Текст книги "На краю пропасти. Китайская шаль (сборник)"

Глава 31

Перед тем как подняться на холм к автобусной остановке, мисс Сильвер выпила чаю в «Зеленом человечке». До и после судебного заседания ей удалось потолковать со множеством местных. Люди любят судачить об убийствах, и здесь все сходились в одном: Сисси Коул была приличной девушкой, не чета нынешним вертихвосткам. Ни у кого не поднималась рука осудить ее за связь с мужчиной, которого она считала свободным. Бог знает, что она нашла в этом Пелле, но, узнав, что он женат, Сисси перестала его поощрять, вот он и столкнул бедняжку с обрыва.

Дюжину раз мисс Сильвер восклицала «Ах, Господи, это ужасно!» или «Быть этого не может!». Последняя фраза весьма способствовала встречному потоку откровений.

Именно ее мисс Сильвер в который раз повторила миссис Моттл, хозяйке «Зеленого человечка», когда та подала гостье коричневый чайник, опоясанный яркой синей полосой, и тарелку с домашним печеньем. Стол на массивной ножке из резного ореха украшали молочник и сахарница. Толстые вязаные салфетки нежно-зеленых и розовых тонов покрывали столешницу, защищая от царапин. На салфетках возвышался старинный позолоченный поднос, разрисованный синими и красными цветами. В центре стола в розовом горшке рос папоротник.

Миссис Моттл поставила чайник рядом с молочником и сахарницей, печенье выложила на салфетку и испустила печальный вздох. Хозяйка «Зеленого человечка» была дама в теле, приземистая и полногрудая, кучерявые волосы едва тронула седина, а крепкие щеки алели, как райские яблочки.

– И не говорите! – продолжила она начатый разговор. – Я не из тех, кто честит мужчин направо и налево. В них не больше дурного, чем в любой из нас, уж мне-то поверьте – я их тут столько повидала! Но помяните мое слово: некоторым дай волю, они такое выкинут!

Мисс Сильвер вежливо кашлянула.

– Вы совершенно правы. Кому, как не вам, знать мужской нрав. Должно быть, человеческие характеры для вас открытая книга.

– Еще бы! Хватит кружки пива, чтобы развязать мужчинам языки. Не подумайте только, что в своем заведении я позволяю болтать всякие непристойности – мы с мужем этого не потерпим. Но шила в мешке не утаишь. Пелл таскался сюда каждый вечер, даже после того как все узнали, что он женат. И хватило же наглости! А после второго стакана такое болтал – уши вяли!

– Ах вот как! И что же он болтал?

– Всякое, – с довольным видом отвечала миссис Моттл. – Ему еще повезло, что некоторые вещи не всплыли в суде.

– Да что вы говорите!

– Похвалялся, что никому не спустит обиды. Я слышала собственными ушами! В аккурат после того, как мистер Джернинхем его рассчитал. Не прошло и двух недель, как миссис Джернинхем чуть не погибла на автомобиле – рулевое управление разлетелось вдребезги. Вслух-то об этом не шибко болтают, держат свои мысли при себе, но посудите сами: что ему стоило устроить аварию? За день до аварии Пелл так треснул стаканом о стойку, что расколол его. Мол, найду управу на тех, кто замышляет против меня недоброе. А я ему и говорю, что никому не позволю распускать язык в моем заведении, а он в ответ рассмеялся, да и заявляет: «Вот увидите!» И тут же убрался восвояси, и скатертью дорожка.

Мисс Сильвер потянулась к чайнику.

– Какое милое семейство эти Джернинхемы, глаз не отвести! – заметила она. – Леди Стейн само очарование. Она ведь приходится хозяину поместья кузиной? Да и мистер и миссис Джернинхем прекрасная пара. А их кузен, мистер Рейф Джернинхем…

Оказалось, что о владельцах поместья миссис Моттл готова болтать без умолку. У мистера Джернинхема такое доброе сердце! Навестил вместе с женой бедную мисс Коул. Она сама рассказывала, мистер Джернинхем был сама доброта! А как ему повезло со второй половиной! После гибели первой жены в Швейцарии десять лет ни на кого глядеть не хотел, не то что некоторые. А ведь такой из себя видный джентльмен!

