Текст книги "Собиратель теней. Тайны древнего замка"

Спустился в обеденный зал, заказал плотный завтрак и распорядился через четверть часа седлать лошадь.

– А я тебе говорю – молнии полыхали аккурат возле арки Громовских. Видать, нашелся очередной дурак счастья попытать.

– Да уж сколько их было! Большинство бедолаг арка сразу вышвыривала, так они еще легко отделались только ушибами да переломами. А те, кто туда проник, так и вовсе сгинули. – За соседним столиком шла оживленная беседа двух богато одетых мужчин, наверняка имевших отношение к торговле.

– Прошу прощения, господа, – рискнул вмешаться в разговор Родкин. Речь, случайно, не о той арке, что на пустыре стоит, милях в пяти от тракта?

– Как раз о ней, молодой человек, – ответил один из них, а второй мрачно заметил:

– Негоже влезать в разговор старших. Ужель тебе родители не удосужились объяснить?!

– Еще раз покорнейше прошу меня простить, уважаемые. Я учусь в академии, и мой наставник, да продлит Вард его годы, выдал задание – разузнать об арке, не заглядывая в книги. Потому я и не сдержался, ведь нынче мало найдешь столь осведомленных людей, как вы.

Родкин, чтобы разговорить купцов, применил самые действенные средства: учтивость и лесть. Опять же, представился учеником академии, что сразу подняло статус молодого человека. Они познакомились и пригласили «студента» пересесть за их стол.

Новые знакомые действительно занимались торговлей. Оба родились в здешних краях, а потому о многом знали не понаслышке.

Задавая «наивные» вопросы и слушая собеседников, Родкин узнал историю угасшего рода Громовских, древний замок которых скрывался за не менее древней аркой, пропускавшей через нее только тех, в чьих жилах текла кровь Громовских.

– Говорят, замок явит себя лишь после того, как обретет истинного владельца, – закончил рассказ более рослый купец.

– Благодарю, уважаемые. Вы мне очень помогли, – Родкин подозвал официанта и расплатился за троих.

Через десять минут парень уже был в седле, направляясь в сторону главного города Миригии.

«И как все это понимать?» – задал он себе очень сложный вопрос.

Глава 23
Три богатыря

Интерлюдия…

В первый же день, когда Алтон покинул академию, граф Силамский развил бурную деятельность. Вместе с начальником охраны они полностью поменяли структуру охранной службы, перенаправив персонал на решение внутренних задач. Затем ректор вышел на командира призрачной стражи – привидение воина, имевшего два шрама на правой щеке. Это был невысокий коренастый мужчина, разговаривавший резкими рубленными фразами. Он сразу предложил изменить в академии всю пропускную систему и выделить отдельную территорию для допуска гостей, имевших специальные приглашения.

Ректор оперативно провел несколько собраний, на которых объявил о введении изменений в правила учебного заведения. Зная об инертности своих подчиненных, которые после появления призрачных стражников пребывали в некотором смятении, решил воспользоваться ситуацией, пока те не очухались. Силамский сумел в выгодном свете представить давно продуманные им решения и утвердить их большинством голосов. Только вечером второго дня ему удалось облегченно выдохнуть и позволить себе уютно разместиться в кресле кабинета, потягивая наливку из лесных ягод.

«Интересно, Алтону уже удалось добраться до замка, или все еще преодолевает препятствия на пути?» – размышлял Силамский. Он нисколько не сомневался, что парень без проблем пройдет арку.

Опасаясь шпионов, ректор не стал никого посылать присматривать за молодым человеком. И неважно, на кого те работали: на Зеонского, Драунского или тайную канцелярию. Для владеющего магией пустоты опасны были все знатные вельможи, которые, скорее всего, постарались бы сделать так, чтобы студент просто не дошел до замка. Для того, чтобы не попасть в зависимость от власть имущих, парню требовалось срочно заполучить мощный актив, и таким козырем могли стать родовое гнездо Громовских и титул графа.

