Текст книги "Сиреневое море"

Глава 9. Испытания

В образовавшемся свободном времени Элина успела пообщаться не только с Марком.

А свободное время, как известно, одновременно полезно и опасно перспективой угодить в диалог с другим человеком. Последствия общения не всегда предсказуемы, даже если речь идет о ком-то знакомом. Элина в глубине души верила в то, что люди встречают друг друга в определенные моменты просто потому, что так надо. Но все же в некоторые дискуссии со встреченными людьми она предпочла бы не вступать.

С Викторией Элина дружила еще со школьных времен. Теперь, по прошествии массы событий, школа казалась чем-то, что было в прошлой жизни. Однако, Виктория из одной жизни Элины перебралась в следующую. Конечно, будучи одноклассницами девочки считали, что всегда будут неразлучны. Кинематограф только усиливал эту веру. Многим ведь кажется, что посиделки с друзьями во взрослой жизни будут такими же частыми, как у героинь сериалов, которые только и делают, что встречаются и делятся друг с другом чем угодно.

Только реальность – это не сериал. В лучшем случае, половина сериала. Эмоции из кино у подруг не получались, хотя Элина и Виктория продолжали общаться. Возможно, сказались выбранные сферы профессиональной деятельности. Виктория устроилась работать в индустрию красоты. Она начала с самых простых должностей и обязанностей, но со временем продвинулась вверх по карьерной лестнице до управляющей салоном. Этим достижением она, само собой, гордилась. Профессию Элины Виктория понимала плохо, но всегда говорила, что склад ума Элины приводит ее в восхищение. По большей части это звучало вполне искренне.

Элина же в свою очередь восхищалась способностью Виктории быть всегда на волне со временем, относиться ко всему с чисто женской точки зрения, выглядеть так, как выглядят обычно девушки в рекламах модной одежды. Только без лишней наигранности и слащавости.

В этой дружбе была своеобразная и очень необходимая гармония.

Только общение по сети делало дружбу чуть сложнее. Оно давалось не проще, чем переход от общения в школьные годы к общению, которое последовало дальше. Девушки старались не терять друг друга. Они регулярно переписывались, общались при помощи видео, оставляли друг другу голосовые сообщения, перекидывались смешными картинками… Но реальность это не заменяло. А если и заменяло, то очень плохо. Виктория нередко признавалась в том, что скучает по совместным походам в кафе, куда-нибудь в люди, да и просто по прогулкам. Современные средства связи двигались вперед семимильными шагами, но ощущение присутствия человека рядом пока в полной мере не давали.

Вот и сейчас Элина с первых секунд общения через камеру не смогла не заметить, что Виктория расстроена тем, что разговор снова происходит по интернету.

– У нас тут погода жуткая, – начала Виктория.

С тех пор, как Элина переехала, погода стала основной темой для начала разговора. Это забавляло обеих девушек. Они чувствовали себя переместившимися во времена, где главенствовал этикет.

– Холодно? – уточнила Элина и сочувственно поджала губы.

– Холодно, – кивнула ее собеседница. – Но это не самое страшное. Кроме холода, у нас еще дождь. Он то и дело моросит. Да и ветер воет. Мрачная погода, словом. Кому-то нравится, но ты же меня знаешь… Я любитель солнца.

– Я тебе давно говорила, – быстро и с удовольствием ухватилась за тему Элина. – Приезжай ко мне. Хоть на неделю. Здесь тепло и солнечно. Прямо как ты любишь. Дождей почти нет, а ветер, если и дует, то приятный. Он тут всегда кстати, потому что освежает. Так что в самом деле… Приезжай.

– Ну да… – замялась Виктория и зачесала назад прядь своих темных длинных и очень ухоженных волос. – Отпуск у меня уже скоро. Надо что-то думать по поводу него…

– Что тут думать? – воскликнула Элина. – Тебя замучила холодная погода, и скоро отпуск. Это два звена одной цепи, которая ведет тебя сюда.

Элина не была уверена, что сама верит в нечто подобное, но сказала она все это весьма уверенно.

