Автор книги: Николай Николаев
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Ни одна великая религия не может обойтись без Священного Писания и священного предания, которое включает в себя все, что передает духовный опыт и откровения, а также разъясняет методы достижения высшей религиозной цели. Это корпус вероучительных документов, которые описывают основу учения, отражают его этические принципы, дают указание на должное поведение и должное отношение к истине. Это догматическая база, на основе которой путем логических рассуждений или путем прямой аналогии выводятся ответы на все вопросы, которые могут возникнуть у верующего человека и человечества в целом. Священное Писание – это голос истины в нашем мире. А священное предание доказывает ее неизменность и неоспоримость.
Все это справедливо как в отношении традиционных мировых религий, так и в отношении планетаризма.
В христианстве священным писанием является Библия, которая состоит из Ветхого и Нового Заветов. Наличие Ветхого Завета и особенно пророческих сочинений дает понимание, что христианское вероучение – это не изобретение и не новшество. Истинное вероучение, Истина с большой буквы не могут быть изобретены в одночасье. Первоначальное благо, в лоно которого стремится вернуться каждый человек, чтобы обрести блаженство, или покой, или забвение в вечности, не может быть придумано, оно вечно. Моисей, Христос и его апостолы, Мухаммед или Маркс лишь узнают о существующей вечно истине, познают ее и открывают ее людям.
Доказательством вечности присутствия истины в религии является тот факт, что ее чувствовали, о ней знали, догадывались, распознавали всегда. Пророки готовят человечество к явлению истины, а основатели религии приносят ее в этот мир, доносят ее простым языком, понятным каждому.
Священное предание значительно шире. Оно состоит из множества вероучительных, исторических, духовных текстов, которые раскрывают смысл различных аспектов веры, рассказывают о духовном и жизненном опыте, пережитом в соответствии с идеалами веры, а также описывают методы и инструменты достижения великой религиозной цели – молитвы, таинства и другие.
Важным элементом священного предания являются также и решения Вселенских соборов, о которых мы говорили выше.
В иудаизме в корпус Священного Писания входят Пятикнижие Моисея, Тора. Тогда как основой священного предания является Талмуд, общий объем которого составляет 5894 страницы.
В исламе есть только одно слово Аллаха – это текст Корана на арабском языке. Однако вторым после Корана источником истины для мусульман является Сунна – священное предание, излагающее примеры из жизни пророка Мухаммеда. Именно Сунна оказывается практическим руководством для повседневной жизни мусульманина.
Не обошлось без формирования корпуса священных текстов и в марксизме. «Манифест коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, «Капитал» К. Маркса, а также сочинения В. И. Ленина (а в свое время – и И. В. Сталина) должны были не просто находиться в каждом красном уголке или кабинете партийного работника. Это была база марксистского вероучения. Руководство к действию, подсказка в моменты сомнений или точка в разрешении спора. Цитатами из этого Священного Писания полны выступления партийных работников, статьи и книги советских ученых и даже художников. Не менее авторитетными были решения и резолюции различных съездов, которые также становились частью священного предания марксистов.
В марксизме, как и в других истинных религиях, есть место и для своих пророков. Например, красную религию невозможно представить без ссылок на деятелей Великой французской революции, лозунг которой «Свобода, равенство, братство» также стал одним из символов веры. Коммунистические учителя ссылались на М. Робеспьера, Г. В. Ф. Гегеля и других. Марксисты демонстрировали, что К. Маркс лишь сформулировал истину, которая существовала всегда. До него об истине догадывались, чувствовали ее приближение, готовили человечество к ее появлению.
Священное Писание складывается на протяжении долгого времени. Новая зеленая религия в этом вопросе находится лишь в начале пути. Но свои пророческие сочинения, о которых мы уже говорили, она уже обрела. К ним можно отнести работы Иеремии Бентама, Томаса Мальтуса, Жан-Жака Руссо и других мыслителей, о которых мы уже говорили. Уже сейчас можно выделить ряд текстов нашей эпохи, которые уже обрели догматическую интерпретацию и истинность которых не подвергается сомнению. Это и «Пределы роста», и книги о гипотезе Геи, и «Освобождение животных», и, конечно, канонические тексты, к которым можно отнести глобальные доклады и конвенции ООН.
