаясь. Выражение ее лица стало менее натянутым.

– Мой клиент будет рад обсудить с вами вопрос цены, – сказала она.

Я долго торговалась, полностью самостоятельно. И хотя плата за квартиру оказалась в пять раз выше, чем та, что я платила раньше, квартира осталась за мной. Я купила туда красивую мебель, приобрела роскошное постельное белье, дорогие ковры и даже развесила по стенам несколько недешевых картин.

Игра шла безостановочно, каждый раз все более грандиозно, чем в предыдущий. Мой телефон не умолкал. И постепенно, медленно, но верно я прекратила общаться со старыми друзьями. Я чувствовала, что меняюсь. Мне нравилось бывать в этих отелях, я любила звуки, запахи, связанные с игрой. Я стала скрытной и замкнутой. Если кто-то спрашивал меня, чем я занимаюсь, я лгала, отвечая, что организую деловые мероприятия.

Я усвоила смысл внешнего впечатления и работала над собственным стилем. Я покупала дорогую одежду и обувь, наняла инструктора по фитнесу, мне делали массаж лица, маникюр, педикюр, волосы укладывали в лучших салонах, и я ездила к Валери делать самый лучший макияж. Я смотрела в зеркало и не узнавала себя.

Кроме того, я работала над интеллектуальным развитием. Я брала уроки французского, изучала историю искусств и читала бизнес-литературу. Подобно губке, я впитывала любые знания. Я стала великолепно считать, поскольку цифры постоянно крутились у меня в голове. Я наблюдала, как играют мужчины, замечала, как они лгут друг другу, постигала их сильные стороны, их слабости, их привычки.

Глава 16

С Рейрдоном мы стали друзьями. Я помогала обучать его постоянно сменяющихся помощниц (ни одна не выдерживала дольше месяца), а он давал мне советы в вопросах бизнеса. Он по-прежнему был такой же чокнутый, но тут уж ничего не поделаешь – такая натура, так что я потихоньку стала проникаться симпатией к его выкрутасам. Однажды днем он позвонил мне, когда я, устроившись возле бассейна, обновляла свои записи:

– Еду к тебе, выходи в пять часов.

– Рейрдон, я не могу. Я не одета и по горло занята своими делами.

– Просто в пять будь на улице. – И разъединился. Я бросилась наверх, накинула на себя какую-то одежду и убрала волосы в хвост.

В каком-то смысле я всегда считала его своим начальником. Мне было совершенно неизвестно, что он затеял. Но через пять минут я стояла на улице, как он приказал.

Когда я села в машину, он внимательно посмотрел на меня.

– Ты изменилась, – сказал он.

– Изменилась как? – поинтересовалась я.

– В лучшую сторону. – Он хмыкнул. – Больше не похожа на бездомную из Колорадо.

Рейрдон обожал рассказывать, что нашел меня на улицах Беверли Хиллз с рюкзаком на спине и что мне некуда было идти. Он был, в общем-то, недалек от истины, но безбожно преувеличивал. По всей видимости, долгий процесс формирования моего нового облика а-ля Лос-Анджелес был наконец завершен.

– Ну, спасибо, черт, только я не была бездомной.

У него зазвонил телефон, он ответил и всю оставшуюся часть пути орал по телефону и, как обычно, гнал машину со скоростью сто миль в час[25]25
  160 километров в час. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Бросив машину на парковке у «Beverly Hills», он устремился вперед по красной дорожке. Мне фактически пришлось бегом догонять его. Мы заняли места у барной стойки, и Рейрдон швырнул на табуретку рядом с собой стопку газет. Я давно привыкла к его манере поведения. В ресторане даже если нас было только двое, он всегда требовал столик на четверых – во-первых, потому что любил заказывать кучу блюд из меню, а во-вторых, потому что терпеть не мог находиться близко к посторонним людям и их микробам, если, конечно, этими посторонними не были обнаженные женщины. Он бросил на меня взгляд и улыбнулся.

– Мы встречаемся с МакКуртом, – сказал он. Было что-то необыкновенно милое в том, как Рейрдон играл роль свахи.