«А ведь еще и дреги всегда интересовались пустотниками! Может и тот колдун, которого недавно прикончили в столице, заподозрил в моем студенте адепта редкой магии? Сколько же врагов у этого молодого человека?»

Граф Силамский старался проявить максимальное участие в судьбе Алтона, чтобы впоследствии парень считал себя ему обязанным. Именно поэтому ректор пока не стал рассказывать о том, что лично ему нужно в древнем замке. Об этом можно будет говорить, только когда замок признает Алтона полноправным хозяином.

Однако глава академии все же не мог оставить парня совсем без присмотра. Неподалеку от арки проживал один хороший знакомый графа. Как только стало известно о возможной принадлежности Алтона к Громовским, Силамский попросил его отслеживать все странности, которые произойдут в ближайших окрестностях. Полчаса назад к главным воротам академии курьером было доставлено письмо от этого приятеля, которое в кабинет ректора принесли вместе со вторым, запечатанным гербовым знаком тайной канцелярии.

Силамский вскрыл первый конверт.

В письме сообщалось о мощных магических и энергетических всплесках возле арки, а также о многочисленных разрядах молний прошедшей ночью при абсолютно чистом звездном небе. Приятель высказал предположение о схватке магов не ниже девятого ранга.

«Какого – девятого? – ректор нахмурился. – Все-таки кто-то пронюхал, что Алтон покинул академию и отправился к имению Громовских. И кто это – люди Зеонского или Драунского? Как они сумели обнаружить парня? Откуда узнали, что он сразу после пробуждения призрачной стражи отправится к древнему замку? И прошел ли Алтон эту проклятую арку?»

Ни на один вопрос ректор ответа не знал, мысленно решая важную дилемму: идти завтра на доклад к его величеству или нет? О том, что его студент владеет магией пустоты, он был просто обязан доложить королю, поэтому и подал заявку на аудиенцию. Правда, втайне граф надеялся, что ее рассмотрение, как обычно, затянется минимум на пять-шесть дней, но ему назначили уже на завтра. Из неофициальных источников стало известно, что после разговора Урдена Первого с Зеонским, информации, касающейся необычного студента, назначен высокий приоритет.

«Пожалуй, стоит доложить о цели путешествия Алтона, а вот о его принадлежности к пустотникам просто упомяну, как о догадке. Если спросит, почему дал уйти, отвечу, что понадеялся на ответственность студента – тот ведь мог связаться с Нимским перед уходом, а когда конкретно это случилось, мне неизвестно».

Ректору не хотелось ставить под подозрение наставника Алтона, поэтому пришлось сочинять, что студент сам убедил Ургаса в необходимости глубокой медитации, и тот согласился.

«Завтра утром позову Этмана и Ургаса. Нужно обговорить детали и выработать единую позицию, чтобы при случае не вызвать гнев его величества. Монарх ведь может и выгнать с должности, не глядя на былые заслуги».

Граф Силамский набросал для себя список дел на завтра. Уже собрался уходить домой, но тут вспомнил про второе письмо. Оно имело особую отметку, позволявшую распечатать его только после использования ключевого заклинания.

Ректор активировал нужные чары. Когда закончил читать, сжег лист магией и произнес:

– Их здесь только не хватало!

В письме сообщалось, что на тракте, по которому пролегал путь к арке, видели гвардейцев герцога Лионовского. Те останавливали на дороге всех молодых людей и тщательно проверяли документы. В конце стояла приписка Нимского:

«Граф, Вы ничего не хотите мне рассказать?!»

Силамский залпом допил наливку и поднялся из-за стола. Ситуация снова резко обострилась.

«Если Лионовский действительно заинтересовался Алтоном, то уже начинаю сомневаться, а добрался ли он до арки? Может, угодил уже в подвал герцога… Если так, то я ему очень не завидую. Ходили слухи, что даже королю не по силам вытащить кого-нибудь из лап Лионовского. Однозначно завтра следует переговорить с его величеством».

