Текст книги "Пятна"

Глава 14. Операция

«Дастер» с разведчиками возвращался на «Хали-Бали». Тимур Одинцов угрюмо смотрел на асфальтовое полотно, сегодня сгоняли вхолостую, только горючку зря сожгли. Оно, конечно, дело привычное, не всё коту масленица, вот только поездка в этот раз была дальняя, а склады, в которых они планировали поживиться, уже растащили дочиста более расторопные парни.

«С каждым месяцем, да чего там, с каждым днём будет еще сложнее. Хабар не бесконечный, ништяков в округе всё меньше. Мы тут не одни такие, до пенсии мародеркой не проживешь, надо самим производство налаживать», – дорожный указатель отвлек Флэша от размышлений. Он проехал перекресток, а затем резко остановился. Дремавшие на заднем сиденье Ара и Ящер переполошились.

– Чего?!

– А? Где?

– Увидел чё?

Одинцов молчал, поглядывая то на трассу перед капотом, то на зеркало заднего вида. Гусь расположился справа на пассажирском сидении и спокойно наблюдал за другом. Он знал, что Флэш что-то задумал и сам это озвучит когда надо. Но Арарат всё не унимался:

– Братан, чего стоим? Скажи, не томи. Я нэрвничаю.

Одинцов не реагировал. Его пальцы ритмично барабанили по рулю. В голове покачивались весы, Тимур посмотрел на уровень топлива, взвешивая плюсы и минусы своей идеи.

– Короче, мужики. Тут ангар один есть, его строить перед самой заразой начали. Я когда таксовал, клиента туда подвозил. Километров сорок отсюда.

– Ангар с чем? – утонил Ящер.

– Да откуда я знаю с чем? Там крышу только делали. Я про это место подзабыл, а сейчас поворот проехали и вспомнил.

Гусь опустил стекло пониже и сплюнул на обочину:

– Раз мы сюда забрались, то можно и проверить. Сорок вёрст бешеному кобелю – не крюк. Специально дёргаться с базы ради этого ангара такая себе идея.

– Вот и я о том же думаю, – согласился Флэш.

«Дастер» сдал назад, и разведчики поехали по новому маршруту. По обе стороны дороги лежали зеленые поля. Когда-то здесь цвели подсолнухи, колосились злаки, наливались початки кукурузы, но теперь всё захватили сорняки. Дикая буйная природа возвращала себе владения, которые человек отобрал с помощью техники и пестицидов.

– Вон они, уже отсюда видно, – Тимур указал направо. Крыша первого ангара блестела на солнце, у второго успели возвести лишь стены. Амбициозно строили, с размахом. Теперь брошенная техника ржавела рядом на отсыпанной гравием площадке.

Одинцов притормозил, осторожно съехал с асфальта и забурился в траву. Есть и от сорняков польза. Какая никакая, а маскировка. Парни выгрузились и осторожно потопали к объекту. Выглядело всё миролюбиво и безжизненно, но они уже много раз убеждались, что такое впечатление часто обманывало. Ящер с Арой заняли позицию напротив ворот, а Флэш с Гусём двинули в обход, чтобы глянуть с тыла. Крюк заложили приличный, но лучше долго пройти, чем на веки улечься.

До заката осталось часа два. Так и так пришлось бы возвращаться в общину по темноте, поэтому уже никто не торопился. Смерть вообще любила торопливых, нравились они ей очень. Бывало, Костлявая и не планировала человечка забирать, но видит – торопится, вот и пропускала к себе без очереди.

А Тимур суету не любил, поэтому при всех опасностях новой профессии еще дышал на этом свете, а не разглядывал тот. Но мутные карьерные перспективы сильно беспокоили Одинцова. С появлением семьи и ребенка он стал иначе смотреть на многие вещи, его больше не возбуждало каждый раз рисковать башкой, выбираясь за периметр базы.

Флэш с недавних пор вынашивал бизнес-план автосервиса для прокачки машин под условия типичных будней постапокалипсиса. Там где клиент мог не просто поменять условные стойки и колодки, а именно подготовить транспорт для относительно безопасного передвижения. Особенно между городами. А для этого теперь, по-хорошему, требовалось бронировать кузов и стекла, поставить пулемет на крышу, приварить отвал к бамперу, на случай если жизнь заставит пробиваться напролом.

Ничего не предвещало опасности, как вдруг почти из-под ноги Одинцова выпорхнула перепелка.