У меня сводило живот от волнения, и я опустила голову, притворяясь, что полностью поглощена чтением газеты, когда увидела краем глаза, что к нам приближается Дрю.

– Привет, Молли, – сказал он приветливо.

– Привет, Дрю, – ответила я, не в силах сдержать радостной улыбки.

Я уже довольно давно его не видела, но часто о нем думала. Он был единственный во всем Лос-Анджелесе, к кому я не осталась равнодушной.

Мы с Дрю проговорили весь обед, пока Рейрдон отправлял сообщения по телефону, емейлы, рвал газету и выбегал каждые пять минут, чтобы сделать очередной звонок. Как легко было говорить с Дрю! После обеда Рейрдон сунул мне в руку пачку наличных со словами:

– Заплати. Я скоро вернусь.

В переводе на обычный язык это означало «Оставляю тебя здесь. Позаботишься о себе сама».

– Что делаешь сегодня? – спросил Дрю.

– Вообще-то я работала, пока меня не похитил этот террорист, – я мотнула головой в сторону удаляющегося Рейрдона, – который, не исключено, бросает нас здесь без всякого транспорта.

В глубине души я проклинала Рейрдона, который поставил меня в такое неловкое положение перед единственным человеком, который уже давно был мне небезразличен.

Дрю засмеялся:

– Я собирался заглянуть к своему приятелю. Он живет тут неподалеку. Хочешь со мной?

Конечно, я согласилась.

Несколько недель спустя я помогала новой помощнице Рейрдона, Дженне, подготовить прием в его новом доме. Рейрдон хотел, чтобы все прошло безупречно, и попросил меня показать Дженне что к чему. Дженна была шикарная брюнетка, не сказать чтобы выдающегося ума, и, кстати замечу, среди претенденток она отнюдь не была в тройке финалисток. Я выбрала профессионалок с опытом работы, но Рейрдон, конечно, предпочел ту, которая выглядела как модель для демонстрации нижнего белья. По тому, как она стреляла глазками и расхаживала по комнате, виляя бедрами, можно было заключить, что ее специфические знания и опыт не имели ничего общего с офисной работой.

Дженна отлично владела искусством добиваться того, что ей нужно, как от мужчин, так и от женщин. Хлопая огромными карими глазами, она заявила:

– Я благодарю Бо-о-о-га-а-а, что ты мне помогаешь! Ты просто меня спасаешь. У меня сто-о-лько всего-о-о, просто ужа-а-ас!

– Это здорово, я думаю, – сказала я, вспомнив, что она начинающая актриса.

– У меня роман с женатым мужчиной, – призналась она. – А он вовсе не обращается со мной так, как обращаются с любовницей.

Я ожидала чего угодно, только не такого ответа.

– Это как? – спросила я.

– Он обращает на меня мало внимания и не оплачивает мои счета, – объяснила она, надув губы.

Я поморщилась.

– Ну, теперь у тебя есть новая работа, так что ты сможешь оплачивать их сама! – откликнулась я, предполагая приободрить ее.

– Не в этом дело, – пропищала она, – я собираюсь все же добиться своего.

– Как? – спросила я, одновременно испуганная и заинтригованная.

– Ну, он знаменитая рок-звезда, я снималась в его клипе. Он сказал, что они с женой не ладят и, вероятно, дело идет к разводу. Ну, они все это говорят. – Она тряхнула головой. – Последний раз, когда он заходил, я записала нас на видео, а он об этом не знал. Если он не начнет себя правильно вести со мной, я опубликую пленку.

Я широко раскрытыми глазами смотрела на нее. Вот такой помощницы Рейрдону точно не надо.

– Хитро! – заявила я все тем же ободряющим тоном, как будто мы были лучшие подруги. – И где же ты установила камеру?

– В гостевой у Рейрдона, – хихикнула она. – Там я и сняла наше кино.

– Ну, ты сообразительная девчонка, – сказала я и спровадила ее с каким-то поручением.

Когда она удалилась, я отправилась на поиски Рейрдона.

