Текст книги "Брак во имя Альянса"

– Марго…

– Что? – Слабый писк из горла.

– Ты должна понимать, что… Что всякое может случиться.

– Я знаю, – прохрипела я, – знаю! Но не хочу об этом даже думать. С ним все будет хорошо.

Кабальди ничего не ответил. Вместо этого он поднял руку – и совершенно неожиданно погладил меня по щеке.

– Да, ты права. С ним – кем бы он ни был – все будет хорошо. Открывай, пока нас здесь не застукали.

Я заставила себя повернуться лицом к очередной полупрозрачной переборке, транслировала идентификатор и пароль, но… ничего не произошло.

– Что-то с правами доступа, – выдохнула обреченно. На глазах мгновенно навернулись слезы. Так не вовремя. Как будто подленько ждали, когда меня начнет покидать уверенность.

– И-и… даже не вздумай, – почти прикрикнул Кабальди.

И я… ничего не успела, потому что он попросту поднял бластер и несколько раз пальнул в то, что представляло собой дверь. Переборка вмиг оплавилась, стекла на пол, словно желе, побывшее на солнцепеке.

– Что ты… – прохрипела я.

Теперь… Ох, что теперь-то? Наверняка сейчас сюда сбегутся воины Верховного стора, а нас только двое, и неизвестно, что с Аэдо и здесь ли он.

– Теперь делаем все быстро! – гаркнул Кабальди мне в лицо. – Двигай булками, Марго!

И, больно схватив за локоть, почти затолкал меня внутрь. Я лишь успела заметить, как в образовавшуюся брешь протиснулся MR-12, а потом…

Взгляд наткнулся на большую круглую ванну из полупрозрачной зелени. Внутри пузырилась вязкая жидкость, брызги выплескивались на пол вокруг. А еще из этой ванны выплескивались тысячи проводов, словно спагетти через края тарелки. Они разбегались по полу во все стороны, скручивались в жгуты, ныряли куда-то прямо в пол… И еще что-то темное было в той ванне.

Меня вдруг резко затошнило. То ли от напряжения, то ли от ужаса. Я сделала первый неловкий шаг по направлению к тени, застывшей в прозрачном жидком желе, и все, что было вокруг – вычислительные модули, щедро рассыпанные по стенам, жгуты проводов, – все перестало для меня существовать.

– Аэдо, – тихо выдохнула я.

В этом… я тоже не ошиблась. Нашла его именно там, где и предполагала найти.

Но отчего же тогда настолько больно, резь в груди, перед глазами все размазывается, а коленки подгибаются?

Взгляд словно прилип к этой неподвижной тени. И когда я наконец дошла до ванны, то увидела его. Быстро вытерла ребром ладони слезы, задыхаясь и сглатывая горький комок в горле. На поверхности плавало застывшее лицо Александра Вейна, все остальное тело было погружено в пузырящуюся слизь. Глаза Алекса… или все-таки Аэдо, были плотно закрыты, и я видела, как под веками перемещаются туда-сюда глазные яблоки, как будто он видел сон. А из-под кожи на висках виднелись части разъемов, к которым были подключены сотни, тысячи проводков… И такие же разъемы торчали из совершенно безволосой, гладкой, словно бильярдный шар, головы, и над ключицами, и из-под ребер.

– Господи, – процедил рядом Кабальди, – Марго… мне в самом деле жаль. Но ему уже ничем не поможешь.

– Но он жив, – ответила я почти беззвучно, – и мы заключили сделку…

– Сперва выдрать из него все эти провода… Не уверен, что он это переживет, – начал монотонно перечислять Кабальди, и каждое его слово ранило меня как осколок металла, один из тех, что прошили насквозь тело Александра Вейна. – Потом здоровенного и тяжеленного мужика надо дотащить до катера. И это при том, что скоро, возможно, здесь будут гости. Нет, Марго, здесь нет других вариантов, кроме как… Я решу за тебя проблему выбора.

Интуитивно я всегда знала, что Кабальди нельзя верить. Я знала, что он обязательно сделает какую-нибудь гадость, от которой я уже не смогу оправиться. Я подозревала, что ему дадут распоряжение убить меня, как только корабль Верховного стора окажется заминирован.