– Я почти наложил, – признался Гусь, почесывая задницу.

– Вот курица лесная. Нет раньше бы свалить, до последнего ждала, думала, мимо пройдем. А мы прям на неё…

– Мяса бы пожрать. Настоящего, свежего. Не консервы эти, а как раньше.

Флэш оборвал мечтательные порывы друга:

– Как раньше уже не будет, Антоха. Тушенке радуйся, и она скоро закончится.

– Не, её лет на десять еще по армейским складам затарено. Сам видел сколько её на базаре лежит, думаешь откуда?

– Да хрен знает, может с «Ашана» еще остатки распродают…

– Сомневаюсь, мне кажется ту сожрали давно. Стоп. Глянь! Олени!

Поле шустро перебегали две самки с детенышем. Они двигались как раз к ангарам и через минуту остановились возле дальней стены хранилища.

– Никогда оленину не пробовал, – Гусь уже откровенно хлюпал слюной, вспоминая запах жареного мяса.

– Отставить кухонное настроение. Вернемся на базу – карасей нажаришь, – Тимур внимательно следил за животными через оптический прицел, – мне эти олени одну историю напомнили. Знаешь, почему наши карабины «Сайга» называются?

– Ну, блесни эрудицией.

– Это казахам спасибо. Им в советское время сайгаки очень статистику урожайности портили. Мигрировали, понимаешь, туда-сюда по своим тысячелетним маршрутам, мешали целину поднимать. Местные охотники с гладкостволками не справлялись. Вот и попросили центральный комитет посодействовать с новым оружием. Партия сказала «Надо», инженер ответил «Есть». Так из «Калаша» вылепили «Сайгу». Потом еще, конечно, доделывали-переделывали, но это уже другая история.

– Пойдем, Флэха. Хавать уже охота, а ты меня только байками кормишь.

Дальнейшее наблюдение никакой подозрительной активности не выявило, и разведчики вплотную приблизились к объектам. Команда собралась перед запертым ангаром.

– Замок на двери, больше входов-выходов нет, – доложил Ящер.

Арарат приложил ухо к главным воротам:

– А если кто внутри прячется?

– Постучимся аккуратненько, если начнут ругаться, извинимся и уйдем, – ухмыльнулся Гусь, тряхнув рыжей шевелюрой.

– Ну, давай Рэмбо, действуй, – одобрил план Тимур.

Ангар был глухой, без окошек. Мужики включили подствольные фонарики, и когда Гусь прострелил замок служебной дверцы, разведчики лихо ворвались внутрь. Там их встретил одинокий новенький бензовоз с блестящей оранжевой бочкой. Ара свистнул от восхищения и тут же забрался на трофей.

– Братва, он полный, отвечаю! Тут бэнзином воняет, а из этого люка солярой тянет, – Арарат запер крышку второго отсека и принялся танцевать лезгинку на цистерне. Таких бурных эмоций от него сто лет не видели.

– Это мы удачно зашли, – Яшка потирал руки. Его лицо напоминавшее мордочку суслика, сияло как начищенная армейская бляха.

Тимур пнул по колесу:

– Рано радуемся. Покрышки накачаны, значит, стоит не так долго. Вопрос, кто хозяин? Вам хочется с вояками ссориться, если эта горючка вдруг их окажется?

– Да похеру, у армейских её хоть залейся. Сидят себя на НПЗ и в ус не дуют.

– Ящер, зависть плохое чувство. Надо было в армию идти, в контрактники, а не «Тойоты» в салоне барыжить. Сейчас бы с ними сидел на Ильском, кашу солдатскую ел. Сыто, стабильно, тепло и безопасно, – Гусь хлопнул Шкуркина здоровенной ладонью по плечу.

Яшку пошатнуло, но парень привык к стёбу и не огрызался. В их команде он был самым мелким. Впрочем, худощавое телосложение не помешало Ящеру застолбить место в отряде разведчиков. Стрелять он научился быстро, бегал шустро, отличался юркостью, ловкостью, изворотливостью, при необходимости мог пролезть в такую щель, где остальные бы застряли.

– На бензовозе трекер стоит, к гадалке не ходи. Отследить могут, – Одинцов провел пальцем по цистерне, на черной перчатке остался жирный слой маслянистой пыли.

– Трэкер-шмэкер, его завести еще надо. Флэш, ты сможешь?