– Я предупреждала, что не надо ее нанимать, – сказала я с возмущением, уперев руки в боки.

– Вот и придумай, что делать, мне не нужны такие скандалы, – сказала Рейрдон. – И выгони ее.

– Рейрдон!

– Просто устрой все как надо.

Я все еще чувствовала себя его должницей, потому что он отдал мне игру.

Пока Дженна бегала в поисках несуществующего сорта черной икры, я отправилась в гостевую и нашла там камеру и пленку. Я засняла пустую комнату, а пленку с компроматом забрала себе.

У меня был знакомый, который ездил на гастроли с упомянутой рок-группой, он помог мне связаться с Гейджем, звездой рока, а теперь и порнофильма.

Гейдж назначил мне встречу у него в студии. Когда я приехала туда, он репетировал за стеклянным экраном. Вся ситуация была дико абсурдной. Его менеджер поздоровался со мной с гораздо меньшим энтузиазмом, чем я могла бы ожидать, учитывая, что я спасала его звездного клиента от кучи проблем и неприятностей.

– Сколько? – задал он вопрос.

– Что?! Ничего не нужно! – ответила я. До меня дошло, что он решил, что я хочу продать пленку.

– Серьезно?

– Да, серьезно, – ответила я, чувствуя себя оскорбленной.

– Серьезно? – опять спросил он.

– ДА! – повторила я.

– Гейдж, иди сюда!

Гейдж вышел и бросил на меня испытующий взгляд.

– Она не хочет деньги, – сказал менеджер.

– А ЧЕГО ЖЕ вы тогда хотите?

– Ничего. Я просто думала, что вы захотите получить это до того, как она попадет в эфир.

Мы прошли за сцену, и они предложили мне присесть на минутку.

– Хотите поехать с нами в Вегас на наше шоу? – спросили они.

Я вежливо отклонила приглашение.

– Надо посмотреть видео? – со злостью спросил Гейдж.

– Мне нужно возвращаться на работу, – соврала я.

– Что ж, большое спасибо, – сказал Гейдж. – Как же мне отблагодарить вас?

Я размышляла не больше минуты.

– Вы знаете кого-нибудь, кто играет в покер?

Обед был назначен на следующий день. Друзья Рейрдона состояли сплошь из очень богатых чокнутых картежников и молодых, аппетитных, неотразимо привлекательных девушек.

Вообще занятно было наблюдать за этой стороной жизни Рейрдона.

Прибыли Сэм и Кэм и оба ласково потрепали меня по голове.

– Ты глянь, какой она стала штучкой! – завопил Кэм (Кэм вообще не представлял, что можно говорить тише, орать было для него нормой).

Я кое-кого ждала, и Рейрдон знал об этом.

– Не беспокойся, он придет, – сказал он.

– Заткнись, Рейрдон, я не знаю, о ком ты говоришь. – Я пыталась не покраснеть.

– Ну что, Грин, опять создаешь проблемы? – раздался за моей спиной голос Дрю.

Я резко повернулась и неожиданно попала прямо в его объятия.

– Привет, Молли, – сказал он. – Ты отлично выглядишь!

– Спасибо Дрю, – сказала я, чувствуя, что краснею.

Кэм с покровительственным видом со всего размаха хлопнул Дрю по спине.

– МакКурт! Что за дела, старик? Ваши «Доджерсы»[26]26
  Бейсбольная команда Лос-Анджелеса. – Примеч. пер.


[Закрыть]раздолбали меня на этой неделе. Потерял на этих говнюках полмиллиона. Пришлось вызывать инкассаторов с бронеавтомобилем, чтобы отвезли деньги букмекеру. Я не шучу, смотри.

Он вытащил телефон и показал нам видео самого себя, вытанцовывавшего перед бронеавтомобилем.

– Смотри еще один ролик, – сказал он, – я даю одной девочке чертову дюжину.

Меня было совершенно все равно, что Кэм дает какой-то девочке, не говоря уже о том, чего там было тринадцать.

– Выпьем? – спросила я Дрю.

– Конечно. – Он засмеялся. – Я с тобой!