Мисс Сильвер положила в чай молоко и сахар.

– Вы были знакомы с покойной миссис Джернинхем?

Миссис Моттл прислонилась плечом к притолоке и покачала головой.

– Ее у нас почти не знали. Мисс Лидия бывала в поместье еще до замужества, при старом мистере Джернинхеме. А после свадьбы молодые путешествовали. Английские зимы были слишком суровы для ее слабого здоровья. Впрочем, с таким же успехом она могла бы остаться тут и свалиться с одной из этих ужасных скал.

Мисс Сильвер отхлебнула из чашки с узором из розовых и золотых роз.

– Какая трагедия! – заметила она.

– Говорят, рвала цветы, – туманно пояснила миссис Моттл. – А затем старый мистер Джернинхем умер и во владение поместьем вступил мистер Дейл. Мы думали, дом недолго останется без хозяйки, ведь мистер Дейл молод, но его заботило только поместье. От зари до зари не знал покоя: то строил коттедж, то чинил крышу. От жены мистеру Дейлу досталось солидное наследство, и все деньги он тратил на дом. А девушек оставлял мистеру Рейфу.

Мисс Сильвер снова сделала глоток и заметила:

– А, красавчику кузену. Охотно верю, что он пользуется успехом у женщин.

От смеха алые щеки миссис Моттл затряслись.

– Да ему проходу не дают! Он тоже не теряется, а что остается молодому джентльмену? Для женитьбы нужны средства, а где их взять? Зато девушки к нему так и липнут. Он очень умный, мистер Рейф, работает на авиазаводе. А по выходным в поместье веселятся вовсю: теннис, гольф, купания, лодки, пикники. Вреда-то от этого никакого. А если кто-нибудь осмелится сказать при мне плохо о мистере Рейфе, ему не поздоровится. Я всегда говорю: молодость дается один раз, пусть веселятся.

– И он веселится?

Миссис Моттл задорно рассмеялась.

– Да уж, мистера Рейфа с подружками не упрекнешь в том, что они тратят время попусту!

Глава 32

Тем же вечером около девяти инспектор Марч наслаждался беседой тет-а-тет с мисс Сильвер в крошечной гостиной, заставленной мебелью: мисс Меллисон предоставила комнату в распоряжение постоялицы. Кроме кресла для джентльмена, обтянутого бархатом цвета старого золота, в котором растянулся инспектор, и парного к нему – в нем расположилась мисс Сильвер с идеально прямой спиной, – в гостиной стояли два непарных стула с блестящими спинками и сиденьями из фальшивой парчи, утыканной огромным количеством гвоздей с медными шляпками. Были еще аляповатый столик, служивший подставкой для пальмы в ярко-синей кадке; хрупкая бамбуковая этажерка, на которой опасно балансировала еще одна пальма; старомодные церковные скамеечки для ног красного и синего цветов; модель Тадж-Махала под стеклом; двое часов – те и другие неточные; пара ваз индийской работы; группка бернских деревянных медведей и пестрая коллекция живописи.

Поднимая глаза, мисс Сильвер видела увеличенную фотографию родителей мисс Меллисон – бравого вояки с женой, дамой нервной, хрупкого сложения. Инспектор, в свою очередь, имел счастье лицезреть четыре выцветшие акварели и гравюру, изображавшую открытие королевой Викторией Всемирной выставки 1851 года.

Синие плюшевые гардины были подняты, полосатые муслиновые занавески шевелил ветерок, проникавший через раскрытую стеклянную дверь, за которой в маленьком садике благоухали штокрозы, флоксы, львиный зев и настурции.

Рэндал Марч хитро улыбнулся своей визави:

– Итак, позволено мне будет узнать, что вы замышляете?

Мисс Сильвер, поглощенная рукавом – четыре спицы позвякивали в проворных пухлых ручках, – воскликнула:

– Замышляю? Ты в чем-то меня подозреваешь, мой дорогой Рэндал? Разве удивительно, что, оказавшись в Ледлингтоне, я первый делом пригласила поболтать своего бывшего воспитанника, с семейством которого до сих пор дружна? Мисс Меллисон, особа весьма предупредительная, предоставила в мое распоряжение эту маленькую гостиную. Я показала ей свою фотографию с тобой и твоими сестрами, и мы пришли к заключению, что с тех пор ты ничуть не изменился.