Интерлюдия…

После разговора с маркизом Зеонским, король Миригии пребывал в глубокой задумчивости. Недавно возвысившегося вельможу Урден Первый не особо привечал, однако считал его вхождение в круг приближенных весьма полезным. Взять хотя бы последние сведения, которые он сообщил…

Монарх уже вообще начал забывать о трехрогих амулетах, с помощью которых сразу после гибели предшественника выявляли возможных претендентов на трон. Тогда, насколько было известно королю, от соприкосновения с бастардами прежнего короля амулеты лишь слегка дымились, а тут… Со слов маркиза, они попросту сгорали, еще не коснувшись тела Алтона.

Естественно, Урден строго спросил, почему вельможа сразу не доложил правителю столь важную информацию. К сожалению, тот сразу нашелся, что ответить. Дескать, сведения были получены из чужих рук и требовали проверки, а ее-то, по ряду объективных обстоятельств, и не удавалось провести.

По словам Зеонского, эту информацию он получил от Рунских. Маркиз даже собирался приблизить братьев к себе, если данные подтвердятся, но те неожиданно решили его кинуть. Наверняка нашли себе нового покровителя, но Зеонский понятия не имел, к кому негодяи прибились. А вот для его величества как раз это-то новостью и не стало: буквально перед встречей с маркизом пришло письмо от герцога Лионовского, в котором промелькнуло несколько строк о Рунских.

Герцог, пожалуй, был единственным вельможей в Миригии, с кем король старался не ссориться. Нет, у Лионовского не было амбиций относительно трона, тот не занимался подковерной борьбой или интригами. Сидя практически безвылазно в родовом замке, он уверенно правил на своих землях и поддерживал связь с многочисленными агентами за пределами страны, поставляя монарху свежую информацию, и исправно пополнял королевскую казну. Кроме того, вельможа сразу отзывался на просьбы его величества. Именно – просьбы, поскольку приказывать человеку, фактически организовавшему переворот в стране и приведшему к власти самого Урдена Первого, монарх опасался. При этом об участии Лионовского в свержении бывшего мужа леди Элиры никто не знал. В те годы все выглядело так, будто герцог поддержал Урдена уже после гибели короля. Хотя, на самом деле…

Судя по тому, что Лионовский заинтересовался Алтоном (а другой причины приближать к себе Рунских нынешний правитель Миригии не видел), у него закрались подозрения: не готовит ли герцог новый переворот? И здесь история Зеонского четко укладывалась в логическую цепочку. В ней не хватало лишь одного – повода для смены власти, ведь сам Урден с Лионовским никогда не конфликтовал.

«Может, нас хотят сделать врагами? Но кто же это столь хитроумный? Неужели я пропустил появление в Миригии новой фигуры? Нужно будет внимательнее присмотреться к „верным подданным“. Только сначала стоит разобраться с происхождением Алтона. Если моя дражайшая супруга имеет отношение к его рождению…»

Урден Первый знал, что в столь позднее время леди Элира уже спит, и все же направился в ее покои, прихватив комплект блокираторов. Охранявших сон королевы фрейлинам монарх дал знак не беспокоить госпожу и осторожно вошел в опочивальню.

Буквально за секунду он нацепил на спящую жену блокираторы, разумеется, разбудив этим Элиру.

– Ваше величество, это что – новые сексуальные игры? – томно проворковала она, даже не пытаясь прикрыться.

– Ты почти угадала, дорогая. Сейчас мы поиграем в вопросы и ответы. Задавать буду я, а ты – отвечать. Коротко, быстро и, разумеется, честно. «Не помню» или «не знаю» меня не устроит. Вот первый: когда ты родила Алтона? Я знаю, он – твой сын.

– Муженек, ты что, пьян? Или это извращенный садизм перед сексом? Знаешь ведь, что я в принципе не способна никого родить. Может ты нашел средство снять мое проклятие?

Страха или растерянности на лице королевы Урден не заметил, зато обида и возмущение переливались через край.