Достаточно вспомнить такие вероучительные концептуальные документы, как «Доклад Всемирной комиссии по вопросам окружающей среды и развития» 1987 года, «Цели развития тысячелетия» 2000 года, итоговый документ Международной конференции по устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро 2012 года, который был назван «Будущее, которого мы хотим» и который начинается главой «Наше общее видение», и, конечно, Парижское соглашение 2015 года, Всеобщая декларация прав человека, конвенции по борьбе с различными видами дискриминации, европейская конвенция о защите домашних животных и так далее.
Эти тексты – незыблемая вероучительная база. На зафиксированные в них догмы ссылаются в своих выступлениях лидеры и последователи планетаризма, из положений этих текстов делают выводы в отношении этических оценок различных решений, поступков и явлений, на эти тексты ссылаются последователи учения, доказывая свою правоту, обрушиваясь с критикой на заблуждающийся мир, еще не познавший истину. Общее у них одно – они не подвергаются сомнению или критическому переосмыслению.
Глава 11
Апология веры
Завершая сравнение планетаризма с другими мировыми религиями, нельзя не затронуть еще один важнейший блок вопросов, без которого не может существовать ни одно вероучение, – это апологетика, то есть направление, которое отвечает за доказательство истинности религиозных представлений, защиту вероучения и обоснование веры.
Я не беру здесь работы богословов или философов. Например, доказательства существования Бога Ансельма Кентерберийского, Фомы Аквинского или Канта – это значимый вклад в защиту христианства, и они достойны восхищения, но, скорее всего, неподготовленным обывателем будут в большей степени оценены как снотворное средство, нежели живое доказательство истинности веры. Именно поэтому их влияние на формирование народной религиозной веры вряд ли можно назвать решающим.
Апологетика призвана, прежде всего, ежедневно доказывать всем сомневающимся, что они не зря придерживаются конкретной религиозной концепции, что они правы, веруя в ее постулаты. Апологетика призвана остановить тех, кто, не удовлетворяясь предложенными ответами на свои жизненные вопросы или духовные притязания, начинает прислушиваться к миссионерам иных учений.
Апологетика – это диалог с человеком, обывателем, для которого религия – не профессия, а поддержка в жизненной суете, придающая смысл как самой его жизни, так и всему происходящему вокруг. В этом ракурсе важнейшее значение приобретают такие инструменты апологетики, как искусство литературы, изобразительное искусство и, особенно в наше время, искусство кино.
Сила искусстваИскусство является результатом творческого начала, так или иначе передающего мировоззрение его творца. Именно искусство способно рассказывать чудесные истории, которые в разных формах доказывают правоту вероучения, делают его очевидным. В нем используется особый язык и символы, не просто понятные последователям, но понимание которых способно подчеркнуть их избранность. Искусством создается узнаваемая, уникальная культура, которая становится главнейшим элементом самоидентификации человека, его семьи и народа.
О силе и влиянии искусства рассуждают мыслители множества стран и культур, начиная с Античности. Еще Платон утверждал, что на искусство следует смотреть как на средство нравственного воспитания. Понимая его силу, он утверждал, что деятельность любого мастера необходимо подчинить государственному управлению и надзору:
…неужели только за поэтами надо смотреть и обязывать их либо воплощать в своих творениях нравственные образы, либо уж совсем отказаться у нас от творчества? Разве не надо смотреть и за остальными мастерами и препятствовать им воплощать в образах живых существ, в постройках или в любой своей работе что-то безнравственное, разнузданное, низкое и безобразное? Кто не в состоянии выполнить это требование, того нам нельзя допускать к мастерству, иначе наши стражи, воспитываясь на изображениях порока, словно на дурном пастбище, много такого соберут и поглотят – день за днем, по мелочам, но в многочисленных образцах, и из этого незаметно для них само составится в их душе некое единое великое зло. Нет, надо выискивать таких мастеров, которые по своей одаренности способны проследить природу красоты и благообразия, чтобы нашим юношам, подобно жителям здоровой местности, все шло на пользу, с какой бы стороны ни представилось их зрению или слуху что-либо из прекрасных произведений: это словно дуновение из благоверных краев, несущее с собой здоровье и уже с малых лет незаметно делающее юношей близкими прекрасному слову и ведущее к дружбе и согласию с ним[167]167
Платон. Государство. – М.: АСТ, 2016. – С. 60.
[Закрыть].