Время, казалось, замерло. Я перестала дышать – в тот миг, когда Кабальди вскинул бластер и разрядил его в неподвижного Аэдо.

Разрядил бы.

И именно в это мгновение, застывшее слезой, с моего плеча сорвалось что-то маленькое, в безумном прыжке сорвалось – и прилипло к лицу Кабальди. И разряд бластера ушел куда-то в потолок, затем еще и еще.

– Джером! – закричала я и прикусила костяшки пальцев в гладких перчатках.

Он, катаясь по полу и хрипя, вцепился обеими руками в нечто зеленое, облепившее его лицо. Маленькое, зеленое, закрывшее и рот, и нос.

– Назад! – крикнула я кибербионику.

И это был первый раз, когда кибербионический организм ослушался свою хозяйку. Я на четвереньках подобралась к Кабальди, когда его ноги конвульсивно задергались. Он умирал, и дело даже не в том, что кибербионик его душил, тут явно было что-то еще. Я успела схватить тугой зеленый стебель, дернула на себя – и толстянка моя отклеилась от Кабальди, а вместе с ней на пол щедро плеснуло ярко-алой артериальной кровью. От неожиданности я взвизгнула и отшвырнула кибербионика, а сама вновь упала на колени рядом с Кабальди, поймала его стремительно гаснущий взгляд… Он странно булькнул и резко обмяк.

– Да что ж это… как же это… – Горькие слова стыли на губах.

Я не хотела его убивать. Не хотела.

Но так получилось. Я не знала, какую именно программу заложил Аэдо в безобидный на вид цветочек. Судя по всему, программа заключалась в приказе защищать – меня и его. Но я не знала! Иначе бы не таскала ее с собой. Или, наоборот, таскала, потому что кибербионик не дал Кабальди застрелить Аэдо… только вот толку от этого?!

– Джером, – позвала я, понимая, что он уже не видит меня и не слышит.

Его неподвижный взгляд из-под полуприкрытых век остановился на проклятой ванне, в которой по-прежнему плавал мой мужчина.

– Прости, – я покачала головой, – прости, я не хотела.

Да что теперь толку в этих словах? Кому они нужны?

Всхлипнув, я поднялась на ноги, все еще пытаясь осмыслить происшедшее. Кабальди не стоило жалеть, ведь он сам убивал, и убивал многих. Секретарь консула тоже на его совести. И Мишель. И, думаю, еще десяток точно наберется. Но все равно сердце разрывалось от жалости. Не покидало ощущение того, что Кабальди – один из немногих, кто меня понимал… Ну надо же как вышло…

На ватных ногах я подошла к ванне. Склонилась над бортиком и выловила из липкой жижи руку Аэдо, такую родную. Я знала эти шрамы, знала гладкость кожи, мозоли у основания пальцев. Нащупала пульс. Как долго он так? И как долго еще протянет? Да и сможет ли дышать после того, как я отключу все эти провода?

У меня ведь… есть то самое средство, которое – быть может – поставит его на ноги. Ненадолго, но поставит. А использовать его страшно, потому что я не знаю, что потом. Возможно, его организм просто не выдержит. И слишком много вопросов! Какими будут его когнитивные функции после вживления разъемов? Остался ли он существом разумным? Помнит ли меня или превратился в овощ?

В этот миг стены вычислительного центра содрогнулись, мне даже пришлось ухватиться за ванну. Взгляд мазнул по полу, и во рту моментально сделалось кисло: я увидела, что живое покрытие пола быстро впитывает, втягивает в себя кровь Кабальди. И вот уже само тело начало погружаться в желеистое вещество – а у меня перед глазами возникла картинка, как кровать моя с причмокиванием засасывала мое белье. Но теперь… было не смешно. Стремительно зарождалось ощущение того, что происходит нечто страшное, то, чего мы все не предусмотрели.

Я включила связь с остальными членами отряда, и на меня обрушилась дикая какофония воплей. Похоже, корабль наконец сообразил, что происходит нечто не похожее на плановый ремонт альхьес, и начал разбираться с чужаками. Связь я отключила. Посмотрела на свои ноги – они подозрительно провалились на пару сантиметров в покрытие. Что, и меня решили сожрать?

«Шевели булками, Марго», – как будто наяву услышала я голос Кабальди.