Рэндал Марч от души расхохотался.

– Великолепно! А чем поделилась хозяйка взамен?

– Она рассказала мне всю свою жизнь. Зря ты смеешься: мисс Меллисон очень стойкая женщина. Ее отец был квартирмейстером Ледширского полка, служил в Индии. Там ее матушка потеряла шестерых детей. Выжила только мисс Меллисон. Печальная история. И несмотря на скудный капитал, мисс Меллисон превосходно управляет пансионом. Надеюсь, так будет и впредь. Мебель досталась ей в наследство от тетушки. Мисс Меллисон – великая труженица.

Спицы все так же быстро мелькали в руках мисс Сильвер.

– И все же что привело вас сюда? – спросил Марч. – Говорите начистоту, хватит скрытничать.

– Мой дорогой Рэндал, разве я не заслужила краткий отдых?

– Да ведь вы только что отдыхали! А значит, как пить дать проводите новое расследование. Однако на поверхности здешнее происшествие кажется вполне заурядным – немудрящая деревенская трагедия, одна из многих.

– На поверхности, вот именно… – протянула мисс Сильвер загадочно.

– Если верить газетам. Стало быть, у вас был иной источник информации. Вовсе не газетная заметка заставила вас примчаться сюда на всех парах.

Мисс Сильвер уронила вязанье на колени.

– Мой дорогой Рэндал, что за выражение!

В ответ инспектор одарил ее озорной мальчишеской гримасой.

– У вас хватит духу отрицать это? Рассказывайте, не тяните. Я же видел, как вы разговаривали с миссис Джернинхем. Вы хорошо ее знаете?

Мисс Сильвер снова взялась за вязание.

– Мы едва знакомы.

– Уже что-то. Миссис Джернинхем – ваша клиентка?

Спицы тихо звякали.

– Не уверена.

– Как это?

– Она назначила встречу в четверг вечером, но в пятницу утром ее отменила.

– В четверг вечером… В тот день обнаружили тело погибшей девушки… Миссис Джернинхем упоминала о ней?

– Ни о чем подобном она не упоминала. Спросила, сможем ли мы увидеться. Сказала, что ей нужно с кем-то посоветоваться. Мне показалось, миссис Джернинхем была крайне взволнована.

– Ничего удивительного: миссис Джернинхем – натура чувствительная, к тому же хорошо знала погибшую. Но почему она позвонила именно вам? Где вы познакомились?

– В поезде, – ответила мисс Сильвер, не отрываясь от вязания. – Я возвращалась домой от Этель. Обдумав обстоятельства нашей встречи, я решила, что обязана что-то предпринять. Возможно, я зря переполошилась, а возможно…

– Да?

– Пожалуй, мне стоит поподробнее рассказать тебе обо всем. Миссис Джернинхем влетела в мое купе почти без чувств. Я сразу поняла, что она глубоко потрясена и сбежала откуда-то в великой спешке. Я заговорила с ней, и она повторила словно эхо: «Я бежала в спешке». Почему, спросила я. «Говорят, он хочет меня убить». Кто? «Мой муж».

Рэндал Марч подпрыгнул в кресле.

– Не может быть!

– Я только повторяю ее слова. Разумеется, первым делом я подумала, что бедняжка повредилась в уме, но мой опыт в подобных делах позволяет судить, что это не тот случай. Я попыталась втянуть ее в разговор. Из ее обрывистых речей я сделала вывод, что она случайно подслушала разговор двух женщин, которые обсуждали ее семью. Миссис Джернинхем была в гостях, женщины разговаривали по другую сторону изгороди. Они обсуждали смерть первой жены мистера Джернинхема. Ее состояние досталось мужу. Женщины уверяли, что только наследство позволило ему сохранить Тэнфилд-Корт и что несчастный случай в Швейцарии был ему весьма на руку. Затем они начали перемывать косточки ей самой – нынешняя жена мистера Джернинхема тоже богата, – и одна из собеседниц поинтересовалась, не стоит ли ждать еще одного несчастного случая. Каково было бедной женщине услышать такое! Тем более совсем недавно она чуть не утонула, и, заметь, это случилось вскоре после того, как бедняжка завещала мужу все свои деньги!