– Без ключа нет. Не рискну.

Арарат залез в кабину, обыскал в ней каждый закоулок и разочаровано развел руками:

– Пруха закончилась.

– Егорыча задействуем. Он и трекер с мясом вырвет, где бы его ни спрятали, и двигло с пол пинка заведет.

– Гусь дело говорит, – согласился Яшка, – Егорыч на все руки мастер.

Тимур посмотрел на часы, стрелки в полутьме уютно подсвечивались зеленым:

– Тогда один дежурит, остальные – на базу за Быковым.

– Зачем дежурить? – удивился Шкуркин.

– На случай если хозяева решат сегодня вернуться. Чтобы нам в их гостеприимные объятья не упасть. Вот ты, Яшка, и останешься. Да не дрейфь, защитника Брестской крепости я из тебя делать не собираюсь. Снаружи посидишь, подальше в кустах. Твоё дело – только наблюдать за воротами, в драку не ввязываться, столкновения с неприятелем избегать. А мы как вернемся, тебя по рации разбудим. Всё понял?

– Ладно, надо так надо, – смирился Ящер, хотя перспектива остаться на несколько часов одному его совсем не радовала, – только в кустах не хочу прятаться, вдруг собаки…

– Или олени, – заржал Гусь.

Шкуркин нахмурился:

– Какие олени?

– А вы что, оленей не заметили? Они с обратной стороны ангаров топтались.

– Нэт, брат. С нашей позиции не видели.

– Ладно, хорош лялякать. Олени, собаки, перепёлки, началось в «Мире животных». Шевелиться надо. Погнали на базу.

Разведка прошла удачно. Флэш, Ара и Гусь погрузились в машину и рванули к «Хали-Бали». Ящер, получив еще несколько ценных указаний, залез на дерево рядом с дорогой. С этой позиции идеально просматривался подъезд к хранилищу, а густые ветки служили отличной маскировкой.

Почти стемнело. Тимур влупил дальний на пустой дороге. Очертания ангаров уже скрылись за поворотом, когда Арарат вдруг заметил, что движутся они другим путём:

– Брат, мы сюда не так ехали…

– Да ну? Вон ту березу не помнишь, что ли?

– Нэт, – поколебавшись, протянул Бабикян.

– Да была, точно тебе говорю, – Флэш рулил в приподнятом настроении. С чувством юмора у Ары было так себе, точнее совсем плохо, тем веселее получались над ним шутки.

– Ладно, тебе виднее, чэловек-навэгатор.

Через пару километров Одинцов всё же признался:

– Скоро перекресток, на Майкопскую трассу свернем. Так быстрее будет.

– Вот, зачем сразу не сказал? Путаешь мэня, – миролюбиво ворчал Арарат, вытянувшись на заднем сиденье.

Впереди на асфальте показалось нечто странное. Это отличалось от привычного мусора, интуиция Тимура забила тревогу, он притормозил в последний момент и резко вывернул руль. Правые колеса «Дастера» запрыгали по камням на обочине, а левые проскочили аккурат между ловушек с торчащими гвоздями. Но только они миновали первую опасность, как впереди жахнул выстрел. Одинцов успел заметить противника по вспышке за кустами, но слишком поздно. Пуля пробила лобовое стекло. Гусь заорал и скорчился от боли.

– Гони! Гони! – Ара высунул карабин в окно и палил наугад, лишь бы прижать противника к земле.

Флэша не требовалось подгонять. Он вдавил педаль газа так сильно, что двигатель чуть не выпрыгнул из-под капота. Стрелка на спидометре перевалила за сто пятьдесят. Одинцов посмотрел в зеркало заднего вида, ожидая увидеть фары преследователей, но за спиной стелилась чернота.

Гусь стонал и матерился. Он сжимал зубы от адской боли, а тонкий металлический запах крови заполнял салон.

– Брат, надо повязку наложить. Не дотянет до базы, – Арарат, взмокший как после бани, вытащил из рюкзака аптечку.

– Сам вижу! Сейчас, найду, куда с дороги съехать! Не здесь же вставать?! Догонят и разрешетят нахрен!

– Вот твари! Чипушилы опущенные! Скоты, отвэчаю! У дороги сидят… нэт, ну нормально, а?! Мочить их надо!

– Домой живыми вернемся, тогда подумаем…, – процедил Тимур. Адреналин постепенно приходил в норму, нужна была холодная голова.

