Текст книги "По ту сторону песни"

Домой Роман попал уже далеко за полночь. До рассвета оставалось всего несколько часов, а сна не было ни в одном глазу, хотя доктор, принявший его ночью, предупредил, что от смеси вколотых лекарств и анальгетиков может появиться сонливость.

Первым делом Роман написал Рубику и дал новое задание. Затем открыл свои записи, включил компьютер и загрузил карты. Но в этот момент его отвлек звонок телефона.

– Да?! – гаркнул Роман, увидев, что звонит ему Егор.

– Разбудил?

– Куда там!

– В общем, узнал. Анфиса действительно была у Шестакова, но днем пропала. Этот гад держал ее под охраной. Но Анфиса как-то умудрилась сбежать из запертой комнаты без окон, минуя и «шкафов», и псов, и самого Шестакова. Будто в сливное отверстие просочилась. Шестаков, как донесла разведка, взбешен и отрывается на своих «шкафах». Но факт остается фактом – девочка исчезла. Так что извини, мало чем смог помочь.

– Ты очень помог, – ответил Роман и поблагодарил Егора за все.

Он немного помедлил, взвешивая не столько телефон в ладони, сколько сложное решение. Но потом позвонил Крушининой и пересказал все, что услышал от Егора.

– Она открыла портал, – озвучила Стефания мысли Романа. – Только вот куда?

– Только вот куда, – эхом отозвался он и невольно содрогнулся, вспомнив зубастую тварь в водовороте.

После разговора со Стефанией ему следом позвонил Олег.

– Знаешь уже? Егор отзвонился?

– Да. Анфиса наверняка открыла портал и сбежала.

– Отчаянная девочка!

– Я теперь не знаю, где ее искать… – с горечью произнес Роман, подходя к окну, за которым ночь вступила в самый темный предрассветный час. Анфиса сбежала от Дмитрия, но никто не знал, что будет дальше. Сможет ли она выбраться? Не растерзают ли ее твари? Не заблудится ли она там навсегда?

– Ром? – тихо позвал Олег, но не закончил фразу, поняв, что утешения прозвучат фальшиво. Вместо этого он с плохо скрываемым сарказмом произнес: – Зато теперь можешь с чистой совестью сообщить Меринову, что Анфису увез Шестаков. Пусть спустят ярость друг на друга. А ты выиграешь хоть немного времени.

– Так и сделаю. Вот прямо сейчас! – усмехнулся Роман, с удовольствием представив, как звонком разбудит Геннадия Ивановича. А нечего спать, когда другие от бессонницы мучаются!

– Только давай на этот раз без цирка, – отозвался Олег, и Роман различил в его голосе улыбку.

Геннадий Иванович в первый момент в трубку рявкнул так, что у Романа заложило уши. Но, узнав, с какой новостью ему позвонили, подозрительно спросил, не розыгрыш ли это снова. И только потом сухо поблагодарил и, не прощаясь, сбросил вызов.

Казалось, что сегодня ночью уже ничто не сможет удивить Романа, даже раздавшийся через несколько минут после последнего разговора звонок в дверь. И все же Роман удивился, увидев на пороге Виту.

Глава 21

– Ваши слабые и сильные стороны?

– Моя слабая сторона в том, что я приписываю людям положительные качества, которых у них нет. А сильная – в том, что после каждого разочарования я не утрачиваю веру в человеческую доброту. И если падаю, то нахожу в себе силы подняться и снова идти вперед.

(из интервью Анфисы для журнала «Горожанка»)

Никогда раньше Анфиса не бегала так быстро. Даже когда удирала от загнавших ее на чердак негодяев или от едва не убившей ее нечисти. Она бежала, не замечая ни сырого холода, ни затхлого смрада, ни цепляющихся за одежду невидимых рук. Мчалась по темному туннелю, гонимая не столько страхом, сколько злостью и отчаянием, которые разжигали в ней ярость. От этой ярости темнота светлела, и начинал виднеться лабиринт узких, разделенных полупрозрачными «стенами» из мутноватой дымки коридоров.