У меня ведь не будет больше шанса что-то изменить. Только теперь. Независимо от результата…

Я резко, один за другим, выдернула провода из разъемов в теле Аэдо. Он дернулся, тело выгнулось дугой… И разом обмяк. Я снова поймала его руку, нащупала суматошно колотящийся пульс и обрадовалась. Я отключила его от девиранской системы – но он все еще жив.

– Иди сюда, – позвала MR-12, – вытащи его отсюда и уложи на пол. Быстрее.

Нащупала в кармане рюкзака контейнер с инъекцией, но… страшно. А вдруг это его добьет? Пальцы разжались сами собой. Наверное, я все-таки использую эту инъекцию, но если иного выхода совсем-совсем не будет, если мы окажемся на волосок от смерти… А пока что – нет.

Кабальди уже исчез, окончательно поглощенный кораблем. Все, на что я надеялась, что нам с MR-12 удастся быстро одеть Аэдо в экзокостюм. Стремительно наваливалась усталость. В голове звонкими молоточками перестукивала мысль: а вдруг у меня все равно ничего не получится? Вдруг мы умрем здесь, на этом проклятом кибербионическом корабле?

Бросила взгляд на нижние конечности MR-12 и успокоенно выдохнула: хотя бы его корабль не пытался поглотить, принимая за своего. Мне же приходилось то и дело переступать с ноги на ногу, вытаскивая подошвы из вязкой слизи. Впрочем, надо было радоваться, что корабль еще не взялся за меня всерьез – возможно, потому, что я была носителем идентификатора альхьес и была связана с девиранскими кибербиониками… И пока что корабль взвешивал все «за» и «против», принимая решение.

MR-12 подхватил Аэдо под мышки, выволок его из ванны и положил на пол. Я трясущимися руками достала экзокостюм, встряхнула его, разворачивая. По-хорошему, костюму нужно время, чтобы настроиться на размер нового хозяина, но беда в том, что у нас этого времени не было.

«Надеваем», – скомандовала я и, подхватив тяжелую и скользкую голень Аэдо, принялась засовывать ее в штанину комбинезона.

Почувствовала, как что-то ползет уже по моей штанине, и увидела, что это толстянка. Цветочек-убийца. Цепляясь за гладкую и скользкую экзоткань толстыми листьями и корешками, кибербионик упрямо полз вверх, соскальзывал, цеплялся и снова полз. Первым моим побуждением было стряхнуть его и забросить куда подальше, но я вовремя одумалась и переборола страх и брезгливость. Все-таки кибербионик с такой программой защиты мне еще пригодится.

Я совершенно случайно оглянулась на выжженную дыру в переборке. Пальцы разжались, и нога Аэдо глухо стукнулась о пол.

В оплавленное отверстие на меня смотрело серое, все в наростах неправильной формы, чудовище.

* * *

Оружие мы подняли одновременно. Гора серых наростов – жезл с искрящимся молниями навершием, я – бластер. Но каким-то чудом я успела первой, серую тушу отшвырнуло прочь от дыры, а я, захлебываясь беззвучными рыданиями, выдернула из кармана пластиковый цилиндр с инъекцией, прижала его к мокрому, в слизи, локтевому сгибу Аэдо и активировала иглу, вгоняя ее в выпуклую синюю вену. Прости меня, если я сделала ошибку… Но, похоже, выбора не осталось.

До того, как все здесь разлетится в прах, остался час. Я так думала, потому что конечно же корабль поглотил инородные для него людские тела, но вряд ли деактивировал утонувшую в биомассе взрывчатку.

Сидя на полу рядом с Аэдо, я гладила его по голове, по лицу. Интересно, сколько времени нужно, чтобы препарат подействовал? И как он действует? Как можно заставить двигаться того, кто находится без сознания? Что такого я только что впрыснула в кровь Аэдо? Так много вопросов, и ни одного ответа. А потом – совершенно бестолковые мысли. Интересно, волосы у него еще отрастут? У Алекса они были густые, немного жестковатые, но в них было так приятно зарыться пальцами. И эти разъемы – каким надо быть чудовищем, чтобы имплантировать все это в живого человека? И я даже не знаю, под наркозом ли…

– Пожалуйста, очнись, – прошептала я, склоняясь к бледному лицу, – нам пора отсюда убираться.