То есть искусство – это инструмент нравственного воспитания. Его задача – прививать любовь к добродетели. Бесконтрольность искусства таит в себе угрозу распространения зла[168]168
При этом понятие «зло», равно как и понятие «добродетель», как мы понимаем, не универсально, а может иметь различное прочтение, в зависимости от выбранной системы ценностей.
[Закрыть].
Именно такое отношение к различным видам искусства можно проследить в истории религиозных учений. Чем сильнее власть мировоззрения, тем привлекательнее его образы становятся для творцов, а их произведения, доказывающие превосходство этого мировоззрения, становятся привлекательнее для обывателя.
По наблюдению Самюэля Хантингтона,
В процессе институциализации религии она формирует все более сильные общества и властные системы, а это, в свою очередь,
А значит, усиливается борьба с тем искусством, которое, по выражению Платона, создает в душе «некое единое великое зло», то есть с теми произведениями, которые не соответствуют принятым догмами религии. Увы, но борьба с великими произведениями искусства, которые не вписываются в доминирующее мировоззрение, это тоже исторический факт, свойственный всем мировым религиям. Христиане разрушали античные храмы, уничтожали статуи и обелиски, мусульмане уничтожали чудом уцелевшие античные памятники, храмы и иконотворчество христиан, марксисты разрушали все, что было связано и с христианством, и с исламом, и с буддизмом, и с иудаизмом.
Любая религия, какой бы миролюбивой она себя ни называла, жестоко борется с инакомыслием, взглядами предшественников и конкурентов, а произведения искусства – это ярчайшее воплощение таких взглядов. Жесткость оправдывается тем, что борьба ведется не с человеком иной веры, не с творцом или мастером – они лишь жертвы. Уничтожая проявления инакомыслия, религия борется (в ее понимании) за благо заблудшего человека. Она уничтожает зло, которое уводит человека от истинного пути к вечному счастью. А значит, любое, даже насильственное наставление на путь истинный – это благо, пусть это и может показаться жестоким. То, что великая религиозная цель находится вне практической досягаемости, лишь укрепляет веру и дает оправдание любым, даже самым жутким поступкам, совершенным во имя веры. А произведения искусства, какими бы они ни были, становятся той самой передовой, на которую обращены взоры последователей всех противоборствующих сторон.
Планетаризм как религиозное учение и в этом элементе своего развития не стал исключением.
ЛитератураПомимо текстов, которые составляют корпус Священного Писания и священного предания, существует множество литературы, которая своим сюжетом, изложенными фактами или взглядами доказывает истинность постулатов, заложенных религией.
Это не только откровенно религиозная литература, но и популярная, хорошо воспринимаемая самым непритязательным и неискушенным читателем. Благодаря таланту писателя читатель соглашается с заложенными в сочинении ценностными установками.
Вспомните разнообразную христианскую литературу. Это средневековые произведения, вбирающие фольклорную фабулу и наполняющие ее христианской моралью. Это упрощенные и изложенные в популярной мифологической форме жития святых, многочисленные сборники поучений святых отцов и монахов.
Это и более сложная литература, ставящая серьезнейшие религиозные вопросы через описание жизненных ситуаций и дилемм. Такими являются произведения Ф. М. Достоевского и Ф. Р. де Шатобриана. Это символические и иносказательные произведения («Хроники Нарнии», «Письма Баламута» и другие произведения К. С. Льюиса и книги Д. Толкиена). Если брать популярную православную литературу, то многие помнят появление уже в наше время такой книжки, как «Несвятые святые» архимандрита (ныне митрополита) Тихона Шевкунова, и длинную вереницу книг его последователей и подражателей.
В исламе это прежде всего многочисленные сборники хадисов – коротких рассказов из жизни пророка Мухаммеда. Однако мусульманским можно считать мировоззрение и знаменитого памятника арабской литературы, сборника сказок «Тысяча и одна ночь». Среди буддистов популярны многочисленные поучительные истории из жизни самого Будды или мудрейших монахов. Примером такой литературы является «101 дзенская история» – сборник притч различных учителей дзен-буддизма из Китая и Японии, охватывающий период в полтысячелетия.