В других «галереях» царила своя не-жизнь – неведомая и потому страшная: темные тени плавали в молочном «киселе», растягивались в бесформенные кляксы или принимали форму непропорциональных силуэтов. Анфиса не оглядывалась, но знала, что туннель позади нее вновь смыкается. На его закрытие тоже расходовалась энергия, но так можно было не бояться нападения со спины.

Силы закончились вместе с погасшей от неземного холода яростью. Анфиса, тяжело дыша, перешла на шаг. Сердце после спринта готово было выскочить из груди. На глаза навернулись слезы, потому что сбежать-то она сбежала, а как выйти на поверхность – не знала. Отчаяние мешало сосредоточиться. Страха добавляли и доносившиеся из других «галерей» стоны, вздохи, чавканье, хлюпанье. Зыбкие «перегородки» колыхались под натиском неизвестных тварей. И в этом чужом и опасном мире Анфиса была абсолютно одна.

Туннель внезапно сузился. К прежним звукам добавились рык, хохот и неразличимое бормотание. Стенки «коридоров» истончились, и из дымки то и дело прорывались щупальца и когти, избегать которых Анфисе удавалось только чудом. Отчаяние достигло пика, и в тот же момент она явно услышала громкий писк, будто кто-то нажал тревожную кнопку. Именно этот то ли воображаемый, то ли реальный сигнал и привел ее в чувство.

Не раскисать. Умереть она успеет – не здесь и не сейчас. Анфиса остановилась, чтобы восстановить дыхание, успокоиться и сосредоточиться. Злость ведет ее по ошибочному пути. Чтобы выбраться нужно не туннель «прокладывать», а создать дверь между этим и знакомым миром. А для этого необходимо другое настроение.

По-настоящему счастливых моментов в ее жизни было не так уж много. Даже мысли об успешных концертах теперь горчили: новых выступлений у нее нет, и не будет. Воспоминания о прежней жизни вызывали опасную тоску. Анфиса потеряла бдительность и едва успела увернуться от щупальца с сочившимися мутной жидкостью присосками. Какая мерзость! Нельзя мешкать, нельзя впадать в уныние!

Она снова перешла на быстрый шаг и одновременно потянула за призрачную ниточку одно из свежих воспоминаний: кухню ее деревенского дома наполняют ароматы готовящейся еды и шум голосов. Вита сервирует стол, Никита помешивает соус и что-то рассказывает, Роман слушает его с ироничной улыбкой…

Анфисе хотелось вспоминать атмосферу вечера, когда в ее доме было людно и весело, но отчего-то думалось только о Романе. Аккуратно обойдя больно кольнувшее воспоминание о том, как он признался кому-то в любви, она остановилась на других моментах: как смешно пыталась сохранить инкогнито, пряча лицо за косметическими масками, как Роман нес ее на руках от реки к машине. Как смотрел на нее, думая, что она отвлеклась. Как темнели от негодования его зелено-карие глаза, когда он слушал ее рассказ. И как улыбка делала его красивое лицо еще привлекательнее.

Мысли о Романе избавляли от страха, придавали уверенности и наполняли силой – светлой и горячей. Окончательно успокоившись, Анфиса сосредоточилась на выходе из этого места. И в тот момент, когда за спиной что-то тяжело и влажно шлепнулось, она увидела дверь из растрескавшегося и темного от времени дерева, в приоткрытый зазор которой пробивался свет. Анфиса бросилась к этой двери и потянула на себя, а когда оказалась по ту сторону, опустила тяжелый засов, запирая выход.

Сил у нее оставалось лишь дойти до ближайшей лавочки. Анфиса присела, вцепилась пальцами в шероховатую занозистую перекладину сиденья и закрыла глаза. Окружавшая тишина не пугала, а наоборот, казалась благословенной, как и обдувавший лицо ветер. Анфису знобило, но ночной уличный холод казался мягче выстудившего «галереи» могильного. И все же ей было холодно. Анфиса с трудом открыла глаза. Не для того она сбежала от Шестакова и вышла живой из потусторонних туннелей, чтобы замерзнуть на улице!