– Не знаю…

Виктория, по мнению Элины, сомневалась как-то уж очень подозрительно. В этом стоило разобраться, желательно мягко.

– Не знаешь? Тебя что-то смущает?

– Нет, – неубедительно ответила Виктория. Никто бы ей не поверил.

– Точно?

– Нет…

Элине не нравилось то, что происходило. Она чего-то не понимала.

– Так в чем дело?

Виктория молчала.

– Ну слушай… – Элине пришлось надавить. – Я не хочу клещами из тебя вытаскивать слова. Сжалься надо мной. Не заставляй меня догадываться. Это мучительно.

– Мне просто не нравится это твое место, – Виктория вздохнула. Ей пришлось отвечать на вопросы, и ей это было не по душе. – Извини, что говорю это…

– Ну вот, мы начинаем нащупывать истину, – чуть приободрилась Элина. – Почему не нравится? Здесь слишком жарко? Сейчас погода вполне комфортная…

– Нет, дело не в этом, – Виктория отрицательно помотала головой и грустно посмотрела на подругу через камеру. – Мне не нравится это твое место потому, что оно тебя поглотило и не отпускает.

– В каком смысле? – последовало искреннее непонимание.

– Я… – протянула Виктория, осеклась, но продолжила. Обратного пути уже не было. – Да и многие другие думали, что к этому моменту ты уже вернешься. Но ты все еще там. И изменений незаметно. Ну или мы чего-то не знаем.

– Я и правда пока не собираюсь возвращаться, – Элина пожала плечами. Она стала догадываться, к чему все идет. – Как минимум окончательно.

– А просто приехать и всех навестить не хочешь? – на этот раз за оброненную фразу зацепилась Виктория.

– Иногда думаю об этом, – призналась уехавшая из родных мест девушка. – Но…

На этот раз тяжело говорить было ей.

– Но? – не собиралась отставать Виктория.

– Мне немного странно, – собралась с мыслями Элина. – Сама посуди. Я живу возле моря. В месте, где можно отдохнуть, отвлечься от привычной суеты, выдохнуть, если так можно выразиться. Здесь все буквально создано для того, чтобы люди приезжали хотя бы в отпуск и наслаждались им. Наслаждались… А не просто делали вид, что отдыхают. И при всем при этом от меня почему-то ждут, что это я приеду со всеми повидаться.

– Может, люди боятся, что их тоже затянет? – тихо предположила Виктория.

– Затянет? – удивилась Элина.

– Тебя же затягивает… Как бы это объяснить… В каждом уголке мира уживается какой-то определенный тип людей. И то место, где сейчас ты, это дом для более медленного темпа жизни и для тех людей, у кого нет стремлений. Неважно, почему. От усталости или от того, что нет внутреннего стержня. Ты все равно не такая. Ты человек думающий, деятельный. Тебе всегда нужно двигаться вперед, что-то делать.

– По-твоему, я здесь ничего не делаю? – Элину этот разговор изумлял все больше и больше.

– Я знаю, что ты работаешь удаленно, – попыталась ответить спокойно Виктория. У нее это почти получилось. – Но это же не то же самое, что работать в офисе или в каком-то другом реальном месте.

– И что с того?

– Это несерьезно. Так можно… Ну… Деградировать.

Это слово само сорвалось с губ девушки.

– Можно, – резонно согласилась Элина, чтобы тут же добавить. – А можно не деградировать. Дело не только в месте. Многое зависит от человека. Если кто-то склонен к тому, чтобы в развитии стремиться вниз, он в любом месте будет идти вниз. Переезжая куда-то, человек в первую очередь берет с собой себя. Но если человек идет по жизни с твердыми убеждениями и сложившимся мировоззрением, а еще с головой на плечах, то он везде найдет, где свою голову применить. И конкретно здесь, вокруг себя, я вижу оба этих типа людей. Как падающих, так и непадающих. И еще есть промежуточные варианты.