Словно реагируя на мои слова, веки Аэдо дрогнули. Все его тело содрогнулось, мышцы напряглись, и в следующее мгновение он открыл глаза, уставившись на меня неосмысленным взглядом.

Я схватила его за руку, сжала его кисть.

– Аэдо!

Он моргнул, всматривался в меня так, словно не узнавал, и этот пустой взгляд отзывался такой глубокой душевной болью, что хоть волком вой.

– Пожалуйста, – прошептала я, – это же я, Марго. Твоя Марго… – И невольно всхлипнула. Постепенно доходило понимание, что ничего я уже с ним не сделаю и что, возможно, Кабальди был прав, желая оборвать мучения того, кто уже никогда не вернет себе способность мыслить. – Всегда твоей была, – зачем-то добавила я.

И зажмурилась, потому что из-за набежавших слез все поплыло и размазалось. Пальцы Аэдо сжали мою руку, я ойкнула от неожиданности. Он закашлялся, повернулся набок, тело тряслось в жестоком приступе. Но ведь… что-то же должно произойти, хоть что-то?

Я обняла его за вздрагивающие плечи, прижалась всем телом, как тогда, когда его наказали в первый раз. Тихо шептала:

– Пожалуйста, приди в себя. У нас так мало времени… Совсем мало.

– Два часа, – внезапно услышала я хриплое. – Я… неправильно поступил, дав тебе препарат. И неправильно поступил, слив всю информацию, что ты просила. Нерационально…

– Аэдо! – Я приподнялась на руках, нависая над ним, умоляюще заглядывая в глаза. Спустя мгновение пришло внезапное понимание того, что я впервые с момента нашего знакомства с медиумом слышу его голос, настоящий голос. И конечно же это был и голос из моего прошлого… Но то было хорошее прошлое, и я в принципе не возражала. Просто так получилось, что я встретила человека, очень похожего на Алекса. Вот и все.

Медиум смотрел на меня так, что совершенно невозможно было понять: рад ли он меня видеть. Совершенно непроницаемое лицо, и в глубине серых глаз такая тоска…

Он вздохнул и тихо сказал:

– Плохо, что ты пришла. Возможно, нам уже и не выбраться… И знаешь… Я ненавижу себя за то, что позволил тебе прийти. И одновременно счастлив, потому что смог увидеть тебя еще раз. Но все это… неправильно. Не должно такого быть.

– А что должно? – опешила я.

– Ты должна была быть в безопасности, и это было бы правильным, вот что, – обреченно проговорил он.

Я затрясла головой:

– Это было мое решение! Мое, понимаешь? Так что поднимайся, одевайся и…

– И у нас есть два часа до того момента, как меня вырубит. Два часа… до того, как, возможно, я умру.

Я нервно фыркнула:

– О нет. У нас меньше часа до того, как все здесь разлетится на атомы!

Надо сказать, Аэдо отреагировал очень спокойно, как и должен был отреагировать нормальный, уравновешенный мужчина. Он не стал впадать в истерику, не стал стенать и заламывать руки – а попросту сел, быстро осмотрелся и, заметив экзокостюм на полу, принялся молча и деловито одеваться. Только изредка он морщился, словно от боли, да и немудрено – странно, что он вообще пришел в себя.

– Где остальные? – спросил он. – Ты ведь наверняка не одна прилетела?

– Одного убил твой цветочек, – я обличающе ткнула пальцем в толстянку, снова пристроившуюся на плече и мимикрирующую под вычурную брошь, – остальных, похоже, всосал корабль. Вернее, сперва он всосал кровь того, кого убил кибербионик, потом всосал прочих.

– Понятно. – Аэдо был уже одет, пристегивал шлем, а я подумала о том, что наверняка ему очень больно, когда внутренняя поверхность шлема давит на жуткие разъемы, которые торчат у него из головы.

– Если мой «цветочек» кого-то убил, следовательно, тот человек угрожал или тебе, или мне.

– Он тебя пристрелить хотел, – призналась я.

– Возможно, так было бы лучше. Откуда информация о том, что все здесь рванет примерно через час?

– Те парни должны были установить взрывчатку. Думаю, таймеры по-прежнему работают, даже если все это оказалось где-то внутри корабля. Вряд ли он переварит бомбы.

– Все верно, не переварит. – Аэдо остановился передо мной. – Ты на моем катере прилетела?