Большое количество популярной марксистской литературы, которую смело можно отнести к апологистической, было написано в годы советской власти: начиная с многочисленных рассказов о «дедушке Ленине» для детей, заканчивая иногда тяжеловесными, иногда прекрасными в своей легкости и пользующимися популярностью произведениями классиков соцреализма, задачей которого, по словам М. Горького, было воспитание социалистического, революционного взгляда на мир. Это и «Как закалялась сталь» Николая Островского, и стихи А. Твардовского, и озорные рассказы Николая Носова. Все они так или иначе прививали читателям правильные, с точки зрения советского религиозного марксизма, взгляды на мир. А некоторые были вообще созданы по прямому заказу идеологического руководства. Например, замечательная веселая повесть «Витя Малеев в школе и дома» была написана Н. Носовым по заказу Министерства просвещения РСФСР и отдела школ ЦК ВКП(б). Конечно, это ни в коей мере не принижает талант творца или уникальность самого произведения. Однако именно идеологическая составляющая давала зеленый свет таким произведениям и обеспечивала благосклонное отношение к самим авторам. Так, например, тот же Н. Носов за «Витю Малеева» получил Сталинскую премию III степени.
Усиление влияния и могущества идей планетаризма в наше время привлекает к ним множество писателей, журналистов, философов и мыслителей, рассматривающих ценности новой зеленой религии как безальтернативные, общечеловеческие, универсальные и единственно верные, в своих произведениях защищая и доказывая свои убеждения. Прежде всего это работы для интеллектуалов, которые можно было бы отнести к жанру популярная философия: это книги Питера Зингера, к которым я уже не раз обращался в своих рассуждениях, это замечательная серия мировых бестселлеров израильского философа и ЛГБТактивиста, вегана и защитника прав животных Юваля Ноя Харари, написавшего «Sapiens: Краткая история человечества», «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня» и, наконец, «21 урок для XXI века». Большой блок популярной планетаристской литературы составляют книги, рассказывающие удивительные истории о животных, прежде всего об их ментальных способностях и социальных навыках, которые делают их не просто похожими на людей, а доказывают порой их интеллектуальное превосходство («Душа осьминога» Сай Монтгомери, «Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных» Франса де Вааля и другие).
К апологии планетаризма следует отнести множество алармистской литературы, которая детально описывает, как прекрасна наша планета и что будет, если мы вовремя не одумаемся и не изменим себя (например, «Жизнь на нашей планете: мое предупреждение миру на грани катастрофы» Дэвида Аттенборо или «Какое будущее мы выбираем» Кристианы Фигерес и Тома Риветт-Карнака). Сегодня от таких книг «ломятся полки» не только в книжных магазинах Европы, но уже и в России.
Наконец, в последнее время было выпущено множество художественной литературы, демонстрирующей многообразие этого мира и то, что человек на этой планете не один, что есть множество других существ, обладающих аналогичными или даже превосходящими человека способностями и свойствами. По сути, одновременно с концепцией превознесения над человеком суперспособностей иных существ все эти произведения пронизаны идеями антигуманизма. Не человек является центром мира, он лишь один из многих. Более того, в этих произведениях чаще всего человек – это герой отрицательный, заблудший в своих предрассудках, погрязший в своем видизме[171]171
Термин, который ввел в обиход Питер Сингер по аналогии с расизмом (превосходство расы), национализмом (превосходство нации), сексизмом (превосходство пола). Видизм – это необоснованное представление о превосходстве своего вида.
[Закрыть] и стремящийся уничтожить то прекрасное, что породила планета. Напротив, многочисленные животные, сказочно-мистические существа и даже монстры, которые в традиционной культуре авраамических религий воспринимались исключительно как порождения зла[172]172
Черти, ведьмы, вампиры, чудовища – все эти нéлюди воспринимались в христианской традиции порождениями дьявола, обитателями ада, мучающими души грешников. Вспомните «Вий» Н. В. Гоголя, изображения адских мук на христианских иконах и росписях на стенах храмов, фигуры гаргулий и химер на стенах католических соборов. Сегодня всех этих персонажей можно встретить в мультфильмах, кинолентах, на страницах комиксов и книг в абсолютно положительном контексте. Во многих произведениях они являются главными положительными героями, своими качествами и моралью намного превосходящими людей.
[Закрыть], оказываются намного более благородными, интеллектуальными и добрыми существами, чем человек. Вспомните такие известные произведения, как «Сумерки» Стефани Майер, переведенные на 37 языков мира и снискавшие особую славу после выхода одноименного сериала, или серию бестселлеров о Гарри Поттере писательницы Джоан Роулинг.
