Текст книги "Кто-то оттуда"

Часть 2. Тот свет

Глава 1. Первый встречный

1

Огромная тварь парила в свинцово-синем небе. Тварь не занималась людоедством, поэтому странные двуногие существа, наблюдавшие снизу, с поверхности равнины, за ее полетом, не вызывали у нее ни малейшего интереса. Безобразная, словно надутый водородом морской скат, тварь равнодушно проплыла мимо двух крохотных человеческих фигурок, с высоты едва различимых, и стала удаляться в направлении белесой дымки, видневшейся где-то у линии горизонта.

Борис безучастно глядел вслед улетающему чудовищу. В его затуманенном мозгу вяло пульсировали разрозненные обрывки мыслей, а перед глазами возникали странные видения, больше похожие на сон: чужое, свинцово-синее небо, загадочное крылатое существо и это незнакомое лицо, то возникающее, то опять куда-то исчезающее.

Но уж слишком все вокруг было реально. Во сне так не бывает. Вот лежит камень. Борис протянул руку, пощупал. Камень как камень. Шершавый.

Борис потрогал свое лицо, нос, подбородок, провел ладонью по лбу. «Нет, это не сон, – подумал он. – Но, боже мой, где же я, в таком случае, очутился? Уж не на том ли свете?» Он приподнялся на локте и стал озираться по сторонам. Его взгляд упал на искореженные останки какого-то механизма. И тут он вспомнил все. Вспомнил – и ужаснулся.

«Какой кошмар, я у них в руках,» – эта мысль, словно кинжал, по рукоять вонзилась в окончательно прояснившиеся мозги.

С выражением бессильного гнева глянул он на незнакомца. И тут же усомнился в своей первоначальной версии. Почему он сидит так спокойно, этот тип? Почему он один? И внешность у него совсем, как у землянина: крупные, резкие черты широкого лица, темно-русые, подстриженные ежиком, волосы, несколько вдавленный, как у боксера, нос. Только глаза необычные – желто-зеленые с золотистым оттенком. На земле Борису таких встречать не приходилось.

– Кто вы? – обратился Борис к незнакомцу.

Незнакомец жестом показал на карман, а затем на ворот комбинезона. Увидев, что Борис его не понимает, он опять указал на воротник и даже несколько раз постучал по нему пальцем. Наконец, Борис сообразил: к комбинезону и мочке уха незнакомца был прикреплен портативный коммуникатор, такой же точно, какой лежал в его собственном кармане. Устранив свою ошибку, Борис пошел на второй круг.

– Кто вы такой? – повторил он первоначальный вопрос. Но ответа не расслышал. Ему вдруг стало очень нехорошо. Огромные тени легли на поверхность планеты, заставив его сердце вновь сжаться в предчувствии наихудшего.

Борис украдкой глянул на незнакомца. Тот спокойно смотрел куда-то вдаль, не выказывая ни малейших признаков волнения. Борис в некотором замешательстве поднял глаза к небу, и словно камень тяжелый свалился с души, такое он сразу ощутил облегчение. Вместо гведов в воздухе парили две твари.

– Завтракать полетели, – неожиданно проговорил незнакомец, глядя вслед удаляющимся созданиям. Почувствовав на себе вопросительный взгляд Бориса, он пояснил:

– Вон, видите на горизонте дымка? Это мириады мошек. Они роятся над болотами. Долетев до болот, эти твари раскрывают пасти и, словно гигантские насосы, засасывают мошек к себе в утробу.

Борис был раздосадован. «При чем здесь мошки?» – думал он, напряженно всматриваясь в свинцово-синее небо. И словно бы прочитав его мысли, а может быть угадав по выражению лица, незнакомец вдруг сказал:

– Можете пока не беспокоиться, они проснутся минут через сорок.

Борис в недоумении уставился на незнакомца.

– Вы это о ком?

– О тех, кто остался в корабле.

– Откуда вы знаете?

– Очень просто. Я видел приземление звездолета. С тех пор прошло не более пятидесяти минут.

– Ну и что?