– Может, ты просто чего-то не замечаешь… – Виктория, казалось, пропустила половину из того, что ей попытались донести.

– Чего? – Элина заметила, как ее подруга снова замялась.

– Это не так важно, – попытка выкрутиться не удалась.

– Нет уж. Договаривай.

Снова пришлось допытываться, чтобы узнать всю правду до конца. Виктория все еще сомневалась. То ли в своих суждениях, то ли в том, что их стоит озвучивать. Однако Элина пустила в ход свой выразительный взгляд. Она давно знала, что он работает на Виктории.

– Человек должен постоянно испытывать себя, – кое-как сформулировала свою мысль та. – Да, это раздражает, но это жизнь. Если не выходить из зоны комфорта, можно увязнуть в ней как в болоте. Нельзя стать лучше, находясь в стабильности.

– Ты меня сейчас обвиняешь в том, что я организовала себе слишком комфортную жизнь?

– Я тебя ни в чем не обвиняю. Я знаю, что ты много работала, чтобы добиться стабильности и получить статус профессионала, которого мечтают заполучить многие компании. И от этого мне вдвойне непонятно, почему ты решила рискнуть тем, к чему так долго шла, но сейчас речь не об этом. Я знаю еще и то, что ты и сейчас много работаешь. И это здорово. Но это как бы…

Она умолкла. Наверное, не смогла подобрать слов.

– Слишком хорошо? – закончила за Викторию ее подруга. Это было несложно.

– Не совсем так, но что-то вроде того.

Услышав это и прокрутив в голове все, что прозвучало раньше, Элина откинулась назад и громко выдохнула. Не такого разговора она ждала. Виктория была одним из последних островков понимания. Она не упрекала Элину, когда та уезжала, долгое время не демонстрировала никаких признаков осуждения. Однако и она взялась за попытки вернуть Элину к якобы нормальной жизни. Это было неприятно.

А ведь Элина собиралась рассказать про свой поход на гору, про то, как она чуть было не покалечилась, про неожиданное спасение. Она не смогла бы назвать имя того, кто помог ей выбраться из сложной ситуации, поскольку сама пообещала Марку не упоминать факт знакомства с ним. Но ничто не помешало бы рассказать о нем без имени. Только беседа пошла совсем не в то русло. И Элине уже самой не хотелось переводить тему и делиться с подругой тем, чем раньше она с удовольствием бы поделилась.

– Я не знаю, что на это ответить, если честно, – Элина осталась сидеть, откинувшись. Руки она скрестила у себя за головой. Эта поза была для нее не из числа привычных. – Все было бы проще, я бы даже сказала, обыденно, если бы все это прозвучало из уст какого-то человека, который меня плохо знает… Тогда все было бы логично. Может, даже справедливо. Но ведь все не так. Ты ведь меня знаешь. Возможно, лучше, чем кто-либо еще.

В этом Элина уже не испытывала уверенности, но пока только на уровне подсознания.

– Знаю! – чуть громче сказала Виктория. Шедди, сладко дремавший у ножки стула, проснулся и прислушался, Но Виктория его не увидела. Он находился вне камеры, так что девушка продолжила обращаться только к своей подруге. – Я хорошо тебя знаю. Знаю, какая ты замечательная и удивительная. Что ты не из тех, кто при обычных обстоятельствах застрял бы в какой-то пучине без видимых просветов. И именно поэтому я так беспокоюсь.

– А по ощущениям, ты хочешь, чтобы я погрузилась обратно в мир бесконечных проблем, – Элина даже рассмеялась, хоть и слегка грустно.

– Я такого не говорила, – с редко проявляющейся жесткостью парировала Виктория.