Наконец, они свернули в сторону какого-то богом и чёртом забытого посёлка. Гусь к тому времени побледнел и ослабел, сиденье уже насквозь пропиталось кровью. Его перетащили назад, уложили поудобнее, распороли одежду. Арарат занялся первой помощью, а Флэш прикрывал. Он всё ждал и ждал, когда со стороны трассы раздастся звук погони, но никто их не преследовал.

«На удачу решили? Безоружных вальнуть? Поняли что у нас стволы и забздели?! Или у них машины нет? Черт, нахрена я тут поехал?!! Надо было обратной дорогой, безопасной, проверенной. Срезать захотел, сэкономить. Молодец. Хорошо сэкономил?! Антоха, родной, ты только живи, мы их найдем, мы их уроем…»

Пока Одинцов костерил себя и боролся с паникой, Бабикян вскрыл пакет с гемостатическим порошком.

– Выходного отвэрстия не вижу, пуля в плече застряла.

– Хреново, выковыривать придется, – подал голос раненый.

– Сэйчас главное – кровищу остановить, тэрпи брат, чуть-чуть больно будэт.

Новая порция матов и стонов прокатилась по округе. Гусь сжал челюсти, прикусив ремень карабина. В ход пошли бинты. Ара закончил перевязку, вытер пот со лба и крикнул:

– Всё, едем! Что мог – я сдэлал, теперь настоящий доктор нужен…

Флэш уже перебрал в уме несколько вариантов, но ни один ему не нравился. Больниц больше не существовало. Медики сохранились только в сильных общинах, но они редко помогали чужакам.

Машина с выключенными фарами осторожно выползла на трассу. Гусь лежал в полуобмороке, наглотавшись обезболивающего. Арарат занял место стрелка на переднем сиденье. Одинцов снова врубил дальний, машина послушно ускорилась и они понеслись по серой полосе асфальта.

– Ипподром? Солнечный остров? Или к Карасунским? – Тимур вспоминал общины, где сохранили хоть какую-то медицину.

– Нэт, давай к стадиону.

– К Галицким? Порожняк. Они ночью не пустят…

– У меня там пацанчик знакомый. Через нэго попробуем, – в голосе Ары не слышалось уверенности, но Флэш решил, что это хоть какой-то шанс.

В городе пришлось резко сбавить скорость и совсем не из-за знаков ограничения. Ехали максимально осторожно, чтобы не провалиться в открытый люк или не распороть колесо о торчащую арматуру. Часть дорог на окраине наглухо перекрыли поваленные ветром деревья и рекламные щиты, в центре за этим еще более-менее следили. Хотя где сейчас настоящий центр города, сложно было сказать. Краснодар разделился на несколько крупных общин, осевших преимущественно возле водоемов.

«Дастер» скрипнул тормозами напротив стадиона «Краснодар». Величественное монолитное строение грозно возвышалось, точно круглый неприступный замок. Когда-то внутри этого футбольного Колизея гоняли мяч по изумрудной траве, а теперь тут зеленела картофельная ботва. Зрелища закончились. Хотелось только хлеба. На каждом пригодном участке земли росло что-то съедобное, парк превратили в огромный огород. Часть декоративных деревьев спилили и посадили плодовые: груши, яблоки, черешню, абрикосы. Красота – красотой, а витамины нужнее, чем сакура и магнолия.

Вдоль улицы Восточно-Кругликовская на площади перед стадионом теперь протянулась высокая стена с колючей проволокой. Община огородила свою территорию со всех сторон, понаставила вышек с автоматчиками, только служебных овчарок не хватало. Собака перестала быть другом человека. Теперь она превратилась во врага, переносчика клещей, впрочем, как и другие братья наши меньшие.

Лучи прожекторов мгновенно вонзились в нарушителей спокойствия. Ара и Тимур зажмурились, а Гусю было пофигу, он валялся в отключке.

Флэш поднял руки и сделал шаг к часовым:

– Здорова, мужики! У нас раненый, доктор нужен.

– Э, брат, стой. Я сам, обожди сзади, – Ара обогнал Тимура и пошел первым.

Парни знали, что одно неверное действие – и автоматчики превратят их в фарш. А потом поджарят, чтобы меньше убирать. Еще и премию получат, за ликвидацию нежелательных лиц.

– Чего надо? – раздался молодой голос.