– Она и об этом вам рассказала?

– Разумеется.

– А что означает «чуть не утонула»? Что произошло?

– Она, ее муж, леди Стейн и мистер Рейф купались. Они плескались у берега, громко смеялись и не слышали ее криков. Миссис Джернинхем плохая пловчиха.

– Понятно.

– Не знаю, кто ее спас, но это был не муж. Когда я спросила, она ответила: «Не Дейл».

Марч нахмурился.

– Загадочная история. Что-то еще?

– Больше ничего. На платформе мы расстались. На прощание я дала ей свою карточку. Это было в субботу, а во вторник вечером она позвонила.

– Откуда вы узнали ее имя? Она сама вам его сказала?

– Нет, едва ли она была бы так откровенна, будь мы знакомы.

– Но вам не составило труда его узнать?

– Разумеется. В журнале, который дала мне в дорогу Этель, была весьма милая фотография миссис Джернинхем и вульгарная статейка, из которой я почерпнула массу полезной информации: о том, что мистер Дейл Джернинхем владеет Тэнфилд-Кортом, женат вторым браком и обе жены – богатые наследницы.

– Теперь ясно… – Марч помрачнел. – Стало быть, первая жена завещала ему состояние – и погибла в горах, вторая пошла по ее стопам – и едва не утонула. Есть о чем задуматься…

– Ты прав.

– Попробую-ка я разузнать побольше о происшествии на пляже.

Мисс Сильвер важно кивнула.

– Это не единственное происшествие с миссис Джернинхем.

– О чем вы?

– Миссис Моттл, хозяйка «Зеленого человечка», рассказала мне, что во вторник миссис Джернинхем едва не разбилась насмерть. Если верить миссис Моттл, рулевое управление ее автомобиля разлетелось вдребезги. В деревне готовы обвинить в этом Пелла. Будто бы он хотел отомстить бывшему хозяину. Говорят, Пелл громогласно угрожал поквитаться с обидчиками. Полагаю, ему не составило бы труда испортить рулевое управление. – Мисс Сильвер улыбнулась. – Сам видишь, Рэндал, дело сложнее, чем кажется на первый взгляд.

– Еще бы! А каким незамысловатым оно выглядело вначале! Все указывало на Пелла, взять такой след – пара пустяков. А тут появляетесь вы – и я смотрю на старый след как баран, заплутавший в трех соснах, если вы не против смешанных метафор.

Спицы замелькали быстрее.

– Надеюсь, твой баран – стреляный воробей, и ему недолго там плутать.

Инспектор Марч невесело рассмеялся.

– Без вас плутать ему там до скончания века. Я сомневался, говорить ли, но теперь скажу. Думаю, излишне напоминать вам, что информация конфиденциальная.

– Как интересно!

Инспектор сел прямо и понизил голос:

– По мне, так даже слишком. Скажите, вы и вправду знаете все на свете? В восемь лет я так и думал, да и сейчас почти не сомневаюсь.

– Не преувеличивай.

Инспектор широко улыбнулся.

– Не так уж я и преувеличиваю. Впрочем, к делу. Настолько ли вы всеведущи, чтобы иметь представление о методе Хадсона?

– Я не люблю гипербол, – мягко заметила мисс Сильвер. – И не такая уж я всеведущая. Впрочем, на память не жалуюсь. Полагаю, ты говоришь о профессоре Хадсоне, который давал показания на процессе Гауптмана? Он изобрел способ, позволяющий находить слабые отпечатки пальцев при помощи йодной кислоты, когда остальные методы дают осечку? Кажется, присяжные прислушались к его доводам. Обычно присяжные весьма подозрительны к научным методам – им не нравится то, чего они не понимают. Но какое отношение газообразный йод имеет к нашему расследованию? А впрочем, кажется, профессор Хадсон искал отпечатки пальцев на шерсти?

Марч расхохотался.

– Ну вот, я был прав – вы всеведущи!

Мисс Сильвер улыбнулась.

– Если я не ошибаюсь, используется нитрат серебра. Он превращает соль, содержащуюся в отпечатке, в хлорид серебра. Ткань вымачивают в растворе, высушивают и подвергают воздействию солнечных лучей; в результате хлорид серебра чернеет, и мы получаем весьма любопытный результат. – Она вскинула глаза на Марча. – Ты решил подвергнуть химическому испытанию одежду несчастной девушки?

