Текст книги "На краю пропасти. Китайская шаль (сборник)"

Глава 38

Лайл спустилась в сад и присела в тени кедра. Даже в полдень там держалась тень. Лайл откинулась в полотняном кресле-качалке и закрыла глаза.

Отпечатки пальцев на жакете… О, эти отпечатки! Лайл почувствовала тошноту. К отвращению примешивался страх. Невидимые отпечатки, обвиняющие, проступающие черными пятнами; отпечатки рук, ладоней, пятнающие все вокруг. Испорчен не только жакет, ее жизнь запятнана. Полгода назад она вступала в новый прекрасный мир, где ждали любовь, замужество, дружба, дом и семья, ждали ее, никогда не знавшую родственного тепла. А теперь все ушло, разлетелось вдребезги, солнце померкло, угасли цвета.

«Растворившись, словно радужное дыхание мечты…» Где она слышала эту строчку?

Когда это началось? Оглядываясь назад, Лайл не различала точки отсчета. Все совершалось постепенно, как гаснет дневной свет, как на берег наползает волна.

Непролитые слезы высохли, страх отступил. Лайл задумалась. Что дальше? Уехать? На время, ненадолго? Незачем себя обманывать: если она поддастся порыву, то никогда не вернется в Тэнфилд. Нет, ни за что! Мир велик, но ей он готовит лишь одиночество.

Лайл привстала в кресле и увидела Дейла, который торопливо пересекал лужайку. Высокий, с непокрытой головой, красивый до дрожи. На миг Лай устыдилась собственных мыслей. Ее щеки вспыхнули.

Дейл рухнул в соседнее кресло и выпалил:

– Где ты пропадаешь? Нам нужно поговорить.

– Я ездила в Ледлингтон с Рейфом.

– Почему с Рейфом? – нахмурился Дейл. – Я сам мог тебя отвезти. Впрочем, не важно. Тэтем требует окончательного ответа до конца месяца. Если не удастся договориться с Робсоном… – Дейл махнул рукой, – придется согласиться.

У Лайл сжалось сердце.

– Ох какая жалость, Дейл, – мягко сказала она.

Он рывком склонился над ней.

– Ты мне сочувствуешь? Правда? Что ж, я верю твоему сочувствию. Значит, попробуешь уговорить старика? Вдруг он смягчится? Чтобы не корить себя потом. Понимаешь, милая?

Лайл кивнула. Кивать было легче, чем говорить. Сияющий взгляд Дейла уносил ее в те времена, когда он любил ее или ей казалось, что любил. Теперь во взгляде мужа читалось только одно: «Ты обладаешь тем, что мне необходимо, отдай это мне».

Дейл встал и поднял ее с кресла.

– Согласна? О, моя дорогая! Черкнем старику пару прочувствованных строчек. До ленча уйма времени, в доме никого.

Оглядываясь на полчаса, проведенные в кабинете мужа, Лайл испытывала стыд и смущение. Они извели стопку бумаги, сочиняя письмо, которому не суждено было отправиться адресату. Отрывочные фразы, веские доводы, мольбы, лесть: Дейл диктовал, исправлял, переписывал заново.

– Возьми чистый лист! Перепиши! Нет, нет, нет, не то! Еще бумаги! Как тебе эта фраза? Запиши!

– По-моему, выходит слишком напыщенно.

Дейл мерил шагами комнату, но, услышав ее ответ, резко обернулся:

– Напыщенно? А как, по-твоему, я отношусь к Тэнфилду? Думаешь, в моих венах течет теплое молоко, а не кровь?

– Я хотела сказать… письмо ведь от меня. Мистер Робсон не поверит… О, Дейл, прости!

Он склонился над ней и поцеловал ее волосы.

– Это ты меня прости. Тэнфилд слишком много значит для меня. Где взять верные слова? Нет, все это никуда не годится. Бери чистый лист, давай попробуем еще.