Все эти произведения демонстрируют не просто многообразие этого мира, где человек вовсе не главный и тем более не обязательно положительный персонаж. То, что существо не похоже на человека, не обладает его чертами и может на первый взгляд пугать и отталкивать, не означает, что оно хуже. Часто бывает наоборот. Зло – это человек, а не существо нечеловеческого вида. Именно такая постановка вопроса, отказ от человеческого видизма и есть один из главных ценностных постулатов планетаризма, берущий начало, как мы уже указывали, в работах Томаса Мальтуса и получивший новый импульс в «Пределах роста» и многочисленных догматических текстах новой зеленой религии.
Подробно с анализом этого явления можно ознакомиться в книге «Занимательная смерть» Дины Хапаевой[173]173
Хапаева Д. Занимательная смерть. Развлечения эпохи постгуманизма.
[Закрыть]. Но в целом мы видим, как ежегодно миллионными тиражами появляется литература, отстаивающая ценности антигуманизма и планетаризма.
Если книги человек выбирает, часто основываясь на своих существующих убеждениях и ища подтверждение им, то телевидение и кино поистине способны менять мировоззрение, заставляя людей пересматривать ценностные установки под давлением захватывающего сюжета и эффектной визуализации. Не в последнюю очередь – благодаря технологиям, избавившимся в наше время от каких-либо ограничений.
Не могу здесь не вспомнить избитую фразу, известную каждому советскому человеку:
…из всех искусств для нас важнейшим является кино.
Фразу, произнесенную В. Лениным и ставшую известной благодаря статье А. В. Луначарского «Беседа с В. И. Лениным о кино»[174]174
Луначарский А. В. Беседа с В. И. Лениным о кино // Сайт «Наследие А. В. Луначарского» (http://lunacharsky.newgod.su/lib/o-kino/beseda-s-v-i-leninym-o-kino/).
[Закрыть].
В наше время сила и масштаб кинематографа, его доступность и зрелищность не могут быть сравнимы ни с одним из ранее существующих инструментов, использовавшихся в апологии какой-либо религии. Здесь не имеет смысла подробно останавливаться на этом вопросе.
Однако что действительно представляет интерес – это те типовые сюжеты, которые появились в последние десятилетия в кино (в том числе в мультипликации) и стали не менее узнаваемыми, чем Тайная Вечеря или поцелуй Иуды в Гефсиманском саду для средневековых христиан, судьба Лаокоона или подвиги Геракла для жителей античного Cредиземноморья или образы героев‐коммунистов и комсомольцев, таких, например, как Павка Корчагин, для советского человека[175]175
В отношении типовых сюжетов эпохи марксизма рекомендую: Гудкова В. В. Рождение советских сюжетов: Типология отечественной драмы 1920-х – начала 1930-х годов. – М.: Новое литературное обозрение, 2008.
[Закрыть].
Типовые сюжеты – это воплощение простых апологетических формул, доказывающих истинность самого вероучения, в этической парадигме которого создается произведение. Они иллюстрируют, что есть зло и каким должна быть победа над ним. В идеале типовой сюжет должен стать моделью постулируемого мироустройства во всей его полноте.
Равно как и для марксизма, наличие вероучительных историй оказалось исключительно важным и для планетаризма, Священное Писание которого не является повествовательным. В священных текстах этих религий нет сюжета, нет историй о взаимоотношениях богов, земной жизни Сына Божьего или историй о первых людях. Для поддержания веры неискушенного обывателя необходимы мифы, на которые он будет ориентироваться в своей повседневной жизни праведного последователя.
И если в христианстве или исламе верующие могли подражать Иисусу или Мухаммеду, штудируя или передавая из уст в уста истории о том, как поступил «Он», то для марксистов, а теперь и для последователей планетаризма истории нужны для создания моделей поведения, на которые можно равняться.
Типовые сюжеты планетаризма включают, конечно, демонстрацию победы над злом ради сохранения планеты, демонстрацию единства и равенства обитателей этого мира во всем его многообразии, каким бы странным оно ни показалось. Приведу несколько примеров.
Сюжет первый: прекрасное сообщество прекрасных существ, живущих в гармонии с окружающей природой, сталкивается со злом, которое предстает в образе людей – промышленников или дельцов, жадных, алчных и способных ради захвата природных богатств на любые мерзости и подлости, вплоть до убийства. В роли спасителей чаще всего наравне с избранным человеком выступают звери и другие существа, которые борются со злом.