– Уже подверг.

– И что же?

Инспектор вскочил, чуть не опрокинув бамбуковую этажерку, – этажерка затрещала, а пальма опасно зашаталась в синей кадке.

– Вы не поверите! Я получил чертовски, непостижимо странные результаты!

– Ах ты, Господи! – пробормотала мисс Сильвер.

Глава 33

– Видите ли, – с воодушевлением продолжил Марч, – когда я проводил опрос свидетелей в Тэнфилд-Корте, жакет не шел у меня из головы. К тому времени опыт был проделан, и мне недоставало лишь отпечатков хозяев. Я подозревал Пелла, но для сравнения мне требовались другие отпечатки. Еще недавно жакет принадлежал миссис Джернинхем – естественно, на нем должны были остаться пальчики кого-то из семейства. Уверяю вас, ни о чем другом я даже не помышлял! Это был эксперимент чистой воды, я не рассчитывал на улики. Даже залапай Пелл жакет сверху донизу своими ручищами, это не доказывало его вину. Если он был любовником девушки, это не значит, что он стал ее убийцей. На обрыве они могли обниматься. Меня интересовал метод Хадсона, но я не собирался идти со своими опытами в суд, где меня наверняка засмеяли бы.

– И что ты выяснил? – с интересом спросила мисс Сильвер.

– Больше, чем рассчитывал. Вот, смотрите, отпечатки Джернинхемов. – Инспектор извлек из портфеля папку. – Не берем в расчет женщин. Отпечатки миссис Джернинхем и Сисси спереди, нас волнует спина. Вот пальцы Дейла Джернинхема, эти – его кузена Рейфа, а вот и Пелл. Я не могу предъявить вам жакет, так что придется поверить мне на слово. Отпечатки Пелла везде, самый четкий – на воротниковом шве. Он мог обнимать Сисси за шею, а мог столкнуть с обрыва.

– Как это ужасно, – заметила мисс Сильвер.

– Теперь дальше. Прямо посередине спины – рука Дейла Джернинхема; впрочем, тут я не уверен – его отпечатки и отпечатки Пелла наложились друг на друга, – но трое экспертов, изучавших их, склонны считать, что пальцы Джернинхема сверху.

– Однако уверенности нет?

Марч покачал головой:

– Уверенности нет ни в чем. Отпечатки нечеткие, да и что может быть естественнее, чем отпечатки мужа на жакете жены?

– Меня посетила страшная мысль, – заметила мисс Сильвер, не поднимая глаз. – Если мистер Джернинхем по ошибке столкнул с обрыва бедную девушку, приняв ее за жену, отпечаток его руки должен был остаться именно там, между лопатками.

Инспектор небрежно швырнул бумаги на столик, где лежал портфель.

– Как вы думаете, на кого я буду похож в суде, когда предъявлю присяжным эту теорию, основанную на недавно изобретенном методе, о котором известно одному из миллиона? А в доказательство представлю нерезкие отпечатки мужа на жакете жены?

Мисс Сильвер продолжала стучать спицами.

– Когда миссис Джернинхем в последний раз надевала жакет?

– Я спрашивал ее об этом по телефону, перед судом. Не хотел возбуждать лишних подозрений.

– И что она ответила?

– В воскресенье вечером.

– Неужели отпечатки держатся на ткани так долго?

– Если их не тревожить, то да. В воскресенье она убрала жакет в шкаф, в четверг достала из шкафа, а Сисси вывернула подарок наизнанку и повесила на руку. Примите во внимание, что погода также благоприятствовала опыту: стояла жара, у всех были влажные руки.

– И что ты намерен предпринять? – заинтересованно спросила мисс Сильвер.

Инспектор снова упал в кресло.