Теперь пришел черед удивляться незнакомцу.

– Как понимать ваш вопрос? Вы что, не знакомы с правилами навигации?

Борис молчал, лихорадочно соображая, что сказать в ответ. Это секундное замешательство не ускользнуло от внимательного взгляда незнакомца, и выражение недоумения сошло с его лица. По-видимому, он что-то понял, потому что неожиданно сказал:

– Ладно, можете не затруднять свое воображение. Объясняю все по порядку, а вы запоминайте. После выхода из подпространства, когда корабль выведен на стабильную орбиту или посажен на твердую поверхность какого-либо космического тела, к примеру – планеты, все, кто находится внутри звездолета, принимают снотворное и погружаются в сон. Это закон. Человек, регулярно пренебрегающий этими правилами, разрушает свой организм, и его скоро списывают по здоровью. Вам, впрочем, опасаться нечего, так как, судя по всему, для вас это был первый полет.

…Борис тупо смотрел на незнакомца, слова которого с трудом доходили до его сознания. Он думал о своем. Итак, с первоначальной задачей он справился, долетел до неопознанного объекта на поверхности планеты неподалеку от группы доломитовых скал. Ну, и что дальше? Куда идти теперь? И главное – можно ли расчитывать на этого подозрительного субъекта? Иначе ведь – полный каюк.

…Незнакомец замолчал и бросил взгляд на Бориса. Все-таки, он оказался чертовски сообразительным малым. Моментально уловив исходящие от Бориса мысленные флюиды, он сказал:

– Идите за мной, я отведу вас в относительно безопасное место. Там расскажете, что с вами произошло.

Борис повиновался, испытывая одновременно огромное внутреннее облегчение. Кем бы ни оказался этот тип, пускай теперь он берет заботу о его судьбе. Все лучше, чем сдохнуть от голода и жажды на чужой пустынной планете. Впрочем, быть может, это еще предстоит?

2

Шли по направлению к скалам. До скал было довольно далеко, не менее двух часов пешим ходом. Бориса это смущало, потому что никакого другого потенциального убежища нигде поблизости не просматривалось. Но незнакомец уверенно шагал вперед, и оставалось лишь надеяться, что он, как говорится, знает свой маневр.

Ходьба давалась Борису с трудом. Голова гудела, в нескольких местах чувствовались сильные ушибы. Похоже, тряхнуло его при падении прилично, чему, однако, удивляться не приходилось. Если что и озадачивало, так только то, как он вообще остался цел.

Тем временем, в рельефе окружающей местности произошли неожиданные изменения. Борис вдруг заметил, что поверхность равнины, казавшаяся прежде абсолютно плоской, начинает уходить под уклон, обозначивая легкий прогиб, в центре которого маячил черный зев провала. Это было похоже на след от каблука, продавившего тонкий осенний лед, что покрывает лужи на асфальте после ночных заморозков.

Незнакомец шел чуть впереди. Не доходя до кромки провала, он остановился и отвалил в сторону небольшой валун. Под валуном оказался вбитый в грунт крюк. К крюку был привязан трос, другим своим концом спускавшийся в сумрачную бездну.

Борис опустился на живот и заглянул за край обрыва. Ему открылась огромная, очень глубокая яма с отвесными стенами, почти под прямым углом уходившими в темноту. В этой темноте едва различалось дно провала, являвшее собой хаотическое нагромождение крупных глыб и более или менее мелких камней. Борису подумалось, что там, под землей, по-видимому, была какая-то обширная полость, ибо, в противовес сухому и горячему воздуху равнины, из провала тянуло сыростью и прохладой.

Борис скосил глаза на незнакомца. Тот дергал трос, проверяя, очевидно, его надежность. Оглянувшись на Бориса, незнакомец указал рукой в сторону крюка и сказал:

– Будьте добры, привалите, пожалуйста, валун обратно. Крюк могут заметить с воздуха, а это, сами понимаете, нежелательно.

Борис выполнил просьбу. Когда он обернулся, незнакомец уже наполовину скрылся за краем обрыва. Над кромкой возвышались лишь его голова, руки, крепко сжимавшие трос, и часть торса выше пояса.