Анфиса встала на ослабшие ноги, оперлась рукой о спинку лавочки, чтобы не потерять равновесие, и осмотрелась. Окрестности, будто ватой, были окутаны туманными сумерками. На низком небе тускло маячила луна. Сквер освещали окна домов. В этот час здесь не было ни души. Зато в молочно-желтых, будто сливочных, окнах за полупрозрачными шторами двигались силуэты. Анфиса слабо улыбнулась, только сейчас начиная осознавать, что опасность миновала.

Собравшись с силами для последнего рывка: выйти к людям и попросить о помощи, она направилась через еловый сквер к видневшемуся вдали приземистому зданию с яркой вывеской «Гастроном».

Когда она дошла до дороги, путь ей преградила рота солдат. Новобранцы появление Анфисы встретили громкими возгласами. Кто-то вытянул тощую шею, чтобы лучше рассмотреть незнакомку, кто-то присвистнул и отпустил сальную шуточку. Анфиса промолчала, чтобы не раззадорить еще больше молодых ребят, которые в сумерках казались одинаковыми, будто вырезанные из картона фигурки: почти одного роста, в шапках на обритых головах и одинаковых шинелях. Присутствие солдат в городе Анфису не смутило: видимо, туннели привели ее в какой-то гарнизон. Выберется! Главное, что она в своей стране.

Рота промаршировала мимо. Но замыкающий строй парень оглянулся и вдруг по-звериному оскалился: приподнял верхнюю губу и обнажил заостренные клыки. Анфиса испуганно отшатнулась, а затем быстро перешла дорогу и вбежала в магазин.

В гастрономе было так же холодно, как на улице, хотя магазин был маленьким, всего на два отдела. Анфиса направилась в хлебный, где за прилавком стояла продавщица. Но едва она подошла, как все покупатели развернулись к ней.

Смущенная таким вниманием, Анфиса решила выждать, когда тощая и длинная, как жердь, продавщица обслужит очередь. Сделав вид, что ее интересует ассортимент пряников и булок, она остановилась чуть поодаль. Но очередь продолжала за ней следить, разом позабыв о своих делах и разговорах. Что-то здесь было не так. Анфиса бросила короткий взгляд на первую в очереди покупательницу в красном берете и темно-бордовом пальто с блестящими пуговицами. Женщина так и замерла с занесенным над раскрытой сумкой батоном, а продавщица – с протянутой ладонью, на которой лежали монеты. И обе смотрели на Анфису. Ужаснувшись внезапной догадке, она обвела взглядом очередь и убедилась, что на всех, кроме нее, была теплая одежда: зимние куртки, шубы и пальто.

Сколько же времени прошло в туннелях?!

– Ка… Какой сегодня день? Число? Месяц? – охрипшим от накатившего на нее ужаса голосом спросила Анфиса.

Очередь настороженно промолчала, только мужчина в синей куртке вдруг вздернул вверх губу, обнажив острые зубы, и повел носом, будто принюхивался.

– Живая, – обронил он.

И очередь, внезапно отмерев, обрадованно зашелестела:

– Живая, живая, живая…

– Извините, – испуганно пробормотала Анфиса, пятясь к выходу. Оказавшись на улице, она, не помня себя от страха, бросилась бегом по прямой улице: мимо однотипных пятиэтажек – в чернильную темноту. Теперь силуэты, мелькающие в освещенных окнах, будто в гигантских аквариумах, не успокаивали, а пугали. Где она? Куда попала?! Это не настоящий город! Хоть и маскируется под такой!