– Брат, прости за бэспокойство. Беда у нас. Арсэна позови, пожалуйста.

– Какого Арсена?! – недовольно рявкнул дежурный. Обстановка накалялась. Жареным пока не пахло, но уже начинало дымиться.

– Арсэна Григоряна. Ты его должен знать, он давно у вас живет. Ростом как я. Борэц, уши сломаны.

– Не положено, – гордо объявил караульный тоном маленького человечка, на которого вдруг свалилась огромная власть. Теперь он всем хотел показать свою важность и значимость.

– Брат, очэнь прошу. У нас друг умирает, надо пулю вытащить. Будь человеком, помоги, – Ара пытался говорить максимально дружелюбно, даже заискивал. Дело того требовало. Хотя внутри его так и распирало желание отлупить этого зазнавшегося сосунка.

Флэш замер за спиной друга, обдумывая запасной план:

«Ехать надо. Только время теряем. Лучше к Карасунским попробовать, там меньше сволочей».

Но Бабикян не хотел сдаваться. Он осторожно извлек из кармана два золотых, показал их часовому и понизил голос:

– Помоги, друг. Я тут положу, да. Типа потерял. Позови Арсэна, будь другом, больше я ничего не прошу.

– Кто там? – раздался второй сонный голос.

– Арса спрашивают, – дежурный при виде монет смягчился, – прикрой, я выйду за периметр.

Взятка – приём, проверенный веками, сработал и на этот раз. Дальше дело пошло проще. Искомый Арсен вышел из ворот КПП через пятнадцать минут. Ара объяснил ему ситуацию, и бывший борец связался с начальством. Вскоре те объявили цену вопроса.

– Сто кремлёвок? – переспросил Одинцов, не веря своим острым ушам.

– Угу, – подтвердил Арс, словно извиняясь за грабительский прайс боссов, – эти вопросы не я решаю, руководство так сказало.

– Зови врача. Я привезу бабки, – согласился Тимур.

Вскоре появилась медицинская бригада из двух санитаров, медсестрички и доктора. Флэш отдал им должное за расторопность. Хирург тут же потребовал отнести пациента в «операционную» и кивнул на «Урал», припаркованный рядом со стеной. Старая синяя вахтовка на спущенных колесах давно превратилась в недвижимость.

«Какая же это операционная?! Вы же там людей осматриваете, перед тем как за стену пустить на рынок… еще бы на дорогу его положили, черти!», – мысленно возмутился Одинцов, но тут же остыл.

Он представил себя на месте охраны. Пустил бы он левых людей с подстреленным чуваком на территорию в такое время? Да вряд ли. Пусть даже слегка знакомых из маленькой, но приличной общины. Никто сейчас никому не доверял. Сплошь и рядом люди дохли среди бела дня, а зеваки проходили мимо, ускоряя шаг. Помогали лишь самым близким. И то не всегда.

Гуся затащили в вахтовку и прям на носилках уложили на единственный деревянный стол. Все кресла отсюда давно убрали, так что в салоне теперь было полно места.

– Свет. Инструменты. Лидочка, будешь ассистировать.

Хорошенькая глазастенькая медсестра покорно кивнула. Ара пялился на неё с нескрываемым желанием, и Тимур начал опасаться как бы он чего тут не натворил без его присмотра.

Один из санитаров живо вернулся с большими кольцевыми лампами, какими раньше любили пользоваться визажисты.

– Алексеич, куда аккумуляторы запасные положить, если вдруг потухнут?

– На водительское, – распорядился лекарь.

Он облачился в длиннющий халат до пола и натянул толстые черные перчатки. Для образа чумного доктора не хватало только шляпы и маски с клювом. Местному хирургу было лет под шестьдесят, худой, но крепкий, с невозмутимым взглядом и стальным голосом.

– Так, посторонних прошу выйти. Тут вам не театр, нечего глазеть.

Тимур и Арарат покинули вахтовку. Предстояло разделиться, Бабикян оставался в «заложниках», а Одинцов отправлялся на базу.

– Э, брат, у меня в тумбочке восемь золотых и штук двадцать «орлушек». Возьми их.

Спасибо, Ара. У меня тридцать «кремлёвок», у Гуся в загашнике поскребу, но там много не будет. Ты же знаешь, он бессребреник. Все равно не хватит.

– На Пастыря надави.