– Вам придется отправиться вслед за мной, – серьезно сказал незнакомец. – Главное, не бойтесь. И помните: если сорветесь – здесь вам уже ничего не поможет.

С этими словами незнакомец ослабил хватку и бесшумно заскользил в сырую темноту подземелья. Борис остался один. Он был не то чтобы даже растерян – он испугался. Все произошло как-то слишком быстро. С другой стороны, выбора не оставалось: либо вниз, либо вверх, на небеса. Надо было действовать и притом без промедления, так как время работало сейчас против Бориса. Но это легко сказать – действовать…

Борис придвинулся к краю пропасти. Вцепился обеими руками в трос. Превозмогая страх, сполз с кромки обрыва и медленно, потихоньку стал спускаться в пугающую глубину провала. Вниз не смотрел, опасаясь за свои нервные клетки. Тех картин, что рисовало воображение, было вполне достаточно.

Сперва все шло нормально, Борис даже начал уже немного успокаиваться, как вдруг стена колодца, вдоль которой он продвигался, резко ушла куда-то в сторону, и его ноги, потеряв опору, беспомощно задергались в пустоте. Едва не сорвавшись, Борис все же успел оплести левой ногой веревку. Он стал озираться по сторонам, пытаясь сообразить, куда же подевалась злополучная стена, но ниже уровня его колен была лишь кромешная тьма, совершенно не отражавшая света.

– Что там у вас, проблемы? – услышал он снизу голос незнакомца.

– Да уж, проблемы, – крикнул в ответ Борис, – шею себе чуть не свернул. К тому же, я ни черта здесь не вижу.

– Ладно, спускайтесь, а свет будет, но немного позже.

Через некоторое время Борис наконец ощутил под ногами земную твердь. На дне колодца было сыро и темно. Над головой, высоко-высоко, кружок темно-синего неба, под ногами камни, едва освещенные проникающими сверху крохами дневного света, но буквально в нескольких шагах мрак становился совершенно непроницаем. Где-то в этой темноте, причем совсем близко, шебуршился незнакомец. Борис отчетливо слышал его шаги, какой-то шелест, треск, но видеть по-прежнему не видел ровным счетом ничего.

– Эй, – позвал он незнакомца, – вы меня слышите? Что мне теперь делать?

В ответ – ни звука, лишь гулкое эхо пронеслось под невидимыми сводами.

Борис занервничал. Неожиданно, метрах в десяти от себя, он заметил небольшой огонек. Огонек стремительно разрастался, превратившись скоро в яркий, полыхающий костер. Поблизости от костра стоял незнакомец. У его ног валялась охапка каких-то слоистых, губкообразных пластин, которые он время от времени подбрасывал в огонь.

Борис запрокинул голову. Со смешанным чувством тревоги и восхищения осматривал он подземное убежище, совершенно подавлявшее своими немыслимыми объемами. Собственно, осмотр лишь подтвердил его первоначальную догадку, сделанную еще перед спуском. То, что сверху казалось только колодцем, в действительности было как бы вершиной айсберга, основная часть которого всегда бывает скрыта от глаз. Уходя от поверхности планеты вглубь, стены провала на определенном уровне резко расступались, переходя в свод огромного поземного зала, настолько огромного, что Борис, человек отнюдь не мелкий, чувствовал себя в нем сущим карликом. Впрочем, это был даже не зал, а целая галерея, и, судя по всему, очень длинная, ибо оба ее края терялись где-то во мгле, куда не доходил слабый свет от костра. Галерея ветвилась множеством рукавов. Их пугающе непроглядные ущелья черными шрамами перерезали стены пещеры, по которым плясали тусклые отблески огня.