Анфиса снова бежала на исходе сил, подгоняемая хищной темнотой и звуками: скрипом качелей на пустой детской площадке, шаркающим топотом солдатских сапог, воем собак. Улица оборвалась без предупреждения: за очередной типовой пятиэтажкой оказался пустырь, в конце которого белел бетонный забор. В тусклом свете единственного фонаря Анфиса увидела кусок змеившейся поверх забора колючей проволоки и нарисованную на воротах пятиконечную звезду. Других пояснений было не нужно: за пустырем находилась воинская часть. Анфиса сжала кулаки и позволила отчаянию вырваться негромким криком. Место, в котором она оказалась, пугало сильнее коридоров. Видимо, думая о Романе, она настроилась на его «волну», и вышла на изнаночную сторону военного городка, в котором он раньше жил и о котором ей рассказывал.

Анфиса снова вскрикнула – уже от досады. Сил, чтобы открыть новый портал, не было. Как такое могло произойти? Ничего не оставалось, как развернуться и пойти наугад в другую сторону.

Дорога из разбитого асфальта привела Анфису к остановке. По пути ей никто больше не встретился, и это немного успокоило. Может, с рассветом городок вынырнет из сумрака и явит свою настоящую сторону – пусть и неказистую из-за запустения, безлюдную, но реальную! Только бы дождаться утра. Замереть, затихнуть, сделаться незаметной. Анфиса с ногами забралась на лавочку, уткнулась подбородком в колени и обняла их руками.

Кажется, несмотря на холод, она задремала. Разбудил ее приглушенный рокот и разрезавший темноту свет. Рыча, фыркая и сверкая желтыми глазами-фарами, к остановке подкатил старый автобус и со стоном распахнул переднюю дверь. Из нутра дохнуло теплом, которое и поманило промерзшую до костей Анфису. Она приблизилась, взялась за поручень и поставила ногу на приступок. Водитель повернул к ней голову и молча ждал.

– Поднимайся! – нетерпеливо каркнул кто-то хриплым простуженным голосом. Анфиса резко обернулась и увидела, что по абсолютно пустому салону к ней резво пробирается кондуктор в объемной куртке и в мятом берете.

– Покатаемся, – просипел он и, оскалившись, сверкнул глазами. Дверь за спиной захлопнулась, отсекая все возможности для спасения. И автобус, несмотря на протестующий крик Анфисы, тронулся с места.

⁂

– Ром, можно войти? – спросила Вита, потому что он так и продолжал держать ее на пороге.

Роман задержал на ней взгляд, будто сомневаясь, а затем коротко кивнул и посторонился.

– Ты не спал, – констатировала она факт, скользнув взглядом по его джинсам и футболке.

– Что тебе надо? – невежливо спросил Роман. Вита, обычно деловая и бойкая, сейчас смущалась, мялась и заглядывала ему в глаза с просящим выражением.

– Поговорить.

– Не тот час выбрала, Вита. Я уже шел спать и…

– Вот, посмотри, – перебила она его и протянула какой-то листок.

Роман машинально бросил взгляд на рисунок и уже изменившимся тоном спросил:

– Это Тараска нарисовал? Когда?!

– Точно не знаю, потому что мы долго… Неважно! Тараска подсунул этот рисунок под дверь дома Анфисы, пока нас не было. Ром, мы тебе все расскажем! Никита внизу, паркуется.

Но Роман не ответил, потому что уже торопливо шнуровал кроссовки. Затем сдернул с вешалки куртку и сгреб с тумбочки ключи.

– Он не виноват, это… я, – продолжила Вита, выскакивая следом за ним на площадку. – То есть не все я, но… Мы тебе расскажем!

– По дороге расскажете, – отрезал Роман, сбегая по лестнице. Вита не отставала, продолжая что-то на ходу тараторить. Роман толкнул дверь и чуть не столкнулся с журналистом.

– Потише! – воскликнул Никита, едва успев отскочить. – Чуть второй фингал мне не набил!

– Извини, – буркнул Роман, оттеснил Никиту плечом и бросился к своей припаркованной неподалеку машине.

– Куда ты?!

– Ром, ты что, в парк аттракционов? Сейчас?! – ужаснулась Вита.

– А когда?! Анфиса снова пропала! И теперь я знаю, где она.

– Погоди! – остановил его Никита. – Мы с тобой!