Однако дальше они так и не продвинулись. Стол усеивали испорченные листы: на некоторых стояло всего несколько слов, некоторые сверху донизу покрывал торопливый почерк Лайл. Раздался звонок к ленчу. Дейл со стоном сгреб бумагу в кучу.

– Давай передохнем. Все равно ничего не выходит. Я займусь этим потом, на тебе лица нет. – Он обвил руками плечи Лайл и прижался к ее щеке. – Моя бедная усталая малышка, иногда я так жесток к тебе.

– Что ты, вовсе нет… – Голос Лайл дрогнул.

– Только никому не говори, что мы задумали в последний раз попытать счастья с Робсоном. Не хочется снова переливать из пустого в порожнее. Видит Бог, я обожаю Алисию, но иногда она выводит меня из себя. Об этом должны знать только мы с тобой.

Глава 39

По возвращении в участок Марчу доложили, что его спрашивала какая-то дама.

– Ничего не передавала, сказала, что перезвонит. Некая мисс Сильвер.

Марч поднял бровь.

Телефон зазвонил через десять минут. До инспектора долетело знакомое покашливание.

– Ты вернулся? Вот и хорошо. Нам нужно встретиться. Я зайду прямо сейчас?

– Жду, – сказал Марч и повесил трубку.

Спустя некоторое время констебль ввел в кабинет мисс Мод Сильвер в опрятном платье тускло-серого шелка в лиловый и черный цветочек – ее прошлогодней летней обновке, в самый раз для прогулки по утреннему Ледлингтону. Соломенная шляпка с букетиком лиловой и белой сирени, купленная одновременно с платьем, успела выцвести и потускнеть. Воротник украшала брошь мореного дуба в форме розы. Наряд дополняли черные вязаные перчатки, черные туфли и черные чулки.

Мисс Сильвер с достоинством присела на стул, предложенный инспектором, и, дождавшись, когда тяжелый топот констебля стихнет в коридоре, без промедления перешла к делу:

– Рейф Джернинхем – один из наследников миссис Джернинхем.

Марч вместе со стулом развернулся к собеседнице:

– Что вы говорите!

– Двадцать тысяч фунтов.

Инспектор присвистнул.

– Хотел бы я знать, какая сорока принесла вам на хвосте эту новость.

Мисс Сильвер кашлянула.

– Я не сильна в современном жаргоне, однако полагаю, тебя интересует источник информации. Мне сказала об этом сама миссис Джернинхем.

– Она призналась, что оставила Рейфу Джернинхему двадцать тысяч?

– Именно так. Видишь ли, тогда в поезде я решила, что она все оставила мужу. И сегодня утром, когда мы случайно встретились в «Эшли», я уточнила этот вопрос.

На красивом лице Марча читалось недоверие.

– В «Эшли»? Вы расспрашивали ее там о завещании? – Недоверие сквозило также и в тоне инспектора.

– Разумеется, – ничуть не смутившись, ответила мисс Сильвер. – Миссис Джернинхем выбирала купальник, и, кроме нас двоих, у прилавка никого не было. Универсальный магазин – самое надежное место для конфиденциальных разговоров: окружающие так заняты тем, чтобы подобрать ленту в тон купленной два месяца назад, и прочее в том же духе, что слепы и глухи ко всему остальному. Мы мило беседовали, пока продавщица обслуживала покупателя у другого прилавка.

Откинувшись в кресле, Марч рассматривал свою бывшую наставницу и поражался тому, как хорошо она вошла в роль: кто станет прислушиваться к ее болтовне? Никому и в голову не придет, что эта старушка говорит что-то стоящее.

Инспектор напряженно улыбнулся:

– Выкладывайте, что там у вас.

Мисс Сильвер сложила руки в черных перчатках на потертой черной сумочке:

– Да я почти все рассказала. Я спросила о других наследниках. Она упомянула Рейфа Джернинхема. Еще я настоятельно посоветовала миссис Джернинхем связаться с поверенным и изменить завещание.