Неожиданно Борис насторожился. Его слуха коснулись звуки какой-то подозрительной возни. Ожидая, что произойдет дальше, Борис стал наблюдать за тем местом, откуда, по его мнению, исходил шум. Возня не прекращалась. Внезапно из норы, одной из тех, что местами дырявили стены подземелья, посыпались мелкие камешки, за ними появились чьи-то суставчатые конечности, вслед за которыми наружу выдвинулась голова огромного насекомого. Борис не успел даже толком испугаться, когда возникший откуда-то из-за спины яркий луч света прочертил пространство и уперся прямо в голову неведомого существа. Насекомое недовольно повело усами, засучило лапами и стало заползать обратно в свое логовище. Только тогда, когда оно скрылось в нем полностью, Борис смог позволить себе обернуться.

Позади стоял незнакомец. В руках он сжимал фонарь, обыкновенный карманный фонарик, хотя, может быть, вовсе и не обыкновенный, но внешне, по крайней мере, этот фонарь почти ничем не отличался от обычного, электрического.

Перехватив озадаченный взгляд Бориса, незнакомец поначалу упрятал фонарь в один из многочисленных карманов своего комбинезона, а потом деловито сказал:

– Жужелицы боятся прямого света, так что убивать их нет никакого смысла. Надо только посветить фонариком – и зверь сам отвалит. Поэтому нам с вами стоит держаться поближе к костру. Там мы будем в безопасности.

Возле костра незнакомец присел на одну из тех слоистых, губкообразных пластин, что во множестве валялись вокруг, выполняя роль истопного материала. Борис не замедлил последовать его примеру. Оказалось довольно мягко.

– Лишайник, – лаконично прокомментировал незнакомец.

Немного помолчали.

– Как вас звать-то, – спросил наконец Борис.

– Жулк.

– Меня Борис.

– Очень приятно, Борис. А теперь рассказывайте, что там с вами стряслось.

Глава 2. Разговор

1

Слушал Жулк внимательно. Ни разу не перебил. Лишь когда Борис закончил, покачал головой и сочувственно произнёс:

– Вас обманули, мой друг. Вас и всех ваших соплеменников. Мне очень грустно вам об этом говорить, но увы – факт остается фактом.

– Обманули? – Борис удивлённо вскинул брови. – Но какой в этом толк?

– Трудно сказать с полной определённостью, но, судя по всему, им нужна ваша планета. Они заманили вас в ловушку. – Жулк немного помолчал, потом задумчиво повторил: – заманили в ловушку.

Борис выглядел озадаченным.

– Но деструктуризация? Я ведь собственными глазами видел.

Жулк нехотя отвлёкся от своих мыслей и рассеянно посмотрел на Бориса. Потом сказал:

– А что, собственно, вы видели? Эти пятна? Но любой квалифицированный биотехнолог при наличии соответствующей аппаратуры настрогает вам подобной нечисти столько, сколько вашей душе будет угодно. То, что вам показали – это мистификация. Понимаете? Обыкновенная мистификация.

– Значит, что, никакой деструктуризации не существует? Вы это хотите сказать?

– Разумеется, не существует. Если бы что либо подобное имело место быть, я бы знал об этом непременно, можете мне поверить. Да все бы об этом знали, по крайней мере в пределах досягаемости кораблей Большого Совета.

– Но я не понимаю, если им так нужна наша планета, зачем тогда нас мистифицировать? Не легче ли попросту уничтожить всех землян, да и утвердиться себе на нашем месте. Во всяком случае, хлопот куда как меньше.

– Вы напрасно думаете, что хлопот будет меньше. Как раз наоборот. Вести войну на уничтожение – это долго и накладно, к тому же неизвестно, что останется в итоге от планеты. Опять же – ядерное оружие, да и моральные издержки не стоит сбрасывать со счёта. Ну и, конечно, они наверняка боятся Большого Совета, вернее, патронируемого им Всегалактического Суда. Знаете, то, что затеяли гведы – это ведь действительно дьявольски хитрое предприятие. Дело в том, что по Межгалактическому Кодексу уничтожение цивилизации карается очень строго. Цивилизация-агрессор подвергается в таком случае полному демонтажу всех местных государственных структур и замене их на неопределённый срок институтом назначаемых Большим Советом наместников. Вся прежняя иерархическая верхушка понуждается к пожизненной изоляции от остального населения. Фактически, цивилизация на длительный период лишается возможности самостоятельно формировать свою внешнюю и внутреннюю политику. Таково возмездие за захват планеты и уничтожение побежденных. Но вся закавыка в том, что, насколько мне известно, ответственность за совершённое обманным путем переселение представителей какой-либо цивилизации с целью захвата занимаемых ими земель по Межгалактическому Кодексу не предусмотрена. В том смысле, что в принципе не предусмотрена возможность подобной афёры по причине отсутствия прецедента.