Роман на мгновение замешкался. Если они все поедут на его машине, ему это на руку. Путь неблизкий. Он и так провел за рулем много времени, давно не спал, ранен, к тому же выпил две кружки пива, а доктор вколол ему анальгетик. Никита тоже проделал немалый путь и устал. Но если они поедут вместе, то смогут меняться за рулем.

– Поедем каждый на своей машине, – опередил его Никита. – Потому что, если я все правильно понял про Анфису, моя мне понадобится. Вита поедет с тобой и по пути все расскажет! Я за вами.

Никита говорил так уверенно, будто у него уже был план. Поэтому Роман не стал терять время и согласился. Вита смущенно заняла место рядом с ним. И не успела она еще даже пристегнуться, как он уже стартовал с места.

Всю дорогу Роман молчал, а Вита, наоборот, говорила: повинилась, что шпионила за ним и почему. Затем уверила его, что Анфису не предавала. Но, возможно, местонахождение певицы отследили по геолокации смартфонов Виты или Никиты. Поэтому они свои телефоны так и оставили в домике.

Роман ничего не сказал в ответ. Ему сейчас вообще не было дела до помощницы и ее признаний. То, что она «сливала» его Меринову, он уже знал. А кому «сел на хвост» Шестаков – уже не важно, потому что сейчас главное выручить Анфису.

Вита вздохнула и, не дождавшись реакции Романа, продолжила. На этот раз она рассказала про их с Никитой «приключения» и встречу с пограничником Ильей Суворовым. И снова Роман слушал молча. Казалось, все его внимание поглотила дорога. Но, перестраиваясь из одного ряда в другой, чтобы обогнать неторопливых водителей, и проверяя, не отстает ли Никита, он все мысленно резюмировал. Рассказ бывшей помощницы про эксперимент, подтверждал сложенные из отдельных пазлов догадки Романа. И история сбежавшего новобранца дополнила общую картину.

Неизвестной оставалась судьба последнего фигуранта – Стаса Барабашева. Почему Олег заострил на нем внимание? Сработала знаменитая «чуйка» Ягуара? Барабашев по-прежнему оставался темной лошадкой: кто он, зачем в прошлом ездил в Испанию, куда пропал? Выжил ли в итоге, как Игорь Степанович, или погиб, как отец Романа?

– Ром, не молчи! – взмолилась Вита, не выдержав напряженной тишины, повисшей в машине. – Наори, скажи, что я предательница или еще что, но не молчи! Не добивай меня, пожалуйста…

Он бросил на нее короткий взгляд, заметил, что Вита едва не плачет, и смягчился.

– Вит… Вот только давай без слез. Я молчу не потому, что злюсь на тебя, а потому, что думаю. А вообще, конечно, нужно было в первую очередь со мной поговорить. Ты же умная девочка, Вита, а тут сглупила страшно.

– Опасаясь за дорогого человека еще не так сглупишь, – буркнула она. И Роман неожиданно с ней согласился, хотя еще несколько дней назад считал, что у него «болевых точек» практически нет. Только мать.

– Анфиса сбежала от Шестакова так, что этого никто не заметил, а ведь ее серьезно охраняли. Подозреваю, что она открыла портал. Но где она в итоге окажется – никто не знает.

– Думаешь, Тараска подсказал, где ее искать?

– Надеюсь.

Роман очень на это надеялся. Забрать Анфису из заброшенного парка и увезти в безопасное место не казалось сложной задачей. Сложно будет, если Анфисы там не окажется. Это будет значить, что она так и не смогла выйти из изнаночного мира. А как туда попасть – он не знал.

Задумавшись, он не сразу заметил, что ему сзади мигают фарами. Только когда автомобиль обогнал его и громко посигналил, Роман встрепенулся и припарковался на обочине, решив, что Никита просит об отдыхе. Но журналист выскочил из машины и подбежал к нему:

– Вита тебе все рассказала? Про порталы, пограничника и испытания? Про то, что Анфиса портальщица, я уже знаю.

– Да, рассказала. Анфиса сбежала от Шестакова так, что никто не понял, как она это сделала.