– Как у тебя дела? – спросил он, все еще посмеиваясь. Мы уже ушли от этой компании.

– Я больше не работаю в офисе, – объяснила я. – Осталась только игра. Я теперь возглавляю игру в покер. А как у тебя? – спросила я, меняя тему.

– Я расстался с Шеннон.

– О, как жаль, – сказала я, хотя в душе ликовала.

– Хорошо, что так вышло, – сказал он.

Снаружи раздались улюлюканье и крики, и я, выглянув наружу, как раз успела увидеть, как Кэм прыгает с крыши дома в бассейн.

– О господи, – сказала я, – ну, началось.

Мы с Дрю большую часть вечера просидели вместе в уголке на диване, смотрели на бредовые выходки гостей и смеялись. Разговаривать с ним было так легко! Его присутствие одновременно волновало и расслабляло меня.

Через несколько дней Дрю позвонил, интересуясь, свободен ли у меня вечер.

– Пообедаем вместе? – предложил он.

– С удовольствием, – согласилась я, притворяясь спокойной, в то время как внутри у меня все затрепетало.

– Я заеду за тобой? – спросил он.

Мы отправились в «Мадео», заказали бутылку вина и рассказывали друг другу о своих семьях, о том, что сейчас происходит, о науке, о спорте. Мы сидели, пока официанты не начали закрывать ресторан. Он заплатил по счету, и мы вышли на улицу, где ждал знакомый лимузин, чтобы отвезти меня домой.

Я подняла глаза на Дрю, собираясь поблагодарить его за чудесный вечер, а он наклонился и поцеловал меня. Это было волшебно!

Хаммер включил фары и просигналил, разрушив тем самым чары.

– Ладно, мне пора, – неохотно сказала я и села в автомобиль.

– Это твой мужик, малышка? – спросил Хаммер.

Я засмеялась:

– Мог бы быть, если бы ты не встрял не вовремя, Хаммер.

Он насмешливо фыркнул:

– Не подпускай его сразу, крошка, пусть немножко побегает.

Мда… Не часто подучаешь совет среди ночи от осужденного преступника, сидящего за рулем лимузина, но Хаммер был прав. Так что, как девочка-паинька, я поехала домой спать.

Неделю спустя я вела машину, следуя указаниям Дрю, по направлению к дому, где он жил со своей семьей. От бульвара Сансет к Холмби Хиллз, затем притормозить, чтобы вписаться в крутой поворот налево. У дороги виднелся магазинчик, и на нем был размещен план дорог, ведущих к домам звезд. Улица стала шире, а потом все дома исчезли и остались только массивные стены по обе стороны дороги, увитые плющом. Перед глазами у меня были только заборы и газоны.

Я подъехала к воротам и нажала на кнопку вызова. Я давно уже привыкла к этой процедуре. Кто-то ответил, я назвала себя. Большие ворота открылись, и я въехала внутрь. Я поднялась вверх по холму и продолжала ехать дальше. Глядя по сторонам, я подумала, что площадь имения насчитывает много акров[27]27
  1 акр равен примерно 0,4 га. – Примеч. пер.


[Закрыть], потому что других домов поблизости не было видно. В конце проезда виднелся огромный фонтан, окруженный фонтанами поменьше. Проезд был круговой, а сам дом, когда я наконец увидела его, был гигантским. Я сидела в машине, стараясь прийти в себя. Мне приходилось видеть много роскошных домов, но воспринимаешь все иначе, когда такой великолепный дом принадлежит родителям твоего бойфренда. Я вдруг почувствовала робость.

Вылезай из машины, Молли. Они просто люди.

Я с опаской ступила на землю, размышляя, к какому входу идти.

Слава богу, в этот момент из-за угла вышел Дрю.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответила я, сохраняя между нами некоторую дистанцию.

– Ну что, пойдем в дом или здесь останешься? – поинтересовался он.

Потом он обнял меня, и я почувствовала себя чуточку лучше.