– Так что же, – возмутился Борис, – значит, всякие там гведы могут беспрепятственно выживать нашего брата с насиженного места, и это всё им сойдет с рук?

– Разумеется, нет. Но, во-первых, крайне маловероятно, что Большому Совету вообще когда-нибудь станет известно о совершенном гведами преступлении. Звёздных систем в пределах ближайших Галактик бесчисленной множество, поэтому планомерное их патрулирование никто специально не ведёт, это просто нереально. Если же по случайности Большой Совет и разузнает о произошедшем, конечно, какое-то решение ему придётся принимать, несмотря на отсутствие в Межгалактическом Кодексе соответствующей статьи, но именно по этой причине вынесенный приговор наверняка будет относительно мягким. Скорее всего, гведы в подобной ситуации будут подвергнуты блокировке.

– Блокировке? – переспросил Борис. – А что это значит?

– Это когда цивилизация блокируется в пределах либо только своей планеты, либо всей планетной системы, вращающейся вокруг центрального светила. В таком случае гведы сохраняют полную внутреннюю самостоятельность, но выход за пределы строго определённого Большим Советом радиуса будет им перекрыт.

– Кстати, а вы хоть знаете этих гведов, что это за народ такой?

– Впервые о них слышу. Но это несущественно. Они наверняка относятся к тому типу молодых, агрессивных цивилизаций, недовольных тотальным господством Трансгалактического Союза и его Большого Совета и жаждущих расширить свои колониальные владения.

– И много таких?

– Да уж порядочно. Это в основном те, что не прошли отбора и не были приняты в наш Союз.

– Почему?

– В Союзе нет места потенциально агрессивным цивилизациям, на каком бы уровне технического развития они ни находились.

– Скажите, Жулк, – Борис вдруг оторвался от созерцания возбуждённой пляски огненных языков и с непонятным выражением глянул на своего собеседника, – ну а сами то вы как оказались на этой планете? Вообще, кто вы такой, если, конечно, это не секрет?

– Я археолог, – после секундной паузы, не ускользнувшей от цепких глаз Бориса, ответил Жулк. – Здесь занимаюсь раскопками древней перевалочной базы времён Последней Всегалактической войны. Ещё вопросы есть?

– Есть, и даже не один. Во-первых, почему катер, на котором я бежал от гведов, свалился на поверхность планеты? И почему я при этом остался цел?

– Ответ на второй ваш вопрос вполне очевиден. Чётко сработала аварийная система страховки пилота – только и всего. К тому же, вы очень низко летели. Если бы полёт проходил на большей высоте, падение закончилось бы для вас увечьем или даже смертью. Что же до первого вопроса, то ответ на него ещё более прост – вы были сбиты.

Казалось, Борис вовсе не удивился. Он лишь деловито спросил:

– Интересно, кем?

– А вы вспомните, что вы видели на обзорном экране перед тем, как случилась катастрофа?

– Ну, что видел… Скалы, равнину. Что я ещё мог видеть?

– Вспышку, например.

– Вспышку? – Борис оживился. – Да, вспышку видел. А потом сразу потерял сознание.

– А что вы видели непосредственно перед тем, как потерять сознание, ещё до вспышки.

– До вспышки я видел какой-то непонятный металический предмет. Он там, внизу лежал, на поверхности равнины, такой блестящий, словно отполированный.