– Не говорила… – Элине пришлось согласиться. Можно додумать за человека то, чего он не говорил, вне зависимости от того, был ли в словах подтекст или нет. После короткой паузы девушка продолжила в более спокойном и взвешенном тоне. – В некоторой мере я понимаю, о чем ты. Не думай, что я тебя не услышала. И я готова признать, что, может, в чем-то ты права. Человеку нельзя застревать на месте. В смысле морально. Местом можно и нужно проникнуться, взять от него лучшее, но при этом остаться собой. Оставаться собой вообще важно. И это одна из причин, по которой я не хочу возвращаться назад. Я же знаю, какой становлюсь, когда с головой влезаю в работу. Вернее, даже не в работу. А в среду… в коллектив, в котором мне не место. Некоторые люди получают удовольствие от всего нарочито делового, от бизнеса ради бизнеса. Но не я. Я, наверное, не амбициозна. Амбициозные люди окрыляются своими целями и летят вперед, ничего вокруг не замечая. У меня ощущения полета во время работы нет. Хотя я люблю ее в достаточной мере. И по-прежнему могу что-то предложить в качестве профессионала.

– Погоди… – Виктория впервые попросила замедлиться. Элина умолкла, хотя ей явно было, что еще сказать. – Так ты не возвращаешься из-за людей? Это они тебя выгнали из родных мест?

– Нет… Или да… Я не знаю. Все несколько сложнее, чем простой ответ. Иногда мне кажется, что все дело действительно в том, что я оказалась рядом с теми, с кем мне не стоило оказываться рядом. Но все же и место играет роль. Здесь мне хорошо. По крайней мере, в данный период. Здесь я прихожу в себя и становлюсь собой.

– Это здорово, – Виктория наконец-то улыбнулась. Элине показалось, что ее подругу отпустило что-то, что ее тяготило, но задать вопрос не получилось, потому что Виктория продолжила говорить. – Я вот заявляю, что твой новый образ жизни сомнителен, а ведь многие отдали бы все за него. Но… Может, они не такие организованные, как ты. Ты же знаешь, меня это всегда удивляло в тебе. Я бы и сама не смогла ежедневно сажать себя за работу, пусть даже любимую, находясь дома, то есть там, где я сплю, отдыхаю и все такое. Такое не по мне. Мне нужна другая обстановка, чтобы начать что-то делать. И она должна быть определенная, заряжающая. А у тебя внутренняя сильнейшая мотивация. Причем ты сама ее себе наработала. Еще в школе начала. Я помню, как ты умела садиться за уроки, когда остальные еще не садились. Это было классно. И сейчас это классно. А это значит, что я, наверное, не права в своих беспокойствах.

– Будем считать, что правда где-то посередине, – предложила Элина и тоже улыбнулась.

– Точно!

Стало чуть легче.

– Так как насчет того, чтобы приехать сюда в отпуск? – вернулась к самому началу Элина. Она надеялась, что разговор о втянутости и «не таких» людях по второму кругу не пойдет.

– Пока не уверена, – Виктория провела рукой по брови и тут же посмотрела на палец. Вероятно, подумала, что нечаянно смыла часть косметики, но обошлось без этого. – Скорее всего, я поеду навестить родителей. Я давно им обещала, но то и дело откладывала. Уже даже стыдно как-то перед ними.

– Жаль, – сказала Элина, но тут же объяснила, что именно имеет в виду. – Жаль, что у тебя нет времени приехать сюда. А так все верно. Навестить родителей, разумеется, важно. Тем более, если ты давно обещала.

Сарказма в этом не было. Если бы Виктория изначально сказала, что ее отпуск пройдет у родителей, Элине и в голову не пришло бы настаивать на своем варианте. Она прекрасно понимала, что родители в системе приоритетов должны занимать высокое место. Особенно, если отношения у родителей и их повзрослевшего ребенка были добрыми и близкими. Как, собственно, у Виктории и ее отца и матери. В этом плане их семья была практически образцово-показательной.

Дальнейший разговор перекинулся на более привычные темы, в том числе на обсуждение родителей и общих друзей. У Виктории всегда находились новости, которыми она хотела поделиться с Элиной, отрезанной от возможности узнавать все из первых рук. Именно в такие моменты Элина понимала, что скучает и не скучает по прежней жизни одновременно. Это состояние она находила забавным.