Марч махнул рукой.

– Такие распоряжения не дают по телефону.

Мисс Сильвер укоризненно кашлянула:

– Не важно. Главное, чтобы, придя домой, она объявила, что старое завещание уничтожено. Если кто-то хочет убить ее, сначала он удостоверится, что его зловещий план не пустая затея. Рискнув сейчас, он потеряет все.

– Это в равной мере относится к Дейлу и Рейфу Джернинхемам.

– Не забудь про леди Стейн.

– Вы всерьез полагаете, что кто-то из этой троицы покушался на жизнь миссис Джернинхем?

– Покушался, и не оставит дальнейших попыток. – После паузы мисс Сильвер спросила: – Разве ты не согласен?

Инспектор Марч с силой оттолкнул кресло.

– Ни ваше, ни мое мнение ничего не значит! Нужны доказательства. Пока что все против бедолаги Пелла. Сегодня утром я прогулялся по пляжу с Рейфом Джернинхемом, только время зря потратил. А перед этим беседовал с миссис Джернинхем. Она уверена насчет жакета: в последний раз надевала в воскресенье, Рейф помогал ей. Слабые отпечатки на воротнике это подтверждают. Он не обнимал ее за плечи, и никто ее не обнимал. Миссис Джернинхем сразу поднялась в спальню и повесила жакет в шкаф. Мужа рядом не было. Дейл Джернинхем мог дотронуться до спинки жакета когда угодно – его отпечатки наложились на отпечатки Пелла. Но главное, пальчики Рейфа Джернинхема самые резкие, а значит, они оставлены вечером в среду. Но я не могу этого доказать!

– А что говорит сам Рейф Джернинхем?

Марч рассмеялся.

– Его не проведешь! Скользкий как угорь. Принес кузине жакет, помог надеть. Больше ничего не знаю. Рейф Джернинхем прекрасно понимает, какую ценность имеют в глазах присяжных эти отпечатки. Я так и вижу, как он вещает в суде: «Да, я дотрагивался до жакета. Я помог миссис Джернинхем надеть его. Естественно, мои отпечатки там повсюду». Рейф Джернинхем смеялся мне в лицо, ему даже хватило нахальства пригласить меня поиграть в теннис.

Мисс Сильвер встала:

– Пожалуй, мне пора. Я и так отняла у тебя много времени.

– Не спешите. Миссис Джернинхем прислушалась к вашему совету изменить завещание?

Мисс Сильвер покачала головой:

– Вряд ли. Она обещала подумать, но, боюсь, у нее не хватит духу.

У двери Марч вздохнул:

– Я сделал что мог. Дал понять Рейфу Джернинхему, что его подозреваю. Начальство не хочет скандала. Да и нельзя же приставить полицейского к женщине в ее собственном доме! Как бы убедить ее уехать?

Мисс Сильвер снова покачала головой.

– Зачем, мой дорогой Рэндал? Какая разница, где произойдет следующий несчастный случай?

– Хотел бы я знать, – мрачно заметил Марч, – какую долю несчастных случаев составляют убийства?

– Немалую, – серьезно ответила мисс Сильвер и добавила после паузы: – Даже подумать страшно.

Глава 40

До вечернего кофе в тени кедра никто из обитателей Тэнфилда не вспоминал о визите инспектора. Лайл сама начала этот разговор и тут же прикусила язык.

Алисия деланно зевнула.

Рейф… Что случилось с Рейфом? Они старательно отводили глаза друг от друга, но на краткий волшебный миг между ними словно протянулась звенящая струна – и Лайл почувствовала… Страх? Гнев? Удивление? Заботу? Она не разобрала.

Мгновение прошло – и реальность обрушилась на них гневом Дейла.

– Марч? Когда?

– Утром. Тебя не было дома, – пробормотала Лайл смущенно, словно ребенок, обиженный несправедливым нагоняем.