– Ага, значит вы её заметили, – Жулк удовлетворенно кивнул головой, – очень хорошо. Видите ли, я ведь вам уже говорил, что я археолог. Блестящий металлический предмет, который вы наблюдали с воздуха – это самонаводящаяся лазерная пушка. Она была установлена здесь ещё во времена Последней Всегалактической войны. Собственно, тогда вся планета была утыкана подобными пушками. Они защищали перевалочную космическую базу, расположенную, кстати, неподалеку отсюда. Когда война кончилась, большая часть военной техники была демонтирована, но кое-что, как видите, осталось. С тех пор прошло очень много времени. Забытая техника постепенно вросла в землю, так что мне пришлось немало потрудиться, чтобы извлечь эту махину из под слоя грунта. Я заменил в ней старую, выработанную энергетическую батарею на новую, чтобы проверить, станет ли она после этого функционировать. Но тут моё внимание было отвлечено приземлением вашего корабля, и я как-то упустил из виду, что оставил пушку в рабочем режиме. Поэтому, когда в поле зрения её приборов появился не отвечающий на условный пароль планетарный катер с вами на борту, она, к моему ужасу, сработала. Хорошо хоть, вы сами остались целы, а то бы до конца дней себе не простил такую оплошность.

– А что вы думаете по поводу того, почему мне удалось бежать? Почему меня не парализовало, как остальных землян?

Жулк нахмурился. Похоже, этот вопрос даже его поставил в тупик. Немного поразмыслив, он спросил:

– Расскажите, что было перед самым погружением в подпространство.

– Ну, что было, – Борис тоже нахмурил лоб, пытаясь, видимо, таким образом активизировать мыслительный процесс, – было то, что нам, то есть землянам, каждому засунули в нос маленький мохнатый шарик. Засунули, а потом объяснили, что это необходимо нам для того, чтобы безболезненно перенести прыжок. Потом мы улеглись по лежакам – вот и всё.

– Ну как же «всё», – Жулк не сумел скрыть своего раздражения, – подумайте хорошенько. Меня интересует, каким образом этот мохнатый шарик мог оказаться вне вашего носа. Постарайтесь напрячь свою память.

– Да я и так стараюсь. Ну, что ещё вспомнить. Значит, гведы ушли, так? Потом… Да, точно, потом лампа, или, вернее, не лампа, лампы там не было, там было что-то другое… Короче, свет вдруг стал очень ярким, и я… э-э-э… Кажется, я чихнул. Да-да, точно, именно так и было.

Жулк недоуменно посмотрел на Бориса.

– Не понимаю, что так и было?

– Ну я же сказал: я чихнул. Что непонятно?

– Вот это и непонятно. Объясните, что есть чихнул?

Борис едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Ну вы даёте, Жулк, у вас что же, никогда не чихают? Вы ведь так похожи на нас!

– Как видите, коммуникатор аналогичного понятия в нашем языке не нашёл. Что я могу сделать?

– Ну хорошо, хорошо, слушайте. У людей есть такая болезнь, которая называется насморком. Выражается она в том, что в носу у больного скапливается противная, склизкая масса, именуемая обычно соплями. Когда человек резким, непроизвольным выдохом извергает из себя воздух вместе с соплями, вот тогда и говорят, что он чихнул.

– Теперь мне всё понятно, – уверенно заявил Жулк, – дальше можете не рассказывать. Во-первых, насчет тех мохнатых шариков, кстати, мы их называем примочками, которые засунули в нос вам и вашим друзьям по несчастью. На самом деле это никакие не биостимуляторы, а миниатюрные излучатели психотронной энергии. Они преобразуют сигналы, поступающие из базового передатчика, способного координировать работу тысяч таких излучателей. В результате сознание и психика тех, кому эти примочки вживлены, оказываются под контролем обладателя базового передатчика.

– Но скажите тогда – зачем? Зачем им делать из нас живых роботов?