А все дело было в том, что некоторых людей, включая Викторию, Элине определенно не хватало. Однако жизнь, полная постоянных разговоров о том, кто кому что сказал и как при этом посмотрел, не вызывала приятных воспоминаний и не манила назад. К тому же все эти истории ассоциировались у Элины с тем болезненным временем, когда она до позднего вечера сидела на работе в состоянии, близком к агонии, а потом шла либо домой, где по телефону обсуждала более личные события, либо отправлялась куда-то с друзьями, где ее мозг тоже никак не мог расслабиться в попытке проанализировать чей-то тон, взгляд или манеру общения.

В ее новой среде ничего такого не происходило, поэтому здесь отдых давался ей сам собой. В какой-то момент ей даже стало казаться странным, что взрослым людям почему-то до сих пор требуется обсуждать чужую жизнь. Казалось бы, этому следовало остаться в подростковом возрасте, но при этом Элина не знала, о чем ей тогда говорить с той же Викторией, если темой не будут общие знакомые и последние события из чей-то личной жизни.

А терять Викторию Элине бы очень не хотелось. Даже после сегодняшнего разговора, послевкусие от которого осталось странным. Вроде бы все прошло хорошо, обиды, если они появились, затем рассеялись. Однако Элина не была уверена в том, что люди, пусть и близкие, все-таки понимают ее. Да она и сама себя не до конца понимала, так что других обвинять не спешила. Это было бы нечестно.

Глава 10. Что-то настоящее

Узнав позднее от Марка, как найти людей, оказавших неоценимую помощь при спуске с горы, Элина отправилась к ним, ни секунды не сомневаясь, что именно так ей стоит поступить. Неблагодарность в числе ее недостатков никогда не значилась.

Правда Элина не была уверена, что ее помнят. А если помнят, то, возможно, как девушку, создающую проблемы. В первую очередь, самой себе. Что же, если ее ждало порицание, то пусть. Элина этого заслужила.

Заслужила и не получила. Ни капли.

Первым, что услышала Элина, оказавшись рядом со своими спасителями, был вопрос о самочувствии. В глазах и интонациях при этом не пронеслось ни тени негативных эмоций, только беспокойство. Сначала Элина удивилась этому факту, а потом удивилась тому, что она этому удивилась. Местные жители всегда демонстрировали чудеса человечности. И, хоть население не отличалось большой численностью, найти здесь доброту порой было проще, чем в громадном городе с миллионами людей.

Элина заверила своих спасителей, что с ней все в порядке, и не забыла упомянуть о том, что состояние это возможно благодаря их неоценимой помощи. А потом ей пришлось долго объяснять новым знакомым, почему им не стоит недооценивать свои действия. Скромность – это хорошо, она украшает, но все же люди должны получать по заслугам. В хорошем смысле этих слов.

Принимать у Элины деньги никто не собирался. Двое мужчин, которые предложили называть их Тао и Сом, не уставали говорить, что они и без того получили вознаграждение куда большее, чем того требовали обстоятельства. Очевидно, Марк не поскупился. Элину все еще волновало ее состояние долга перед Марком.

После обсуждения произошедшего и знакомства разговор завязался как-то сам собой. Тао и Сом, с самым дружелюбным видом, пригласили Элину в небольшой садик, где в тени деревьев стояли стулья и стол. Сад прилегал к их дому, а вид оттуда открывался на ту самую гору, которую пыталась покорить девушка.

Лимонад появился на столе практически по волшебству. Он был освежающим. Именно таким, каким должен быть напиток в теплых краях.

Беседы с местными жителями девушке всегда были по душе даже при всех сложностях, вызываемых языковым барьером. Все складывалось, когда этого хотелось всем беседующим. Если не хватало слов, можно было использовать жесты, почему бы нет?

– Ты храбрая, – сказал Тао. Он был одет в самую простую одежду. Такую же, как и его брат. Земли Тао касался босыми ногами. – Мы здесь всю жизнь живем, возле этой горы. На ту тропу ходят часто последнее время, но большинство не добирается до тех мест, до которых добралась ты. Это тяжелый маршрут. И долгий. А ты еще и решилась пойти одна. Для этого требуется смелость.