Дейл звякнул чашкой о блюдце.

– И никто из вас не удосужился сообщить мне об этом? Чего он хотел? Или просто решил нас проведать? Скоро он тут поселится!

Рейф запрокинул голову на спинку полотняного кресла.

– Что тебя так злит? Марч – отличный малый, когда не ведет себя как полицейский.

– Чего он хотел?

– Поговорить со мной. И с Лайл.

– О чем?

Сощурившись, Рейф разглядывал темную зелень кедра над головой.

– Об отпечатках пальцев на жакете Лайл. Какой-то новый метод. Совместными усилиями мы залапали этот несчастный жакет сверху донизу. Плохо быть дружным семейством.

– Я-то тут при чем? – возмутилась Алисия.

Лайл вспыхнула.

– Речь о наших с Дейлом отпечатках, – любезно разрешил сомнения милой кузины Рейф. – Возможно, об отпечатках Уильяма и Эванса, наверняка – о пальчиках Лайл. У современной полиции таких фокусов хоть отбавляй. Знай себе бросай улики в цилиндр и вытаскивай оттуда готовенького убийцу.

– Рейф, что за шутки! – возмутилась Алисия.

– Хватит валять дурака, – буркнул Дейл, – рассказывай, что случилось.

Рейф выпрямился и открыл глаза.

– Да ничего еще не случилось. Кажется, никто из нас еще не в наручниках, но Марч точно положил на меня глаз. В последний раз, когда Лайл надевала жакет, я помогал ей, вот наш фантазер-инспектор и утверждает, что мои отпечатки самые четкие.

Дейл с ужасом смотрел на него.

– Он что, подозревает кого-то из нас?!

Рейф нагнулся и затушил о землю окурок.

– Он подозревает всех и каждого. Такой и родную мать не пожалеет.

– Это безумие! – воскликнул Дейл. – Чего ради нам убивать Сисси Коул?

Повисла пауза. Лайл старательно прятала глаза, разглядывая жухлую траву под ногами.

Раздался спокойный голос Рейфа:

– Найти мотив проще простого. На месте Марча я выдумал бы не меньше десятка.

– Рейф… – Дейл запнулся. – Ты же не хочешь сказать…

– Марч хочет. – Рейф встал. – Разумеется, улик у него нет и он не посмеет предъявить присяжным свои хваленые отпечатки. И он это знает. Мы обменялись ударами, и я легко взял матч. Однако теперь нам придется быть начеку. Всем нам.

Алисия подняла глаза на Рейфа, который, улыбаясь, полез в карман за портсигаром.

– Где ты взял эту рухлядь? – проворковала она. – Куда делся портсигар, который подарила тебе Лайл?

Одарив кузину лучезарной улыбкой, Рейф щелкнул замком старого портсигара и вытащил сигарету.

– Потерялся. Найдется, никуда не денется.

– Потерялся? Когда?

– Дня два назад. Ты его не видела?

Какое-то мгновение Алисия смотрел на него, потом отвела глаза.

– Возможно.

– Интригуешь? Награды за находку я не обещаю, так что зря стараешься.

И с этими словами Рейф удалился.

Со своего места Лайл видела, как мелькает среди деревьев его светлая рубашка. Рейф неторопливо, с ленцой брел по аллее – праздный молодой человек, впереди у которого целый день безделья. Впрочем, впереди их ждали похороны Сисси Коул.

Внезапно Лайл поняла, что задыхается в обществе Дейла и Алисии. Она вскочила с места.

– Куда ты? – удивился Дейл.

– Отдохну перед похоронами.

– Погоди. Ты тоже разговаривала с Марчем?

– Да.

– И что ты ему сказала? Что он хотел знать?

– Сущие пустяки: когда я в последний раз надевала жакет… кто из вас дотрагивался до меня.

– И что ты ответила?