Через тернии, горести и сложности главные герои побеждают могущественное зло, но неизменно с помощью самой планеты, которая являет чистым сердцам силу, защиту и магические дарования («Доктор Дулитл», «Ягуар», «Айнбо. Сердце Амазонии», «Аватар», «Лесная братва» и другие).
Еще один типовой сюжет, в котором неизменно главную спасительную роль получает животное, обладающее значительно большей, чем у человека, добротой и совестью, пониманием сути вещей и тем самым спасающее не только окружающий мир, но и самого человека («Белль и Себастьян», «Миа и белый лев» и другие). Добрым и мудрым нечеловеком в таком сюжете вполне могут выступать различные драконы и монстры («Пит и его дракон», «Приручить дракона» и другие).
Это также сюжеты, демонстрирующие последствия апокалипсиса, вызванного неуемной деятельностью человека, не задумавшегося вовремя и не удержавшего экологическую или климатическую катастрофу («Wall-E», «Финч», «Я – легенда», «Дорога» и другие).
К типовым можно отнести и две группы сюжетов, в которых раскрывается естественность и красота однополых отношений, а также людей, как это сказали бы в традиционном обществе, «с отклонениями» или «другими».
Одна группа сюжетов, когда главный герой (герои), не похожий на других, сначала воспринимается обществом как белая ворона, но благодаря своему большому сердцу, благородству и доброте не только вызывает лучшие человеческие качества в окружающих, но и становится в их глазах героем («Палмер», «Арахисовый сокол»).
Другая группа сюжетов, когда, несмотря на попытки героев пойти против своих чувств в угоду общественным воззрениям, они, преодолев жизненные перипетии и мучения, достигают гармонии, лишь отдавшись своей гомосексуальной природе («Назови меня своим именем», «Жизнь Адель» и другие).
Сильнейшим апологическим эффектом обладают и документальные фильмы, которые благодаря своей зрелищности, качеству съемки и компьютерной графике пользуются не меньшей популярностью, чем художественные блокбастеры. Можно вспомнить такие фильмы, как «Неудобная правда», «Мусор», «Жизнь после людей», трогательные и яркие сериалы о природе и животных, снятые на Би-би-си Дэвидом Аттенборо.
Документальные ленты повторяют те же типовые сюжеты планетаризма, что и художественные фильмы, хотя и используют иные эффекты и инструментарий.
Все эти сюжеты становятся все более и более распространенными в мировом кинематографе и пользуются огромным спросом, формируя в зрителях устойчивую структуру моральных ценностей, доказывая их истинность и превосходство над всеми другими, «ошибочными» представлениями о мире.
* * *
Не могу не обратить внимание на свойство, о котором мы уже упоминали выше, – субъективность представления религии о том, что такое хорошо и что такое плохо. Новая зеленая религия, говоря о многообразии биологическом, не оставляет места многообразию идеологическому, представляя собственное видение мироустройства как единственно верное.
Однако важно, что, как мы уже отмечали, в отличие от куцых коммуникационных возможностей периода становления других мировых религий планетаризм расцветает во времена беспрецедентных средств коммуникаций и технологий. Мгновенное распространение информации через электронные СМИ и соцсети, простота подготовки и тиражирования видеоматериала, доступность любого фильма или текста в любое время в любой точке земли, независимость от языковых барьеров – все это объясняет скорость и широту распространения всей группы идей планетаризма и их проникновение даже в консервативные традиционные общества. Распространение этой веры происходит в сотни, тысячи раз быстрее и эффективнее, чем когда-либо в истории.
Апологетам и миссионерам новой религии не надо идти пешком за сотни километров ради того, чтобы сообщить Благую Весть жителям еще одного города, им не надо переписывать послания своих мудрецов и апостолов, чтобы сохранить их слово для жаждущих истины, не надо простаивать у печатного станка, чтобы потом разносить газеты или листовки, подвергая себя порой реальной опасности. Им не надо никого даже уговаривать потратить время и силы, чтобы в нужное время совершить небольшое путешествие в соседний кинотеатр. Любой желающий в любое время может заглянуть в свой смартфон, планшет или компьютер (часто даже не по собственной воле, а отреагировав на привлекательное рекламное сообщение), чтобы увидеть новое доказательство торжества и истинности новой зеленой религии. И воочию убедиться в возможности чудесного спасения, если начать жить в соответствии с ценностями планетаризма.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