– Я уже как-то не уверена в том, что однажды решусь пойти одна еще по какому-нибудь подобному маршруту, – усмехнулась сама над собой Элина. Она тоже вытащила ступни из босоножек. Соприкосновение кожи с травой было щекочущим и приятным. – Не знаю насчет смелости, но я точно из тех людей, которые отрицают опасность, пока не почувствуют ее на себе лично. Но я почувствовала. Странный вышел жизненный опыт.

– Может, со временем все забудется, – улыбнулся ее собеседник, второй поступил так же. Улыбки у них были не голливудские, но это не имело значения. Они все равно были очень милыми. – Не сразу. Но однажды. И ты снова отправишься в путь. И все будет хорошо.

– Может, так и будет.

Элина никуда не торопилась. Она оставалась в саду, который нравился ей все больше и больше.

Вскоре она рассказала Тао и Сому о том, как вообще решилась на поход в гору. Она упомянула свой блог и о том, что делится в нем тем, что видит. А еще не забыла рассказать о том, что ее предупреждали о трудностях. История без этого была бы неполной.

Из разговоров со своими новыми знакомыми девушка поняла, что местные жители так и не поняли, с кем имели дело, пока организовывали спасательную операцию. Если Марк и представился им, то явно не полным именем. Как и Элине в самом начале их общения. Впрочем, существовала вероятность того, что о нем здесь никогда не слышали. Современный мир доносился до этих мест лишь отголосками. Электроника не имела такого большого значения, как и те, кто ее производил.

– Тебе повезло, что ты встретила этого молодого человека из интернета, – непонимание того, кто такой Марк, не мешало Сому высказывать мнение. – Он не только заботливый, но еще и…

Кажется, Сом не мог подобрать слово.

– И? – не смогла вытерпеть Элина.

– Не знаю, как сказать одним словом.

– А если не одним?

– Твой друг идет напролом, – Сом и на этот раз не продемонстрировал осуждения. – Видит цель и идет к ней. Как будто не знает, что такое поражение.

– Или знает, – мягко вступил Тао. – И не хочет больше никогда этого узнать.

– Или так, – согласился Сом.

Элине оставалось только гадать, понимали ли два брата, что только что сказали нечто, о чем точно стоило поразмышлять. Воздав вместе с остальными должное Марку, Элина сменила тему. Она боялась взболтнуть лишнего. Никто не возражал против других тем.

Словом, новые знакомые полюбились Элине. Вскоре к отдыху в саду присоединились члены семей двух братьев. Были ли эти братья действительно братьями, Элина так и не поняла. Они могли называть друг друга так просто потому, что дружили годами и были очень привязаны друг к другу. В родных местах Элины такое было скорее редкостью, чем постоянством. Но это не имело значения. Раз они считали себя братьями, Элина тоже намеревалась считать их братьями.

Так хорошо Элина не проводила время в компании людей уже довольно давно. По крайней мере, в компании реальных людей. Виртуальная компания Марка казалась ей не хуже, но все же она была именно виртуальной. Здесь же люди были настоящие. И сидели они рядом, а не по ту сторону монитора и букв на нем.

О своем походе в гору Элина написала в блоге. Не удержалась.

До падения она успела сделать немало фотографий, а текст, дополняющий фото, вышел абсолютно правдивым. Пусть и не столь эмоциональным, ведь эмоции улеглись, зато осталась правда. История с падением не ушла за кадр. Как и та ее часть, где об Элине позаботились и довезли до больницы. Можно было умолчать о таких подробностях, никто бы не уличил автора во лжи, но был ли смысл что-то скрывать? В мире полно лжи и того, о чем недоговорили. Элина не считала себя вправе преумножать эту тенденцию.

К тому же предупредить людей об опасностях, в которые сама Элина раньше не верила, но прочувствовала на себе, точно стоило. Пусть каждый взвешивает все за и против для себя. Пусть каждый подумает еще раз, точно ли он тот самый человек, с которым никогда не случится ничего плохого.