– Что Рейф помог мне надеть жакет.

– Уж если на то пошло, мы все могли тебя коснуться!

Лайл покачала головой:

– Не в тот раз.

Гнев Дейла улетучился.

– Дорогая моя, я же был в отъезде. Разумеется, только ступив на порог, я заключил тебя в объятия!

– Тогда на мне не было жакета. Рейф принес его вечером, – сказала Лайл на ходу.

Дойдя до террасы, она обернулась. Тень от кедра больше не закрывала Алисию, но не успела добраться до Дейла. Алисия швырнула Дейлу что-то блестящее, и он с легкостью поймал сверкающий предмет на лету.

«Что бы это могло быть?» – равнодушно подумала Лайл.

Глава 41

Тело Сисси Коул предали земле. Со вздохом облегчения группки скорбящих начали разбредаться от могилы. Белоснежный стихарь викария поймал солнечный луч. Срезанные цветы повесили головки, черные траурные платья, неподходящие для такого жаркого дня, порыжели и лоснились на швах.

Лайл пожала руку мисс Коул и что-то прошептала ей на ухо. Все было кончено. Компания из Тэнфилд-Корта погрузилась в машину Дейла и укатила прочь.

Под кедром накрыли стол. Зеленый склон спускался к синевшему вдали морю, от воды набегал легкий бриз. Все кончено, оставалось как можно скорее забыть.

«Все кончено», – твердила Лайл про себя, но не верила своим словам. Она поднялась наверх, чтобы сменить платье. Шаги Дейла раздавались в соседней комнате. Лайл только успела запахнуть холщовый халатик с короткими рукавами, как смежная дверь отворилась и вошел Дейл в светлой рубашке и брюках.

– Наконец-то все позади! Дорогая, ты словно школьница в этом смешном коротком халатике.

– Коротком? – Она выдавила улыбку. – Да ты знаешь, какая я высокая?

– Ты моя маленькая девочка. – Муж улыбнулся одними глазами, но тут же нахмурился. – Нам нужно поговорить. Знала бы ты, как мне не хочется начинать этот разговор, но больше тянуть нельзя.

– О чем ты?

– Дорогая, я все бы отдал, чтобы это осталось в тайне, но не могу. Твоя безопасность превыше всего.

– Дейл!

Лайл резко повернулась к нему от туалетного столика. Дейл сжал ее ладони.

– Только помни: я этого не хотел. Все эти годы я держал язык за зубами, молчал бы и поныне, но это слишком опасно.

Лайл отняла похолодевшие руки, бесстрашно подняла глаза и сказала:

– Расскажи мне все без утайки, Дейл.

– Придется. – Он принялся мерить комнату шагами. – Держись подальше от Рейфа.

– О чем ты говоришь? – быстро спросила Лайл.

– Не то, о чем ты подумала, хотя мне известно, что Рейф не пропускает ни одной юбки.

– Он никогда не пытался за мной приударить. Я никогда бы ему не позволила.

– Разумеется, я не так глуп, чтобы вас подозревать. Нет, я про другое.

– Про что?

Дейл подошел к окну и резко обернулся.

– Лайл, я все тебе расскажу, только не перебивай. Видишь ли, Рейф – младший в семье. Наша троица всегда была неразлучной. Между нами разница в три года, но в детстве даже год имеет значение. Вышло так, что мы с Алисией за ним приглядывали. Затем мы обзавелись семьями: она вышла за Роуленда Стейна, я женился на Лидии, а Рейф остался не у дел. Тогда я об этом не задумывался и только впоследствии понял, что он, должно быть, сходил с ума от ревности. Подумай сама: восемнадцать лет, позади школа, впереди Кембридж. Рейф ощущал себя брошенным, никому не нужным. Он встретил Лидию буквально в штыки. – Дейл прошелся по комнате, вернулся и печально посмотрел на Лайл. – Тебе рассказывали о несчастном случае с Лидией?