– Понятия не имею. Войдите в мое положение. Я прибыл сюда недавно в ореоле славы, за что во многом должен благодарить вас. Старина Блэк, здешний начальник полиции, болен и едва ли встанет на ноги. Мне дали понять, что его место останется за мной. Я в меру честолюбив, и начало моей карьеры уже положено. А я возьму и выступлю с необоснованными обвинениями против самого уважаемого семейства в округе. Да ни один суд на свете не примет во внимание отпечатки пальцев Дейла Джернинхема в качестве доказательства его виновности! Ни один суд на свете не помилует Пелла, у которого были и мотив, и возможность, а также принимая во внимание его очевидно виновное поведение: побег с места преступления, угрозы. Вы хотите, чтобы я пустил на ветер свое будущее?

Мисс Сильвер опустила вязанье и пристально воззрилась на Марча сероватыми глазками. Из всего сказанного инспектором она выделила одно слово.

– Что значит «семейство»? Ты имел в виду мистера Дейла Джернинхема и выразился образно, или мне следует понимать тебя буквально?

Марч изумленно смотрел на пожилую даму:

– Как вы догадались?

– Я сразу заметила: ты что-то недоговариваешь. Будь добр, выкладывай все начистоту.

Марч протестующее поднял руку.

– Я как раз собирался, но вы меня опередили. От Дейла Джернинхема я хотел перейти к остальным. Дейл и леди Стейн провели весь вечер вместе. Если бы он столкнул девушку со скалы, она непременно знала бы об этом или хотя бы подозревала. Леди Стейн из кожи вон лезла, чтобы я понял: у них с кузеном роман. Поначалу я не понял, чего ради она старается? Потом до меня дошло – ей хотелось создать впечатление, что они были поглощены друг другом и не замечали ничего вокруг. Даже такого незначительного происшествия, как убийство всего в сотне ярдов от них. Да и Рейф Джернинхем…

– Красавчик кузен? А что с ним не так?

– Я не стал вызывать его в качестве свидетеля, ему нечего было поведать суду. В среду вечером после разговора с миссис Джернинхем он отправился на прогулку по пляжу. Он не отрицает, что шел в направлении Тэйн-Хед, но утверждает, будто бы свернул с полпути – темнело, да и дорога становилась хуже. Домой он вернулся поздно, но точного времени не помнит. Говорит, сидел у стены над морем – оттуда открывается превосходный вид. Вас ничего не настораживает?

– Что может быть красивее заката над морем, – мягко заметила мисс Сильвер.

– Но это не все! – Инспектор подался вперед. – Я исследовал место. На пляж спускается лестница. Тело Сисси нашли в двух милях – быстрее чем за три четверти часа до места преступления не добраться, тут Рейф Джернинхем не солгал, я проверял. Однако он умолчал о тропе в четверти мили от пляжа, которая выводит на дорожку, идущую по краю обрыва. Здоровому молодому человеку потребуется едва ли половина времени, которое занимает дорога по пляжу, чтобы преодолеть такое же расстояние по твердой почве. Стало быть, у Рейфа Джернинхема была возможность оказаться там как раз вовремя и столкнуть Сисси с обрыва.

– Но зачем ему это, мой дорогой Рэндал?

– Не знаю. Некоторые обстоятельства этого дела меня смущают. Все говорит против Пелла, но вот появляетесь вы и сбиваете меня со следа, указывая на Дейла. В ответ я предлагаю вам другой след. В пользу вашей версии говорит рассказ миссис Джернинхем, в пользу моей – отпечатки на жакете. Вряд ли присяжные поверят моим доказательствам, но я уже не могу от них отмахнуться.

– На жакете обнаружились отпечатки Рейфа Джернинхема?

– Целых два, причем самые четкие из всех. Но главное – где они обнаружились.

– Мой дорогой Рэндал, откуда мне знать?

Инспектор сердито рассмеялся.

– Выходит, и вы не всеведущи. Ладно, слушайте. Справа, чуть пониже плеча, след ладони Рейфа Джернинхема во всей красе: его пальцы сжимают рукав. Слева – такой же отпечаток. А значит, он стоял сзади и обнимал девушку за плечи! И пусть попробует доказать, что не собирался столкнуть ее с обрыва.

Мисс Сильвер сложила руки поверх вязанья.

– Все это весьма занимательно, но для начала не мешало бы выяснить, зачем ему сталкивать девушку с обрыва.

Инспектор Марч заметно покраснел.