– Ох уж это проклятие… Ты никогда не говорила, сколько тебе было лет, когда под него попала.

– А ты и не спрашивал.

– Теперь спрашиваю. Говори. – Правитель не без удовольствия разглядывал прелести супруги, просвечивавшиеся сквозь полупрозрачную ночную сорочку.

– В тот самый день, когда девочка становится девушкой, если понимаешь, о чем я.

– Уточнять не стоит. – Урден кивнул. – Хочешь сказать, у твоего проклятия не было ни одного «выходного» дня?

– Урден, не смей теребить почти зажившую рану. Упрекаешь, что я не способна подарить тебе и королевству наследника? Так мы давно обсудили эту тему. А касательно «выходного»… Думаешь, женщина способна зачать и родить ребенка за сутки?

– Меня сейчас волнует не наследник или его отсутствие, а человек, у которого по рождению прав на трон больше, чем у меня.

– Вряд ли такой человек вообще существует. Но раз ты сомневаешься… – Элира чиркнула ногтем себе по руке и произнесла: – Клянусь собственной кровью: за свою жизнь я не родила ни сына, ни дочери!

Кровавая царапина вспыхнула и мгновенно затянулась, подтверждая правдивость клятвы. Если бы королева солгала, все ее тело покрылось бы такими долго не заживающими ранками.

– Ну что, убедился?! Или мне еще вдобавок магическую клятву дать? Тогда сними блокираторы.

– Обязательно сниму, дорогая… И не только блокираторы. Ты мне действительно дашь… – улыбнулся король, плотоядно разглядывая Элиру, – но не клятву…

Примерно через час Урден Первый покинул спальню супруги, так и не объяснив причин своего столь странного поведения. Просто сказал, что решил внести в их отношения нечто новое, возбуждающее.

«Может, стоит ему как-нибудь сообщить, что беременна, посмотреть на его изумленную физиономию, а потом перевести свои слова в шутку? А когда он начнет орать, тоже отговориться желанием привнести яркость в наши сексуальные отношения».

Первая леди еще долго не могла уснуть, пытаясь разгадать истинную подоплеку произошедшего.

* * *

«Три богатыря» оказались стражниками замка, а их вопрос и атака после моего ответа считались второй проверкой на принадлежность к роду Громовских. Как пояснил Илгин (воин, чья булава остановилась в сантиметре от моего носа), только настоящий наследник сумеет выбрать оружие, не способное причинить ему вред. Получается, если бы я назвал меч или копье, то, как минимум, обзавелся бы лишней дыркой в теле. Насколько опасной для жизни, зависело от многих факторов. По словам Добрана (воина с копьем), шесть из десяти претендентов получали смертельные раны, ведь их целью было завладеть замком обманным путем.

Третий богатырь, Алгеш, также «порадовал»: год назад проверка претендентов на владение наследием Громовских была ужесточена.

– Раньше проводились испытания на силу, ловкость, выносливость и владение магией, – принялся объяснять Илгин. – Теперь древний замок решил к критериям отбора добавить еще и сообразительность, поскольку не может позволить, чтобы новый владелец оказался недалеким человеком.

Замок открылся мне сразу после того, как я едва не получил булавой в лицо. Им оказалось выложенное из каменных блоков монументальное здание в три этажа, с четырьмя круглыми башнями по углам и возвышением в центре, увенчанным острым шпилем.

До него по прямой было не более пятисот метров, но стражники-привидения повели меня чуть в сторону от замка. По пути перекинулся несколькими словами с Ялгусом, который, сбросив невидимость, шел рядом. Паренек рассказал мне, что происходило с момента нашего проникновения через арку до появления стражников, заявивших, что меня прикончат.

Сразу после отключения Ялгус пытался меня разбудить, заметив резкое ухудшение моего состояния. Он сказал, что с каждой минутой я выглядел все хуже и хуже… Однако по прошествии часа ситуация изменилась: спала с лица синюшная бледность, дыхание выровнялось, и я почти на сутки уснул сном младенца.