– Да, – облизнув пересохшие губы, пролепетала Лайл.

– Кто?

– Рейф, затем миссис Мэллем.

– Что именно?

– Рейф сказал, она упала…

– Бедная Лидия! Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами. Забудь то, что рассказывали они, – от меня ты узнаешь истинную правду. Ты первая, кому я об этом рассказываю, и то лишь потому, что иначе нельзя. Мы не занимались скалолазанием – Лидия не отличалась спортивным сложением. Мы просто гуляли: Роуленд с Алисией, мы с Лидией, Мэллемы и Рейф. Тропа сильно петляла, завернешь за поворот – и потеряешь спутников из виду. И вот мы добрались до места, где тропа ныряла в широкую впадину на склоне холма: я, Лидия и Стейны. Рейф ушел вперед, Мэллемы отстали. С одного бока тропы шел пологий склон, с другого – обрыв. Алисия с мужем полезли в гору, мы с Лидией остались внизу. Лидии захотелось узнать, далеко ли отстали Мэллемы, и я отправился назад по тропе. Я и представить не мог, что ей угрожает опасность! Едва я завернул за поворот, раздался крик… – Дейл запнулся. – О, Лайл, как она кричала! Вопль Лидии многие месяцы стоял у меня в ушах. Я бросился назад, но Лидия исчезла, только сломанные кусты отмечали место падения, а над обрывом стоял Рейф и смотрел вниз.

– Дейл! – выдохнула Лайл почти беззвучно.

Муж словно разговаривал сам с собой, спокойно и уверенно – и его спокойствие пугало больше, чем ярость.

– Рейф столкнул Лидию с обрыва. Я уверен. Думаю, Алисия тоже знает, хотя мы никогда это не обсуждали. Алисия была так подавлена, что я просто не мог спросить…

Бледная Лайл не сводила глаз с мужа.

– Продолжай.

– Я не признался бы в этом ни единому живому существу, даже тебе. Но если я промолчу, это случится опять.

Еще мгновение назад Лайл казалось, что душа утратила чувствительность, не в силах справиться с горем, однако лишь теперь она поняла, что такое настоящая боль.

– Опять, – эхом отозвалась она.

Дейл подошел, обнял ее за плечи – руки были теплыми.

«Как странно», – подумала Лайл.

– Очнись! Неужели ты не понимаешь, что происходит? Думаешь, твоя машина сломалась сама? Я почти поверил, что к поломке причастен Пелл, но когда Сисси Коул…

Лайл вырвалась из его объятий.

– Как Рейф мог столкнуть Сисси с обрыва? Когда она уходила, он сидел на террасе.

– Он вышел из дома за полчаса до трагедии. Рейф уверяет, что вернулся с полпути, но что, если он лжет? Он мог успеть подняться на мыс и увидеть Сисси – она стояла у самого края спиной к нему, как некогда Лидия. Начинало темнеть, Сисси блондинка, на ней был твой жакет. Неудивительно, что он принял ее за тебя. Захотел полюбоваться закатом, как мы с Алисией, сел в машину, случайно наткнулся на Сисси, подкрался сзади… У него уже был опыт с Лидией. И причина та же.

– Какая причина?

Дейл присел на кровать и закрыл лицо руками.