Марк тоже стал частью рассказа в блоге, но среди слов о его человеческих качествах и умении разбираться в сложных ситуациях не проскользнуло даже имя. Элина уточнила у Марка, может ли она просто написать «мой друг». Без его разрешения она бы не стала употреблять такое определение. Марк не возражал.

Вопреки переживаниям, которые мучили Элину последние дни, ее разговоры с Марком не прекратились. Тот факт, что его личность больше не была загадкой, финальной точкой не стал. Казалось, Марк даже стал более расслабленным, более живым, что, безусловно, приносило удовольствие его собеседнице.

Как-то раз Марк и вовсе удивил свою виртуальную подругу.

Элина сидела в своем любимом кафе у пляжа, когда Марк прислал ей сообщение. Вроде бы ничего особенного, но к сообщению прилагалась фотография. Впервые за все время переписки.

На изображении было прекрасное небо в цветах заката. Облака пушисто обволакивали собой некогда голубую гладь, меняя оттенки с холодных на теплые. Этим закатом можно было бы с легкостью восхититься. Однако главным на фото был не заказ и не его цвета. На фото присутствовал сам Марк. Он сделал селфи, уместив себя в правом углу и не закрыв основной обзор. Разумеется, его скромное положение никак не повлияло на то, что первым в глаза на картинке бросался именно он.

А к фото прилагался текст.

«Это, конечно, не море, но тоже сиреневое».

Само собой, он говорил о небе, но Элина бросила на небо только беглый взгляд, оценила его эстетику, но свое внимание переключила быстро. Элина принялась рассматривать Марка. А тот выглядел вроде бы похоже на свои более официальные фотографии, то и дело проскальзывающие в сети, но все же при этом было в нем что-то другое. Что-то, что скрывалось за пределами официальности. Казалось, его улыбка была проще и искреннее, а взгляд менее напряженным.

Подумав о том, что такая простая вещь, как высланная фотография, была не так проста для человека, который был постоянно на всеобщем обозрении, Элина решила не фокусироваться на этом. Она оценила и шаг вперед, и выход из тени, и все остальное, вложенное в фотографию, но не захотела создавать Марку дополнительный дискомфорт.

«Очень красиво. А скоро солнце сядет еще ниже, и дома будут более очерченными, более контрастными. Городской силуэт – это отдельный вид искусства».

«Точно».

Похоже, какой-то дискомфорт Марк все же испытывал. Обычно он отвечал более содержательно. Элина решила хотя бы попытаться исправить настрой собеседника.

«Классная рубашка. Тебе очень идет».

«Спасибо».

Прием с комплиментом не сработал. Нужно было что-то посерьезнее. Например, вопрос.

«Гуляешь или куда-то по делам идешь?»

На этот раз получилось лучше.

«Домой иду. Сегодня хорошая погода, и я решил поймать ее, пока она не улетучилась».

«Отличный план. Это не сарказм. Действительно ты классно придумал. Прогуливаться полезно, тем более при хорошей погоде и роскошном виде».

«На вид я не рассчитывал. Он как-то сам собой случился».

«Не столь важно. Случился же».

«Ну да. А ты чем занимаешься?»

Элина не поленилась. Она перевела телефон в режим камеры, сфотографировала море, плещущееся в нескольких метрах от нее, а потом сделала селфи на фоне кафе. Для полноты картины. Вышло не самым профессиональным образом, но зато в стиле фото, которое прислал Марк. Все запечатленное в кадрах тут же отправилось в переписку.

«Тоже неплохое времяпрепровождение. Это то кафе, о котором ты мне как-то писала?»

Разговор о нем и правда заходил в недалеком прошлом.

«Оно. Я все пытаюсь убедить себя в том, что нужно ходить и по другим заведениям, пробовать разное, узнавать местность получше, но… Это кафе меня просто притягивает, и я каждый раз делаю выбор в его пользу».

«Ничего удивительного. Я даже через фото вижу, как там уютно. Наверное, своя собственная атмосфера, которая прекрасно соотносится с тобой».