Вполне возможно, отдыхал бы и дальше, не появись троица привидений. После первого «знакомства» нам с ними пришлось дожидаться следующего утра, и только потом двигаться к следующему испытанию.

– У тебя булава имеется? – спросил Добран, остановившись возле огороженной площадки.

– Найду. – Вспомнил я о кистене в торбе. В собранном состоянии он ничем не отличался от булавы.

– В роду Громовских есть несчастливое число, – продолжил Алгеш. – Оно известна каждому истинному члену клана. Там, на площадке, разложено множество табличек. Достаешь булаву, заходишь и разбиваешь все, кроме тех, где начертана опасная цифра. Успеешь за минуту разбить полсотни, ни разу не ошибившись – сделаешь очередной шаг на пути к замку. Нет – сразишься с одним из нас.

По полупрозрачному лицу Алгеша было видно, что ему больше нравится второй вариант.

«Вы мне еще загадки тут начните загадывать, – мысленно возмутился я. – Мало того, что возле арки чуть не прикончил некий Зордан, так еще и здесь устроили „квиз“. Может, на следующем этапе у них „Своя игра“ или „Кто хочет стать миллио… Громовским“? Тогда при чем тут кровное родство?»

Выйдя на площадку, сразу понял, о каком числе идет речь, ведь всего там было семь цифр от 1 до 7, а из семи дней недели в прежнем мире я ненавидел пятницы. Или – они меня. Вот и решил не трогать пятерки, круша булавой таблички с другими цифрами.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент они все исчезли, оставив на земле около десятка заполненных энергией накопителей.

– Ну, чего стоишь? Забирай добычу, и идем дальше, – велел Добран.

– Испытания сами себя не пройдут, – добавил Алгеш.

Разговор шел на местном языке, но мне сейчас показалось, что дух, вооруженный мечом, недавно побывал в моем прежнем мире и почерпнул оттуда расхожее выражение.

Мы снова двинулись в путь, и снова – не прямо к замку. Сложилось ощущение, что меня водят по спирали, в центре которой находится родовое гнездо Громовских, а я пройденными испытаниями добавляю к этому «гнезду» все новые «веточки».

«И сколько времени мы еще тут будем круги наматывать? У меня по ту сторону арки, между прочим, много важных дел осталось. Как бы намекнуть этим секьюрити, что неплохо бы ускорить фейс-контроль».

Я уже собирался открыть рот, но Алгеш меня опередил:

– Скучно, небось, таскаться от одного испытания к другому? То ли раньше было: сразился с каждым из нас по очереди, выжил – достоин быть Громовским.

– И сколько после этого сумело выжить? – поинтересовался я.

– Да какая разница, Алтон? Только в битвах закаляется характер, укрепляется настоящая сила и возникает рывок в развитии. Нет, оно, конечно, можно и над книгами долго корпеть, собирать крупицы знаний, долбить заклинаниями по мишеням… Глядишь – через десяток лет и достигнешь каких-нибудь высот. А тут: раз – и сразу…

– … в могилу, – встрял в разговор Ялгус.

– И такое бывает, – спокойно согласился Алгеш. – А вдруг повезет? Ну что, может сразимся?

Сейчас богатыри показались мне некими мультяшными персонажами, подбивавшими простаков на необдуманные поступки. Для себя решил ни в коем случае не поддаваться на их провокации – вдруг это тоже одно из испытаний?

Когда мы подошли к берегу пруда, заговорил Илгин:

– Тебе нужно по прямой пройти на тот берег, не замочив ни рук, ни ног. Будем ждать тебя на месте. Учти: плавать строго запрещено, пользоваться порталами – тоже. Ялгус, ты идешь с нами.

– Но Алтон мой друг!

– Хочешь, чтобы ему не засчитали это простое испытание? – ехидно спросил Алгеш.

– Ялгус, не нужно спорить, – решил успокоить парнишку.