– Да… – я запнулась, – надо бы вернуться к нему.

– Бессмысленно. Если корабль обнаружил чужаков, то не нужно тратить время, чтобы добраться до катера, который, возможно, уже выведен из строя.

– Но…

– Мы полетим на девиранском транспорте, – торопливо добавил он и внезапно подмигнул. – Мы еще поборемся. Нам ведь есть за что?

И тут я не выдержала. Охнув, попросту повисла на нем, обхватив за шею, прижимаясь своим шлемом к широкому плечу. Аэдо бережно обнял меня за талию, его рука погладила мою спину меж лопаток. А потом он вдруг прижал меня к себе с такой силой, что, казалось, у меня сейчас ребра затрещат.

– Я последняя сволочь и эгоист, – шепнул он, – тебя не должно здесь быть, но я… я счастлив.

И тут же мягко отстранил меня, хотя я цеплялась изо всех сил, наслаждаясь каждым мгновением близости.

– Ну все, все. Марго… пожалуйста, не сейчас. Сколько времени до взрыва?

Я глянула сквозь свой имплант на таймер. Он показывал, что оставалось ровно сорок пять… нет, уже сорок четыре минуты.

Услышав ответ, Аэдо кивнул.

– Хорошо. Тогда идем. Я знаю, где транспорты Верховного стора.

И мы пошли. Он – впереди, я за ним, а за нами – послушный MR-12. Когда выбирались в коридор, то первым делом наткнулись на замершую тушу серого чудовища. Крабьи конечности скрючились и торчали вверх. Я не стала смотреть на тело, но Аэдо с любопытством глянул, одобрительно поцокал языком, а затем наклонился и подобрал тот самый посох, который твари использовали в качестве оружия. Он ловко крутанул его в руке, что-то где-то нажал, и навершие заискрилось голубоватыми сполохами молний.

– Удивительно, что он был только один.

– А сколько их здесь, Аэдо? Всего? Чего нам ждать?

Мы уже бежали по изгибающемуся дугой коридору, прочь от центра обработки информации, но совсем не туда, откуда я пришла.

– Не слишком много, – быстро ответил он, – но достаточно. Это воины стора, они не занимаются обработкой данных. Скорее охрана.

– Почему он тебя забрал тогда? Что-то узнал… о нас?

– Узнал, – мне показалось, что Аэдо передернулся, – в первый раз, когда приходили его воины, они установили свое оборудование на моем корабле. В результате стор узнал, что я ему бессовестно врал и что с тобой ничего не случилось. А еще он был в ярости оттого, что я поставил под угрозу его торговлю с Альянсом, объявив о твоей гибели. То, что тебя не нашли тогда, просто чудо – исключительно потому, что весь корабль они все равно не контролировали и сведения получали весьма обрывочные.

– Я сделаю все, чтобы избавить тебя от той гадости, которой он тебя напичкал.

– Марго… – Он остановился так внезапно, что я налетела на него. Повернулся ко мне. – Даже если мне осталось жизни два часа, все равно ты мне сделала самый лучший, самый щедрый подарок. Позволила увидеть тебя еще раз.

Дальше коридор разветвлялся, и Аэдо, выбрав одному ему известное направление, нырнул в крайний левый тоннель.

И мы попали… сложно это описать. Такого не было на корабле Аэдо – все пространство разгорожено зеленоватыми полупрозрачными пленками, их очень много, по ним бегут в разные стороны короткие световые импульсы. Я бы сказала, что это джунгли – но все-таки это был не лес. Лабиринт из толстых и живых мембран. Как будто мы оказались внутри гигантского растения и сейчас идем меж растительных клеток, подогнанных вплотную друг к другу. Там, где можно было пройти, клетки были пусты, но некоторые… были заполнены жидкостью. И в тусклом зеленоватом освещении я внезапно увидела в одной из клеток человеческий силуэт.

Инстинктивно схватила Аэдо за руку:

– Что… это? Аэдо, что это все?

– Это? – Он кивнул на повисшее в биомассе человеческое тело. – Это, скорее всего, один из тех ребят, которых всосал корабль.

Я только еще крепче ухватилась за его большую руку, понимая, что еще немного – и мне самой понадобится медицинская помощь. Вероятно, даже с участием психиатра.