«Так и есть».

Элина улыбнулась и написала еще одно сообщение.

«Не думала, что ты веришь в такие вещи, как атмосфера в кафе».

«Почему?

«Не знаю… Атмосфера – это как-то абстрактно. Обычно в нее не верят люди с математическим складом ума. Хотя… Твой скорее универсальный. Так что беру свои слова обратно».

«Ну вот… А я уже хотел было возмутиться, что мне приписали склад ума и непонимание атмосферы заведений. Я более чем склонен верить в то, что каждое место имеет свою собственную энергетику. Да и каждый человек ее имеет в той или иной мере».

«Не могу не согласиться».

Энергетика Марка виднелась даже на видео и фотографиях, которые Элине доводилось видеть. Так что ей было по-настоящему любопытно узнать, распространял ли он ту же внутреннюю силу во внешний вид вне монитора.

Только вряд ли у нее был шанс узнать это. Повисла некоторая пауза, которую прервала девушка. Она поймала себя на интересных мыслях, вызванных тем, что она снова вернулась к разглядыванию фотографии с Марком и закатом.

«Странно, но факт. Я впервые подумала о том, что немного скучаю по городу. В смысле по большому городу».

Марк отреагировал быстро.

«Из-за силуэтов домов?»

«Да. У них тоже есть атмосфера. Или, скорее, свойство притягивать и вытаскивать из памяти приятные воспоминания».

«Какие, например?»

Марк наверняка печатал прямо на ходу. И вряд ли это было очень удобно. Каждый человек, привязанный к смартфону, так или иначе занимается этим время от времени, но едва ли кто-то при этом чувствует себя абсолютно удобно. Особенно, если вокруг кипит жизнь. Можно ненароком врезаться в кого-нибудь. Или невнимательно перейти дорогу. А если слишком сильно увязнуть в переписке, то существует вероятность, что через некоторое время человек обнаружит себя не в том месте, в которое он шел.

Однако, пока это не повлияло на переписку. Диалог продолжился, просто Марк стал отвечать кратко. Функцию ведения беседы взяла на себя Элина. Ничего плохого она в этом не видела. Не без удовольствия девушка поделилась парой воспоминаний, вызванных силуэтами, рассказала о любимых местах, оставшихся в ее «прежней жизни».

Марк, вскоре добравшийся до дома, тоже заговорил о личном и принял эстафетную палочку в вопросах того, кто продолжает диалог.

Элина не переставала удивляться тому, что человек, чья жизнь крутилась в сфере бизнеса и технологий, не забывал замечать самые обычные вещи вроде цвета неба или формы облака. Правда обычными такие вещи были лишь потому, что они происходили каждый день, не завися ни от деятельности людей, ни от собственного настроения.

А вообще-то, при глобальном рассмотрении, они были куда больше, чем сами люди. Солнце, к примеру, не представляло из себя нечто, что плыло по небу, то прячась, то показываясь вновь, словно девушка, неуверенная в том, стоит ей выходить из дома или нет. У солнца не было выбора. Как и у всего, чего касалось влияние светила. Солнце было колоссальным, непостижимым. Его размер и важность не подвергались осмыслению среди людей со средним умом, а некоторые и вовсе не пытались осмыслить его. Ведь это могло вызвать целый шквал неведомых эмоций и мыслей. А небо… А небо на самом деле не существовало. Оно было внешней оболочкой космоса, чей масштаб едва ли давался в представлении даже гениям.

Впрочем, по рассказам Марка Элина поняла, что он замечает не только нечто огромное. Он обмолвился тем, что ему нравится рассматривать фонари. Кому-то такое признание могло показаться странным, но только не Элине. Она понимала, что имеет в виду Марк. Фонари умели привлекать внимание. У каждого была своя форма. Некоторые были грациозными, другие – весьма современными, но все они так или иначе излучали свет. И то, как он освещал все вокруг и падал на землю, тоже имело значение. Как для Марка, так и для Элины.