– Лайл, ты считаешь, я одержим Тэнфилдом… нет, молчи, давай не будем ссориться. Отчасти ты права, и на примере Рейфа я вижу, к чему может привести подобная одержимость. Он всегда обожал Тэнфилд, а люди были для него пустым местом. Рейф называет Тэнфилд казармами, булыжником на наших шеях, но ты не должна обольщаться. Это вполне в духе Рейфа – подтрунивать над тем, что ему дорого. А на свете для него нет ничего дороже Тэнфилда, и ради него он пойдет на все, поверь мне. Мы потеряли бы Тэнфилд, если бы не гибель Лидии. Рейф считает себя его спасителем. Что значит чья-то смерть, когда речь идет о Тэнфилде?.. Теперь все повторяется снова. Он знает: только твоя смерть позволит мне удержать Тэнфилд. Оглянись, Лайл, и ты увидишь, что доказательства его вины неоспоримы. Ты едва не утонула – а кто затеял весь этот тарарам на пляже, когда мы не услышали твоих криков? Рулевое управление отказало на спуске с холма – Эванс говорит, ось была наполовину перепилена. Я заставил его молчать, он винит во всем Пелла, а я подозреваю Рейфа. Мы обсуждали с ним это происшествие, и меня насторожили его слова и поведение. А разве ты не заметила, что иногда Рейф не сводит с тебя исполненного ненависти взгляда?

Лайл сидела ни жива ни мертва. Она сама спросила Рейфа: неужели он ее ненавидит? Он не стал отнекиваться – это было в среду, сразу после ухода Сисси…

– Я удивлен, что ты до сих пор жива! – с неподдельным чувством воскликнул Дейл. – Рейф ждал тебя в деревне, помнишь? Ждал, когда твоя машина врежется в сарай Куперов. Ты родилась в рубашке, Лайл. Только представь себе, какое разочарование он испытал, когда тебя не оказалось внутри! Это означало, что ему придется пробовать снова и снова – ведь на кону стоит Тэнфилд. Должно быть, мысль о преступлении не выходила у него из головы, а тут случайно подвернулась Сисси, со спины вылитая ты. Удача сама шла в руки, другого шанса могло не представиться! Вот откуда эти отпечатки – Рейф схватил бедную девушку за плечи и столкнул вниз. И снова судьба восстала против него. До сих пор удача была на твоей стороне, но на нее нельзя полагаться, когда-нибудь она изменит. Поэтому я решился открыть тебе правду. Теперь мне придется прогнать его. А пока прошу тебя, будь осторожнее: не оставайся с Рейфом наедине, не садись в его машину. Не отходи ни на шаг от нас с Алисией. До похорон я не хотел ничего говорить – к чему нам лишние сплетни? Но сегодня я получил доказательство его вины.

– Доказательство? – с трудом выговорила Лайл.

Дейл вытащил из кармана какую-то блестящую вещицу. Лайл вспомнила, как что-то блеснуло в руке Алисии. Теперь вещица лежала в ладони у Дейла.

– Узнаешь?

Портсигар с его именем на крышке Лайл подарила Рейфу в день рождения.

– Когда ты видела его в последний раз? – спросил Дейл.

Лайл недолго сомневалась в ответе. Они сидят на террасе, портсигар Рейфа валяется на подушке свободного кресла, подходит Уильям и докладывает, что пришла Сисси Коул…

– В среду, перед приходом Сисси.

Дейл кивнул.

– Больше ты его не видела?

– Нет.

– И никто не видел. Теперь он пользуется старым портсигаром. А хочешь знать почему?

Лайл слегка пошевелилась, выражая согласие.

Дейл швырнул портсигар в угол кровати.

– Потому что этот валялся на обрыве – на том месте, где Рейф столкнул в пропасть Сисси. Он выронил его, Алисия подняла. Сегодня утром она искала там брошь – бесполезная затея, она даже не помнит, где ее обронила, – а нашла портсигар. Он завалился в трещину на краю обрыва, поэтому полицейские его не заметили.

Дейл сунул портсигар в карман.

– Должно быть, сейчас он гадает, где его обронил. Теперь Рейф в моей власти, он не станет сопротивляться. Я сам оплачу ему билет до Австралии.

Привычным жестом Лайл прижала ладонь к щеке.

– А как же Пелл? Дейл, ты не позволишь его…

Муж встал с кровати, подошел к ней и положил руки ей на плечи.

– Мы не допустим, чтобы Пелла повесили, – сказал Дейл, наклонился и крепко ее поцеловал.