– Догадок у меня хватает, а вот улик недостаточно. Я с ходу назову полдюжины причин, но мне кажется, мотив у них с Дейлом мог быть один. Давайте представим Джернинхемов как единое целое. Все, кого я расспрашивал, наперебой утверждают, что они жить не могут без своего ненаглядного имения, оно принадлежит семье несколько сотен лет. Дейл щедро вкладывал деньги первой жены в благоустройство поместья и сам трудился не покладая рук. Чтобы не уезжать из Тэнфилд-Корта, Рейф довольствуется скромной должностью на местном заводе, а пару месяцев назад отказался от весьма выгодного поста в Австралии. Леди Стейн, едва успев овдоветь, возвращается в Тэнфилд-Корт, хотя муж, с которым она прожила десять лет, оставил ей дом и весьма приличное состояние. Джернинхемы держатся и друг за друга, и за Тэнфилд. А он ускользает из рук! Получив отпечатки, я навестил бывшего начальника полиции. Старик не встает, но болтливости не утратил. Сам он из Ледстока, знает местных как свои пять пальцев. «Этих Джернинхемов водой не разлить», – сказал он.

Инспектор Марч вздохнул.

– Сейчас они на мели. Все деньги, и немалые, покойной миссис Джернинхем отошли Дейлу, но большая часть – то, что он не успел вложить в поместье, – обесценилась в кризис. Джернинхемы открыто обсуждали свои дела, а племянница старого Блэка служила в Тэнфилд-Корте горничной. Продажа земли под аэродром позволила им продержаться на плаву, а полгода назад Дейл женился на очередной богатой наследнице. Однако ее деньги вложены в дело, и Дейлу снова пришлось задуматься о продаже имения. Некто Тэтем, мыловар, предлагает хорошую цену. Вы утверждаете, что миссис Джернинхем завещала все деньги мужу? Рейф наверняка знает о завещании. К тому же после Дейла поместье наследует он, а кроме Тэнфилда, у нынешнего владельца есть еще одна страсть – самолеты. Говорят, его смелость граничит с безрассудством и поместью когда-нибудь может понадобиться новый хозяин. Чем не мотив для Рейфа Джернинхема? Убивают и за меньшее.

– Мотив действительно сильный, – согласилась мисс Сильвер, – для беспринципного негодяя. Однако мне кажется, мой дорогой Рэндал, ты преувеличиваешь. Ты сказал, что после беседы с миссис Джернинхем мистер Рейф отправился на прогулку. Согласно твоей гипотезе, он помчался на мыс, где, приняв Сисси Коул за миссис Джернинхем, столкнул ее с обрыва. Но ради чего ему нестись на Тэйн-Хед сломя голову? Чтобы найти там миссис Джернинхем, с которой он только что расстался в Тэнфилде?

Инспектор Марч пригладил волосы.

– Понятия не имею. Возможно, ему не сиделось на месте. Или решил, подобно леди Стейн, полюбоваться закатом и спешил подняться на мыс, пока солнце не село. А вот миссис Джернинхем вполне могла успеть туда до него. Ее машина разбита, но кто мешал ей воспользоваться машиной мужа или того же Рейфа? Возможно, ее тоже привлек красивый закат. И Рейфу было вовсе не обязательно продумывать что-то заранее. Он увидел знакомую фигуру на фоне заходящего солнца. Сисси Коул тоже была высокой, стройной и светловолосой. А тут еще этот жакет! Любой на его месте принял бы ее за миссис Джернинхем. Рейф подошел сзади, взял ее за плечи, столкнул со скалы и вернулся домой, никем не замеченный. Видеть его могли только Дейл и леди Стейн. Думаете, они признаются? И тем не менее, если свидетель не свалится на наши головы с небес, у нас нет ничего против Рейфа Джернинхема, кроме этих отпечатков.

Мисс Сильвер пристально смотрела на инспектора.

– Ты спрашивал миссис Джернинхем, кто в последний раз помогал ей надевать жакет? – спросила она.

– Спрашивал, – недовольно буркнул Марч. – Да, Рейф, но, готов поклясться, отпечатки оставлены позже. Слишком четкие. К тому же незачем обнимать женщину за плечи, если вы помогаете ей набросить жакет. Отпечатки свежие, оставлены не раньше воскресенья.

– Да уж, дело и впрямь загадочное, – заметила мисс Сильвер.