– И-и-и… что теперь? – Голос сорвался в сиплый шепот.

– Твоя толстянка питается минеральными веществами из почвы, – негромко пояснил Аэдо, – кибербионический корабль стора тоже питается. Кого поймал, того и съел.

– Почему он меня не всосал? Ведь я тоже была чуждым для него объектом.

– Не совсем… Идем, Марго, времени нет.

Дальнейшие пояснения он давал уже на ходу:

– Ты, конечно, чужая здесь. Но, как я склонен думать, ты плотно связана интерфейсами с MR-12 и цветочком, а эта парочка – изготовлена исключительно по девиранским технологиям. Тебя это и спасло. Пока искусственный интеллект корабля не надумал что-нибудь еще, не подключая к принятию решения стора. Черт, Марго… Я ведь, когда сливал тебе данные, надеялся, что у тебя хватит выдержки, чтоб самой не соваться, чтобы этим занялись другие. И, проклятье, одновременно мечтал тебя увидеть.

Я, сглотнув, обернулась в последний раз на тело, заключенное в живую клетку, которая, судя по всему, как раз его переваривала. Подумать только. А ведь и я могла там оказаться.

Похоже, девиране и их живые корабли будут сниться мне до конца жизни… Если, конечно, выберемся.

Аэдо резко остановился, а затем молча и очень быстро затолкал меня в один из отростков этого безумного лабиринта. Сам стал впереди, прикрывая собой, а меня затрясло, потому что я всем телом оказалась прижата к упругой живой стене, которая могла меня поглотить и потом, поместив внутрь «клетки», медленно переваривать.

«Что случилось?» – отправила ему сообщение.

«Тихо. Сюда кто-то идет».

Я стиснула зубы и, превозмогая отвращение, развернулась, приникла лицом к мембране. Мы удачно спрятались, потому что этот аппендикс загибался вдоль коридора и сквозь стенку можно было подсматривать за происходящим – все равно что смотреть сквозь зеленое бутылочное стекло.

Сперва ничего не было видно. Затем в коридоре появились крабокораллы, двое, и тащили они под руки неподвижное тело… еще одного медиума.

«Что тут происходит?»

Я положила ладонь на плечо Аэдо и поняла, что он мелко дрожит. Испугался? Или ему плохо?

«Стой здесь», – распорядился он и неожиданно рванул в сторону той троицы.

Он что, задумал спасать медиума? Ох нет…

Конечно же я выскочила следом – как раз в тот момент, когда Аэдо метко выстрелил молнией в голову одного из воинов. Он немного не успевал вырубить второго, и поэтому я все же вмешалась, влепив заряд бластера в серую, поросшую отвратительными наростами грудь чудовища. Оно завалилось назад, хитиновые конечности конвульсивно сжались и замерли. Не говоря ни слова, Аэдо бросился к медиуму, который замер неподвижно на полу, лицом вниз, раскидав в стороны руки в широких рукавах черной робы. Я тоже присела рядом на корточки. Нет, я не боялась, потому что медиум этот несчастный был таким же, как и Аэдо, – похищенным, с вычищенной памятью… просто человеком.

«Аэдо, мы возьмем его с собой?»

«Оставлять его здесь неправильно».

Я кивнула, соглашаясь, поймала благодарный взгляд серых глаз, и от этого как будто даже сил прибавилось. Аэдо тем временем перевернул медиума набок.

– Смотри, интерфейс отключен, – пробормотал задумчиво, – что-то здесь не так…

Я невольно вскрикнула, когда Аэдо сдвинул назад черный капюшон, позволяя разглядеть лицо незнакомца.

– Ну надо же…

– И ты так спокойно об этом говоришь? – Я укоризненно покачала головой. – Что нам теперь делать? Давай его тут и оставим? Аэдо… ты же видишь, что…

– Что он не человек? Вижу, конечно. – По губам Аэдо скользнула задумчивая улыбка. – И именно поэтому мы его заберем с собой.

– Ты шутишь, – почти простонала я.

А сама смотрела – и не могла оторвать взгляда от лица того, кого мы приняли за жертву Верховного стора. Впрочем, наверняка и этот был жертвой, только вот… Да, он совершенно не был человеком.