Наблюдал, как привидения прошествовали по воде, а затем помахали с другого берега рукой. Алгеш даже указал пальцем на запястье, словно носил наручные часы. Видимо, намекал, что времени не так много.

«Этот тип определенно побывал в моем мире. Может его дух переместился сюда? Ладно, фиг с ним. Кто у нас пешком ходил по воде, кроме Иисуса – апостол Петр? Допустим. И чем мне это поможет? Где я, и где тот Петр?»

Мазнул взглядом по стоявшей неподалеку лодке и с изумлением понял, что ее название – «Петр Великий», правда написано оно местным языком.

«Ежики эбонитовые, что в огне не горят, и в воде не тонут! А ведь у нас моряки на полном серьезе говорят, что суда по воде ходят, а не плавают! Так чего я тогда стою? Идти нужно. В плавание!»

Через несколько минут причалил к берегу, где поджидали не слишком радостные привидения. Никто возражать относительно «ходьбы» не стал, просто засчитали прохождение испытания.

– Ты в лодке ничего не забыл? – спросил Алкеш.

Оглянувшись, увидел на сидушке серебристый ключ.

«Его прежде там точно не было! Это уже какой-то „Форд Боярд“ получается».

Глава 24
Дерзкий ход неизвестного врага

Интерлюдия…

Засидевшись до поздней ночи за работой, ректор остался ночевать на кожаном диванчике в приемной. Едва не забыл отправить домой слугу покормить и выгулять собаку. Проснувшись утром от звука открываемой двери, первое, что он увидел, как его зареванная секретарша, войдя в приемную, тут же рухнула в обморок. В общем, вместо того, чтобы отчитать нерадивую девицу за опоздание, графу пришлось приводить ее в чувства.

Очнувшись, та сразу зарыдала в голос, и выяснить причину истерики удалось не сразу. С большим трудом Силамский смог понять, что по дороге на работу секретарь проходила мимо дома ректора. Увидев вместо особняка руины, посчитала начальника погибшим.

– Вы же сами как-то обмолвились, что на время отъезда семьи в доме даже слуг нет. А в толпе зевак говорили, что внутри обнаружили обгоревший труп мужчины и собаки. А еще, что тайная полиция выяснила: сработал артефакт, отключающий магию, и алхимический порошок.

– Тебе прямо так все подробно и доложили? – удивился Силамский.

– Нет, там болтали, а я случайно подслушала.

Новость чародея шокировала. И даже не тем, что он остался без крыши над головой. Артефакты, способные нейтрализовать магию, можно было пересчитать по пальцам. Взрывоопасный порошок стоил огромных денег, особенно – в том количестве, сколько необходимо для подрыва особняка. И, самое главное: кто-то очень спешил разделаться с волшебником одиннадцатого ранга.

Еще вчера утром ничто не предвещало покушения. Когда ректор покидал дом, сбоя в охранных заклинаниях не обнаружил. Значит, все сделали прямо этой ночью.

Силамский приказал секретарше успокоиться и пригласить к нему через час профессора Этмана и старшего преподавателя Ургаса. Сам ректор направился в библиотеку за помощью своего лучшего агента.

– Доброе утро, Артиза.

– О, здравствуйте, граф. Говорят, вас сегодня ночью убили вместе с собакой? – в ее вопросе сквозило исключительно любопытство, никаких волнений или испуга – полная противоположность секретарши. Силамского это слегка покоробило. – Неужели солгали?

– Людям свойственно ошибаться, Артиза, – сухо ответил он. – К тебе есть дело. Помнишь, как-то просил тебя найти данные о добытых в живой степи артефактах, способных отключить магию?

– Конечно, господин ректор. Я ничего не забываю, даже то, что очень хочется.

– Кому тогда достались эти артефакты?

– Первый – Рунским, поскольку это они организовывали рейд из своих земель в степь. Второй – герцогу Драунскому, именно его человек наткнулся на схрон. Два преподнесли его величеству, и один был продан на аукционе неизвестному лицу. Правда, поговаривали, что на землях герцога Лионовского через несколько дней после аукциона был убит маг десятого ранга, нанятый тайной канцелярией.