– Да мало ли… Тут как раз может быть множество резонов. Но, я думаю, главным был следующий расчёт: получить полный контроль над людьми, имеющими большое влияние на общественное мнение Земли. Я думаю, то, что произошло с вашей группой – лишь первый шаг гведов в этом направлении. Со временем, я уверен, подавляющее большинство государственных деятелей либо просто популярных и авторитетных личностей под самыми разными предлогами были бы подвергнуты аналогичной процедуре и стали бы слепым орудием в руках захватчиков. Кстати, согласно утвержденной Большим Советом хартии, на изготовление и применение психотронных излучателей наложен категорический запрет. Разрешается использование только приемников психотронной энергии, да и то в очень суженном диапазоне, не позволяющем читать чужие мысли, во всяком случае те, что не проговорены вслух. Мысль высказанная имеет иную частоту, чем невысказанная. Именно на этом принципе, между прочим, работают и используемые нами коммуникаторы, улавливающие психотронную энергию контактёра лишь на частоте мыслей высказанных. Однако, вернёмся к вашему случаю. На первых порах скопившаяся в вашем носу слизь воспрепятствовала укоренению примочки. Но всё равно, рано или поздно это бы произошло, если бы не второй подарок судьбы. Вы, наверняка, уже сообразили, что я имею в виду.

– Ну, да. Я чихнул, и примочка благополучно катапультировала из моего носа.

Жулк одобрительно кивнул головой.

– Совершенно верно. И знаете, что я вам скажу: вы от этого ничего не проиграли…

2

– Жулк, но это ведь тупик. Полная безвыходность. Вот мы с вами сидим здесь, в этой пещере, и что дальше? Меня, предположим, они угостят своей примочкой, а вас ведь попросту уничтожат. Вы хоть понимаете, в какую историю влипли?

Жулк молчал. Он отрешенно смотрел на колеблющиеся языки костра, безмолвный и неподвижный, словно сфинкс. Судя по выражению его лица, он о чем-то напряженно размышлял. Впрочем, Борису казалось, что Жулк не прерывал этих своих размышлений, даже когда говорил сам, отвечая на вопросы собеседника. В нем чувствовалась какая-то раздвоенность, будто основная часть его сознания была занята обдумыванием некой важной проблемы, разрешению которой диалог с Борисом только мешал.

После долгой паузы Жулк, наконец, сказал:

– Я не разделяю вашего пессимизма, Борис. Мне кажется, я знаю, что надо делать.

– Правда? – Борис не сумел сдержать своих внезапных эмоций. – Так рассказывайте быстрее, что там у вас на уме!

– Мой план основан на некоторых особенностях, присущих местной почве. Снаружи, под воздействием солнечной радиации, она запекается в твердый, панцыреобразный покров, присыпанный относительно тонким слоем поверхностных отложений. В глубине же, под панцырем, достигающим местами десятиметровой толщины, грунт становится по податливости сравним с песчаниковыми породами, но только еще несколько более рыхлым. Во время сезона дождей вода мощными потоками устремляется в те места, где наружная корка разрушена, и вымывает в податливых нижних слоях огромные полости, образующие гигантскую сеть подземных лабиринтов. Эти лабиринты простираются под большей частью поверхности планеты, прерываясь лишь там, где залегают твердые скальные породы. Теперь непосредственно о сути моего плана. Но сперва подумайте и ответьте: куда нам, по вашему, следует сейчас идти?

– К вашему кораблю, – без малейших колебаний ответил Борис, – Я так думаю, он должен находиться где-то рядом. Верно?

– Верно.

– Вот я и говорю: нужно идти к кораблю. Правда, я не вполне себе представляю, как мы сумеем до него добраться. Ведь гведы нас скорее всего уже ищут.

– Добраться-то доберемся. По лабиринту. Корабль стоит как раз возле одного из разломов в наружной корке. Но представьте, что гведы корабль обнаружили! Внутрь проникнуть, не зная кода, они не смогут, но пикет-то рядом с кораблем выставят наверняка. Поэтому, чтобы перехватить инициативу, нам необходимо найти в этом лабиринте место, прямо над которым, на поверхности, стоит звездолёт, только не мой, а тот, на котором прилетели сами гведы. Для этого у меня есть специальный армейский компас.

Жулк достал из нагрудного кармана небольшой плоский параллелепипед с миниатюрным экраном и набором разноцветных кнопок. На одну из кнопок он нажал, и на экране моментально вспыхнула зелёная точка.