У него было вполне гуманоидное лицо, я бы даже сказала, красивое, с тонкими чертами. С высоким лбом, в который был вживлен прозрачный камень в золотом ободке. Только вот кожа – матово-серая, графитовая. И брови серебристые. И ресницы.

– Помнишь, я тебе говорил, что первым, кого я увидел, был Верховный стор? – тихо спросил Аэдо.

– Конечно. Надеюсь, ты наконец разуверился в том, что именно он тебя создал? – сердито буркнула я.

– Марго… – Он поднял руку и слегка коснулся моей щеки. Такое невинное и одновременно интимное прикосновение.

– Что? – Я вмиг охрипла. Что мы здесь делаем? Почему на этом проклятом, жрущем все подряд корабле, вместо того чтобы просто вдвоем, в маленьком домике на берегу реки? И чтобы вокруг – ромашковое поле?

– Первым я увидел стора, – сказал Аэдо, – у него было похожее лицо. Но камень… камень был сапфиром. А это, – он кивнул на драгоценность во лбу незнакомца, – это бриллиант. Исходя из стремления стора собрать как можно больше алмазов я бы предположил, что в девиранской иерархии этот субъект выше, чем Верховный стор. И я, конечно, понятия не имею, что он делает здесь, на этом корабле, но… Думаю, целесообразно взять его с собой.

– Так все же девиранская цивилизация где-то есть… – Меня постепенно охватывало чувство обреченности.

Что мы делаем?

Корабль взорвется. И тогда произойдет то, что отрицали и Кабальди, и его приятели: сюда явится настоящий девиранский флот, во всей красе и мощи. И после этого от Альянса останется труха, отдельные атомы…

– Надо прекратить отсчет времени до взрыва, но я не знаю как, – вырвалось из горла хриплое карканье.

– Не нужно, – Аэдо снова улыбнулся, уголками губ, – но этого, с бриллиантом, мы должны дотащить до транспорта.

Я еще раз посмотрела на замершее безмятежное лицо. Был он похож… на эльфа. Да, точно. На эльфа из старинных историй. Утонченные, аристократичные черты. И кожа графитово-серая. А волосы – серебристый ежик. Кажется, когда-то это называли «темный эльф» – в те далекие времена, когда еще была мода на подобную чушь.

– Тогда пусть его хотя бы несет MR-12. Так будет быстрее.

Аэдо согласился. Мы, пыхтя, сгрузили тело девиранина (теперь, похоже, настоящего девиранина!) на лапы киберпомощника и двинулись дальше. Бегом. Обливаясь потом. Аэдо крепко сжал мою руку в перчатке.

– Мы успеем, Марго. Уже недалеко.

До взрыва оставалось двадцать минут.

* * *

И почему я надеялась, что дальше все пройдет гладко? С чего я вообще взяла, что растревоженный организм корабля не обратит внимания на нас, как на совершенно нетипичную активность внутри себя? Откуда вообще появилась мысль, что Верховный стор позволит нам убраться с корабля?

Когда отрывать ноги от пола стало вдруг тяжелее, чем раньше, я все же остановилась – на пару секунд, чтобы убедиться в том, что подошвы снова проваливаются в вязкую тягучку.

– Быстрее, Марго! – Аэдо каким-то шестым чувством понял, что я медлю, тут же развернулся, дернул меня за руку на себя. И, сообразив, что именно происходит, выругался.

Я же только глянула на его ноги: с ними все было в порядке. Пока что. Аэдо криво усмехнулся – такой знакомой усмешкой, что у меня болезненно заныло в груди.

– Выберемся, – сказал он, – меня пока что считают своим. Я отвечаю на запросы корабля. А вот ты – не отвечаешь. И связи с двумя кибербиониками уже недостаточно.

– А он? – Я ткнула пальцем в сторону быстро удаляющегося MR-12 с девиранином на руках. Кибербионик нес мужчину бережно, словно хрустальную принцессу, и серая голова с серебристым ежиком волос покачивалась на плече MR-12 в такт длинным шагам.

– Он – вообще родственный организм, – быстро ответил Аэдо.

И, не успела я пикнуть, подхватил меня на руки, ловко перебросил через плечо.

– Оставь! – Я даже стукнула его кулаком по каменному бицепсу. – Все сгинем тут!