– Артиза, ты даже слухи помнишь? – удивился граф.

– Я все помню, – уныло произнесла дамочка.

– Тогда можешь сегодня заглянуть в таверну и немного забыться. – Ректор положил на стол сразу пять золотых монет.

– Спасибочки, вы сегодня несказанно щедры. Видимо, из-за второго дня рождения.

Возвращаясь в кабинет, граф Силамский мысленно продолжал выискивать причину столь дерзкого нападения. Наиболее вероятной представлялась одна: кто-то категорически против его разговора с королем. И этот «кто-то» имеет своих людей в секретариате его величества.

Вернувшись к себе, ректор застал в приемной Этмана и Ургаса, хотя час еще не прошел. Они поздоровались.

– Господа, прошу, – пригласил их Силамский, оставшись отдать несколько распоряжений секретарю.

– Ваше сиятельство, они прибыли через пять минут после вашего ухода и остались ждать, я даже не успела передать им ваше распоряжение, – доложила секретарша.

– Хорошо, – кивнул граф. – Срочно отправь курьера к графу Нимскому. Пусть передаст ему эту записку.

Силамский начертал несколько строк и, сложив лист вчетверо, запечатал особым заклинанием. Затем назначил еще несколько совещаний на послеобеденное время и отправился к себе. Войдя в кабинет, внимательным взглядом окинул обоих:

– По вашим лицам вижу, что хотите поделиться не слишком приятными новостями. Кто первый?

Говорить начал Ургас:

– Мое сообщение много времени не займет: ночью была предпринята попытка нападения на особняк. Пять обвешанных амулетами бойцов столкнулись с нашими привидениями и отступили.

– Выходит, они даже не потрудились до нападения выяснить, как охраняется твой дом?

– Получается, провели разведку боем, – согласился Ургас. – У меня все.

– Понятно. – Силамский перевел взгляд на декана.

– На меня вышел ученик колдуна, который практикует запретную магию, – начал говорить тот.

– Даже так?! – Не сдержал своего удивления ректор.

– И сделал он это по совету Алтона, – продолжил удивлять Этман. – Они встретились в ту ночь, когда студент покинул академию. Кроме того, парень рассказал о том, каким образом Алтон прошел сквозь арку.

– Похоже, сам Вард послал вам столь необычного гостя.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, господа, – уверенно заявил профессор. – Ведь встреча с Родкиным, так зовут парня, уберегла меня от неминуемой гибели.

– Гм, – выдал краткий комментарий граф Силамский. – Кто-то очень хочет побыстрее избавиться от нас троих. Теперь жду подробности.

Декан водного факультета рассказал много интересного. И о преследовании Алтона в столице, когда за ним увязались люди Рунских, и о патрулях на тракте, придирчиво проверявших документы, и о схватке возле арки. В конце Этман рассказал, как наблюдал взрыв в собственном доме, поскольку сидел в это время в кабаке неподалеку и разговаривал с Родкиным.

– Твой собеседник ничего не напутал? – решил уточнить ректор. – Как-то непривычно слышать о том, что за волшебника вступается энергозверь.

– Скорее всего, именно так и было, – подключился Ургас. – Мой ученик и прежде встречался с энергозверем.

– Эта сущность всегда только нападает на чародеев, но никак…

– Прошу прощения, граф, – перебил Силамского Ургас. – По просьбе Алтона одна такая сущность меня, можно сказать, из могилы вытащила. – Волшебник кратко описал явление энергозверя к нему в образе ученика и рассказал о помощи, без которой он бы не выжил. – Есть двое свидетелей, – добавил волшебник в конце.

– Сколько же еще в нем тайн? – задумчиво произнес ректор.

– Думаю, об этом даже он сам не знает, – пожал плечами Ургас.

– А кто-то просто жаждет свести парня в могилу, и тех, кто имел неосторожность к этим тайнам прикоснуться.