Я прошла за Дрю в массивные двери и попала в огромный мраморный холл. Высота потолка там составляла, наверно, пятьдесят футов[28]28
  Примерно 15 м. – Примеч. пер.


[Закрыть]. На стенах висели умопомрачительные полотна, в воздухе пахло живыми цветами. Мы миновали столовую для приемов, где стоял самый большой стол из всех виденных мною, и вошли на открытую кухню, где мать Дрю что-то готовила на плите. Джейми была невысокого роста, едва ли достигая метра шестидесяти, хорошенькая, со светлыми волосами. Она положила ложку и направилась ко мне, протягивая руку.

– Молли, – представилась я.

– Ну, конечно, это вы, – сказала Джейми. Взгляд ее был теплым и искренним. – Я очень рада с вами познакомиться.

Другие члены семьи строем вошли на кухню. Отец Дрю, Фрэнк, радушно пожал мне руку. Фрэнк был высокий, красивый мужчина, они с Джейми составляли потрясающую пару. У Дрю было трое младших братьев, Трэвис, Кейси и Гэвин, все симпатичные и приветливые.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросила я, вспоминая о манерах.

– О нет, что вы! Просто сядьте и давайте поболтаем, – ответила Джейми.

Я взобралась на высокую табуретку возле бара, Фрэнк и мальчики устроились в другой комнате – там показывали обзор бейсбольных матчей. Мы с Джейми мгновенно нашли общий язык. Казалось так нормально, так естественно болтать с мамой Дрю, что я быстро забыла, что нахожусь в особняке площадью тридцать тысяч квадратных футов[29]29
  Примерно 9 тыс. кв. м. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Она крошила, резала и тушила и одновременно рассказывала, что она не только исполнительный директор «Доджерс», но и закончила юридический факультет в университете Джорджтауна[30]30
  Частный университет, основанный иезуитами, сохраняет 400-летнюю традицию образования этого ордена. – Примеч. пер.


[Закрыть] и получила бизнес-образование в MIT. И судя по тому, как она готовила, также посещала кулинарную школу в Париже.

Я помогла Джейми перенести блюда с едой на стол, и она позвала мальчиков, которые, однако, полностью проигнорировали ее приглашение, полностью подтверждая общепринятое мнение насчет того, что представляют собой мужчины, когда смотрят спортивные передачи по телевизору. Поэтому Джейми всеми своими пятьюдесятью килограммами прошествовала в гостиную и отдала соответствующую команду. Все послушно последовали за ней на кухню, а я с благоговейным трепетом смотрела на нее.

Обед был выше всяких похвал, при виде блюд просто слюнки текли, он совершенно точно был один из лучших, какие мне довелось попробовать в Лос-Анджелесе. Разговор вращался вокруг спорта, политики и бизнеса. Меня спрашивали про мою семью в Колорадо и про мой бизнес. На все вопросы я отвечала без запинки, убеждая саму себя, что на самом деле вовсе не лгу. Я действительно управляла собственным бизнесом…

Смех звенел над столом, оживляя атмосферу вечера, легкую и естественную. Глядя, как Дрю дурачится с братьями, я с трудом справлялась с эмоциями. Мое чувство к нему росло, мне это было ясно, но в этот вечер я окончательно попалась. Образ жизни в сочетании с тесными семейными узами и нормальной обстановкой… ну как я могла не увлечься? И мне так нравилась его семья. За исключением той обстановки, в которой они жили, они были точно такими же, как моя собственная семья. Именно об этом я мечтала в будущем.

К тому моменту, как мы опустошили бутылку Брунелло[31]31
  Итальянское красное сухое вино, производимое в регионе Тоскана. – Примеч. пер.


[Закрыть], принесенную Фрэнком из погреба, было уже поздно. Мальчики ушли заниматься, а Дрю и Фрэнк обсуждали в гостиной деловые вопросы.

– Молли, – сказала Джейми, – так приятно видеть Дрю счастливым. Вы очень ему нравитесь.

Я улыбнулась в ответ и спокойно ответила:

– Он мне тоже искренне симпатичен.

Правда была в том, что я влюбилась по уши, и произошло это быстро и окончательно.