– Вот, видите эту точку? Это мы. Теперь попробуем настроиться на корабль гведов.

Жулк стал крутить какую-то ручку, и через некоторое время на экране вспыхнула ещё одна зелёная точка. Указывая на неё, Жулк сказал:

– А это их звездолёт. Лишь только мы начнём двигаться по подземелью, вместе с нами по полю экрана станет перемещаться и точка, обозначающая наше с вами местонахождение. Когда обе точки сольются в одну, это будет означать, что корабль гведов находится прямо над нашими головами. После этого нам останется только заложить взрывчатку – и первая часть плана будет осуществлена.

Борис в полном недоумении уставился на Жулка.

– Какую ещё взрывчатку? Зачем?

– Затем, что, как я уже говорил, возле моего корабля нас могут поджидать гведы. Что прикажете делать тогда? Абсолютно безвыходное положение получается. Но если позаботиться и заранее в нужное место заложить взрывное устройство – ситуация изменится уже в нашу пользу. Нажав кнопку на дистанционном пульте, мы вызовем взрыв такой силы, что их звездолёт хоть, конечно, и не будет уничтожен, но то, что надолго выйдет из строя – это уж точно.

– Ну и что нам это даст? – хмуро поинтересовался Борис, на лице которого недоумение сменилось выражением мрачного скептицизма.

– А то, что тогда гведы, те, которые караулят мой корабль, вероятнее всего снимутся с места и поспешат на подмогу своим товарищам.

– А если не поспешат?

– Тогда нам придется идти на заброшенную военную базу. Я о ней уже упоминал. Там в целости сохранился пункт межзвездной космической связи и одна неиспользованная энергетическая батарея. Мы пошлём оттуда информационную капсулу в Центр Галактической Безопасности, а дальше нам останется только ждать. Правда, база эта расположена в скалах, так что добраться туда возможно лишь по поверхности.

– Но ведь по поверхности нельзя. Нас там наверняка заметят и схватят.

– Ещё раз повторяю: единственный наш шанс заключается в том, чтобы вывести из строя их звездолёт. Тогда хоть кто-нибудь, да прилетит на место аварии. Возможно, это будут поисковики, назовем их так, то есть те, кто на бреющем полёте прочёсывает окрестности в поисках вашей персоны. Может быть, на выручку поспешат те, что несут охрану моего корабля. Не исключено, что так поступят и те, и другие. Это, конечно, был бы наилучший вариант. Но так или иначе, хотя бы один фланг они оголят. Я в этом уверен.

– А если не оголят?

– Всё равно у нас останется на руках козырь. Их звездолёт будет повреждён, а в мой корабль они без меня проникнуть не смогут. Так что, тогда будем торговаться. Хотя, сами понимаете, подобный вариант развития событий крайне нежелателен.

Борис хмыкнул.

– Ну да – торговаться. Примочку в нос – вот вам и вся торговля. Кстати, а чем взрывать-то будем? Или вы неожиданно вспомнили, что у вас совершенно случайно завалялось несколько ящиков тротила плюс один фугасный снаряд в придачу?

– Тротилом здесь не обойдешься, – невозмутимо ответил Жулк. – В качестве взрывчатки мы используем запасной комплект энергетических батарей, который имеется на катере.

– На каком ещё катере? – Борис в недоумении вскинул брови.

– На планетарном. Он здесь находится, под землёй, в одном из боковых рукавов.

– Очередной рояль в кустах? – съехидничал Борис.

Жулк не ответил. Он молча встал и, отошедши от костра метров на пятьдесят, скрылся в непроглядной темноте ответвлявшейся от подземного зала ущелеобразной пещеры. Обратно он выплыл минуты, примерно, через две уже верхом на катере. Прозрачный защитный колпак был раздвинут, так что специального приглашения Борису не понадобилось. Когда Жулк подрулил к костру, он без лишних слов запрыгнул в кабину, и лихая гонка по извилистым коридорам таинственной страны Подземелии взяла свой старт.