– Нет, – строго сказал он и рванул вслед за кибербиоником, держа меня под колени. Я кое-как ухватилась за свободное плечо, чтобы не соскальзывать и чтобы голову не мотало отчаянно из стороны в сторону.

«Что ты делаешь, Аэдо? – бултыхалось в голове бестолковое. – Сколько в таком режиме протянешь? А что потом? Что мне с тобой делать?»

Но мы чудом выбрались из клеточного лабиринта, снова оказались в округлых, освещенных болотной зеленью коридорах. Аэдо уверенно топал по пружинящему покрытию, впереди несся MR-12, так что у меня впервые забрезжила надежда на то, что мы действительно выберемся. Подняла голову, глянула назад – и взвыла:

– Сзади! Да когда же все это закончится?!

Откуда они вынырнули? Не знаю. Снова эти крабокораллы, уже трое. И как быстро они перемещались, сокращая разделяющее нас расстояние! В корявых темно-серых руках – посохи, искрят голубоватыми вспышками маленьких молний… Но Аэдо только ускорил шаг, и я не сразу поняла, что произошло: на пол шлепнулось что-то мелкое, зеленое… Толстянка!

«Все правильно, – мгновенно пришло сообщение, – она слушает и мои команды».

А дальше… Происходило что-то невообразимое. Удаляясь все дальше от того места, где кибербионик упал на пол коридора, я, словно в худшем из кошмаров, увидела, как моя маленькая, но кровожадная толстянка успела ввинтиться корешками в пол. Через несколько секунд она уже оказалась под одетыми в хитиновую броню корпусами «крабов».

«Вот и все», – мелькнула, словно сполох далекой зарницы, мысль.

Я даже не успела разобраться, что значит это «все». Нам – все? Или маленькому кибербионику?

Невольно взвизгнула, когда ярко-зеленые пики, выстрелив прямо из пола, пронзили и хитиновые панцири, и бугристые серые тела. Крабокораллы задергались, хрипя, выплевывая пузырящуюся темную кровь, насаженные на жесткие стебли, словно бабочки на булавки.

«Спокойно», – мигнуло сообщение.

– Ох, – выдохнула я и обмякла на плече Аэдо.

Еще один, последний взгляд – зеленые спицы быстро разрастались, оплетая сочной сетью все пространство коридора, погребая под собой убитых воинов Верховного стора.

Больше я ничего не увидела, потому что Аэдо свернул куда-то в темноту, разбавленную лишь торопливо бегущими световыми импульсами. Я взглянула на таймер: десять минут до взрыва, если, конечно, он состоится.

«Десять минут», – продублировала в сообщении.

«Отлично». – Он не стал тратить силы на то, чтобы говорить.

Свернул куда-то еще раз – и неожиданно мы оказались в светлом помещении, огромном, похожем изнутри на мыльный пузырь циклопических размеров. Неясно, где здесь организовали освещение: свет шел как будто отовсюду – и вместе с тем стены оказались полупрозрачными, и сквозь них были видны далекие модули «Содружества». Аэдо ловко сгрузил меня на пол, поставил на ноги: я только удивленно заморгала при виде обтекаемого, каплевидного транспорта. Не слишком большого, рассчитанного человек на десять.

– Внутрь, – задыхаясь, прохрипел Аэдо.

Его лицо было мокрым, пот заливал глаза, и дышал он… Как может дышать человек, который быстро бежал с другим человеком на плечах?

Не дожидаясь моей реакции, он потянул меня к транспорту: несколько ступенек вылилось прямо от распахнутого люка. Я лезла первой, Аэдо еще и подтолкнул под бедра так, что я едва ли не взлетела к входу. На четвереньках забралась внутрь, затем выпрямилась, одновременно осматриваясь.

Надо сказать, интерьер девиранского транспорта ничем не отличался от того, что соорудил Аэдо в своем личном катере: обзорное стекло, желеистая полупрозрачная панель управления, полное отсутствие кресел. Я шагнула к панели управления, не зная, что делать: то ли пытаться завести это чудо девиранских технологий, то ли дождаться кибербионика и Аэдо, – но Аэдо и тут меня опередил. Быстро шагнул прямо к панели, отстегнул перчатки экзокостюма и положил на нее обнаженные ладони. Его руки ожидаемо втянуло внутрь, но при этом тут же из пола с хрустом полезли кресла и кушетка.