– Ваше сиятельство, я так и не смог понять, что за монстр не пускал Алтона через арку. Вызвать грозу средь ясного неба под силу далеко не каждому, – произнес Этман.

– Десятый ранг – минимум, – согласился ректор. – Больше всего мне не понравился его сгусток тьмы. Наверняка нечто из области проклятий.

– Полагаете, парень в опасности? – забеспокоился Ургас.

– По моему глубокому убеждению, он в этом состоянии живет. Однако новый враг Алтона меня тревожит по-настоящему. Поэтому с сегодняшнего дня предлагаю перебраться в академию.

Интерлюдия…

Леди Элира после странного ночного визита мужа всполошилась не на шутку. Как он посмел нацепить на нее блокираторы, угрожать, задавать бестактные вопросы!

«Что это – ответный ход Зеонского? Что такого он мог сказать Урдену Первому, чтобы тот примчался в мою спальню среди ночи?»

Поведение короля настолько ее обескуражило, что королева подключила к слежке за его величеством всех своих фрейлин, отговорившись тем, что заподозрила у супруга появление новой фаворитки и решила выяснить, кто же это.

Поскольку нечто подобное первая леди проворачивала уже не раз и не два, никто из ее свиты не удивился. Вскоре ей донесли, что у его величества в ближайшее время назначена аудиенция с каким-то неизвестным визитером. И тогда королева решилась на довольно рискованный шаг.

Придворные хорошо знали, что Урден Первый ненавидит проводить встречи до обеда. А тут ранним утром на аудиенцию напросился незнакомец, о котором не знали даже в секретариате.

«Вполне логично заподозрить, что под личиной мужчины может скрываться та самая фаворитка, о которой я, якобы, думаю».

Еще в годы правления отца маленькая принцесса Элира проводила много времени во дворце и уже тогда изучила все его закоулки. Король-отец любил дочку и показал ей все секреты старого здания.

Девочка прекрасно знала, где в случае нападения на дворец злодеев можно спрятаться, как покинуть его тайным ходом, как активировать оборонные заклинания на стенах и многое другое. В том числе, она знала, как подслушать разговоры из самого защищенного кабинета королевского дворца.

Комната, в которой проводились аудиенции, имела надежную антимагическую защиту. Его величество мог в любой момент отключить и включить ее обратно. Об этом знал лишь хозяин кабинета, но даже он не подозревал, что из соседней потайной комнатки хорошо слышно все, о чем говорят в кабинете.

Пару раз при прежнем муже Элира туда приходила послушать, но попадала на скучные беседы об экономических проблемах. С тех пор женщина забросила это занятие.

Однако подозрительный «наезд» супруга явно имел какие-то основания. Не факт, что именно сегодня на аудиенции будут обсуждать Алтона, однако проверить стоило – деятельная натура Элиры после вчерашнего унижения требовала активных действий.

В слуховую комнату королева отправилась за десять минут до назначенной аудиенции.

Отец в свое время рассказывал, что звуки из потайной комнаты в кабинет для аудиенций не проходят. И все же, находясь там, Элира старалась поменьше двигаться. Она присела на единственную мебель – массивный табурет, и принялась ждать.

Наконец, зазвучали голоса:

– Рад видеть вас, ваше величество! Герцог Лионовский просил передать глубочайшие извинения за то, что не смог сам прибыть во дворец, но, поскольку дело не терпит отлагательств, он направил меня с нижайшей просьбой.

– И в чем ее суть, Зордан? – В голосе короля чувствовалось раздражение.

– Вы знаете о взрыве в доме уважаемого ректора академии, графа Силамского?

– Мне докладывали. У тебя есть какая-то новая информация?

– Пока только некоторые подозрения, ваше величество. С большой долей вероятности смею утверждать, что Силамский ведет какую-то свою игру. Не исключено, что подрыв особняка устроил он сам, чтобы выглядеть пострадавшим. Ведь как удачно получилось: сам он остался в академии, семьи в доме не было. Случайность? Может быть.