– Удрала через портал, – с уверенностью заявил Никита. – Как пить дать. Но без пограничника мы ее не выведем! Нам нужен Илья. Вон там – перекресток. Если я поеду за Суворовым отсюда, то значительно сокращу путь. А значит, мы выиграем время. Мы с Витой провели в другой параллели почти сутки и всего лишь очень устали. А вот бизнесмены догулялись там до полного муму, понимаешь? Разделяемся!

Роман не стал возражать, но попросил Никиту взять с собой Виту, потому что ночью в заброшенном парке неизвестно с кем и чем можно столкнуться. А с Никитой, она будет в безопасности.

– И будь осторожен. Не гони!

– Кто бы говорил, – ухмыльнулся Никита, намекая на то, что до этого они мчали на запредельной скорости.

– И это… Извини за удар! – крикнул Роман уже ему в спину. – Я был неправ.

Никита не ответил, только, не оборачиваясь, вскинул вверх кулак и открыл Вите дверь своей машины.

На перекрестке они разъехались. Никита «отсалютовал» фарами и умчался. Роман тоже увеличил скорость. Навигатор указывал, что до нужного места осталось ехать меньше четверти часа. А плана так и нет.

Роман припарковался как можно ближе к воротам, вытащил из багажника фонарик и направился вглубь темного парка.

– Анфиса? – позвал он, водя лучом и надеясь разглядеть в колышущихся тенях знакомую фигуру. Но парк молчал, будто притаившийся в засаде хищник. Только под подошвами кроссовок трещали сухие ветки, и шуршал гравий.

Роман дошел до центра, обошел замершие аттракционы, но никого не встретил. Парк безмолвствовал, и в свете фонарика аттракционы напоминали жуткие скелеты.

Роман достал смартфон и увидел, что находится здесь меньше получаса. Никита вряд ли уже доехал до нужного места. К тому же ему понадобится время, чтобы уговорить Илью и приехать сюда. Внимание Романа привлек значок нового сообщения.

Рубик прислал даты и места проводимых испытаний. Похоже, хакнул сверхсекретную и супер изолированную военную сеть. Парень гениален и… отчаян. Роман вспомнил предупреждение Олега о ловушках и отправил вместе с благодарностью фразу: «Смотри не попадись». Впрочем, Рубик и без его предупреждений наверняка осторожен.

Роман сел на лавочку и просмотрел короткий список, отыскивая координаты ближайшего к парку места. Дата и время последнего испытания примерно совпадали с посещением парка Никитой. Вот почему журналист оказался на другой «стороне». А Роман с Витой приехали позже. Возможно, к тому моменту «дыру» уже залатали.

Детально изучить список он решил дома. Хакер так и не ответил, поэтому Роман ему позвонил.

– Алле-е, – раздалось в ответ ленивое приветствие.

– Спасибо!

– Ага-а, – продолжая растягивать слова, отозвался Рубик. – Чего еще?

– Один человек интересует. Хочу узнать, что с ним стало.

– Я тебе не поисковая служба, – хмыкнул в трубку Рубик, но затем добавил: – ФИО давай и вообще, кто такой.

– Барабашев Станислав, – ответил Роман и рассказал все, что знал.

– Оки-и, – протянул Рубик и, не прощаясь, отключился.

Роман снова обошел парк. Темнота постепенно растворялась в наступающем рассвете, и очертания аттракционов проступали все четче. Однако он не гасил фонарик в надежде, что Анфиса, если она тут, увидит свет. По той же причине он продолжал звать ее, но ответа не было.

Роман зашел на автодром и присел на край машинки, чтобы немного отдохнуть. Задумавшись, он скользнул взглядом по темной громаде колеса обозрения и встрепенулся, увидев в одной из кабинок силуэт. Роман тут же сорвался с места. Но когда он подбежал к аттракциону, в той кабинке уже никого не было. В этом месте, где граница меж параллелями нарушена, можно ожидать чего угодно. Поэтому Роман остался наблюдать за колесом обозрения.