– Других вариантов нет. Иначе бы не соглашался.

– Ну, давай, жду тебя.

Разведчики стукнулись кулаками, и Флэш прыгнул за руль. Глаза слипались, а головняков еще предстояло решить выше крыши. Обратная дорога пролетела быстро. Уже не давило то паскудное чувство, когда рядом умирает лучший друг и каждая секунда наполнена вашей общей болью. Ты прислушиваешься к его дыханию, боясь, что оно оборвется. Машина ползет по темному переулку, но быстрее ты ехать не можешь. Иначе вообще не доберешься до места.

Одинцов чуть успокоился. Самое страшное позади, Гусь попал в руки к доктору и пусть его оперировали почти в полевых условиях, но это всё-таки помощь. Маленькое как светлячок предчувствие, что всё будет хорошо, стало постепенно расти и крепнуть.

Флэш начал издалека сигналить своим часовым и едва не снёс ворота «Хали-Бали». В дом он заходить не стал, постучал аккуратно и отступил от крыльца. Супруга открыла дверь, завернувшись в плед.

– Приготовь деньги. Всё, что есть. Я вернусь через десять минут, – тихо сказал муж. В такие мгновения Соня не задавала лишних вопросов. Еще одно ценное качество, за которое любил её Тимур.

Ара и Гусь свои жилища никогда на замок не запирали. Одинцов выгреб все монеты из тумбочек и направился к Пастырю. Тот еще не спал, надеясь дождаться разведчиков. И дождался.

– Долго сегодня…. Как склады? Нашли что-нибудь? Тимур, ты в норме, случилось что-то?

– Дохрена всего случилось. И хорошего и плохого. Последнего пока больше. Антоху Гусева ранили. Мы его к стадиону отвезли пулю вытащить. Теперь бабки нужны, много бабок.

– Сколько? – лоб Пастыря тут же покрылся глубокими морщинами.

Флэш знал, что у председателя «ёж в кармане», но сейчас был готов вытрясти из него всю душу и вырезать почку, если понадобится. Петр Петрович аж присвистнул, услышав требуемую сумму:

– Сдурели они, что ли? За сто монет я им воробья в поле загоняю! Ничего святого у людей, спиногрызы поганые. А где клятва Гиппократа? Давай на половину сторгуемся…

– Слышь, Петрович?! Ты не попутал?! Они мне тогда половину Гуся отдадут! Езжай и торгуйся с ними, раз ты такой коммерсант прожженный. Я этого не умею. Сказали цену – или плати или отваливай. Мы же не на барахолке шлёпки у китайцев покупали! У меня друг в крови на руках лежал. Какой нахрен торг, твою мать, я тебя спрашиваю?! Доставай казну! Считаю до двух…!

– Тише, Тимур, тише. Чего разошелся? Я ж не отказываю…

– Еще бы ты отказывал, рожа кабинетная! Сидишь тут на жопе в тепле и комфорте, а мы под пулями бегаем! Заметь, ради всех бегаем! Мы сегодня благодаря Гусю такой хабар нашли, что эти сто монет – копейки просто. Антоха ради него и пострадал, а ты вечного жида включаешь!

Пастырь покраснел как задница макаки. Он не терпел, когда на его авторитет посягали. Но так как разговор никто не слышал, то Петр Петрович решил, что для репутации рисков пока нет. Более того, он уже представил в мыслях, как выставит себя щедрым руководителем, которому ничего не жалко ради рядового разведчика. Просто отец и покровитель, надёжа царь, твердыня, на которой держится их община.

– Тимур, зря ты так, – Пастырь отсчитал недостающую сумму, – неправильно просто понял, у тебя стресс, ты на взводе. Вот держи еще плюс пять кремлёвок на внеплановые расходы. Вдруг этот доктор за бинты и тампоны еще накинет?

«Может и правда, зря? Не такой уж он и жлоб? Нет, хитрит, морда чиновничья, боится просто. Насквозь я тебя вижу, да черт с тобой, горбатого могила исправит. Тьфу! Какая могила?! Баран! Нельзя о таком сейчас думать. Гуся же на столе скальпелем режут».

Одинцов забрал деньги и выдавил из себя слова благодарности:

– Спасибо, Петрович. Жди. Стоп, вот еще какое дело – Егорыча предупреди, пусть не спит. Работенка для него предвидится, как мы вернемся. Пока пусть инструменты приготовит, КАМАЗ реанимировать надо.

И снова дорога. Ночь. Гул резины по асфальту. Сколько же километров он уже накатал за жизнь? А ведь особо водить никогда не любил. И перед тачками возбуждённого трепета не испытывал как некоторые кореша. Гаражи вообще терпеть не мог. Просто жизнь в своё время заставила пойти в такси, а потом закрутилось-завертелось, что и выпрыгнуть из этого колеса Тимур уже не мог. Хотел, но не получалось. Если бы не эпидемия, так бы и таксовал до сих пор. А тут вжух… бойтесь своих желаний.

По лицу Ары сразу стало понятно, что дела наладились:

– Жэнюсь, отвечаю, жэнюсь! Брат, эта Лидочка – богиня, принцесса, фэя! Я таких не встречал, отвэчаю. Украду её, мамой клянусь, мне Арсен поможет. К нам увезу и жэнюсь!

– Слышь, кот мартовский, завязывай со своими серенадами. Что с Антохой?

– А, Гусь? Нормально, Гусь. В вахтовке отдыхает, тебя ждет. Доктор сказал повэзло ему. Сантиметром бы левее – и артерию перебило. Вот тогда хана. Не довезли бы даже. А так минут двадцать на всё про все ушло. Вытащил, обработал, зашил. Какие-то лэкарства тут написал, я в них не понимаю. Соне покажешь, у нас же аптечка большая, надэюсь, найдет. А Лидочка – это не дэвушка, это – ангел. Кроткая, но в глазах искры! Всю душу мне распалила как бензином.

«Душу, ага, рассказывай мне. Яйца, вот что она тебе распалила. Прям слышу, как звенят. Ромео носатый. Ладно, все равно люблю тебя, рожа небритая. И хирурга люблю. И даже козла этого, часового, которому два золотых забашляли, тоже люблю! Я сейчас всех люблю, только никому об этом не скажу».

У Флэша отлегло от сердца. Слушать влюбленные воздыхания Арарата было, конечно, тем еще испытанием, но главное – Антоха жив. Одинцов рассчитался, поблагодарил за помощь, забрал друзей и погнал обратно в «Хали-Бали».

Ночка выдалась тяжелой. На базе сделали рокировку Гуся на Егорыча и сразу рванули за Ящером. Вместив в себя могучую фигуру Быкова, «Дастер» жалобно скрипнул пружинами.

– Чего у вас там за история приключилась? – пробасил Егорыч с волнением.

– По дороге расскажем. Ара сегодня красноречив как никогда. Чуть ли не стихами стал человек изъясняться, муза у него появилась в медицинском халатике. Потеряли разведчика, нашли поэта.

Тимур ехал проверенной дорогой, но все равно каждое подозрительное пятно впереди било по нервам:

«Как там доктор сказал? Сантиметр в сторону – и пуля бы в артерию Антохе попала? А если еще полметра, то в голову бы мне угодила. Осталась бы Сонька одна с Надей на руках. Нет, надо новую работу искать. Надоело это мне. Уволюсь нахрен. Труд ненормированный, отпуска нет, оклада тоже, командировочные не платят, одно радует – коллектив дружный. У нас мародеров-разведчиков горячий стаж, день за неделю должен считаться. Устал, вот лето продержимся, урожай соберем, и сервис открою».

За пару километров до ангаров притормозили. Одинцов взял рацию:

– Ящер, приём. Как обстановка?

– Флэш, ну наконец-то! Я уж думал вы… ох, дела. Чё так долго?

– Скоро узнаешь. В ангаре чисто?

– Да. Никого. В тепловизор видел только трех собак. Я на дереве, подъезжайте.

Тимур остался доволен разговором. Кодовое слово Яшка не озвучил, значит, в плен его не взяли. Хоть тут всё благополучно.

– Теперь на тебя вся надежда, Егорыч. Трекер не забудь вытащить.

– Не учи отца и баста, – добродушно улыбаясь, прогудел Быков.

Глубокой ночью, почти под утро, к воротам «Хали-Бали» подкатили «Дастер» и бензовоз с полной цистерной топлива. Трофей занял больше половины парковки во дворе базы, пришлось несколько машин выгнать за забор. Но эти мелочи Флэш оставил разруливать другим. Скинув в санитарной избе шмотки, он, едва переступая ногами, ввалился в дом и через три минуты уснул как убитый.